| Так и Матфей, представляя ту же Магдалину и Марию Иаковлеву у гроба по прошествии субботы, не говорит, что они принесли ароматы, но – что пришли – посмотреть гроб» ( Мф. 28:1 ). Ибо душа облегчается от гнетущей печали, когда видит гроб, последний знак любимого существа; при взгляде на него отнимается горесть и слезами, как мрачное облако, разрешается. Марк же и Лука говорят мироносицам у гроба, и первый причисляет к ним Саломию, а другой к Мариям присоединяет и Иоанну (24:10). К тому ж Матфей и Марк упоминают, что одного ангела видели одни, а Лука и Иоанн, что двух. Можно бы спросить: для чего тем явился один, а сим два открылись? Первым, думавшим, что Господь еще в гробе и причислявшим Его к мертвецам, являлся один ангел, чтобы возвестить им о воскресении; а вторым, которые недоумевали и считали тело Владыки украденным ( Лук. 24:4 , Ин. 20:13 ), явились два ангела – в показание, что тело, охраняемое такими стражами, не могло быть украдено. Так Марии Магдалине сказавшей ученикам «унесли Господа из гроба» ( Ин. 20:2 ), явились два ангела в белом одеянии, чтоб вывести ее из подозрения. И теперь, когда нашли камень отваленным от гроба и войдя в гроб не нашли тела и сомневались, не украдено ли оно, вдруг предстают им два мужа в одеждах блистающих ( Лук. 24:4 ). Они пришли рано помазать Господа, может быть, воспевая пророчественные слова Осии: устремимся к познанию Господа; как светлой заря появление Его ( Ос. 6:3 ). Но войдя, не нашли кого искали и впали в недоумение. Камень же был отвален от гроба не для того, чтобы дать проход воскресшему Господу (потому что Он воскрес прежде отнятия камня), но чтобы все могли удостовериться в воскресении. Когда же недоумевали они о сем, вдруг предстали пред ними два мужа в одеждах блистающих. И когда они были в страхе и наклонили лица свои к земле, сказали им ( Лук. 24:4–5 ). Что навело страх? Блеск одежд, по сказанию Луки, а Матфей присоединяет и блеск лица, потому что говорит: «вид его был как молния» (28:3). Посему – то и наклонили они лица свои к земле, пораженные Как бы солнечным блеском. |
| Такой, пожалуй, может вообразить (скажем что-нибудь одно, случайно пришедшее на ум), что в образном смысле должно понимать то увещание, что левая рука не должна знать, что делает правая, а также учение о милостынях или какое-либо иное наставление. 77 . Я снова хочу напомнить читателю, что Господь в тех или других местах своих речей повторял сказанное Им ранее; так что в том случае, если порядок речей или событий у одного евангелиста не совпадает с порядком у другого, читающему не следует думать, что здесь есть в чем-либо противоречие, ибо это лишь означает, что в другом месте снова сказано то, что говорилось где-то еще; и это должно иметь в виду не только относительно событий, но и относительно речей. Ведь ничто не препятствует думать, что это совершалось во второй раз; но бессмысленным святотатством является злословие Евангелия, когда человек не верит, что снова совершилось то, в невозможности повторения чего никто не может быть убежден несомненно. Глава XXXI 78 . Матфей далее говорит: «И когда окончил Иисус наставления двенадцати ученикам Своим, перешел оттуда учить и проповедовать в городах их. Иоанн же, услышав в темнице о делах Христовых, послал двоих из учеников своих сказать Ему: Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого?», и т.д. до слов: «И оправдана премудрость чадами ее» ( Мф. 11:1–19 ). Лука также приводит все это место ( Лк. 7:18–35 ) об Иоанне Крестителе: как он послал учеников к Иисусу, какого рода ответ получили те, которых он послал, и что Господь сказал об Иоанне после их ухода; правда, не в том же самом порядке; впрочем, здесь не совсем понятно, кто из евангелистов в своем рассказе следует действительному порядку событий, а кто воспроизводит их по мере припоминания. Глава XXXII 79 . Затем Матфей говорит: «Тогда начал Он укорять города, в которых наиболее явлено было сил Его, за то, что они не покаялись», и проч. до слов: «Земле Содомской отраднее будет в день суда, нежели тебе» ( Мф. 11:20–24 ). Лука также сообщает подобное ( Лк 10.12–15 ), присоединяя это место к речи Господа из Его уст, откуда преимущественно видно, что он приводит это в том самом порядке, в котором оно было сказано Господом; а Матфей сохранил у себя порядок слов по мере припоминания; впрочем, если слова Матфея: «Тогда начал Он укорять города» вздумают понимать так, что словом «тогда» он хотел указать только на известный момент, а не на некоторый продолжительный промежуток времени, когда это говорилось или делалось, то тогда придется допустить, что это было сказано два раза. |
| То же самое и таким же образом говорит и Марк, но не в том же порядке ( Мк. 6:14–16 ). Действительно, после того, как Господь послал учеников, сказав им, чтобы они ничего не брали с собою в путь, кроме посоха, Марк, закончив речь, присоединил и это сообщение, не побуждаемый, однако, какой-либо необходимостью, в силу которой мы были бы вынуждены признать, что это событие было тесно связано по времени с предшествующими по Марку. Он не сказал как Матфей «в то время», ни «в тот день», ни «в тот час». А Лука, удерживая тот же порядок повествования, что и Марк, и не вынуждая читателя признавать, что порядок следования событий был именно такой, о том же предмете говорит так: «Услышал Ирод четвертовластник о всем, что делал Иисус, и недоумевал: ибо одни говорили, что это Иоанн восстал из мертвых; другие, что Илия явился; а иные, что один из древних пророков воскрес. И сказал Ирод: Иоанна я обезглавил; кто же Этот, о Котором я слышу такое? И искал увидеть Его» ( Лк. 9:7–9 ). В этих словах Лука согласен с Марком; а то, что он упоминает о колебании Ирода и о его словах, дает основание полагать, что Ирод в конце концов утвердился в той мысли, которую открыто заявляли другие, так как, по словам Матфея, он говорит: «Это Иоанн Креститель; он воскрес из мертвых, и потому чудеса делаются им». Если бы он сказал: «Да неужто это Иоанн» или: «Как такое может быть», то тогда, конечно же, речь бы шла о том, что он все еще сомневался. Лука, рассказав об этом, перешел к другому, другие же два, Матфей и Марк, далее сообщают, каким образом был обезглавлен Иоанн. Глава XLIV 92 . Далее Матфей говорит: «Ибо Ирод, взяв Иоанна, связал его и посадил в темницу», и т.д. до слов: «Ученики же его, придя, взяли тело его и погребли его; и пошли, возвестили Иисусу» ( Мф. 14:3–12 ). Марк сообщает об этом почти теми же словами ( Мк. 6:17–29 ). А Лука вспомнил об этом не в том порядке, а непосредственно после крещения Господа; так что Лука загодя описал то, что случилось гораздо позже. Действительно, упомянув слова Иоанна о Господе, что лопата в руке Его и Он соберет пшеницу в житницу Свою, а плевелы сожжет огнем неугасимым ( Лк. 3:15–21 ), Лука непосредственно за этим прибавил то, что, по весьма ясному сообщению Иоанна, совершилось не непосредственно после (так как Иоанн сообщает, что после крещения Иисус пошел в Галилею, где претворил воду в вино, а потом, после кратковременного пребывания в Капернауме, возвратился в Иудею, и там около Иоанна крестил многих, прежде чем Иоанн был заключен в темницу ( Ин. 2:1–12, 3:22–24 ). |
| Эта антиномия (связь Мессии с Галилеей и с родом Давида) сменяется другой: проповедь Мессии обращена одновременно к евреям и к язычникам. В учительной части Евангелия от Матфея антиномия проявляется в 2 взаимоисключающих утверждениях: в начале своей миссии ученики получают наставление не ходить «на путь к язычникам», но после воскресения Христа они получают заповедь «идти научить все народы» (т. н. Великое поручение). В повествовательной части антиномия проявляется в сочетании постоянного диалога Евангелия от Матфея с евр. традицией и в наличии в тексте очевидных указаний на разрыв с ней. Апостолы Павел и Матфей. Фрагмент мозаики «Евхаристия» из собора Михайлова Златоверхого мон-ря в Киеве. 1108–1113 гг. (собор Св. Софии, Киев) Апостолы Павел и Матфей. Фрагмент мозаики «Евхаристия» из собора Михайлова Златоверхого мон-ря в Киеве. 1108–1113 гг. (собор Св. Софии, Киев) Этот разрыв проявляется и в том, что Мессия для М.- больше чем «сын Давидов». В словах из Евангелия от Матфея: «если Давид называет Его Господом, как же Он Сын Ему?» (Мф 22. 45) - М. в большей мере, чем др. синоптики, передает конфликт Иосифа с религ. вождями Израиля, воспроизводя диалог с фарисеями и подчеркивая (единственный из синоптиков), что фарисеи были побеждены в споре (ср.: Мф 22. 41-46, этот эпизод заканчивается словами: «и никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его»; 1-я половина этой фразы отсутствует у евангелистов Марка и Луки, Мк 12. 35-37 (слова: «после того никто уже не смел спрашивать Его» - приведены у Марка раньше этого эпизода, в ст. 34) и Лк 20. 41-44 (вслед за Марком Лука приводит слова: «и уже не смели спрашивать Его ни о чем» - до вопроса о Сыне Давидовом, хотя и привязывает их не к тому же эпизоду, что Марк)). И рассуждение о Сыне Давидовом, восходящее к евангелисту Марку, М. дополняет др. изречениями Иисуса о Его божественном статусе, отсутствующими у Марка и у Луки. Прежде всего это окончание обличительной речи Иисуса против галилейских городов: «Все предано Мне Отцом Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мф 11. 27). Помимо исповедания божественной власти, к-рой обладает Мессия, эти слова указывают на Иисуса как на единственный путь к познанию Отца, предвосхищая христологию Евангелия от Иоанна (см. в ст. Иоанн Богослов ). При этом евангелист подчеркивает, что божественность Иисуса тоже не может быть постигнута человеческими усилиями. Слова «никто не знает Сына, кроме Отца» имеют параллель с др. изречением Иисуса, относящимся к «особому материалу» М.,- ответом Христа на исповедание Петра в Кесарии Филипповой: «Блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах» (Мф 16. 17). |
| Это только ни на чем не основанное предположение. Мейер полагает даже, что поставление в связь Симона с семейством Лазаря ничем нельзя доказать. Это преувеличение. Симон имел какое-то, неизвестное нам, отношение к семье Лазаря, если считать рассказы синоптиков и Иоанна тождественными. По поводу же того, что Матфей и Марк не упоминают ни о Лазаре, ни о Марфе и Марии, а только о Симоне, высказывалось такое мнение. Евангелисты делают так потому, что было опасно говорить о Лазаре и его сестрах в то время, когда написаны были синоптические Евангелия. Поэтому имени Лазаря у синоптиков вовсе не встречается, а имени Симона прокаженного – у Иоанна. О Марфе и Марии вовсе не говорится у Матфея и Марка. Иоанн (и отчасти, может быть, Лука) не имел подобных опасений, когда писал свое Евангелие, и потому упоминает как о Лазаре,так и о его сестрах». Мф.26:7 . приступила к Нему женщина с алавастровым сосудом мира драгоценного и возливала Ему возлежащему на голову. (Ср. Мк.14:3 ). У Ин.12:1–3 говорится, что «за шесть дней до Пасхи» в Вифании «приготовили» Христу «вечерю и Марфа служила» (ср. Лк.10:40 ), «а Лазарь был один из возлежавших с Ним. Мария же» (ср. Лк.10:39 ), «взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Спасителя и отерла их волосами своими» (ср. Лк.7:38 ). Матфей и Марк не называют по имени женщину, сделавшую это. Из их рассказов нельзя даже вывести, что это была известная вообще кому бы то ни было женщина, потому что перед γνη нет артикля. Такая неопределенность подала повод к многочисленным и запутанным рассуждениям об этом предмете как древних, так и новых экзегетов. Некоторые, обращая внимание на Лк.7:38 и сл., думали, что в Евангелиях упоминается о четырех женщинах, помазавших Христа. Но Ориген замечает, что их было только три: об одной из них написали Матфей и Марк (nullam differentiam expositionis suae facientes in uno capitulo – не противореча нисколько друг другу в одном разделе), о другой – Лука и еще об одной – Иоанн, потому что последняя отличается от остальных. |
| Ясно, что Лука, написавший Евангелие, сам написал и Деяния. Впрочем, посмотрим внимательнее, он ли действительно. « Первую книгу написал я к тебе, Феофил, о всем, что Иисус делал и чему учил от начала до того дня, в который Он вознесся, дав Святым Духом повеления Апостолам, которых Он избрал » ( Первое убо слово сотворих о всем, о Феофиле, яже начат Иисус творити же и учити, даже до дне, в оньже заповедав апостолом Духом Святым, ихже избра, вознесеся ) (Деян. 1:12). Как бы так говорит: «Я описал дела Спасителя и Его учение до вознесения. Прошу вас, будьте внимательны. Первое, — говорит, — мое сочинение обнимает дела Спасителя и Его учение, и доведена эта первая книга до вознесения». А несомненно, ни Матфей, ни Марк, (разве отчасти), ни Иоанн не довели Евангелия до Вознесения, только один Лука. Матфей так оканчивает Евангелие: « Одиннадцать же учеников пошли в Галилею, на гору, куда повелел им Иисус, и, увидев Его, поклонились Ему… И приблизившись, Иисус сказал им: … идите, научите все народы… и се, Я с вами во все дни до скончания века » (Матф. 28:16–20). Таков конец Евангелия. О том, как вознесся Господь, Матфей не сказал. Подобным образом, Марк говорит: « И, выйдя, (жены) побежали от гроба… и никому ничего не сказали, потому что боялись » ( и изшедше бежаша от гроба — и никомуже ничтоже реша: бояхубося ) (Марк. 16:8). И после другого говорит о Вознесении вкратце так: « И так Господь, после беседования с ними, вознесся на небо и воссел одесную Бога. А они пошли и проповедывали везде, при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями. Аминь » ( Господь же убо по глаголании сего к ним вознесеся на небо, и седе одесную Бога. Они же изшедше проповедаша всюду, Господу поспешествующу и слово утверждающу последствующими знаменми. Аминь ) (Марк. 16:19–20). Вот и конец Евангелия. Подробного рассказа о Вознесении и у Марка не оказалось. Иоанн (в конце своего Евангелия) рассказывает о явлении Спасителя ученикам при озере Тивериадском. « Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? » (Иоан. |
| Иессей родил Давида царя; Давид царь родил Соломона от бывшей за Уриею; И о жене Урия Матфей упоминает здесь с той целью, чтобы показать, что не должно стыдиться предков, но более всего стараться прославлять и их своею добродетелью, и что Богу все угодны, хотя бы они произошли и от блудницы, если только имеют добродетель. Мф.1:7 . Соломон родил Ровоама; Ровоам родил Авию; Авия родил Асу; Мф.1:8 . Аса родил Иосафата; Иосафат родил Иорама; Иорам родил Озию; Мф.1:9 . Озия родил Иоафама; Иоафам родил Ахаза; Ахаз родил Езекию; Мф.1:10 . Езекия родил Манассию; Манассия родил Амона; Амон родил Иосию; Мф.1:11 . Иосия родил Иоакима; Иоаким родил Иехонию и братьев его, пред переселением в Вавилон. Переселением Вавилонским называется тот плен, который позже перенесли иудеи, уведенные все вместе в Вавилон. Вавилоняне и в другое время воевали с ними, но озлобляли их умереннее, тогда же совершенно переселили их из отечества. Мф.1:12 . По переселении же в Вавилон, Иехония родил Салафииля; Салафииль родил Зоровавеля; Мф.1:13 . Зоровавель родил Авиуда; Авиуд родил Елиакима; Елиаким родил Азора; Мф.1:14 . Азор родил Садока; Садок родил Ахима; Ахим родил Елиуда; Мф.1:15 . Елиуд родил Елеазара; Елеазар родил Матфана; Матфан родил Иакова; Мф.1:16 . Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от Которой родился Иисус, называемый Христос. Почему здесь дается родословие Иосифа, а не Богородицы? Какое участие Иосифа в том бессеменном рождении? Здесь Иосиф не был истинным отцом Христа, чтобы от Иосифа вести родословие Христа. Итак, слушай: действительно, Иосиф не имел никакого участия в рождении Христа, и потому должно было дать родословие Богородицы; но так как был закон – не вести родословие по женской линии ( Числ. 36, 6 ), то Матфей и не дал родословия Девы. Кроме того, дав родословие Иосифа, он дал и ее родословие, ибо был закон не брать жен ни из другого колена, ни из другого рода или фамилии, но из того же колена и рода. Так как был такой закон, то ясно, что если дается родословие Иосифа, то тем самым дается и родословие Богородицы, ибо Богородица была из того же колена и того же рода; если же нет, то как бы она могла быть обручена ему? Таким образом, евангелист соблюл закон, который запрещал вести родословие по женской линии, но, тем не менее, дал родословие Богородицы, дав родословие Иосифа. |
| «Иисуса Христа» (см. Мф.1:1 ). «Сына Божия». Если евангелист Матфей, писавший свое Евангелие для христиан из иудеев, должен был показать им, что Христос происходит от праотцев иудейского народа – Давида и Авраама ( Мф.1:1 ), то евангелисту Марку как писавшему свое Евангелие для христиан из язычников не было надобности в подобном указании. Он прямо называет Христа Сыном Божиим – конечно, в смысле исключительном, как Единородного от Отца (см. Мф.16:16 ). Но если Евангелие, которое далее Марк предлагает своим читателям, исходит от Сына Божия, то оно, как бы говорит он, должно иметь непререкаемый авторитет для всех 3 . Мк.1:2 . как написано у пророков: вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою. Мк.1:3 . Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему. Мк.1:4 . Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов. Эти три стиха представляют собой один период. «Согласно (союзу «как» в лучших греческих кодексах соответствует частица καθς, а не ς, как в нашем кодексе Receptus) с предсказаниями пророков Малахии ( Мал.3:1 ) и Исаии ( Ис.40:3 ), предсказавшими о пришествии Предтечи Мессии 4 , который подготовит народ иудейский к принятию Мессии, явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для отпущения грехов». Таким образом, явление Иоанна не было чем-то совершенно неожиданным, оно давно уже было предсказано. Пророчество Малахии об Иоанне Предтече (см. комментарии к книге пророка Малахии) евангелист приводит раньше, чем пророчество Исаии, более древнего пророка, конечно, потому, что первое пророчество с большей определенностью говорит о пришествии Предтечи – Мессии, чем второе. Замечательно, что пророчество Малахии евангелист Марк приводит не по подлиннику и не по переводу Семидесяти, который в этом случае довольно точно повторяет мысль и выражение подлинника, а следует в этом месте евангелисту Матфею. Вместо выражения подлинного текста «пред лицем Моим» евангелист Матфей, а за ним и Марк, читает: «пред лицем Твоим». Следовательно, по переводу обоих евангелистов Бог у Малахии обращается к Самому Мессии с предсказанием о послании перед Его пришествием особого Ангела или предвестника – Предтечи. У пророка же содержится обращение Иеговы к иудейскому народу. |
| Глава 9 1–13. Преображение Господа Иисуса Христа. – 14–29. Исцеление бесноватого отрока. – 30–32. Повторение предсказания о смерти и Воскресении. – 33–50. Об отношении учеников друг к другу: смирение, любовь. Беседа о соблазнах. Мк.9:1 . И сказал им: истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе. (Ср. Мф. 16:28 .) Эти слова представляют собой заключение к речи Господа, содержащейся в Мк.8:34–38 . Евангелист Матфей выражается гораздо конкретнее, чем Марк (и с ним Лука). Он говорит именно о пришествии Христа как могущественного Царя, а Марк – о наступлении Царствия Божия вообще. Об исполнении этого пророчества Христова нужно сказать следующее. Царство Божие «в силе», т.е. распространение Евангелия во всем тогдашнем мире ( Рим.1:8 ; Кол.1:6 ; 1Фес.1:8 ), увидели некоторые из тех, которые были слушателями Христа. Они видели, как Царство Божие проникло в сердца людей, обновляя их и снабжая новыми жизненными силами, – словом, обнаруживая всю свою чудодейственную силу. Мк.9:2 . И, по прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, и возвел на гору высокую особо их одних, и преобразился перед ними. Начинающееся здесь повествование о Преображении Христа в общем сходно с повествованием Евангелия Матфея ( Мф.17:1–13 ), но имеет и некоторые особенности. Мк.9:3 . Одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белильщик не может выбелить. Не упоминая об «изменении лица Христова» (ср. Мф.17:2 ), евангелист Марк особенно обстоятельно говорит об одеждах Христовых, которые были озарены необычайнейшим светом. Сам свет этот был небесного происхождения, как видно из того, что с ним, говорит евангелист, нельзя было сравнить блеск одежды, вычищенной белильщиком «на земле». Мк.9:4 . И явился им Илия с Моисеем; и беседовали с Иисусом. Евангелист Марк на первом месте ставит Илию (а не Моисея, как Матфей), может быть, потому, что далее идет беседа об Илии (стих 11 и сл.). Мк.9:5 . При сем Петр сказал Иисусу: Равви! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: Тебе одну, Моисею одну, и одну Илии. |
| 3 . [Четыре животных] – четыре Евангелия. Он говорит: первое подобно льву, второе подобно тельцу, третье подобно человеку, четвертое подобно орлу летящему. [И каждое из четырех животных имело] по шести крыл вокруг ( Откр 4:7–8 ), глаза внутри и снаружи. Он говорит: они не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель ( Ис 6:3 ). Сидящие на двадцати четырех престолах двадцать четыре старца ( Откр 4:10 ) – книги пророков и закона, содержащие показания Суда. Ибо двадцать четыре старца – двенадцать апостолов и двенадцать патриархов. То есть, животные, которые имеют разные лица, сохраняют число. 4 . Животное, подобное льву ( Откр 4:7 ) – это Евангелие от Иоанна, потому что, когда все евангелисты предсказали Христа, ставшего человеком, он называл Его – прежде чем Он пришел и облекся плотью – Богом, говоря: Слово было Бог ( Ин 1:1 ). И поскольку он издавал крик, будто рычащий лев, предсказание его содержит образ льва. [Что же относится к человеческому образу], то Матфей стремится сообщить нам о роде Марии, от которого Христос воспринял плоть. Следовательно, пока он перечисляет [праотцев] от Авраама до Давида и от Давида до Иосифа (см.: Мф 1:1–16 ), то ведет речь [о Христе] как о человеке. Поэтому предсказание его получило образ человека. Лука начинает [повествование] со священства Захарии, которому явился ангел, когда он приносил жертвы за народ (см.: Лк 1:8–11 ). Ввиду священства и жертвы описание несло образ тельца. Марк, толкователь Петра, запомнил, чему он учил при служении, и записал, но не по порядку, а со слов пророчества, возвещенного Исаией (см.: Мк 1:2 ). Следовательно, они начинают, говоря так: Иоанн: В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог ( Ин 1:1 ) – это образ льва; напротив Матфей: Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова ( Мф 1:1 ) – это образ человека; в следствии этого Лука: был священник из Авиевой чреды, именем Захария, и жена его из рода Ааронова ( Лк 1:5 ) – это образ тельца; Марк начинает так: Начало Евангелия Иисуса Христа, как написано у Исаии 3 ( Мк 1:1–2 ), – начало с летящего Духа, содержащего образ летящего орла. |
|
|
