| в монастыре совершалось 9 сент., когда служилась соборная панихида на его гробнице и назначался большой корм на братию (ГИМ. Епарх. 1. Л. 5), также в Димитровскую субботу (Там же. Л. 11 об.), в день памяти архиеп. Вассиана (Санина) - 28 авг. (Там же. Л. 5) и в дни памяти лиц, включивших его имя в свои помянники (Там же. Л. 8, 35 об., 45). Местное почитание И. началось в Волоколамском мон-ре задолго до установления общецерковного празднования. В певч. сборнике 20-30-х гг. XVI в. содержатся древнейшие стихиры преподобному (Там же. 171. Л. 329, 341-342). Автором стихир и службы был старец Фотий, ученик старца Кассиана Босого. Митр. Макарий одобрил составленную Фотием службу и благословил «по ней молитвовати до празднования соборного уложения» ( Рамазанова. 2001. С. 21). Клосс выявил в составе Кормчей митр. Даниила «Похвальное слово Иосифу Волоцкому», к-рое восходит к неизвестной «Повести о преподобном игумене Иосифе монастыря Пречистыя Богородици, его же сам созда, в нем же и положено бысть святое тело его» ( Клосс Б. М. Никоновский летописный свод и рус. летописи кон. XVI - XVII вв. М., 1980. С. 63). Это свидетельствует, что «Похвальное слово...» появилось не позднее создания сводной Кормчей (1531). Местное празднование И. было установлено 20 дек. 1578 г. Собором епископов во главе с митр. Антонием (ГИМ. Син. 829. Л. 1-2). Стремление учеников И. канонизировать преподобного встречало сопротивление. Так, игум. Троице-Сергиева монастыря Артемий публично возмущался по поводу казни жидовствующих и критиковал «Просветитель» (ААЭ. 1836. Т. 1. С. 251-253. 239). Бывш. митр. Иоасаф советовал царю Иоанну IV Васильевичу Грозному обратиться к авторитету др. участников Собора 1503 г., «опричь игумена Иосифа» (Стоглав. 1985. С. 376). Из текста описания посмертных чудес И. известно, что нек-рые священники и миряне «хулили» сочинения преподобного (2-е и 3-е Чудеса 1-й редакции минейного Жития (ВМЧ. Сент. Дни 1-13. Стб. 493-499)). В 7-м Чуде «Сказания...» со слов Новгородского архиеп. Феодосия повествуется об иером. |
| 440 – Юрий Иванович Замятнин погиб 28 июня 1521 г, в битве с крымскими татарами Мегмет-Гирея на р. Оке, неподалеку от Серпухова. Крымцы напали на русское войско внезапно, сумев скрытно переправиться через реку; среди погибших были и воеводы, в том числе и Ю.И. Замятнин. 441 Кафизма – название каждого из 20 разделов Псалтири, во время чтения которых разрешалось сидеть. Канон (канун) – христианское богослужебное песнопение, состоящее из нескольких песен в честь церковного праздника или в похвалу святого. Ефимон – вечерняя церковная служба, совершаемая в Великий пост . Полунощница – церковная служба, которая первоначально совершалась в полночь, а позднее – в любой час перед утреней или вместе с нею. 442 Согласно Описи 1545 г., в библиотеке Иосифо-Волоколамского монастыря хранилось 13 рукописей «письма Фотеева». Большая часть созданных им рукописных книг имеет богослужебную тематику, однако в составе сборников Фотия имеются и «четьи» произведения: Повесть о Евстратии, Прение Живота и Смерти, Хронограф русский и др. См. подробнее: Книжные центры Древней Руси. Иосифо-Волоколамский монастырь как центр книжности. Л., 1991. С. 25, 28, 29, 31, 32, 34, 40. 443 Четыредесятницей называют Великий пост , установленный в подражание Моисею и Иисусу Христу, которые 40 дней постились в пустыне. Страстная неделя – последняя неделя Великого поста, посвященная воспоминаниям о страданиях Иисуса Христа. 446 Исайя Ртищев был одним из последних учеников старца Фотия Волоцкого. Род Ртищевых происходил из Раховского стана Волоцкого уезда и имел постоянные контакты с Иосифовым монастырем. Отец Исайи – Ртище Васильев сын Александров, неоднократно упоминается в актовых материалах Иосифо-Волоколамского монастыря. Исайя Ртищев (в миру – Сидор, или Исидор) постригся в монастыре Иосифа в 1532–1533 годах и дал за собой игумену Нифонту Кормилицыну сельцо Ивашево «са всем, что к тому сельцю истарины потегло». До Исайи в монастыре постриглись его братья – Иона, Федор, Даниил и Ермолай. Исайя Ртищев пришел в монастырь в зрелом возрасте, ибо во вкладной записи упоминаются его жена и дети. Инок Исайя был близок к игумену Гурию Руготину, который в 1555 г. стал архиепископом Казанским, а Исайю назначил своим казначеем и увез с собою в Казань. Последние известия об Исайе Ртищеве относятся к 1558 г. |
| Сей почтенный старец родился в городе Киеве у православных и благородных родителей, Федор было его имя. И когда князь Богдан жил в своем родовом владении, в городе Путивле, в те времена этот Федор служил Богдану Пути // вльскому; л. 172 об. и за добродетельный его нрав князь Богдан повелел Федору быть дядькой своего сына, князя Когда же посланные великим князем Иваном Васильевичем, самодержцем всея Руси, воеводы с войском взяли город тогда вместе с князем Богданом, и с сыном его князем Владимиром, и вместе с другими взяли в плен и этого Федора. И по повелению великого князя этот Федор несколько лет жил у Юрия Ивановича Юрий Иванович, видя добрый нрав Федора, держал его у себя, оказывая должное почтение. Когда же сей Федор пришел в монастырь к преподобному игумену Иосифу, что на Волоке, то преподобный, видя, что тот всей душою стремится отречься от мирского, постриг его в монахи, и нарек его Фотием, и отдал под начало ста // рцу л. 173 Кассиану Босому; и находился Фотий у старца в послушании. И преподобный Иосиф очень любил его за смирение и послушание. А Юрий Иванович Замятнин, узнав, что постригся тот Федор в Иосифовом монастыре, часто посылал ему милостыню и послания, с великим смирением и челобитным молением прося старца, чтобы он навещал его письмами с полезными для спасения души поучениями, ибо Юрий хотел от Бога получить венец мученика, умерев за святые церкви и за православную веру, что по его желанию и Слово же мне надлежит сказать о чудном том старце. А жил в пречистой обители, в Иосифове монастыре, постригшись, Фотий неисходно до кончины своей 45 лет, в великих духовных подвигах и воздержании; с начала и до пре // ставления л. 173 об. своего не изменил он своего келейного правила. А правило его было: днем и ночью [читал] по 4 кафизмы, и по два переменных канона, и главу из Евангелия, и шестьсот Иисусовых молитв, а седьмую сотню молитв – пречистой Богородице, говоря так: «Владычица моя, пресвятая Богородица, помилуй меня, грешного», – да [совершал] триста поклонов, и ефимон, и остальное же время он упражнялся в чтении Божественного писания и в рукоделии. А спал он ночью и днем всего три или четыре часа, лежа на земле без постели; иногда же и не ложился, но сидя вышеуказанное количество часов спал. И к началу соборной службы он с великим тщанием ходил, и на крылосе с великим усердием стоял. // |
| Преставился раб Божий старец Фотий, ученик великого старца Кассиана Босого, в 7062 году, 9 марта, на память 40 святых великомучеников, бывших в Севастии, в 6-м часу дня, в пятницу, на 5-й неделе святого поста. В тот же день, на 5-м часу, перед смертью, и причащали его Пречистых и Животворящих Христовых Тайн. И после того как перед кончиной причастился Фотий Святых Тайн и поцеловал образ Пресвятой Богородицы с Превечным Младенцем, предал он свою душу в руки Бога. Сей почтенный старец родился в городе Киеве у православных и благородных родителей, Федор было его имя. И когда князь Богдан Путивльский жил в своем родовом владении, в городе Путивле, в те времена этот Федор служил Богдану Путивльскому; и за добродетельный его нрав князь Богдан повелел Федору быть дядькой своего сына, князя Владимира. Когда же посланные великим князем Иваном Васильевичем, самодержцем всея Руси, воеводы с войском взяли город Путивль, тогда вместе с князем Богданом, и с сыном его князем Владимиром, и вместе с другими взяли в плен и этого Федора. И по повелению великого князя сей Федор несколько лет жил у Юрия Ивановича Замятнина. Юрий Иванович, видя добрый его нрав, держал его у себя, оказывая должное почтение. Когда же этот Федор пришел в монастырь к преподобному игумену Иосифу, что на Волоке, то преподобный, видя его усердное отречение от мирского, постриг его в монахи, и нарек его Фотием, и отдал под начало старцу Кассиану Босому; и находился Фотий у старца в послушании. И преподобный Иосиф очень любил его за смирение и послушание. А Юрий Иванович Замятнин, узнав, что постригся тот Федор в Иосифовом монастыре, часто посылал ему милостыню и послания, с великим смирением и челобитным молением прося его, чтобы он навещал его письмами с полезными для спасения души поучениями, ибо Юрий хотел от Бога получить венец мученика, умерев за святые церкви и за православную веру, что по его желанию и сталось. Слово же мне надлежит сказать о чудном том старце. А жил в обители Пречистой, в Иосифове монастыре, постригшись, Фотий неисходно до кончины своей 45 лет в великих духовных подвигах и воздержании; с начала и до преставления своего он не изменил своего келейного правила. А правило его было: днем и ночью по 4 кафизмы, и по два переменных канона, и главу из Евангелия, и шестьсот Иисусовых молитв, а седьмую сотню молитв – Пречистой Богородице, говоря так: «Владычица моя, Пресвятая Богородица, помилуй меня, грешного», – да триста поклонов, и ефимон, и полунощницу; остальное же время он упражнялся в чтении Божественного Писания и в рукоделии. А спал он ночью и днем всего три или четыре часа, на земле без постели лежал; иногда же и не ложился, но сидя вышеуказанное количество часов спал. И к соборной службе он с великим тщанием ходил к началу и на крылосе с великим усердием стоял. И много лет был уставщиком с великим, от Бога дарованным ему, знанием . |
| Об особых симпатиях вел. кн. Василия III к И. свидетельствуют частые поездки правителя в Волоколамский монастырь, выбор в 1530 г. волоцкого старца Кассиана Босого восприемником новорожденного наследника Иоанна, а также обстоятельства смерти и похорон вел. князя. Именно митр. Даниил вопреки возражениям бояр настоял на предсмертном пострижении Василия III. Церемонией погребения руководили старцы Волоколамского мон-ря: «Начаша его наряжати старцы осифовскые, а великого князя стряпчих отослаша» (ПСРЛ. Т. 6. С. 275). В период регентства Елены Васильевны Глинской (дек. 1533 - 3 апр. 1538) митр. Даниил активно поддерживал политику правительства. Митрополит привел к присяге малолетнему Иоанну IV и Елене Глинской братьев Василия III и бояр. По благословению митрополита был предпринят поход на Литву (нояб. 1534), осуществлено строительство Китай-города в Москве. В 1537 г., во время мятежа удельного кн. Андрея Ивановича Старицкого, митр. Даниил поддержал регентшу. После прихода к власти боярской группировки князей Шуйских 2 февр. 1539 г. митр. Даниил был сведен с престола и до кончины жил в Волоколамском мон-ре. Кандидатура на пост митрополита др. выходца из Иосифовой обители - игум. Феодосия , настоятеля Варлаамиева Хутынского в честь Преображения Господня мон-ря , не была поддержана. Во главе Русской Церкви встал постриженик Троице-Сергиева мон-ря свт. Иоасаф (Скрипицын) . При нем был сведен с Коломенской кафедры Вассиан (Топорков) (1542). Наибольшее влияние И. имели в 1542-1563 гг., когда митрополичью кафедру занимал постриженик Пафнутиева Боровского монастыря свт. Макарий, почитавший прп. Иосифа. Митр. Макарий одобрил Житие прп. Иосифа и службу ему и включил в Великие Четьи-Минеи сочинения волоцкого игумена: «Книгу на новгородских еретиков» («Просветитель») и духовную грамоту. 18 июня 1542 г. Новгородским архиепископом был поставлен постриженик Волоколамского мон-ря Феодосий. В 40-х гг. XVI в. бывш. насельники обители становились настоятелями важнейших русских монастырей: в 1542 г. Трифон (Ступишин) был назначен игуменом Пешношского монастыря, в 1543 г. Савва (Чёрный) стал архимандритом Симонова монастыря, игум. Иосифова монастыря Нифонт (Кормилицын) в сане архимандрита возглавил Новоспасский монастырь. 24 февр. 1544 г. Савва (Чёрный) был хиротонисан во епископа Крутицкого, Трифон (Ступишин) занял пост архимандрита Симонова мон-ря. В кон. 1549 г. архим. Нифонт (Кормилицын) сопровождал царя Иоанна IV в походе на Казань, в ближайшее окружение провожавшего царя до Владимира митр. Макария входили Крутицкий еп. Савва (Чёрный) и архим. Симонова мон-ря Трифон (Ступишин) (ПСРЛ. Т. 13. 1-я пол. С. 157, 159). 10 марта 1549 г. Трифон был поставлен епископом в Суздаль, а его преемником в Симоновом монастыре стал брат Алексий (Ступишин). В Полоцком походе 1563 г. царя Иоанна IV сопровождал среди др. лиц волоцкий игум. Леонид (ПСРЛ. Т. 13. С. 347). |
| Выше мы видели, как выгодно было монастырю, когда в нём постригались богатые люди, и как Иосиф постриг Голенина. Практичность Иосифа выражается и в следующем его поступке. Когда привезли в монастырь бального его крестника, князя Ивана Борисовича Волоцкого, а бояре и отроки подняли плач, Иосиф велел замолчать всем, всех выслал вон, оставив при себе и больном только одного старца, Кассиана Босого. Князь успел покаяться и умер, завещав тело свое обители Иосифа со вкладом села Спасского, в Рузском уделе. Духовная грамота этого князя дошла до нас; она писана в предсмертные часы его, у грамоты сидел игумен Иосиф 103 . Влияние Иосифа на грамоту заметно. Заботливость его о монастырском хозяйстве выразилась тем, что кроме дачи монастырю «села Спаскаго с деревнями и со всем, что к нему потягло из старины», мы читаем следующее: «дать ми Осифу старцу пятьдесят рублев... да платить ми маткина долгу Осифу старцу двенадцать рублев. А что мои кобылы в Щитникех и с жеребяты и яз те кобылы и жеребята велел дать к Пречистой Осифу да Левке по половинам» 104 . Сёла, как и денежные вклады и пожертвования хлебом и скотом, давались монастырю на помин души. Понятно, что поминовение было в прямой зависимости от количества взноса и Иосиф заботился устроить правильное соразмерное плате поминовение. Он своею рукою писал поминание для монастыря своего и озаглавил его так: «сия книги спасительныя душеполезны суть, в них же написашася хотящеи душам своим спасения и помощи в страшный велик день грознаго и трепетнаго пришествия Христова». И тут же правила, когда читать «сенаник». В годовое поминание не писали без предварительного соглашения. Тот, кто вписывал своих покойников в это поминание, обязывался каждый год в известные сроки давать определенный денежный взнос или определённое количество хлеба, если он не дал монастырю в вечное владение села с деревнями. Покойников, записанных в годовое поминание, поминали в дни их кончины и дни ангела их; творили им память отдельным богослужением и кормом большим или малым. |
| Иннокентий уже одной близостью к Пафнутию, с которым делил молитвенные подвиги, стяжал себе название дивного старца, как выражается о нём Вассиан в своем жизнеописании Пафнутия 52 . Строгий подвижник Кассиан удручал плоть свою с юных лет и достиг того, что стал нечувствителен к холоду и жару. Одежда его всегда была одна и та же: свитка, власяница, да мантия. Обуви он никогда не носил, кроме лаптей (сандалейцо лычно), да и то на босую ногу, от чего он и стал известен под именем Кассиана Босого 53 . Это прозвище осталось за ним во всю его долголетнюю жизнь 54 . Герасим, по прозванию Черный, не уступал другим в благочестии. К нему был полон уважения, как к отцу духовному, четвертый из старейших иноков обители, Иосиф. Этому то Иосифу и пришлось быть преемником святого старца-основателя. Старец не по годам, а по чину, Иосиф не достиг ещё тогда сорокалетнего возраста 55 . Он был среднего роста, чрезвычайно хорош собою, «уподобися древнему Иосифу» говорит о нем современник его; бороду он имел округленную, не слишком длинную, цвет волос его был тёмно-русый. Он был доброго рода, сын вотчинника в пределах Волоколамских, Санина, внука некоего Сани или Александра, выходца из Литвы 56 . На восьмом году от рождения, Иосиф (тогда ещё Иоанн) был отдан учиться грамоте в монастырь Воздвижения к старцу Арсению Леженке. В семействе Саниных была наклонность к монастырской жизни: дед Иосифа умер иноком, его изречения о рае хранились в памяти родственников 57 . С годами отрок научился читать и петь так, что люди дивились. Он прежде всех являлся в церковь ; церковь заменяла ему все удовольствия. Под влиянием книг он стал рассуждать с ранних лет о скоротечности жизни. Сильное желание спастись победило в нём потребность жить и наслаждаться; он стал бояться своей молодости и грехов, стал усердно молить Бога о наставнике. В этот отроческий период жизни Иосифа, авторы житий его говорят о дружбе его с «вельможным отроком» Борисом Кутузовым, который полюбил Иосифа за его чистоту и целомудрие. Иосиф не терял этой дружбы и сохранил до старости приязненное отношение к Борису Васильевичу 58 . |
| Выслушав просьбу, князь великий смягчился, благодарил Иосифа за то, что он «велие зло укроти... и старцем велико угощение учини и по брата своего князя Юрья в той час посла с великою любовию». Князь Юрий пал к ногам брата. Василий Иванович начал с ним пировать. Князья и бояре их веселились до глубокой ночи, до 9-го часа (3-го утра). Иосифу старцы его привезли поклон и ласковое слово великого князя. Этот рассказ, очерчивающий характер отца Ивана Грозного и обрисовывающий влияние на него Иосифа, связан в житии с повествованием о предсмертной болезни преподобного. Не задолго до смерти Иосиф написал «Послание благородному и христолюбивому самодержцу, царю и государю Всея Руси» 238 . В нём он объясняет государю свое болезненное состояние: «уже с одра встати не могу, ни в церковь дойти не могу, а братию, государь, ни духовне ни телесне ни монастырских дел не могу управливати» и просит (со слезами челом бью) жаловать монастырь по смерти его подобно тому, как и при жизни его жаловал «выше нашея меры». Он указывает государю на десять старцев, которым пригоже приказать монастырь, поименовывая каждаго из них. Во главе этого собора большой братии стоят Кассиан Босой, Иона Голова и Арсений Голенин 239 . Потом просит великого князя, чтобы не наслал игумена из чернецов иных монастырей и «не по их (Иосифлян) мысли». Третья просьба Иосифа – изгонять из его обители тех чернецов, которые станут жить не по его уставу, чтобы и «прочая братья страх имут». Из этого послания видно, что писал его не просто игумен, а основатель и устроитель, который в продолжении 36 лет вел монастырь свой по собственной мысли и уставу. Кроме этого послания сохранилась духовная грамота преподобного Иосифа 240 . Она начинается так: «Во имя святыя единосущные и живоначальныя Троицы, Отца, глаголю, и Сына и Святаго Духа, единаго, нераздельнаго и трипостаснаго Божества, им же всяческая Быша и мы тем. Се аз грешный и недостойный игумен Иосиф пишу сию духовную грамоту своим целым моим умом». Содержание грамоты в том, что завещатель передает «монастырь своих трудов и своеа братии Господу Богу Вседержителю и Пречистой его Матери и благородному и христолюбивому самодрьжцу и государю Всея Рускиа земля, великому князю Василий Ивановичу». Он обращается к великому князю с новой просьбой беречь монастырь и смотреть за соблюдением устава. Этой духовной грамотой великий князь ещё более сроднился с монастырем Иосифа. Приехавши туда после смерти преподобного, он сказал старцам: «аз у вас прикащик: аще ли не станете хранити предания, аз исправлю и вам будет не зело любо». Часто навещал он монастырь преданного ему Иосифа 241 . Преемника его в игуменство сделал митрополитом; позвал в крестные отцы к первому сыну своему старца Кассиана Босого. Окруженный монахами Иосифова монастыря, великий князь скончался на их руках. |
| После длительной паузы игумен обратился к братии с наставлением самим блюсти «чин церковный и строение монастырское»: не оставлять церковного пения; возжигать свечи; не лишать оброка священников, дабы не оскудели богослужения; «не затворять трапезы перед странниками»; не оставлять просящего с пустыми руками; избегать бесед с мирянами; продолжать обязательный труд («рукоделье»); не допускать лукавых помыслов; не беседовать в кельях после вечерней службы; не уклоняться от соборной молитвы; соблюдать монастырский устав и правила; «и просто рещи, яко же мене видите творяща, и вы творите» (Рассказ. 1999. С. 270). По содержанию завещание П. представляло собой монастырский устав ( Крушельницкая Е. В. Автобиография и житие в древнерус. лит-ре. СПб., 1996. С. 73). П. предвидел, что после его смерти в мон-ре начнутся беспорядки («Но веем, яко по отшествии моем Пречистые монастырю будетъ мятежникъ много, мню, душю мою смути и в братии мятежъ сотвори»), но не сомневался в их благополучном разрешении: «Пречистая Царица мятежникы утолить. И бурю мимо ведеть, и своему дому и в нем живущей братии тишину подаст» (Там же. С. 270-271). По свидетельству Иннокентия, П. не оставил никаких указаний относительно своего преемника, доверяя заботу о мон-ре Пресв. Богородице: «...сама Царица как начала, такъ и устроити имат полезное своему дому» (Рассказ. 1999. С. 274). Согласно же сообщениям позднейшего минейного Жития прп. Иосифа Волоцкого, а также Жития прп. Кассиана Босого , П. назначил своим преемником Иосифа (Санина) (ВМЧ. Сент. 1-13. 1868. Стб. 459-460; Волоколамский патерик. 1973. С. 214). Скончался П. во время вечерней службы за час до захода солнца в присутствии инока Иннокентия и еще одного брата, не названного по имени (возможно, Иосифа (Санина)). Его тело было отнесено в «ветхую церковь» мон-ря. Погребение состоялось на следующий день: согласно воле П., на нем не присутствовал никто из мирских, за исключением свящ. Никиты - духовника вологодского кн. Андрея Васильевича Меньшого (Житие. |
| Н. известен как книжник, переписчик рукописей и автор трудов. Будучи настоятелем Волоколамской обители (1522-1543), Н. в ответном послании вел. кн. Василию III сообщил об обстоятельствах кончины прп. Кассиана Босого (ДАИ. Т. 1. С. 365. 218; Древнерус. Патерики: Киево-Печерский Патерик. Волоколамский Патерик/Подгот.: Л. А. Ольшевская, С. Н. Травников. М., 1999. С. 217, 222; БЛДР. Т. 13. С. 425). Это послание по содержанию составляет часть древнерус. духовной лит-ры, в к-рой описываются последние дни жизни, кончина и погребение подвижников, живших в XV-XVI вв. ( Макарий (Веретенников), игум. Памятники древнерус. лит-ры, содержащие описание последних дней земной жизни подвижников XV-XVI вв.//ЖМП. 1986. 11. С. 68-75). Н. заботился о пополнении б-ки Волоколамского мон-ря, сам переписывал книги и отдавал их в качестве вклада в обитель. Подавляющую часть книг он даровал Волоколамскому мон-рю в то время, когда был Крутицким епископом. В описании б-ки Иосифова мон-ря указываются Псалмы (Опись книг Иосифо-Волоколамского мон-ря 1545 г.//КЦДР. 1991. [Вып.:] Иосифо-Волоколамский монастырь как центр книжности. С. 29-30, 66), составленная Н. Кормчая книга («Правила Нифонтова данья владыкы Крутицкого в полдесть» (Там же. С. 32)), «Псалтырю следованием и с каноны и святцы в полдесть, в начале Давыд на золоте; да книга в полдесть от Полей списаны вкратце от начала твари, в начале Бог прежде всех век; да сборник в полдесть, в начале Иаков Жидовин» (Там же. С. 36-37), под 1560/61 г. указаны «в 4-х книгах Треод постный и цветны к Николе на престол... да Трехволой в полдесть» (Там же. С. 39; ср.: Описи книг Иосифо-Волоколамского мон-ря 1573 и 1591 гг./Публ.: Р. П. Дмитриева//КЦДР. 1991. [Вып.:] Иосифо-Волоколамский мон-рь как центр книжности. Л., 1991. С. 59), «Ермолой Нифонтовский» (Там же. С. 88), «Соборник» ( Дмитриева. 1974. С. 217; см. также: Иосиф. 1882. С. 61-65. 112(433); С. 82). Когда Н. скончался, отмечалось, что «осталось книг после владыки Нифонта: книга Апостол в десть, Осифово списание на еретики на наугородцкие, да двои правила Посниковы в полдесть; одни кожею поволочени, а другие в затылке, да псалмы Давыдовы в полдесть, с надписанием дача» (Описи книг Иосифо-Волоколамского мон-ря 1573 и 1591 гг. С. 38). |
|
|
