| Претич, узнав от него, что Киев в опасности и уже хочет сдаться, тотчас велел своим воинам приготовиться к сражению и на рассвете поехал на лодках к городу с громкой военной музыкой. Печенеги, которые боялись одного имени Святослава, ужасно испугались, думая со страхом, что сам Святослав возвратился из Болгарии. Тут уж им было не до того, чтобы идти к Киеву: они думали, как бы самим спастись, и тотчас же удалились от города, а жители Киева с радостью вышли навстречу своим избавителям. Тогда в Киеве было очень весело — и вы, наверное, догадаетесь, что доброму молодому Киевлянину было всех веселее! Он сделал больше, чем Претич и все его воины: он мог сказать себе: «Я хотел умереть за мое Отечество и за детей моего государя! Я спас всех!..» Вы можете представить себе, как щедро наградил его Святослав, который вскоре после этого приехал в Киев! Печенеги же были наказаны за свою дерзость: Святослав прогнал их далеко от границ своего государства. Но скоро ему наскучила тихая жизнь в Киеве: он хотел опять возвратиться в любимую Болгарию, где было много золота, серебра, вина, меду и всяких плодов. Чтобы скорее исполнить свое желание, он поручил государство трем своим сыновьям и, приказав им между собой жить дружно, сам отправился в Болгарию. Но Болгарские жители встретили его совсем не с такой любовью, с какой проводили Киевляне: он не был их природным государем, и потому неудивительно, что они не очень его любили. К тому же их сосед, Греческий император Иоанн Цимисхий (то есть Малорослый), совсем не желал видеть храброго Святослава в таком близком соседстве с Грецией и старался всеми силами вытеснить его из Болгарии. Он даже собрал войско и сам выступил против Святослава, который, потеряв свою Болгарскую столицу Переяславец, вынужден был укрыться в городе Доростол . Иоанн со своим войском окружил этот город. Греков было так много, что Святославу и его воинам нечего было и думать о спасении. Но здесь-то и доказал Русский князь, что он был героем. Когда его воины, терпевшие больше двух месяцев голод и страдая от ран, стали советовать ему просить мира у неприятеля или убежать ночью в Отечество, Святослав сказал: «Нет, друзья мои! Могут ли жить весело те, которые спасутся бегством? Победим или умрем! Мертвым срама нет! Я пойду вперед, и когда положу свою голову, тогда делайте, что хотите!». |
| Великий князь Святослав I от 957 до 972 года Не удивительно, что Святослав не слушал добрых советов матери, когда она говорила ему о Боге: он думал только о сражениях, желал только того, чтобы все говорили о его храбрости и чтобы все боялись его. Конечно, нельзя было не говорить о нем: мало было таких смелых людей, как он. Он всегда первый бросался навстречу опасности и никогда не нападал на врагов внезапно, а всегда предупреждал их: «Иду на вас!» Как храбр был его дух, так крепко было и тело: он не боялся никакой погоды, ни слишком жаркой, ни слишком холодной; спал на земле, даже без палатки — войлок был его постелью, седло — подушкой, грубое мясо диких зверей — его пищей, простая вода — питьем! Таков был наш герой Святослав. Молодой Святослав начал побеждать, как только принял командование войсками. Первые народы, покоренные им, были: и Касогами называли тогда нынешних Черкесов. Когда уже все соседние народы были покорены, он пошел в Болгарию, завоевал и эту страну, которая так понравилась ему, что он хотел было навсегда остаться жить там в городе Переяславце, но вдруг получил известие, что к Киеву пришли страшные Печенеги. Вы помните этот злой народ, который еще при Игоре поселился со своими шатрами недалеко от России? Они боялись храброго Святослава, но когда узнали, что он ушел далеко от своей земли, напали на Киев, а Русский воевода Претич и с ним небольшая часть войска стояли на другой стороне реки Днепр, так что бедные Киевские жители не могли даже сообщить своим защитникам, что они в опасности. В это время Русская столица и все семейство Святослава, наверное, погибли бы, если бы не нашелся один смелый пятнадцатилетний мальчик, который спас их. Он надел такую же одежду, какую носили Печенеги, взял в руку уздечку и вышел из города в поле будто бы искать свою лошадь. Печенеги не заметили, что это Русский, и пропустили его через все свое войско. Когда же юноша дошел до берега, то сбросил с себя одежду и поплыл. Тут опомнились неприятели и пустили в него множество стрел; но смельчак был уже далеко, в кругу своих, которые встретили его в лодке. |
| По взятии Коростена и усмирении Древлян, Ольга, сопровождаемая сыном и дружиной великокняжеской, объехала всю землю Древлянскую, «уставляющи уставы и уроки», а затем возвратилась в Киев, откуда, в следующем 947 г., уже одна, без сына, отправилась на север Руси, в землю новгородскую, учреждать дани и погосты, или волости, по рекам Луге и Мсте. Оставленный матерью в Киеве, Святослав, под руководством Асмуда, привыкал к делам правления, уделяя, по обычаю того времени, добрую часть своего досуга охотничьим развлечениям, тем более удобным, что в тогдашнем Киеве, обстроенном только по Старо-Киевский горе, мимо нынешнего Софийского собора, с окружающими зданиями, тянулось загородное поле 29 , а дальше «бяше около града лес и бор велик и бяху ловяща зверь» 30 . Путешествие Ольги на север русских владений продолжалось до 948 г., в котором она, все «изрядивши, возратися к сыну своему Киеву и пребываше с ним в любви 31 . «Пребывание» это, не отмечаемое у летописца никакими фактами до самого 955 г,, о котором будем говорить ниже, дает, однакоже, Карамзину повод утверждать, что «здесь (в Киеве) оканчиваются дела ее (Ольги) государственного правления» 32 . Стало быть, в промежуток времени от 948 до 955, но в котором именно году – неизвестно, Святослав начал лично державствовать над всею Русью, – событие, важное само по себе и особенно любопытное для нас, потому что оно, подтверждая домысл наш о рождении Святослава около 933, а не другого года, не противоречит и тем известиям, которые указывают, что старшие сыновья Святослава родились: Ярополк – около 952, Олег – около 954 г. 33 Вопросы же: кто была мать этих сыновей Святославовых, именуемая в некоторых сказаниях Преславою, и к которому году должно отнести брак ее с Святославом – вероятно, останутся вопросами. Не следует, однако, забывать, что Святослав был и оставался язычником; а «тогда, вне закона, всякая жена, по единому токмо общему соизволению и действительному между ими сообязательству, супруга сущая была» 34 . И так, не видя в промежутке времени от 948 до 955 г. никаких летописно-исторических фактов жизни Святослава, мы должны принять, что жизнь эта сосредоточивалась почти исключительно в Киеве, из которого молодой государь, по тогдашнему обычаю, выезжал, с отборной дружиной, только осенью, на полюдье, вероятно, не обходившееся без попутной охоты. Впрочем, киевская жизнь того времени долженствовала вполне удовлетворять вкусам Святослава, которые никаким образом не могли быть развиты по-нынешнему. Начать с того, что самый Киев уже тогда выглядел местом, сравнительно с другими подобными, достойным резиденции великокняжеской. Основываясь на отрывочных указаниях наших летописей и других известиях, Киев описываемого времени позволительно вообразить себе так: |
| Твои же слуги, готовя пищу, ссорятся между собою, бранят один другого, осыпая клеветой; часто получают побои от надзирателей не по правде. Итак, вся служба их идет со грехом». Истинно так, сказал добрый князь. Когда Святослав и Всеволод выгнали старшего брата Изяслава из Киева, это было 22 мар 1073 г. 45 Феодосий строго обличал Святослава, севшего на столе в. князя; на словах и на бумаге говорил он ему, что поступил незаконно. В молитве церковной велел поминать только Изяслава, как законного в. князя и только по просьбе братии согласился, чтобы поминали вместе с Изяславом Святослава за любовь его к церкви. Когда Святослав, с честью встреченный Феодосием, за воротами обители, сказал Феодосию, «я думал, что, гневаясь на меня не пустишь ты меня в обитель»: Феодосий отвечал «какую пользу принесет нам гнев наш на державу твою? Наш долг говорить вам нужное для спасения души, а вам – слушать; власть же – в вашей воле». И Святослав после того часто приходил к Феодосию. – Сильна была неприязнь Святослава к брату; Феодосий погашал ее страхом Божиим. Раз Феодосий пришел к Святославу, а у него песни и музыка оглашают дворец его. Феодосий с потупленным взором сел возле князя, и потом взглянув на князя сказал: будет ли так на том свете? Святослав прослезился и сказал, чтобы вперед не было того никогда при Феодосии. Наконец Феодосий приблизился ко дню блаженного покоя своего. Узнав наперед о близкой смерти своей, велел он собрать всю братию, находившуюся на послушаниях в селах или других местах. «Когда все собрались, он говорит тиунам, приставникам и слугам, чтобы каждый из них выполнял порученную службу с усердием и страхом Божиим; потом учил всех со слезами спасению души и богоугодной жизни, пощению, усердию к церкви и благоговейному стоянию в ней, братолюбию и покорности». Преподав наставление, благословил и отпустил всех. – Братия на первый раз не поняли, почему собирал их Феодосий; они думали, не хочет ли он скрыться от них в уединение, как и прежде того не раз хотел он удалиться в безмолвное место, но был удерживаем братией и вельможами. |
| Между тем на другой стороне Днепра произошла перемена: к Ростиславичам пришел на помощь старший брат их, Роман, из Смоленска, и Ярослав Изяславич увидал в этом намерение Ростиславичей выгнать его из Киева; он послал сказать им: " Вы привели брата своего Романа, даете ему Киев " , и выехал добровольно из этого города в прежнюю волость свою - Луцк; мы видели, что Ростиславичи просили еще прежде у Андрея Киева для Романа, следовательно, Ярослав имел право подозревать их во враждебных для себя замыслах; скорая же уступка его двоюродным братьям объясняется тем, что он никак не мог полагаться на защиту киевлян после недавнего поступка с ними, когда он ограбил весь город. Ростиславичи послали за ним, чтоб ехать опять в Киев, но он не послушался, и Роман сел на его место: действительно ли Ростиславичи не хотели его выгонять или показывали только вид, что не хотели, - решить трудно. Роман недолго княжил спокойно в Киеве: половцы напали на Русь, взяли шесть городов берендеевских и сильно поразили Ростиславичей у Ростова по вине Давыда Ростиславича, который завел ссору с братьями и помешал успеху дела. Бедою Ростиславичей спешил воспользоваться Святослав черниговский; нужен был, однако, предлог, и он послал сказать Роману: " Брат! Я не ищу под тобою ничего, но у нас такой ряд: если князь провинится, то платит волостью, а боярин - головою; Давыд виноват, отними у него волость " . Роман не послушался, тогда братья Святослава - Ярослав и Олег - перешли Днепр и послали сказать зятю своему Мстиславу Владимировичу, сыну покойного Владимира Мстиславича, чтоб перешел на их сторону; Мстислав послушался и сдал им Треполь. В это время сам Святослав стоял с полками своими у Витичева, куда приехали к нему черные клобуки с киевлянами и объявили, что Роман ушел в Белгород. Святослав поехал в Киев и сел там, но опять ненадолго: на помощь к братьям явился знаменитый Мстислав из Смоленска, и Ростиславичи объявили, что на другой же день дадут битву Святославу; Святослав испугался и побежал за Днепр, потому что половцы, за которыми он послал, еще не пришли, а с одною дружиною выступить против Мстислава трудно было решиться. |
| Романа звали опять в Галич, следовательно, были там люди, недовольные венгерским королевичем; с другой стороны, Бела не мог думать, чтобы русские князья спокойно стали смотреть на владычество иноземца в старинной Русской волости, вот почему он спешил обещаниями склонить на свою сторону Святослава киевского. В 1189 году он прислал сказать ему: " Брат! Присылай сына своего ко мне: хочу исполнить свое обещание, в чем тебе крест целовал " . Тогда Святослав тайком от Рюрика отправил к королю сына своего, Глеба, думая, что Бела даст ему Галич. Рюрик, узнавши об этом, послал сказать Святославу: " Ты отправил сына своего к королю, не спросившись со мною, так ты уговор наш нарушил " . Начались сильные споры между князьями; однако дело не дошло до ссоры; Святослав послал сказать Рюрику: " Брат и сват! Ведь я сына своего посылал не на тебя поднимать короля, а за своими делами; если хочешь идти на Галич, так я также готов с тобою идти " . Особенно помогал прекращению спора митрополит, которому очень не нравилось, что католик владеет Галичем; он говорил и Святославу и Рюрику: " Иноплеменники отняли вашу отчину, надобно б вам потрудиться возвратить ее опять себе " . Князья послушались и отправились вместе добывать Галич - Святослав с сыновьями, а Рюрик с братьями, но прежде чем добыли волость, стали рядиться насчет ее и опять поссорились: Святослав отдавал Галич Рюрику, а себе хотел взять всю русскую землю около Киева, но Рюрик не хотел лишиться своей отчины и променять старое, верное, на новое и неверное, а хотел поделиться Галичем с Святославом; на это не соглашался последний, и, таким образом, сваты разошлись по домам, ничего не сделавши. Потерявши надежду получить помощь от кого-либо из сильных русских князей, недовольные королевичем галичане обратились к потомку своих родных князей - Ростиславичей, Ростиславу Ивановичу, сыну знаменитого Берладника. Ростислав, безземельный князь, подобно отцу, жил в это время у смоленского князя Давыда Ростиславича; получивши приглашение, он отправился немедленно к галицким пределам, захватил два пограничных города и оттуда поехал к самому Галичу. |
| Несмотря на поражение Святослава у Аркадиополя русские «вой», находившиеся неподалеку от Царьграда. страшили греков. Поэтому те и направили посольство с богатыми дарами к Святославу, чтобы договориться с ним о мире. Дары были приняты и розданы воинам. Но золото и паволоки, присланные императором, не убеждали князя в том, что греки искренне хотят мира. К тому же памятен был их недавний обман. Вот почему Святослав «не отвеща послом ничтоже», т. е. не дал мира. Ему нужны были более веские подтверждения готовности василевса прекратить войну. Тогда «царь» послал Святославу «мечь и ино оружье». Для князя-язычника этот новый дар являлся знаком подлинного миролюбия греков. В языческом ритуале, сопровождавшем заключение мира, оружию придавалось особое значение. Когда Олег «творил» мир с греками, то мужи его «кляшася оружьем своим». 1140 Князь Игорь и его окружение, ходя на «роту» при заключении мирного договора 944 г., «покладоша оружье свое». 1141 Договариваясь о дружбе, русский воевода Претич и печенежский вождь обменялись оружием: «въдасть печенежский князь Претичю конь, саблю, стрелы. Он же дасть ему броне, щит и мечь». 1142 За нарушение условий договора 971 года русы навлекали на себя грозные кары, среди которых была и такая: «своим оружьем да исечени будем». 1143 Примечательны слова автора Повести временных лет о том, что Святослав, получив от императора мечь и «ино оружье», стал «хвалити, и любити, и целовати царя». Обычно эти слова переводят так, будто обрадованный оружием князь, хвалил василевса, выражал ему любовь и благодарность. 1144 Однако в Новгородской Первой летописи находим несколько иное чтение, отличающееся от Повести временных лет. Святослав, приняв оружие, «нача лк> бити и хвалити и целовати, яко самого царя». 1145 Что же мог целовать князь, «яко самого царя». Скорее всего присланный царем меч. Если это так, то мы имеем перед собой фрагмент ритуального языческого обращения с оружием, полученным в знак примирения и окончания войны. 1146 Следовательно, в сцене с дарами золотом, паволоками и оружием улавливается иной, глубинный языческий смысл, затушеванный в Повести временных лет. 1147 |
| Заглавие: «Память благов рнаго князя Владимера, нар ченнаго во святомъ крещении Василия». Начало: «Сеи бысть сынъ Святославль отъ пл мени Варяжьска князь Владимеръ». Конец: «...Ея же трапезы сподобимся и мы недостиныи, кающеся о съгр шении о Христ Исус Господ нашемъ, ему же слава и держава нын и присно и во в кы в ковъ». Характерные чтения восходят к ПрЖ-2. РасЖВ-2 А. А. Шахматов назвал переработку, известную в списках ГИМ, Муз. 207, л. 115–119 (koh.XVb.) 432 и БАН Литвы, ОР, 105/109 (XVI в.) И он, и Н. И. Серебрянский считали ее очень ранней. Н. И. Серебрянский назвал ее южнорусской, так как текст ЖВ правился и дополнялся по Ипатьевской редакции «Повести временных лет». Заглавие: «М сяца июля в 15 день. Память благов рнаго и князя Владимира, нареченнаго въ святомъ крещении Василиа. Благослови, отче». Начало: «Сьи бысть сынъ Святославль отъ племене Варяжска князь Владимиръ...». Конец: «...и нас авъ святыми книгами, отъ нихъ же насыщаються в рнии и приемлють царство небесное о Христ Исус Господ нашемъ, ему же слава». РасЖВ-3 А. А. Шахматов назвал Чудовскую редакцию, на важность которой он указал еще в 1908 г. Н. И. Серебрянский назвал ее Западнорусской , так как она входила в сборник белорусского происхождения (ГИМ, Чуд. 62/264, сер. XVI в.). Н. К. Никольский указал ее как «редакцию А, разновидность б» жития св. Владимира. 433 Текст был издан единственный раз в 1889 г. 434 Заглавие: «Житие благов рнаго князя Владимера». Начало: «Блаженыи се князь Владимиръ бысть сынъ Святославль от племене Варяжьска...». Конец: «...и нас явъ ю божественными книгами, отъ нихъ же насыщаються в рнии и приемлють царство небесное о Христ Исус Господ нашемъ, ему же слава, честь и покланяние с Безначальнымъ Отцомъ со Пресвятымъ Благымъ Животворящимъ Духомъ, нын и присно и во в кы в ковъ. Аминь». Редактор распространил и дополнил текст ЖВ своими соображениями, которые иногда выделял словами «спроста реши». Среди добавлений есть характерные, противопоставляющие текст всем остальным редакциям. |
| Когда они отдохнули от трудов, то Святослав сказал: " Пойдем теперь за ветром на другую сторону города! " Полки встали и пошли, и когда были у городских ворот, то князь сказал им: " Братья и дружина! Сегодня предстоит нам или добро или зло, так пойдемте скорее! " И сам князь поскакал впереди всех к городу, за ним остальное войско, подсекли тын и оплоты и зажгли их, потом зажгли город со всех сторон, причем встала сильная буря, так что страшно было смотреть, а в городе раздавался громкий вопль; князь болгарский успел убежать на лошадях с малою дружиною, а которые болгары выбежали пешком, тех всех русские перебили, жен и детей в плен побрали, другие болгары сгорели в городе, а иные перебили сперва своих жен и детей, а потом и сами себя лишили жизни; некоторые из русских ратников осмелились войти в город за добычею, но едва убежали от пламени, а иные так и сгорели. Пожегши город, Святослав пошел назад к лодкам; когда он пришел к ним, то поднялась сильная буря с дождем, так что с трудом можно было удержать лодки у берега; потом буря начала стихать, и Святослав, переночевавши тут и пообедавши на другой день, поплыл назад вверх по Волге. После этого удачного похода на болгар Юрий решился укрепить за Русью важное место при устье Оки в Волгу, где привыкли собираться суздальские и муромские войска: здесь в 1221 году заложен был Нижний Новгород. Он был основан на земле мордвы, с которою, следовательно, необходимо должна была возникнуть борьба; в 1226 году великий князь посылал братьев своих Святослава и Ивана на мордву, которую они победили и взяли несколько сел. В 1228 году в сентябре Юрий послал было на мордву племянника Василька Константиновича ростовского с воеводою своим, известным Еремеем Глебовичем, но возвратил их за непогодою, потому что лили дожди день и ночь, а зимою в генваре месяце отправился в поход сам с братом Ярославом, племянниками Константиновичами и муромским князем Юрием; русские вошли в землю мордовского князя Пургаса, пожгли и потравили хлеб, перебили скот, а пленников отправили домой; мордва скрылась в лесах и твердях, а которые не успели спрятаться, тех перебила младшая дружина Юриева. |
| Дружина − тождественно − дружба, дружество и даже больше, чем дружба. При Святославе – это боевое братство, где каждый не уступал, или старался не уступать своему предводителю–кумиру в отваге и самоотверженности. Дружина – сообщество другов, друзей. Друзья – другие “я”, как семья – семь “я”. Не идентичность, а единение. Совершённое и совершенное . Легенда Русской Армии Святослав отказался от принятой предками модели формирования войска путем тотальной мобилизации княжеских и боярских дружин из всех, подвластных Киеву, племен. Он лично, глаза в глаза, отбирал людей в свое военное братство. Мальчик – воин, с 3 лет на боевом коне. Святослав – первый бой Легенда Русской Армии с 945 года, когда маленький князь впервые бросил в весьма реальном сражении боевое копье промеж ушей боевого коня, и тысячи луженых глоток взревели: «Князь начал, не посрамим!» и до взятия Берлина в 1945 году, когда русским народом была одержана, дай Бог не последняя! победа. Тысячу долгих лет князь Святослав и Русская Армия − как бы она не звалась – были достойны друг друга. Легенда творила реальность . Критерием при отборе в Дружину служили только храбрость и умелость воина, и преданность его князю и всей дружине. Конечно, название это − «дружина» − сохранилось надолго и при потомках Святослава. Но только при великих: Владимире Святом, Владимире Мономахе, Александре Невском – оно обретало прежние живые формы Дружины, образца 962-972 годов. В список великих можно и должно включить, разумеется, героя и победителя Куликова поля – Святого Князя Дмитрия. Но там уже речь должна идти не просто о княжеской дружине, а о первом всенародном национальном ополчении, в первый ряд которого, под страшный удар вражеской конной армады встал, сбросив алый княжеский плащ, Великий Князь Московский, а с этой минуты – и всея Руси! И дальше – в Московском Царстве и Российской Империи, лучшие из лучших, светочи национальной истории, горящие и в наши мрачные дни предвестия Армагеддона: Румянцев, Суворов, Ушаков, Кутузов, Багратион, Лазарев, Нахимов, Скобелев, Макаров, Рокоссовский, Кузнецов − и нет им числа − менее известных слуху и взгляду, воспитывали свои дружины: полки, дивизии, корпуса, армии и флоты в духе заветов Святослава. |
|
|
