| — Зачем? — спросила Алиса. — Я боюсь тебе ответить, — сказала бабушка. — Но вернее всего, чтобы съесть. — Не может быть! — Но привидения безжалостны! Им ничего не дорого! Это мертвецы, вставшие из могил. И нигде нет защиты от них! Даже в доме. — И здесь? — И здесь. — Страшно, — призналась Алиса. — А как же я доберусь теперь до Пашки? — Забудь о нем! Возвращайся домой, к своим родителям. Пашке ты не поможешь. И профессору не поможешь. Разве ты не поняла, что они специально подложили записку от твоего друга в сундук, чтобы тебя сюда заманить? — А почему им надо было меня сюда заманивать? — спросила Алиса. — Не знаю, — сказала бабушка, — но ничего хорошего я не жду. — Нет, — возразила Алиса. — Почему-то они меня особенно не любят. И я бы сказала, что они даже побаиваются меня. Вернее, не меня, а моих знаний. — Каких еще знаний? — спросила бабушка. — Что-то мне известно, а они этого боятся… — Пока ты об этом догадаешься, они тебя уже на кусочки разорвут. — А вдруг не разорвут? — Я видела много смелых девочек, я сама в молодости скакала на лошадях и взбиралась на самые высокие горы. Но чтобы быть такой безрассудной девочкой — нет, такого я еще не видела. — Я хочу поехать к Пашке. — Это смертельно опасно. — У меня есть друзья. — Твои друзья не смогут тебе помочь. — Друзья всегда могут помочь. И вы в том числе. — Ну какой я тебе друг? Я — выжившая из ума старуха, у которой всего-то в жизни что домик, который не сегодня-завтра развалится, да вздорный дед с бородой лопатой, которую он полдня чистит и нежит, а полдня пачкает яичницей и гороховым супом. — У меня есть друг волк, — сказала Алиса. — Если волк — друг, значит, он не волк, — ответила мудрая бабушка. — Значит, он оборотень, днем — волк, ночью — человек. Будь с ним осторожна. — Но он же друг! — закричала Алиса, которая никогда не предавала друзей. — Ты уже взрослая девочка, — сказала бабушка, — и не мне тебя учить. Тем более что пора идти ужинать. Бабушка поднялась и повела Алису в столовую. Столовая в том домике располагалась прямо в кухне. Только кухня была большой и длинной, во весь первый этаж. У плиты возилась обезьяна Магда, и бабушка поспешила ей на помощь. Алиса тоже хотела помочь, но герцог сказал, что она — гостья и, если надо, поможет Ганс. |
| – Ты так гнался за ним! Я думал, конвойный иван тебя пристрелит, да и всем нам не поздоровится… – Да, война сделала меня психом. Так вот, весь день этот мальчишка не выходил у меня из головы. Точнее, его глаза, такие синие. Знаешь, у моей старшей сестры есть сын Дитрих. Мой племянник и этот русский паренёк – как две капли. И глаза у Дитриха такие же синие… – Поэтому ты решил, что рейху конец? – уголки губ Вальтера чуть скривились. – Дитриху сейчас четырнадцать, он учится в школе. Магда – домохозяйка, а её муж Шульц работает на Крупповском металлургическом заводе, поэтому, как нужный специалист, избавлен от прогулки на фронт. Ответь, Вальтер, ты встречал что-то подобное у русских? Этот синеглазый паренёк уже работает – тянет провода связи, его мать наверняка вкалывает на заводе, а отец воюет. – Да, Фриц, русские мобилизовались лучше, чем мы, – Вальтер исподлобья глядел на высокого собеседника. – Но не забывай: под нами вся Европа! – А у них – дух. И мотивация у русских с самого начала совсем другая. Наше поражение началось 22 июня 1941 года! Но по-настоящему дошло до меня это только вчера! – Что ты говоришь?! Они не заметили, как повысили тон. Из темноты послышались недовольные вздохи и цоканье. Им пришлось замолчать; лишь красноречивые взгляды продолжали беззвучную полемику. Но вскоре Вальтер, не выдержав, продолжил. Фриц еле разобрал чуть слышные слова: – Что ты говоришь? У тебя короткая память. В 41-ом нам оставался лишь шаг до победы. Если б не проклятая распутица в октябре, мы бы взяли Москву. А потом русским помог генерал Мороз. Да и в 42-ом мы их гнали. Ленинград в блокаде. Северный Кавказ захватили. А Сталинград? Он же был почти в наших руках; оставалось последнее усилие, и мы бы перерезали Волгу. – И что дальше? – шепнул где-то под потолком Фриц. – Как что?! Наша победа! – прошипел снизу Вальтер. – Да неужели? Ты уверен? А что, русские обещали сдаться? Вальтер молчал, размышляя. Фриц продолжал: – Они не такие, как остальные. Пойми, правила на них не распространяются. Может, другая нация и сдалась бы… Но я тебе вот что скажу. Мы в Сталинграде один дом брали дольше, чем всю Францию. И про «последнее усилие» – всё бред. Захвати мы Москву и Ленинград, Сталинград и Баку – русские не сдались бы! Война не закончилась бы на этом, лишь растянулась. Мы отодвинули бы наше поражение… и только. Ещё, кажется, кайзер Вильгельм предупреждал не замышлять ничего против России! |
| - Хорошо, вот скажите мне: вы воруете сигнал... - Я ворую?! – задохнулась от возмущения Соня. – Что вы такое говорите? - Вы только что сами признали... - Я признала?! Я ничего не признавала! Лиза замолчала. - А вы кто, Лиза Бахарева? – спросила женщина. – Я вас по голосу узнала. - Да. - Лизочка, мы вас любим. Вашу программу всегда смотрели. Ладно, я пошла, мне ещё готовить надо. Передайте шефу, что нам не страшно! Мы его сами посадим, если захотим. - За что? - За угрозы здоровью и жизни населения, прозвучавшие в прямом эфире. До свидания, милая. ТЕ ЖЕ И МАГДА ГЕББЕЛЬС Однажды произошла техническая ошибка. Женщина-историк рассказывала в программе о Магде Геббельс. О том, что в юности у Магды был роман с еврейским юношей, который позже стал видным лидером сионистского движения. И когда нацисты узнали об этом, они решили поймать сиониста на живца – на Магду. И вот она назначила своей первой любви встречу в гостинице, и пришла туда с пистолетом. Историк дошла до кульминации: “Молодой человек вошёл, бросился к Магде, она же достала пистолет и направила на него...” Вся улица Бенджамин и окрестности замерли у телевизоров... Так убила она мальчика? И тут начались помехи. Технические неполадки. Серьезные. История осталась незаконченной, быстро поставили заставку, а потом началась другая программа – рекламная, которую нельзя подвинуть. Лиза подосадовала, но к вечеру уже всё забыла и спокойно легла спать. Потом они повторят программу – целиком. Но не тут-то было. Ровно с семи утра ей на мобильник (номер всегда был указан в титрах) стали звонить. Пожилые женщины. Вежливо сообщали, что вчера в программе была ошибка, что показали не до конца, и хорошо бы всё же конец показать... Лиза извинялась и обещала. Следом позвонил незнакомый мужчина. - Телеканал? Я хочу вас спросить: вы там водки обпились что ли? Вас, нах..., к телевидению подпускать нельзя! Вы, б....., откуда на нашу голову упали? Вы что выпускаете? Вы сами смотрите вообще что показываете? - Я... мне...вы почему материтесь? – пыталась вставить слово Лиза. Но мужик неистовствовал: |
| — Вмажь ей! — взвизгнула Ритка, у которой на желтом худом лице проступили багровые, синюшные пятна, — видимо, тоже выпила или приняла дозу чего-то покрепче и потому осмелела. Ей явно хотелось зрелищ и продолжения скандала, хотя непонятно было, к кому относился ее призыв. — Вмажь! Чего с ней церемониться! Я бы вмазала! Анжелика продолжала стоять выжидательно и наготове. Чувствовала она себя в эту решающую минуту великолепно, как, наверное, чувствует себя борец на олимпийском ринге, потому что осознавала, что вступилась за правое дело, за обделенных старушек, хотя неважно было то, что вся эта история с буханками являлась лишь поводом зацепить ненавистную Робин, которую она тайно, действительно, побаивалась, и, главное, выплеснуть безотчетное зло, накопившееся внутри уже до предела за годы в тюрьме и месяцы в ночлежке и требующее выхода. Но Робин, не говоря ни слова, вдруг медленно поднялась и, не спуская тяжелого взгляда с Ванессы, вышла из комнаты. И не вернулась до утра. С того вечера атмосфера в боксе стала еще напряженней. Но ссоры и скандалы прекратились. Женщины как-то поутихли, говорили друг с другом только по надобности, не отпускали реплики, не шутили, что раньше изредка случалось, каждая отгородилась от других, кроме Ванессы и Магдалины — их дружба, напротив, росла, словно свежая трава, пробивающая, вопреки непогоде и ядовитой вражде, разлитой вокруг. Наконец-то Магда нашла работу — по уходу за престарелыми. Но и это было счастье. Теперь надежда на воссоединение с сыном стала вполне реальной. С первым же чеком — доказательством родительской состоятельности — она пошла в семейный суд и подала петицию. Маленькая планета, едва не сбившаяся с пути, возвращалась на свою орбиту, обретая равновесие. Работодатель Нессы решил продлить контракт еще на две недели, и она приняла предложение. Ей хотелось уехать из Америки с уверенностью, что Магдалина твердо стоит на ногах и что Джонни снова скоро будет с матерью. Задерживало Ванессу и другое — нечто, сверлящее временами сознание, как недодуманная мысль или незаконченный разговор. Невыносимым ей порой казалось оставить Нью-Йорк, не повидав Артура. |
| О, великое смирение было у этого монаха, поэтому и бесы не могли его никак уязвить. Старуха, стуча деревянной ногой, быстро накрыла стол и поставила приготовленные ястие и питие. Батюшка прочитал молитву, благословил трапезу, и мы сели за стол. Вначале старая подала настоящий венгерский рыбный паприкаш – горячий и жгучий, как адское пекло. Чтобы есть этот суп, надо иметь железный желудок. В нем было столько перца, что мы все, открыв рот, дышали, как собаки на жаре, а батюшка ел, не поперхнувшись, и только слезы катились у него из глаз. Затем была подана обжаренная в яйце и сухарях капуста с бобами и рисовая каша с грибами. Поскольку в месяцеслове на этот день значилось разрешение на вино, мы выпили по стаканчику местного рислинга, страшно кислого – вырви глаз. Потом еще пили чай. Батюшка вкушал один раз в сутки, но основательно. Не успели мы закончить трапезу, как в окно постучали, и в избу зашла приятная пара лет этак по сорок пять с просьбой и за советом. Оба были вдовые, имели взрослых детей, которые переженились, и поэтому эта пара считалась между собой как сват и сватья. И вот, им тоже пришла фантазия обвенчаться вторым браком. Батюшка усадил их на лавку и полез в сундук, откуда достал старинную пудовую в кожаном переплете книгу Кормчую и зачитал им следующее: Сват и сватья имеют родство не по крови, а по присвоению ко браку их чад, и Соборные Отцы их брак не разрешают и не запрещают, а полагаются на их собственную совесть. А если сойдутся в браке, то не порочен сей брак, но эпитимия им будет такая: не вкушать мяса один год. Пара поклонилась батюшке, поблагодарила его и, довольная, вышла вон. Красивая вдова Магда стала жаловаться на своего сынка, что буен, хулиганит, и нет на него управы, и просила вуйко, чтобы выгнал из мальчишки беса. Батюшка призвал мальчика, огладил его по голове и, зажав между коленями, пристально посмотрел ему в глаза. Мальчик был спокоен и улыбался. Был он также спрошен: ходит ли на исповедь и приемлет ли Святое Причастие? Мальчик ответил утвердительно. |
| Я пригрелся в машине и даже стал засыпать, но дверца открылась, и я очнулся от дремоты. Передо мною стояли Юрий Юрьевич, Магда с мальчишкой и сзади отец Мефодий без пальто, в легкой темной рясе. Я вылез из машины, и по узкой снежной тропинке отец Мефодий повел нас к своей келье на обед. Спустились по косогору вниз к ветхой покосившейся избушке с маленькими окнами под почерневшей соломенной крышей, обили от снега о порог ноги и вошли в сени, где висели сухие березовые веники и стояли какие-то кадки. В полутемной прихожей я наткнулся на набитый сеном, стоящий на козлах узкий длинный ящик, похожий на гроб. В единственной комнате тоже было темновато и пахло ладаном, постным маслом и рыбным супом. От топящейся плиты по стенам играли блики пламени, да перед образами в углу теплилась лампада. Избушка была настолько старая, закопченная и ветхая, что потолок прогнулся этаким животом вниз и был подперт корявым извилистым древом с рогулькой на конце. Кроме обеденного стола у окна в келье был одежный шкаф, большой сундук, окованный полосками железа, да деревянная кровать с большими подушками и ватным лоскутным одеялом. Все это дополнялось лавкой и несколькими темными засаленными табуретками. На одной из них сидела странная старуха, как поглядеть, так сущая ведьма. Ей, наверное, было лет восемьдесят с гаком. Она ворочала в топке кочергой, и ее профиль напоминал щипцы, так как крючковатый нос почти сходился с острым подбородком. Из-под черного платка выбивались лохмы седых волос. Как я потом узнал, она была большая любительница курить трубку, набитую лютой махоркой, и прикладываться к бутылке с синим денатуратом. Она встала и хриплым голосом доложила батюшке, что обед готов. Тут я увидел, что у нее одна нога, вместо другой была приделана деревяшка. И звали старуху – Карла. Как потом рассказал батюшка, она действительно была настоящей закарпатской босоркань – так здесь называют ведьм, но сейчас уже в отставке. Батюшка однажды спас ее, вырвав из рук разъяренных поселян, которые тащили старую каргу, чтобы утопить в Боржаве за ее пакостные ведьмовские проделки. Избушку ее селяне сожгли, и батюшка по доброте своей взял ее к себе, чтобы она вела хозяйство и готовила ему обед. Старуха оказалась наглой особой и сразу захватила батюшкину кровать с засаленным лоскутным одеялом, так что бедному кроткому отцу Мефодию пришлось устроиться в прихожей и ночевать в ящике с сеном, покрываясь ветхой рясой. |
| В лице Вячеслава заходили все скулы. – Аленушка, держись, дорогая! Если ты будешь категорична, ему останется только уйти. Прибегнуть к насилию он не посмеет, ну, а если бы попытался – ведь ты не в лесу: кричи, рвись, подымай скандал. Им настрого запрещено жить с лишенными свободы. Не бойся поднять шум – начальство, ох эти ненавистные гепеу, в этом случае будут за тебя. И я тебя защитить не могу; пойми и это! Если только в дело вмешаюсь я, нас как влюбленную пару моментально найдут способ разъединить: штрафной лагерь – и кончено! Все будет зависеть от тебя, моя кудрявая овечка. Он говорил, держа в своих ее руки. – Можешь быть спокоен: я ему не дамся, но я боюсь его мести! – прошептала Леля, дрожа. Барак она нашла в полном смятении: стояли кучками и шептались, конвойные разгоняли по нарам. Несколькими минутами раньше срока был дан сигнал к отбою. Соседки не замедлили сообщить Леле, что только что погибла Феничка: тихая, кроткая бытовичка, которая работала сторожем у одного из складов. Стоя у дверей с железными замками, она плела обычно кружева и всегда казалась невозмутимо спокойной. Но в этот вечер она внезапно побросала спицы и кинулась к забору с колючей проволокой. Предостерегающие крики стрелков ее не остановили – сделала это только пуля. Поступок был настолько странным, что истолковываться мог только как самоубийство… Магда сказала Леле: – Да простит ей Бог: она сделала хуже и себе и нам! Две подряд попытки к бегству не пройдут нам даром… Леля вспомнила, что Вячеслав сказал точно то же самое. Быть может, конвою нагорело за историю с Феничкой, или решено было одновременно с заключенными подтянуть и стрелков, – так или иначе, ни Алешка, ни Косым не явились в барак вовсе. Леля напрасно просидела всю ночь на нарах с тревожно бьющимся сердцем. Как только проиграли утреннюю зорю, тотчас стало заметно, что персоналу сделаны соответствующие внушения: интонации стрелков были особенно повелительны и команды категоричны; старшее начальство прогуливалось тут и там, наблюдая за происходящим; заключенные двигались безмолвно, как манекены; пройдя на свое место, Леля с вопросительным взглядом взглянула на врача, и тот одними губами успел шепнуть ей: «Не сегодня!» |
| • максимальное содействие компетентным международным органам в взятии под контроль всех без исключения ядерных вооружений и других видов оружия массового уничтожения, находящихся на землях коренных народов и в колониальных районах, для обеспечения абсолютной денуклеаризации земель коренных народов и колониальных регионов. • Предоставление механизма мирного разрешения территориальных споров, если таковые имеются. Среди авторов – подписантов: Райана Дугар-де-Понте (Бурятия), Руслан Габбасов (Башкортостан), Рафис Кашапов (Татарстан), Олексий Манаников (Сибирь), Дэнны Техс (Ичкерия), Олена Михайлова (Вельки Новгород), Юрий Москаленко ( Новосибирск), Геннадий Гудков (Коломна), от Европы и Северной Америки: Януш Бугайски (США), Павел Климкин (Украина), Эдвард Лукас (Великобритания), Воячич Покор , Тамила Ташева (Украина), Андрюс Алманис (Литва), Олег Дунда (Украина), Павел Массаро (США), Тарас Стецскив (Украина), Мариуз Пилис (Польша), Евгений Магда (Украина), Вадим Прокопиев (Беларусь), Павло Жовниренко (Украина). Часть II. Сепаратистские настроения в регионах России По инициативе автора группой независимых аналитиков с помощью систем автоматизированного интернет-мониторинга был проведён комплексный анализ сепаратистских настроений в регионах России. В исследовании рассматривалась деятельность различных национально-культурных организаций регионов, имеющих либо могущих иметь сепаратистский уклон. Были проанализированы имеющиеся опросы общественного мнения для выявления общероссийских тенденций в отношении сепаратизма. Перед началом анализа выдвигалась гипотеза об отходе от этнического сепаратизма в регионах. Но это подтвердилось лишь частично. Этнический и, в особенности, религиозный сепаратизм остаётся превалирующей формой. Общее состояние сепаратистских настроений Результаты анализа в целом по России продемонстрировали достаточно низкую остроту проблемы распространения сепаратистских настроений в России. Количество упоминаний элементов сепаратистского дискурса гражданами в социальных сетях не превышает 50 упоминаний на 100 тыс. чел. населения региона за период с 1 мая по 16 августа 2022 г.. |
| Каждый слушал по-своему. Синицы волновались. Как они ни вертелись, их трескотня не могла заглушить рояля. Загулявшие матросы рассаживались на ступеньках дома и слушали, всхлипывая. Прачка разгибала спину, вытирала ладонью покрасневшие глаза и покачивала головой. Сверчок вылезал из трещины в кафельной печке и поглядывал в щелку за Григом. Падавший снег останавливался и повисал в воздухе, чтобы послушать звон, лившийся ручьями из дома. А Золушка смотрела, улыбаясь, на пол. Около ее босых ног стояли хрустальные туфельки. Они вздрагивали, сталкиваясь друг с другом, в ответ на аккорды, долетавшие из комнаты Грига. Этих слушателей Григ ценил больше, чем нарядных и вежливых посетителей концертов. В восемнадцать лет Дагни окончила школу. По этому случаю отец отправил ее в Христианию погостить к своей сестре Магде. Пускай девочка (отец считал ее еще девочкой, хотя Дагни была уже стройной девушкой, с тяжелыми русыми косами) посмотрит, как устроен свет, как живут люди, и немного повеселится. Кто знает, что ждет Дагни в будущем? Может быть, честный и любящий, но скуповатый и скучный муж? Или работа продавщицы в деревенской лавке? Или служба в одной из многочисленных пароходных контор в Бергене? Магда работала театральной портнихой. Муж ее Нильс служил в том же театре парикмахером. Жили они в комнатушке под крышей театра. Оттуда был виден пестрый от морских флагов залив и памятник Ибсену. Пароходы весь день покрикивали в открытые окна. Дядюшка Нильс так изучил их голоса, что, по его словам, безошибочно знал, кто гудит – «Нордерней» из Копенгагена, «Шотландский певец» из Глазго или «Жанна д’Арк» из Бордо. В комнате у тетушки Магды было множество театральных вещей: парчи, шелка, тюля, лент, кружев, старинных фетровых шляп с черными страусовыми перьями, цыганских шалей, седых париков, ботфорт с медными шпорами, шпаг, вееров и серебряных туфель, потертых на сгибе. Все это приходилось подшивать, чинить, чистить и гладить. На стенах висели картины, вырезанные из книг и журналов: кавалеры времен Людовика XIV, красавицы в кринолинах, рыцари, русские женщины в сарафанах, матросы и викинги с дубовыми венками на головах. |
| А вот Кречмара к Магде привязывает только похоть. Ведь любовь предполагает постижение любящим личности любимого, его души, а «внутренний мир» Магды остается для Кречмара абсолютно закрытым. Он не имеет ни малейшего понятия о том, какие безобразные чудовища гнездятся там. И всякий раз, как он оказывается на пороге прозрения, нравственного и чисто житейского, — вновь ослепляет его, все глубже затягивая в темную бездну, любовная падучая (Н.;293), которой он с восторгом предается. Феномен полового рабства глубоко исследован русскими философами начала ХХ в. «Отдаваясь власти половой жизни, человек теряет власть над самим собой, — писал Н. Бердяев. — В неиндивидуализированном половом влечении человек как бы перестает быть личностью, превращаясь в функцию безличного полового процесса … Пол есть один из источников рабства человека, и источников самых глубоких … Жизнь пола обладает способностью порождать эротические иллюзии … Любовь может быть величайшим рабством. Это рабство порождается эротической иллюзией … Человек испытывает унизительное рабство пола. Пол терзает человека и порождает многие несчастья человеческой жизни … Величайшая пошлость может быть связана с полом» . Трагедию порабощения человека половым влечением и эротической иллюзией Набоков воплотил в «Камере обскуре» с поразительной силой и глубиной проникновения в ее суть. Кречмар, который «совершенно ослеп» (Н.;382) от похоти, не видит, вернее, не желает видеть очевидного гнусного обмана, судорожно цепляется за чудовищные миражи, лишь бы иметь возможность продолжать предаваться и далее любовной падучей. И «светлые» мысли, возникавшие в сознании Кречмара под плотным бархатным мешком, «в котором он теперь существовал» (Н.;375), оставались эротическими миражами: «Не всегда, впрочем, Кречмар мог утешаться нравственными рассуждениями, не всегда удавалось ему себя убедить, что физическая слепота есть в некотором смысле духовное прозрение. Напрасно он обманывал себя тем, что ныне его жизнь с Магдой счастливее, глубже и чище, напрасно думал о ее трогательной преданности» (Н.; 375–376). И обман заключался не только и не столько в том, что рядом с несчастным слепым Магда и Горн предавались любовным утехам. Первопричина лжи — в сознании самого Кречмара, ибо сам он желал только одного — секса. |
|
|
