| Думают, что прелесть внешнему пению не может примешиваться. Однако несомненно то, что во всяком делании, - в пении ли или в молитве, одинаково прелесть имеет место у неискусных делателей, как сказал св. Иоанн Лествичник: «Испытаем и рассмотрим и измерим: какая сладость происходит в нас при псалмопении от блудного беса, какая от духовных слов и от заключающейся в них благодати и силы». И еще: «Поя и молясь, наблюдай приходящую сладость, чтобы она не была растворена с отравой». Смотри же, не одинаково ли касается прелесть поющих, как и обучающихся молитве; но так как не знающие умного делания одну только имеют заботу — окончить песненное правило, о помыслах же злых и кипении похоти не заботятся, то по этой причине они и не сознают, когда похоть сама по себе кипит и когда возбуждается к сладострастию вражеским участием, и не знают, как его избежать. Но, как говорит Писание, голоса врагов слышат, и принимают удары от них, но кто враги и почему они нападают — того не знают, хотя и на хребте их, лучше же сказать, на лице делают грешницы беззаконие. Поняв из этого, что не умное делание бывает причиной прелести, но одно наше самочиние и высокоумие, не следует нам избегать его, ибо оно не прелесть нам приносит, а, наоборот, открывает умные очи к различению и познанию прелести, которую никто не может понять вовеки, не обучившись этому священному умному деланию, хотя бы он был и превеликий постник и безмолвник. Полезно же знать делателям и о том, что если когда-нибудь теплота, поднявшись от чресл, сама по себе, без помыслов блудных, и дойдет до сердца, не должно ужасаться этому, ни малодушествовать, но только одним изволением и умом отвращаться от нее и, как непотребную, прогонять обратно. Но если кто примет ее или помыслит как благодатную, - прельстится. Самое же необманчивое действие для новоначальных в молитве заключается в том, чтобы в сердце начинать умную молитву и в сердце кончать так, чтобы уму сокрываться во глубине сердечной, а не в похотной части, сказал св. патриарх Каллист. |
| Благодарение Господу за многократное разрушение во мне сетей греха, за прощение и очищение грехов, в которые я впадаю, окаянный, непрестанно, наипаче в гнев на нищих, столь многочисленных, с столькими требованиями! . Окаянный, я прогневляю Господа не только яростию на нищих, но и сомнением в промышлении Божием о мне и о нищих и говорю: где набрать мне на вас столько денег, чтобы каждый день подавать такому множеству вашему и на пищу, и на одежду, и на ночлег или на паспорты и на переезд в Петербург?.. Разве Господь оставлял когда меня и я не имел, что подавать? Разве домашние и сродники мои были лишены чего от Господа? Маловер я после всех чудес богатого обо мне промысла; малодушный я скупец, жадный, самолюбец, самоугодник, чревоугодник, сластолюбец, корыстолюбец – не боголюбец, не нищелюбец; жестокосердый, блудный, невоздержный, не постник, не богонадеятель; сварливый, злобный, завистливый, недоброжелательный, лукавый, суетный, тщеславный, честолюбивый, не простосердечный, унылый, ленивый, нерадивый; лживый, презорливый, лицезрительный, скверный, нетерпеливый. Вот какое полчище во мне грехов, или демонов, да еще не всё: своенравный я, непокорный, неуважительный, ропотливый, робкий, трусливый. Господи! Помилуй мя! Злорадный, хладный, зложелательный ко врагам и неблагоприятелям, – тьма во мне страстей! Да вменю всё земное в сор, и да приобрящу Бога в сердце во всякой добродетели, и да воссияет во мне истинное Солнце правды – Христос во всякой добродетели! Ибо окаянен я, беден, нищ, слеп и наг. Знамя веры, имя священных, правительственных лиц, знамя креста, молитвы, богослужения, Таинств и свое достоинство надо всегда держать высоко и величественно, мирно, твердо, постоянно, но не гордо или небрежно. Мы – Господни слуги. Отца Лаврентия Васильевича Гурнова я видел во сне ходящего по воде с каким-то мальчиком: прошел как посуху широкую реку, смело, без колебания. Я удивился крайне этому и счел его за весьма богоугодного человека. Что-нибудь да есть особенное в отце Гурнове, доблестное, великое. 11 ноября. Сегодня утреню служил с трудом по причине употребления вчера вечером сотерна, померанца 130 засахаренного и частички кренделя заварного или от употребления за обедом очень питательной пищи: селедки, мяса. |
| Святые угодники, апостолы, иерархи, мученики отдавали самую жизнь свою ради Христа, и любили своих гонителей, и молились за них с любовию. А юродивые? О, что за полнота самоотвержения! Это были Ангелы небесные на земле! А мы каковы? Если у нас, в нашем жилище живут наши родственники или чужие и пользуются нашим добром, мы ропщем, досадуем, ненавидим нахлебников, едва зубами не скрежещем, – так велико наше самолюбие! Между тем как у нас есть всё нужное, и с избытком, по благости Господней, терпящей нас, грешных, на земле благости Своей. Зачем я ревную диаволу, а не Христу Богу моему, – зачем, то есть, помню обиды, а не прощаю их от сердца, как мне Господь прощает? Да не помнится зло, эта общая наша язва. И разве сласть – памятование зла? – не горечь ли? Разве сила? – не немощь ли? Разве честь? – не бесчестие ли, не стыд ли? Разве свет? – не тьма ли? Если бы мы смиренно о себе думали, то не стали бы собирать богатство, скопляя его в своих сокровищницах, и считать себя достойными великих избытков и обладателями их, но уделяли бы от всего сердца бедным; не стали бы носить роскошной одежды, а полюбили бы худость разную, как соответствующую нашей душевной худости и безобразию страстей; не стали бы наслаждаться избранными яствами, тогда как другие не имеют куска хлеба, а стали бы есть простую пищу, и притом мало. Всяческая роскошь наша обнаруживает многовидную гордость нашу. Пока смерть не лишила нас даров Божиих, будем теплыми руками уделять из своих благ нуждающимся, паче присным. Недостойны многие, скажешь? Но и ты не достоин – однако Бог всё подает тебе туне. Злы некоторые из твоих присных, живущих с тобою, или непокорны, непочтительны? Но и ты разве благ, разве не зол – и однако же Бог благотворит тебе. Общее зло надо врачевать любовию, кротостию, незлобием, смирением, терпением, милосердием; зло есть адский огонь, который увеличивается тем более, чем более ему противимся, и тем скорее потухает, чем менее противодействуем, смиряемся, терпим, оказываем любовь враждующим на нас или оставляем злобу без внимания. Не дуй на горячий уголь – и потухнет сам собою, а если будешь раздувать, то воспламенится. А мы всё с каким-то злорадством раздуваем – за то и обжигаемся сильно. Тебя Господь удостоил и удостаивает так часто такого чудного, животворящего дара – Святых Таин Тела и Крови Своей: о чем тебе еще заботиться, чего жалеть из земных благ ближним, тем паче что Господь так богато о тебе промышляет. Ты должен быть весь небесен, весь – любовь, кротость, незлобие, терпение, нестяжатель, несластолюбец, постник, нечестолюбец, презирающий всякую земную славу, ищущий славы, которая от Единого Бога [ Ин. 5, 44 ]. |
| 1) освобождает человека от страстных помыслов, служащих корнем худых слов и дел. В этом случае трезвение есть мысленная брань с помыслами и их виновником – дьяволом (I, 6. 30: νοητς πλεμος. I, 12: πλη νοητ το διαβλου). Ибо, по Макарию Египетскому , главнейшее оружие подвижника состоит в том, чтобы, вошедши в сердце (εσελϑν ες τν καρδαν), сотворить брань с сатаной (...να ...ποιση πλεμον πρς τν Σατανν... Homil. XXVI, 681 D.), колеблющим помыслами глубины сердца (Homil. XLIII, с 9. p. 777 ВС.: βϑη τς καρδας). Но в то же время оно выступает в качестве чистоты сердца (Исихий, I, 1. р. 1481 А.: Ατη (νψις) δ κυρως στν, τς καρδας καϑαρτης), проявляющейся в нём по мере удаления из него (путём брани) худых расположений. Отсюда видно, что именно к трезвению должны быть относимы рассуждения бл. Диадоха о борьбе со страстями (πλης, сноска и демонскими помыслами ( πρς τος δαιμονιδεις λογισμος μχη, гл. 44, ο брани ( τν κατ’ ατο (χϑρο) πλεμον, до сноски πλη, гл. 41, конец; гл. 82) и битве между душой и сатаной (гл. 77). В приведённых местах речь идёт о мысленной брани, направленной к очищению ( καϑαρισμς) души от греховной проказы посредством одного ( προσοχ) из способов трезвения (гл. 42). Сердце, очищенное бранью с хитростями демонов, становится крепостью и городом чистоты, имеющим привратниками (πυλωρος) самые добродетели (гл. 57), под которыми бл. Диадох, следуя, может быть, преп. Исихию, разумеет различные способы трезвения. Последний, перечислив виды трезвения, говорит: «Все эти делания (т. е. τρποι τς νψεως. I. 13. p. 1485), подобно привратникам (δκην πυλωρν), отклоняют лукавые мысли» (ibid. с. 18). 2) Твёрдо охраняет (τηρε) пять телесных чувств, или наружные чувствилища сердца, от впечатлений, привносимых ими от века сего ( Марк Подвижник , De baptism. Μ. LXV. 1017 А.) в сердце (Исихий, I. 1). Бл. Диадох также утверждает, что для пребывающего в сердце своём безопасны стрелы чувственной любви, хотя бы они и достигали до окон естества (χρι τν ϑυρδων, гл. 57). Окнами естества он называет, подобно другим церковным писателям, телесные чувства ( Григорий Нисский , De orat. dominie. Orat. V. Μ. XLIV, 1185 ВС.: чувства (τς ασϑσεις) Писание ( Иер. 9:21 ) назвало окнами (ϑυρδας), которые служат путём смерти. Иоанн Постник , De poenit. Μ. LXXXVIII, 1941 С.: ...σφαλιζου τς ψυχς σου τς ϑυρδας· ο μνον δ τ μμα, λλ κα τν κον κα τ στμα αται γρ α ϑυρδες εσ, δ ν κατ γνμην ξρχεται ετε γαϑ, ετε πονηρ. Сравнить De vita Charit. с. 13. Μ. CXV, 916 В.). |
| Самый же вид и дело прелести заключается, во-первых, во вражеском участии в похоти внутренних чресл и, во-вторых, в призраке в мечтании ума. Предостерегая от первого, он говорит: «Хотя враг и покушается внутри чресл, по своему желанию, показывать вид духовного, вместо теплоты духовной наводя свое жжение... и побуждает признавать свою прелесть как благодать действующую, но время, и опыт, и чувство обнаруживают его». Показывая же опасность второго, научает, говоря: «Ты же, когда безмолвствуешь, никогда не принимай, если что увидишь чувственно или умно, вне или внутри, хотя бы то был образ Христа, или ангела, или вид святого, или свет, или огонь. Думают, что прелесть внешнему пению не примешивается, однако несомненно, что во всем, в пении ли или в молитве, одинаково прелесть имеет место по неискусству делателей, как сказал св. Иоанн Лествичник : «Испытаем, и рассмотрим, и измерим: какая сладость происходит в нас при псалмопении от блудного беса и какая от духовных слов и от заключающейся в них благодати и силы». И еще: «Поя и молясь, наблюдай приходящую сладость, чтобы она не была растворена с отравою». Смотри же, не одинаково ли касается прелесть поющих, как и обучающихся молитвою, но так как не знающие умного делания одну только имеют заботу – окончить песненное правило, о помыслах же злых и кипении похоти не заботятся, то по этой причине они и не сознают, когда похоть сама по себе кипит и когда возбуждается вражеским участием, и не знают, как его избежать. Но, как говорит писание, голоса врагов слышат и принимают удары от них, но кто враги и почему они нападают, того не знают... Поняв из этого, что не умное делание бывает причиною прелести, но одно наше самочиние и высокоумие, не следует нам избегать его ибо оно не прелесть нам приносит, а наоборот, открывает умные очи к различению и познанию прелести, которую никто не может понять во веки, не обучившись этому священному умному деланию, хотя бы он был и превеликий постник и безмолвник». «Однако, – читаем мы в другом месте, – слыша о великом милосердии Божием к нам грешным, мы не должны самонадеянно и бесстрашно, без всякого смирения и посильного исполнения заповедей стремиться к этому умному священнодействию, но разумея, что дерзость и отчаяние бывают от врага, решительно избегать и того и другого, таким образом, тщательно изучая Свящ. |
| Стену же ожесточения нашего сокрушим умилением, ударяя в грудь по-мытарски. Широко откроем сердечные врата любовью и усердием нашим ко Господу, и тогда придет и войдет к нам Царь славы, и воцарится в душевном нашем граде. Приготовив таким образом путь к нам Господу нашему, мы еще, по повелению Предтечи, сделаем стези его прямыми. Это значит, что тот путь, которым мы будем шествовать к Нему, должен быть в нас прямым, а не кривым. Проще говоря, мы не должны совращаться и заблуждаться с прямого пути. У боговдохновенных мужей есть полезный совет: идти царским путем, не уклоняясь ни направо, ни налево, ибо и то, и другое не безбедно. Уклониться налево, на сторону козлищ, которые станут на суде налево, – это явная беда. Уклониться же направо, то есть думать, что делаешь нечто добродетельное, это нечаянная, скрытая беда. Ведь враг наш воюет против нас и справа, и слева. Неудивительно, что он воюет слева, так как сам он левый, но удивительно то, что он воюет и справа, хотя сам и чужд правого. Неудивительно, говорю, что дьявол искушает человека грехом, но удивительно то, что прельщает и ведя в добродетели, ибо где не может одолеть левым, там одолевает правым, а где не может победить нас грехами, там побеждает добрыми делами. Кого он не может победить нечистотой, того побеждает чистотой, вложивши ему в ум гордость о чистоте. Это вражье коварство усмотрел святой Иоанн Лествичник , который говорит: «Притворяется лиса спящей, а бес целомудренным (то есть чистым человеком), первая – чтобы схватить цыпленка, второй – чтобы душу погубить. Не жаль, если кто за нечистоту будет в аду, а жаль с чистотой пойти в геенну огненную». Если дьявол не может победить кого-либо объедением или пьянством, то победит постом, как тех, о которых Евангелие говорит: «Принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. Не такой пост Я избрал, говорит Господь» ( Мф. 6:16 ; Ис. 5:6 ). Неудивительно, что пьяница и обжора пойдут в муку, а то удивительно и достойно жалости, что тех же мук не минует и высокоумный постник. Неудивительно, что одебелевшему плотоугоднику с толстым животом не втиснуться в тесные небесные врата, но то удивительно и достойно жалости, что иссушивший, измучивший свое тело долгим воздержанием, едва только кожу имеющий на своих костях, не втиснется, не войдет в небесные врата. Грешник не войдет, так как грешный, а праведник не войдет как высокоумствующий и считающий себя добродетельным. Потому-то Приточник и говорит: «Есть путь, который кажется людям правым, но последствия его приведут на дно адово» ( Притч. 4:12 ). |
| В восточной части Кавказа между народами северного Дагестана и Чечни в 1820-х годах стало распространяться фанатическое учение, известное под именем мюридизма, проповедовавшее своим последователям отречение от всего земного, безусловное повиновение имаму и газават – религиозную войну против неверных, т.е. русских, как главнейшую обязанность правоверных 128 . Под влиянием проповеди мюридизма среди горских племен возродился дух национального единства. Аулы соседних гор, резавшиеся друг с другом за водопой и пастбища, стали друг за друга каменною стеною. Дагестан, Чечня, весь горный Кавказ сознали вдруг свое единство и сплотились в один народ. Знамя пророка, клич священной войны – газавата, всех горцев-мусульман сделал родными братьями. Клич этот, это знамя народной и религиозной войны, поднял старый слепой постник и молитвенник, мулла Магомет, кадий Кюринский, из деревня Яраглара. Кази-мулла, Гамзат-Бек, Шамиль, – три первые имама Дагестана, – были только его учениками и последователями. Худой, с строгим лицом, с белою, как лунь бородою, тихий старец в зеленой чалме и синей мантии, раздав нищим все богатое имение свое, потеряв зрение от постоянных ночных бдений над священными книгами, едва слышным шепотом своим звал на безысходную и непримиримую, кровавую войну с русскими гяурами всех правоверных обитателей гор. – Во всех богатых приношениях ваших, на всех браках и на всех детях ваших, – на всем тяготеет проклятие: небо наложило на вас печать отвержения, потому что вы пресмыкаетесь в грехе, не признаете, не исполняете закона пророка! Присутствие неверных заграждает путь к трону Аллаха! Молитесь, кайтесь, но прежде ополчитесь на священную войну!.. – Разве ты не признаешь силу русских и не думаешь, сколько прольется крови по твоей вине? – грозно спрашивал его, испуганный движением, покорный русским казикумыхский хан Аслан. – Знаю, что русские сильнее нас, но Бог сильнее их! – отвечал непоколебимый старец, и, несмотря на жестокие удары хана, на угрозы, уговоры и подарки, продолжал свою проповедь войны. |
| Думают, что прелесть внешнему пению не примешивается, однако несомненно, что во всем, в пении ли или в молитве, одинаково прелесть имеет место по неискусству делателей, как сказал св. Иоанн Лествичник : «Испытаем, и рассмотрим, и измерим: какая сладость происходит в нас при псалмопении от блудного беса и какая от духовных слов и от заключающейся в них благодати и силы». И еще: «Поя и молясь, наблюдай приходящую сладость, чтобы она не была срастворена с отравою». Смотри же, не одинаково ли касается прелесть поющих, как и обучающихся молитве, но так как не знающие умного делания одну только имеют заботу – окончить песненное правило, о помыслах же злых и кипении похоти не заботятся, то по этой причине они и не сознают, когда похоть сама по себе кипит и когда возбуждается к сладострастию вражеским участием, и не знают, как его избежать. Но, как говорит писание, голоса врагов слышат и принимают удары от них, но кто враги и почему они нападают, того не знают, хотя и на хребте их, лучше же сказать, на лице делают грешницы беззаконие. Поняв из этого, что не умное делание бывает причиною прелести, но одно наше самочиние и высокоумие, не следует нам избегать его, ибо оно не прелесть нам приносит, а наоборот, открывает умные очи к различению и познанию прелести, которую никто не может понять во веки, не обучившись этому священному умному деланию, хотя бы он был и превеликий постник и безмолвник. Полезно же знать делателям и о том, что, если когда-нибудь теплота, поднявшись от чресл, сама по себе, без помыслов блудных, и дойдет до сердца, не должно ужасаться этому, ни малодушествовать, но только одним изволением и умом отвращаться от нее и, как непотребную, прогонять обратно. Но если кто примет ее или помыслит как благодатную – прельстится. Самое же необманчивое действие для новоначальных в молитве заключается в том, чтобы в сердце начинать умную молитву и в сердце кончать так, чтобы уму покрываться во глубине сердечной, а не в похотной части, как сказал св. патриарх Каллист. Больше же всего должно наблюдать с самого начала, чтобы внимание в час молитвы не находилось на половине сердца, тем более ниже сердца, но сверху, глубину внутренности сердца да хранит ум. |
| 472. Cp.: ФЭ. T. 5. C. 447-451. 473. Trypanis C. A. Fourteen earlyypanis C. A. Fourteen early Byzantine Cantica. Wien, 1968. P. 31.yzantine Cantica. Wien, 1968. P. 31. 474. Metaphrasis Evangelii secundum Ioannem XIX, 146—160. 475. Cp.: Dionysiaca XLI, 389-398. 476. Ср. примеч. 18. 477. Dionysiaca X, 297. 478. Ibid. XLVIII, 30. 479. Ibid. XLVIII, 26. 480. Ibid. X, 294. 481. Ibid. XLVIII, 965. 482. Ibid. XLVIII, 489. 483. Ibid. V, 594-600. 484. Cp.: Riemschneider M. Der Stil des Nonnos. S. 58—59. 485. Dionysiaca I, 14—33. 486. См. прим. 26. 487. I Epistola ad Corinthios XIII, 12. 488. Certamen Hesiodi et Homeri. 489. Aristotelis Poetica 2, 1447istotelis Poetica 2, 1447 b.. 490. Pindari Pythia II, 71. 491. Cp. образцовый анализ прозаичности, обыденности, утилитарности басенной морали: Гаспаров М. Л. Античная литературная басня (Федр и Бабрий). М., 1971. С. 23—26, 146—154 и др. 492. Пер. М. А. Коростовцева, цит. по кн.: История всемирной литературы (Т. 1. Литература древнего мира). М., 1967. С. 62. 493. VIII, 27—31. 494. Ibid. XIV, 1. 495. Ecclesiasticus XXIV, passim. 496. Ibid. L, 5-12. 497. Ср.: Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. 1971. С. 95-123. 498. Ecclesiasticus II, 2. 499. Ibid. II, 12-13. 500. Ibid. XXII, 1-2. 501. Ibid. IV, 9. 502. Ibid. XIII, 21-24. 503. Ibid. XXXIII, 25-29. 504. Ibid. XXX, 1-13. 505. Ibid. XXVI, 1. 506. Ibid. XXIII, 2. 507. Ibid. X, 5; XXXVIII, 1-2. 508. Ibid. XXI, 23. 509. Патриарх Константинополя Иоанн IV Постник обращается к монахам со стихотворными поучениями: 510. Слова «душевный», «духовный» и прочие выражения того же ряда, к сожалению, слишком патетичны и расплывчаты; все же рискнем прибегнуть к этим словам, пытаясь прояснить их в самом процессе употребления. Все мы понимаем обращенный к поэту призыв Верлена: «Возьми красноречие и сверни ему шею!» Ни грек, ни восточный книжник, ни византиец его не поняли бы. Господство «души» в нашей поэзии есть то, что решительно мешает нам отождествить поэзию и риторику и даже побуждаег мыслить их как вещи несовместные. Эллины в принципе отождествляли сущность поэзии и сущность риторики; когда Платой в своем «Федре» нападает на риторику, он бранйт ее отнюдь не за «рассудочность», мешаюшую душе, но за безрассудство, за неразумное внушение, метающее духу. Риторика в высшей смысле слова едва ли не совпадает с сущностью античной и византийской поэзии, не исключая предельных ее вершин. Но проникновенную пронзительность текстов вроде «Книги Нова» также не следует смешивать с нашей «душевностью». Критерием и здесь может служить элоквенция, носящая в Библии особые черты, отличные от греческой риторики, но ничуть не менее «сухая» и «рассудочная». Как раз в «Книге Нова» отточенная притязательность словесной формы, остроумие, острословие, вкус к спору, состязанию и сарказму доходят до предела и празднуют доподлинный праздник. «Сердечности» это не мешает (как не мешает ей чистейшая риторика византийской церковной поэзии). |
| Икона Иоанн Постник, Константинопольский, прп. еп. - обсуждение в форуме Каталог икон на сайте PravIcon.com Православные иконы Богородицы, Христа, ангелов и святых Меню сайта Начальная страница Иконы Богородицы Иконы Иисуса Христа Иконы Ангелов Иконы Святых Минейные иконы Модерация Опознание икон Новое на сайте Оффлайн-каталог Аудиозаписи канонов О проекте/конт@кт Помочь сайту Форум Пользователь Работаем анонимно. Вход Регистрация Икона Иоанн Постник, Константинопольский, прп. еп. - обсуждение в форуме Notice : Undefined variable: what in on line 65 Эта страничка относится к разделу Иоанн Постник, Константинопольский, прп. еп. Обсуждений этой иконы в нашем форуме не найдено. Для создания новой темы зайдите в форум " Обсуждение икон, опубликованных на сайте " и создайте тему, начинающуюся со строки " [icon-1965] " (в квадратных скобках без кавычек). Внимание!!! Строго запрещается соединять темы форума с этим сайтом вышеуказанным образом, если они попадают в одну из следующих категорий: - Сообщения, связанные с куплей, продажей, оценкой икон, либо иные какие сообщения, нацеленные на получение личной выгоды. - Сообщения, явной или скрытой целью которых является реклама сайтов или какого-то товара. - Сообщения, распространяющие сомнительную неправославную/раскольническую информацию об иконе. Подобные темы будут удаляться без предупреждения вместе с учетными записями наглых пользователей. Если Вы не уверены, что Ваше сообщение в форуме полезно не только Вам, лучше не соединяйте его с этим сайтом указанным образом, но просто создайте тему с обычным заголовком (без квадратных скобок и номера иконы). Примеры тем, которые полезно соединить с сайтом: вопросы об истории иконы, спорные и противоречивые факты; исправление ошибок, замеченных в опубликованном на сайте житии и обновление устаревшей информации; обсуждение различий в иконографии, каноничность иконы и особенности написания, различия в написании; иные подобные темы. В основной раздел " Иоанн Постник, Константинопольский, прп. еп. " . Начальная страница Иконы Иисуса Христа Иконы Пресвятой Богородицы Иконы ангелов Иконы святых Конт@кты |
|
|
