| Давид спрашивает: «откуда ты?» Тот отвечает: «я бежал из стана Израильского». Давид опять спрашивает: «что там случилось? расскажи мне». Юноша говорит: «народ обратился в бегство, и много убито. Саул и Ионафан, сын его, умерли». Давид спросил: «почему ты знаешь, что Саул и Ионафан умерли?» Юноша стал рассказывать: «я случайно пришел на гору Гелвуйскую и увидал, что Саул налег на копье свое; а неприятельские всадники уже настигли его. Оглянувшись назад, он увидел меня, и, подозвавши, спросил: кто ты? Я отвечал: я Амаликитянин. Он сказал мне: убей ты меня! я чувствую смерть над собою, а жизнь все еще во мне. Зная, что ему не жить, я убил его: потом снял венец с головы его и запястье с руки, и вот принес это государю моему». Тогда Давид разодрал на себе одежды; и все бывшие при нем сделали то же. Они плакали и постились до вечера о смерти Саула и Ионафана и о поражении Израильтян. Между тем Давид произнес суд над вестником несчастия. Он спросил его: «откуда ты?» Тот отвечал: «я сын пришельца Амаликитского». Давид сказал: «и ты не устрашился наложить руку свою на помазанника Господня? Ты сам изрек на себя приговор; кровь на голове твоей!» И повелел убить его. 2Цар. 1:17–27 Трогателен плач, который составил Давил в память по Ионафане и Сауле. Вот его слова: «Прекрасная серна твоя, Израиль» (говорит об Ионафане), «уязвлена на высотах твоих! Как это (сделалось, что) пали сильные? Не говорите об этом в Гефе, не проносите этой вести по улицам Асколона, чтобы не радовались дочери Филистимлян, чтобы не ликовали дочери необрезанных! Горы Гелвуйские! да не сходят на вас ни роса, ни дождь, ни на вас, поля возвышенностей, потому что там повержен щит сильных,– щит Саулов, как будто он не был помазан елеем. Лук Ионафанов никогда не возвращался, не насытившись кровию уязвленных и туком сильных, и Саулов меч не возвращался напрасно. Саул и Ионафан, достолюбезные и привлекательные в жизни своей, неразлучны и в самой смерти; они были быстролетнее орлов, были сильнее львов. Дщери Израиля! плачьте о Сауле, который доставлял вам возможность одеваться в багряницу, проводить жизнь среди утех, и украшать золотом одежды ваши. |
| Далее можно указать ряд примеров дальнейшего духовного оскудения Саула. К примеру, во время той же войны с Филистимлянами, чтобы довершить поражение преследуемого врага, Саул дает необдуманный обет. Он говорит так: «Проклят, кто вкусит хлеб до вечера, доколе я не отомщу врагам моим». Народ был истомлен, но тем не менее, не решался нарушить заклятия до тех пор, пока не нарушил этого необдуманного обета Ионафан, сын Саула. Найдя в лесу дикий мед, Ионафан, знавший об обете своего отца, вкусил этого меда. Проголодавшийся народ после этого пошел на преступления не только нарушения данного обета, но и на преступления Закона Божия: стал есть скот с кровью. «И возвестили Саулу, говоря: вот, народ грешит пред Господом, ест с кровью. И сказал Саул: вы согрешили; привалите теперь ко мне большой камень». (1Цар.14, 33) И, более того, предлагает казнить Ионафана, собственного сына. «И рассказал ему Ионафан и сказал: я отведал концом палки, которая в руке моей, немного меду; и вот, я должен умереть.» (1Цар. 14,43) Однако войско и народ не дали в обиду своего любимца и героя. Эта 43-я строчка из 14-ой главы 1-й книги Царств приведена в качестве эпиграфа поэмы Лермонтова «Мцыри». «Вкушая вкусив мало меда, се аз умираю». А далее Саул совершает еще одно религиозное преступление. Господь повелевает ему истребить Амаликитян, кочевников, которые постоянно совершали разбойные нападения на Израиль. Амаликитяне первыми напали на еврейский народ после перехода израильтян через Чермное море по выходе из Египта. И таким образом, через Саула должно было совершиться надлежащее и праведное прещение (наказание) Божие. Саул, однако, прельстившись богатой добычей, не послушал Бога. Бог повелел ничего не брать от Амаликитян, никаких трофеев, все уничтожить. А Саул взял большую военную добычу и присвоил ее и кроме того, отказался исполнить повеление об умерщвлении амаликитянского царя Агага. После этого явился Самуил и стал укорять его, на что Саул пытается оправдаться и оправданием этого греха прилагает еще более тяжкий грех — грех кощунства. Он говорит, что взял лучший скот из добычи и не истребил его для того, чтобы принести этот скот в жертву Господу Богу. Тогда Самуил обращается к Саулу с такой речью: |
| – Для чего ты тревожишь меня? – спросил Самуил. – Тяжело мне очень. Филистимляне воюют против меня, а Бог отступил от меня и не отвечает мне. Научи, что мне делать. – Для чего ты спрашиваешь меня, когда Господь отступил от тебя и сделался врагом твоим? Он исполнит то, что обещал. Завтра ты и твои сыновья будете вместе со мной, а израильтяне будут разгромлены. Услышав это, Саул упал в обморок. Придя в себя, он был совершенно обессилен, потому что не ел целый день, и еще долго отказывался от пищи. Наутро первый царь Израиля сразился с филистимлянами и был разгромлен. Его сыновья погибли, а он покончил с собой. Так Бог наказал его за непослушание, зависть к Давиду и обращение к магам. Давид становится царем (2Цар. 1–10; Пар. 12–29) Когда Давид узнал о гибели Саула и своего друга Ионафана, то оплакал их песнью: – Краса твоя, о Израиль, поражена на высотах твоих! Саул и Ионафан, любезные и согласные в жизни своей, не разлучились и в смерти; быстрее орлов, сильнее львов были они! Сражен Ионафан на высотах твоих, как пали сильные на брани! Скорблю о тебе, брат мой Ионафан, ты был очень дорог для меня. После смерти Саула южный Израиль избрал Давида царем. Первосвященник помазал его на царство в Хевроне, на севере царем стал сын Саула Иевосфей. но после гражданской войны его предательски убили собственные придворные, желая угодить Давиду. Но тот казнил убийц за их беззаконие, и весь Израиль признал Давида своим царем. После своего воцарения Давид взял штурмом Иерусалим и сделал его столицей Израиля, затем он начинает вести многочисленные победоносные войны: громит филистимлян, завоевывает аммонитян, сирийцев, идумеев. Давид решает перенести Ковчег Завета в Иерусалим. Вместе с народом он берет его из Кириаф-Иарима и ставит на колесницу, запряженную волами. Внезапно Ковчег накренился, и человек по имени Оза дотрагивается до него, чтобы поддержать, и тотчас умирает: он не был священником и потому не имел права касаться этой святыни. Так Бог показывает, что те, кто касается святыни неочищенными, рискуют погибнуть. Испуганный царь оставил Ковчег в доме Аведдара, и Бог наполнил этот дом благословениями. Узнав об этом, царь снова собрал народ и снова понес Ковчег в Иерусалим, и священники, когда несли его, то каждые шесть шагов приносили жертву. Левиты трубили в рога и трубы, играли на цитрах и тамбуринах, а Давид, одетый в царские одежды, плясал перед Ковчегом изо всех сил. После того как Ковчег был поставлен на свое место среди скинии, Давид благословил народ и установил череды певцов, чтобы те пели псалмы перед Лицом Бога, а всему народу устроил пир. |
| Ему наверняка так хотелось, чтобы отец и лучший друг примирились, но этого не случилось. Тогда он мог сделать выбор: пойти со своим отцом против конкурента и обеспечить себе престол — или открыто выступить против отца, как не раз делали царевичи на Востоке. Тогда, передав трон Давиду, он мог рассчитывать на второе место после него… Ведь он сам так и говорил ему при расставании: «Не бойся, ибо не найдет тебя рука отца моего Саула, и ты будешь царствовать над Израилем, а я буду вторым по тебе; и Саул, отец мой, знает это». Он любил Давида, но любил и отца, и не оставил его даже в годы смуты и поражений. В результате Саул и Ионафан вместе погибли в бою с филистимлянами. И Давид, которому донесли о гибели Саула и всех его сыновей, вовсе не обрадовался тому, что теперь он сможет, наконец, занять израильский престол. Нет, прежде всего он сложил погребальный плач о погибшем царе Сауле и о своем верном друге Ионафане: От крови раненых, от тел богатырей лук Ионафана не отступал, меч Саула впустую не отходил. В любви и согласии жили Саул и Ионафан, не разлучились и в смерти своей они; быстрее орлов, сильнее львов они были… Скорблю о тебе, мой брат Ионафан, как ты был дорог для меня! Превыше женской любви была твоя любовь. Как пали могучие, оружие погибло! Любовь не радуется неправде Андрей Десницкий: Сегодня мы знаем о чуде Воскресения — но когда Христос был распят, о нем еще никто не знал. Все ученики Его были поражены, смерть на Кресте казалась концом всех надежд. Апостолы разбежались, и верный и пылкий Петр трижды отрекся от него из страха перед гонителями… И только фарисеи могли праздновать победу: они же говорили, что этот проповедник из Назарета никакой не Мессия! Его позорная и страшная смерть доказала это как нельзя лучше. Но в этот страшный момент нашлись два человека из «лагеря» фарисеев, которые не торжествовали вместе со своими товарищами и даже рисковали высоким общественным положением, чтобы воздать Иисусу последнюю почесть — достойно похоронить Его израненное тело. Все четверо евангелистов называют одного из них: Иосифа из Аримафеи, — а Иоанн добавляет и второго, Никодима. |
| Ему наверняка так хотелось, чтобы отец и лучший друг примирились, но этого не случилось. Тогда он мог сделать выбор: пойти со своим отцом против конкурента и обеспечить себе престол – или открыто выступить против отца, как не раз делали царевичи на Востоке. Тогда, передав трон Давиду, он мог рассчитывать на второе место после него... Ведь он сам так и говорил ему при расставании: " Не бойся, ибо не найдет тебя рука отца моего Саула, и ты будешь царствовать над Израилем, а я буду вторым по тебе; и Саул, отец мой, знает это " . Он любил Давида, но любил и отца, и не оставил его даже в годы смуты и поражений. В результате Саул и Ионафан вместе погибли в бою с филистимлянами. И Давид, которому донесли о гибели Саула и всех его сыновей, вовсе не обрадовался тому, что теперь он сможет, наконец, занять израильский престол. Нет, прежде всего он сложил погребальный плач о погибшем царе Сауле и о своем верном друге Ионафане: От крови раненых, от тел богатырей лук Ионафана не отступал, меч Саула впустую не отходил. В любви и согласии жили Саул и Ионафан, не разлучились и в смерти своей они; быстрее орлов, сильнее львов они были... Скорблю о тебе, мой брат Ионафан, как ты был дорог для меня! Превыше женской любви была твоя любовь. Как пали могучие, оружие погибло! Любовь не радуется неправде Андрей Десницкий: Сегодня мы знаем о чуде Воскресения – но когда Христос был распят, о нем еще никто не знал. Все ученики Его были поражены, смерть на Кресте казалась концом всех надежд. Апостолы разбежались, и верный и пылкий Петр трижды отрекся от него из страха перед гонителями... И только фарисеи могли праздновать победу: они же говорили, что этот проповедник из Назарета никакой не Мессия! Его позорная и страшная смерть доказала это как нельзя лучше. Но в этот страшный момент нашлись два человека из " лагеря " фарисеев, которые не торжествовали вместе со своими товарищами и даже рисковали высоким общественным положением, чтобы воздать Иисусу последнюю почесть – достойно похоронить Его израненное тело. Все четверо евангелистов называют одного из них: Иосифа из Аримафеи, – а Иоанн добавляет и второго, Никодима. |
| Из Кеиля Давид направился в пустыню Зиф с ее голыми, неприступными и изрытыми пещерами скалами. Здесь было непросто добывать пищу, но зато с высот хорошо просматривались все окрестности, и у Саула не было никакого шанса застать лагерь Давида врасплох. «И искал его Шаул все время, но не предал его Господь в руки его» ( 1Цар. 23:14 ). В дни нахождения Давида в пустыне Зиф произошло еще одно событие, о котором рассказывает Первая книга Самуила, — Ионафан тайно отправился на поиски друга, чтобы еще раз встретиться и поговорить с ним. Чисто событийно, с точки зрения развития сюжета рассказ об этой встрече друзей выглядит совершенно излишним; он, по сути дела, ничего не добавляет к тому, что нам уже известно. Но именно это как раз и является косвенным подтверждением того, что такая встреча и в самом деле имела место, и автор «Первой книги Самуила» решил, что не имеет права не рассказать о ней. Комментаторы Писания говорят, что после того, как Ионафану стало известно, что «урим» и «туммим» находятся в лагере Давида и Авиафар-коэн вопрошает через них для него Господа, Ионафан окончательно уверовал в то, что Давид станет следующим царем Израиля — ибо «урим» и «туммим» вопрошают только для царя. Но — что весьма любопытно и вместе с тем необычайно убедительно психологически — он отодвигает от себя мысль, что будущее воцарение Давида неизбежно связано со смертью не только его отца Саула, но и его, Ионафана. Нет, он спешит в пустыню, чтобы известить Давида о том, что окончательно утвердился в мысли о его предназначении на царство и что он, Ионафан, будет верно служить ему, заняв второе по значению место в государстве — роль главнокомандующего царской армией, а потому Давиду не придется принимать каких-либо мер ни против него, ни против членов его семьи: «И встал Йонатан, сын Шаула, и пошел к Давиду в Хоршу, и поддержал его упованием на Бога. И сказал он ему: не бойся, ибо не достанет тебя рука Шаула, отца моего, и ты будешь царствовать над Исраэлем, а я буду вторым после тебя; и Шаул, отец мой, знает это. И заключили они союз пред Господом, и остался Давид в Хорше, а Йонатан пошел в дом свой» ( 1Цар. 23:16-18 ). |
| Ионафан так и сделал и Саул так рассердился, что покусился убить своего сына. Ионафан, выскочив из-за стола, ушел в поле и стал бросать стрелы, — это было условным знаком, — и, побежав сзади отрока своего к тому месту, где скрывался Давид, сказал: смотри, стрела впереди тебя: скорей беги, не останавливайся (1Цар.20:37,38). Давид понял, что означали эти слова и, по удалении отрока, падает в объятия Ионафана и плачет; Ионафан советует ему бежать и помнить условия, которые состояли в том, чтобы Давид никогда не лишал милости дома Ионафанова, ни при жизни, ни по смерти его. Давид приходит к первосвященнику Авимелеху. Тогда он ел хлебы предложения и взял меч Голиафа, сказав, что он спешно послан куда-то царем. Оттуда он приходит к Анхусу, потом в Одолам, и поручает царю моавитскому домашних своих. Когда Саул сетовал пред слугами своими, что никто не содействует ему и не предает Давида, Доик, идумеянин, который случайно видел Давида, когда он приходил к первосвященнику, известил царя о случившемся. Саул призвал священников, и так как присутствовавшие не хотели убить их, повелевает Доику сделать это. Он убил триста пятьдесят мужей, носивших ефод, и истребил город их Номву. Об этом возвещает Давиду один из сынов первосвященника, успевший спастись. Давид опечалился и оставил спасшегося при себе; потом освободил от врагов Кеиль. Услышав, что Саул идет против него, он ушел оттуда в пустыню Зиф. Саул, услышав об этом, преследует его; но во время преследования, получив известие о нападении неприятелей, удаляется. Потом, по возвращении с войны, Саул опять стал преследовать его, и вошел в пещеру, где находился Давид и приближенные его. Хотя все советовали Давиду убить Саула, он не послушался, и не дозволил хотевшим сделать это. Когда Саул вышел из пещеры, то последовал за ним и Давид, закричал ему и показал ему и его злобу, и свою справедливость. Саул заплакал. Тогда умер Самуил. Давид посылает просить даров у Навала за то, что сберег его стада. Тот не только не дал, но еще оскорбил его в лице посланных. |
| На южной ее границе находился город Секелаг, который и был отведен филистимским царем для жительства Давида с его приверженцами, числом до 600 человек. Отсюда Давид делал походы против жителей пустыни, исконных врагов израильского народа. Между тем царь филистимский предпринял грозное нашествие на землю израильскую и потребовал, чтобы в нем принимал участие и Давид со своим отрядом. Невыразимо тяжело было исполнить это Давиду, горячо любившему родной свой народ, но и здесь не оставила его помощь Божия, на которую он всегда крепко уповал: князья филистимские заподозрили, что он, как еврей, не может быть верным союзником врагов своего отечества, и настояли, чтобы Давид возвратился в Секелаг. На обратном пути он узнал, что город его разорен амалекитянами которые захватили семейства и имущества как его, так и его приверженцев, и увели в пустыню. В самом отряде Давида поднялось возмущение, в горькой скорби о своих сыновьях и дочерях, захваченных неприятелем, спутники Давида хотели побить его камнями. Но Давид укрепился надеждою на Господа Бога своего, погнался за хищниками и отбил всю их добычу. Происходившая тем временем война между филистимлянами и израильтянами кончилась поражением последних при горах Гелвуйских в битве этой пал Саул и сын его Ионафан. Весть об их кончине принес Давиду амалекитянин, который рассказал при этом, что по просьбе Саула он убил его, когда того преследовали филистимляне. При таком рассказе Давид воскликнул: — Как не побоялся ты поднять руку, чтобы убить помазанника Господня? И приказал казнить вестника. Искреннюю и глубокую скорбь о преследовавшем его Сауле и дорогом своем друге Ионафане Давид излил во вдохновенной песне: — Горы Гелвуйские, — восклицает Псалмопевец, — да не сойдет ни роса, ни дождь на вас и да не будет на вас полей с плодами, ибо там повержен щит сильных, щит Саула, как бы не был он помазан елеем. Саул и Ионафан, любезные и согласные в жизни своей, не разлучились и по смерти своей, быстрее орлов и сильнее львов они были. Скорблю о тебе, — брат мой Ионафан, ты был очень дорог для меня, любовь твоя для меня была превыше любви женской. |
| Но сердцу не прикажешь — несмотря на все обманы и равнодушие Давида, Мелхола продолжала без памяти любить его и была готова пожертвовать ради него жизнью. И когда перед ней стал выбор между верностью отцу и любовью к мужу, Мелхола предпочла последнее. Став зятем царя и командующим одним из трех кадровых полков, Давид получил полагающееся ему почетное место за царским столом. Вместе с другими командирами и приближенными Саула он принимал участие в военных советах и вместе с тем с каждым днем все явственнее чувствовал, как сжимается вокруг него кольцо ненависти. Царь в отсутствие Давида теперь, не таясь, говорил сыновьям и вельможам, что подозревает нового зятя в подготовке мятежа и видит в нем угрозу своему трону. Оставался только один выход — казнить Давида. Но чтобы казнь была в глазах народа законной, царь собирался судить Давида по обвинению в заговоре и вынести за это преступление приговор. Эта идея была горячо поддержана почти всеми советниками и приближенными царя. Почти всеми — потому что старший сын царя Ионафан не верил в обвинения Саула и не желал смириться с той участью, которую отец готовил его лучшему другу. Рассказав Давиду, какие разговоры ведутся за его спиной во дворце, Ионафан решил воззвать к разуму и совести Саула и убедить отца, что Давид не вынашивает против него и их семьи каких-либо преступных планов. Велев Давиду спрятаться в густом пшеничном поле, Ионафан пригласил на то же поле своего венценосного родителя. Библия очень кратко и убедительно пересказывает разговор между отцом и сыном, в ходе которого Саул вроде бы одумался и успокоился: «И известил Йонатан Давида, сказав: хочет Шаул, отец мой, убить тебя; а теперь прошу тебя, поберегись завтра утром и посиди в потаенном месте и спрячься. А я выйду и стану против отца моего на поле, где ты будешь, и поговорю о тебе с отцом моим, и когда увижу, что выйдет, расскажу тебе. И говорил Йонатан Шаулу, отцу своему, доброе о Давиде, и сказал ему: да не грешит царь против раба своего Давида, ибо он не согрешил против тебя, и деяния его очень для тебя хороши. И рисковал он жизнью своею, и убил филистимлянина, и совершил Господь великое спасение всему Исраэлю, видел ты это и радовался; зачем же будешь грешить ты против невинной крови, убивая Давида без причины. И послушал Шаул голоса Ионатана и поклялся Шаул: как жив Господь, он не будет убит. И позвал Йонатан Давида, и пересказал ему Йонатан все слова эти, и привел Йонатан Давида к Шаулу, и был тот при нем, как вчера и третьего дня…» ( 1Цар. 19:2-8 ). |
| Один из сыновей Саула, доблестный Ионафан, еще со времени победы над Голиафом, полюбил Давида, как свою душу, тесная дружба соединяла обоих юношей. Зная злое намерение отца, Ионафан говорил Саулу: — Да не грешит царь против раба своего Давида, ибо он ничем не согрешил против тебя, и дела его весьма полезны для тебя; он подвергал опасности жизнь свою, чтобы поразить филистимлянина, и Господь соделал великое спасение всему Израилю, ты видел это и радовался, для чего же ты хочешь согрешить против невинной крови и умертвить Давида без причины? Царь поклялся, что не убьет Давида, и между царем и его зятем установились добрые отношения, но ненадолго; вскоре началась война с филистимлянами, в которой Давид одержал решительную победу. Тогда Саул в припадке бешенства еще раз покушался пригвоздить к стене копьем Давида, игравшего перед ним на гуслях. Давид успел убежать и скрылся в своем доме. Царь послал воинов окружить дом, чтобы схватить Давида, когда тот выйдет, и предать смерти. Безвыходно было положение невинного страдальца, но Давид не отчаялся, а искал утешение и помощи в молитве, изображение которой находится в 58-м вдохновенном его псалме. — Избавь меня от врагов моих, Боже мой, — восклицал Давид, — защити меня от восстающих на меня. Ибо вот они подстерегают душу мою, собираются на меня сильные не за преступление мое и не за грех мой, Господи, без вины моей сбегаются и вооружаются. Подвигнись на помощь мне и воззри. Сила у них, но я к Тебе прибегаю, ибо заступник мой Бог. Так взывал Давид, и Господь спас его от неминуемой гибели рукою любящей супруги, которая спустила мужа по веревке из окна. С этого времени начались странствование Давида. Царь преследовал своего зятя, «как куропатку по горам» (1 Цар. 26:20). Давид не находил себе пристанища ни в поселениях израильских, ни в городах соседей филистимлян, помнивших прежние его победы. Тщетно пытался Ионафан умилостивить царя, который даже жену Давида отдал замуж за другого, первосвященник Ахимелех со всем своим родом был казнен Саулом, который заподозрил его в сочувствии зятю [ 7 ]. Давид успел, впрочем, укрыть от царского гнева своих родителей, поместив их у царя Моавитского [ 8 ]. По откровению Божию, данному через пророка Гада, Давид пришел в пределы колена Иудина и здесь скрывался от царя в гористых и пустынных местностях к югу от Вифлеема; около него стали собираться все недовольные Саулом, так что вскоре Давид стал уже во главе отряда до 400 человек, людей мужественных и воинственных. С этим отрядом Давид, сам гонимый царем, успевал, однако, служить родному народу; он изгнал Филистимлян из захваченного ими города Кеиля, находившегося в горах иудейских, и оберегал пасущиеся в этих горах стада от набегов хищников пустыни. |
|
|
