| Тогда составился в Иерусалиме апостольский собор, на котором, по долгом рассуждении, св. апостол Петр напомнил, как после проповеди его в доме Корнилия сотника в Кесарии Палестинской Дух Святой сошел на всех, слушавших слово его, необрезанных язычников и они стали говорить разными, неизвестными им, языками (Деян. гл. 10); потом апостолы Варнава и Павел рассказали, какие знамения и чудеса сотворил Бог через них среди язычников и для обращения язычников, которых они крестили без обрезания, и собор апостолов в послании к уверовавшим христианам из язычников написал: угодно Святому Духу и нам не возлагать на вас никакого бремени более, кроме сего необходимого: воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите (Деян. гл. 15).Итак Господь отменил ветхозаветный закон об обрезании, равно законы о пище и другие обрядовые, не словесною прямою заповедию, а самим делом - чудесами Св. Духа, совершаемыми и через необрезанных христиан и через апостолов для обращения необрезанных. В этом деле исполнились слова Господа: еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить. Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину. Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам (Иоан. 16, 12-14).Подобное сделано и в отношении ко второй заповеди закона Моисеева. Были между христианами такие, которые в продолжении первых веков церкви, иудействуя, т.е., односторонне и неправильно понимая вторую заповедь закона Моисеева, отвергали почитание икон всякого рода. Но в тоже время Св. Дух совершал многие и великие чудеса через св. иконы Господа Иисуса, Пречистой Матери Его и святых Божиих и почитание икон по сему и по другим причинам утвердилось в церкви; потому и вселенский собор, созванный в 787 году по поводу иконоборческой ереси, кроме Св. Писания и Предания, опираясь на чудесах от св. икон, о которых много читано на заседаниях его, утвердил догмат о почитании святых икон, последуя благоглаголивому учению святых отец и преданию кифолическия церкви, и ведая, что она есть Духа Святаго, в ней живущаго.Затем обратим внимание на четвертую заповедь закона Моисеева. |
| Филипповою она называется, как преобразованная Филиппом и в отличие от Кесарии Палестинской, города, лежащего на берегу Средиземного моря. За кого почитает Меня народ (кого Мя глаголют народи быти)? У еванг. Матфея прибавлено: Сына Человеческого, т. е. обетованного Мессию ( Дан.7:13 ). Иисус Христос любил так называть себя. (Чит. о сем в объясн. 24 ст. 5 гл.) Свят. Златоуст так пишет, объясняя причину, почему Господь спрашивал об этом Апостолов: «спрашивал сначала не об их мнении, а о мнении народа для того, чтобы самым порядком вопросов они были возведены к высшему разумению и не думали о Нем так же низко, как народ. И не говорит: за кого почитают Меня книжники и Фарисеи? но желает знать непритворное мнение народа, потому что мнение народа было хотя гораздо ниже надлежащего, так как народ, хотя, конечно, не весь, почитал Иисуса Христа за предтечу Мессии (чит. 19 ст.), но без всякого лукавства; мнение же книжников и фарисеев внушено было сильною злобою.» За кого почитает Меня народ (кого Мя глаголют народи быти)? Господь, конечно, и без вопроса знал, что думает о Нем народ, как равно и то, за кого сами апостолы, ближайшие Его ученики, принимают Его, но Ему нужно было, чтобы Апостолы собственными устами высказали и первое, особенно же второе. Лк.9:19 . Они же отвещáвше реша: Иоáнна крестителя: инии же Илию: друзии же, яко прорóк некий от дрéвних воскрéсе. Лк.9:20 . Речé же им: вы же когó мя глагóлете быти? Отвещáв же пéтр речé: Христá Бóжия. (Они сказали в ответ: за Иоанна Крестителя, а иные за Илию; другие же говорят, что один из древних пророков восскрес. Он же спросил их: а вы за кого почитаете Меня? Отвечал Петр: за Христа Божия.) (За) Иоанна Крестителя, воскресшего из мертвых. Так, напр., думал Ирод Антипа ( Мф.14:2 ) и некоторые другие. Инии Илию, друзии же, яко пророк некий от древних воскресе, так как в народе было верование, что пред явлением Мессии придет прор. Илия или Иеремия, или другой кто из древних пророков (ст. 8. Мф.17:10 ). То есть народ (конечно не весь) считал Иисуса Христа за предтечу Мессии, а не за Самого Мессию. |
| Любознательность Евсевия не была удовлетворена тем, что сообщили ему жившие в Кесарии ученые богословы. Он проникнул в устроенную Элийским епископом Александром библиотеку и воспользовался там, чем было можно 18 , побывал в Антиохии, городе знаменитом своими учеными, от имени которого целое направление в христнском богословии получило себе прозвание. Здесь во время Евсевия славился богатый научными познаниями пресвитер Лукиан (†311 г.), под руководством которого учились люди, приобретшие впоследствии великую известность в христианском мире, именно Евсевий Никомидийский, Арий, Астерий, с которыми Евсевию Кесарийскому , быть может, здесь приходилось сталкиваться. Между сотоварищами Лукиана по науке большим уважением пользовался Антиохийский пресвитер Дорофей 19 , которого Евсевий знал и хвалил как человека в свое время ученейшаго, любившего заниматься Божественными предметами и изучившего язык евреев. «Мы слышали – говорит Евсевий, – как умно объяснял он в церкви Писания» 20 . Впрочем едва ли занятия Евсевия в Антиохии имели систематический характер и были продолжительны, потому что в сочинениях Евсевия не видно почти никакого влияния Антиохийской школы. Итак, повторим, Евсевий, проживая в Кесарии, посвящал свое время ученым занятиям. Но эти занятия в 305-м году были прерваны воздвигнутым на христиан гонением, которое простерлось и до Кесарии, принявши здесь очень обширные размеры: глашатаи, ходя по улицам Кесарии, именем префекта призывали в идольские капища мужей, жен и детей и сверх того тысяченачальник поименовывал каждаго по списку 21 . Сам тиран Максимин явился в Кесарию, и с его прибытием мучения христиан увеличились 22 . В это время особенно сильный удар сердцу Евсевия был причинен заключением в темницу пресвитера Памфила, который как один из самых интеллигентных и влиятельных среди христианского общества мужей естественно обратил на себя внимание языческой власти 23 . Едва ли Евсевий мог посещать своего друга в темнице, как думают некоторые, потому что все, приходившие к заключенным христианам, были схвачены и подвергались мучениям. |
| Но для нашей цели в данном случае такое или иное решение этого вопроса не имеет значения. Здесь безусловно важно отметить, что во-1-х, св. Григорий в своей благодарственной речи решительно не говорит о каком-нибудь значительном перерыве в занятиях с Оригеном , что несомненно было бы отмечено, если бы такой перерыв был и если бы он продолжался, как в данном случае, около двух лет. Но если бы даже Ориген , а с ним и св. Григорий, во время гонения оставались в Кесарии Палестинской, то и в таком случае Григорий в своей речи изобразил бы общие страдания или опасения, – по крайней мере, оно так или иначе отразилось бы в ней 252 . Следовательно, независимо от того, уходил ли Ориген во время гонения Максимина в Кесарию Каппадокийскую, или нет, для нас получается тот, можно сказать, несомненный вывод, что пребывание св. Григория в Кесарии Палестинской падает не на это время, – его должно полагать или до гонения, или после него, – только без перерыва. Остается теперь вопрос о том противоречии, какое наблюдают между сообщением Евсевия, что св. Григорий пробыл в Кесарии у Оригена целых пят лет, и словами самого св. Григория, что он уже восемь лет не выступал с речами пред собранием. По этому поводу можно привести такие соображения: прежде всего, сам св. Григорий в словах его речи, которые имеются здесь в виду (§3), не устанавливает связи между пребыванием в школе Оригена и отсутствием у него навыка произносить публичные речи, – он говорит только о времени, когда он перестал заниматься риторикой. Из той же речи св. Григория видно, что до прибытия в Кесарию он уже некоторое время усиленно занимался изучением римского права, при чем особенно подчеркивает трудность для него изучения латинского языка и римских законов (§7), что совершенно естественно, в особенности для понтийца. Понятно, что в это время он не мог уже заниматься риторикой. Изучение законов должно было быть сравнительно продолжительным, так как ко времени своего путешествия в Кесарию он уже закончил юридическое образование: в Вирит он намерен был отправиться не потому, что была настоятельная необходимость в этом, так как, и не попавши в город, где была высшая римская юридическая школа, он после пяти лет чисто философско-богословских занятий, по возвращении на родину, как показывает заключение его благодарственной речи (§192), намерен был тотчас же заняться юридической практикой 253 . Кроме того, некоторое время необходимо отчислить на путешествие и пребывание в Кесарии до вступления в число учеников Оригена . В виду этого нет оснований подвергать сомнению точное указание Евсевия, тем более, что другой способ согласования яко бы противоречащих друг другу указаний не может быть признан состоятельным. |
| Сам Ориген в 4-й книге против Цельса говорит, что многие в его время предпочитали смерть измене благочестию 302 . Другой александриец времени Севера, Климент Александрийский также говорит о том, что много христиан ежедневно были мучимы и убиваемы за веру. 303 Не твердо и другое основание, на котором Додвель строл свою гипотезу о paucitate martyrum против Евсевия. Этот ученый англичанин говорит именно, – что наш историк называет по именам очень немного мучеников и что, след., остальные «толпы» прибавлены просто для красного словца 304 . Но при том, часто принимавшем громадные размеры, истреблении христиан, конечно, не было возможности записать все имена сожженных, избиенных мечем, утопленных и т. д. Поэтому и нашему историку приходилось часто ограничиваться общими обозначениями количества пострадавших без упоминания о том, как их звали и кто они были по своему происхождение. Наконец за правильность Евсевиевского сообщения о громадном количестве мучеников вообще говорят напр. римские катакомбы со многими тысячами мученических гробов 305 , место из анналов Тацита, который свидетельствует, что при Нероне христиан пострадало ingens multitudo 306 и др. Если одни историки упрекают Евсевия в том, что он внес в свою историю и сказания о никогда не существовавших мучениках, то другие, напротив, говорят, что Евсевий опустил из внимания таких мучеников, о которых должен бы упомянуть, и даже косвенно признал их акты совершенно недостоверными. Так Бароний в своих «анналах» 307 укоряет Евсевия за то, что он опустил в своем перечне Кесарийских мучеников пострадавших в 308 году, мученика-вождя Прокопия, упомянув только о Прокопии чтеце. Следуя Баронию, архимандрит Сергий 308 приводить даже много свидетельств о том, что в Кесарии в 308 году действительно пострадал Прокопий вождь. Но наш Евсевий в своем повествовании о Кесарийских мучениках ясно говорит, что кроме исчисленных им мучеников в Кесарии никто не пострадал: «таковы были в Кесарии мученичества во всё время гонения» 309 . Кажется, что нет никакого основания доверять писателю жития вождя Прокопия, жившему уже по смерти Юлиана 310 , доверять более, чем нашему Евсевию, который, несомненно, не преминул тщательно исследовать, кто из его сограждан пострадал при Диоклетиане, тем более, что ему в этом изследовании представлялись всевозможные удобства. |
| Из этого необходимо заключать, что если не все время пребывания св. Григория и Афинодора в Кесарии, то, по крайней мере, некоторая часть его и во всяком случае окончание его должно падать на время царствования Гордиана, которое продолжалось от 238 до 244 г. Здесь, конечно, нет точного указания на время удаления братьев из Кесарии, но не дано и безусловной необходимости полагать его непременно в 238 г, – больше оснований отодвигать его от начала царствования Гордиана. Далее Евсевий определенно говорит, что Григорий и Афинодор целых пят летпробыли с Оригеном . Согласно с этим свидетельствует и Иероним: quinquennio itaque eruditi ab eo remittuntur ad matrem 237 . Казалось бы, таким образом, что по крайней мере, продолжительность пребывания св. Григория в Кесарии Палестинской удостоверяется вполне определенно. Однако точность этого указания Евсевия и (зависящего от него) Иеронима (и Свиды) оспаривается 238 . Указывают на слова самого Григория в прощальной речи, §1, где он говорит. «Вот прошло уже восемь лет ( κα κταετς μοι χρνος ο τος δη) с тех пор, как ни мне самому совершенно не приходилось произносить что-либо, или писать какую-нибудь большую или малую речь, ни слышать другого, кто бы частным образом писал или произносил, или же публично держал похвальные и защитительные речи (§3). Эти восемь лет, в которые Григорий не имел дела с риторикой, относят ко времени пребывания его в Кесарии при чем липшие, по сравнению с Евсевием, три года полагают на время гонения при. Максимине Фракияяине (с июля 235 г. до мая 238 г.), когда Ориген должен был бежать в Каппадокию к епископу Фирмилиану, вследствие чего занятия св. Григория были прерваны на три года 239 . Эту же мысль И. Дрэзеке 240 старается раскрыть и обосновать путем анализа указанного выше письма Оригена к св. Григорию. Дрэзеке находит невозможным относить это письмо в тому времени, когда Григорий окончательно расстался с Оригеном и возвратился на родину. По его мнению, между увещаниями и речами Оригена в письме к Григорию и собственными выражениями Григория в его благодарственной речи должно получиться противоречие, если принять обычное мнение о происхождении письма. |
| Впрочем, опасливое отношение к книгам Оригена разделял и кесарийский епископ (позже также принявший мученическую кончину – Евсевий. Палестинские мученики, 12). Согласно Памфилу, он полагал, что чтение сочинения Оригена является более опасным занятием, чем чтение собственно языческих авторов 637 . В результате оригенисту приходится увещевать своих читателей не обращать внимания “ни на число, ни на авторитет клеветников” 638 . Судя по тому, что целая книга «Апологии» посвящена доказательству того, что Ориген не учил реинкарнации, очевидно, что кто-то из критиков Адаманта вычитывал у него это воззрение. Вероятнее всего, таковыми обвинителями Оригена были те мученики, к которым и посылается «Апология». Но именно это обстоятельство сильно снижает степень доверия к тому обвинению, которое исповедники выдвинули против Оригена. Ведь по самим условиям своей мученической жизни – в рудниках – они не могли иметь доступ к книгам и архивам. Не могло у них быть с собою в заключении тысяч оригеновых томов. А, значит, они судили об Оригене по устным пересказам… Памфил, впрочем, и сам в это время находился под арестом (Фотий. Библиотека, 118). Но для понимания значения этого памятника важно отметить, что за ним стоят два автора: Памфил и Евсевий, причем Евсевий дополняет «Апологию» уже после кончины Памфила. Дело в том, что в Кесарии хранился личный архив Оригена. Он хранился в епископии, и, поскольку у Памфила – сторонника Оригена – вряд ли были доверительные отношения с современным ему епископом Кесарии – антиоригенистом, то, вероятнее всего, оригенов архив не был доступен для Памфила 639 . Но вскоре Евсевий сам стал епископом Кесарии. И у него была исключительная возможность ознакомиться с литературным наследием Оригена, “так как к нему, по преемству, перешла вся обширная личная библиотека Оригена, проживавшего во вторую половину жизни именно здесь, в Кесарии, у своего покровителя и друга — местного епископа Феоктиста, где несколькими годами позже Оригена действовал его горячий почитатель и коллекционер его сочинений пресвитер Памфил, главный организатор знаменитой кесарийской библиотеки. Да кроме того, Евсевий располагал и чуть ли не всей обширной перепиской Оригена, а также личными воспоминаниями и рассказами еще остававшихся в живых к этому времени непосредственных александрйиских и кесарийских учеников Оригена. Наконец, Евсевий широко пользовался также и элейской (Иерусалимской; имя Элия носил Иерусалим после своего разрушения римлянами — А. К.) библиотекой еп. Александра — самого главного друга, товарища и покровителя Оригена” 640 . |
| Где он был до этого времени и чем занимался – об этом мы ничего не знаем. Быть может, подобно многим другим любителям мудрости, он пришел сюда из какой-нибудь другой страны, ибо в его время город Кесария привлекал к себе многих из разных стран Азии и даже Африки, подобно тому как и в наше время столичные города привлекают к себе провинциалов со всего государства. Этот город в настоящее время представляет только печальные развалины, в которых привитают шакалы и дикие свиньи 6 . Но во время Евсевия Кесария была столицею Палестины, наследовавшей значение падшего Иерусалима. Основанная Иродом Великим, она сделалась резиденцией римского прокуратора, после того как Иерусалим был разрушен, и украсилась всеми чудесами греческого и римского искусства. Тут высились великолепные здания, храм, воздвигнутый Иродом в честь Августа, великолепный амфитеатр. В обширной гавани близь города всегда стояли суда, так как Кесария была одной из станций морской дороги, шедшей близь берега Средиземного моря из Сирии в Египет. Население Кесарии было смешанное: тут жили иудеи и римляне, здесь же слышался говор греков и сирийцев 7 . Тут существовала пользовавшаяся в то время большою известностью христианская школа, основанная Оригеном , когда этот ученый богослов временно находился в Кесарии. При этой школе имелась богатая библиотека, которую Иероним назвал Божественною и некоторые рукописи коей, попавшиеся в его руки, так обрадовали его, что он считал себя богаче Креза 8 . Вероятно, эта библиотека и школа привлекали в Кесарию разных христнских ученых из других городов и стран, которые стремились пополнить свои сведения в Кесарии и предложить здешним богословам кое-что от себя. Так Евсевий знавал пребывавшего здесь епископа понтийской области Мелетия, которого за великое красноречие называли медом Аттики и которого, по словам Евсевия, никто не мог превзойти в многоопытности и многознании всякого рода 9 . С другой стороны и Кесарийские богословы были люди весьма ученые. В своем сочинении «Adversus Sabellium» Евсевий, будучи уже епископом, говорил, что у него все еще шумело в ушах от речей какого то блаженного мужа, который, подобно ему, проповедовал Кесарийской пастве 10 . |
| От Антипатриды via militaris Romana шла почти в прямолинейном направлении к приморской Кесарии, почти в параллель с градусами восточной долготы. Она тянулась на протяжении 26 римских миль 1599 . На ее пути почти не встречалось городов и селений, а была раскинута прежняя Саронская долина с своими громадными лесами 1600 и цветущими лугами 1601 . Несколько часов пути 1602 – и свв. путники приближались уже к новой знаменитой гавани Кесарии. Недалеко от города им прежде всего приходилось переправляться чрез реку крокодилов. Название реки Ποταμς Κροκοδελων несомненно, странно звучало для слуха всякого путешественника по этой местности, удаленной от Египта и Нила, и возбуждало любознательность. По свидетельству Страбона 1603 , на восточном берегу Средиземного моря, ниже Акко, почти возле Кесарии, по преданию, существовал когда-то Город Крокодилов (Κροκοδελων Πλις), хотя в его время его уже не существовало. Плиний 1604 также знает про Город Крокодилов; но при нем, его тоже не было, а была только река того —149— же имени 1605 . Естественнее всего полагать, что этот город и река находились именно возле Кесарии, к югу от нее 1606 . По весьма вероятному объяснению Пококке 1607 здесь некогда была египетская колония; колонисты – египтяне, почитатели крокодилов, вывезли с собою из своего отечества своих богов и пустили в реку колонии; от этих-то обитателей реки, составлявших собою редкость для Палестины, и получили свои названия и город и река. Факт обитания крокодилов в этой, прикесарийской, реке подтверждается и местными преданиями: арабы зовут эту реку Moiet el Tamzah, что значит: воды крокодилов; местные жители хранит предания о каких-то речных чудовищах, пожиравших скот, детей и взрослых, неосторожно приближавшихся к берегу. Иногда по берегу находились даже скелеты крокодилов 1608 . Переправившись чрез хорошо устроенный, римской постройки, мост, свв. путешественники прибыли в самую Кесарию 1609 . Этот город, построенный Иродом Великим 1610 немногим только раньше Антипатриды, с превосходной гаванью, в которой искусство победило стихию, был блестящим языческим городом на палестинском берегу. Если Антипатрида была больше языческим и римским городом, то про Кесарию нужно сказать тоже гораздо в большей степени. Кроме преданий о крокодилах, она не имела ничего, что бы связывало ее с историей Палестины. Она была всецело произведением нового, за- |
| Около этого времени в Кесарию Палестинскую прибыл знаменитый учитель александрийской школы Ориген , вынужденный удалиться из Александрии; пользуясь покровительством местного епископа, он скоро сделался-центром кружка философски образованных мужей из христиан и язычников и таким образом продолжил дело, которому с такою любовью отдавался в Александрии. В Кесарии образовался новый центр христианского просвещения. Ориген , и раньше бывавший в Кесарии, скоро приобрел такую известность, что к нему стекались желавшие послушать его и поучиться многие не только из местных жителей, но и из других стран 225 . Эта известность Оригена привела к нему и прибывших в Кесарию братьев Григория и Афинодора. Св. Григорий впоследствии в своей благодарственной речи называл первый день знакомства с Оригеном драгоценнейшим из всех дней, когда для него впервые начало восходить истинное солнце (§73). Но это было позднейшее суждение св. Григория после пятилетнего пребывания в Кесарии и на основании вполне выяснившихся для него благодетельных результатов общения с Оригеном . Теперь же братья направились к Оригену, может быть, скорее из любопытства – посмотреть и послушать кесарийскую знаменитость. Первая встреча произвела на св. Григория неотразимое впечатление: «я поражен был его речью, как стрелою, и именно с первого дня, – ибо речь его представляла в некотором роде соединение приятной привлекательности, убедительности и какой-то принудительной силы» (§78). Ориген с своей стороны обратил внимание на новых слушателей. Нескольких бесед было достаточно, чтобы заметить дарования братьев, и Ориген решил сделать их действительными своими учениками в несомненном предведении той великой пользы, какую они могут принести на служении Церкви и христианскому просвещению. Иероним 226 сообщает, что Ориген , заметив превосходные дарования братьев, склонил их к философии, и это известие вполне согласуется с данными благодарственной речи самого Григория, который ясно дает понять, что на первых порах именно Ориген употребил все усилия, чтобы удержать братьев в Кесарии: он «прежде всего приложил всякое старание к тому, чтобы привязать нас к себе, в то время как мы, подобно зверям, рыбам или птицам, попавшим в силки или в сети, но старающимся ускользнуть или убежать, хотели удалиться от него в Вирит или в отечество» (§73). |
|
|
