| Итак, речь идет о приносимых за грехи народа двух козлах, один из которых, получивший жребий «Господу», закалывался, а другой, после исповедания над ним грехов, отсылался в пустыню. Наименование жребия второго козла ποπομπαος, «отпущенный» 13 , о котором, собственно, и справляется у свт. Кирилла епископ Акакий, было неологизмом переводчиков Септуагинты, постаравшихся так передать этимологию соответствующего еврейского слова 14 . Большинство же современных библеистов прочитывают стоящее в масоретском тексте как «Азазелю», видя здесь указание на личное имя некоего демона 15 . Тем самым извлекается на свет следующее понимание законного установления: первое животное приносилось в жертву Богу, а второе демоническому существу. О бытовании подобного толкования в древности, помимо свт. Кирилла, свидетельствует блж. Феодорит 16 ; так понимал указанное место император Юлиан Отступник, который отождествлял библейское ποπομπαος с ποτρπαιος («отвращающий»), чем однозначно вводил это жертвоприношение в политеистическии контекст 17 . Но именно против этого ложного толкования свт. Кирилл решительно протестует. И если всерьез принимать самоочевидный для церковной традиции принцип боговдохновенности и единства Священного Писания , его аргументация неопровержима. Не может быть и речи о том, что Сам Бог будто бы предписывал приносить жертвы демонам 18 . Подлинный же смысл приношения двух козлов, как и всех ветхозаветных приношений, открывается только в свете «тайны Христовой», то есть Его искупительной жертвы. Лишь она может «снять покрывало», лежащее на писаниях пророка Моисея 19 . Сам святитель предлагает толкование исключительно типологическое и христоцентрическое. Согласно ему, жертва двух козлов является образом Христа, Который ради нас становится «грехом», или жертвой за грех (поскольку козел в Священном Писании обычно является образом грешника), то есть берет на Себя наши грехи и становится умилостивлением за них. Как человек ( νθρωπνως) Он умирает, а как Бог ( θεκς) – пребывает бесстрастным 20 . |
| Саввы самым тщательным образом по данным, наиболее заслуживающим вероятия. «Сведения о нем я, пишет препод. Кирилл, тщательно и с трудом собрал от достоверных святых мужей, которые были его учениками и сподвижниками и которые ныне подражают его жизни и освящают нам путь к Богу» (стр.96; pag. 221). Под этими «достоверными святыми мужами» Кирилл Скифопольский разумеет, кроме уже упомянутого епископа Иоанна, Григория пресвитера и его двоюродного брата по отцу (стр. 103; pag. 226), «божественного Павла, славившегося в великой Лавре святыми добродетелями», ученика блаженного Иеремия – армянина (стр. 130; pag. 247) и авву Геронтия, настоятеля в обители св. Евфимия (стр. 186; pag. 292). О некоторых чудесах св. Саввы Освященного биограф его рассказывает, как непосредственный очевидец (стр.258, 263 ; pag. 355, 359). Посему нельзя удивляться тому обстоятельству, что свое вступление в биографию препод. Саввы автор оканчивает следующим любопытным обращением уже к известному нам «честнейшему и чадолюбивейшему отцу Георгию». «Умоляю, пишет он, вприть всему, что мною уже сказано или будет говорено теперь. Для сего я с точностью упоминал о времени, местах и именах, дабы скоро можно было исследовать истину моего повествования» (стр. 97; pag. 221). Само собой понятно, что после такой лестной рекомендации своего труда со стороны самого автора, лишь 23 года спустя жившего в Лавре по кончине препод. Саввы, сведения о жизни и деятельности сего отца для нас – удаленных более чем на 1400 лет от того времени должны быть в высшей степени ценны и интересны. Но при всей ценности исторических данных, собранных в данном житие Кириллом Скифопольским , мы далеки от мысли излагать подробную биографию св. Саввы Освященного, касаться его весьма плодотворной и живой деятельности в церковных делах того времени Палестины, его участия в горячих и даже страстных спорах по поводу разных богословских вопросов, мы лишь сообщим общие сведения из его биографии, рисующие его перед нами, как «начальника и законодателя всех отшельников и всех, кои хотят жить в кельях». |
| 15 . Житие свт. Григория Турского , написанное аббатом Одо/Свт. Григорий Турский . Житие отцов/Предисл. и ред. иером. Серафима (Роуза) , пер. с лат. и фр. На англ, иером. Серафима (Роуза) и Пола Батлера, пер. на рус. Л. Васениной. Изд. Братства Преподобного Германа Аляскинского. Платина, Калифорния. – М.: Изд. дом «Русский паломник», 2005. 16 . Житие святой Женевьевы/Альфа и Омега: журн. – М., 1996. 4 (11). 17 . Кирилл Скифопольский . Житие преподобного отца нашего Саввы/Палестинский патерик. – Репр. воспр. изд. 1907 г. (М.): Сб. аскетических писаний, извлеченных из патериков обители св. Саввы Освященного, что близ Иерусалима. Епископа Феофана. Изд. Афонского русского Пантелеимова монастыря. – [Сергиев Посад]: Изд. ТСЛ, 1996. 18 . Палестинский патерик. – СПб., 1900. 19 . Палладий, еп. Еленопольский. «Лавсаик, или повествование о жизни святых и блаженных отцов» . – М., 2003. 20 . Памятники Византийской литературы IV–IX веков. – М.: Наука, 1968. 21 . Патерик Печерский. – Киев, 1678. 22 . Первый Великий Старец Оптинский Иеромонах Леонид (в схиме Лев). – Репр. воспр. изд. Козельской Ввведенской Оптиной Пустыни 1917 г. (Шамордино): Житие оптинского старца иеромонаха Леонида (в схиме Льва). – М., 1994. 23 . Преподобная Анфуса/Православный календарь: [Web-caйm]. http://rh-gavriil.bsu.edu.ru/arh-gavriil/ 24 . Преподобный Силуан Афонский /Альфа и Омега: журн. – М., 1998. (18). С. 200–202. 25 . Русские святые/Сост. мон. Таисия (Карцева). Вступ. ст. С. Ершова. – СПб., 2001. 26 . Руфин. История пустынных отцов. – Клин, 2002. 27 . Святитель Нектарий Эгинский [Электронный ресурс]/Православие и современность. Информационно-аналитический портал Саратовской епархии: [Web-caйm]. http://parhia-saratov.ru/. 28 . Серафим (Чичагов) , сщмч. Житие преподобнаго Серафима Саровскаго чудотворца. Изд. второе Серафимо-Дивеевскаго монастыря. – СПб., 1903. 29 . Сказание и страсть и похвала святым мученикам Борису и Глебу/Пер. Л. А. Дмитриева/Литература Древней Руси: Хрестоматия/Сост. Л А. Дмитриев, под ред. Д.С. Лихачева. – СПб., 1997. |
| 1 . Единородный Сын и Слово Божие, собезначальный и соприсносущный Отцу, и подобосущный, по неизреченному человеколюбию, благоволением Отца и изволением Святого Духа, соизволил нашего ради спасения воплотитися и вочеловечитися от Пречистой Богородицы Марии и родитися из нее, не бесплотный Бог , и не простой человек, но скорее воплотившийся Бог, соединивший в себе человеческое по ипостаси, не подвергшийся слиянию, не претерпевший превращения, не измененный по природе; Он, оставшись чем был, сделался чем не был, причем однако сохранилась разность сшедшихся естеств и неразрывно соединившихся в единое лицо и единую ипостась. Отсюда в обоих естествах является единый и тот же Христос, Сын Бога живого, познаваемый нераздельно и неслиянно. 2 . Итак, будучи Богом бесстрастным, Он не возгнушался быть страстным человеком, и, будучи бессмертным, потерпел подчиниться законам смерти, для того, чтобы таковым милосердым к нам снисхождением и вольным истощанием даровать нам восхождение к Себе. Почему и посылая Своих учеников на спасение рода нашего, сказал: «шедше убо научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа» ( Мф.28:19 ); они же, приемши сию заповедь и пройдя всю вселенную, словом и делом проповедовали благочестие – словом уча, делом же и жизнью утверждая слово – шествуя через все трудности, гонимые, скорбящие, обнажаемые, нуждаясь в самом необходимом напоследок презрели и смерть, добре во всем подражая Господу. Отсюда воссияло миру богоразумие, отсюда просветилось естество человечества и освободилось от работы диавольской, отсюда явилась отчаянным спасительная благодать различно и многообразно всем благодеющая: отсюда из всех народов выросли сонмы святых мучеников, соревнуя подвигам которых, многие после гонения, подобно светильникам, просияли в иноческой жизни; они сделали свое житие отобразом апостольской добродетели, и к ним применимы следующие слова Писания: «проидоша в милотех, и в козиях кожах, лишени, скорбяще, ...озлоблени, в пустынях скитающеся и в горах и в вертепах и в пропастех земных» ( Евр.11:37–38 ). |
| 3 . Причастившись сего непорочного жития, и великий отец наш Евфимий, посвященный с младенчества Богу и поревновавший житию святых, явился приятным Богу и известным людям. Получив повеление написать житие во плоти сего святого отца, без всякого промедления повинуюсь повелевшему, тебе, честный отче Георгий. Ты повелеваешь сладкое и душеполезное, и достойное твоей святыни, потому что справедливо, поистине, мимошедшее временем и известное немногим начертать словом и не допустить, чтобы оно омрачилось в пропасти забвения, но предложить в виде общей пользы, и образа, и примера тем, кто в последствии пожелает помыслить о своем спасении. И так, призвав теперь Сына Божия и Слово, поставленного во главе настоящего писания, я начну повествование об Евфимие. 4 . Небесожитель Евфимий имел родителей Павла и Дионисию, которые были не только не неизвестны, но даже весьма родовиты и украшены всею добродетелью о Боге; их отечество и место жительства была Мелитина, славная митрополия Армян. Блаженная Дионисия, живя много лет с своим мужем и будучи бесплодна, не рождала. Чрез это жили оба в большой печали и часто молили прилежно Бога даровать им детище. Придя в близкий к городу храм славного и добропобедного мученика Полиевкта, они пребывали в течении многих дней в молитве, как передает рассказ старцев, дошедший до нас. И когда они молились каждый отдельно, является им некое божественное видение, говоря: «Утешайтесь, утешайтесь! Вот Бог даровал вам дитя тезоименитое утешению, потому что при рождении его дарует утешение церквам своим дарующий вам дитя Бог». Они, заметив время видения, возвратились в свой дом и по времени зачатия узнали, что поведанное видением была истина. 5 . Когда дитя родилось, родители назвали его Евфимием и обещали посвятить Богу. Родился же он, как мы узнали, в Августе месяце четвертого консульства Гратиана (377 г.); и пусть разумеют читатели, что видение было истинно: во времена тирана Иулиана и царствовавшего после него на Востоке Валента, святые церкви в продолжении почти сорока лет находились в скорби, поборники православной веры были изгоняемы, Ариане, со времени Константия, производили насилия, и предстояло гонение православных. Когда же родился тезоименитый Евфимий, то все скорби святых церквей превратились в утешение: не исполнился еще пятый месяц, в шестое консульство, богоборец Валент поднялся походом на варваров, грабивших Фракию, и по прошествии короткого времени был поражен на войне и впоследствии понес наказание, достойное своего богоборства: когда он был поражен и бежал, то варвары настигли его в одном селении близ Адрианополя Фракийского и сожгли вместе с селением, в котором он находился. В то время не исполнилось еще первого года от рождения Евфимия. |
| Vita Cyriac. 14-16//Ibid. S. 229-231). 21 февр. 555 г. К. С. покинул мон-рь прп. Евфимия и в числе 120 монахов был направлен патриархом Иерусалимским Евстохием (552/3-563) в Новую лавру прп. Саввы, после того как из нее с помощью военной силы были изгнаны монахи-оригенисты (Vita Sabae. 89-90//Ibid. S. 199-200). Ок. 2 лет после этого К. С. продолжал собирать сведения о святых Евфимии и Савве и по просьбам игум. Георгия из Веэллы и прп. Иоанна Молчальника приступил к составлению Житий (Vita Euthym. 83-85//Ibid. S. 83-84). В 557 г. по совету тех же Георгия и Иоанна К. С. перешел в лавру прп. Саввы, где предположительно оставался до самой смерти (Vita Ioan. Hesych. 20//Ibid. S. 217; Vita Sabae. 75//Ibid. S. 181, 187). В груз. версии Жития прп. Иоанна Молчальника указывается точная дата смерти святого - 8 янв. 559 г. К. С., следов., умер после этой даты ( Garitte. 1954). Если признавать подлинность сохранившейся только на слав. языке «Похвалы в честь преподобных Евфимия Великого и Саввы Освященного», то можно полагать, что К. С. дожил до 90-х гг. VI в. Сочинения К. С. является автором 7 Житий палестинских подвижников V-VI вв.: Евфимия Великого, Саввы Освященного, Иоанна Молчальника, Кириака Отшельника, Феодосия Великого , Феогния Витилийского, Авраама , еп. Кратейского. С преподобными Саввой, Иоанном и Кириаком К. С. был лично знаком, сведения о других он мог почерпнуть из рассказов очевидцев их жизни, это придает сочинениям К. С. большую историческую ценность. Хотя, по мнению некоторых исследователей, Жития не лишены тенденциозности, большинство ученых считают их надежными источниками сведений по истории палестинского монашества V-VI вв., а также по истории принятия IV Вселенского Собора в Палестине и т. н. вторых оригенистских споров (сер. VI в.). Относительно точно датируются Жития святых Евфимия, Саввы и Иоанна, время составления остальных Житий неизвестно. По мнению Б. Флюзена, они были написаны после 3 указанных Житий, в период пребывания К. С. в лавре прп. Саввы ( Flusin. |
| В 508/9 г. патриарх Флавиан созвал Собор в Антиохии, на к-ром наряду с подтверждением «Энотикона» и осуждением Нестория и Евтихия были выработаны особые вероучительные главы, содержавшие новые уступки монофизитскому учению о Боговоплощении, однако Халкидонский Собор открыто осужден не был. Имп. Анастасий потребовал от Иерусалимской Церкви и И. подтвердить постановления Антиохийского Собора, однако, по сообщению Евагрия Схоластика ( Evagr. Schol. Hist. eccl. III 31), исповедание И., доставленное в К-поль сторонниками монофизитства, было подменено в пути, и император получил подделку, в к-рой И. якобы открыто осуждал христологическое учение о двух природах и анафематствовал халкидонитов. Узнав о фальсификации, И. подал протест и обнародовал от своего имени др. исповедание - без анафем. Богословская позиция И. основывалась на учении о двух природах во Христе, однако и тогда и после И. по дипломатическим соображениям предпочитал не упоминать Халкидонский Собор. После миссии в К-поле прп. Саввы положение И. упрочилось, и он оставался на кафедре еще 4 года. Тем не менее в 512 г. Антиохийским патриархом стал Севир, и И. сразу вступил в противостояние с ним. В ответ на послание Севира, в котором тот извещал о своем восшествии на престол, И. отказался признать законность низложения Флавиана и избрания Севира. В мае 513 г. посланцы Севира вновь прибыли в Иерусалим в сопровождении военного отряда, видимо, с имп. предписанием вынудить И. вступить в церковное общение с Севиром. Однако прп. Савва с прочими игуменами не допустили представителей Севира в город; при этом монахи громко выкрикивали анафему Севиру. В 514 или в 515 г. Севир созвал Собор в Тире, на к-ром был осужден Халкидонский Собор. Александрийский патриарх-монофизит Иоанн II (505-516) и К-польский патриарх Тимофей I приняли эти соборные постановления. Захария Ритор утверждал, что И. поступил так же. Однако более осведомленный Кирилл Скифопольский сообщал, что после Тирского Собора имп. Анастасий приказал дуксу Палестины Олимпию либо принудить И. |
| В 532 г. К. С. принял пострижение во чтеца от митр. Скифопольского Феодосия (Vita Sabae. 75// Schwartz. 1939. S. 181). В 543 г. К. С. был пострижен в монашество Георгием, основателем и игуменом мон-ря Веэлла (Βεελλ), расположенного недалеко от Скифополя ( Cyr. Scyth. Vita Euthym. 74//Ibid. S. 71). Игум. Георгий упоминается в одной из греч. надписей, найденных в Скифополе ( Fitzgerald G. M. A Sixth Century Monastery at Beth-Shan (Scythopolis). Phil., 1939. P. 16). В том же году с разрешения игумена К. С. покинул монастырь и направился в Иерусалим, чтобы посетить св. места и присутствовать на освящении построенной по повелению имп. св. Юстиниана I (527-565) базилики во имя Пресв. Богородицы (освящена 20 нояб. 543). Движимый желанием подвизаться в одном из мон-рей Иудейской пустыни, К. С. в 544 г. по наставлению матери обратился к прп. Иоанну Молчальнику (454-559), подвизавшемуся в Саввы Освященного лавре , с вопросом о возможном вступлении в эту обитель. Прп. Иоанн посоветовал К. С. поступить в киновию прп. Евфимия Великого , чтобы здесь подготовить себя к более строгой монашеской жизни лавры. Однако К. С. предпочел сразу начать жить отшельником в лавре Каламон , месте подвигов прп. Герасима Иорданского († 475) (Vita Euthym. 74// Schwartz. 1939. S. 72). Здесь К. С. серьезно заболел. После 6 месяцев болезни ему явился во сне прп. Иоанн Молчальник и повелел отправиться в гостиницу в Иерихоне, принадлежащую мон-рю прп. Евфимия ( Cyr. Scyth. Vita Ioan. Hesych. 20//Ibid. S. 217). К. С. проявил послушание и оставался в мон-ре прп. Евфимия более 10 лет, до февр. 555 г. Вероятно, в этот период К. С. начал собирать сведения о жизни преподобных Евфимия и Саввы, продолжая поддерживать отношения с прп. Иоанном Молчальником, доставляя иногда по его просьбе письма нек-рым отшельникам (Ibidem). Исполняя одну из таких просьб, К. С. познакомился с прп. Кириаком Отшельником и имел с ним продолжительную духовную беседу. Прп. Кириак сообщил К. С. много сведений о жизни святых Евфимия и Саввы и о смуте оригенистов ( Idem. |
| В тесной связи с представлением о наличии непреодолимых противоречий между св. Львом и св. Кириллом находится концепция «неохалкидонизма». Этот термин был впервые употреблен Ж. Лебоном 7 для обозначения богословского направления VI в., представители которого стремились, по мнению ученого, предложить синтез между богословием свт. Льва и Халкидонского Собора и учением свт. Кирилла Александрийского . Умеренный неохалкидонизм, как определяет его А. Грильмайер, представлял собой «христологическую позицию, которая, стоя на халкидонском основании… тем не менее, стремится дополнить халкидонский язык использованием также и терминов и формул, характерных для Кирилла» 8 . Наиболее значимыми богословами «неохалкидонского направления» обыкновенно считаются Леонтий Иерусалимский , Иоанн Скифопольский, т. н. «Скифские монахи» во главе с Иоанном Максенцием и сам св. имп. Юстиниан Великий . Фактическая канонизация их богословия произошла на V Вселенском Соборе (553 г.), со времен которого «неохалкидонизм был стандартом христологии на Востоке» 9 . Однако само понятие нео- халкидонизма предполагает, что предложенная св. Юстинианом и иными богословами его круга интерпретация Халкидона не была заложена в определениях Собора изначально – иначе говоря, что св. Лев и вправду противоречил св. Кириллу и лишь последующие богословы нашли способ искусственно примирить непримиримые богословские воззрения. Карташев даже находит возможным говорить о богословии св. Юстиниана как о «сдаче позиций Халкидонского Собора» 10 , целью которой было «для спасения единства империи и церкви утолить в какой-то мере жажду церковного Востока, а именно ослабить какими-либо компромиссами тяготившую Восток силу обязательности халкидонского богословия» 11 . Излишне, однако, и напоминать православному читателю, что сам IV Вселенский Собор совершенно иначе оценивал соотношение между св. Кириллом и св. Львом. Отцы Собора не считали, что во главе с Римским святителем «очищают» «дефективное» богословие великого александрийца; напротив, они провозглашали, что «Лев и Кирилл одинаково учат» 12 . Как нам представляется, эта оценка значительно более справедлива, чем построения А. В. Карташева . Как мы попытаемся показать ниже, свт. Лев сам был «кирилловцем», и интерпретация Халкидонских определений, предполагающая гармонию между ними и богословием великого александрийца, является аутентичным прочтением Собора 451 г., которое подразумевал сам его ведущий богослов. «Второй Томос» свт. Льва |
| Гравюра. 1956 г. Время рукоположения И. И. устанавливается приблизительно на основании данных, приведенных в «Хронографии» прп. Феофана Исповедника . Упоминая о епископском рукоположении свт. Кирилла Александрийского в 412 г., он отмечает, что в этом же году «принял учительство (τας διδασκαλαις) Исихий, пресвитер Иерусалимский» ( Theoph. Chron. 818//PG. 108. Col. 225C - 228A). В точности этого сообщения позволяет усомниться тот факт, что др. замечание прп. Феофана, о годе смерти И. И., ошибочно. В «Хронографии» говорится, что год смерти И. И. совпал с некоторыми важными событиями, которые на самом деле произошли в разное время: восшествие на К-польскую кафедру Максимиана (431), брак имп. Валентиниана III с Евдоксией (437) и смерть св. Мелании Младшей (439) (Ibid. Col. 241C - 244A). Если все же свидетельство прп. Феофана о годе начала учительства И. И. верно, то к Вселенскому III Собору он вполне мог достичь высокого положения и известности среди приближенных архиепископа Иерусалимского в 429 г., накануне Собора, о чем в «Житии св. Евфимия Великого» сообщает Кирилл Скифопольский: «И сошел в Лавру архиепископ Ювеналий, имея с собою святого Пассариона, бывшего тогда хорепископом и архимандритом монахов, и просвещенного Исихия, пресвитера и учителя Церкви (Ησχιον τν πρεσβτερον κα τς κκλησας διδσκαλον) …Великий Евфимий радовался духом, в особенности видя с патриархом Пассариона, этого истинного Авраама, и богослова Исихия (τν θεολγον Ησχιον), которые оба были преславными светильниками (φωστρας), сиявшими по всей вселенной» ( Cyr. Scyth. Vita Euthym. P. 27). Фрагмент написанной И. И. «Церковной истории», к-рая цитируется в актах Вселенского V Собора как пример критического отношения к христологии Феодора Мопсуестийского, говорит о вовлеченности И. И. в антинесторианскую полемику на стороне свт. Кирилла Александрийского (ACO. Т. 4. Vol. 1. P. 90). Свидетельство, содержащееся в «Уверениях» Иоанна Руфа, еп. Маюмского, позволяет предполагать, что И. И. был еще жив в преддверии Вселенского IV Собора . |
|
|
