| 584–687; он же. Новгородское летописание XI – середины XIV в. как социокультурное исследование. Дис. ... д-ра ист. наук. М., 2014. С. 129. Шахматов А. А. Повесть временных лет и ее источники//ТОДРЛ. Т. 4. Л., 1940. С. 25; ср.: Гиппиус А. А. К проблеме редакций Повести временных лет. II//Славяноведение. 2008. 2. С. 4–6 (исследователь относит составление статьи 6604 (1096/97) г. к редакции ПВЛ 1117 г.). Под 1114 г. киевский летописец вновь в связи с предпринятой в том году закладкой Ладожской крепости помещает воспоминание о своем пребывании в Новгородской земле, в Ладоге (см.: ПВЛ. С. 107 (1096), 126–127 (1114); ПСРЛ. Т. 1. Стб. 234–235 (1096); Т. 2. Стб. 224–225 (1096), 277–278 (1114)). ПВЛ. С. 107. Шахматов А. А. История русского летописания. Т. 1. Кн. 2. СПб., 2003. С. 553–554. Вполне вероятно, что Гюрята Рогович был одним лицом с посадником Гюрятой, фигурирующим в списках новгородских посадников, по В. Л. Янину, 7-м из 9 применительно к княжению Мстислава Владимровича; от Добрыни, который скончался в 1117 г., его отделяет один Микула, так что Гюрята был посадником, скорее всего, в начале XII в. (НПЛ. С. 164, 471). Гюряте (очевидно, посаднику) была адресована берестяная грамота начала XII в. 907) ( Янин В. Л. Новгородские посадники. С. 88). Если этот посадник носил отчество Рогович, то летописцу он в качестве посадника известен еще не был. Приведя его отчество и отметив тем самым его знатность, летописец определил его далее просто как новгородца. См. отмеченные А. А. Гиппиусом параллели с рассказом 1116 г. о походе Владимира Мономаха на Глеба Всеславича ( Гиппиус А. А. К проблеме редакций... С. 4–5), которые, на мой взгляд, могли быть и результатом работы редактора-сводчика в 1117 г. См. аргументы в пользу иной точки зрения: Гиппиус А. А. Гюрята Рогович и его роль в русской эсхатологии (к интерпретации летописной статьи 6604 г.)//Академик А. А. Шахматов: Жизнь, творчество, научное наследие (к 150-летию со дня рождения). СПб., 2015. С. 254–262. Учитывая принятое исследователем эсхатологическое значение указанных летописцем 4 лет вкупе с тремя годами с начала «расшатывания врат» нечистыми народами, о чем пишет летописец, ссылаясь на Мефодия Патарского, А. |
| Двигаясь вдоль замерзшей реки Вексы, войска князя В.И. Оболенского 27 января 1450 г. подошли к Галичу. Князь Дмитрий расположился со всеми силами на горе под городом. Воеводы подошли к горе со стороны озера и начали взбираться на нее из оврагов. Из города стали стрелять из пушек, тюфяков и самострелов, но «не убиша никого же». В рукопашном сражении победили великокняжеские полки. Они «многих избиша, а лутчих всех руками яша, а сам князь едва убежа, а пешую рать мало не всю избиша, а город затворился». После того как получено было известие о победе, Василий II из Борока пошел к Галичу. Теперь можно было и ему выступить в качестве победителя. Узнав о его приходе, горожане «предашася ему. Он же град омирив и наместники своя посади по всей отчине той». Великокняжеские наместники посажены были в Галиче и Угличе. На Масленой неделе (9-15 февраля) великий князь вернулся в Москву. Шемяка же бежал в Новгород. Примечания ДДГ. 44. С. 127-129. ДДГ. 48. С. 146-148. ПСРЛ. Т. 37. С. 86. В Ермолинской летописи ошибочно назван Федор Дмитриевич (ПСРЛ. Т. 23. С. 148). ПСРЛ. Т. 23. С. 148. ПСРЛ. Т. 27 (Сокращенный свод конца XV в.). С. 345. Редкие источники. Вып. 2. С. 104. ДДГ. 47. С. 142-145. ДДГ. 19. С. 52-55; 33. С. 83-87. АИ. Т. I. 40. С. 79-80. ДДГ. 46. С. 140-142. Там же. По Л.В. Черепнину, перемирная запись «представляет собой условия, выработанные в Москве», в великокняжеской канцелярии (Черепнин. Архивы. Ч. 1. С. 141). Это наблюдение не лишено вероятия, хотя доказать его трудно. Дата заключения докончания определяется замечанием в послании иерархов от 29 декабря 1447 г.: «...опосле вашего докончанья, ино ушед месяць. Ино уже после того срока более шти месяць книжных» (АИ. Т. I. 40. С. 81). Впрочем, еще 20 июля 1447 г. Дмитрий Юрьевич отсутствовал среди княжат, подписавших вместе с Василием II договор с Рязанью (ДДГ. 47. С. 142). ДДГ. 48. С. 146-148. Ср.: АИ. Т. I. 40. НПЛ. С. 424; Инока Фомы слово похвальное... С. 42. ПСРЛ. Т. 15. Стб. 495; Государственный архив России XVI столетия. Опыт реконструкции. М., 1978. С. 69 (ящик 147); князь Александр ошибочно назван Ивановичем, надо: Васильевич. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГЕОРГИЙ (ЮРИЙ) ИГОРЕВИЧ († 21.12.1237), кн. рязанский, сын рязанского кн. Игоря Глебовича († 1195). Сведения о муромо-рязанских князьях скудны, поскольку местное летописание сохранилось крайне фрагментарно. Дополнительные сложности вносит генеалогическая путаница, характерная для Повести о разорении Рязани Батыем, к-рая служит одним из основных источников сведений о гибели Г. И. Повесть является составной частью Повестей о Николе Заразском (Зарайском) и, по общепринятому до недавнего времени мнению Д. С. Лихачёва , сложилась, вероятно, в XIV в., хотя восходит к рассказам XIII в. Однако в последнее время Б. М. Клосс , развивая т. зр. А. Поппе , попытался доказать, что весь комплекс Повестей о Николе Заразском был составлен в 1560 на основе Московского летописного свода 1479 г. Впервые Г. И. упоминается в летописи под 1207 г.: 22 сент. вел. кн. владимиро-суздальский Всеволод (Димитрий) Юрьевич Большое Гнездо «повеле изъимати» и заточить во Владимире Г. И. с его старшим братом Ингварем и неск. др. рязанскими князьями по обвинению (справедливость к-рого под вопросом) в сговоре с черниговскими князьями. На свободу рязанские князья вышли в 1212 г., после смерти Всеволода. Каким именно уделом в Рязанском княжестве владел Г. И. до и после пленения, неизвестно. Следуя спрямленному родословию, приведенному в списке рязанских князей в приложении к Воскресенской летописи (ПСРЛ. Т. 7. С. 243), Юрия Рязанского, фигурирующего в 1207 г., в историографии иногда отделяют от Юрия, погибшего в 1237 г., считая первого братом, а второго сыном Ингваря Игоревича (см., напр.: Рапов О. М. Княжеские владения на Руси в Х - 1-й пол. XIII в. М., 1977. С. 127, 132-133). Однако тот факт, что Г. И. не назван в связи с трагическими для рязанских князей событиями 20 июля 1217 г., когда шестеро из них были коварно убиты в Исадах под Рязанью собственным братом кн. Глебом Владимировичем, не может служить основанием для предположения, что к этому времени Г. И. уже не было в живых. Ведь в рассказе Новгородской Первой летописи о нашествии монголо-татар на Муромо-Рязанскую землю, к-рый лучше всего отразил историческую основу Повести о разорении Рязани, рязанский князь прямо назван «Юрьем, Инъгворовым братом» (НПЛ. С. 74). |
| Примечания Нет никаких данных считать, что приглашение прибыть в Москву, посланное князю Юрию, «было продиктовано желанием не допустить совместных политических акций галицко-звенигородского князя и «ордынского царя»» (Греков И.Б. К характеристике политики галицко-звенигородского князя Юрия Дмитриевича в 20-е годы XV в.//Древняя Русь и славяне. М., 1978. С. 229). Андрея — Акинфа Ослебятева см. в митрополичьей, грамоте 1383 г. (АФЗХ. Ч. I. 1. С. 24 — Андрей) и в грамоте 1391 г. (Там же. 201. С. 179-180 — Акинф). По Ермолинской летописи, в ночь смерти Василия I Фотий послал за князем Юрием в Звенигород, но тот, «не ида на Москву, иде к Галичу» (ПСРЛ. Т. 23. С. 146). По московским летописям — сходно: после посылки Акиифа князь Юрий, «не ходя на Москву, иде к Галичу» (ПСРЛ. Т. 26. С. 183). В позднейшей Софийской II летописи содержится неясность: Фотий якобы после смерти Василия I послал «по брата его князя Юрия; он же иде на Москву из Звенигорода , а послал по него Акинфа... Тое же весны князь Юрьи Дмитреевич иде в Галич» (ПСРЛ. Т. 6. С. 142). Получается вроде, что князь Юрий поехал в Галич после вторичного приглашения посетить столицу и что первоначально он сам хотел прибыть туда из Звенигорода. «Тое же зимы отьеха князь Юрьи в Галич во Великое говение» (ПСРЛ. Т. 17. СПб., 1907. Стб. 59). Версия Никоновской летописи о том, что сам князь Юрий «присла... с грозами» к Василию II (ПСРЛ. Т. 12. СПб., 1901. С. 2), носит явно позднейшие черты. ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Пг., 1915-1925. С. 380; Т. 5. СПб., 1851. С. 247-248; Т. 26. С. 165. ПСРЛ. Т. 26. С. 166; Т. 15. СПб., 1863. Стб. 487; Т. 23. С. 137 (6907 г.). НПЛ. С. 399. Подробнее см.: Воронин Н.Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII—XV вв. Т. 2. С. 290-306. См.: Ильин М.А. Искусство Московской Руси эпохи Феофана Грека и Андрея Рублева. М., 1976. Прозвище Шемяка скорее всего восходит к татаро-монгольскому чимэху, что означает украшать, а отсюда чимэк — украшение, наряд. Если не считать сомнительного упоминания о некоем Василии Шемяке, рыльском князе XIII в. («Повесть о граде Курске»), то впервые прозвище Шемяка связывается с князем Дмитрием Юрьевичем. Прозвище Красный означает красивый. Неизвестно, когда Василия Юрьевича стали называть Косым. Некоторые историки связывают появление этого прозвища с его ослеплением в 1436 г. (см., например: Черепнин Л.В. Объединение русских земель вокруг Москвы//История СССР. Т. II. М., 1966. С. 99). Он так именуется в Устюжской летописи уже в 1433 г. (ПСРЛ. Т. 37. М., 1982. С. 85), в Никоновской летописи (ПСРЛ. Т. 12. С. 19), в Московском летописании 70-х годов XV в. в записи о его смерти (ПСРЛ. Т. 26. С. 208). |
| Колокольня, не подвергавшаяся кардинальным перестройкам, сохранила первоначальные архитектурные формы. В архивных документах упоминаются ремонтные работы: штукатурка и покраска фасадов, замена деревянных лестниц, починка карнизов и т. д. (РГАДА. Ф. 1194. Оп. 1. Д. 128. Л. 224, 442 об., 444; Д. 130. Л. 393, 513-514; ГАНО. Ф. 480. Оп. 1. Д. 2999. Л. 17; Д. 3707. Л. 186 об.). Колокольня находится в стадии реставрации. Братский корпус (ок. 1805-1807) примыкает с юга к колокольне, образуя с ней единую линию застройки, обращенную к р. Веряже (РГАДА. Ф. 1194. Оп. 1. Д. 128. Л. 135 об.). На гравюре нач. XIX в. изображены 2 симметричных корпуса - с юга и севера от колокольни, к-рые фланкированы 2 башнями. Сев. корпус был спроектирован, но не построен. На его месте возвели каменную ограду, к 2014 г. утраченную. Здание долгое время находилось в руинированном состоянии: зап. стена сохранялась в длину на 24 м, восточная - на 18 м. Первоначальная длина корпуса равнялась 15 саж.- 32,4 м. Одноэтажный корпус, как и колокольня, выстроен в традициях раннего классицизма. Фасады сев. части здания не имеют лопаток. Гладкие стены прорезаны прямоугольными оконными проемами и нишами с рамочными наличниками из кирпича. Над проемами и под ними выложены П-образные панно с гуттами треугольной формы. Фасады юж. части здания разделены на прясла лопатками. Внутренние перегородки делили здание на 6 келий. Кельи имели плоское перекрытие, сохранившиеся подвалы - коробовые своды. Приходо-расходные книги упоминают о неск. ремонтах здания: в 1822 г. красили деревянную кровлю, в 1871 г.- перекрывали корпус тесом. В нач. XX в. крыша была уже железной (Там же. Д. 130. Л. 463; ГАНО. Ф. 480. Оп. 1. Д. 875. Л. 7 об.; Д. 3707. Л. 186). Братский корпус с колокольней представляет собой стилистически цельный комплекс. В 2009 г. реставрация братского корпуса была завершена. Ист.: ДАИ. Т. 10. С. 412; НПЛ. С. 403, 412, 415, 419; Новгородские писцовые книги. СПб., 1862. Т. 2. С. 85-86; 1868. Т. 3. С. 11-12; 1886. Т. 4. С. 14-15; 1905. Т. 5. С. 39, 64, 153, 162, 405-406; НовгорЛет. С. 39, 49, 51, 86, 92-93, 96, 99, 138, 254, 261, 335; Неволин К. А. О пятинах и погостах новгородских в XVI в. СПб., 1853. Прил. 3. С. 69; Курдюмов М. Г. Описание актов, хранящихся в архиве Археогр. комиссии. СПб., 1908. [Т. 1.] С. 3, 5, 14, 27, 41; Гневушев А. М. Новгородский дворцовый приказ в XVII в. М., 1911; Дмитриев Л. А. Повести о житии Михаила Клопского. М.; Л., 1958; Опись Новгорода 1617 г. М., 1984. Ч. 1. С. 94-97; Ч. 2. С. 288. |
| 499 Известие о сборе норвежским конунгом Хаконом и шведским ярлом Биргиром объединенных сил против датского конунга относится к XXXVI году правления конунга Хакона, т. е. к 1253 г. по хронологии саги. 501 Конунг Андрес из Сурсдалир (Andrés, konungr af Súrsdölum) – русский князь Андрей Ярославич. Суздальским князем Андрей был с 1256 г. до своей смерти в 1264 (или 1265) г. В Швецию он бежал после того, как три года (с 1249 по 1252 г.) был великим князем владимирским. Вероятно, информация о Северо-Восточной Руси поступала в Норвегию через Новгород – ведь именно Новгородская I летопись, а за ней и Московский летописный свод конца XV в. сообщают, что в 1252 г. татары пришли на князя Андрея «на Суздалкую землю» (НПЛ. С. 304; см. также: ПСРЛ. T. XXV. С. 141). 502 Из летописей известно, что в 1249 г. Андрей и его брат Александр вернулись из Орды, где Андрей был признан великим князем владимирским; в 1252 г. Александр отправился в Сарай, и Батый признал великим князем его, Андрей же отказался «цесаремъ служите» и «здума ... с своими бояры бегати» (ПСРЛ. T. 1. Вып. 3. Стб. 524), и через Переяславль, Новгород, Псков, Колывань (Ревель) бежал от рати Неврюя «за море во Свеискую землю» (ПСРЛ. T. XXV. С. 141–142). 504 Саксон Грамматик (ок. 1150 – ок. 1220 гг.) – датский хронист, автор 16-томного труда «Gesta Danorum» («Деяния данов»). 505 Меотийское болото – традиционное в античной и средневековой западноевропейской литературе обозначение Азовского моря. 510 Orkn – единственный источник, который столь подробно повествует о деятельности на Руси ярла Рёгнвальда. Ср. в Msk: «Тогда был с конунгом Ярицлейвом Рёгнвальд Брусасон, и имел он тогда власть, и ведал обороной Гардарики». Е. А. Рыдзевская (1945. С. 62) полагает, основываясь на том, что, согласно саге, Рёгнвальд встретил приехавших на Русь норвежцев в Ладоге, «что он был связан именно с этой последней». Упоминание Хольмгарда она считает данью схеме: «Если речь идет о Руси, то для саги, при отсутствии более точных и конкретных сведений, привычнее всего говорить о Хольмгарде». Роль Рёгнвальда в ладожской дружине представляется исследовательнице второстепенной, поскольку «главою ладожской дружины был в это время ... Эйлиф». |
| 645 Пространная редакция, статьи 1 – 3, 9, 11 – 14, 16, 17, 23 – 25, 27–29, 31 – 35, 38, 40 – 42, 45, 47. 651 А. С. Орешников. К вопросу о составе Краткой Правды. – «Лингвистическое источниковедение». М., 1963, стр. 128. 652 И. И. Смирнов. Очерки социально-экономических отношений Руси XII – XIII веков. М. – Л., 1963, стр. 103. 658 Историографию вопроса см. в работах: С. В. Юшков. Русская Правда, стр. 272 – 287; А. А. Зимин. К истории текста Краткой редакции Русской Правды. – «Труды Московского гос. историко-архивного института», т. 7. М., 1954, стр. 171 – 176. 674 ПВЛ, ч. 1, стр. 39 – 43; НПЛ, стр. 110 – 113; Б. Д. Греков. Киевская Русь, стр. 364; В. В. Мавродин. Образование Древнерусского государства, стр. 246 – 251. 677 Б. Д. Греков. Киевская Русь, стр. 300 – 302 С. В. Юшков. Общественно-политический строй и право Киевского государства. М., 1949, стр. 108 – 109. 692 Там же, стр. 61, 70 – 74; А. А. Зимин. К истории текста Краткой редакции Русской Правды, стр. 176 – 178. 698 А. В. Арциховский и М. Н. Тихомиров. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1951 г.). М., 1953, стр. 44 – 45, 2. 701 А. В. Арциховский и В. И. Борковский. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1953 – 1954 гг.). М., 1958, стр. 38 – 41, 109. 703 «Памятники древнерусской церковно-учительной литературы», вып. 1. Изд. А. И. Пономарев. СПб., 1894, стр. 16. 707 «Памятники древнерусской церковно-учительной литературы», вып. 1, стр. 70, 74; И. У. Будовниц. Общественно-политическая мысль древней Руси (XI – XIV bb.). М., 1960, стр. 68, 71. 714 В. Д. Королюк. Летописное известие о крестьянском восстании в Польше в 1037 – 1038 гг. – «Академику Борису Дмитриевичу Грекову ко дню семидесятилетия. Сборник статей». М., 1952, стр. 69 – 70. 730 Б. Д. Греков. Киевская Русь, стр. 491 – 493; М. Н. Тихомиров. Крестьянские и городские восстания на Руси XI – XIII bb., стр. 82 – 104. 732 Н. Н. Воронин. «Анонимное» сказание о Борисе и Глебе, его время, стиль и автор. – ТОДРЛ, вып. XIII. М. – Л., 1957, стр. 26. |
| 1665 По мнению А. Я. Гуревича, «установить реальную грань, отделяющую дань от феодальной ренты, чрезвычайно трудно, а в ряде случаев даже и невозможно. Трудность. . . коренится в том, что и в основе отношений данничества, и в основе вассальной зависимости было нечто общее. Это общее заключалось. . . не в отношениях собственности на землю, а в обладании властью над людьми. Такой властью пользовался государь или князь, собиравший дани и угощения с населения, которым он управлял; ею пользовался и сеньор, повелевавший своими вассалами. В одним случаях эта власть могла носить личный характер и не сопровождаться поземельно-ленной зависимостью подданных от господина, а в других случаях такая зависимость создавалась» (Гуревич А. Я. Проблемы генезиса. . . С. 56). Рассуждения А. Я. Гуревича уместны применительно к более позднему периоду, чем эпоха восточного славянства ΙΧ-Χ вв., хотя и в этом случае они не бесспорны. Но что касается времен первых Рюриковичей, собиравших дань за пределами «внутренней Руси», т.е. на иноплеменной периферии, то здесь они теряют всякий смысл. 1667 Об этом прямо говорит составитель Начального свода, называя древних князей, а также их дружинников, которые кормились, «воююще ины страны». – НПЛ. М.; Л., 1950. С. 104. 1668 См.: Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. 1. Хозяйство, семья, общество. II. Власть, право, религия, Μ., 1995. С. 277–283. 1669 Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. С. 266. Когда жители древлянского Искоростеня дали дань Ольге, княгиня произнесла знаменательные слова: «Се уже есте покорилися мне I и моему детяти» (ПВЛ. М.; Л., 1950. Ч.1. С. 43). Если даже слова эти выдуманы и приписаны Ольге летописцем, то и тогда они отражают общие понятия наших предков о дани. 1670 Указания на это мы видим в летописных рассказах и о дани по зверьку с «дыма» (родового союза), и о дани по 3 голубя и по 3 воробья со «двора».–См.: ПВЛ. Ч.1. С. 18, 20, 43. 1671 Фроянов И. Я. 1) Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. Л., 1980. С. 21–24; 2) К истории зарождения Русского государства. С. 76. |
| 602 Е. А. Рыдзевская (1978. С. 225) рассматривает русский эпизод в саге о Бьёрне, как результат «совместного влияния на скандинавское предание нескольких, засвидетельствованных нашей летописью, случаев борьбы за власть между братьями в среде русских князей: Владимир и Ярополк (980 г.), Ярослав и Святополк (1016 г.), Ярослав и Мстислав (1024 г.)». 607 Торольв Квельдульвссон – дядя Эгиля, находившийся на службе у норвежского конунга Харальда Прекрасноволосого (ок. 858–928). 608 Финнмарк (Finnmörk) – область расселения финнов (лопарей), входящая в пределы современной Норвегии. С образованием норвежского государства, право собирать дань с лопарей и торговать с ними стало государственной монополией. Дань эта состояла из ценных мехов и была важным источником дохода. 609 Колбяги – в оригинале Kylfingar «кюльфинги». Древнескандинавское слово послужило основой древнерусского названия колбяги и византийского кулпинги. В византийских и древнерусских («Русская Правда») источниках XI в. кулпинги/колбяги всегда упоминаются в паре с варягами. В скандинавских географических сочинениях XII-XIII вв. Кюльфингаланд отождествляется с Гардарики (Русью). Большинство исследователей предполагает в них скандинавов, хотя некоторые склонны видеть в них этносоциальную группу, возникшую из пришлых скандинавов и приладожских финнов. Подробнее и литературу см.: Джаксон, Спиридонов 1990. С. 110–111. 611 Квены – финское население прибрежной полосы у северной оконечности Ботнического залива (ср. его русское название Каяно море), территории современной финляндской провинции Остерботния и, видимо, смежного района Северной Швеции. 612 Карелы (Kirjálir) – племена, населявшие в средние века Северо-Западное Приладожье и упоминавшиеся в русской летописи под именем корела (первое упоминание – в НПЛ под 1143 г.). Карелы хорошо известны древнескандинавским источникам (см.: Джаксон, Спиридонов 1990). 613 К числу отношений более позднего времени, оказавшихся в саге перенесенными на период правления Харальда Прекрасноволосого, исследователи относят описываемые отношения норвежцев и квенов в Финнмарке с карелами и колбягами (см.: Джаксон, Спиридонов 1990. С. 110). |
| О том же свидетельствует упоминание в Ипатьевской летописи под 6652 г. «дневного часа» в значении его длительности: «Быс знамение. за Днпромъ в Киевьскои волости. летщю по нбси до земл. ко кригоу гненоу и стас по слдоу его знамение въ браз змь великаго и сто по небоу съ час дневныи. и разидес» 289 . Здесь нет даты знамения, однако «час дневныи» используется как определение времени, в течение которого наблюдалось явление. Возможно, запись была осуществлена спустя какое-то время, но длительность явления осталась в памяти писавшего. Собственно, встречаются случаи, когда летописец указывает час суток отдельно от указания дня и месяца события. Так, под 6615 г. в Лаврентьевской летописи рассказывается о том, как русские полки выступили против половцев и в 4-й час дня переправились через Сулу, застав половцев врасплох. Дата же приводится только в конце повествования о преследовании половцев и захвате их «товара»: 12 августа 1107 г. Это следует объяснить тем, что рассказ был записан со слов участника событий, которому запомнилось время переправы. Итоговую же фразу, отмечающую день окончательной победы над половцами, внес сам летописец. Ночной час указан при припоминании знамения под 6711 г. в Лаврентьевской, Ипатьевской летописях и Летописце Переяславля Суздальского без указания даты вовсе. Летописец говорит, что в эту зиму были многие знамения, он же скажет об одном: «быс во едину нощь въ .е. час нощи. потече нбо все. и быс черно...». 290 До сегодняшнего дня сохранились солнечные часы на башне (так называемый Красный терем) Спасо-Преображенского собора в Чернигове. Эти часы имеют в своей конструкции и знаки Зодиака, то есть работают с поправкой на месяц года. 291 Но наши предки не могли ограничиваться только солнечными часами, ибо определялось время и ночью. В летописях встречаются указания не только на первый ночной час или предрассветный, которые легко можно определить как время, непосредственно следующее за заходом солнца либо наступавшее незадолго до рассвета. Например, под 6665 г. в НПЛ читаем: «На то же осень зло страшьно бысть: громъ и мълния, градъ же яко яблъковъ боле, мсяця ноября въ 7 день, въ час 5 нощи». 292 В 1094 (6602) г., согласно Повести временных лет, владимирский епископ Стефан преставился 27 апреля в 6-м часу ночи. Ночью и в пасмурный день время могли определять по водяным часам. Прямое упоминание таких часов отмечено М.Ф. Мурьяновым. Это приведенный в Словаре И.И. Срезневского текст из Студийского Устава (ГИМ. Син. 330. Кон. XII в.). 293 М.Ф. Мурьянов воспроизвел его целиком: О сти велици недл. вдти ко по пршьствии трети стража нощи, рекше чс водьныхъ чсвъ. по семь възбужи и обиходтить възбуж братю. съ свщею вща снъмъ гласмь. Хсъ въскрьсе (Л. 36). |
|
|
