| 7 . St. Ambrosius, Mediolanensis Episcopus. De obitu Valentiniani consolatio//Patrologiae cursus completus. Series latina . T. 16. – Paris, 1845. 8 . St. Athanasius, Alexandrinus Archiepiscopus. Tomus ad Antiochenos//Patrologiae cursus completus. Series graeca. T. 26. – Paris, 1857. 9 . St. Athanasius, Alexandrinus Archiepiscopus. Epistola ad Jovianum//Patrologiae cursus completus. Series graeca. T. 26. – Paris, 1857. 10 . St. Athanasius, Alexandrinus Archiepiscopus. Epistola ad Afros Episcopos//Patrologiae cursus completus. Series graeca. T. 26. – Paris, 1857. 11 . St. Athanasius, Alexandrinus Archiepiscopus. Epistola I ad Serapionem//Patrologiae cursus completus. Series graeca. T. 26. – Paris, 1857. 12 . St. Athanasius, Alexandrinus Archiepiscopus. Epistola II ad Serapionem//Patrologiae cursus completus. Series graeca. T. 26. – Paris, 1857. 13 . St. Athanasius, Alexandrinus Archiepiscopus. Epistola III ad Serapionem//Patrologiae cursus completus. Series graeca. T. 26. – Paris, 1857. 14 . St. Athanasius, Alexandrinus Archiepiscopus. Epistola IV ad Serapionem//Patrologiae cursus completus. Series graeca. T. 26. – Paris, 1857. 15 . Didyme l’Aveugle. Traité du Saint-Esprit. Paris, 1992. 449 p. 16 . St. Eusebius Hieronymus, Stridonensis presbuteros. Liber de viris illustribus//Patrologiae cursus completus. Series latina . T. 23. – Paris, 1845. 17 . St. Eusebius Hieronymus, Stridonensis presbuteros. Interpretatio libri Didymi de Spiritu Sancto ad Paulinianum//Patrologiae cursus completus. Series latina . T. 23. – Paris, 1845. 18 . Vita Sancti Ambrosii Mediolanensis Episcopi, a Paulino ejus notari ad Beatum Augustinum conscriotor//Patrologiae cursus completus. Series latina . T. 14. – Paris, 1845. 19 . Аммиан Марцеллин. Римская история (Res Gestae). СПб.: Алетейа, 1996. 556 с. 20 . Афанасий Великий , свт. Творения: в 4 т. Т. 1. М.: Изд. Спасо-Преобр. Валаамского м-ря, 1994. 478 с. 21 . Деяния Вселенских Соборов. Т. 1. СПб., 1996. Соборы. 597 с. 22 . Созомен. Церковная история. СПб., 1851. 636 с. |
| В. Ф. Гегеля (1770-1831), общим мотивом у к-рых в учении об И. является постулирование главенства всеобщего над индивидуальным. При этом само соотношение всеобщего и индивидуального интерпретируется ими различно. В предисловии к «Наукоучению» Фихте характеризовал свою философию как «систему, начало, конец и вся суть которой состоят в том, чтобы индивидуальность была теоретически забыта и практически опровергнута» ( Fichte J. G. Sämtliche Werke. B., 1845. Bd. 1. S. 516-517). Однако для опровержения индивидуальности требовалось указать на определенное понятие индивидуальности, обусловливавшее необходимость ее существования. Согласно Фихте, индивидуальность необходима как «условие самосознания» (Ibid. 1845. Bd. 3. S. 8). В «Основоположениях естественного права» и «Системе учения о нравственности» Фихте отмечал, что «конечное разумное существо» не может существовать и осознавать себя изолированно от др. разумных существ. Согласно Фихте, «я противопоставляю себя другому разумному существу, а оно противопоставляет себя мне; а это значит - я как индивид соотношу себя с ним, а оно как индивид соотносит себя со мной. В силу этого понимание себя как индивида есть условие самости (Ichheit)» (Ibid. 1845. Bd. 2. S. 221). По учению Фихте, каждый И. характеризуется уникальным и свойственным исключительно этому И. «проявлением свободы» (Äußerung der Freiheit - Ibid. Bd. 3. S. 42). Свобода проявляется прежде всего в «свободном действии» (freie Handlung), благодаря к-рому формируется и определяется индивидуальность. Фихте особо акцентировал динамический характер человеческой индивидуальности, к-рая не есть нечто раз и навсегда установленное, но есть постоянно меняющееся отражение человеческой экзистенции: «В каждый момент моего существования (Existenz)... я есть тот, кем делаю себя с помощью свободы; я являюсь таким именно потому, что делаю себя таким» (Ibid. 1845. Bd. 4. S. 222). Однако, по мнению Фихте, формирующееся подобным образом различие между всеми И. не есть нечто положительное; напротив, разум требует уравнять индивидуальные различия. |
| …псалтирщик четко и протяжно прочел над покойным: «Несть человек, иже не согрешит». — См.: 3 Книга Царств, гл. 8, ст. 46; 2 Книга Паралипоменон, гл. 6, ст. 36. 630 …взял все три тома Некрасова… — Достоевский имеет в виду издание: Некрасов. Н. Стихотворения. 6-е изд. СПб., 1873–1874. Т. 1–3. Оно было в библиотеке Достоевского. А. Г. Достоевская вспоминает: «Всю ту ночь (когда Достоевский узнал о кончине Некрасова. — В. В.) он читал вслух стихотворения усопшего поэта, искренно восхищаясь многими из них и признавая их настоящими перлами русской поэзии. Видя его крайнее возбуждение и опасаясь приступа эпилепсии, я до утра просидела у мужа в кабинете и из его рассказов узнала несколько неизвестных для меня эпизодов их юношеской жизни» ( Достоевская А. Г. Воспоминания. М., 1971. С. 316). 631 Эти первые четыре стихотворения, которыми начинается первый том его стихов, появились в «Петербургском сборнике», в котором явилась, « моя первая повесть. — Первый том «Стихотворений» Н. Некрасова, о котором говорит Достоевский, начинается произведениями: «В дороге» (1846), «Современная ода» (1845), «Пьяница» (1845), «Отрадно видеть, что находит…» (1845). См.: Некрасов Н. Стихотворения. СПб., 1873. Т. 1. С. 7–16. В «Петербургском сборнике» (СПб., 1846), открывавшемся романом Достоевского «Бедные люди», были напечатаны «Четыре стихотворения Н. А. Некрасова»: «В дороге», «Пьяница», «Отрадно видеть, что находит…» (первые четырнадцать стихов) и «Колыбельная песня» (1846). 632 …те из стихов, которые первыми прочел в Сибири… — Большинство стихотворений Некрасова 1850-х годов печаталось в журнале «Современник». Достоевский читал в Сибири этот журнал. См., например, его письмо Е. И. Якушкину от 15 апреля 1855 г. Лучшие из своих стихотворений 1840-1850-х годов Некрасов объединил в сборник («Стихотворения Н. Некрасова». М., 1856), имевший большой успех. Сюда вошли и те стихотворения, к которым сочувственно или полемически позднее обращался Достоевский. 633 …как много Некрасов, как поэт, во все эти тридцать лет, занимал места в моей жизни! — Поэзия Некрасова всегда была близка Достоевскому. Он нередко цитировал стихотворения поэта в своих произведениях. 21 ноября 1880 г. на публичных чтениях в пользу Литературного фонда Достоевский прочел стихотворение Некрасова «Когда из мрака заблужденья…» (1845). (см.: Достоевская А. Г. Воспоминания. М., 1971 С. 352) На других таких же чтениях весной 1880 г. он читал некрасовского «Власа» 634 |
| Такова была программа преподавания архим. Макарием основного богословия в течение 1843–45 учебного курса. В следующем учебном курсе архим. Макарий преподавал основное богословие уже по несколько измененной программе и притом под другим названием «энциклопедии православного богословия». Судя по этой программе 241 , во введении профессор архим. Макарий доказывал необходимость и потребность энциклопедии православного богословия, особенно в высших духовно-учебных заведениях, сообщал понятие об энциклопедии православного богословия, предмете и составных частях этой науки, о значении её в ряду прочих богословских наук, её истории и литературе. В первой части науки он преподавал о предмете православного богословия, частнее: о существе христианской религии и о божественном происхождении христианской религии. В течении первой половины 1845–46 учебного года архим. Макарием было преподано только введение и затем первая часть энциклопедии православного богословия. Дальнейшего продолжении программы по энциклопедии православного богословия, преподанной архим. Макарием студентам XVII курса, мы не имеем под руками. Но судя потому, что введение и первая часть программы по энциклопедии православного богословия за 1845–47 учебный курс буквально совпадают с предисловием и первою частью сочинения Макария под заглавием «Введение в Православное богословие», можно с уверенностью предполагать, что и в дальнейшем своем содержании программа по энциклопедии православного богословия за 1845–47 учебный курс буквально совпадала с программой, по какой написано вышеозначенное сочинение архим. Макария. Но если так, то во второй части энциклопедии православного богословия архим. Макарий преподавал студентам XVII курса об источниках православного богословия, частнее: о Св. Писании (отдел первый), о Св. Предании (отдел второй) и о православной церкви, как хранительнице и истолковательнице Св. Писания и Св. Предания (отдел третий). в третьей-же части – о системе православного богословия вообще (отдел первый) и о составных частях системы православного богословия в особенности, именно: о науках предварительных, составных и прикладных (отдел второй). |
| Синода, Всемилостивейше пожалован бархатной фиолетовой камилавкой. По указу Св. Синода от 31 декабря 1841 года определен членом консистории и в тоже время по распоряжению епархиального начальства переведен к Пермскому кафедральному собору на протоиерейское место; по указу же Св. Синода от 17 марта 1842 года, согласно желанию его, по домашним обстоятельствам уволен от звания члена Пермской духовной консистории и оставлен на прежнем месте. По указу Св. Синода от 31 декабря 1841 года от должности миссионерской по городу Екатеринбургу уволен, а определен миссионером по Пермскому и Осинскому уездам с производством жалованья по 600 рублей ассигнациями, – но указом Пермской духовной консистории от 8 октября 1842 года дано знать, что на место его определен протоиерей Михаил Протасов. Резолюцией преосвященного Мелхиседека епископа Екатеринбургского от 17 октября 1844 года возложена на него обязанность назидать пересыльных в Екатеринбургском тюремном замке в обязанностях веры и нравственности. 1844 года октября 23 дня, за труды в составлении плана на преподавание катехизических поучений в Екатеринбургском кафедральном соборе Екатеринбургскими священнослужителями градскими и уездными в 1845 г., от имени преосвященного Мелхиседека епископа Екатеринбургского изъявлена благодарность. 1845 года марта 22 дня Высочайше утвержден в звании члена Екатеринбургского тюремного комитета. Того же года в 21 апреля Всемилостивейше пожалован наперстным крестом , от Синода выдаваемым. Указом Св. Синода от 1 июля 1845 года определен миссионером по Екатеринбургскому уезду с производством жалованья по 175 р. и на разъезды по 100 руб. сер., в отправление каковой должности и вступил 8 августа по предложению преосвященного Мелхиседека с поручением действовать по должности миссионера в г. Екатеринбурге и от главного сибирского тракта к северу в Екатеринбургском уезде и в горных заводах казенных и частных Красноуфимского и Верхотурского уездов. Отец протоиерей Дьяков скончался в 1848 году. После иеромонаха Никона профессором философии был Михаил Васильевич Протасов. |
| К тому же причт, с 1846 г., был увеличен одним священником и дьячком, отчего доход неизбежно уменьшился. Посему причт, в начале 1848 г., стал просить начальство о назначении вознаграждения за все требы или же – об отчислении, в пользу причта, какого- либо процента из могильных сумм, подобно тому, как до 1820 года третья часть их обращалась именно в пользу причта. Просьба осталась без последствий и причту пришлось ожидать, пока само общество привыкло различать доходы церкви от доходов причта, а время и практика выработали известную, бесспорную таксу вознаграждений причту. В 1845 г. введены были, действующие до ныне, правила об отводе мест для могил, с выдачею заказчику счета на бланке Высочайшего положения и особого билета на вырытие могилы, а также – правила об отчетности в могильных суммах, с установлением ежемесячной их высыпки и проверки причтом и старостою, и разрешено было, для приема вкладов и записи их в могильную книгу иметь приказчика (указ св. Синода от 29 октября 1845 г., 14,737). Около того же времени консистория распорядилась, чтобы могильщиков было 15 человек, и чтобы они, состоя под распоряжением назначаемого причтом, из числа их, десятника, исправляли все могильные работы, наблюдали за порядком и чистотою на кладбище, по очереди содержали дневной и ночной караул, для охранения целости памятников, причем, для удобства охранения кладбища, предписывалось оставить только один мост в Волкову деревню, а другой уничтожить. Могильщикам определено было жалованье, из сумм за вырытие и окладку могил, а за содержание караула выдавать половину суммы, собираемой за постановку памятников, предоставить им право чистить, за особую плату, могилы и полисады, а одиноким из них давать квартиру в церковных домах и всех, на зимний караул, снабжать от церкви верхнею одеждою и обувью (Указ духовной консистории 7 ноября 1845 г., 5,246). В следующем году полиция заметила, что за могильщиками мало надзора, что могилы роются не всегда в надлежащую глубину, а в общих могилах, где хоронят привозимых из больниц, кладут по 10 и более гробов в 2 яруса. |
| Но кроме людей богословски-ученых, просматривал проповеди Филарета, по особому доверию последнего, и проверял их именно со стороны духовной наместник лавры архимандрит Антоний. Так, например, посылая к нему, при письме от 31 марта 1844 года, две из проповедей своих, святитель Филарет пишет ему о них: «прочитайте вы, и все, и скажите мне, надобно ли ту и другую отдать в состав предполагаемого и начинающегося на сих днях издания, или лучше не отдавать». 476 Все издание, совершенное с таким разбором и осторожностью, вышло из печати в трех частях в начале следующего 1845 года, 477 под заглавием: Слова и речи синодального члена Филарета митрополита московского. Части I и II. Москва, 1844; часть III, Москва, 1845 год. Еще в течении времени печатания этого капитального в своем роде издания Филарету, чрез отца наместника лавры, подана была мысль о составлении указателя к этому изданию. Филарет по этому поводу в письме к наместнику от 23 ноября 1844 года говорил следующее: «за сообщение мне мысли о указателе на проповеди, как и за все, что говорите мне откровенно, благодарю. Чтобы находить в них чего захотят искать, поможет частью данное им разделение, частью оглавление, в котором содержание многих означено». 478 Может быть не излишне было бы указание некоторых особых предметов или изъяснений некоторых изречений Священного Писания, но указатель сего рода делать теперь некогда и не кому, и нельзя знать, заслужит ли книга такое употребление, чтобы стоило труда составлять указатель». 479 Хотя, конечно, издание вполне стоило того, чтобы приложен был этот труд, однако, смиренный святитель даже по выходе его из печати, от 23 марта 1845 года, ректору академии Евсевию писал: «не знаю, что сказать вам, отец ректор, на предложение ваше о составлении указателя для моих слов. Будет ли употребление их таково, чтобы труд сей не был бесполезен? И если бы случилось, что он не будет излишен, то не желал бы я, однако, отягощать кого-нибудь поручением произвести оный. Иное дело, если бы кто на досуге занялся сим по своему произволу. Если не будет сего, не будет то большая потеря». 480 |
| Впервые с ясностью болгары высказали турецкому правительству свое негодование против греческого духовенства в 1840 году. В этом году ездили в Константинополь жаловаться назло·употребления и притеснения своего владыки Панарета представители от тырновской епархии. Находившиеся в то время в Константинополе архимандрит Неофит Хилиндарский Бозвели из Котла и монах Иларион Стоянович, бывший впоследствии сначала епископом при болгарской в Константинополе церкви под названием макариупольского, а потом тырновским митрополитом, посоветовали представителям от тырновской епархии просить у правительства, чтобы в Тырнов назначен был архиереем болгарин, что последние и исполнили. Порта не только не отвергла просьбы тырновских представителей, но даже показала вид, что сделает распоряжение об удовлетворении ее. Действительно, Панарет был отрешен. Но патриархия все-таки назначила на место его грека Неофита, усыпив болгар подкупами и обещанием приступить в скором времени к посвящению болгар во епископы в Рущук, Ловчу, Врацу, Преславу (Шумлу) и Ески-Загру. Но она не исполнила данных ею тырновским представителям обещаний, а новый тырновский митрополит Неофит в 1842 году сослал на Афон вышеупомянутого Неофита Хилиндарского, считавшегося кандидатом во епископа. Тогда в 1845 году тырновские болгары снова жалуются на своего архиерея и ходатайствуют об освобождении архимандрита Неофита Бозвели из заключения. Вследствие сих ходатайств, Неофит Хилиндарский Бозвели был возвращен из ссылки в том же 1845 году и снова приехал в Константинополь, где сообща с о. Иларионом Стояновичем опять стал хлопотать о восстановлении болгарской церковной иерархии и в июле 1845 года подал, по уполномочию пребывавших в Константинополе болгар, прошение Порте, в котором высказаны были следующие желания: 1) патриархия должна объяснить происхождение своих долгов, указав, кто заключал займы и для чего были израсходованы полученные от этих займов деньги; 2) если окажется, что эти займы были правильно и законно заключены, то необходимо определить для каждой епархии порознь сумму, которую она должна вносить на их погашение, и запретить на будущее время заключение займов для общеполезных дел без спроса епархий; 3) в болгарские епархии должны быть посылаемы архиереи из болгар, дабы они объясняли населению обязанности его к Богу, царю и ближним на собственном его языке; 4) необходимо назначить содержание архиереям и определить размеры следующего им вознаграждения за совершение священнодействий; 5) должно установить, чтобы на будущее время в синоде присутствовали вместе с греческими архиереями и трое из болгарских; 6) архиереи должны быть избираемы населением, а рукополагаемы патриархом, и не должны быть сменяемы иначе, как по распоряжению Высокой Порты и по желанию самого населения; 7) представителями болгарского народа перед правительством должны быть природные болгары в числе четырех, которые бы сносились с правительством посредством греков. |
| 3 . Это «учительство» у Гоголя внешне очень напоминает духовную установку строгого священника, руководящего своей паствой. Иногда действительно кажется, что Гоголю следовало бы стать священником, раз у него была такая потребность входить в душевные дела других людей и давать им разные советы. Может быть, что-то в Гоголе и есть от нереализованного в нем священства, но не надо забывать, что в годы, когда стихия учительства так владела им, он не переставал быть писателем: Гоголь как раз начал в это время писать 2-й том «Мертвых душ» со всеми теми огромными задачами, которые он ставил себе в своей «поэме». С одной стороны, он ведет себя совершенно, как «старец», руководящий духовной жизнью разных лиц (Смирновой он писал в 844 году, что она должна вести для него «почти дневник мыслей, чувств и ощущений»), а с другой стороны, он как раз в это время обдумывает издание своих размышлений на общие темы русской жизни, пишет постепенно замечательную статью «В чем же существо русской поэзии», которая вошла потом в «Выбранные места». Как увидим дальше, Гоголь занят выработкою нового миросозерцания, в нем разгорается работа мыслителя, а не старца. «Мои приятели, – писал Гоголь Смирновой (конец 1844 г.), – познакомились со мной тогда, когда я был еще прежним человеком». Это чувство новой установки не только в духовном самоустроении, но и в миросозерцании, в понимании вопросов жизни, культуры, сопровождается «холодностью к литературным интересам» его приятелей (из того же письма Смирновой). Он пишет (начало 1845 г.): «Дух мой жаждет деятельности и томится от бездействия», – и отсюда уже планы издания, «небольшого произведения, не шумного по названию и отношению к нынешнему свету, но нужного для многих». Он резко говорит: «Я не люблю моих сочинений, доселе напечатанных – и особенно „Мертвых душ”». Матери он пишет (июль 1845 г.): «Мне совестно не других, а самого себя, а, до того, как кто примет меня, мне и дела нет», – а своему другу Н. Н. Шереметевой он пишет: «Молитесь о том, чтобы вся моя жизнь была служением Богу». Гоголь признается Плетневу (конец 1845 г.), что все это время было трудным для него («Много, много в это время совершилось во мне»), и он надеется, что его «поэма» (т. е. 2-й и 3-й тома «Мертвых душ») «разрешат загадку его жизни». |
| Датой основания К. к. считается 19 нояб. 1843 г., когда организационным комитетом был составлен акт о ее создании. 8 дек. состоялось 1-е заседание. Деятельность новой комиссии не ограничивалась рамками К. к. генерал-губернаторства. Уже в 1844 г. для К. к. были открыты архивы Черниговского губ. правления, а с 1845 г. начали поступать материалы из архива Львовского ставропигиального ин-та и из Московского Главного архива Мин-ва иностранных дел. В дальнейшем разыскная деятельность охватила значительную часть гос., частных и церковных архивов. Члены комиссии отбирали наиболее важные документы и создавали собственный архив. При необходимости документы копировали. К примеру, собрание фельдмаршала П. А. Румянцева-Задунайского в 1852 г. было передано из Чернигова полностью, а материалы московского архива, касающиеся деятельности гетмана Б. М. Хмельницкого , скопированы и возвращены (среди них - письма гетмана патриарху Московскому и всея Руси Никону 1653 г.). Накопленный материал уже в первые годы поставил перед комиссией необходимость публикаций. В нач. 1844 г. был представлен проект издания сборника, осуществленный в 1845-1859 гг. под названием «Памятники, изданные Временною комиссиею для разбора древних актов, Высочайше учрежденною при Киевском военном, Подольском и Волынском генерал-губернаторе». Четыре тома «Памятников...» содержали документы из истории укр. церковных братств XVI-XVII вв., социально-экономического развития Украины, времен Освободительной войны и Руины. Т. о., впервые на территории Украины были реализованы принципы публикации исторических источников. Первый же изданный том был высоко оценен специалистами, о чем свидетельствуют рецензии 1845 г., размещенные в «Финском вестнике» и «Отечественных записках». Единственный критический отзыв был опубликован историком К. Д. Кавелиным в 1847 г. на страницах «Современника». В 50-х гг. XIX в. комиссия переживала бюджетные трудности. До 1853 г. было издано 9 томов, за следующие 5 лет - только 3 тома, причем 2 из них были подготовлены ранее. В то же время сборники пользовались большим успехом среди учебных заведений (тираж составлял 800-1200 экз.). Издания К. к. рассылались в ун-ты, гимназии и уч-ща С.-Петербурга, Киева, Казани, Н. Новгорода, Ровно, Симбирска, Новгород-Северска, Немирова, Полтавской, Новгородской, Олонецкой губ. и т. д. |
|
|
