| Наличие одинаковой бумаги в двух данных рукописях – для нас факт показательный. Получается, что сам создатель сборника тут же его и копирует. Причем вполне вероятно, что эти два автографа «Кринов сельных» не единственные. Эти два списка не идентичны. Основной состав их, восходящий к сборнику «Старчество», совпадает. Разница между ними заключается в авторской части сборника, принадлежащей в полной мере самому Диомиду Серкову. В рукописи Духовной Академии, в отличие от рукописи ОЛДП, отсутствуют последние части сборника – «Увещание» и «Окончание». Таким образом, на настоящий момент список РНБ, ОЛДП, О.213 – единственный полный автограф Диомида Серкова. Главка под названием «Окончание» (см. Приложение 1) представляет собой текст, написанный неравносложным стихом, в основе которого лежит акростих «ДИОМИД ЯКОВЛЕВ СН СЕРКОВ ЯМИ» (СН – не что иное, как подтитловое написание слова «сын»). Буквы, составляющие акростих, выделены киноварью. На первый взгляд, если отвлечься от формы этого произведения, это сугубо трафаретный, типичный текст послесловия, состоящий из этикетных формул. Однако интересно, какие формулы выбирает автор из общей их массы. Для Диомида Серкова ключевыми оказываются понятия учения («О написанных бо ужиков и ближних научите...») и пользы («...предадеся на прочитание в ползу всем»), причем последняя идея характерна для всех его приписок рукописи РНБ, F.I.187. В дальнейшем переписчики, копировавшие сборник «Крины сельные», акростих уже не воспринимали. Так, хотя в рукописи РНБ, Q.1.1151 текст «Окончания» полный, разбивка на стихи соблюдена, однако киноварью выделены начальные буквы лишь каждого второго стиха. В полном тексте «Окончания» рукописи ИРЛИ, Древлехранилище им. В.И. Малышева, Латгальское собр., 451 разбивка на стихи не сохранена и акростих не выделен. В рукописи же СПбДА, AII195 текст не только искажен и сокращен, разбивка на стихи не сохранена и структура стиха разрушена, буквы киноварью выделены весьма произвольно. 14 Итак, список РНБ, ОЛДП, О.213 не только единственно полный автограф, но и единственно полный список «Кринов сельных», в котором не только присутствуют все части и все главы сборника, не только выдержана структура заключительного стихотворного текста, но и выделен акростих. Однако в этом стихотворении уже в автографе читается один ошибочный фрагмент: «Книга сия написася седмь тысящь года перваго...». Конечно, в данном случае должен быть не 7001, т. е. 1492 (учитывая сентябрьский год), а 7201 (1692) г. Была ли эта ошибка изначальной, или существуют (существовали) другие автографы с правильным чтением, сейчас сказать невозможно, списки Q.I.1151 и Латг., 451 эту ошибку копируют. 15 |
| Приложение 1 Окончание л. 288 Дне(сь) крины и прекрасныя цветы, о любимицы, собирайте И всеблагое о Господе Бозе житие составляйте. О написанных бо ужиков и ближних научите, Молю же и вас делы сия сотворите, Иже бо сих ради сподобитеся вечных благ улучи(ти), Да и в немерцающем свете со ангелы выну жити. Яко вси тамо сущии присно Бога славят. Ко Тр(ои)це со ангелскими лики славословят. О, каково дарование земным дарует Бог в н(е)бе,// Во еже угодити ему приимут ко своей потреби. л. 288 об Любезный о Христе, всех царю, сподоби нас человеколюбия своего, Еже наследником нам быти царствия твоего. Вас же, читателей, о сем любезно умоляю, Своей же грубости исправления желаю. Наипаче своим благоразумием наша исправи, Смиренне и милостиве раб [у] своему остави. Еже усердие мое всем более возлюби, Рачителных моих трудов вотще не положи.// Книга сия написася седмь тысящь года перваго, л. 289 О еже долженствует хвалити Творца благаго, Все строящаго, еже есть угодно ему, Яко царю и Богу за вся слава тому. Месяца ноемврия написася в день И предадеся на прочитание в ползу всем. 6 тетратей 5 листов писав книги. (РНБ, собр. ОЛДП, Q.2I3, л. 288 – 289) Приложение 2 л. 144 об Моление трудника и написателя книги сея// Слава в Троице славимому Богу, о нем же всякое благое дело начало приемлет и в совершение приходит; той же и ныне сему богодухновенному божественнаго писания делу в совершение сея божественныя книги «Крин селных, или Зветов (так! – С.С.) прекрасных» конец положи. Вас же, о богособранная чета православия, отец и братии освященных, и причет, и препростых, и всех во благочестии преспевающих и в божественных Писания догматех прилежащих, аз, грубый, ни делу, ни слову искусный, потрудившыйся, припадаю к земли с коленопреклонением и со усердием молю, прощения просящи о малоразумии своем, елика убо, вникнув, обрящете в сей книзе погрешителная в речех и в правописании, или где орфографиа неправо//положена за недоведение моего разума, о Господе Бозе, недокончанная или погрешенная в чем вся исправите. |
| «Радуйся пустыня жаждущая! Да веселится пустыня и да цветёт, яко крин» ( Ис. 35:1 ). Сими словами св. Пророка могу и я приветствовать ныне тебя, смиренная пустыня (Ордынская) 407 видя на тебе некоторый отблеск того веселящего цветения, которое зрится ныне, сравнительно с недавно бывшим видом твоим и по скудости бывшего твоего материального состояния, и по малости жилищ, и по бедности самого храма, и по недостатку средств и такому же недостатку внутреннего благоустройства, по несовершенству чина церковного и келейного, и по малому числу иноков, сколько и по оскудению духа монашеского... Но вот в непродолжительное время, ты, бывшая жаждущею среди всех этих недостатков пустынею, освежилась, оживилась, обновилась, довольно благоустроилась, и со вне и внутри, приобрела Боголюбивых благотворителей, украсилась благолепием храмов, а наипаче, красотою стройного чина богослужебного и строгой, благочестивой жизни иноческой, наполнилась уже немалым числом обитателей, жаждущих спасения души и стала привлекать себе сонмы Богомольцев. Нашлись души, жаждущие большого уединения и безмолвия, для более строгих подвигов жизни иноческой, чем как может быть это в стенах обители. Паки убо и паки реку тебе, пустыня Ордынская: «радуйся пустыня жаждущая! Да веселится пустыня! Цвети, как крин, обилием в тебе братии, ищущих под мирным кровом твоим духовного совершения и спасения души своей. Цвети, как крин, всегдашним ненарушимым блюдением в тебе того строгого и стройного чина церковной молитвы и Богослужения, которые так отрадно и поучительно видеть у тебя. Цвети и благоухай, как крин, обилием в тебе неоскудным истинного монашеского духа, являющего себя в верном исполнении тех обетов, которые приемлют посвящающие себя житию иноческому вместе с одеждою иноческою... Да цветёт обитель сия, яко крин и обилием притекающих к ней Богомольцев, которые да идут сюда в пустыню сию как жаждущие на воду, не для того, чтобы видеть здесь трости ветром колеблемой или человеки в мягки ризы одеяны, но смотреть крины сельные – како растут, т. е. как преуспевают благодатию Божиею братия сея пустыни, как цветы среди терния мира сего, как чада Божии непорочны посреде рода строптива и развращена, и да возвращаются отсюда с назиданием в душе, и утешением, и отрадою в сердце, и настроением всех сил души на всё благое и богоугодное, прославляя Отца нашего, Иже есть на небесех». |
| С. 140163). Вероятно, удалившись от хозяйственной и управленческой деятельности, Матфей Никифоров обратился к наставнической практике. Интересен тот факт, что он «своё келарское послушание начинает с подготовки келарского обиходника» (Дмитриева З. В. Матфей Никифоров – келарь и соборный старец... С. 142), т. е. книги, которой он должен руководствоваться на этом посту. Судя по всему, точно так же он поступил, занявшись наставничеством новоначальных иноков, – он составил свой вариант «Старчества», на который и опирался в своей практике. Всякий новый вариант «Старчества» создавался, как правило, на основе одного или нескольких уже существовавших вариантов этого сборника. Не было исключением и «Старчество» Матфея Никифорова, в своей первой части опиравшееся на один из вариантов сборника, бытовавших в Кирилло-Белозерском монастыре. Однако своей второй частью «Старчество» Матфея Никифорова оказалось связанным с такими чрезвычайно популярными в XVII в. и позднее сборниками, как «Цветник священноинока Дорофея» и «Крины сельные». Сравнительный анализ сборников показал, что наиболее ранним из них является «Цветник священноинока Дорофея». На его основе был создан сборник, который, скорее всего, назывался «Старчество» (в чистом виде он пока нам неизвестен). Это «Старчество» послужило источником для второй части «Старчества» Матфея Никифорова и для «Кринов сельных». Именно к этой второй части «Старчества» Матфея Никифорова относятся и публикуемые произведения. Их нумерация, сохранившаяся в третьем и четвёртом текстах, отражает их положение не в «Старчестве» Матфея Никифорова, а в его источнике (см. коммент, к с. 13, 22, 23 и 24). В «Цветнике священноинока Дорофея» и в «Кринах сельных» «Воспоминание к своей душе» и поучение «От житий отеческих» следуют друг за другом, причём второе конкретными примерами иллюстрирует те идеи, которые развивались в первом. Такая же последовательность текстов должна быть и в том сборнике, который является посредствующим звеном между «Цветником священноинока Дорофея» и «Кринами сельными» и к которому восходит, через посредство ещё одного сборника, «Старчество» Матфея Никифорова. |
| СПбДА, 196 и на наличие в ней авторской монограммы Семячко С.А. «К истории сборников XVII века» С 243, примеч. 70 9 Эта рукопись не является автографом Диомида Серкова, она написана другим почерком и в акростихе, содержащем имя автора (л. 223–224), имеет нарушение. 10 Автор описания рукописи РНБ, собр. СПбДА, AII195 ссылается на список РНБ, собр. СПбДА, 196, цитирует ту часть заголовка, которая содержит имя «преписателя», но фамилию при этом не указывает, вероятно, не справившись с монограммой (Алфавитный указатель книг и рукописей, поступивших в библиотеку СПб Духовной Академии в 1891 и 1892 гг. СПб , 1893 С. 220, примеч.), а описывавший рукопись РНБ, собр. СПбДА, 196 А Родосский прочитал монограмму как написанные вязью литеры «М В» (Родосский А. Описание 432-х рукописей, принадлежащих С -Петербургской Духовной Академии и составляющих ее первое по времени собрание СПб., 1893 С. 213) 12 Попутно отметим, что хотя третий автограф Диомида Серкова, переписанный им сборник сочинений Симеона Полоцкого , написан на другой бумаге, не встречающейся в рукописях СПбДА, 196 и ОЛДП, О 213, в нем использованы два листа – л. 6 ил. 149 (обрезок листа, к которому подклеена гравюра) – с этой филигранью. 13 Кроме общих для двух рукописей типов бумаги в названных сборниках встречается и другая бумага, но поскольку перед нами не стоит вопрос датировки данных рукописей, точная идентификация водяных знаков для нас непринципиальна, нам важно отметить лишь наличие одинаковой бумаги в двух рукописях 14 Не случайно издатель этого текста воспринимал его как рифмованную прозу (см.: Алфавитный указатель... С. 221). 15 В рукописи Архива СПбИИ РАН, колл. 238, оп. 1, 209, л. 223 об. – 224 содержится уникальное чтение: «Книгу сию написа седмь тысящ двести перваго на десять года», т. е. имеется в виду 7211 (1702, учитывая сентябрьский год, см. ниже: «Месяца ноемврия в 18 день») г. Скорее всего, это время создания данного списка. 17 Шифры их см.: Семячко С. А. К истории сборников XVII века... С. 243 – 244. |
| Нищета есть один из горьких плодов проклятия, которое на лице всея земли грех человеческий посеял, а гнев Божий допустил произрастать. Как видимый предмет перваго греха составляла пища, – плод запрещеннаго древа; и первое обнаружение греховной заразы, проникнувшей человека, была искусственная одежда, – листвие смоковничное, вместо естественнаго одеяния света, от котораго человек обнажился грехом, – одежда также грехом оскверненная, потому что обнаруживала лукавое и лицемерное желание скрыть последствие греха: соответственно с сими действиями греха, на тех же двух предметах, на пище и одежде человека, особенным образом оказалось действие проклятия; так что он в отношении к сим предметам сделался беднее последних земных тварей. Жилище созидает себе человек; созидают себе и прочия животныя: в сем они равны между собою. Но для пищи – «птицы небесныя не сеют, ни жнут, ни собирают в житницы» ( Мф.6:26 ): а человеку в день проклятия 182 сказано: «в поте лица твоего снеси хлеб твой» ( Быт.3:19 ), и посеянное, сжатое, собранное в житницы, еще не пища для него, если не придет в помощь жерновный камень, сила дрождей, огня и многоразличное искусство; самый дух благодати, упраздняющий проклятие, хотя разрешает нас от заботливаго попечения о пище: «не пецытеся, что ясте» ( Мф.6:25 ); но еще не освобождает от труда для снискания пропитания: «до нынешняго часа... труждаемся» ( 1Кор.4:11–12 ) 183 . И для одежды – «крины сельные не труждаются, ни прядут» ( Мф.6:28 ), также и безсловесныя животныя; их одежда, без всякаго их усилия, вырастает из самаго их тела, и таким же образом, когда обветшает, заменяется новою: а человек не только не найдет себе в целом мире готовой одежды; не только имеет нужду в трудной и долговременной работе, чтобы составить себе одежду: но даже принужден для сего или грабить, или убивать другия твари, на пример, обнажить овцу от естественной ея одежды, чтобы одеться ея волною, или совсем убить ее, чтобы одеться ея кожею. Но не станем более распространяться словом о всеобщей нищете человеческой, на которую я только мимоходом указываю для того, чтобы внимательные могли примечать, как самыми обыкновенными предметами в жизни обличаются действия первороднаго греха, и с самою природою смешеннаго повреждения человеческаго рода; и дабы никто не осмеливался презирать нищеты, которая в некотором степени есть общий жребий человеков, всех без изъятия уничижающий, пред самыми низкими тварями. Посмотрим ближе на частную нищету, происшедшую из того, что человеки всеобщую нищету свою, по неизбежному ли последствию общежития, или по действию корыстолюбия и других страстей, не по равну между собою разделили. |
| Любви ради Сын Божий вочеловечился. Пребывающий в любви, в Боге пребывает; где любовь, там и Бог. Слово 8. О посте. Третья добродетель - пост. Постом называю вкушение однажды днем мало, - еще будучи алчным вставать от трапезы; пищею иметь хлеб и соль, питием же - воду, которую сами собою доставляют источники. Вот царский путь принятия пищи, то есть многие спаслись этим путем, так сказали святые отцы. Воздерживаться от пищи день, два, три, четыре, пять и седмицу - не всегда может человек, а чтобы каждой день вкушать хлеб и пить воду, так всегда может. Только покушавши, должно быть алчным немного, чтобы тело было и покорно духу, и к трудам способно, и к умным движением чувствительно, и телесные страсти победятся; пост не может умертвить так страстей телесных как умертвляет скудная пища. Некоторые тем временем постятся, а потом предаются сладким кушаньям; ибо многие начинают пост свыше своей силы и другие суровые подвиги, а потом ослабевают от неумеренности и неровности, и ищут сладких кушаний и покоя для укрепление тела. Так поступать то же значит, что созидать, а потом опять разорять, так как тело чрез скудость от поста понуждается к сласти и ищет утешение, и сласти возжигают страсти. Если же кто установит себе определенную меру, сколько в день принимать скудной пищи, тот получает великую пользу. Однако же, относительно количества пищи, должно установить, сколько нужно для укрепление сил; таковой может совершить всякое духовное дело. Если же кто больше того постится, то в другое время предается покою. Умеренному подвигу нет цены. Ибо некоторые и великие отцы мерою принимали пищу и во всем имели меру - в подвигах, в потребностях телесных и в келейных принадлежностях, и все в свое время и каждую вещь употребляли по определенному умеренному уставу. Поэтому святые отцы не повелевают начинать поститься выше сил и себя приводить в ослабление. Возьми себе за правило кушать на всякий день, так можно тверже воздержаться; если же кто более постится, тот как удержится потом от пресыщения и объядения? Никак. |
| Трезвый ум должно поставить добрым стражем души своей, чтобы он не допускал чувств до худого. Когда ум твой оставит внутреннюю осторожность и осмотрительность, тогда страсти восстают, и каждая из них, расхищая духовные силы твои, как оружие против тебя же, направляет их к своим действиям; тогда и ум начинает быть страстным, рассеянным в мыслях и мрачным, оковы скидает и тяжесть разбивается, связи распускает и вещь делается свободна. Посему, инок, трезвись умом, трезвись; найди себе место плачевное и совсем ненужное людям, чтобы не быть выгнанным, и удаленное от мира; там твоя безмолвная жизнь, если и пожелаешь какого-либо мирского дела, но не имея возможности к нему, благодаря удалению, не впадешь в него. В пустыне одним удалением от мира человек избавлен бывает от страстей. Слово 42. О том, что есть от Бога внушение или вражий прилог. ВОПРОС: почему можно было узнать, Божие ли то благоволение или вражеское искушение, когда случится доброе дело сомнительное, т.е. один помысел побуждает сделать его, а другой, напротив, препятствуете ему? ОТВЕТ: враг имеет обыкновение скрывать истину и смешивать добро со злом. Но почему можно узнать истину? Божие благоволение во всех наших намерениях кротко, благонадежно и несомненно; не только в добром деле нашем, но и в беззаконии нашем. Бог с кротостью долготерпит и ожидает нашего покаяния. А почему узнать вражий прилог? Враг обыкновенно препятствует нам и отвращает нас от добра. Однако же, если в чем-либо, по-видимому добром, ум смущается и расстраивает нас, отгоняет страх Божий, лишает спокоения, так что без всякой причины сердце болит и ум колеблется, то знай что это вражий прилог и отрини его. Вражие - возмутительно, неспокойно и сомнительно для ума во всех наших намерениях. Не расположению сердца нашего должно верить во всем, но рассудивши, полезно ли нерасположение. Когда же ум наш стеснен от врагов помыслами и омрачением, тогда должно совершенно оставить всякую мысль и рассуждение, ибо не знаем мы истины, пока ум не очистится молитвою, ибо тогда помышления, как мутная вода, поднимаются в ум, или, как облако, блуждают, и душевные чувства ко всему бывают нечувствительны. |
| Сластолюбие порождает чревообъядение и различные блудные дела. Блуд порождает гнев, погашающий сердечную теплоту и пагубный для всякой добродетели. Гнев порождает памятозлобие - охлаждение духовной теплоты. Памятозлобие порождает мрачную и злобную хулу на своего брата. Хула порождает безвременную печаль, как ржавчина съедающая человека. Печаль порождает безумную наглость. Наглость - порождает тщеславие, выставляющее напоказ добродетели и чрез это оставляющее труды без награды. Тщеславие порождает невоздержное многоречие. Многоречие порождает празднословие, пленение. Уныние порождает мрачной сон. Если кто эти страсти победит, тому и прочие покорятся, - каковы: страхование, ужас, зависть, ненависть, лицемерие, лесть, ропот, неверие, лихоимство, пристрастие, вещелюбие, малодушие, острожелчие, самомнение, любоначалие, человекоугодие, дерзость, смех, совершенное падение, невыразимый ров и погибель чрез отчаяние, в каком состоянии человек сам себя закалает, не ведая того человеколюбия Божия и милости, что пришел Он грешников спасти, и что нет на земле такого греха, которому не было бы прощения. Из семи следующих страстей - самолюбия, сребролюбия, гордости с тщеславием, злопамятности, осуждения, самомнения, - отчаяние - конец всем страстям. От сих страстей если кто не хранит себя и не отвержет их, тот погубит выше указанные следующие десять добродетелей: веру, любовь, пост, воздержание, бдение, молитву, смирение со смиренномудрием, безмолвие с молчаливостью, нестяжательность и рассуждение, и вместе повредит все остальные добродетели. Если кто имеет хоть одну из сих главных страстей, таковой нисколько не преуспеет, хотя бы и подвизался против прочих страстей, совершал какую-либо добродетель и хотя бы даже кровь свою пролил за Христа; и молитва такового неприятна Богу. Господь Бог да избавит нас Своею благодатию от всякой напасти и страстей во веки. Аминь. Слово 17. О телесных страстях. Отчего оне происходят и чем побеждаются. Телесная похоть у человека происходит: или от теплого растворения, или многоядения и безмерного сна, или от действия сатаны, или от осуждения других и тщеславия своего, телесной красоты, или от праздных бесед, щегольства и нехранения очей. Если приходят блудные помыслы и мечтание ночное сонное или дневное, или плотское разжение, то ничем нельзя от сего избавиться, как только постом, воздержанием и молитвою со слезами, во всенощном бдении. Когда кто познает душевную и телесную силу изнеможения, то вскоре получит покой от страстей. |
| Пост, войдя в душу, убивает во глубине ея лежащий грех. . Слово 9. О воздержании. Четвертая добродетель воздержания - матерь и союз всех добродетелей. Если удержишь чрево, войдешь в рай, ибо воздержание есть убийство греха, удаление от страстей, начало духовной жизни и ходатай вечных благ. Напротив, пресыщение лишает человека духовного дарования, потому что сытость чрева ко сну клонит его и возбуждает в нем скверные помыслы, и он не может совершать бдение, ни чтением, ни рукоделием заниматься и никакого другого доброго дела исполнять. Легко, прекрасно, трезво и жажду утоляющее для питание хлеб и вода теплая. Без теплой воды у постника ссыхается желудок и затруднительно бывает испражнение; а хлеб или сухари, распаренные в кипяченой воде, или толокно житное, или кисель, скоро перевариваются; последнее особенно подходящая пища во время праздника или вечери. Четыре чина вкушения пищи; пост, воздержание, доволь и сытость. Если кто удержит чрево, не лишится райского пребывания; кто же не удержится, тот - добыча смерти, всех добродетелей лишается и бывает поруган. Слово 10. О бдении. Пятая добродетель - бдение. С рассуждением в меру новоначальным инокам должно половину ночи бодрствовать и половину ночи до утра спать, то есть шесть часов бодрствовать и шесть или пять часов спать. Средних мера - четыре или три часа спать и восемь бодрствовать. Совершенных же - один час спать, а остальные - всенощное стояние и внимательное бодрствование. Среди дня все должны один час спать. Бдение же с рассуждением очищает ум от рассеяния помыслов, делает его легким и вводит в молитву. Как чувственные глаза просвещают тело и все члены его освещают, так неусыпное внимание и бодрствование просвещает душу духовным зрением, ибо напоминает человеку о неизреченных благах, которые уготовал Господь любящим Его, показывает муки вечные, уготованные грешникам; и человек бодрствующий удивляется Творцу всегда, как переменяются день и ночь, как светит солнце, луна и звезды; как сменяется мороз, снег, зной, гром, дождь, напоминает человеку о преходящей жизни века сего, о кончине смертной и извлекает у него обильные слезы и, как сторож на высоком месте, освещает ясно духовному оку состояние человека, как он живет, - правым или неправым путем. Мерное бдение веселит сердце. |
|
|
