| Митрополиту Игнатию ставят, например, в вину, что он выдал Неронова, Аввакума и прочих расколоучителей за справщиков книгопечатного двора, тогда как в списках справщиков Иосифовского времени, получавших жалованье, они совсем не значатся. Ссылаясь на Игнатия, некоторые наши историки (например, м. Макарий в истории раскола) действительно называют Неронова, Аввакума и прочих справщиками; но м. Игнатий тут ни при чем; его неправильно поняли, – он совсем не называет расколоучителей справщиками книгопечатного двора, занимавшими эту должность и получавшими за то жалованье; он говорит только, и вполне справедливо, что патриарх Иосиф предоставил им главный надзор за печатанием книг, что они распоряжались на печатном дворе, – распоряжались и самими справщиками. «Святейший патриарх московский Иосиф (читаем у него), муж престарелый, все оно исправление книг возложи на совет вышеупомянутых протопопов и попов и ничтоже о семь печашеся, вверишася убо ему», (стр. 92 по казан, изд.). И далее, говоря о печатании Книги о вере, замечает: «И паки протопопы и попы вышеномянутии присоветоваша, да и в той книзе положатся оная исказительная толкования под именем блаженного Феодорита ». Итак, напрасно говорят, будто м. Игнатий называет Неронова, Аввакума и прочих «справщиками» и видят в этом образчик неверности его исторических сообщений. Он выставляет будущих расколоучителей не справщиками в собственном смысле, а только распоряжающимися на книгопечатном дворе. И в этом нельзя сомневаться. Неронов с Аввакумом и прочими действительно при патриархе Иосифе имели большую силу и в Крестовой палате, и на Печатном Дворе, и очень дорожили своим здесь влиянием. Патриарх Никон тем прежде всего и обидел их, тем и вызвал на оппозицию себе, что, по откровенному сознанию Аввакума, «перестал пускать их в Крестовую». А как дорожили они влиянием на Печатном Дворе, видно из того, что, когда до Аввакума дошел слух, будто его хотят посадить на Книгопечатном Дворе, то он заметил: «это мне лучше и духовничества», которое будто бы тоже хотели предложить ему, т. е. лучше, чем быть царским духовником. |
| II. Библиографический перечень источников для истории внутренних вопросов в расколе первого её периода В последнее время, благодаря трудам ученых лиц и обществ, наука о расколе обогатилась изданием ценных для её разработки материалов. Пред нами ряд памятников, обильно проливающих свет на первоначальную историю раскола, тех памятников, которые двести и более лет оставались в неизвестности. Разумеем прежде всего «Материалы для истории раскола», изданные московским Братством св. Петра митрополита, под редакцией проф. Н. И. Субботина . Это издание открыло возможность новой эпохи в литературе расколоведения. Более скромное место принадлежит Императорскому Обществу любителей древней письменности: в CVIII выпуске «Памятников древней письменности» оно, благодаря сообщению X. М. Лопарева, напечатало, правда – один, но обширный и в высшей степени ценный для истории раскола трактат раскольнического пера. Наконец можно упомянуть о заслуге старейшего из духовных журналов – «Христианского Чтения», которое в лице учёнейшего редактора его, проф. И. Е. Троицкого , в свое время не отказалось открыть несколько своих страниц для молодого искателя древней раскольнической письменности А. К. Бороздина. В большинстве и после издания эти памятники еще не были предметом научного обследования. Сказать точнее – из всех изданных памятников, составляющих несколько томов, если не считать предисловий к изданиям, доселе были подвергнуты библиографическому обзору всего только, если следовать счету издателей, четыре небольших произведения. В виду этого мы делаем библиографические замечания о всех памятниках рассматриваемого отдела, сколько, конечно, это требуется нашею задачею. Прежде всего мы указываем, сколько это возможно: кем, когда, кому, по какому, наконец, поводу были писаны известные «писание» или «грамотка», то есть решаем обычные в библиографическом обзоре вопросы, включая сюда и все другие примечания, вызываемые текстом памятников. Так как, затем, «писания» первых расколоучителей не сохранились в их оригинале или подлинниках, а существующие списки, как более древние, так и более поздние, имеют разночтения, иногда существенно важные, то для нас возникал вопрос не только о подлинности или не подлинности этих частных разночтений, но и о составе того или другого памятника вообще, чтобы решить, не представляет-ли известный список какой-либо переделки против подлинника, в виде-ли сокращения, или же в виде дополнения и распространения. В заключение предстояло решить еще два первостепенной важности вопроса: во-первых, не вошло-ли в рассматриваемые издания, под именем известных расколоучителей, таких памятников, которые в действительности не принадлежат последним? и во-вторых, не остались-ли некоторые памятники издателям неизвестными, хотя они принадлежат, бесспорно, перу тех расколоучителей, произведения которых ныне изданы в свет? |
| Откуду уби пребогато показа подвизаше свое. Колики убо утверди в древлеправославном стояти благочестии! Колики научи новопреданных блюстися догмат! И не прости токмо люди, но и честныя и благородныя персоны и фамильная и сланная лица, в древнем благочестии всекрепко утверди быти». 348 Таков же был в Олонце богатый купец Александр Гуттоев, игумен по словам Денисова, изобильный 349 и многие другие. Такие богатые расколоучители могли весьма многих обольщать и преклонять к принятию своего учета одним своим богатством. Бедные люди, не имевшие чем кормить и одевать свое семейство, иной раз по неволе соглашались на убеждения богатого расколоучителя, чтобы сходно, а может быть и даром, получить от него удовлетворение своих необходимых, насущных домашних потребностей. Равным образом и люди богатые, знатные и благородные иногда потому соглашались в образе мыслей с богатыми старообрядцами, чтобы прочнее были их взаимные связи, представлявшие много материальных выгод. – Были и такие расколоучители, которые уловляли в сети раскола своим гражданским, юридическим влиянием на народ. Таковы были особенно расколоучители из писарей, приказных – докладчиков, раскащиков или стряпчих дьяков, подъячих и т. п. Известно, какое большое, какое важное значение имели в народе все эти приказные люди в то время, когда грамотность между частными лицами была еще слишком мало распространена. Эти приказные люди, занимавшиеся деловодством были в то время единственные деловые люди, которые имели возможность усвоить себе некоторые познания в законах, приобретали уменье сочинять деловые бумаги и акты и ходить по делам в судах. Эта исключительность знания давала им значительные выгоды и преимущества: они приобрели решительное влияние на ход административных и судебных дел; они также пользовались большим почетом между частными лицами, которые ежечасно должны были прибегать к их познаниям и помощи. К сожалению, эти подкупные и хитрые законо-искусники часто употребляли во зло свое влияние. 350 Вот таков именно был, например, расколо-учитель Никита, писарь Владимирский. |
| Все старообрядцы сразу оценили ее по этому достоинству и с благоговением приняли в руководство во всех случаях жизни. Сами расколоучители, при составлении новых своих челобитных, стали брать Соловецкую челобитную за образец и помещать из оной в своих челобитных большие выдержки. Так делали, например, старец Авраамий, подававший царю свою челобитную около 1670 г. 390 и Никита Пустосвят, при составлении стрелецкой челобитной, из первой челобитной которого многое было взято в Соловецкую 391 . Остальные старообрядцы, при столкновении с православными, стали ссылаться на Соловецкую челобитную, как на основание своих религиозных убеждений 392 . Со второй половины ΧVIII в. Соловецкая челобитная стала в старообрядческих типографиях печататься при «Истории о отцех и страдальцах Соловецких» 393 , тогда как этой чести от старообрядцев до сих пор не удостоились произведения таких старообрядческих знаменитостей, каковы Аввакум, Никита и Лазарь. Таким образом Соловецкая челобитная заняла в старообрядческой литературе почти первое место. Настоящей челобитной Соловецкие монахи, как мы уже заметили, хотели нанести решительный удар последователям Никона и особенно Московскому собору 1667 г. Им, как и всем расколоучителям, желалось во что бы то ни стало добиться отмены соборных постановлений и восстановления старых церковных порядков. Это им казалось весьма возможным. Известно, что расколоучители, как и Соловецкие монахи долгое время не могли отрешиться от мысли, что царь не разделяет взглядов Никона на церковную реформу и допускает нововведения в церкви лишь по недостатку в себе внимания и энергии, испытывая сильное давление со стороны окружающих его многочисленных учеников Никона. «Един бысть православный царь на земли остася», писал Аввакум к некоему Иоанну, «да и того не внимающего себе западнии еретицы, яко облацы темнии угасили христианское солнце и свели в тьму многие прелести, и погрузили» 394 . Но «кто бы смел» писал Аввакум уже к самому царю, «рещи такия хульныя глаголы на святых, аще не бы твоя держава попустила тому быть» 395 .Составив такое понятие о царе, расколоучители не теряли надежды на обращение его и на отмену порядков даже после 1667 г. |
| Никон, как известно, занимался большой строительной деятельностью и устроением церквей. Отсюда негативное отношение многих расколоучителей к роскоши культового искусства реформированной церкви. Оно в их глазах являлось зримым символом и подтверждением пришествия Антихриста в мир. Понятно, что антиэстетический ригоризм раскольников существенно отличался от раннехристианского. Многовековая тенденция использования в православной церкви специально созданного высокохудожественного искусства заставляет расколоучителей проводить некую (достаточно условную) дифференциацию красоты церковной. Ими отрицается только церковная «пестрота» реформированного культа; в старом же обряде они продолжают видеть «лепоту церковную» (365) и стоят здесь на традиционной древнерусской позиции. При этом интересно заметить, что для обозначения позитивной красоты, как внешней, так и внутренней, раскольники чаще используют древний термин лепота, а для именования негативной красоты, красивости, излишней украшенности – пестрота. Берущая начало в раннехристианской (и даже в древневосточной) эстетике оппозиция простота-пестрота как выражение коренных антиномий культуры: духовное-плотское, божественное-сатанинское и т. п. – находит в расколе своеобразное и отнюдь не однозначное эстетическое воплощение. Для традиционалистов XVII в. «пестрый» мир – это антихристов мир, в котором господствуют зло, заблуждение, грех , несправедливость, мир антиценностей. Вследствие чего новая церковная реформа для расколоучителей – «новая Никонова пестрообразная прелесть» (6, 194, ср. 199). Сам Антихрист, по Федору Иванову, – это средоточие «пестрой прелести», прочно окутавшей в мире истинные ценности; в нем неразрывно «сплетено нечестие с благочестием». Это некое почти антиномическое единство добра и зла. «Антихрист бо есть он диавол, ангел и бес, свет и тма, денница и прелестная звезда, лев и агнец, царь и мучитель, лжепророк и святитель, благ и гонитель, чиститель и сквернитель, пристанище и потопление, безбожным бог, христианом же враг, миролюбцем святитель, боголюбцем же мучитель... |
| Введение Обозрение источников 1) Источники для ознакомления с вероучением раскола старообрядчества Вероучение раскола старообрядчества содержит в себе вместе с общим всем старообрядческим толкам учением много особых учений, составляющих отличительную принадлежность лишь известных толков; поэтому для более успешного разбора этого вероучения необходимо предварительно тщательно ознакомиться с ним. Прежде нежели исследуешь, не порицай: узнай прежде – и тогда порицай, говорит премудрый сын Сирахов ( Сир. 11:7 ). Источниками для такого ознакомления служат сочинения расколоучителей, начетчиков и апологетов раскола и вообще раскольнических писателей. Одни из этих сочинений написаны в первое время существования раскола, другие – после разделения раскола на безпоповщину и поповщину, особенно в XVIII и XIX веках, и третьи – в последнее время. а) Сочинения первых расколоучителей 1 Сочинения первых расколоучителей обнимают первые 15 лет существования раскола. Они написаны то в форме челобитной на имя высшей светской, а иногда духовной, власти (таковы, напр., челобитная Никиты, Соловецкая, Авраамия), то в форме руководственных посланий, писем и сочинений вероучительного или законодательного характера (напр., сочинения Аввакума, диакона Федора и др.). Раскол является в них в первоначальном своем виде. Так как поводом к его появлению послужило исправление церковно-богослужебных книг и обрядов, то расколоучителя в своих сочинениях и толкуют главным образом о «старых» и «новых» книгах и обрядах. При этом, говоря о книгах, они больше обличают книги «новые», чем защищают старые, а говоря об обрядах, наоборот – больше защищают «старые» обряды, чем обличают «новые», потому что при такой постановке им легче было обвинять православных и оправдывать себя. Не мало места в этих сочинениях занимает также решение вопросов, вызванных жизнью раскола вне Церкви Христовой. Решение их то в форме совета, то повеления дано главным образом Аввакумом. Большинство этих советов и повелений впоследствии оставлено старообрядцами, на что православному полемисту очень полезно указывать на беседах. 2 |
| Тысяча лет названа воскресением первым и блажен той человек и свят, иже имать часть веры своея в том воскресении...” (VI, 189 стр.). „Егда исполнися 600 лет после римского падения, тогда Малыя Россия народи отступиша к римскому костелу... Егда же после того исполнилося 60 лет, тогдаж в Великой Росии у нас велие смятение yчuhucя“...(VII, 238). Из письма к собору 1666г. „После отступления римского егда: прошло 600 лет, отступиша епископи Малыя России от православныя веры... И егда выполнилося после унии 60 лет, по Апокалисису, тогда зде в Велицей Росии велий раздор церковный учинился“... (VI, 17; ср. 272, 284, 317 и др.). Не будем делать других выписок, а для сравнения „ответа“ с сочинениями д. Феодора отмечаем следующие места: VI, 240 и VI, 330, 199, 191; VII, 241 и VI, 182–183, 74; VII, 240–241 и VI, 65; VII, 238 и VI, 63–64; VII, 237 и VI, 145. Желая доказать, что православные епископы – незаконные пастыри, составитель ответа на вопрос православного инока говорит, что „нынешния власти, яко волцы твердую ограду прескачут и дирою влазят во Христово стадо, а не дверью входят, – бывши попы в мире и постригшися, паки священствуют и архирействуют. А отнюдь то святыми правилы отречено“ (VII, 239–240). Замечательно, что этот аргумент против „властей“ особенно любил употреблять и, действительно, не раз высказывает д. Феводор (см. VI, 68, 200–201, 260, 284, 318:327). Если не ошибаемся, у Аввакума, по крайней мере в известных теперь его сочинениях, ни разу не встречается такое обвинение ни против патр. Никона, ни против других „властей“ 12 . Неупотребительно это обвинение и у других расколоучителей. Правда, встречается оно у Авраамия (VII, 216 стр.), но видимо заимствовано им у д. Феодора, сочинениями которого Авраамий, поскольку это было для него возможно, действительно пользовался 13 . По нашему же мнению, указание автора „ответа“ на то, что „власти не дверью входят, а дирою влазят во Христово стадо“ более говорит в пользу происхождения самого ответа именно от д. Феодора, чем от кого ни будь другого из расколоучителей. |
| Так явилась четверица «начальных отцов» в расколе, за него «страдальцев». Пустозерск после этого становится известным в расколе каждому. Ссыльных велено было держать в земляной тюрьме и следить за ними строго, но на деле строгость была ослаблена до крайности, так что заключенные жили свободно, стража была готова к их услугам, они виделись между собою и с их почитателями, жившими в Пустозерске, их навещали приезжавшие «от всех четырех стран» и сами они беспрепятственно посылали письма куда и кому хотели. В течение почти пятнадцати лет переписка отсюда велась, можно сказать, беспрерывно. В Пустозерск летели письма то за подписью частных лиц, то от целых общин, и преимущественно из Москвы; ответы были в том же роде – по требованию и соответственно назначению, направлялись прежде всего в Москву, иногда же адресовались к «верным на всем лице земном». И все более важное, по чему мы можем судить о состоянии раскола в начальный период его истории, было написано здесь. Во главе стоял протопоп Аввакум. Человек несокрушимого здоровья, железной воли, редких дарований, натура самых резких крайностей, – Аввакум выделялся среди всех других расколоучителей, это был, можно сказать, расколоучитель-богатырь. Ступень, на которой хотел стоять как пастырь в расколе, предел власти, которую желал простирать на его последователей, Аввакум сам определял. «Сие писано со Духом Святым». «Тако глаголет Дух Святой мною грешным». «Судихом и повелеваем о Святом Духе». «Не я, но тако глаголет Дух Святый». «Изволися Духу Святому и мне». Такими приписками сопровождал свои послания Аввакум. «Не имать власти таковыя над вами и патриарх, якоже аз о Христе: кровию своею помазую души ваши и слезами помываю». Авторитет пустозерского узника вырастает в его собственных глазах до авторитета вселенских соборов и даже перерастает его: «семью вселенскими соборами и мною грешным да будет проклят». 7 И все это в отношении убеждения последователей раскола не было самообольщением со стороны Аввакума. Его знали везде и все; никто из расколоучителей не имел так много учеников и почитателей, как Аввакум; преданность ему была безгранична, верили ему безусловно; его «ум» называли «огненным» и «благодатным», его наставления признавали во всем согласными «писанию». |
| С юрисдикцией там тоже не всё однозначно, в отличии от первой группы, некоторые формально пребывают в юрисдикции РПЦ МП. К группе примыкают несколько расстриг, изгнанных из Церкви по разным причинам - иеромонах Зайцев, (бывший?) монах Баранов, бывший священник (или заштатный?) Игорь Бекшаев, известный своей хулой на Святую Евхаристию. Попытки прояснить канонический статус кого-либо из этой группы вызывают у участников ОХП болезненную реакцию, словно речь идёт о нашем нескромном интересе к их " ориентации " и (или) интимной жизни. Тут они начинают непрерывно " менять цвета " , подобно хамелеонам, либо становятся прозрачными как камбала, сквозь которую видно песчаное дно. Известно, впрочем, что сам расколоучитель Лурье является активным участником этого движения. Эти трудности канонической идентификации или самоидентификации у столь образованных граждан не могут быть случайными. Это типологически сближает парасекту ОХП со средневековой " ересью жидовствующих " , трудность борьбы которой из-за лживости её деятелей, принудили преподобного Иосифа Волоцкого к требованию крайних мер! Нет, мы не требуем " крайних мер " у правительства, где, возможно, апостаты имеют поддержку в некоторых " властных кабинетах " , оставим эти требования " борцам с клерикализацией " ! Мы не требуем " крайних мер " даже у Церкви, где сочувствующие им церковные бюрократы вполне способны применить эти меры ... против нас, за нашу " нетолерантность " . Мы просто вынуждены объяснить таким образом нашу жесткую реакцию на этот псевдоцерковный феномен. В самом деле, одно дело когда расколоучитель Лурье или апостат Голышев, публично отрекшийся от Матери- Церкви, говорят о Церкви как " предприятии ритуальных услуг " . И, совсем другое дело, когда алтарник одного из подмосковных храмов Илья Хаськович, не оспаривая антицерковных выводов, но именно на их основании, предлагает ... упразднить Патриаршество в России, ссылаясь на опыт " афонской монашеской республики " ! Разумеется, Хаськович сопроводил всё это лукавыми оговорками, что он, дескать, не касается " духовной стороны вопроса " , хотя Учреждение Патриаршества носит именно духовную природу! Это уже и есть самое настоящее предательство, публицист Хаськович, что называется, воткнул своей Матери Церкви " нож в спину " . А где же был в это время алтарник Хаськович?! Может, его духовники уполномочили его на это? Ведь среди духовенства сейчас существуют самые разные мнения. Тогда почему они сами не выступили, например, на Правмире, где издают не только подобные вещи, но и вполне бесподобные. Ибо не секрет, что Правмир предоставляет свою трибуну " предателям-в-рясах " ... |
| Ученики известного Капитона, поселившись в вязниковских лесах ранее 1667 года, существовали здесь и в конце XVII века. В 1691 году инок Евфросин писал о них: «есть град Вязники, в том много сицевых и доныне обретается, иже именуются староверцы, а таинств и старые веры бегут и всякова священнодейства отбегают и отдревле они словяху Капитоновы ученицы». 920 Очевидно, Флоров мог знать главных учеников Капитона конца XVII века – начала XVIII, и должен был говорить о них, говоря о расколе в пределах керженско-вязниковских. А что он действительно говорит и о толках, выделившихся прямо из капитоновщины, это бесспорно. Так, «шестая безпоповщина» у него – волосатовщина: Волосатый был из учеников Капитона; «первая надесять безпоповщина» у него именуется «иконоборной»: «крест почитали, субботу постилися»: пост в субботу ввел Капитон. Сколько возможно относить известия Флорова к XVII веку – мы уже делали на него ссылки. По вопросам, которые в настоящее время могут быть только поставлены и о которых речь у нас будет ниже, значение настоящего памятника еще важнее. Глава I. Взгляд раскола на переживаемое время и чрезвычайные последствия этого взгляда 3. Взгляд раскола на переживаемое время В настоящем виде вопрос ставится впервые. – Прежние попытки разрешать некоторые частные вопросы. – Выводы нашего исследования В настоящем виде данный вопрос в литературе по расколу ставится впервые. Прежние статьи имели своим предметом только некоторые частные вопросы, и в большинстве были в полном смысле неудачны. Всего, таким образом, доселе было доказано только три положения и сообщено два факта. Еще в 1878 году появилась статья; «Учение об антихристе у первых расколоучителей». 921 Автор её не мог составить верного представления о данном предмете, так как статья была написана в то время, когда сочинения даже пустозерских расколоучителей еще не были напечатаны. Этим объясняется, например, попытка автора истолковать учение диакона Феодора об антихристе в смысле учения о богоборном духе. В статье излагается также содержание послания «об антихристе и тайном царстве его». |
|
|
