| Возлюбленные братья! «Берегитесь, сказал, Христос, лжепророков!» (Мф. 7:15). «Берегитесь, чтобы кто не прельстил вас» (Мф. 24:4), и думайте больше не о том, когда придет Христос, а о том, как и с чем вы Его встретите – с горящими или потухшими светильниками веры и дел ваших, и какой дадите Ему ответ за всю прожитую на земле жизнь вашу. «Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий» (Мф. 25:13)! 1) Люди не могут знать точно о времени второго пришествия Христа и кончине мира: Мф. 24:36–44; 25:13; 2Петр. 3–10 ; 1Фес. 5:1–2 ; Деян. 1:7 . 2) Признаки второго пришествия Христа и кончины мира указаны в слове Божьем: Мф. 24:21; ст. 29; ст. 14; Рим. 11:25–26 ; 2Фес. 2:3–11 . 3) Но они еще не сбылись (те же тексты); все это – только «начало болезней» Мф. 24:6–8. 4) Антихрист – не ряд личностей (напр., пап), а определенная, одна личность: 2Фес. 2:1–9 ; Иоан. 5:43 ; он еще не пришел: От. 13:16–17; его действия будут не продолжительны: От. 13:5; Мф. 24–22. 5) Тысячелетнее царство Христа это – теперешнее Его царство на земле, имеющее продолжаться неопределенное время: Вт. 5:6–10; Иер. 32:18 ; Пс. 89:5 ; 2Петр. 3:8 . Первая смерть – естественная, вторая – духовная: 1Иоан. 5:16 ; Мф. 12:31–32. Первое воскресение – воскресение верой в крещении: Кол. 2:11–12 ; Еф. 2:5–6 ; Иоан. 5:24 ; второе воскресение – воскресение с телом для суда: Иоан. 5:25–29 ; 1Кор. 15:22–25 ; 2Кор. 5:10 ; 2Фес. 4:13–17 . Сатана уже связан: 2Петр. 2:4 ; Иуд. ст. 6–ой. 6) На Страшный Суд воскреснут разом и грешные, и праведные: Мф. 13:37–43; 25:31–46; Иоан. 5:29 ; 1Кор. 5:29; 15:22 . 7) Грешники будут мучиться вечно: Иса. 66:24; Дан. 12:1–2 ; Мф. 18:8; 25:41,46; Мр. 9:43–48 ; От. 14:11; 20:10; Лк. 20:35–36 . 8) Необходимо бодрствовать всегда, не зная дня кончины мира: Мф. 25:13. 1 В настоящее время в Филадельфии, которую турки называют Аллах–Шахр, то есть «Божий град», 8 храмов и до 3,000 православных греков, уважаемых за их доброту и гостеприимство даже самими турками. |
| 6). НЗ следует представлениям ВЗ о Г. как о месте, где «червь… не умирает и огонь не угасает» (Ис 66. 24/Мк 9. 44). В огне Г., к-рый не угасает (Мк 9. 43; 9. 48), гибнут и душа и тело грешников (Мф 10. 28). Мучение в Г. изначально уготовано диаволу и его ангелам (Мф 25. 41). Из сопоставления параллельных мест видно, что «осуждение в геенну» (κρσεως τς γεννης - Мф 23. 33) является «будущим гневом» (μελλοσης ργς - Мф 3. 7) Господа. Упоминание о Г. служит этическим целям, пробуждая совесть грешника, его благоговейный страх перед гневом Небесного Судии (Мф 10. 28; Лк 12. 5). Наказание Г. ожидает даже учеников Спасителя, если они будут презрительно относиться к своим братьям (Мф 5. 22). Эта мысль аллегорически выражена и у ап. Иакова, к-рый предупреждает об опасности «воспаления» огнем Г. языка человека (Иак 3. 6). Угроза Г. прежде всего обращена к фарисеям (Мф 23. 33) и их ученикам, к-рых они приобщили к своему лжеучению (Мф 23. 15). Чтобы избежать Г., верующий должен идти на самые серьезные жертвы (Мф 18. 9; Мк 9. 43 сл.). Описанию наказания Г. соответствуют в НЗ понятие бездны (βυσσος) и такие выражения, как «печь огненная» (κμινος το πυρς - Мф 13. 42, 50; ср.: Откр 9. 2) и «озеро огненное» (λμνην το πυρς - Откр 19. 20; 20. 10, 14 сл.), где будут также истреблены как безбожники, так и зверь (сатана) с его лжепророком. В Талмуде встречается упоминание не только о наказующем, но и об искупительном характере Г. (Санхедрин. 13. 3) для тех грешников, чьи заслуги и прегрешения уравновешивают друг друга. Возможно, что представление об очистительном характере последнего огня нашло отражение в ряде книг НЗ (Мк 9. 49; 1 Кор 3. 13-15; 2 Петр 3. 7-13). Долина Еннома, юго-запад Иерусалима Долина Еннома, юго-запад Иерусалима Святоотеческое богословие продолжает раскрывать библейское учение о Г., определяя ее как место мучения для неправедно живших и не поверивших во Христа ( Iust. Martyr. I Apol. 19. 8). У Климента Александрийского сохранилось предание о Г. как об огненной реке ( Clem. |
| И так в самом начале, как бы оглавлении или символ своей проповеди Иисус Христос хочет преобразования нравов, требует возвращения от греха к добродетели. Точно ту же цель имеет Он в подробнейшем изложении своего учения. Вообще учение Его есть нравственное, руководствующее ко внутреннему, нравственному совершенству. Такова во-первых проповедь , которую Он говорил ученикам своим на горе ( Мф.5 – Мф.7 ). Возвещая блаженство за добродетели и расположения духа, который, всегда сохраняя свое достоинство, еще более необходимы были при первом основании на земли Царствия небесного, Он ведет своих учеников к такому состоянию, чтобы их свет светился пред человеками, дабы все видели их добрые дела, к славе Отца небесного ( Мф.5:16 ). Низведение на землю небесного Царствия, основание новой, священнейшей Феократии, нежели Моисеева, вообще новый порядок вещей устрояемый Иисусом Христом мог привести к предположению, что закон Моисеев, именно нравственный, будет отменен и устранен по причине нового закона, нового учения. Иисус Христос решительно и выразительно отвергает сие предположение. Он пришел не разорить, а исполнить не только то, что предвещено о Нем в Пророках, но исполнить всяку правду по нравственному закону, и чрез то дать совершеннейший пример правды и святости; посему и от последователей своих требует точного исполнения всех заповедей ( Мф.5:17–19 ). Если же Его учение представляется новым, отличным от закона Моисеева: то сие потому, что Он взирает на закон Моисеев не так, как законоучители того времени, но дает ему высшее, духовное значение, определяющее не только внешние поступки, но и внутреннее, невидимое состояние духа, – значение указывающее на нравственное образование сердца, на истинную святость. Сие ясно излагает Он в отношении к двум заповедям Десятословия, осуждая не только беззакония в них запрещаемые, но и все другие действия и состояния духа или располагающие к оным, или имеющие с ними некоторое сродство. ( Мф.5:21–22, 27–30 ) Точно так же запрещение ложной клятвы распространяет на клятвы излишние, и по образу выражения нелепые ( Мф.5:33–37 ) Напротив строгое право возмездия: «око за око, зуб за зуб», которое принадлежало к гражданскому судопроизводству, а потом сделалось предлогом частной злобы иудеев, заменяет предписанием о уступчивости и терпении ( Мф.5:38–41 ) Любовь к ближнему, которую Иудеи стесняли в круги единоплеменников и друзей, противополагая ей ненависть ко врагам, распространяет и на сих, и в побуждение к тому присоединяет, что Бог благотворит и добрым и злым, и что мы должны стараться быть так же совершенны, как и Отец наш небесный совершен есть ( Мф.5:43–48 ). |
| Чаще такое явление текстуального согласия замечается у двух Евангелистов. Для Матфея и Марка см., например, историю чудесного насыщения четырех тысяч (Мф. 15:32 сл. Мк. 8:1 сл.) и сравните следующие пассажи: Мф. 13:4 сл. 20 и Мк. 4:4 ; Мк. 4:16 ; Мф. 24:32 и Мк. 13:28 ; Мф. 26:47 сл. 55 и Мк. 14:43 сл. 48. Для Матфея и Луки можно указать на просьбу некоего книжника и ответ ему Христа ( Мф. 8:19 ; Лк. 9:57 ), но ср. также Мф. 7:5 и Лк. 12:46 ; Мф. 8:9 и Лк. 7:8 ; Мф. 12:43 и Лк. 11:24 ; Мф. 24:50 и Лк. 12:46 . Для Марка и Луки хороший пример текстуального созвучия представляет беседа Христа с богатым юношей ( Мк. 10:17–23 и Лк. 18:18–26 ), но смотрите ещё Мк. 15:15 и Лк. 22:12 и др. Такие вербально-текстуальные совпадения едва ли могут быть относимы на долю литературного случая. Во-первых, они слишком многочисленны, чтобы можно было, устранять их столь примитивно. А во-вторых, что касается качественных особенностей в этих редакционных созвучиях, то и здесь есть немало примечательного. Несомненно, что большинство их приходится на репродуктивные части текста, где приводятся слова и речи Христа и других лиц, а в повествовательных отделах, обязанных самим Евангелистам, все это гораздо слабее. Так у Матфея – при 1/6 общего синоптического содержания – 7/8 его падает на изложение и лишь 1/8 на повествование; у Марка на 1/6 часть общей материи приходится только 1/5 часть на её повествовательные пассажи, а у Луки – даже 1/20, при 1/10 сходного материала. Значит, преимущественное совпадение усматривается особенно в репродуктивных параллелях, но отсюда нимало не следует, что причина сему заключается в точности воспоминания и пунктуальности копирования. Ведь, Спаситель и другие говорившие люди пользовались тогдашним «еврейским» языком, и греческий является уже позднейшим переводом. Но последний представлял слишком много разнообразия по сравнению с простотою первого, и тут само по себе непонятно, если синоптики здесь столь часто сходятся в выборе одних известных слов и речений, хотя естественнее было бы ожидать различий. |
| 39. По свидетельству Талмуда (Шаббат, 15а), Симеон стал преемником Гиллеля в Совете. Если принять предание, по которому Гиллель родился за 100 лет до н. э. (Сифре на Втор 34, 7), то тогда хронологически вполне возможно отождествить Симеона Богоприимца с сыном Гиллеля. См.: А. Cumler. Does the Simeon of Luke 2 Refer to Simeon the Son of Hillel? «Journal of Bible and Religion», 1966, р. 29-35. 40. Хагига, I; 5а; Шаббат, 10; Менахот, 110; Бава Камма, 8; Авот II, 10; Сота, 48в; Дерех Эрец, II; Сота, 14а; Сукка, 49в; ср. Мф 6, 2-4, 7; 5, 41-42; 22, 6; 31, 5. Несколько сот талмудических изречений (с параллельным русским переводом) собраны в кн.: О. Гурович. Живая мораль, или Сокровищница талмудической этики. Вильна, 1901. Основные из этих максим по-русски можно найти также в статье Вл. Соловьева «Талмуд и новейшая полемическая литература о нем» (Собр. соч. СПб., 1914, т. VI, с. 11-15). 41. Таанит, II, I. 42. Авот, i, 17. 43. Шемот Раба, 22; ср. Мф 5, 43-44. 44. Бава Камма, 93. 45. Сота, 14а, Мф 5, 45, 48. 46. Сукка, 52а; Шаббат, 105в; Санхедрин, 43в. 47. Песикто Раба, 22; Иома, 72; Танхума, отд Матэс, Сота, 22в; И. Флавий Арх XIII, 15, 5,ср Мф 23, 23, 27 См также Г. Скарданицкий. Фарисеи и саддукеи, с. 65 ел 48. Сифри, отд. Эйкев. 49. Таанит, 22а; Шаббат, 52; ср. Мф 22, 11-12 50. Бава Батра, IIa; ср. Мф 6, 15-20. 51. Макот, 24а; ср. Рим 1, 17. Цифра 613 была результатом вычислений, которые делали таннаи, изучая Пятикнижие. 52. Мк 12, 28-34. 53. Мф 23, 23-24, 28. 54. В трактате «Санхедрин» (XI, 3) сказано, что нарушивший слово книжника несет большую ответственность, чем тот, кто нарушил устав Торы. См. характерный эпизод в «Бава Мециа» (59в), подтверждающий авторитет учителя. 55. Мф 27, 18. См.: Г. Скарданицкий. Фарисеи и саддукеи, с. 65 сл. 56. Шаббат, 31 в. 57. Иома, Тосефта, 4; Сукка, II, 9. 58. Шаббат, 12, 1, 5 сл. 59. Тосефта к Хагиге, II, 9. 60. См.: Л. Каценелъсон. Бет-Шаммай и Бет-Гиллель — ЕЭ, т. IV, с. 421. 61. Эрувин, 13в. 62. Г. Грец. История еврейского народа, т. IV, с. 197. |
| Притчи о сокровище, скрытом в поле, и о жемчужине (Мф 13. 44-46) - наставления о несравненной ценности Царства, превышающей ценности земные и оправдывающей, ради достижения Царства, всякие, даже самые тяжелые, жертвы. Об этом же говорит притча о сеятеле (Лк 8. 4 и слл., Мк 4. 1 слл., Мф 13. 3 слл.). Тема притчи о сеятеле есть неодинаковая судьба посеянных сеятелем семян. Одни, по разным причинам, остаются бесплодными. Другие приносят плод, и плод этот - тоже неодинаковый. Семя есть слово Божие (Лк. 8. 11), к-рое может принести плод, но может и остаться бесплодным в душе человека. Слово Божие, в контексте Евангелия, есть слово о Царстве (ср.: Лк 8. 1, 10; Мф 13. 11 слл.). Нравственные условия стяжания Царства составляют содержание Нагорной проповеди (Мф 5-7). Нагорная проповедь систематизирует нравственное учение Христа. В предписаниях Моисеева закона Христос раскрывает скрытый в них глубокий нравственный смысл, подвергая их то расширительному (Мф 5. 21-22, 27-30), то ограничительному (Мф 5. 31-32) толкованию. В др. случаях, не отменяя закона, Он делает его беспредметным, выдвигая нравственное требование, исключающее самую возможность применения закона (Мф 5. 33-36). И, наконец, отменяя закон возмездия (Мф 5. 38-42) и требуя любви к врагам (Мф 5. 43-48), Христос, оставаясь на почве ВЗ, восходит в Своем учении не к книгам законоположительным, а к высшим откровениям ВЗ в книгах пророческих и учительных. И. Х. не отменяет нравственного учения ВЗ в его высших проявлениях, но совершенные требования, которые Он противопоставляет закону, соответствуют их исполнению в конце времен. Продолжая действовать в истории, закон, т. о., отменяется превосходящим его эсхатологическим исполнением. Проповедь, именуемая иногда «на месте равне» («стал Он на ровном месте» - Лк 6. 17-49), носит социальный характер: после обещания блаженства нищим, алчущим, плачущим, гонимым в ней как предупреждение возглашается «горе»: «горе вам, богатые» (Лк 6. 24), «горе вам, книжники и фарисеи» (Лк 11. 44). |
| Изречение о соли земли и свете мира. ( Мф.5:13–16 ). Оба эти образные изречения показывают назначение учеников Христовых, ближайшим образом апостолов, предохранять людей от нравственной порчи и руководить их в религиозно нравственной жизни. Закон об убийстве. ( Мф.5:21–26 ). Заповедь не убий современные Христу законники превратили в чисто внешний закон, карающий только преступное действие. Раскрывая дух и сущность этого закона, Иисус Христос осуждает и самые внутренние движения духа, как источник дурных слов и дел, и притом так, что напрасный гнев подлежит суду. Отсюда, если человек приходит в храм для жертвоприношения, а в душе в это время питает вражду к ближнему, то его молитва не может быть угодна Богу. Закон о прелюбодеянии. ( Мф.5:27–30 ). Закон о прелюбодеянии законники понимали тоже чисто внешне, осуждая на основании его только самое действие. Христос же осуждает и самые блудные помыслы. Закон о разводе ( Мф.5:31–32 ). Иисус Христос развод допускает только в случае явного любодеяния, когда брачные узы разрушаются уже самым преступлением. Закон о мести ( Мф.5:38–42 ). Этот закон стоял в тесной связи с законом об убийцах: как намеренное убийство наказывалось смертию, так всякое намеренное повреждение какого-либо члена тела наказывалось соответственным повреждением члена в теле виновного. Иисус Христос на место этого чисто гражданского закона ставит закон нравственный, – закон всепрощающей любви. Закон о любви к ближним. ( Мф.5:43–48 ). Иисус Христос ветхозаветный закон о любви только к ближним дополняет требованием любви по отношению ко всем людям, безразлично, будут ли то грешники или праведники, добрые или злые. Истинная праведность. С шестой главы Иисус Христос высказывает учение, какова должна быть истинная праведность. Это учение Он раскрывает в приложении к частным добродетелям, каковы: милостыня, молитва , пост, не привязанность к миру. В седьмой главе 1–6 ст. содержится учение о не осуждении ближних. В 7 ст. 7-ой гл. начинаются заключительные наставления, которые предлагают собой как бы руководство к тому, как достигнуть того нравственного совершенства, какого требует Иисус Христос от последователей. Изложение нагорной беседы ев. Матфей заканчивает замечанием (28–29 ст.), что Его учение производило сильное впечатление на слушателей: «ибо Он учил как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи». Заочное исцеление слуги капернаумского сотника (Лук.7:1–10; Мф.8:5–13) |
| Развитие ветхозаветных заповедей, заключающееся в их положительном усилении, прямо и непосредственно выражено в антитезах Нагорной проповеди (Мф 5. 21-48). 6 раз Иисус Христос противопоставляет ветхозаветным заповедям Свои, новые формулировки. В Нагорной проповеди упомянуты 6, 7 и 8-я заповеди декалога, а также заповедь о любви к ближнему. Выражения типа «вы слышали… А я говорю вам…» могли употребляться в дискуссиях книжников того времени. Этой формулой вводится новое толкование закона, противостоящее ранее высказываемому ( Billerbeck. Kommentar. Bd. 1. S. 253; Lohse. 1970). Однако в тех случаях, когда Иисус Христос говорит: «Вы слышали, что сказано древним... А Я говорю вам...», внешнее совпадение с приемами языка иудейских книжников не может заслонить принципиально новое: Он не пытается дискутировать о толкованиях закона, но углубляет ветхозаветную заповедь, придает ей новое направление. Ветхозаветные заповеди, приведенные в Нагорной проповеди, не совсем совпадают с их изложением в декалоге (Исх 20). Так, начало 1-й антитезы (Мф 5. 21) с 6-й заповедью «не убивай» соединяет правовое положение: «...кто же убьет, подлежит суду». Во 2-й антитезе (Мф 5. 27) 7-я заповедь «не прелюбодействуй» передана буквально, но далее следует ее расширение, содержащее призыв к воздержанию (Мф 5. 28-30); 3-й антитезой эта заповедь переводится в правовую область развода (Мф 5. 32). Заповедь любви к ближнему в 6-й антитезе (Мф 5. 43) приводится с добавлением: «...и ненавидь врага твоего». Эта заповедь в раввинизме не употреблялась с добавлением о ненависти к врагу, но такое понимание обнаруживается уже в ВЗ (Втор 23. 6) и тем более отвечает иудейским взглядам времени Иисуса Христа ( Billerbeck. Kommentar. Bd. 1. S. 907-908). Ближним, согласно ВЗ (Лев 19. 18), считался только принадлежащий к народу Божию. Кумраниты также лишь свою общину считали истинным Израилем и поэтому заповедь любви распространяли только на ее членов: «Всех детей света любить… и всех детей тьмы ненавидеть» (1QS 1. 9-11). Но Иисус Христос вовсе не преследовал цель обсуждать толкование закона ессеями или воспроизводить иудейские формулировки заповедей. Сплетая заповеди из декалога с их казуистическими интерпретациями, Он, во-первых, характеризует ветхозаветные заповеди как правовые положения, предполагающие их исполнение, и, во-вторых, указывает, что эти предписания не могут исключить зло как принципиально неустранимое из межчеловеческих отношений. Напр., в 4-й антитезе утверждается, что сама необходимость клятвы вместо простого «да» или «нет» - «от лукавого» (Мф 5. 37). Люди приносят клятву именно потому, что ложь стала обычной. Согласно этому, антитезы Иисуса Христа характеризуют происходящие из ВЗ запреты Божии как предназначенные для исполнения правовые инструкции, к-рые делают возможной общественную жизнь людей, т. е. ту жизнь во грехе, где зло есть реальность, которую невозможно устранить, но можно лишь ограничить. |
| I. В Мф 5. 17-20 говорится о смысле заповедей Иисуса (5. 17-18) и об их значении (5. 19-20). В учении Иисуса о праведности раскрывается цель исполнения закона (5. 17). Закон во всей его полноте сохранит силу до конца этого мира, пока не осуществится Божественный замысел, выраженный в законе и пророках (5. 18). От исполнения заповедей Иисуса зависит место человека в Царстве Небесном (5. 19). Без следования Его заповедям войти в Царство невозможно (5. 20). Прежде чем изложить Свое учение, Иисус объясняет, как оно соотносится с Торой - Божественным Откровением и высшим авторитетом для народа Израиля. В Мф 5. 17 содержится ключ к пониманию Его последующих слов и деяний. Он отвергает мнение о том, что Он собирается нарушить (καταλω), т. е. отменить, заповеди Моисея, цель Его в том, чтобы исполнить (πληρω) закон. В одной из интерпретаций этого стиха, опирающейся на авторитет св. отцов, сказано, что закон исполнился в служении Иисуса. В Евангелии Он всецело следует воле Отца Небесного, и путь праведности состоит в следовании за Ним. Слова об «исполнении закона» носят поясняющий характер по отношению к заповедям, о к-рых речь идет далее. Заповедь «не убий» запрещает убийство, но, запрещая гнев и оскорбление, Иисус раскрывает цель этой заповеди и показывает, в чем состоит ее исполнение. Заповеди Иисуса относятся к сфере намерений человека, поэтому они не имеют юридического статуса, и соответственно в контексте Евангелия от Матфея не направлены на отмену закона. Н. п. не предполагает, что правовые нормы, запрещающие убийство, прелюбодеяние и клятвопреступление, регулирующие развод и определяющие размер наказания в зависимости от преступления, должны быть упразднены. II. Антитезы (Мф 5. 21-48). Иисус излагает Свое учение об исполнении закона применительно к таким вопросам, как гнев (Мф 5. 21-26), прелюбодеяние (27-30), развод (31-32), клятва (33-37), возмездие (38-42), отношение к врагам (43-48). Его заповеди приводятся во взаимосвязи с законодательными нормами Торы. Шесть раз используется формула риторического противопоставления: «Вы слышали, что сказано древним… [заповедь Торы]… А Я говорю вам… [заповедь Иисуса]». Полностью данный оборот воспроизводится только в 1-й и 4-й антитезах. Выражение «что сказано» указывает на Синайское Откровение. «Древние», к-рым были «сказаны» слова Торы,- праотцы, поколение народа, стоявшего у подножия Синая. |
| Такова связь мысли. Славословие достойно венчало бы молитву Господню – тем же ударением на Боге. Но целое ясно и без славословия. Молитва – о Боге. Полнота – в Царстве. Но путь – на земле. И на земле – препятствия. О их устранении мы должны молиться. Отсюда – видимый перевес на прошениях о земном. Это впечатление обманчиво. Продолжительность пути не позволяет забывать о цели пути. Цель есть Бог. Стихи Мф.6:14–15 с молитвой Господней связаны. Даже аористная форма φ τε (по-русски неправильно переданная видом несовершенным: «будете прощать») возвращает нас к аористу φκαμεν в Мф.6:12 . Прошение об оставлении грехов сопровождается мотивировкой. Эта же мотивировка – в распространенной форме – дается в Мф.6:14–15 . В основании прощения просимого должно лежать прощение, явленное нами. В молитве Господней, мы это видели, – ссылка на факт прощения. В заключении молитвы Господней – призыв к прощению, которое также должно быть доведено до конца. Сообразование прощения нам с прощением нами возвращает нас к толкованию ветхозаветной заповеди любви в Мф.5:43–48 . Прощение – в любви. Любовь – по образу любви Небесного Отца. В Мф.6:16–18 речь идет о посте. Мы уже видели, что построение этих стихов совершенно тождественно с той формой, в которой дано учение о милостыне и основное учение о молитве. Мы можем подвести итоги. Отрывок Мф.6:1–18 представляет собой единое целое. Праведность, являемая делом, есть служение Богу. Через весь отрывок проходит одна мысль: противоположение того, что делается для людей, и того, что делается для Бога. То, что делается для людей для того, чтобы заслужить их похвалу, в глазах Божиих не имеет цены. Возникает вопрос: не противоречит ли это учение тому призыву, который звучал в Нагорной проповеди (в Мф.5:16 )? Нет. Тот свет, который в учениках воссияет людям, должен людей привести к Отцу. Эта же мысль со всей силой теоцентрического ударения подчеркнута в нашем отрывке. Не противоречие, а, наоборот,– совпадение. Мф.6:19–34 Теоцентрическое ударение мы наблюдаем и дальше. От служения Отцу в праведности, являемой делом, Иисус переходит к учению о сокровище ( Мф.6:19–34 ). И в учении о сокровище – то же противоположение. |
|
|
