| В часовне дворца Рикарди во Флоренции, которую Беноццо Гоццоли расписал в 1457 году для Петра Медичи, в целом ряде прелестных фресок изображено шествие царей-волхвов по полям флорентийским. Свежестью красок, изяществом компоновки, яркостью изображения жизни высшего сословия XV века, которую они воскрешают перед нами, это произведение одно из самых чарующих, какие оставило нам раннее возрождение. В нем есть еще другая прелесть: большинство лиц, изображенных художником в его живописи, – портреты членов семьи Медичи, а также знаменитых гостей, которых с почтительным любопытством Флоренция принимала за несколько лет перед тем, по случаю собора 1439 года. На одной стене изображен патриарх константинопольский Иосиф, сидящий на муле и окруженный монахами; на другой – император греческий Иоанн VIII Палеолог, верхом на белом коне в великолепной сбруе, необыкновенно изящный в своем длинном зеленом одеянии, с большими золотыми вышивками, в шапочке с приподнятыми полями, накрытой золотой короной. Еще известны другие памятники, знаменитая медаль Пизанелло, барельефы, вылепленные Филарете на воротах св. Петра, наконец, прекрасный бронзовый бюст, недавно открытый, на котором тот же Филарете с необычайной силой жизненности изобразил несколько экзотические черты византийского царя, и все это говорит нам о том глубоком впечатлении, какое произвело в Италии посещение Иоанна Палеолога, о воспоминании, какое оставило по себе великолепие его блестящей и живописной свиты. Но не этим одним ограничились сношения греческого монарха с Западом, есть другие, нагляднейшим образом иллюстрирующие отношения, существовавшие между греками и латинянами в эпоху последних Палеологов, накануне окончательной катастрофы, в которой должна была погибнуть византийская импери1я. h9 I Иоанн VIII был старшим сыном того самого Мануила II, который несомненно может считаться одним из лучших и замечательнейших среди последних монархов, царствовавших в Византии. В 1415 году отец женил его на дочери великого князя Московского, одиннадцатилетней девочке, названной, по приезде ее в Константинополь, Анной. Но в 1418 году юная княжна погибла во время чумы, опустошившей столицу, от которой умер также и сын султана Баязета, любопытная история которого рассказана летописцем Дукою. Отправленный в Византию в качестве заложника, он был воспитан вместе с наследником престола Иоанном и так пристрастился к эллинской литературе и цивилизации, что во что бы то ни стало хотел обратиться в православие. Опасаясь осложнений, царь Мануил не соглашался исполнить просьбу молодого человека; но когда мусульманин заболел и, чувствуя, что конец его близок, стал вновь настаивать на крещении, прибавляя, что царь своим отказом явится причиной его вечного проклятия, император не решился дольше противиться желанию неверного. Он хотел сам быть его крестным отцом, и когда на другой день по совершении таинства неофит умер, он велел с честью похоронить его в церкви св. Иоанна в Студийском монастыре. |
| епископа. Но вскоре Кастория была включена во владения Стреза († 1214, племянника болг. царей Иоанна I Асеня и Калояна), центром к-рых был г. Просек. В 1215/16 г. Касторию завоевал эпирский деспот Феодор Комнин Дука Ангел. Т. к. нек-рые епархии Охридской архиепископии были переведены болгарами в юрисдикцию Тырновского архиепископа и греч. архиереи заменены болгарскими, то после присоединения этих территорий к Эпирскому деспотату возник спор об их каноничности. По распоряжению деспота Феодора между 1217 и 1220 гг. был созван архиерейский Собор в Охриде под председательством архиеп. Димитрия II Хоматиана . На Соборе греч. духовенство возглавлял не названный по имени Касторийский епископ, а болгарское - Могленский (Меглинский). Собор вынес примирительное решение: поставленные в Болгарии епископы будут заменены, но рукоположенные ими священники и диаконы продолжат служение, однако на них будет наложена епитимия. После возвращения Кастории под власть болг. царя Иоанна II Асеня (1218-1241) Касторийская епископия осталась в юрисдикции Охридской архиепископии, поскольку ее нет среди перечисленных в Синодике Болгарской Церкви епархий, напрямую подчинявшихся Тырновскому патриарху. Вскоре после смерти Иоанна II Асеня Кастория вошла в состав Эпирского деспотата, но присутствие болгар в городе засвидетельствовано ктиторскими портретами болг. царя Михаила I Асеня (1246-1256/57) и его матери Ирины, дочери эпирского деспота Феодора, на зап. наружной стене ц. св. Таксиархов у Митрополии. Ок. 1252 г. Кастория была взята никейским имп. Иоанном III Ватацем, но ок. 1257 г. отвоевана эпирским деспотом Михаилом II. В 1259 г. армия Михаила VIII Палеолога, выиграв битву на Пелагонийской равнине недалеко от Кастории против альянса войск Михаила II, ахейского кн. Вильгельма II Виллардуэна и правителя Сицилии Манфреда, осадила город и присоединила его к визант. владениям. Как полагают исследователи, с этим событием связано создание композиции (1259-1264) с изображением имп. Михаила VIII на юж. фасаде ц. |
| В 1274 г. император Михаил VIII Палеолог подписал исповедание веры, составленное в полном соответствии с латинским богословием четырьмя доминиканскими монахами, специально посланными в Константинополь папой Григорием X. Подпись, поставленная заранее, давала императору право участвовать через делегатов во вселенском соборе в Лионе, где без всякого обсуждения было провозглашено соединение церквей. К сожалению, это исповедание веры, составленное под явным влиянием нового систематического подхода к богословию в западной схоластике, включало также и новый элемент, никогда до того не обсуждавшийся между Востоком и Западом: латинское учение о чистилище. Этот вопрос оставался спорным вплоть до Флорентийского собора. Совершенно очевидно, что здесь невозможно говорить обо всех участниках и эпизодах споров, вызванных в Византии Лионской унией. На эту тему существует обширная специальная литература. Мне хотелось бы отметить только один факт: решительное расхождение между двумя главными греческими протагонистами — Иоанном Векком и Григорием Кипрским — с обеих сторон обосновывалось взглядами Никифора Влеммида, но приводило к разным выводам. Иоанн Векк, прочитав Влеммида, убедился, что поскольку формула «через Сына» указывает на вечное исхождение Духа, она вполне оправдывает латинское Filioque. Он был возведен в патриархи Михаилом VIII и стал большим сторонником Лионской унии. Григорий Кипрский, православный преемник Векка, бывший сторонник унии и, несомненно, тоже читавший Влеммида, воспринял у него идею, что формула «через Сына» относится к вечной божественной жизни. Он, однако, отказался следовать за Векком в латинский лагерь: его сопротивление латинскому пониманию тринитарного богословия основывалось на различии между природой Божией и Его Lipsiae, или «вечными проявлениями» (εκφανσις αδιος). Действительно, утверждал он, вечные, божественные χαρσματα Духа Святого проявляются «через Сына»; но личное, ипостасное существование Духа исходит от Отца, Который есть единственный личный источник и причина Сына и Духа, как Лиц. Это богословие Григория Кипрского вызвало немало споров в Константинополе, предваряющих дебаты между Паламой и его противниками в следующем столетии, однако оно было одобрено Влахернским собором 1285 г. |
| Богоматерь коронует имп. Мануила II с супругой Еленой и детьми Иоанном.Феодором, Андроником. Миниатюра из " Аэропагитик " . 1403-1405 гг. (Louvre. Ivoires A 53) В нач. 1391 г. умер имп. Иоанн V Палеолог и престол с согласия тур. султана Баязида I (1389-1402) перешел к любимому сыну василевса - Мануилу II Палеологу (1391-1425), склонному более к наукам и философским размышлениям, чем к битвам. Между тем османы продолжали победный марш на Балканах. К 1392 г. вся Македония, кроме Фессалоники (через 2 года ее постигла та же участь), была в руках турок. В 1394 г. Мурад обложил К-поль со всех сторон суши, опустошил окрестности, и в течение 7 лет город находился в блокаде, почти изолированный от внешнего мира. Во время осады К-поля при содействии папского престола был организован крестовый поход против Османской державы. 25 сент. 1396 г. под Никополем на Дунае произошло одно из самых грандиозных сражений европ. армий с турками, закончившееся полным разгромом христ. коалиции. К-поль был обречен. Не принесло никакой помощи и длительное (1399-1403) путешествие по Европе Мануила II, искавшего поддержки в Риме, Париже и Лондоне. Неожиданная помощь пришла с Востока: 28 июля 1402 г. в жестокой битве при Анкаре войска Баязида I были разгромлены армией Тимура. Это поражение на полвека отсрочило гибель Византии. Несмотря на потерю почти всех владений к нач. XIV в. (Византию составляли только К-поль с ближайшими предместьями, часть Пелопоннеса и нек-рые острова), империя жила напряженной духовной жизнью: в обществе шла острая антилат. полемика, обсуждались проблемы взаимоотношений с мусульм. миром, устанавливались культурные связи с Западом, происходили диспуты философов, работали мастера и художники. Медаль в честь имп. Иоанна VIII Палеолога. Худож. Пизанелло. 1438 г. (BNF) Медаль в честь имп. Иоанна VIII Палеолога. Худож. Пизанелло. 1438 г. (BNF) Преемником Баязида I стал его сын Мехмед I (1402-1421). Его положение было непрочным из-за междоусобной борьбы в султанате, и он был вынужден проводить в отношении Византии миролюбивую политику. Однако империя не смогла воспользоваться этой 20-летней передышкой для укрепления своего положения. Продолжались распри в среде феодалов, усилились раздоры между латинофильской, правосл. и туркофильской партиями. Правда, Византии удалось вернуть Фессалонику, а деспотам Мореи отнять у правителя лат. Ахайи большую часть его владений. Но султан Мурад II (1421-1451), новый правитель османов, вернулся к агрессивной политике Баязида I. Летом 1422 г. он на непродолжительное время осадил К-поль, а затем вторгся в Морею. В 1430 г. вторично пала Фессалоника. |
| Еще одним владением, перешедшим к Макринитиссе, было село Капрена, оцененное в 50 иперпиров и пожалованное Иоанном Палеологом в 1270 г. с освобождением от уплаты в казну перечисленных податей и повинностей 458 . Интересно, что в документе упоминается о том, что у Палеолога имение в свое время выпросили братья Христофор и Папаникопул Циконы. Теперь Иоанн Палеолог делает предписание некоему Алексею Кавалларию передать имение Макринитиссе. Причем по указу того же Иоанна в 1270 г. братьям Циконам взамен было дано равноценное имущество 459 . По нашему мнению, в данном случае речь идет о договоре обмена, причем два вышеупомянутых лица выступают в качестве собственников участка, который передается монастырю. Но поскольку они не были такими крупными землевладельцами, как Стратигопул, подтверждения сделки не потребовалось. В 70-х годах к монастырю Макринитиссе перешло и родовое имение Малиасинов при селе Расусе 460 . Наконец, последним метохом монастыря, упомянутым в аргировулле Палеолога, был монастырь Харемна у подножия горы Киссава. Его отдает Макринитиссе в качестве метоха монах Феодосий, игумен этого монастыря, вместе с тремя париками, платящими в казну телос в 4 иперпира, четырьмя волами и прочим инвентарем. Данный акт, таким образом, также касается сделки по поводу частной собственности. Все указанные имения, перечисленные в хрисовуле Михаила VIII от 1272 г. 461 и грамоте патриарха Иосифа того же года 462 , закрепляются за монастырем Макринитиссой и за его ктитором Николаем Малиасином. Причем хрисовул утверждает за Малиасином все земельные угодья и освобождает приписанных к монастырю париков от уплаты некоторых налогов. Все это, по нашему мнению, свидетельствует о непосредственной собственности Малиасинов на монастырь, монастырское имущество и угодья, которые были к нему приписаны. Теперь обратимся к кодексу монастыря св. Иоанна Предтечи Новой Петры. В отличие от Макринитиссы, которая дала Николаю Малиасину титул ктитора не в силу основания этого монастыря, а в силу его благоустройства, Новая Петра была отстроена при непосредственном участии Николая и его жены Анны. Указ Михаила VIII Палеолога гласит, что Новая Петра была построена Анной Малиасиной, урожденной Палеологиной, и изначально представляла собой женский монастырь 463 . В этом указе за Малиасинами признается ктиторство, что подтверждается актом патриарха Иосифа 464 . Несколько позже монастырь Новая Петра объединился с Макринитиссой, что было подтверждено императорским хрисовулом 465 и актом патриарха Иосифа 466 . |
| Сам Влеммид всегда оставался верен греческому святоотеческому воззрению на отношения Лиц в Святой Троице 155 . Но ум его был пытлив, и он любил рисковать. У него, однако, не было ни времени, ни подходящего случая, чтобы сделать все выводы из своих исканий. Выводы сделали другие, но уже в иных направлениях. В 1274 г. император Михаил VIII Палеолог подписал исповедание веры, составленное, в полном соответствии с латинским богословием, четырьмя доминиканскими монахами, специально посланными в Константинополь папой Григорием X. Подпись, поставленная заранее, давала императору право участвовать через делегатов во вселенском соборе в Лионе, где без всякого обсуждения было провозглашено соединение Церквей. К сожалению, это исповедание веры, составленное под явным влиянием нового систематического подхода западной богословской схоластики, включало в себя также и новый элемент, никогда до того не обсуждавшийся между Востоком и Западом: латинское учение о чистилище 156 . Этот вопрос оставался спорным вплоть до Флорентийского собора. Совершенно очевидно, что мы не можем здесь говорить обо всех частниках и эпизодах тех споров, которые вызвала в Византии Лионская уния. На эту тему существует обширная вторичная литература 157 . Необходимо отметить только один факт: решительное расхождение между двумя главными греческими протагонистами, Иоанном Векком и Григорием Кипрским . Оно было основано на взглядах, выраженных Никифором Влеммидом и приведших их к разным выводам. Иоанн Векк, прочтя Влеммида 158 , убедился, что поскольку формула «через Сына» указывает на вечное исхождение Духа, она вполне оправдывает латинское filioque. Он был возведен в патриархи Михаилом VIII и стал великим сторонником Лионской унии. Григорий Кипрский , православный преемник Векка, бывший сторонник унии и, несомненно, тоже читавший Влеммида, воспринял ту идею последнего, согласно которой формула «через Сына» относится к вечной Божественной жизни. Он, однако, отказался следовать за Векком в латинский лагерь: его сопротивление латинскому пониманию троичного богословия основывалось на различии между природой Божией и Его χαρσματα, или «вечными проявлениями» ( κφανσις διος). Действительно, утверждал он, вечные, Божественные χαρσματα Духа Святого проявляются «через Сына»; но личное, ипостасное существование Духа исходит от Отца, Который есть единственный личный Источник и Причина Сына и Духа как Лиц 159 . Это богословие Григория Кипрского вызвало немало споров в Константинополе, предваряющих дебаты между Паламой и его противниками в последующее столетие 160 . Оно было воспринято Влахернским собором в 1285 г. 161 Монашеское богословие |
| Итак, есть рвение по духовному рассуждению и «рвение не по рассуждению», которое создает множество проблем во имя веры. Истинного христианина отличают два качества: рвение и любовь. Когда они соединены в гармонии, рождается подлинная христианская жизнь. Когда они разделены и разобщены, тогда возникают отклонения от истинной христианской жизни. Любовь без благочестивого рвения превращается в сухой морализм, а рвение без любви приводит к насилию 409 . На протяжении веков мы наблюдаем взрывы ревности, когда преобладает антропоцентрический взгляд на мир и проблемы решаются с помощью насилия. Можно сказать, что главными признаками зилотства являются теократическое восприятие мира, неприятие государственной, равно как и духовной власти, когда последняя связана с первой, симпатия к бедным и угнетенным классам, а также насилие 410 . Нас особенно интересует явление зилотства в XIV столетии в связи с конфликтом между солунскими зилотами и святым Григорием, назначенным епископом в Фессалоники. Зилоты города Фессалоники Но, прежде чем рассмотреть явление зилотства в Фессалониках во времена святого Григория Паламы , подчеркнем, что волнения зилотов, перераставшие в восстания в то время, происходили и в других частях Византийской империи. Восстания были вызваны различными причинами. Например, «в городах западной Македонии, где не было крупных представителей торгового класса, руководителями восстаний были обычно аристократы... здесь гражданская война была лишь столкновением между двумя аристократическими партиями» 411 . Однако, изучая движение солунских зилотов в XIV веке, мы видим, что их восстание, о котором уже много было написано, совпало с политическим конфликтом между Иоанном Палеологом и Иоанном Кантакузином , а также с исихастскими спорами. Это был критический период и для Византийского государства, и для Церкви. Он был критическим для государства, потому что империя пришла в упадок и находилась в окружении врагов: турок и сербов; а для Церкви этот период был критическим, потому что по-западному мыслящие «богословы» пытались внедрить в сердце Православия западный образ жизни и западное мышление, а также искоренить исихазм – чисто православное богословие Церкви. |
| Святой Григорий продолжает увещевать их. У них не было пастыря, теперь он есть. Он умоляет их примириться с Богом, познать родство друг с другом, вспомнить бывшие раньше дни мира. «Не засчитывайте причиненное зло и не желайте воздать злом за зло, но добром побеждайте зло, укрепляя взаимную любовь, чтобы стяжать вам любовь Божию». Примирение является всем делом пришествия Христа, именно ради него, преклонив небеса, Он сошел на землю. «Примирившись и собравшись воедино, благодаря миру, любви и единодушию, возымейте среди вас Его» 467 . Таким образом, в первой проповеди святой Григорий, с одной стороны, раскрывает болезнь и средства к исцелению бунтовщиков и всего города, а с другой стороны, он призывает пострадавших не платить злом за зло, но сохранять мир и любить своих врагов. После больших бедствий необходима сильная личность, чтобы смягчить народный гнев. Святой Филофей Коккин пишет, что после этой проповеди святой приобрел друзей даже среди тех, кто клеветал на него, среди врагов и мятежников. Он не только приобрел новых друзей, но и слуг. Они упали ему в ноги, лобызая их, исповедовали свои грехи и просили о прощении. Святой не только простил их, но и совершил нечто большее. Он сделал их своими друзьями и наперсниками, и до конца он не прекращал делать им добро словами и делами 468 . Святитель также собрал священников города и напомнил им об их обязанностях. Всеми этими способами святой Григорий принес мир и исцелил христиан. «Такими и подобными беседами и поучениями и при этом собственным примером – как при совершении Божественной литургии, так и в остальной обыденной жизни – он много улучшил нравственность всего своего клира» 469 . Рассмотрев отношение святого Григория к гражданской войне и зилотам, мы можем сделать несколько выводов. Во-первых, основой конфликта между Иоанном Палеологом и Иоанном Кантакузином послужили личные причины. Важную роль в этом конфликте играл патриарх Иоанн Калека, который хотел стать опекуном молодого императора Иоанна Палеолога. Богословские споры возникли позднее. Главная причина разногласий носила политический и личный характер. |
| Естественно, что такая миролюбивая позиция святого Григория разозлила патриарха, который приложил все усилия, чтобы найти повод и подвергнуть святого ужасным страданиям. А святой Григорий как истинный исихаст предал себя на волю Божию. Он предпринял соответствующие меры: говорил доброжелательно, избегал споров, особенно политических. «Мы, положившись на Бога, к Которому все стремимся, страдаем мы или нет, оставались среди тех, кто плел против нас интриги вплоть до Недели святых отцов Семи Вселенских соборов» 447 . Эта исихастская позиция святого Григория не означала, что он скрывал свои симпатии к Кантакузину. С самого начала политических разногласий он советовал восстановить первоначальное положение, когда Кантакузин был опекуном несовершеннолетнего Иоанна Палеолога. Григорий Палама рассматривал эту ситуацию – как видно из его писем и имеющихся свидетельств – с точки зрения народного спокойствия, предотвращения войны и воцарения справедливости. Мы знаем, что святой считал, что Кантакузин мог бы больше способствовать укреплению Православия, поскольку патриарх Иоанн Калека, ставший опекуном Иоанна Палеолога, был сторонником Акиндина, одного из главных противников исихазма. Вот почему святой Григорий симпатизировал Кантакузину, но активно не участвовал в политическом конфликте. Кроме того, святой Григорий призывал враждующие стороны к примирению. После того как Иоанн Калека был свергнут с патриаршего престола и Иоанн Кантакузин вошел в Константинополь, враждующие стороны примирились при содействии святого Григория, освобожденного из заточения 448 . Григорий Палама выступал в качестве миротворца и в других случаях. В 1354 году с этой целью святитель, будучи больным, направился в столицу по просьбе Анны Палеолог. Эта поездка принесла святому Григорию ужасные страдания, потому что по пути в Константинополь он был захвачен турками и провел в плену целый год, претерпев множество мучений 449 . Добрые отношения Григория Паламы с Иоанном и Анной Палеологами также свидетельствуют о том, что святой Григорий не участвовал в разжигании политических распрей и не вмешивался в них. Хотя в определенный момент в результате клеветы патриарха на святого Григория их отношения ухудшились, в целом императорская семья была благорасположена к святому. Самые большие испытания, которые пришлось претерпеть святому Григорию, были причинены ему Иоанном Калекой. |
| ( < < back 1) ( < < back 2) записанное Константином Порфирородным, сообщает, что когда Анания, возвращаясь на родину, достиг г. Иераполя, то он, остановившись вне города скрыл изображение Лика Христова в куче только что сделанных кирпичей. Около полночи жители города увидели огонь, окружавший это место и нашли здесь скрытую святыню; вместе с тем оказалось, что на одном из кирпичей отобразилось изображение Спасителя. Жители Иераполя удержали у себя этот кирпич, а Ананию отпустили. Константин замечает, что этот кирпич еще в его время сохранялся в Иераполе. ( < < back 1) ( < < back 2) этот создан императором Михаилом (856–867 гг.). ( < < back 1) ( < < back 2) Порфирородный описывает перенесение Нерукотворного образа из Эдессы и письма Христова к Авгарю в Константинополь в 944 г. Нерукотворный образ хранился в Константинополе до 1204 г. Что касается кирпича с нерукотворенным образом, то, по свидетельству Зонары (ум. 1118 г.), он перенесен императором Никифором Фокою (963–969 гг.) в 968 г. Зонара называет его иерон кэ фион ектипора (священное и божественное изображение). — По одному сказанию Нерукотворный образ около 1362 года был отдан Иоанном Палеологом генуэзскому генералу Леонардо-де-Монтальто за избавление греческой империи от нападения сарацин, а Монтальто отдал его в монастырь св. Варфоломея в Генуе, где он и доныне. По другому, более вероятному сказанию, он во время владычества крестоносцев в Царьграде в 1204–1261 гг. похищен венецианским дожем Дандоло, но корабль, на котором он находился с другими священными предметами, потонул в Пропонтиде. ( < < back 1) ( < < back 2) Слово преподобного Иоанна Дамаскина о поклонении святым иконам Иоанн Дамаскин — знаменитый богослов и песнописец, инок обители св. Саввы, ревнитель православия в борьбе с иконоборцами, живший в VIII веке. За свои высокохудожественные умилительные песнопения он получил наименование «златоструйный». — Память его празднуется св. Церковью 4 декабря. о людях, порицающих христиан, святой Иоанн Дамаскин имеет в виду иконоборцев. Иконоборческая ересь появилась в VIII веке, следовательно святой Иоанн Дамаскин был ее современником. Иконоборцы неразумно смешивали иконопочитание с идолопоклонством. Святой Иоанн Дамаскин в настоящем слове о поклонении святым иконам обличает безбожное заблуждение иконоборцев. — Основателем иконоборческой ереси считается Константин, епископ наколийский (во Фригии — малоазийской области). Самыми рьяными поборниками иконоборчества были императоры Лeb III Исаврянин (717–741 гг.) и Kohcmahmuh V Копроним (741–775 гг.) Эта ересь была осуждена на VII Вселенском соборе, происходившем в 787 г. в городе Никее. |
|
|
