| Перед крестоносцами носились идеи клюнийского монаха, властвовавшего над миром. Из святой земли, со святых мест крестоносцы приносили домой новую, или до сих пор лишь редко применявшуюся форму христианского благочестия: погружение в страдания и в крестный путь Христа. Отрицательный аскетизм получил положительную форму и новую положительную цель: делаться одним целым с искупителем чрез внутреннюю любовь и совершенное ему подражание. Личный элемент, переходя с одного сердца на другое, начал оживлять неприглядную и бесцельную работу отрешения от самого себя и пробуждать спавший субъективизм. Это движение вызвало внутренний подъем и в среде монашества, хотя сначала только в лице немногих отдельных его представителей. Большое число орденов, одновременно с этим учрежденных, в особенности во Франции, свидетельствуют о всеобщем подъеме. Тогда появились ордена: картезианцев, цистерцианцев, премонстрантов, кармелитов и многие другие. Но появление этих многочисленных орденов показывает только, что монашество снова потеряло самого себя в союзе с церковью. Каждый новый орден старался возвратить монашество к его первоначальной строгости и вырвать его из опасности обмирщения; но так как каждый орден подчинялся церкви, то он быстро покрывался церковной оправой и изнашивался. Многие из орденов, учрежденных с целью восстановления первоначального монашества, сейчас же при утверждении принимали в свою программу подчинение епископу и наперед отказывались от разрешения свойственных им задач внутри церкви и для церкви, a, следовательно, и от забот о душе. Таковы были иллюзии, которым тогда предавались монахи. В двенадцатом столетии привязанность христианства и также монашества к церкви еще совершенно наивная; противоречие между действительным видом господствующей над миром церкви и между Евангелием, которое она проповедовала, правда, чувствовалось, но все время отодвигалось на второй план; критика притязаний церкви и ее устройства еще не оказывала действие. Достаточно назвать имя только одного человека, Бернарда Клервосского, чтобы, как в зеркале, увидать все то великое, что принесла с собой эта вторая монашеская реформа церкви, но также и все ее границы, и иллюзии. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание Аббатство Клюни. Фотография. Нач. XXI в. [лат. Cluniacum; франц. Cluny], католич. бенедиктинский мон-рь св. апостолов Петра и Павла (деп. Сона и Луара, Франция), центр движения за монашескую реформу в Зап. Европе в X-XII вв. (см. Клюнийская реформа ). Основан в 909 или 910 г. на земле, принадлежавшей Гийому (Вильгельму) I Благочестивому (ок. 875-918), гр. Буржа, Оверни, Лиможа, Лиона, Макона и герц. Аквитании. В 825 г. Маконский еп. Хильдебальд передал усадьбу (villa) К. гр. Варину и его супруге в обмен на др. земельные владения. Впосл. усадьба и др. земли в графстве Макон перешли в распоряжение Бернарда († 886), гр. Оверни и Тулузы. В 893 г. дочь Бернарда Ава завещала эту усадьбу и земли своему брату Гийому Благочестивому. Дата основания мон-ря остается дискуссионной. Грамота об учреждении аббатства, составленная диак. Одоном в Бурже в присутствии Гийома Благочестивого, его жены Ингельберги и 41 свидетеля, датирована 11 сент. 11-го года правления кор. Карла, 13-го индикта. Индикт указывает на 910 г.; 11-м годом правления Карла III Простоватого был 908-й (при отсчете от года, в который он стал единоличным правителем зап. франков (898)), но в грамотах Карла Простоватого годы его правления определялись по-разному, в т. ч. от даты коронации (28 янв. 893). Высказывалось мнение, что основание К. следует датировать по индикту ( Bruel A. Études sur la chronologie des rois de France et de Bourgogne d " après les diplômes et les chartes de l " abbaye de Cluny aux IXe et Xe siècles. P., 1880. P. 13-19); эта датировка подтверждается «Хронологией клюнийских аббатов» (кон. XI в.- Paris. Nouv. acq. lat. 1497. Fol. 2v). Согласно Г. де Валу, датировка 910 г. основана на неверном подсчете индикта; правильная дата - 909 г. (DHGE. T. 13. Col. 40). Мн. совр. исследователи датируют основание К. 909-910 гг. (напр.: Wollasch J. Cluny - «Licht der Welt»: Aufstieg und Niedergang der klösterlichen Gemeinschaft. Zürich etc., 1996. S. 19). |
| Духовенство выражало недовольство междоусобными конфликтами светских сеньоров; протесты против насилия и бесчинств знати получили отражение в «Книге о чудесах св. Веры», составленной в нач. XI в. Бернардом из Анже. Ок. 1013 г. еп. Стефан III был убит неким Теотардом, отлученным от Церкви за присвоение владений мон-ря Клюни. При поддержке церковных иерархов возникло движение за «Божий мир» , призванное положить конец междоусобным конфликтам и насилию. Среди инициаторов движения был еп. Стефан II (942/3-982/4); в 951 г. папа Римский Агапит II поручил ему наказать виновных в ограблении владений мон-ря Сосийанж. Папа Бенедикт VIII рекомендовал франц. прелатам, среди к-рых назван еп. К. Стефан IV, отлучить от Церкви сеньоров, отнимавших земли у мон-ря Клюни (1016). Преемник Стефана II еп. Бегон (ок. 990-1010) в сопровождении вооруженных вассалов принял участие в собрании знати, созванном в Ле-Пюи еп. Ги Анжуйским. Прелаты заставили участников собрания дать клятву сохранять мир, воздерживаться от грабежей, не причинять вред духовенству, а также крестьянам и торговцам. Нередко епископ призывал сеньоров к порядку, опираясь на вооруженную силу. Так, в 1105 г. аббат мон-ря Сен-Пьер-ле-Виф в Сансе посетил принадлежавший этой обители мон-рь Мориак, однако по наущению монахов был захвачен в плен сеньором замка Мирмон. Находившийся поблизости еп. Пьер Ру (1105-1111) заставил сеньора освободить аббата. Проведение григорианской реформы в Оверни было поддержано духовенством, стремившимся к независимости от светских сеньоров. Реформа осуществлялась при поддержке монахов, гл. обр. принадлежавших к Клюнийской конгрегации . От светских сеньоров требовали уступить Церкви контроль над содержанием храмов и назначением должностных лиц, вернуть захваченное церковное имущество, передать церковным иерархам право собирать десятину. В 1022 г. гр. Роберт I вернул соборному капитулу церковь в Эда; ок. 1077 г. Бертран из Турноэля передал каноникам церковь в Себаза. Мн. сеньоры уступали права на приходские церкви крупным мон-рям. |
| Церкви на рубеже IX и X вв., падение ее авторитета, обмирщение структур и служителей. Осознание негативного характера этой зависимости происходит только в X в. в общем русле движения за духовное обновление Церкви и общества, инспирированного реформирующимся монашеством, прежде всего клюнийским (см. ст. Клюнийская реформа ). В посл. трети XI в. под знаком григорианской реформы разворачивается процесс освобождения консолидирующейся вокруг папства католич. Церкви от любых форм вмешательства мирян в ее жизнь, получивший у современников название «спор об инвеституре» (controversia investiturae) и полностью изменивший взаимоотношения светской и духовной властей в лат. Европе. Исторические предпосылки и практика И. в католической Церкви Феодализация Западной Церкви Проникновение И. из сферы ленного права в сферу церковной организации - специфическая черта средневек. Зап. Церкви, характеризующая ее как субъект феодальных отношений. Основы «мирской составляющей» власти высшего клира складывались вслед. постепенного вовлечения Церкви в бенефициальную систему распределения земельной собственности после секуляризации церковных владений Карлом Мартеллом в 1-й трети VIII в. и распространения при Каролингах системы королевских привилегий (privilegium immunitatis). С нач. IX в. все епископские кафедры, крупные аббатства и нек-рые приходы Франкской империи имели привилегии имп. защиты и покровительства. Они освобождались от налогов и вмешательства королевских чиновников, имели низшую судебную юрисдикцию, со временем многие из них получали графские права над подвластными территориями, т. о. превращаясь в звенья адм. гос. управления (см. ст. Имперская Церковь ). Церковные владения с пожалованными им привилегиями не были собственностью Церкви, а передавались ей королем в акте И. епископов (аббатов) как ленное владение, что ставило их в квазивассальное положение по отношению к королю: по настоянию короля прелаты, подобно мирским вассалам, приносили ему клятву верности, хотя духовным лицам запрещались подобные клятвы, и обязывались помимо церковного еще и к определенным формам светского служения королю (servitium regis). |
| Жизнь По отцовской линии О. происходил из знатной англо-дат. семьи. Его дед был в одном из отрядов викингов, вторгшихся в Британию в 70-х гг. IX в. К сер. Х в. родственники О. занимали высокие посты в англ. церковной иерархии: дядя по отцовской линии св. Одон (Ода) был архиепископом Кентерберийским (941-958), дальний родственник Оскитель - епископом Дорчестерским (949/50-971) и архиепископом Йоркским (956/9-971). О. воспитывался в окружении архиеп. Одона, его наставником был франкский ученый и поэт Фритегод. В 50-х гг. Х в. Одон отправил О. на обучение в мон-рь Флёри (Сен-Бенуа-сюр-Луар), где тот принял постриг и познакомился с принципами реформированного бенедиктинского монашества (см. в ст. Клюнийская реформа ). О. вернулся в Англию ок. 959 г.; по протекции Оскителя он был представлен Кентерберийскому архиеп. св. Дунстану (960-988), к-рый в 961 г. добился его избрания на авторитетную и богатую Вустерскую кафедру. Укрепляя ее материальное и общественное положение, О. активно заключал письменные договоры о передаче в аренду (как правило, на 3 поколения) земельных участков мирянам (тэнам, рядовым воинам и ремесленникам) за плату и выполнение определенных повинностей в пользу епископа. Сохранилось ок. 80 таких документов, примерно треть их касается братьев и др. родственников О. Способствуя распространению в Англии бенедиктинского монашества, О. сразу после избрания основал небольшой мон-рь в Уэстбери-он-Трим (ныне в составе Бристоля), впосл.- еще ряд мон-рей в своем диоцезе (в Уинчкомбе, Першоре, Ившеме, возможно также в Дирхерсте и Глостере). По отношению к кафедральному капитулу Вустера О. придерживался осторожной политики. Он основал рядом со старым собором св. Петра ц. Пресв. Девы Марии, в которой служили монахи. Известия источников XII в. об изгнании им из капитула секулярных клириков ныне признаются вымышленными. Ок. 965 г., получив от покровительствовавшего монахам элдормена Вост. Англии Этельвине землю в графстве Хантингдоншир, О. основал на острове среди болот крупный монастырь Рамси, в 969 г. |
| В теологеме «libertas Ecclesiae» в средние века «свобода» понималась как «привилегия» (privilegium), субъективное право или совокупность вполне конкретных прав (ius), к-рыми могут обладать не только люди, но и сословия, города, отдельные церкви и мон-ри. Причем это право («свобода») не существовало само по себе, подобно естественному праву, а «давалось» властью, каждому свое и в определенном объеме ( Tellenbach G. Libertas: Kirche und Weltordnung im Zeitalter des Investiturstreites. Stuttg., 1936). Основой «монашеской свободы» (libertas monastica) было право общины самостоятельно выбирать аббата, что фиксировалось и в монашеских уставах, и в канонах поместных Соборов начиная со времен свт. Кесария Арелатского; это право подтвердил и Ахенский Собор 816 г. Однако в каролингской, а затем в оттоновской имперской Церкви это право превратилось в формальность: статус имперского (королевского) мон-ря означал, что такая обитель была свободна от вмешательства епископской, а также любой мирской власти (напр., семьи основателя или местного графа), но в то же время она напрямую подчинялась императору (королю), к-рый являлся гарантом ее «свободы» как привилегии не подчиняться никому другому. Частные мон-ри во всем зависели от владельцев, и вопрос о к.-л. правах общины находился в их компетенции. Епископские аббатства тоже были частными и во всем подчинялись собственнику, но уязвимым местом в их статусе была зависимость от поставленных для военной и судебной защиты мон-рей светских графов (фогтов), которые часто распоряжались монастырскими владениями как собственными. Герц. Гийом Благочестивый, основав аббатство Клюни, даровал монахам привилегию свободно избирать «аббата и руководителя», так что ни сам основатель, ни «какой-либо иной господин не мог воспрепятствовать их выбору»; для этого обитель и ее владения были переданы под защиту Папского престола (Les plus anciens documents originaux de l " abbaye de Cluny. 1997. Vol. 1. P. 34-35). Т. о., мон-рь получил независимость от светской и местной церковной власти. |
| е. о юридических аспектах libertas monastica в ее средневек. понимании - как суммы определенных привилегий (право выбора аббата и назначения священников, неподвластность суду местного сеньора и дисциплинарному контролю со стороны епископа, экономическая самостоятельность обители). Последнее было предметом особой заботы аббатов Клюни: реформируя частные мон-ри, Одон настаивал на признании владельцами права собственности монашеской общины на ее имущество (Vita Odonis. III 9//PL. 133. Col. 81-82). Когда, напр., герцог Нормандии пригласил аббата Майоля реформировать монастырь Фекан, но не хотел освободить обитель от поборов, тот отказался проводить реформу. Изменять офиц. правовой статус частных монастырей клюнийцы не стремились, они и не могли этого сделать, т. к. все привилегии («свободу») обители получали от своих собственников. До посл. трети XI в. существование института частной церкви вообще не обсуждалось. Более того, в условиях его повсеместного распространения именно частные мон-ри стали основным каналом распространения К. р. Тимпан портала церкви в Ла-Шарите-сюр-Луар. 1-я пол. XII в. Тимпан портала церкви в Ла-Шарите-сюр-Луар. 1-я пол. XII в. Подобно тому как не следует переоценивать роль имперской Церкви и ее епископов в развитии лотарингской монашеской реформы (в значительной степени она захватила и светскую аристократию), нельзя недооценивать поддержку сторонников К. р. епископатом и королевской властью во Франции и в Испании. Реформационные настроения распространялись не только в монашеских кругах: чаще всего инициатива реформирования обители исходила от ее собственника. Нередко реформированный или только что основанный мон-рь передавался в собственность Клюни и, став его приоратом, получал клюнийскую привилегию свободы (libertas Romana). Особенно много таких приоратов появилось при аббате св. Одилоне: в нач. XI в. К. р. пользовалась влиянием не только среди знатных и образованных магнатов, но и среди представителей средней и мелкой знати, так что небогатые семьи охотно передавали Клюни маленькие частные аббатства или частные церкви, при к-рых селилась небольшая община. |
| могли бы заботиться о мон-ре, где находился семейный некрополь, Гийом Благочестивый передал обитель тому, кому она изначально принадлежала в высшем смысле,- ап. Петру. Важно, что аббатство Клюни было передано папе Римскому под защиту (tuitio et defensio), а не в собственность (ius, ditio et potestas). Однако вплоть до сер. XI в. у Римской кафедры не было реальных рычагов влияния, поэтому к.-л. действенную защиту бургундскому аббатству папы предоставить не могли. Процветанию аббатства Клюни во многом способствовало место, к-рое мон-рь занял в политическом ландшафте Зап. Европы, особенно по сравнению с др. центрами монашеских реформ X в. ( Wollasch. 1973. S. 146-147). Форпост лотарингской реформы аббатство Горце и тесно связанный с ним мон-рь Санкт-Максимин в Трире являлись частными обителями Мецской кафедры,- одного из «столпов» имперской Церкви. Прп. Герхард , основавший аббатство Бронь, с к-рым было связано фламанд. движение реформы, находился на службе у маркграфов Фландрии и передал обитель под защиту Льежской епископской кафедры, к-рой покровительствовали герм. императоры. Мон-рь Клюни, напротив, не был вовлечен в систему имперской Церкви. Графство Макон, на территории к-рого находилось аббатство, фактически было независимым как от франц. короля, так и от герцога Бургундии. Т. о., передачей Клюни под защиту Папского престола была разрушена практика, когда у мон-ря непременно был собственник или хотя бы «защитник» - король, епископ, герцог или граф. Для развития мон-ря Клюни и успеха К. р. в целом было важно, что, во-первых, выступая как свободное духовное сообщество, клюнийцы могли проповедовать нравственное обновление монашества и всех христиан без риска быть воспринятыми в качестве проводников чьих-либо интересов; собственники монастырей без опасения могли приглашать клюнийских аббатов для реформирования своих обителей. Во-вторых, не имея собственника и действуя только от своего имени, аббаты Клюни могли просить поддержки, защиты и содействия у представителей любых властей и вовлекать их в свое движение. |
| Метафорой «ангельская жизнь» (vita angelica) св. Одон обозначал жизнь «вне мира» и сам он, как пишет Иоанн Салернский, «уже в этом мире забыл о земном» (Vita S. Odonis. III 12//PL. 133. Col. 84). Иоанн Салернский, сопровождавший св. Одона в поездках, неоднократно упоминает о том, сколь равнодушен был аббат ко дню грядущему. Так, разбойнику, напавшему на него и пытавшемуся лишить его жизни, он дал денег. Когда на ночном привале прямо на глазах у монахов воры увели лошадей, монахи не решились в присутствии св. Одона нарушить обет молчания, продемонстрировав тем самым свое положение «вне мира» (Ibid. II 7-10//PL. 133. Col. 64-67). Монашескую жизнь св. Одон рассматривал как призвание, внутреннее перевоплощение (conversio), поэтому аскетическое удаление от мира для него - длительный и многоэтапный процесс. Сначала должно наступить равнодушие к земным делам, затем происходит отказ от имущества, чтобы мирские заботы не препятствовали аскетической жизни. Устремляясь к Творцу, подвижник борется с пороком в себе самом, с плотским вожделением, ежедневно умерщвляя плоть. Тот, кто идет таким путем, «возвышается над всеми сильными мира сего» ( Odo. Collat. I 11), а низвергнуться «с высоты созерцания» к «занятиям земли», нарушить монашеский долг, равносильно «падению к внутренней смерти» ( Idem. Vita S. Geraldi. I 6). Тех, кто «каждодневно боролись» с греховностью человеческой натуры, «борясь, побеждали, а победив, были увенчаны» (Ibid. I 11), т. е. удостоились святости, св. Одон сравнивает с устремленной в небо «вершиной горы, в святой праздник освященной зарей, пока окрестности еще во мгле» (Ibid. II 1). Метафоры возвышающейся над мраком освещенной вершины и ангелоподобной чистоты монашеской жизни впосл. использовались для идеологического обоснования претензии клюнийских монахов быть ведущей и направляющей силой католич. Церкви. Распятие. Миниатюра из лекционария аббатства Клюни. Ок. 1100 г. (Paris. Nouv. acq. lat. 2246. Fol. 42v) Распятие. Миниатюра из лекционария аббатства Клюни. |
| В X-XI вв. по сравнению с VIII-IX вв. значение Римских пап в имперской церковной политике было сведено к минимуму, это объяснялось как политикой императоров, так и тем, что Римские папы этого периода находились в полной зависимости от враждовавших между собой рим. семейств. Папы проводили имп. коронацию (Оттона I в 962; Оттона II в 973; Оттона III в 996; Генриха II в 1014; Конрада II в 1027; Генриха III в 1046), наделяли архиепископов паллием, а также председательствовали на Соборах (Римский Собор, 1001), но как к высшему арбитру к папе в это время обращались крайне редко (сохр. лишь свидетельство о жалобе на имп. Генриха II, к-рая была направлена Мецским еп. Дитрихом папе Сергию IV - Thietmar Merseburgensis. Chronicon. VI 60). Главным организатором церковной жизни Восточнофранкского (Германского) королевства считался король (император): он принимал участие в Соборах (как общегерм., так и провинциальных), председательствовал на соборных заседаниях, где обсуждались догматические и дисциплинарные вопросы, проблемы внутрицерковной жизни, решались споры между епископами. Рост церковных владений и прав в сочетании с распространением злоупотреблений, которые осуждались как симония , поставил вопрос об ужесточении дисциплинарной политики. При Генрихе II и Конраде II (1024-1039, император с 1027) была проведена серия преобразований в духе клюнийской реформы с целью укрепить моральный дух и дисциплину в Церкви в Германии и установить контроль над использованием и передачей церковных земель. Одновременно развивалась монастырская реформа: деятельность св. Готхарда , аббата мон-ря Нидеральтайх (впосл. еп. Хильдесхаймский), клюнийцев Вильгельма Дижонского, Рихарда Сен-Ванского и др., поддержанная императорами Оттоном III, Генрихом II и в особенности Конрадом II, способствовала распространению бенедиктинского устава и ужесточению дисциплины в главных имперских мон-рях (в Нидеральтайхе с 996; в Тегернзе с 1006; в Херсфельде с 1005; в Кремсмюнстере с 1007; в Райхенау с 1006; в Фульде с 1013; в Корвее с 1015). При Конраде II реформу имперских аббатств возглавил Поппо из Ставло, под рук. к-рого были поставлены 17 мон-рей (в т. ч. Санкт-Максимина в Трире в 1023 и Санкт-Галлена в 1032). |
|
|
