| ( Евр. 11:33–34 ). Вот какова сила в вере! Но та же самая, единая в самой себе вера, понимаемая вообще как сила Божия, описывается у Апостола в частнейших чертах соответственно состоянию, положению и обстоятельствам каждого христианина. Облекитесь, говорит он, во вся оружия Божия, чтобы вам можно было стать противу козней диавольских – станьте препоясана чресла ваша истиною, и облекитесь в броню правды; и обувши ноги в твердость Евангелия мира; а паче всего возмите щит веры, которым возможно угасить вся раскаленныя стрелы лукаваго, и шлем, спасения возмите, и меч духовный, который есть Слово Божие. И всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом ( Еф. 6:11–19 ). Можно ли страшиться врагов имеющему такое всеоружие Божие? Можно ли не вступать в бой с врагами нашего вечного спасения? Что они сделают, аще Бог за ны? Мужайтесь: всяк рожденный от Бога побеждает мир ( 1Ин. 5:4 ), и лукавый не прикасается ему ( 1Ин. 5:18 ). Теперь остается разрешить еще одно недоумение. Что значит сесть на престоле? Неужели у Бога престол чувственный? Неужели сидит Он на нем чувственно? Престол Божий и седение на нем Божие означают не иное что, как Божественную власть и державу, вечное и блаженное Царство Божие над всеми. Послушайте, как говорит Бог устами Исаии: небо престол Мой, земля же подножие ног Моих ( Ис. 66:1 ); и это не тоже ли значит, что царство мое – сила и слава царства моего повсюду, над всеми тварями? Так и седение на престоле, обещанное победителям, есть не иное что, как предназначение их во Христе к участию в суде, власти и славе. Так, когда Апостол Петр спрашивал Господа: вот мы оставили все и последовали за Тобою; что же нам будет? Господь ответствовал: истинно говорю вам: вы, последовавшие за Мною, в пакибытие, когда сядет Сын человеческий на престоле славы Своея, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен израилевых ( Мф. 19:27–28 ). Объяснив, по возможности, кто победители, кого и как они побеждают, и что такое – сесть на престоле со Христом, обратимся к празднуемому ныне Угоднику Христову, не был ли он на земле воином? не сражался ли с невидимыми врагами? Не употреблял ли шлем спасения против нападения плоти и страстей? Не защищался ли щитом веры и непоколебимой надежды от стрел вражеских? Не посекал ли ереси мечом глагола Божия? Так, он был и добрый воин царя небесного, и добрый пастырь Церкви Христовой. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 НИКОЛАЙ (КЛЕМЕНТЬЕВ) Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Архиеп. Николай (Клементьев). Фото с сайта Вологодской епархии 3 сентября 1936 года Особым Совещанием при НКВД СССР был осужден на 5 лет ссылки в Казахстан. Ссылку отбывал в с. Ванновка Тюлькубасского района Южно-Казахстанской области. 23 декабря 1937 года был арестован в ссылке по обвинению в " контрреволюционной деятельности " . 26 декабря им было написано в НКВД Тюлькубасского района заявление: На поставленные Вами вопросы по моей антисоветской деятельности за время моего административно-ссыльного проживания как в Ванновке, так и вне Тюлькубасского района, имею сказать следующие. По возрасту (65-й год) и состоянию здоровья, а также по званию служителя культа какой-либо работы я получить не могу и затруднялся бы выполнять таковую, если бы даже и получил ввиду частых припадков головокружения и сильной болезни в ногах. Я неделями безвыходно пребывал в своей квартире, выходя из нее только по крайней необходимости: или молитвенный дом, или на почту, или на отметку в НКВД… По приезде сюда я писал одно письмо Ташкентскому архиепископу Борису (Шипулину) с просьбой к нему, как к духовному руководителю Ванновского прихода, благословить мне, если будет возможно от советской власти, служения в молитвенном доме для приобщения Святых Таинств, а в случае невозможности храмового моего приобщения благословить такое приобщение на моей квартире… Архиепископ Борис по происхождению из Великого Устюга и по учению академическому мне товарищ, ответил мне письменно на мою просьбу, и на храмовое, и на домашнее приобщение благословил… Больше я рассказать НКВД о себе ничего не имею. 26.12.1937 г. Николай Клементьев. Из обвинительного заключения: В Тюлькубасском районе, будучи враждебно настроенным к советской власти, ведет систематическую контрагитацию, направленную на дискредитацию мероприятий партии и правительства. Имеет тесную связь с контрреволюционным духовенством и с ссыльными в разных городах СССР, с которыми поддерживает связь и дает директивные указания в контрреволюционной деятельности. Редакция текста от: 27.11.2023 17:15:00 Дорогой читатель, если ты видишь, что эта статья недостаточна или плохо написана, значит ты знаешь хоть немного больше, - помоги нам, поделись своим знанием. Или же, если ты не удовлетворишься представленной здесь информацией и пойдешь искать дальше, пожалуйста, вернись потом сюда и поделись найденным, и пришедшие после тебя будут тебе благодарны. |
| Лицо у него было набряклое, грубое, даже разбойничье, – а лошадиные боли первее чувствовал. – Да ведь, Никита Максимыч, теперь-то пехота и ненадёжная стала, теперь-то и побежит? Не успеем орудия взять. – А без лошадей остаться – лучше? – Но до сих пор не оставались? – Так то война была… Да, вот как… Была … Не решился Клементьев сам, доложит командиру батареи. Но вскоре после ухода фельдфебеля подумал: а лошади-то не отделялись на «вы» и «мы». А сходить-ка их посмотреть. Пошёл пробитой тропочкой в обгиб леска. Где соступал сапогом в тропочку – там подавался снег пружинно, сжимался. Стоял серый оттепельный денёк, к концу. Но до лошадей не дошёл. Уже видел их, под временным навесом, сколоченным из абы чего, в хомутах, с закинутыми на спину постромками, терпеливых боевых лошадок, в сером свете нерезко различались масти. Но сбоку, из большой землянки ездовых, дослышалось Клементьеву протяжное пение. Пение – как в сказке: из-под земли, от закопанных братьев. И такой звук – бесконечно тягучий и душевно родной, – как силой повернуло Клементьева туда. Пели во много голосов, и так сильно получалось, что и при закрытой дверке проступало сквозь дерево, солому и землю. И ещё мелодии не узнав, ни слов, – а уже понял Клементьев, что малороссийская. Столько соединяющего тепла было в распеве, – как лилась бы целебная бальзамная смазка между словами, вылечивая и в безнадёжности. А распев – медленный, как облака, плывущие по небу солнечному да над пшеничным полем. Никакой другой музыки кроме пенья церковного да народных песен Клементьев сроду не понимал. Ничто были ему все эти граммофонные пластинки, как любили офицеры, с ихними пискливыми романсами и раскатами фортепьян, – проходили, совсем не задевая душу. А когда мальчиком он пел в церковном хоре бобруйского собора, то выступали они с концертами и светского пения, там певали они и песни народные, – да и летними вечерами ученики собирались петь под плетнями, на крутом берегу Березины. (Дико вспомнить: помощник соборного регента внушал им петь: «Россия, Россия, жаль мне тебя! Царь Николай издал манифест: мёртвым свобода, живых под арест.») |
| 1931–1934: Бугульминская (обн.), в. у.(?) 1934–; Кунгурская (обн.) Николай Борецкий 1927–1927(?); Гайсинская (укр.) 1927–: Киевская (укр.) Николай Браиловский 1921–: Черкасская (укр.) Николай Булин 25 .04(08.05)(?).1926–1933: Печерская (в Эстонии) 1933–1933: Сааремааская Николай Винокуров 04(17).05.1927–: Якутская (обн.) Николай Гиляровский 24 .07(06.08).1922–1923: Павлоградская (обн.) 1923–19.12(01.01).1924: Днепропетровская (обн.) 19 .12(01.01).1924–06(19).04.1926: Боровичская (обн.) 06(19).04.1926–13(26).06.1926: Новгородская (обн.) в. у. 06(19).04.1926–1929: Боровичская (обн.), паки 1931–: Владимирская (обн.) 15(28).04.1931–02(15).07.1931: Старорусская (обн.) Николай Гирченко 22 .01(04.02).1927–1927: Сретенская (обн.) 1927–1928: Иманская (обн.) 10 .1930–08.1932: Владивостокская (обн.), в. у. 08 .1932–09(22).09.1932: Спасская (Хабаровское вик.) (обн.) 10 .1933–17(30).05.1934: Канская (обн.) Николай Голубев 1926–1929: Ветлужская 1929–1931: Кинешемская Николай Добронравов 31 .07(13.08).1921–1923: Звенигородская 1923–27.11(10.12).1925: Владимирская Николай Елпидинский 12(25).05.1933–1934: Тихвинская (обн.) 13(26).02.1936–21.06(04.07).1936: Псковская (обн.) 21 .06(04.07).1936–10(23).08.1937: Череповецкая (обн.) Николай Иванов Петриковская и Туровская Николай Ипатов 28 .05(10.06).1917–1922: Златоустовская 1922–03(16).11.1922: Уфимская (обн.) 1922–03(16).09.1927: Златоустовская, паки 03(16).09.1927–1928: Мелекесская 1928–02.1930: Воткинская 02 .1930–06.1931: Ижевская 1933–: Ижевская, паки 1937–29.08(11.09).1938: Ижевская, в третий раз Николай Карабинович Новоград-Волынская (укр.) Николай Караулов 08(21).10.1923–1927: Вельская Вологодская, в. у. Николай Кедровский 1934–05.1944: Американская (обн.) Николай Кенарский 1919–1920: Лукояновская Николай Клементьев 23 .06(06.07).1924–: Сестрорецкая 23 .06(06.07).1924–22.03(04.04).1933: Охтенская, в. у. 22 .03(04.04).1933–11(24).08.1933: Никольская 09(22).03.1933–11(24).08.1933: Великоустюжская, в. у. 11(24).08.1933–01.1936: Великоустюжская |
| КОРЕЛЬСКАЯ, обн. 02(15)07.1931 (? ВЛАДИМИРСКАЯ, обн. 1931?) Николай Гирченко СРЕТЕНСКАЯ, обн. 22.01(04.02)1927 ИМАНСКАЯ, обн. в/у ВЛАДИВОСТОКСКАЯ, обн. 10.1930 11(24)09.1932 в/у СПАССКАЯ, обн. 11(24)08.1932 11(24)09.1932 КАНСКАЯ, обн. 10.1933 17(30)05.1934 Николай Голубев ВЕТЛУЖСКАЯ 10.1926 20.01(02.02)1928 КИНЕШЕМСКАЯ 06.1929 22.11(05.12)1929 Николай (Микулина) Грек ЯРОСЛАВСКАЯ ПОЛОЦКАЯ Св. Николай Грек ВСЕРОССИЙСКАЯ Николай Грох в/у КОВЕЛЬСКАЯ 01(14)07.1992 02(15)07.1992 КОВЕЛЬСКАЯ 03(16)07.1992 16(29)07.1992 ИВАНО-ФРАНКОВСКАЯ 16(29)07.1992 ЗВЕНИГОРОДСКАЯ 31.07(13.08)1921 ВЛАДИМИРСКАЯ (27.11(10.12)1925) 1932 Николай Доброхотов ТАМБОВСКАЯ 27.04.1841 07.04.1857 Николай Елпидинский ТИХВИНСКАЯ, обн. 12(25)05.1933 ПСКОВСКАЯ, обн. 13(26)02.1936 21.06(04.07)1936 ЧЕРЕПОВЕЦКАЯ, обн. 21.06(04.07)1936 10(23)08.1937 Николай Еремин КЛИШИСКАЯ 04(17)12.1953 23.12.1959 05.01.1960) КОРСУНСКАЯ 23.12.1959 05.01.1960) 01(14)01.1963 ЗАПАДНО-ЕВРОПЕЙСКИЙ ЭКЗАРХАТ 02(15)10.1954 01(14)01.1963 Николай Заркевич ХЕРСОНСКАЯ 10.06.1884 06.06.1885 Николай Зиоров АМЕРИКАНСКАЯ 29.09.1891 14.09.1898 СИМФЕРОПОЛЬСКАЯ 14.09.1898 26.03.1905 ТВЕРСКАЯ 26.03.1905 08.04.1905 ВАРШАВСКАЯ 05.04.1908 20.12.1915 Николай Ипатов ЗЛАТОУСТОВСКАЯ 28.05.1917 11.1922 в/у УФИМСКАЯ 10.1922 11.1922 УФИМСКАЯ, обн. 11.1922 03(16)11.1922 УФИМСКАЯ, обн., паки 09.1923 1924(?) ЗЛАТОУСТОВСКАЯ, паки 1924(?) 03(16)09.1927 МЕЛЕКЕССКАЯ 03(16)09.1927 ВОТКИНСКАЯ 02.1930 ИЖЕВСКАЯ 02.1930 06.1931 ИЖЕВСКАЯ, паки ИЖЕВСКАЯ, 3-й раз 16(29)08.1938 Сщмч. Николай Караулов ВЕЛЬСКАЯ 08(21)10.1923 04(15)01.1924 в/у ВОЛОГОДСКАЯ 08(21)10.1923 04(15)01.1924 ТАЛЛИННСКАЯ 30.03.1880 24.03.1906 ЯПОНСКАЯ ПАЦ 30.03.1880)/ 24 .03.1906 03.02.1912 Николай Кедровский АМЕРИКАНСКАЯ, обн. 05.1944 Николай Кенарский ЛУКОЯНОВСКАЯ 01.1920 Сщмч. Николай Клементьев СЕСТРОРЕЦКАЯ 10(23)06.1924 09(22)03.1933 в/у ОХТЕНСКАЯ 10(23)06.1924 09(22)03.1933 НИКОЛЬСКАЯ 09(22)03.1933 29.07(11.08)1933 в/у ВЕЛИКОУСТЮЖСКАЯ 09(22)03.1933 29.07(11.08)1933 ВЕЛИКОУСТЮЖСКАЯ 29.07(11.08)1933 |
| 16 декабря 1845 г. А. О. Смирнова писала Гоголю из Калуги: “В этом месяце узнала я более о России и человечестве вообще, чем во все мое пребывание во дворце” (Переписка Н. В. Гоголя. Т. 2. С. 167). Имеется в виду мещовский уездный судья Клементьев, о котором Смирнова рассказала в письме к Гоголю от 21 февраля 1846 г. (см.: Переписка Н. В. Гоголя. Т. 2. С. 182–183). Позднее, 18 января 1851 г., А. О. Смирнова писала Гоголю: “У нас были в Калуге выборы, я увиделась с мещовским судьей Клементьевым; он всему уезду показался так горек, что его чуть не забаллотировали, однако, он удержался на своем месте. Он любит свою должность, ею дорожит и говорит, что без нее не может жить. Клементьев был болен нервическим расстройством, но ему лучше, он очень набожен и пишет престранные вещи в религиозном отношении, не менее того очень замечательные. Мне сообщил свои мысли о мощах, которые он называет мощь — сила, храмина, опочивальня Духа Божия, нам дарованного. Это целая теория, и есть связь во всем, что он говорит и пишет. Замечательно это одинокое, безотголосное духовное развитие, совершенно оригинальное, которое не развилось от чуждого влияния, а вылилось вследствие страданий и непрестанной молитвы. Что будет далее с ним, не знаю; но он, конечно, очень замечателен” (Русская старина. 1890. 12. С. 662). вопрос чести (фр.). Имеется в виду преосвященный Николай (Соколов), в 1834 — 1851 гг. епископ Калужский. О нем Смирнова писала Гоголю 14 января 1846 г. (см.: Переписка Н. В. Гоголя. Т. 2. С. 174). Гоголь приводит строки из письма к нему А. О. Смирновой от 14 мая 1846 г. (см.: Переписка Н. В. Гоголя. Т. 2. С. 186). Русской помещик (Письмо к Б. Н. Б.….му) Главное то, что ты уже приехал в деревню и положил себе непременно быть помещиком; прочее все придет само собою. Не смущайся мыслями, будто прежние узы, связывавшие помещика с крестьянами, исчезнули навеки. Что они исчезнули, это правда; что виноваты тому сами помещики, это также правда; но чтобы навсегда или навеки они исчезнули, — плюнь ты на этакие слова сказать их может только тот, кто далее своего носа ничего не видит. |
| Битва не пресекалась с раннего утра до темного вечера. 1500 Российских изменников и Ляхов, с Панами Угорским и Мазовецким, легли около мельницы, прудов Клементьевского, Келарева, Конюшенного и Круглого, церквей нижнего монастыря и против Красных ворот (ибо Ляхи, в средине дела имев выгоду, гнали наших до самой ограды). Иноки и воины хоронили тела с умилением и благодарностию; раненых покоили с любовию в лучших келиях, на иждивении Лавры. Славили мужество Дворян, Внукова и Есипова убитых, Ходырева и Зубова живых. Брат изменника и переметчика, Сотник Данило Селевин сказал: «хочу смертию загладить бесчестие нашего рода», и сдержал слово: пеший напал на дружину Атамана Чики, саблею изрубил трех всадников и, смертельно раненный в грудь четвертым, еще имел силу убить его на месте. Другой воин Селевин также удивил храбростию и самых храбрых. Слуга монастырский, Меркурий Айгустов, первый достиг неприятельских бойниц и был застрелен из ружья Литовским пушкарем, коему сподвижники Меркуриевы в то же мгновение отсекли голову. Иноки сражались везде впереди. – О сем счастливом деле Архимандрит и Воеводы известили Москву, которая праздновала оное вместе с Лаврою. Стыдясь своих неудач, Сапега и Лисовский хотели испытать хитрость: ночью скрыли конницу в оврагах и послали несколько дружин к стенам, чтобы выманить осажденных, которые действительно устремились на них и гнали бегущих к засаде; но стражи, увидев ее с высокой башни, звуком осадного колокола известили своих о хитрости неприятельской: они возвратились безвредно, и с пленниками. Настала зима. Неприятель, большею частию укрываясь в стане, держался и в законах: Воеводы Троицкие хотели выгнать его из ближних укреплений и на рассвете туманного дня вступили в дело жаркое; заняв овраг Мишутин, Благовещенский лес и Красную гору до Клементьевского пруда, не могли одолеть соединенных сил Лисовского и Сапеги: были притиснуты к стенам; но подкрепленные новыми дружинами, начали вторую битву, еще кровопролитнейшую и для себя отчаянную, ибо уже не имели ничего в запасе. |
| Так казалось, Наташа, но случилось все как то совершенно иначе. Когда я спросил Марину, действительно ли она думает, что все, что было в Вильне, было только о Тане, — это прозвучало каким-то почти грубым упреком, прозвучало так, как будто бы я оспаривал её право вступаться за Таню. В ответ на мой вопрос я услышал очень печальные, словно просящие за что-то прощение, бесконечно ко мне ласковые Маринины слова: «Только, Николай Федорович, не надо обиды, не надо, ведь я же, право, не с поднятою головой перед Вами сижу»... На этом наш разговор оборвался. Было уже половина восьмого. Мне было совершенно необходимо ехать в Клементьево. Спектакль, перешедший в последнее время всецело в мое ведение, должен был начаться не позднее половины девятого. Мы сговорились с Мариной, что она пойдет к Алеше, а к одиннадцати часам придет в Клементьевский парк. Как только моя тележка выехала за околицу и по бокам мягкой, пыльной дороги замелькали ржаные стойки, такие же крепкие, ладные и густоволосые, как возвращавшийся из церкви народ, мне сразу стало как то по утреннему хорошо на душе. С вершины Твоей любви и Твоего Кавказа светом и силою провеяли в душу широкие, блаженные просторы. Только что такой сложный, исполненный тревоги образ Марины затих и отступил в даль. Зато Алеша, о котором даже и не спросил ничего у Марины, как то незаметно приблизился, и не в своем Агафонихинском, а в своем настоящем виде. Если бы, Наташа, не эта моя способность внезапного возвращения в тот существенный центр души, который один только правильно освещает её дали, я бы, вероятно, уже давно взорвал свою единую душу тысячью своих душ. Но эта спо- собность во мне предельно сильна и действует с гораздо большею уверенностью, чем все остальные инстинкты самосохранения. Можешь же себе представить, до чего я должен был гнусно себя чувствовать, вернувшись в свой подлинный, душевный центр со всеми его большими вопросами, по пути на глупый любительский спектакль. Когда я приехал в Клементьево, там царила полная паника. За опоздание на меня посыпались тысячи упреков. Любовь Ивановна нервничала и капризничала отчаянно — костюм ей не нравился, парик ее старил, а гримироваться она ждала меня, хотя из Москвы был выписан сам Чугунов. Головин, уже вошедший в роль водевильного остряка и хвативший для храбрости несколько рюмок, отпускал на мой счет совершенно непотребные остроты, пресечь которые не было никакой возможности. Какой-то молоденький офицерик, играющий выходную роль, возмущенно протестовал против нарисованных усов и требовал наклейки. Заведующий собранием, круглый, красный поручик Винченко врывался каждую минуту за кулисы с оповещением, что его превосходительство ждет и барышни тоже просят поскорее, чтобы осталось побольше времени для танцев. И все эти нервы, вопросы и просьбы аппеллировали почему то ко мне; я же, во всем этом никак не заинтересованный, не имел даже возможности воскликнуть вместе с Агафьей Тихоновной: «пошли вон, дураки», а должен был |
| Марина пришла ко мне около пяти. День был пасмурный и печальный и у меня уже горело электричество. На ней был черный костюм, на голове незаметная черная шляпа с талантливо положенным крылом. В руках модный зонтик, серые замшевые перчатки и книга (небольшой томик). Мы оба были взволнованы. Подойдя к ней, я поцеловал её руку. Она вручила мне драмы Чехова, перчатки и зонтик. Я рассеянно двинулся почему-то с вещами к письменному столу, она к зеркалу, чтобы снять шляпу. Затем, не отнимая очень бледных рук от причесанных на прямой пробор волос, она медленно подошла ко мне, задумчиво обвела печальными глазами комнату, чему-то чуть улыбнулась и устало опустилась в низкое кресло, спиной к свету. Вот Наталенька, из уважения к Твоему глубокому и глубоко женскому убеждению, что самое тайное гнездится всегда в самом внешнем, со скверною, современно-реалистическою тщательностью написанный сценарий к первому действию... не драмы или комедии, а всего только к тому несколько странному диалогу, с которого начался наш вчерашний вечер. — «Долго не видались, Марина!» — «Дольше, чем Вы думаете». — «Зачем-же думать, когда так просто рассчитать». — «Просто ничего нельзя». — «То-есть?» . — «В Клементьеве мы с Вами не видались: — Вы были не с Таней, а я была не с Вами». — «А с кем-же Вы были?» — «Как всегда, со своим одиночеством». Она пристально, но рассеянно посмотрела на меня, откинула голову назад, закрыла глаза и стала вдруг странно похожей на прежнюю Марину. — «Вы кажется мою вторую женитьбу считаете предательством Таниной памяти, Марина, и не прощаете мне её?» — «Я уже в Клементьеве говорила Вам, Николай, что не мне судить Вашу жизнь; если-же хо- тите знать, как чувствую, то не любви Вашей я не принимаю, а её спокойного счастья». Последние слова меня остро задели, Наташа. Твой взгляд на Маринино отношение ко мне внезапно сверкнул над душой какою-то возможною правдой, и я с некоторою мужскою жестокостью, в которой сейчас глубоко раскаиваюсь, не без оттенка враждебности спросил Марину, не думает-ли она, что своим неприятием моего спокойного счастья, она защищает не только Таню? |
| Мой отец Клемент Каллиникович Волегов и мама Анастасия Николаевна Ошуркова поженились в 1906 году. Вернее её выдали замуж родители, но к счастью она полюбила Клима. Родила она 11 детей – шесть девочек и пять мальчиков. Одна девочка 6ая по счёту умерла в младенчестве, а пять девочек и пять мальчиков, слава Богу, дожили все до определённого возраста и семь человек ушли из жизни, кто раньше и кто позже». Дальше Августа Клементьевна описывает дни рождения и дни смерти всех своих братьев и сестёр. Вспоминает о том, что семья знала о моём папе, которого они звали дядя Игоня, только то, что он оказался в эмиграции, и они предполагали, что его уже нет в живых. Дальше пишет Августа Клементьевна: «Поскольку я считаю, что я знаю о родственниках больше всех, я взяла на себя обязанность составить генеалогическое древо и оставить его потомкам. Я начала с прадедушек и прабабушек и заканчиваю правнуками. Появилась новая ветвь в древе – Ваша. Теперь мы знаем, что фамилия Волеговых не исчезнет. Начала читать «Воспоминания о Ледяном походе». Нам это, конечно, безумно интересно. Все населённые пункты, города, заводы, посёлки нам знакомы, так как во всех этих местах мы и, в частности я, бывали. В 1938 г. мы с трудом вырвались из колхоза. Я, конечно, не помню как родителям удалось получить паспорта, ведь в колхозе никаких документов, кроме метрик, не было, и перебраться в Висим; там жили до 1946 года. В 1941 году умер наш отец, и после окончания войны мы перебрались жить в Верхне-Салдинский район Тагильский Кордон, где жил Матвей с семьёй. Туда же демобилизовались после войны Фёдор и Миша. Я там жила до 1949 года, закончила семилетку и поехала в Нижний Тагил продолжать учёбу. В 1953 году закончила Машиностроительный техникум и поступила на Уралвагон завод, проработала 36 лет и 8 месяцев. Там же, в 1954 году встретила Женю. В 1955 г. мы поженились и, слава Богу, до сих пор вместе. В 1999 году мы переехали в Москву, потому что сюда по службе в 1997 году перевели сына Павла. Здесь он живёт с семьёй – женой Вероникой и дочерью Настей. Мы переехали в Ленину квартиру, которую ей с трудом великим удалось получить после 15 лет проживания в Москве на частных квартирах. Видите, как я отклонилась от вопроса о чтении «Воспоминаний о Ледяном походе». И в Сулеме, и на ст.Кузино, и на станции Илим я неоднократно бывала. |
|
|
