| Карен Даллакян, ветеринарный врач и президент фонда зоозащиты «Спаси меня», убежден, что зоопарки нужны людям и как экзотика: Карен Даллакян — Почему человек старается поехать в лес просто погулять? Для чего мы держим дома кошек? Не из-за того же, что у нас мыши? А из-за того, что это частичка дикого мира, дикой фауны. Кошка как богиня у нас живет, и мы ей служим: и кормим, и чешем, и туалет за ней убираем. Это то, чего не хватает современному человеку — быть ближе к природе. Есть и любители больших кошек, то есть львов, тигров, пантер. Чтобы наблюдать за ними, люди идут в зоопарк. И надо понимать, что между животными, рожденными в неволе, и теми, кто жил непосредственно в тайге, лесу, горах, тундре, есть большая разница в восприятии человека. — Дикое животное при виде человека сразу испытывает стресс. Но если, к примеру, олененок или барсучонок вырос в неволе уже в пятом или шестом поколении, никогда не видел леса, для него люди — это норма, — объясняет Сергей Арамилев. — Это животное, выведенное в искусственных условиях. Но при этом и у таких животных должна быть возможность избегать контакта с человеком. А не так, что тот же тигренок не хочет, а его тискают и гладят. И часто владельцы контактных зоопарков не обращают внимания на психологический климат своих животных. Почему тигренок плачет? Маму зовет Идея сафари-парка — сохранение и обитание диких животных в максимально естественной для них среде. Почему же тогда тигрят используют как фотомоделей, несмотря на их страхи и панику? «Правмир» сделал запрос в «Тайган», но ответа не получил. Пообщаться с директором парка Олегом Зубковым по телефону тоже не удалось, на звонки и сообщения он не отвечал. — В парке «Тайган» в фотозоне действительно используют тигрят. Как рассказал нам директор парка, таким образом они социализируют животных, — поделился Карен Даллакян. — Но запускают в фотозону только тех тигрят, которые более или менее спокойны. Они социализируются в фотозоне, научатся принимать людей за своих и не будут нападать на человека. И, с одной стороны, я с этим согласен. Если взять для примера животных, которых используют пляжные фотографы, там немного другая история. Они с утра до вечера на руках, на привязи, в жару эксплуатируются, и из них по максимуму выжимается все, что возможно. Фотографы используют психотропы, которые глушат их психику. И с ними можно делать все, что хочется. Вот до чего доходят живодеры. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > О кризисе, фашизме и возвращении в СССР 02.09.2015 813 Время на чтение 7 минут Карен Шахназаров. Иллюстрация: peoples.ru Facebook22 ВКонтакте10 Twitter5 Класс Google+ Культовый советский и российский кинорежиссёр, сценарист, продюсер, глава киноконцерна «Мосфильм», заслуженный деятель искусств РФ Карен Шахназаров в интервью EADaily рассуждает о политическом кризисе, фашизме как элементе западноевропейской цивилизации и «ручном управлении» в России. Карен Георгиевич, самые острые темы сегодня - экономический кризис и политическое противостояние с Западом. Оказывает ли это какое-то влияние на российское кино и как выживает возглавляемый вами «Мосфильм»? - Что касается «Мосфильма», то кризис, несомненно, ощущаем. Есть очевидное падение производства. В деятельности концерна 70% связано с телевидением - а телевидение сейчас просело существенно... Хотя «Мосфильм» и ФГУП, но не получает дотаций от государства. Мы диверсифицировали деятельность, развиваем разные направления. На кризис смотрим с беспокойством, но имеем свой запас прочности. Если не произойдет ничего кардинального - не знаю, банки не закроются - то даже в сложные времена «Мосфильм» 2 или 3 года будет нормально существовать. Что же касается российского кино... Российское кино сегодня очень слабое. Оно и до кризиса таким было. Представляете, Россия производит 70 фильмов в год! Это трудно назвать кинематографией. Франция - 400 фильмов, в Швеции на 9 миллионов населения - 40 фильмов. Нашим картинам трудно и в прокат попасть, и на телевидение. Российское кино давно не оказывает никакого реального влияния на общество. В мире большинство даже не знает, что в России вообще есть кино, оно не выходит на широкую аудиторию. Почему? - Потому что неправильно организовано. В 90-е киноиндустрия была разрушена, потом восстановилась, появилась возможность снимать. Но развитием должно заниматься государство, как было в советское время. Советское кино было мощным, его знали во всем мире, у нас были даже свои кинотеатры на западе - на Елисейских полях, например. Советы вообще придавали кино большое значение. Сейчас все с сарказмом вспоминают слова Ленина о важнейшем из искусств, но Ленин действительно это понимал. Советский Союз занимался и производством, и продвижением своего кино на Запад, да и внутри страны тогда высшие партийные чины смотрели советские ленты. У нас такая страна, где роль государства имеет огромное значение. Мы по-другому не сможем жить. Это связано с историей страны, с географией, с климатом. У нас только если государство чем-то всерьез занимается - это работает. А нет - тогда не работает. |
| Фото: karengaffneyfoundation.com Карен Гаффни — первый человек с синдромом Дауна, переплывшая Ла-Манш с парализованной левой ногой. После она продолжила устанавливать рекорды. Например, проплыла 9 миль на озере Тахо при температуре + 15 C, а еще дважды стала золотой медалисткой Паралимпийских игр. Но Карен занимается не только спортом: в 2001 году она получила сертификат помощника преподавателя в Community College в Портленде, а в 2013 — стала почетным доктором Университета Портленда (штат Орегон) Докторская степень у человека с синдромом Дауна — это первый случай в истории. Кстати, работа Карен как раз была посвящена способностям людей с особенностями. Но на этом достижени Каррен не заканчиваются: она основала благотворительный фонд Karen Gaffney Foundation, помогающий интегрироваться в обществе людям с инвалидностью, в том числе с синдромом Дауна. 5. Пабло Пинеда, 43 года, Испания Фото: psycholekar.ru Испанский актер и преподаватель Пабло Пинеда — второй актер с синдромом Дауна, который получил международное признание в кинематографе (первым был Паскаль Дюкуэнн в 1996 году). За роль преподавателя с синдромом Дауна в фильме “Я тоже” Пабло получил «Серебряную раковину» на кинофестивале в Сен-Себастьяне в 2009 году. Мозаичная форма синдрома Дауна (лишнюю хромосому содержат не все клетки) не помешала Пабло учиться в обычной школе, хотя он был ее первым учеником с такой особенностью и вместе с этим — изгоем: мальчика все сторонились. Тем не менее, Пабло все-таки окончил школу, а затем получил высшее образование — стал бакалавром по специальности «психопедагогика»: он всегда мечтал работать с детьми. Пабло оставил профессию актера, получил степень бакалавра искусств. Сейчас он работает в родном городе Малага. Кстати, в честь Пабло в городе назвали площадь. 6. Стивен Уилтшир, архитектурный художник, 43 года Фото: appsych.mrduez.com Стивен Уилтшир с аутизмом известен своими эпическими полотнами — масштабными панорамами мегаполисов, которые он пишет по памяти. У Стивена феноменальная способность — он может один раз увидеть городской пейзаж, а потом с поразительной точностью воспроизвести его на холсте. |
| Что крылось за этим сопротивлением? Очевидно, она думала, что все прежние разговоры о детском садике и наши посещения его летом были подготовкой к однодневному событию. Она побывала там, весело провела время и этим дело кончилось. Она совершенно не собиралась делать всё это снова! Мы не предупреждали её, что это будет на следующий день и во все дни недели! В этот раз, когда мы попрощались с ней, она бросилась на пол и стала колотить по нему руками и ногами, успокоить её было невозможно. Мы стояли, ошеломлённые и совершенно беспомощные, не зная, что делать, убеждённые только в одном: мы не можем оставить её здесь в таком состоянии. Однако воспитательница Карен, наблюдавшая всю эту сцену, не сомневалась в том, что следует предпринять. «С ней всё будет прекрасно, — заверила она нас, — Попрощайтесь и быстро уходите, она тут же встанет. Так бывает всегда». Нас проводили в другую комнату, организованную специально для родителей, не желающих оставить плачущего ребёнка, где нас ожидала директор детского сада, которая сказала нам, что мы можем обойти здание с обратной стороны и осторожно наблюдать за нашей дочкой через затемнённое окно. Мы сделали это и увидели, что наша Карен уже не лежит на полу, а стоит у мольберта, одетая в халатик. Она была хмурой, но усердно рисовала. Успокоенные тем, что всё будет хорошо, мы отправились на работу. Когда мы забирали её вечером, она взяла с собой рисунок. Мы ахали и охали, называя его шедевром (он и на самом деле был таковым. Мы сохранили его для неё и собираемся хранить всегда). Но на следующее утро всё повторилось. На третий день было не лучше. Каждое утро нам приходилось отрывать Карен от кровати, с борьбой готовить к выходу и вести в детский сад. И каждый раз — протесты и рыдания, и каждый раз, когда мы подглядывали через затемнённое окно, видели, что через минуту-другую, полагая, что мы уже ушли, наша малышка вставала, шла к своему мольберту и принималась рисовать. В конце первой недели мы всерьёз задались вопросом: готова ли она посещать детский сад? Может быть, всё же стоит забрать её оттуда и подождать, пока она всё больше привыкнет к этой мысли… Эта ежедневная драма и борьба не идут ей на пользу… |
| Мою дочь Шейлу, которой больше года, очень трудно уложить в постель, и со временем ситуация ухудшается. Дочь становится все более и более требовательной: ей нужно перекусить на ночь, попить водички, обнять и поцеловать. Она зовет меня, так как решила, что в комнате чудовища, потом услышала какой-то шум и тысяча других причин. Как прекратить эти ночные капризы или хотя бы сократить количество «вызовов»? Откровенно говоря, это серьезная проблема, в которой мы не вполне можем считать себя экспертами, потому что, к стыду своему, потерпели неудачу в сражении с нашей дочерью Карен. Она хорошо нас натренировала: каждый вечер мы курсировали между ее комнатой и нашей столько раз, что и не сосчитать. Карен даже решила, что она может расширить этот процесс, вначале вызывая маму, а потом повторяя то же самое с папой. Очень трудно не участвовать в этом «жульничестве» с вызовами, так как она избрала персональный подход. Если бы Карен просто сказала: «Здесь слишком темно», мы бы могли проигнорировать ее заявление, но обращение: «Папочка, здесь слишком темно», означает, что в случае неявки виноват папа. (Кстати, это один из принципов ведения бизнеса, и который объясняет такое большое количество рекламы, получаемой по почте и адресованной персонально вам, а не просто «жителю».) Когда наша вторая дочь попыталась повторить то же самое, мы уже хорошо владели вопросом: двухлетний опыт сделал нас немного умнее и выносливее. Что касается семейного воспитания, то здесь изнеможение — мать изобретательности. Малыш сообразит, что бесполезно звать постоянно усталую, раздраженную мать. Будет удачно, если вы подождете четвертого или пятого круга призывов, и к тому времени, когда пойдете в ее комнату, она уже успокоится и уснет. (В случае с более упрямыми детьми надежда на такой результат мала, но, по крайней мере, дайте ребенку попробовать успокоиться самостоятельно, прежде чем побежите на помощь.) Как всегда напоминаем, что вы должны знать своего ребенка и принимать решения, исходя из особенностей его личности. Некоторые родители обнаружили, что их малыш лучше засыпает в комнате, где включен весь свет. Взрослому это может показаться странным, но у детей свое восприятие мира, и если темнота ассоциируется у ребенка с напряжением и чувством одиночества, то свет — с совершенно противоположными категориями, так что пусть горит! Позже вы просто сможете осторожно войти в комнату и выключить свет, если счета за электричество заставляют сделать это. |
| «Давайте говорить откровенно, – попросила я. – Если Карен говорит правду, ничего не происходит. Но когда она врет, на нее начинают кричать. Это так?» – «Да, – ответила мать. – Мы действительно начинаем корить ее за ложь, суетиться… Вы предполагаете, что она именно этого хочет – нашего внимания?» Матери казалось невероятным, что Карен предпочитает, чтобы ее лучше отшлепали, чем проигнорировали. С точки зрения Карен, наказание может быть небольшой ценой за то, чтобы быть центром внимания, особенно если это единственный способ привлечь его. Логика поступков и действий детей часто непонятна взрослым, и они не могут объяснить, почему ребенок поступает так, а не эдак. За 40 лет моей работы с родителями, бесед с ними я не могу вспомнить ни одного случая, когда причину вранья нельзя было бы объяснить. Это не значит, что ложь надо признать нормальным явлением, но надо ее прежде понять,. чем пресечь. Ребенку требуется много времени, чтобы понять разницу между реальностью и фантазией; у детей преобладает стремление разрешить реальные проблемы фантастическими способами. Вполне нормально, если трехлетний ребенок отрицает, что он пролил молоко, и говорит: «Это Тимми сделала» (Тимми – это воображаемая белка, которая все время попадает в неприятные ситуации). Похоже, что это неплохая защита от взрослых, и трехлетний малыш, очутившийся между смутными мирами фантазии и реальности, не совсем уверен, что Тимми не сделала этого, что она на самом деле не существует. В таких случаях родители могут сказать: «Ты плохой ребенок, потому что обманываешь нас», и ребенок действительно почувствует себя недостойным любви. Или вы можете сказать: «Я полагаю, тебе хотелось бы, чтобы Тимми сделала это, потому что ты жалеешь, что так случилось», – и больше не возвращаться к этому. Второй подход намного правильнее, поскольку в словах взрослого заключена правда. Мотивы, по которым врут дети, не имеют ничего общего с аналогичными мотивами у взрослых. Они связаны с развитием сознания детей. Нам следует помнить, что, пока ребенку не. исполнится семь лет, он путает, что происходит на самом деле, а что – понарошку. Их страхи, сны, реакции на сказки часто более сильны, чем на события повседневной жизни. Играть в «пожарного» или «милиционера», в «маму» или «папу» часто более реально, чем быть «настоящим» Джонни или Сюзи. |
| Карен Степанян: Без знания русской литературы мы будем чужими в своей стране Русская литература и русская философия есть и основа русской национальной науки — той науки, которая даже при изучении самых мелких деталей своего объекта никогда не теряет из виду цель, ради которой все делается. 1 декабря, 2012 Русская литература и русская философия есть и основа русской национальной науки — той науки, которая даже при изучении самых мелких деталей своего объекта никогда не теряет из виду цель, ради которой все делается. Члены Ученого совета Филологического факультета МГУ выступили с резкой критикой государственной политики в области гуманитарного образования в стране. Во вторник 27 ноября они опубликовали заявление «О реформе образования, ее итогах и перспективах» , подписанное видными учеными-филологами, сотрудниками факультета. Комментирует Карен СТЕПАНЯН, доктор филологических наук, вице-президент Российского общества Достоевского: — Исключая только определение преподавания русской классической литературы как «советскую» составляющую школьного и вузовского образования (пусть и в кавычках — люди моего поколения знают, увы, как даже замечательным педагогам приходилось идеологически «разворачивать» русскую классику в советские годы) — в остальном я полностью согласен с письмом. Русская классическая литература есть квинтэссенция русской культуры, самая суть того, что Россия дала миру и человечеству. Без знания ее, без знания своей трагической и героической истории наши соотечественники будут чужими в своей стране — и чужими в мире, ибо нигде, в конечном итоге, не нужен (исключая прагматическую «полезность») человек, не понадобившийся собственной стране. Но нельзя ограничивать проблему лишь гуманитарной сферой. Русская литература и русская философия есть и основа русской национальной науки — той науки, которая даже при изучении самых мелких деталей своего объекта никогда не теряет из виду цель, ради которой все делается. Без знания об этой цели, о великой миссии человека на земле любая наука будет лишь нагромождением данных и фактов, а любой ученый — всего лишь экспериментатором. |
| Если даже духовники, которые непосредственно занимаются духовными вопросами, могут заблуждаться, насколько вероятнее это может случиться с остальными. А потому неудивительно, что и Фрейд, и Адлер, и даже Юнг заблуждались. Помню, когда я изучал мнение Юнга по определенным вопросам психологии, некоторые из его утверждений меня не удовлетворяли. Они совершенно не соответствовали тому, что говорят святые отцы, что говорит Священное Писание и предполагает дух христианства. Карен Хорни (1885–1952) — американский психоаналитик и психолог, одна из ключевых фигур неофрейдизма Не так давно мне в руки попала книга, написанная психиатром и психоаналитиком Карен Хорни, которая, как видно, была серьезным, выдающимся психологом и в Америке, где она жила, предлагала людям самую разную психологическую помощь. Когда-то и Карен была ученицей Фрейда. Но на меня произвело большое впечатление, что она не соглашается с основными положениями своего учителя, которые принесли миру, да и самой психологии, много зла. Также мне запомнились слова, которые она пишет о Юнге: «Хоть в этом месте Юнг утверждает то-то и то-то, я с ним не согласна, и правильнее будет, думаю, то-то и то-то», — дальше высказывается собственное мнение. Итак, Хорни не согласна с определенными положениями Юнга. А Юнг считается религиозным человеком (он был протестантом) и не раз говорит, что люди, вместо того чтобы посещать психиатров, лучше бы посещали священников. Но так как священники часто бывают неквалифицированными, пишет он, люди и прибегают к психиатрии. Юнг говорит много хорошего, но некоторые его положения, как я уже сказал, меня не удовлетворяли. А вот позиция Хорни удовлетворяет меня гораздо больше. Данные психологии в духе отцов Церкви Так как я не специализировался в этих вопросах психологии и у меня не было времени и возможности отдельно заниматься этими темами, я не могу сформировать собственной школы, собственной методики и теории. Но я возьму то хорошее, то правильное, что говорили известные специалисты, — как берут данные медицинского исследования. Потому что определенные вещи в психологии и психиатрии примерно совпадают с тем, что утверждается в целом в медицине. Врачи исследуют симптомы, проводят опыты и приходят к выводам, например: чтобы прошла эта боль, нужно принять аспирин; чтобы избавиться от этого недуга, нужно сделать операцию. Или: у тебя болит здесь, но причина на самом деле — в желудке. Так как они специально учились медицине и теперь разбираются в ней, мы обязаны с ними соглашаться, с той только оговоркой, что мы смотрим на их выводы в духе Евангелия, в духе святых отцов, в духе христианства и Откровения. Архимандрит Симеон (Крайопулос) (1926–2015) |
| Как и в других странах с традиционной культурой питания, во Франции существует определенное время для приема пищи и к перекусам на ходу относятся с неодобрением. Привычку «кусочничать» осуждают не только в кругу семьи, но и в средствах массовой информации. Телевизионную рекламу снэков сопровождают надписи, которые напоминают предупреждения на пачках сигарет: «Не ешьте в перерывах между основными приемами пища. Это вредно для здоровья». Как и я, Карен поначалу чувствовала себя во Франции неуютно. Она приехала с двумя детьми, двух и четырех лет. «В Ванкувере все знакомые дети постоянно жевали. Они грызли что-нибудь в школе и после школы, во время внеклассных занятий, спортивных тренировок, прогулок…» – вспоминала Карен. Но вскоре они с мужем в полной мере оценили французскую стратегию воспитания. Французы не разрешают детям есть, где и когда вздумается, и выбирать им тоже никто не предлагает. Удивительно, но такой строгий подход позволяет избежать конфликтов по поводу еды, так привычных американцам. «На первый взгляд методы французов кажутся жестокими: слишком много правил и мало выбора. На самом деле все наоборот, – продолжает Карен. – Их родители следят, чтобы еда была вкусной и доставляла удовольствие, – поэтому дети с нетерпением ждут, когда можно будет что-нибудь съесть, и с радостью бегут к столу». Французы учат детей наслаждаться процессом еды и относятся к этому как к важной части воспитания. Дело не только в приеме пищи, но и в умении общаться, делиться и постигать национальную культуру через содержимое тарелки и бокала. Научить ребенка разнообразно и полноценно питаться гораздо проще, если вы живете в стране, где ценится богатый выбор блюд и у вас есть время для совместной трапезы с близкими. Расписание работы магазинов во Франции способствует неспешному смакованию обеда или ужина: после полудня, а также в семь часов вечера большинство из них закрываются на несколько часов, что позволяет членам семьи собраться за столом. Позволю себе процитировать слова знакомой мамы, которая вырастила во Франции двух дочерей: «В этой стране мы обучаем детей есть». |
| – Фредерик стесняется. Сначала будет прятаться где-нибудь поблизости, а потом заведет с вами дружбу… Давайте лучше выпьем чаю, а потом обсудим ваши удивительные документы. Меня провели в большую гостиную; через распахнутые высокие окна в нее вливался морской воздух. Я часто видел эти окна, проходя по Скалистой аллее. Две пожилые горничные хлопотали возле чайника, бутербродов и торта. – Мистер Норт, это мисс Карен Йенсен и мисс Забет Йенсен. Я поклонился: – Добрый день. Добрый день. – Добрый день, сэр. – Ваше имя хорошо знают в этом доме, мистер Норт. – По-моему, я имел удовольствие познакомиться с мисс Карен и мисс Забет у миссис Крэнстон. – Да, сэр. Нас знакомили. Как отметила миссис Крэнстон, я был весьма знаменитой персоной «в определенных кругах». Когда убрали со стола, Персис попросила: – Пожалуйста, объясните, как мне надо отнестись к этим документам и газетным вырезкам. – Миссис Теннисон, скоро вы почувствуете, что атмосфера, в которой вы живете, меняется. Тем, кто со злорадством – именно со злорадством – приписывал вам некрасивую роль в смерти вашего мужа, теперь придется искать другую жертву. Вы перестали быть женщиной, которая довела мужа до отчаяния; вы – женщина, чей муж неосмотрительно выбирал друзей. Миссис Венебл получила копии этих бумаг; мисс Эдвина, которая бывает во многих здешних домах и всегда старалась вас защитить, делает все, чтобы воздух стал чище. Вы попали в положение многих дам, живших лет полтораста назад, чьих мужей убивали на дуэли из-за чепуховой ссоры по поводу карт или скаковой лошади. А сами вы ощущаете в себе какую-нибудь перемену? – О да, Теофил, но с трудом в это верю. Мне надо привыкнуть. – Давайте оставим этот разговор. – Я засмеялся. – Можете не сомневаться, что в данную минуту многие разговаривают о том же самом. Но я хотел поговорить с вами о другом. Только раньше… – Я встал. – Не могу видеть на пюпитре ноты и не полюбопытствовать, что тут разучивали. Я подошел к роялю и увидел транскрипцию Бузони шести хоральных прелюдий Баха. |
|
|
