| На вершине святости человек сам «становится как бы светом» 20 . Так, преподобный Серафим Саровский облечен солнцем и сияет, он – живая икона Бога–Света. Святой Григорий Нисский описывает, как душа, восходя на высоты, слышит: «Ты стала прекрасной, приближаясь к Моему свету». Человек устремляется ввысь, он, если можно так сказать, «выпадает ввысь» и достигает уровня божественной красоты. Быть в свете – значит быть в светоносном общении, которое делает явными образы существ и предметов, постигает их logoi, содержимые в Божественном замысле, и так приобщает их к полноте совершенства, то есть к заложенной в них Богом красоте. Апокалипсис – это завершение, он же и начало всего. Свет первого дня есть и объект, и способ видения. Как и первичное время Творения, «весь будущий век – это один день, великий День», – говорит святой Григорий Нисский . Действительно, ночи не будет там, и не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает их ( Откр.22:5 ). Я есмь Альфа и Омега, начало и конец ( Откр.22:13 ). Круг Откровения замыкается на различии и, в то же время, на совершенном тождестве всех своих элементов. Первые слова Библии «Да будет свет» являются также и последними: «Да будет Красота!». Человек неизбежно весь становится живым славословием: «Слава Тебе, показавшему нам свет». Одно просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню ( Пс.26:4 ). Святой Василий добавляет: «Праведные молились о том, чтобы созерцание красоты Божественной простиралось во всю вечность…» Глава 2. Святоотеческое богословие красоты Как повествует предание о «выборе веры», киевский князь Владимир направил послов к мусульманам, иудеям, латинянам и грекам с поручением найти наилучшую религию. Сообщение, которое принесли ему из Константинополя, побудило его принять христианство византийского обряда. Послы говорили: «Мы не знали, на небе мы или на земле, ибо на земле нельзя найти подобной красоты». Они имели в виду не только эстетическое впечатление: «Не знаем, что и сказать, но мы твердо уверены в одном: Сам Бог живет здесь с людьми…» Так прекрасно присутствие Божие среди людей, оно захватывает и восхищает душу. |
| Не случайно было явление Его на земле: Он и пришел, чтобы познали Его, Его благость, Его любовь к тем, которые отныне стали братьями для Него. Он страдает за всех всем понятными муками, и Ему понятны скорбь и радость людей. Все в Нем понятно до той степени, до которой захочет человек продолжить свое понимание приближение к Нему: и все в Нем – одна любовь, – та любовь, которая. при сознании близости к Нему и взаимопонимании‚ рождает ответную, все существо человека захватывающую и всецело его удовлетворяющую, любовь…. Так во Христе для человека стало возможным то знание о Боге, которого столь страстно искал он в стремлении своем к полному нравственному единению с Ним в любви. И возможность такого, рождающего любовь знания открылась в Богочеловеке не в отношении только Сына, непосредственно воплотившегося, но и Отца, открывающегося через Сына. – и, след., Бога вообще. Вот глубочайший смысл отрывка из Прощальной Беседы Спаситель: «Иисус сказал (ему): Я есмь путь, и истина, и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня, то знали бы и Отца Моего его. – Филипп сказал Ему: Господи! покажи нам Отца, и довольно для нас. – Иисус сказал ему: столько времени я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Видавший Меня видел Отца; как же ты говоришь: покажи нам Отца“?.. (Ил.14:6–9). Не случайным и совсем не неуместным (как-то многим представляется) был вопрос Филиппа: это был в последний раз вознесенный вопль человечества к небесному Отцу: Отче наш ! Явись нам. Приблизься к нам, чтобы нам полюбить Тебя, как алчет сердце наше!.. – Учитель и ученик понимали друг друга. Понимали, о чем шла речь обоих; но со стороны Филиппа понимание было несовершенно: Апостол, человек, недоумевает и трепещет перед величием благодати Бога, отложившего всю славу Свою, чтобы явиться людям. Он даже верует, он благоговеет перед величественными словами Христа: Аз есм …, но он смущен величием божьего снисхождения. Неужели же это так?… Неужели Бог явился уже человеку?…И неужели Он не только явился, но и явился, чтобы со всем близким стать ему, – не в славе Своей, не в трисиянном свете ее, не среди громов, не в блеске молний, а в сем коротком, бесконечно любящем Учитель?.. Но это истинно так: «Верьте Мне, что я в Отце и Отец во Мне: а если не так, то верьте по самым делам» … (ст. 11). Вот в чем непреходящее значение христианства, вот в чем источник вечного обаяния и силы его. Если вечно будет существовать в роде человеческом религия, т.е. если не выродится само человечество 8 : то этой религией может быть только христианство, религия Богочеловека Христа. В ней человечество воистину достигло исполнения всех чаяний, каким исконно жило. Ее значение не прейдет, не умалится…Своим учением о Богочеловечестве Христа Спасителя она навсегда будет дороже человеку (в общем) самой жизни его. |
| Но в евангельском-же повествовании выступают и другие черты духовного облика Ап. Филиппа, – в них познаётся ещё не возрождённый человек, ещё не уврачёванная свыше человеческая немощь. Всем Апостолам до времени была свойственна она, – не чужд её был и Филипп: в нём она выразилась главным образом в некоторой слабости духа, недостатке самостоятельности и мужества, что, быть может, являлось, впрочем, следствием крайней мягкости характера. В этом отношении особенно замечательно то, что имя Филиппа на страницах Евангелия почти везде связывается с именем земляка его, Ап. Андрея, и при том – в таком приблизительно отношении, что Андрей всегда является по отношению к Филиппу человеком не только близким, но и руководящим как-бы, и первенствующим. Вот, напр., пред великим чудом насыщения пятью хлебами пяти тысяч народа Господь обращается к Филиппу и говорит: «где нам купить хлебов, чтобы их накормить?» ( Ин. 6:5 .) Едва Филипп на этот вопрос Его даёт свой полный недоумения и как-бы некоторой безнадёжности ответ: «им на двести динариев не довольно будет хлеба, чтобы каждому из них досталось хотя понемногу» (7), – как к нему на помощь поспешает и Андрей, подтверждая верность и необходимость этого отрицательного ответа его: «здесь есть у одного мальчика пять хлебов ячменных и две рыбки; но что это для такого множества?»... 172 (ст. 9.) Вот – «некоторые Еллины, из пришедших на поклонение в праздник, подошли к Филиппу, который был из Вифсаиды Галилейской, и просили его, говоря: господинъ! нам хочется видеть Иисуса» (12:20–21). Что-же Филипп? Поспешил-ли Он передать Господу об этом радостном и знаменательном для Него желании Еллинов, исполнившем такого восторга и пророческого вдохновения Его душу? Нет, – сделать это без Андрея Он не решается: «Филипп идет и говорит о том Андрею» –и только тогда уже – " Андрей и Филипп сказывают о том Иисусу» (22)... 173 Эти евангельские данные наводят, далее, на мысль, что не простая случайность то близкое отношение, в каком стоят оба Апостола у Иоанна и в истории призвания первых Учеников. |
| Но уже по одному этому примеру становится ясным, какою неуместною была иногда забота о Христе родственников Его, как ошибочно было вмешательство их в дела Его, и плодом какого недоразумения и непонимания являлось оно. А между тем – родственная близость давала основания не только вмешиваться в дела Господа, но и прямо давать Ему советы и указания, пытаться руководить Им. Настоящий вопрос Иуды в этом смысле не нов: совершенно аналогичную ему речь держали к Господу братья Его и ранее. Желая полного явления миру мессианского достоинства Божественного Брата, «братья Его сказали Ему: выйди отсюда и пойди в Иудею, чтобы и ученики Твои видели дела, которые Ты делаешь. Ибо никто не делает чего-либо втайне, и ищет сам быть известным. Если Ты творишь такие дела, то яви Себя миру» (7:3, 4). Разумея под миром ближайшим образом народ Божий – Иудею, братья Господа полагали, что в столице, в Иерусалиме, должно последовать торжественное явление миру Мессии, то поставление Его в царя, какое раз готово было уже совершиться (6:15); что там должны сделаться известными Его дела, значение которых теряется в Галилее, где они, в глухой провинции, творятся как-бы втайне. По поводу этого разговора, Евангелист замечает, что – «и братья Его не веровали в Него» (7:5). Но из сказанного видно, какого рода это было неверие. Это, в крайнем случае, было временное только колебание, сомнение, порождённое непонятным образом действий Господа. Трудно иначе понять, в какой определённой связи стоит совет братьев Господа идти в Иерусалим с неверием их 300 . Это было неверие особого рода, неверие относительное: это была та слабая, несовершенная вера, которой подобна была вера и других Апостолов ( Мф. 14:31; 17:20; 28:17 ; Ин. 11:15; 20:25 ; ср. вышеприведённое толкование Иоанна Златоуста о Филиппе). Несовершенство этой веры выражалось именно в том, что она не соединялась ещё со всецелым и покорным подчинением воле Самого Господа (как напр. и у Петра Мф. 16:22 ), – этим доказательством веры полной и совершенной. И, быть может, ни с кем другим, как с прочими-же Апостолами, и сравнивал Евангелист братьев Господа, говоря о них: «ибо и братья Его не веровали в Него», – как-бы желая выразить ту мысль, что для братьев Господа и вместе с тем – Апостолов Его вера в Него должна была явиться делом ещё более естественным и необходимым, чем остальным из числа Двенадцати, но – «и они» не веровали... И как-бы иначе можно было объяснить то, что совершенно не веровавшие во Христа братья, – по воскресении Его и до сошествия ещё Св. Духа, уже прямо упоминаются в числе верных ( Деян. 1:14 )? 301 |
| Но эти именно слова и говорит Он им непосредственно далее, так что выходит, будто обителей в достаточном для всех количестве и действительно в дому Отца нет, вопреки предыдущим словам Самого-же Господа; в дому Отца Моею обители многи суть... Напротив, славянский наш текст держится второго чтения, ставя перед «иду» точку 130 . За такое чтение стоят и все новейшие толкователи 131 . Мысль, получаемая при таком чтении, очень ясна: Господь желает подтвердить слова Свои о бытии в дому Отца многих обителей и вместо обычного: «аминь, аминь» – Он свидетельствует: если бы дело было иначе, Я сказал-бы вам об этом 132 . А далее развивается мысль уже другая: «Я иду приготовить вам место. И когда пойду и приготовлю вам место, прииду опять»... етс. Это последнее чтение и должно быть принято, как не представляющее никаких затруднений для понимания. Выразительно подтвердив, что в дому Отца обители многи суть, Господь изъясняет Ученикам, что Он идёт уготовать им место в этих обителях. «Каким, однако, образом, – спрашивает бл. Августин: Он идёт и уготовляет место, когда уже обители многи суть?»... Ор. col. 898. В ответ на этот вопрос можно указать на один пример св. истории, столь близко подходящий к изъясняемым словам Господа и столь сильно их напоминающий, что некоторые толкователи 133 прямо думают даже, что Господь в данном случае и имел этот пример в виду, откуда заключают далее и о том, как знал Он св. Писание и с каким уважением к нему относился. Разумеем здесь поэтический рассказ в книге Бытия о встрече раба Авраама с будущею женою сына его, Ревеккою ( Быт. 24:23 ): «и спросил (раб) ее и сказал: чья ты дочь? Скажи мне: есть-ли в доме отца твоего место нам ночевать?.. И она сказала ему: у нас много соломы и корму, и есть место для ночлега (ст. 25). Лаван-же, брат девицы, говорит рабу: войди, благословенный Господом, зачем ты стоишь вне? Я приготовил дом и место для верблюдов» (ст. 31)... Итак, Апостолам было возвещено, что те таинственные царские чертоги, куда грядет для прославления Своего их Учитель и Господь, не малы и не тесны, – что их достаточно для всех, кто имел принять участие в новом открывающемся царстве. |
| Новозаветные события открывают новую страницу в истории святилища. Сюда родители Пресвятой Девы Марии привели девочку, когда ей исполнилось 3 года: свершилось Введение во Храм Пресвятой Богородицы. Сюда, на сороковой день после Рождества Христова, Мария и Иосиф принесли Младенца, чтобы по обычаю «представить Его пред Господа», – и состоялось Сретение: Симеон Богоприимец, муж праведный и благочестивый, по внушению Духа Святого взял Его на руки и благословил. В большом изумлении были священники и тогда, когда в дни празднования Пасхи в Храм впервые вошел 12-летний отрок Иисус. Когда родители, после долгих поисков, нашли его в Храме, он сидел посреди книжников и мудрецов, слушал их, задавал вопросы, «и все слушавшие дивились разуму и ответам Его». Крестная смерть и Воскресение Спасителя положили конец эпохе Ветхого Завета и открыли Новый. Покидая Храм в последний раз, Христос предсказал его гибель. «И когда некоторые говорили о храме, что он украшен дорогими камнями и вкладами, Он сказал: придут дни, в которые из того, что вы здесь видите, не останется камня на камне; все будет разрушено» ( Лк. 21:5–6 ). Пророчество сбылось, когда Иерусалим в ходе Иудейской войны был взят штурмом в 70 г., и Храм, ставший для осажденных последней цитаделью, был предан огню и разрушению. ...Тит не хотел гибели святыни. Как он сам сказал позже в обращении к побежденным иудеям, «приблизившись к храму, я по собственной воле забыл законы войны; я призывал вас пощадить ваши собственные святыни и для самих себя спасти храм. Я даровал вам свободный выход из города и поручился в сохранности вашей жизни. Но вы пренебрегли всеми этими предложениями и собственными вашими руками сожгли храм» (Иосиф Флавий. Иудейская война. М., 1993. С. 375). Так закончилась история иудейского святилища. В последний раз восстановить его предпринял попытку Юлиан Отступник, внучатый племянник равноапостольного Константина Великого , задавшийся безумной идеей обратить вспять колесо истории, вернуть мир от христианства к язычеству. Стремясь принизить христианское значение Иерусалима, он велел в 361 г. приступить к восстановлению разрушенного когда-то Титом Иудейского храма. Но как только строители коснулись фундамента древнего храма, из подземелий вырвались столпы пламени, и префект приказал остановить строительство. Купол-над-Скалой |
| Петро ушел подальше от того места, где жил Хаджи-Дмитрий, сел на камень под деревом платаном и стал плакать чёрными слезами. В это время ехал мимо епископ в рясе на прекрасном муле. Он был человек уже престарелый, и около него справа шел юноша и смотрел, чтобы мул не шелохнулся ни направо, ни налево и чтобы не уронил епископа. Впереди ехал телохранитель с оружием, а сзади шли слуги без оружия. Ехал еще писец в широких одеждах и с чернильницей, заткнутой за красным поясом. Этот писец был родной племянник епископа. Епископ увидал Петро, пожалел его, что он плачет, и велел юноше остановить мула... Петро подошел к руке его, и епископ спросил: – Отчего ты, сын, сидел под деревом платаном и лил чёрные слезы? – Я скажу тебе, деспот-эффенди мой, – отвечал Петро. – Только не здесь, при всех, а у тебя в доме исповедую все по истине и по правде. Епископ согласился и велел ему идти по левую руку около мула. Петро шел, и так они приехали в епископский дом, где была церковь – митрополия на большом дворе. Епископ, возвратившись домой, сел на софу, велел Петро стать пред собой и во всем исповедывал его. И Петро сказал ему: – И еще скажу тебе, владыка, что молодая кровь моя очень душит меня и днем и ночью и мне от этого великое стеснение в жизни моей, потому что все девушки молодые и замужние женщины за меня убиваются; мне же это соблазнительно, а я не хочу взять на душу греха. Епископ тогда дал ему целовать свою десницу и сказал ему так: – Достоин ты, сын мой, великого восхваления, как за то, что пошел на тяжелый труд и чужбину для того, чтобы приобрести временный покой в старости благодетелям твоим Христо и Христине, а также и за то, что ты хочешь добродетелен быть и бежишь греха. Приими за это все сей скудный дар от меня и пошли его своим воспитателям. Епископ дал ему две золотые монеты; а когда Петро упал ему в ноги и благодарил его, епископ сказал еще: – Отныне принимаю я тебя в дом мой. Ты будешь начальником над всеми моими телохранителями, и я велю снять с тебя широкие эти одежды и одену тебя в воинские и короткие. А ты не обнаруживай никому в жилище этом, что я тебе дал золотые, ибо враг рода человеческого силен в нас всех, и есть везде худые люди, которые в зависть впадают легко. Помни это! Скажу тебе еще, что здесь тебе будет легче, ибо ты в митрополии моей, кроме старой параманы 4 , сестры моей, и двух монахинь почтенных, никакого лика женского не встретишь. Еще скажу я тебе, что здесь у меня ты можешь больше прежнего и божественным предметам обучиться, уставам и молитвам; но знай, что после этого и взыщется с тебя больше. |
| Принуждение и насилие не могут быть побуждающими средствами для принятия истины, так как принуждение, а тем более насилие, никогда не может создать покаяния и веры. Истина и свобода в Церкви тождественны, так как нет познания истины без свободы и нет свободы без истины, но и нет истины без жизни в ней. Когда, по заповеди своего Учителя, апостолы разошлись по всей римской вселенной, чтобы проповедовать Христа Распятого, они ничем не обладали, кроме слова об Истине. «Я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого, и был я у вас в немощи и в страхе, и в великом трепете. И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы» ( 1Кор.2:2–4 ). Доникейская Церковь , верная заветам Бога Слова, не могла даже подумать о насилии и принуждении как средстве распространения истинной веры между людьми. От насилия пострадал ее Учитель и от насилия она сама страдала, запечатлевая кровью своих мучеников, свидетелей («martyres») Христа, истину своей веры. Для Церкви в это время насилие и принуждение воплощались в римском кесаре, а она утверждала свободу совести. Поэтому Церковь тщательно исследовала причины, которые побуждали человека просить о приеме в Церковь . «Хотя Бог и щедр и долготерпелив, – предупреждал Кирилл Иерусалимский оглашенных, – однако же от каждого ожидает искреннего произволения… Но если телом ты здесь, но не мыслию, то нет в этом пользы… Мы, служители Христовы, приемлем всякого, и как бы исправляя должность придверников, оставляем двери незапертыми. Нет запрещения войти тебе, если у тебя и душа осквернена грехами, и намерение нечисто… Приимет тебя вода, но не восприимет Дух». Только свободная воля может, создать искреннее произволение. При принуждении крещаемого принимает только вода. 2 . Начиная с константиновской эпохи церковная власть в некоторых случаях сходит с пути свободного привлечения новых членов Церкви и вступает на путь если не прямого, то косвенного принуждения. Сделавшись государственной религией, Церковь пожелала в лице своих официальных представителей использовать государственный аппарат для своих целей и широко ввела в церковную жизнь принципы права, чуждые ее природе. |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Какую фразу из Нового Завета Вы чаще всего вспоминаете и почему? 4 мин., 01.01.2008 " Фома " открывает новую рубрику. Мы будем задавать самые разные, но непременно серьезные и актуальные, вопросы. А отвечать будут наши авторы и читатели, мнение которых нам кажется интересным и важным. Александр Леонидович ДВОРКИН, профессор богословия, заведующий Информационно-консультационным центром священномученика Иринея, епископа Лионского Я не могу сказать, что у меня есть любимая или наиболее часто употребляемая цитата из Евангелия. Я могу назвать любимую цитату, скажем, из Козьмы Пруткова или из Достоевского, из Пушкина или Блока... Мне кажется, что говорить даже о нескольких наиболее важных цитатах было бы в некоторой степени претенциозно и нечестно с моей стороны. Потому что это значит, что я бы задумался: какую глубокомысленную цитату можно было бы привести, чтобы она соответствовала моему образу профессора, с одной стороны, а с другой - чтобы все видели, что я настоящий христианин... Но Евангелие - это же не просто литература, и здесь не может быть просто цитат. Евангелие - это Слово Божие, Которое звучит в нас. Деяния и послания апостолов - это свидетельства жизни по Слову. Когда я открываю его, то, в каком бы состоянии я ни находился, мне попадется именно то место, где говорят со мной сейчас и об этом. И в разные моменты нашей жизни разные фрагменты могут быть для нас наиболее значимыми и важными. Андрей Константинович ИСАЕВ, депутат Государственной Думы Федерального Собрания России Первое, что приходит на ум " По плодам их узнаете их. " (Мф. 7:16) и " Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые " (Мф. 7:18). Не знаю, почему именно эти слова так важны для меня. Может, потому, что у меня такая сфера деятельности - политика. Это такая сфера, где хороших слов говорится очень много, а подлинно хорошего делается мало. Владимир Николаевич КРУПИН, писатель, редактор журнала " Благодатный огонь " |
| Св. Кирилл, как и большинство толкователей 455 , в выражении Господа: да вы идете ( Аз избрах вас и положих вас, да вы идете етс.), видит усиленное только указание на то. что избрание это было избранием к деятельности живой и энергичной, что Апостолы, в частности, удостоенные этого избрания, не должны были «пребывать в ожидании такого последователя, который сам собою приходил-бы к вере и незваный – к благочестию, но в качестве руководителей они должны были являться (и) для неведущих ещё, колеблющихся и не предприявших ещё изучения спасительной проповеди , и неустанно (они должны) призывать идти к познанию истинного боговедения даже тогда, когда ум слушателей ожесточается в непослушание»... Migne t. col. 392. В притче о лозе истинной и ветвях её исполнение молитвы небесным Отцом, являясь следствием пребывания во Христе, само вместе с тем обусловливало сотворение плода многого (стт. 7 и 8), – отсюда настоящие слова Господа, в том виде, в каком передаются они напр. в нашем русском тексте (... " Я поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод, и чтобы плод ваш пребывал, дабы, чего ни попросите от Отца во имя Мое, Он дал вам») – представляют как бы некоторое противоречие Его раннейшим словам, потому что здесь наоборот: принесение плода обусловливает исполнение молитвы к Отцу. И кроме того, по поводу последних слов ставят вопрос: может-ли молитва к Отцу, хотя-бы и всегда исполняемая Им, служить сама по себе конечною целью пребывания во Христе и всей доброй деятельности человека? 456 В виду этих затруднений предлагается другое толкование, при котором последняя половина приведённых слов служила бы только пояснением к первой... «Я поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод, и чтобы плод ваш пребывал, – чтобы (то есть), чего ни попросите от Отца во имя Мое, Он дал вам» 457 . Но такая передача мысли слов Христовых является слишком искусственною и неудачною: очевидно, что последняя их половина должна поясняться первою, а – не наоборот. Первую их половину должно принять за раскрытие, уяснение содержания молитвы во имя Господа к Отцу. |
|
|
