| В пользу возникновения Книги Руфи в послепленную эпоху (очевидно, в V в.) говорят следующие соображения: (1) Книга Руфи вводит наполненное богословским содержанием понятия «выкупа/искупления», в котором творчески соединяются левиратный брак и право первой покупки/обязанность обратной продажи общинного имущества, что в обоих случаях приносит пользу Ноемини и Руфи, так что можно говорить о «галахе» к Лев.25 (институт выкупа) и Втор.25 (левират). Такой метод обращения с Торой немыслим в допленное время. (2) Вполне возможно, что сильное подчеркивание роли семьи и клана, а также разработка их основополагающей для сообщества роли отражают реакцию на крушение государства. (3) Связь между мотивами «возвращения» с чужбины и «рождением» ребенка в образе лишившейся детей Ноемини напоминает богословскую метафорику Плача и Ис.40–66 . (4) Типична для послепленной литературы продуманная игра именами собственными (Елимелех=«мой Бог являет себя Царем»; Ноеминь=«достойная любви», или «Яхве полон любви»; Руфь=«подруга, ближняя, спутница»; Орфа=«отвращающаяся»; Махлон и Хилеон=«болезненный и слабый»; Вооз=«в нем сила»; Вифлеем – «дом хлеба»). (5) Центральная, важнейшая женская перспектива непредставима в таком виде в допленную эпоху. Это относится не только к той концепции, что в солидарности чужеземки Руфи раскрывается солидарность Яхве, но также и к подчеркиванию роли женщин в истории Израиля ( Руф.4:11 слл.: Рахиль, Лия, Фамарь). (6) О послепленном происхождении ясно говорит и множество интертекстуальных взаимосвязей: Руфь, не желающая оставить Ноеминь, контрастирует с Авраамом, предающим свою жену Сару ( Быт.12:10–20 ). Образ моавитянки Руфи с его спасительным смыслом служит корректировке текстов Быт.19:30–38 ; Чис.25:1–18 , где проявляется враждебность к моавитянам, причем одновременно в них содержатся негативные высказывания о женщинах (в сексуальных контекстах). (7) Если Книга Руфи содержит полемику против требований ригористов отказаться от жен-чужеземок, то приходится датировать ее V в., т.к. именно тогда звучали такие требования (ср. Ездр.13 ; Неем.10 ). |
| Третья цель книги – показать израильтянам, как нужно относиться к чужеземцам. Закон имеет ясные правила взаимоотношений с чужестранцами и временными поселенцами ( Исх.22:21, 23:9 ; Лев.19:3334 ; Втор.10:1719 ). Нужно признать, что Израиль не всегда давал пристанище чужестранцам и нищим (см. Ис.1:23, 10:12 ; Мал.3:5 ). Из-за политики изоляции, проводимой Ездрой ( Езд.9 ), некоторые сделали вывод, что книга была написана после возвращения из плена, как полемический трактат, направленный против действий Ездры. Но, хотя некоторые аспекты книги можно применить к тем обстоятельствам, ее тон явно не полемический. Еще одна особенность, если не цель книги – показать, что даже во времена судей были проблески посреди полного разочарования и духовной темноты. Книга служит прекрасным переходом к книгам Царств, особенно к времени царствования Давида. Линафельт предполагает, что она связывает времена хаоса и анархии периода судей со стабильностью и процветанием периода правления Давида 398 (ср. Руфь 1:1 с 4:17:22). Он отмечает, что «... нигде во всей Библии список родословной не помещается в конце повествования; такие списки всегда использовались, чтобы представить последующее повествование». 399 Хотя все эти наблюдения имеют под собой основу, все же не будем забывать, что за родословием следует еще вставка из нескольких глав (напр., 1Цар.116 ), после которой представляется основной герой повествования – Давид. Возможно, самой главной отличительной особенностью книги Руфь можно считать подчеркнутое указание на благость Яхве (ивр., хесед). Хотя Яхве непосредственно действует только в одном отрывке книги (4:13), внимательный читатель заметит, что Он все время трудится, как бы находясь за сценой. Еврейское слово хесед появляется трижды, указывая на доброту Господа и на доброе отношение людей друг ко другу (ср. 1:8; 2:20, 3:10). Божья хесед показана и еще более искусно. Семья Ноемини покинула Иудею из-за голода, ища убежища в Моаве. За эти годы Ноеминь теряет не только мужа, но и обоих сыновей, оставаясь без помощи и без поддержки. Она с горечью выражает свои чувства, считая, что Бог предал ее, так что жители города уже не называют ее Ноеминью, а зовут ее Марой; она считает, что возвратилась с пустыми руками (1:2021). |
| Трудности истолкования Разногласия среди исследователей вызваны таящимися в самом повествовании загадками. Трудности истолкования обусловлены: 1) невозможностью точно указать время и цель написания книги, а также использованные при этом источники; 2) сложностью восприятия различных обычаев, таких, как левират (женитьба деверя, Втор. 25,5–10 ), ответственность родственника-искупителя ( Лев. 25 ) и тем, как эти обычаи практиковались в Израиле; 3) внутренними трудностями, такими, как взаимосвязь между 4,12.17 и родословной в 4,18–22. Каждому из этих вопросов посвящено немало научных трудов, которые подчас содержат противоречивые положения. Но никакая, даже самая острая, полемика не может ослабить воздействия этого простого рассказа на читателей всех поколений. Характерные особенности и темы Книга Руфи, несомненно, является важным историческим документом и содержит в себе лучшие элементы еврейского повествовательного жанра. Действие в книге разворачивается с большой драматической силой, быстро переходя от одного эпизода к другому, каждая часть рассказа насыщена элементами неожиданности, что в совокупности составляет симфонию Божественного предопределения. И хотя действия Господа особо упоминаются лишь дважды (1,6; 4,13), не остается сомнений в Его присутствии. Бог вдохновляет Ноеминь на ее возвращение, Руфь на верность завету, а Вооза на праведную приверженность закону. Кульминационный момент, когда героиня обретает своего героя и становится прародительницей Давида, являет собой одно из деяний Господа, осуществляемых Им в судьбах людей. Книга завершается родословной царя Давида, потомка благочестивого израильтянина Вооза и моавитянки Руфи, которая пришла к Господу, «чтоб успокоиться под Его крылами» (2,12). Руфь и Вооз всего лишь два представителя рода, в котором соединились Божия благодать и человеческая слабость. Некоторые исследователи считают заключительную часть книги (4,18–22) более поздним добавлением. Однако присутствие подобной родословной не должно вызывать удивления, поскольку, как известно, родословные были неотъемлемой частью древнего повествовательного жанра, а важнейшим основанием для включения данной книги в канон послужила прямая родственная связь Руфи с величайшим царем Израиля. |
| Рассматривая первую и вторую книги Царств в последовательном ряду ветхозаветных исторических писаний, богословы находят между ними взаимное соотношение в раскрываемых писателями теократических идеях. Основные идеи и цели священных писателей последовательно раскрываются в исторических книгах следующим образом. В книге И. Навина писатель раскрытием верности Бога в исполнении Его обетовании о еврейском народе убеждает евреев подобной же верностью пребывания в завете с Богом отвечать на Господню верность. В книгах Судей и Руфь, раскрывая учение о Божественной правде по отношению к еврейскому народу, писатель убеждает народ наглядными примерами и всем своим повествованием в той истине, что безмятежное благополучие для евреев может следовать лишь за исполнением ими закона, за нарушение же его должно следовать неблагополучие и все несчастия. Первая и вторая книги Царств примыкают к идее книги И. Навина и основываются на раскрытии верности Господа древним обетованиям. До эпохи Самуила Господь исполнил еще не все Свои патриархальные обетования. Так, в обетовании Иакова были предвозвещены: происхождение Мессии от потомства Иуды, царская Его власть над всеми народами, а вместе и царственное среди других колен значение Иудина колена, славные победы над врагами, непрерывное царственное потомство в этом колене до явления Мессии (Быт.49:8—10), а между тем об исполнении этого обетования доселе не говорилось. Во время 40-летнего странствования Иудино колено вело наравне с другими коленами кочевую жизнь. Правда, в обетованной земле оно получило лучший удел, по смерти Иисуса Навина оно предводительствовало в некоторых войнах с хананеями (Суд.1—2 глл.) и в наказании Вениаминова колена (Суд.20:18), а затем оно затерялось и принимало лишь непохвальное участие в выдаче Самсона филистимлянам (Суд.15 гл.). Итак, величественное обетование Господне как будто предано забвению. Но Господь верен всем Своим обетованиям, это и показывают первая и вторая книги Царств. Уже книга Судей намекала на нужду в царской власти для евреев и закончена призывом ее (Суд.21:25), а книга Руфь закончена именем Давида и Иудина колена, из коего он произошел (Руфь4:18—22). В книгах Царств показывается, что наступило время торжественного исполнения сего обетования, так как народ был приготовлен к восприятию этой идеи: опытом жизни он научен был, что обетованный скипетр может получить начало не от какого-либо недостойного царя, а только от царя «по сердцу Божию,» по своей нравственной высоте достойного этого великого дара; с другой стороны, тому из потомков Иуды будет принадлежать это обетование, коему поклонятся все колена Иакова, чья храбрая рука будет возлежать на плечах врагов его, кто как лев будет грозен и мощен. Таковым и был и изображается здесь Давид. |
| 23 блудницы ... блудника. Букв.: «посвященная» («посвященный»), т.е. поклоняющиеся иным богам. Библия называет блудодеянием не только адюльтер, но и идолопоклонство ( Иез. 16,17; 23,5 ; Ос. 4,15 ). 23 в рост. См. ком. к 15,1. 23 обет Господу. Такой обет давался добровольно и был ответственным поступком. Закон об обетах наиболее полно излагается в Лев., гл. 27 и Чис, гл. 30. Глава 24 24:1–4 См. Мф. 5,31.32 ; статью «Брак и развод». 24 берет в залог душу. Взяв два жернова (верхний и нижний) в залог, заимодавец обрекал должника на голодную смерть, т.е. отнимал у него жизнь «душу». 24 украл кого-нибудь из братьев своих. Похищение человека с целью порабощения его было запрещено под страхом смерти. Закон разрешал рабство по договору, однако, как уже упоминалось ранее (15,12), в древнем Израиле его условия были смягчены и рабство носило только временный характер. 24 в язве проказы. Под проказой подразумевается не только лепра, но и любые болезни с наружной сыпью. 24 наемника, бедного и нищего. См. Лев. 19,13 . 24 Отцы не должны быть наказываемы смертью за детей. Этот справедливый закон практически слово в слово повторяется в 4Цар. 14,6 и 2Пар. 25,4 , причем в каждом случае оговаривается, что так написано «в книге закона Моисеева» или «в законе, в книге Моисеевой». 24 Когда будешь жать. См. Лев. 23,22 . О том, как исполнялся этот закон, можно узнать из трогательного рассказа о моавитянке Руфи (Руфь, гл. 2). Глава 25 25 сорок ударов. Это послужило началом иудейской практики назначения «по сорока ударов без одного» ( 2Кор. 11,24 ). Иудеи заботились о том, чтобы кто-нибудь не ошибся при подсчете ударов, поэтому предпочитали ошибаться в меньшую сторону. 25 Не заграждай рта волу. Данное предписание дважды цитируется Павлом ( 1Кор. 9,9–12 ; 1Тим. 5,18 ), доказывающим, что если этот принцип относится к волам, то тем более к человеку. 25 деверь ее. Закон о левиратном браке (латинское levir деверь, т.е. брат мужа) дается только здесь. 25 двоякие гири. К этому закону, изложенному в Лев. 19,35.36 , книга Второзаконие добавляет слова о неприязни, которую питает Бог к нечестному ведению дел (см. Притч.11,1;16,21;20,10.23 ; Мих.6,11 ). |
| Рассматривая первую и вторую книги Царств в последовательном ряду ветхозаветных исторических писаний, богословы находят между ними взаимное соотношение в раскрываемых писателями теократических идеях. Последовательно, в исторических книгах раскрываются следующим образом основные идеи и цели св. писателей. В книге И. Навина писатель раскрытием верности Бога в исполнении Его обетований о еврейском народе убеждает Евреев, подобною же верностью пребывания в завете с Богом, отвечать на Господню верность. В книгах Судей и Руфь, раскрывая учение о Божественной правде по отношению к еврейскому народу, писатель убеждает народ наглядными примерами и всем своим повествованием в той истине, что безмятежное благополучие для Евреев может следовать лишь за исполнением ими закона, за нарушение же его должно следовать неблагополучие и все несчастия. Первая и вторая книги Царств примыкают к идее книги И. Навина и основываются на раскрытии верности Господа древним обетованиям. До эпохи Самуила Господь исполнил еще не все Свои патриархальные обетования. Так, в обетовании Иакова были предвозвещены: происхождение Мессии от потомства Иуды, царская Его власть над всеми народами, а вместе и царственное среди других колен значение Иудина колена, славные победы над врагами, непрерывное царственное потомство в этом колене до явления Мессии ( Быт.49:8–10 ), а между тем об исполнении этого обетования доселе не говорилось. Во время 40-летнего странствования Иудино колено вело наравне с другими коленами кочевую жизнь. Правда, в обетованной земле оно получило лучший удел, по смерти Иисуса Навина оно предводительствовало в некоторых войнах с Хананеями ( Суд.1 –2гл.) и в наказании Вениаминова колена ( Суд.20:18 ), а затем оно затерялось и принимало лишь непохвальное участие в выдаче Самсона Филистимлянам (Суд.15гл.). Итак, величественное обетование Господне как – будто предано забвению. Но Господь верен всем Своим обетованиям, это и показывают первая и вторая книга Царств. Уже книга Судей намекала на нужду в царской власти для Евреев и закончена призывом ее ( Суд.21:25 ), а книга Руфь закончена именем Давида и Иудина колена, из коего он произошел ( Руфь 4:18–22 ). В книгах Царств показывается, что наступило время торжественного исполнения сего обетования, так как народ был приготовлен к восприятию этой идеи: опытом жизни он научен был, что обыкновенный скипетр, может получить начало не от какого-либо недостойного царя, а только от царя «по сердцу Божию», по своей нравственной высоте достойного этого великого дара; с другой стороны, тому из потомков Иуды будет принадлежать это обетование, коему поклонятся все колена Иакова, чья храбрая рука будет возлежать на плечах врагов его, кто как лев будет грозен и мощен. Таковым и был и изображается здесь Давид. |
| Целью Откровения является приведение человека к богопознанию и богообщению, ради которого он и был сотворён. В Священном Писании «познать» – значит изведать на опыте. Так познаются страдания ( Ис.53:3 ), грех ( Прем.3:13 ), война ( Суд.3:1 ) и мир ( Ис.59:8 ), добро и зло ( Быт.2:9:17 ). Познание всегда сопровождается изменениями в личности познающего. Познать кого-нибудь – значит вступить с ним в личные отношения, в той или иной мере приобщиться к жизни другой личности. Познать Бога – это божественный призыв, обращённый к человеку, откликнуться на него – значит приобщиться к жизни Самого Бога 35 . Принятое Божье Откровения – это провозглашение жизни, но отвергнутое – провозглашение смерти ( Втор.30:15 ; 2Кор.2:16 ). Определение Откровения. В оригинальных библейских текстах используется несколько терминов для выражения понятия «Откровение». В древнегреческом языке чаще всего оно передаётся глаголом ποκαλπτω [апокалипто] – «открывать» и существительное ποκλυψις [апокалипсис] – «откровение», «явление». Часто используется слово φανερω [фанэроо], которым описывается идея проявления ( Рим.16:26 ). Также для обозначения Откровения в Новом Завете употребляются и другие слова: γνωρζω [гноризо] (делать известным, Еф.1:9 ), δεκνυμι [дикними] (показывать, Ин.5:20 ), πιφανω [эпифэно] (являть, показывать себя, Лк.1:79 ) и χρηματζω [хриматизо] (передавать откровение, Мф.2:12:22 ). В древнееврейском языке для передачи идеи Божественного Откровения чаще других используются слово [гала]. Глагол выражает или раскрытие сокрытого или обнажение чего-либо ( Ис.47:3 ). Иногда это слово используется в обычном значении, например, Руфь раскрывает ноги Вооза ( Руфь.3:4 , перевод РБО, см. также: Исх.21:33 ; Лев.20:6–19 ; Пс.21:14 ; Прит.13:3, 20:19 ; Ис.5:14, 45:8 ; Иез.16:36–37 ; Дан.7:10 ), т.е. она открыла его ноги, чтобы ночной холод разбудил его 36 . Однако чаще оно описывает или общение Бога с людьми: «Ибо Господь Бог ничего не делает, не открыв своей тайны рабам своим, пророкам» ( Ам.3:7 ) или открытие Богом чего-либо, например, Бог открывает сон Навуходоносора ( Дан.2:19 ). |
| В Толковой Библии Александра Павловича Лопухина указывается противоположная точка зрения. Ссылаясь на Лев. 25:26 автор считает, что взять в жены вдову усопшего родственника было не только привилегией, но и обязанностью гоэля 76 . 3 .4 Четвертая глава книги Руфь Руфь 4:3 «И сказал Вооз родственнику: Ноеминь, возвратившаяся с полей Моавитских, продает часть поля, принадлежащую брату нашему Елимелеху». В своем вступительном слове у городских ворот Вооз сообщает другому родственнику, что Ноеминь выставила на продажу часть имущества Елимелеха. Это заявление несколько удивляет, поскольку, учитывая только что произошедший разговор на гумне, можно ожидать, что предметом обсуждения будет желание Руфи вступить в брак. Роберт Хаббарт поднимает интересный вопрос: откуда Вооз узнал, что Ноеминь желает продать землю? Ведь, следуя тексту книги, после ночного посещения Руфью Вооза у них не было возможности обсудить ситуацию. По мнению автора, ответом на это является личная инициатива Вооза, поскольку выкуп имущества требовал, чтобы спонсор-мужчина представлял интересы вдовы перед старейшинами. Так как собственность была крайне важна в Израиле, то вполне вероятно, что и Вооз, и Ноеминь знали о земле, и первый просто выполнял то, что требовала от него роль «родственника-искупителя». Что касается ближайшего родственника, то его неспособность самостоятельно инициировать процедуру выкупа, вероятно, была вызвана либо незнанием существования поля и его обязанностей по отношению к земле, либо простым нежеланием вмешиваться 77 . Анна Ильинична Шмаинова-Великанова в своем труде описывает операцию Вооза с выкупом поля и женитьбой как настоящий хесед с его стороны. Из 3 главы видно, что Вооз хочет жениться на Руфи, и готов помочь ей и Ноемини в обретении дома и своего удела. Однако, как человек честный и благородный, он готов пожертвовать собственными желаниями в пользу ближайшего родственника. Но далее, в 5 стихе 4 главы, Вооз объясняет родственнику, что он должен выкупить землю не только у Ноемини, но также и у Руфи, и взять её в замужество, тем самым соединяя обязанность гоэля и левират. С его стороны это выглядит и хитростью, и благородством одновременно. Тем самым он повышает шансы женщин получить землю и восстановить род Елимелеха, причём одновременно увеличивает шансы отказа другого родственника в свою пользу 78 . Эта интерпретация очень интересно переплетает Божественный Промысел, любовные чувства, социальные обязательства и человеческое желание приумножения богатства. Именно так ведь и происходит в нашей жизни, и главное в такой ситуации – не потерять тот ориентир, который должен освящать нашу жизнь, – Бога. |
| Как сказано, главным назначением синагоги по первоначальной идее ее была не молитва, а чтение Св. Писания. Благодаря синагоге еврейство, а вслед за ним и христианство, стало смотреть на чтение Св. Писания, как на часть богослужения, своего рода молитву. Из Писания в синагоге всегда читался главным образом закон Моисеев, Пятокнижие, которое и прочитывалось все сряду (первоначально раз в 3 или 3, 5 года, в половину субботнего цикла лет [ 60 ], а потом и каждый год все), для чего Пятокнижие было разделено на небольшие отделы, называвшиеся paraschah (отдел). Что касается двух других частей еврейской Библии — пророков и агиографов, то первые прочитывались не все, а в извлечениях, агиографы же читались изредка. Чтение из пророков подбиралось каждый раз самим чтецом [ 61 ], именно такое, чтобы оно соответствовало чтению из закона [ 62 ], раскрывало и разъясняло его, следовательно оно относилось к первому чтению, как у нас Апостол к Евангелию [ 63 ]. Чтение из пророков называлось haftarah «отпустительное», так как приходилось в конце богослужения. Ряд чтений начинался с субботы после праздника Кущей. В праздники читались не рядовые параши и гафтары, а соответствующие священным воспоминаниям, например, в Пасху из Лев 23, Пятидесятницу Втор 15, 9–13, в новолетие Лев 23, 25, в день очищения Лев 16, Кущи — Числ 29, 12–39, в субботу предпоследнюю перед Пасхой — об очистительной воде, а в последнюю — о приготовлении пасхального агнца [ 64 ]. Большие праздники имели чтения и из агиографов: в Пасху читалась Песнь песней, Пятидесятницу — Руфь, на Кущи — Екклезиаст, на Пурим — Есфирь, на пост 9 ава (июня) в память сожжения Иерусалима — Плач. На будничных службах читался только закон. За чтением каждого стиха и даже выражения следовали перевод и толкование, обращавшееся нередко в целую проповедь. Читать Св. Писание в синагоге мог каждый мужчина, исключая раба и шепелявого. Но требовалось, чтобы первый отдел читал священник, а второй — левит, если они были в синагоге. Перед началом чтения первый чтец возглашал: «Благословите Господа», на что народ отвечал общим благословением Господа, а чтец присоединял благословение за дарование закона, на что народ отвечал «аминь». Пред чтением пророков благословение было не так сложно, — состояло из одной формулы, произносимой чтецом с ответом аминь. Заканчивалось чтение тоже благословением и молитвою kaddisch. |
| Мысль об особом покровительстве Божием вдовам и заповедь заботиться о них находят продолжение в ряде конкретных нравственных и правовых предписаний. Вдовы наряду с сиротами, пришельцами и левитами по закону могли пользоваться из десятины, откладываемой каждый раз по истечении 3 лет от всех плодов обрабатываемой земли и из мяса первенцев скота (Втор 14. 28, 29). Вдовам предназначались остатки от праздничной трапезы (Втор 16. 11) или от жатвы (Втор 24. 19 и слл.), им предоставлялось право подбирать оставшиеся на поле после уборки урожая колосья (Руфь 2. 2-3). Бездетные вдовы священников могли участвовать в священнической трапезе (Лев 22. 13). У вдов запрещено было брать в залог одежду и скот (Втор 24. 17). В реальной жизни ветхозаветных евреев эти высокие заповеди часто попирались, что было предметом гневных пророческих обличений: «Горе тем, которые постановляют неправедные законы и пишут жестокие решения, чтобы устранить бедных от правосудия… чтобы вдов сделать добычею своею» (Ис 10. 1-2; см. также: Ис 1. 23; Иез 22. 7). В ветхом Израиле вдовы могли вторично выходить замуж, при этом закон о левирате распространялся только на бездетных вдов. На вдовах не могли жениться первосвященники (Лев 21. 14), что же касается священников, то они могли жениться на девицах и на вдовах священников (Иез 44. 22). Поскольку вдовами считались и обрученные невесты, женихи к-рых умерли до брака, на них также не могли жениться первосвященники и священники. ВЗ не содержит никаких сведений о праве вдовы наследовать имущество мужа, но при наличии детей вдова могла оставаться в доме покойного мужа, и взрослые сыновья обязаны были содержать ее. Бездетная вдова, если она не вступала в брак по закону левирата, должна была возвратиться в дом своего отца (Быт 38. 11; Лев 22. 13). Поскольку в Израиле существовало многоженство, в случае смерти мужа преимущественными правами пользовалась та вдова, к-рая была его первой женой. Христианское отношение к В. В НЗ вдовы упоминаются в ряде мест. В одной из притчей Христос учит непрестанной молитве на примере вдовы, к-рая благодаря своей настойчивости добилась справедливости даже у неправедного судьи: «Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к нему день и ночь, хотя и медлит защитить их?» - говорит Господь (Лк 18. 1-7). В др. притче Он указывает на вдову, положившую в сокровищницу храма 2 лепты, к-рые стали самой драгоценной жертвой, потому что эта вдова, по словам Спасителя, в отличие от тех, кто «клали от избытка своего», «от скудости своей положила все, что имела, все пропитание свое» (Мк 12. 42-44). Христос обвиняет «книжников» и в том, что они «поядают домы вдов» (Мк 12. 40). Из сострадания к матери, потерявшей единственного ребенка, Он воскрешает сына наинской вдовы (Лк 7. 11-17). |
|
|
