| Л. В. Черепнин предположил, что данный документ был составлен в 1384–1385 гг. При этом он исходил из следующих фактов. 14 августа 1385 г. в замке Крево (Krewo) между Польшей и Литвой была заключена так называемая Кревская уния, по которой великий князь литовский Ягайло обязывался вступить в брак с польской королевой Ядвигой и провозглашался польским королем. Вместе с братьями он обязывался принять католичество. Окончательно это соглашение было оформлено 18 февраля 1386 г. браком Ягайло с Ядвигой, а 4 марта он был коронован польским королем (под именем Владислава II Ягелло). Эти факты были известны и ранее. Но из найденного Л. В. Черепниным свидетельства описи 1626 г. выяснилось, что наряду с проектом брака Ягайло с наследницей польского престола, некоторой частью литовской знати был принят, по договоренности с Москвой, контрпроект, согласно которому Ягайло должен был жениться на русской княжне. Очевидно, этот план вышел из православных кругов, группировавшихся вокруг вдовы Ольгерда княгини Ульяны Александровны. Но в итоге польское влияние в Литве одержало верх над русским 954 . И хотя Л. В. Черепнин не удосужился выяснить хотя бы имя предполагавшейся невесты, его датировка данного соглашения прочно вошла в научную литературу 955 . Правда, в последнее время относительно ее появились определенные сомнения. В частности, по мнению Б. Н. Флори, соглашение «было уже подготовлено» до лета 1382 г. 956 У нас имеется возможность уточнить время его возникновения. К началу 1380-х годов Литва оставалась последним европейским государством, правящая верхушка которого еще сохраняла язычество. Но если при Ольгерде внешнеполитическое положение Великого княжества Литовского было достаточно стабильным, то после его смерти в 1377 г. ситуация серьезно ухудшилась. Начавшаяся борьба между членами литовского княжеского рода привела к резкому ослаблению Литовского государства. Этим не преминули воспользоваться соседи. С одной стороны, наступление продолжил главный враг Литвы – Тевтонский орден, с другой – победа на Куликовом поле закрепила за Москвой значение центра воссоединения русских земель, включая и те, что были захвачены Литвой в XIV в. |
| Исторические источники свидетельствуют именно о подчинении русских земель литовцам. Процитируем, к примеру, «Ливонскую хронику» Германа Вартбергского: « Далее, они (литовцы. - Прим. авт.) потребовали, чтобы орден для защиты их от нападения татар был переведён в пустыни между татарами и русскими и чтоб орден не удерживал за собой никакого права на русских, но чтобы вся Россия целиком принадлежала литовцам ». То есть этнически литовская знать относилась к русским (восточным славянам) как к подчинённым и боролась за свою власть над ними. Приведём также фрагмент договора 1340 года, заключённого литовскими князьями с польским королём Казимиром и мазовецкими князьями: « Аже пойдет оугорьскый король на литву, польскому королеви помагати, аже пойдет на русь што литвы слушает, королеви не помагати... аже пойдут на русь што короля слушает, литовьским князем не помагати » (перевод: «Если пойдёт венгерский король на Литву, польский король должен помогать Литве. Но если венгерский король пойдёт на Русь, подчинённую Литве, то польский король не должен вмешиваться... Если нападут на Русь, подчинённую польскому королю, литовские князья не должны помогать Польше»). «Русь што литвы слушает» - это западнорусские (белорусские) земли, подчиненные великому князю литовскому. «Русь што короля слушает» - это Галиция. Чтобы уяснить, что собой представляло Великое княжество Литовское в этнокультурном отношении, следует вспомнить Гражданскую войну, которая разгорелась в этом государстве в 1432-1438 годах. В 1385 году между Великим княжеством Литовским и Польшей была заключена Кревская уния. По условиям договора Ягайло получал, помимо титула великого князя литовского, польскую корону, и при этом был обязан крестить литовцев по католическому обряду. В 1413 году была заключена Городельская уния, в соответствии с которой в ВКЛ вводилось польское административно-территориальное деление, а литовские бояре-католики получали права польской шляхты. Русская православная знать по итогам уний с Польшей была существенно ограничена в правах. В конце XIV - начале XV века русское влияние в ВКЛ ослабляется, а польское, напротив, усиливается. |
| Король сделал еще шаг вперед: в июле месяце прислал уже прямо от себя к Иоанну кревского наместника Никодима Техановского с прежним требованием присылки великих послов в Литву и с опасною грамотою на них. В Думе решили: Никодима отпустить, а к королю послать сына боярского доброго, для того чтоб с королем дела не порвать; а не послать к королю человека, то вперед задрать о мире будет тяжело. И отправили в Литву сына боярского Хлуденева с опасною грамотою на королевских послов. Хлуденев возвратился уже в ноябре и объявил, что к Рождеству будут в Москву великие литовские послы – полоцкий воевода Ян Юрьевич Глебович с товарищами; Хлуденев сказывал также, что по дороге честь ему была велика, кормы давали вдоволь и чтили его. Ян Глебович явился к назначенному сроку, и переговоры открылись; они начались спором о том, кто первый начал войну – литовцы или русские. Говорили бояре с послами о том многие речи; бояре говорили: королевы люди начали, а послы говорили: великого князя люди начали – и долго о том говорили. Послы говорили, что король посылал гетмана на северские города, потому что эти города его; король Казимир отдал их Шемякину и Можайскому, и те изменили и передали их Москве. Бояре отвечали, что северские города были к Киеву, а Киев – отчина великому князю; и о том речей спорных и бранных много говорили. Когда эти споры наскучили, послы сказали, что не для чего говорить о старине, а надобно найти доброе дело, как бы между государями мир устроить. Когда бояре согласились говорить о настоящем деле, то начался спор, кому первому излагать свои условия; бояре настояли, чтобы первые говорили послы, и те начали требованием Новгорода и Пскова. Бояре отвечали: «И прежде о том бывали речи, да плода не было и не будет. Зачем говорить нелепости, от которых плода никакого нет? Где Новгород, где Псков? И конца тому нет, откуда идут ваши речи». После многих спорных речей послы сказали: «Много поговоривши, как бы к концу приговориться» – и стали требовать мира, какой был между Казимиром и Василием Темным. Бояре назвали и это бесплодными речами. Послы стали говорить о мире Uoahha III с Александром, Василия с Сигизмундом; бояре, разбранившись с ними, пошли прочь, и великий князь велел послам ехать на подворье. |
| На территории Виленской епархии, в соответствии с распоряжением Главнокомандующего армиями Северо-западного фронта и приказом Верховного Главнокомандующего, с 28 июля 1915 г. было объявлено об изъятии колоколов с римско-католических храмов c. 56]. Так, например, два колокола были сняты с колокольни Гудогайского костёла, по три – с колоколен Жирмунского. Кревского, Щучинского, Кобринского, Зельвенского, Свислочского, Поречского костёлов, по четыре – с колоколен Волковысского, Крынковского костелов. В первые дни оккупации территории Виленской епархии всем римско-католическим священнослужителям было приказано составить «клировые ведомости» – предоставить данные о состоянии храма, клира и прихода, заполнить личные анкеты священников и псаломщиков. Таким образом, весь католический клир, который служил в костёлах и имел приходы, был зарегистрирован у оккупационных властей c. 42]. Римско-католическое духовенство не имело права свободного передвижения по территории епархии. Для любой поездки необходим был пропуск, который выдавался оккупационными органами власти после подробного объяснения цели поездки. Это не позволяло церковнослужителям в полной мере осуществлять церковную деятельность. Настоятели целыми месяцами должны были ждать разрешения, чтобы по делам служебным съездить в Вильно. Так, например, ксёндз Россовский, назначенный на должность декана Кобрина 17 декабря 1915 г., смог начать объезжать костёлы своего деканата только в начале сентября 1916 г. Радуньский декан ксендз Соколовский ждал два месяца разрешения на выезд в Вильно. Одним из проявлений антикатолической политики немецких оккупантов стало введение множества запретов и ограничений в области богослужения. Так, например, запрещалось праздновать праздники царской семьи и все дворцовые праздники. Кроме того, отменялись молитвы за здравие царя, а также запрещалось употреблять книги для богослужения, в которых содержались данные молитвы. Богослужения (за исключением свадеб и похорон) разрешались только в нерабочее время. В будние дни костелы могли быть открыты для проведения богослужения только с 5 до 7 часов утра, после чего они должны были быть закрыты Торжественные праздники на буднях переносились на воскресенье. Исповеди могли приниматься лишь в дни, объявленные немецкими указами выходными и праздничными. Законными праздниками объявлялись воскресенье, Пасха, Троица, Рождество, Новый год и Страстная пятница. Все остальные дни считались рабочими. Без разрешения местных властей запрещалось устраивать богослужения или какие-либо мероприятия в рабочие дни. Нарушение этого указания влекло за собой строгое наказание c. 12]. |
| Принято думать, что все великое, равно как и величие человека – познается издали, по прошествии времени или отдалении в пространстве. Мы с гордостью рады свидетельствовать, что Вы наш Архипастырь и Отец в сознании нас, почти ежедневно соприкасающихся с Вами, как и в сознании массы знающих вас людей – равно велики, милостивы и мудры, как при ближайшем соприкосновении с Вами – так и в отдаленном созерцании Ваших дел и Вашей жизни». 28 октября 1955 года митрополит Григорий с делегацией возвращался на самолете из Бухареста в Москву с остановками в Одессе и Киеве. В Одессе на аэродроме митрополит Григорий неожиданно почувствовал головокружение. Это прошло очень быстро. В Киеве приступ в слабой степени повторился: Митрополит не мог без посторонней помощи подняться по лесенке в самолет. В Москве митрополит Григорий бодро вышел из самолета, оживленно разговаривал со встречавшими его и поехал в Патриархию, чтобы утром, 29-го из Патриархии отправиться в Троице-Сергиеву лавру на наречение своего будущего викария архимандрита Сергия (Голубцова). Утром 29-го октября Митрополит совершил обычный утренний туалет, но вдруг снова почувствовал, что у него кружится голова и держась, как он сам сказал, за стенку, разделся и лег в постель, с которой уже больше не поднимался. Митрополит не придал серьезного значения своему заболеванию, приписав его утомлению от поездки в Румынию. Он думал, что вылежится в постели два дня и в понедельник 31 октября выедет в Ленинград. К больному тотчас же был вызван доктор медицины проф. М. Г. Успенский, который предписал больному полный покой и выписал лекарства. Митрополит жаловался на боль в голове. Ему были поставлены пиявки, по четыре за ушами, холодные компрессы на голову и грелка к ногам. За больным с любовью и усердием ухаживал служащий в Патриархии священник Родион Кревский. Первые три дня болезни прошли без улучшения в состоянии больного. Он, видимо, слабел, боль в голове не проходила. Проф. М. Г. Успенский посещал больного дважды в день, у постели поочередно дежурили мед. сестры, которые и исполняли предписания проф. М. Г. Успенского. |
| Корни пренебрежительного отношения к белорусским соседям, распространённого в Литве, уходят во времена Великого княжества Литовского . Проректор военной академии Валдас Ракутис учит, что белорусы были поголовно простолюдинами-хлебопашцами, а нынче крадут политическое и военное наследство ВКЛ, пересаживают на свою почву литовских князей да рассуждают о своей исключительной роли в управлении мощным по тем временам государством. Памятник князю Гедимину в Лиде. Фото bizlida.by А кстати, на территории Республики Беларусь памятников ВКЛ много больше, чем на территории современной Литвы. Собиратель земель Витаутас Великий был по крови старобелорусом (литвином). Он точно не крещён в католическую веру, поскольку мать его – языческая жрица. Дочь его Софья Витовтовна дала Московскому государству сына – князя Василия Тёмного. Кейстут был убит в средневековых междоусобицах в Кревском замке – сегодня это местечко в Ошмянском районе Белоруссии. Даже столица ВКЛ не Тракай, как принято считать, а белорусский Новогрудок. В центре Новогрудка стоит холм князя Миндовга. Величественный памятник князю Гедимину установлен у построенного им Лидского замка. Ольгерд основал Витебск. Жёнами этих и других литовских князей были знатные новгородские, псковские, тверские, московские, смоленские девушки... Гора князя Миндовга в столице ВКЛ Новогрудке. Фото: turbina.ru Белорусский министр культуры Павел Латушко в 2012 году прямо наповал убил литовских историков: «Миндовга короновали в Новогрудке, там же он и похоронен. Великое княжество Литовское со всеми его руководителями – протогосударство белорусов, а современная Белоруссия – продолжатель традиций ВКЛ». Правда, Пётр Петровский из Института философии НАН Беларуси поворачивает дискуссию в другую сторону: «В ВКЛ главенствовали славянские традиции, официальным был старобелорусский язык, а великие князья и знать – люди с белорусскими корнями, исповедовавшие православие». Литва, по Петровскому, присвоила себе чужую историю и историческое название «Литва», хотя, на самом деле, имеет с этим названием мало общего. |
| «С поражением Свидригайлы, - пишет Л.Н.Гумилев, - последние надежды на торжество Православия в Литве оказались похоронены». С этого момента превращение Великого Княжества Литовского в католическое государство было только вопросом времени и произошло довольно быстро. Занявший польский трон великий князь литовский Казимир в 1447 г . практически уравнял личные и экономические права православной знати и феодалов-католиков, хотя дискриминация при назначении на государственные должности и политическое неравенство продолжали существовать, что постоянно отмечают практически все исследователи. Это политическое неравноправие свидетельствует - борьба православных под знаменами Свидригайло не остановила, а только приостановила цивилизационное наступление Польши. Поэтому можно смело согласиться с академиком Л.Н.Гумилевым, который говорит, что с времени правления Казимира «Литва окончательно превратилась в католическое государство». Добавим – католическое государство с подавляющим православным населением. Это было первым плодом Кревско-Городельских соглашений. Здесь нам необходимо оговориться, что причины дискриминационной политики польского правительства относительно православной знати вполне понятны. Аристократия и дворянство - это элита, потомственные вожди народа, организаторы всех сторон его государственной и общественной жизни. Они же хранители традиций и передовые представители культуры своего народа. Образно говоря, это глава, определяющая направление движения общества. Польский король, аристократия и дворянство Польши, римо-католическое духовенство надеялись, что крещение в католицизм литовских бояр-язычников и изменение конфессиональной принадлежности православной русской и литовской знати ВКЛ заставит следовать за ними весь народ этого государства. Надежды на последнее росли по мере того, как одновременно с цивилизационным наступлением на православную знать с конца XIV происходил процесс закрепощения крестьян. Естественно, что не свободный лично и экономически зависимый от своего господина крестьянин должен был стать легкой добычей западных культуртрегеров. |
| В виду сего донесения, пр. Иосиф сначала не согласился на постройку костела в Креве. Впрочем, после неоднократной переписки с Цивинским по сему делу, пр. Иосиф, согласился на эту постройку, предписав предварительно Ошмянскому благочинному Червяковскому, совместно с Кревским священником, сделать на месте разбор прихожан сей церкви, долженствовавших возвратиться в лоно православной церкви из римско-католицизма. Точно также митрополит Иосиф согласился, только по настоятельной просьбе епископа Жилилского в 1853 году, на постоянное пребывание ксендза при филиальной погребальной часовне в Дисненском уезде, в имении князя Друцкого-Соколинского, и, притом, лишь с тем условием, чтобы назначение ксендза было возобновляемо ежегодно епископом Жилинским, по предварительном, каждый раз, удостоверении православного духовного начальства, что от пребывания сего ксендза не открылось никакого вреда православию. Наиболее всего приходилось Литовскому епархиальному начальству иметь строгое наблюдение за деятельностью ксендзов и за находившимися костелами и особенно филиальными часовнями при имениях помещиков по Дисненскому уезду, где особенно сильна была пропаганда со стороны ксендзов среди воссоединенного народонаселения. Посему, в 1845 году пр. Иосиф предписал Дисненскому благочинному, протоиерею Стукаличу, секретно, чтобы он доставил ему ведомость о всех римских каплицах и состоявших при них ксендзах, с присоединением своего мнения о тех каплицах, которые признаются им наиболее вредными для окрестных православных прихожан, и по каким причинам. 512 В объяснение же причины особого неустройства по Дисненскому уезду, он указывал на то, что уезд сей принадлежал постепенно епархиям: Полоцкой, Минской и Литовской, вследствие чего и самое перечисление его, в короткое время, к трем епархиям, необходимо, действовало на его расстройство. В этом же рапорте св. Синоду митрополит Иосиф, указывая, с одной стороны, на то, что, несмотря на предоставленное епархиальному начальству право наблюдения за постройками или починками костелов и часовен, в одном Дисненском уезде были противозаконно построены 4 костела и назначены к ним отдельные ксендзы, не без вредного намерения против православного духовенства, в то же время находил, что для православного епархиального духовенства вообще было весьма затруднительно иметь об означенном нарушении закона полные и определенные сведения отчасти потому, что приходское духовенство не легко решалось выступать с доносами о сем, опасаясь преобладания помещиков и римского духовенства, отчасти же и потому, что оно не могло иногда знать, с дозволения ли надлежащего начальства, или без оного, сооружается новая каплица или костел и определяется туда ксендз. |
| У них была взаимная симпатия. Горбачев официально старался относиться к Патриарху, и Патриарх формально относился к нему, как-то спокойнее, сдержаннее. А вот какая-то симпатия внутренняя, я видел, была к Раисе Максимовне. Потом я наблюдал, что у митрополита Питирима (Нечаева) тоже была большая симпатия и дружба с Раисой Максимовной. Эти перемены государственно-церковных отношений во время перестройки как Патриарх воспринимал? Каково его участие в них? Это шло только от государства? Он не мог влиять на эти события, но он их воспринимал с удовлетворением, потому что было значительно лучше, чем период при Хрущеве — там сплошные были разочарования и трагедии, со всех сторон, со всей России приходили сообщения о закрытии храмов. Это очень-очень раздражало и угнетало Патриарха Пимена. Вы же знаете, какое количество храмов было закрыто при Никите Сергеевиче Хрущеве. Ужасно много… Прямой вопрос Вам как личному секретарю Патриарха Пимена. Что такое рабочий день Патриарха Пимена в общем? Рабочий день. Патриарх Пимен вставал, читал правило. Он никому не разрешал заходить в его покои. Была только матушка Зинаида, которая имела ключ, она убирала у него, меняла постель, белье. Меня предупреждал, чтобы никто другой из матушек больше не заходил. Доверено было только ей. Он потом спускался, заходил в кабинет на первом этаже, а рядом, у библиотеки — мой кабинет. Из своего кабинета шел в трапезную, завтракал. Примерно в 9–9:15 он обычно спускался. Завтракал, как правило, один, не приглашал никого. На обед приглашал управделами митрополита Алексия (Ридигера), иногда — митрополита Никодима (Ротова). Иногда обедал архимандрит Трифон (Кревский — ред. ), но не всегда. А вот мы с отцом Матфеем (Стаднюком — ред. ) ходили в другую трапезную, внизу, и там обедали. Если была какая-то делегация, кто-то из гостей, тогда Патриарх говорил, чтобы я присутствовал, потому что я должен какие-то документы приносить, подарки. И тогда мы с отцом Матфеем обедали за столом с Патриархом, с делегацией. Обед был с 14:00 до 15:00. |
| н. русских волостях ВКЛ, напр. Бобруйской, Могилёвской и др.). В состав книг М. Л. также входят копии жалованных и подтвердительных грамот на движимое и недвижимое имущество (земли, угодья), на условное владение волостями, городами, местечками и селами, на аренду мыта, устройство ярмарок и торгов, различных промысловых предприятий, мельниц и водоемов с правом разведения в них рыбы; есть в них и грамоты о владении людьми. Эти документы исходили из центральных органов власти державы Ягеллонов. Получателями части из них являлись правосл. епархии, духовные корпорации, священники отдельных соборов и церквей. Среди ранних актов выделяются публичные акты великих князей Литовских или их регистры (в т. ч. связанные с Кревской унией 1385 г., Крещением Литвы 1387 г., Городельской унией 1413 г. и др.), поручные грамоты и противни удельных и служилых князей ВКЛ (посл. четв. XIV - нач. XV в.), господарей Валашского и Молдавского воеводств (посл. четв. XIV - 1-я треть XV в.). Некоторые книги включают в свой состав международные договоры ВКЛ со странами Вост. Европы, личные дела и переписку участников посольств, пожалования дипломатам ВКЛ и политическим сторонникам на местах (напр., в Крымском ханстве), судебные дела, описания земельных владений и различных имуществ и проч. Для изучения социально-экономической истории ВКЛ большое значение имеют указные грамоты, адресованные от имени Ягеллонов и при участии его канцлера и членов панов рады (в ВКЛ в нее в обязательном порядке входили католич. епископы Виленской и Трокской епархии) его наместникам, воеводам, волостелям, тиунам и др. лицам местных администраций. Акты М. Л. детально раскрывают историю образования и функционирования гос. аппарата в ВКЛ. Указные грамоты наглядно рисуют сословное положение различных социальных страт населения страны, его привилегии и обязанности. Жалованные грамоты на аренду мыта, на устройство в частных владениях городов и местечек, а на их территории - торгов и ярмарок на определенный срок, на заклад («застав») великокняжеских имений раскрывают финансовую политику Ягеллонов и их преемников в кон. |
|
|
