| Протоиерей Николай Агафонов: Мечтаю встретиться с Иоанном Дамаскиным Интервью с протоиереем Николаем Агафоновым Протоиерей Николай Агафонов В издательстве Сретенского монастыря выходит роман протоиерея Николая Агафонова «Иоанн Дамаскин». Хорошо известный православному читателю автор нескольких сборников увлекательных рассказов, в числе которых «Чаю воскресение мертвых», отец Николай дебютировал в таком серьезном жанре как роман. Коллеги-писатели и те, кто уже смог познакомиться с произведением, в один голос утверждают, что мы имеем дело с историческим романом уровня «Камо грядеши» Генриха Сенкевича. Сегодня мы публикуем интервью с автором «Иоанна Дамаскина», а вслед за ним познакомим читателей и с отрывками из этого произведения. – Отец Николай, почему вы решили написать роман о преподобном Иоанне Дамаскине? – Для меня Иоанн Дамаскин – это великий поэт, писатель, богослов. Я считаю его покровителем всех православных писателей. Мне тридцать лет хотелось написать о нем роман. На меня неизгладимое впечатление произвела поэма Алексея Константиновича Толстого «Иоанн Дамаскин». В 1976 году студентом духовной семинарии я принимал участие в ее инсценировке. Постановку готовили преподаватели, архимандрит Матфей (Мормыль) отвечал за музыкальное сопровождение. Мы с нынешним владыкой Арсением (Епифановым) играли роль монахов из братии, наша реплика была: «Но кто же здесь учить того достоин, кто правды свет вокруг себя лиет? Чье слово нам как колокол звучало – того ль приять дерзнем мы под начало?» С того времени я все время мечтал запечатлеть образ преподобного в художественном историческом романе. Ведь Иоанн Дамаскин – это очень яркая фигура: христианский премьер-министр в мусульманской империи, которая противостоит Византии, управляемой императором-иконоборцем. В житии преподобного мало биографических подробностей, но даже имеющиеся моменты просто потрясающи: его труды, история иконы «Троеручица» и т.д. – Перед вами стояла трудная задача: Иоанн Дамаскин – очень знаменитый в основном своими трудами святой, при этом о нем мало что известно и скупое житие написано почти через двести лет после его смерти. Как справились с этой ситуацией? Какими источниками пользовались? |
| священник Максим Козлов Содержание Краткие сведения о Св. Иоанне Дамаскине и его творениях Часть I. Христологические и полемические трактаты Предисловие Иже во Святых отца нашего Иоанна Дамаскина, монаха и пресвитера, против манихеев Беседа сарацина с христианином О свойствах двух природ во Едином Христе Господе нашем, а попутно и о двух волях и действиях и одной ипостаси Преподобного аввы Иоанна Дамаскина Златоструя слово против несториан Иже во святых отца нашего Иоанна Дамаскина слово о вере против несториан Послание как бы от лица святейшего Петра, епископа Дамаскского, лжеепископу Дары, Яковиту Иже во святых отца нашего Иоанна Дамаскина о сложной природе против акефалов Блаженного Иоанна монаха и пресвитера послание, Писанное Иордану архимандриту, о Трисвятой песни О драконах и привидениях Часть II Слова на Богородичные праздники Учение св. Иоанна Дамаскина о Пресвятой Богородице по его словам на Богородичные праздники Смиренного монаха и пресвитера Иоанна Дамаскина слово на Рождество Пресвятой Богородицы Первое похвальное слово на Успение Всепетой Преславной и Преблагословенной Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии Второе похвальное слово на Всечестное Успение Пресвятой Богородицы Третье похвальное слово на Всечестное Успение Богоматери Комментарии Часть I. Христологические и полемические трактаты Против манихеев Беседа сарацина с христианином О драконах и привидениях Часть II Слова на Богородичные праздники Краткие сведения о Св. Иоанне Дамаскине и его творениях Св. Иоанн Дамаскин родился в конце VII века в Дамаске, тогда главном городе Сирии, столице халифата Омейядов 1 . Он происходил из знатной семьи, известной христианским благочестием. Его отец, Сергий Мансур, был распорядителем казны у дамасского халифа и употреблял свое влияние при дворе ко благу Церкви Христовой. Воспитание и образование Иоанна и его сводного брата Космы (впоследствии еп. Маюмского) Сергий поручил ученому благочестивому иноку Косме из Калабрии, которого он выкупил из плена. Успехи воспитанников скоро оправдали доверие, оказанное иноку благочестивым мужем. «Благодаря превосходству их дарований и ревности, они в короткое время овладели всем труднейшим знанием, как грамматикой, так и диалектикой и искусством доказательств. В нравственной же философии они преуспели настолько, что не только украсили свой ум учением, но и смирили душевные страсти. И подобно тому, как орел смотрит на солнце, так и они пристальным взором взирали на основы естества» 2 . |
| " Иоанн Дамаскин " Алексея Толстого Мой интерес к поэмам Алексея Толстого и, в частности, к его поэме «Иоанн Дамаскин» имеет давнюю историю, не представляющую особого интереса, однако один автобиографический факт связан с тем, что я хотел бы сказать сегодня об этой поэме. В течение нескольких последних лет я изучал жизнь святого Иоанна Дамаскина, его труды, богословские воззрения и совсем недавно закончил писать книгу о нём . Таким образом, когда я взялся несколько месяцев назад прочитать (и частично перечитать) поэму Толстого, то её тема мне была достаточно хорошо известна. Но прежде чем мы перейдём к поэме, нам следует, пожалуй, представить поэта. Граф Алексей Толстой – не путать с советским автором – родился в 1817 и умер в 1875. Он приходился троюродным братом великому писателю и был другом детства царя Александра II; Дмитрий Оболенский писал о нём как о «непоколебимом защитнике свободы искусства в эпоху секуляризма» . Поэма «Иоанн Дамаскин» Толстого , отличается от других его поэм не только размером. Здесь лирический поэт, любящий исторические баллады и шутливые стихи, вступает в новую для него область. Эта поэма рассказывает о некоторых сторонах жизни преп. Иоанна Дамаскина. Она начинается изображением его как любимого слуги дамасского халифа Умаяда (Велида, по житию свт. Димитрия Ростовского. – прим. Ред.), и в этом контексте упоминается о его легендарной поездке Константинополь для обличения византийского императора Льва III в защите иконоборчества (под «легендарной» я имею в виду в данном случае «лишённой исторического основания» и скорее всего невозможной). После этого преп. Иоанн уходит в Великую лавру преп. Саввы Освященного в Иудейской пустыне. Значительная часть поэмы освещает принятие преп. Иоанном решения написать стихотворение, чтобы утешить брата усопшего монаха. Это прямо противоречило наказу его духовного отца (старца), повелевшего ему оставить всё мирское, в том числе написание стихов или песен. Старец разгневан из-за непослушания Иоанна и прогоняет его от себя. Затем старцу является Пресвятая Богородица в видении и спрашивает его, почему он гонит Иоанна. Пресвятая Дева, говоря о преп. Иоанне, сравнивает радость, которую приносит его дар с радостью, которую дарит природа и заканчивает свою речь следующим обращением к старцу: «Оставь земле её цветы, оставь созвучья Дамаскину!» Конец поэмы – торжество дара песни преп. Иоанна. Здесь упоминается, в частности, песнь Воскресения – Пасхальный канон, самый известный пример литургической поэзии преп. Иоанна Дамаскина. Центральная часть поэмы Толстого – стихотворение, или тропарь, который Иоанн написал в память усопшего брата монаха. |
| иером. Дамаскин (Христенсен) Часть IX 79. Наследие Сербского епископа Саввы Пишу о владыке Иоанне, и все как-то становится приятно на душе. Не хотелось бы, чтобы более важные сведения о нем затерялись. Епископ Савва (Сарачевич) 1205 Мы уже рассказывали, как некогда, путешествуя по Канаде, отец Герман – еще до знакомства с отцом Серафимом – встретился с епископом Саввой Эдмонтонским и проговорил с ним всю ночь, больше, правда, слушая рассказ епископа о том, каким ему видится духовное возрождение Русского Зарубежья. В то время отец Герман недоверчиво слушал владыку, и не без оснований. Как отметил потом отец Серафим, «пламенные призывы епископа Саввы собрать Братство духовного возрождения поначалу вызвали некоторый интерес, но так ни к чему и не привели – ив основном, без сомнения, потому, что этому никак не способствовали условия русской эмиграции, придавленной мирскими заботами и искушениями». 1206 В последние годы жизни епископу Савве выпало сеять семена духовного возрождения, и им суждено было дать всходы, о которых он и не мечтал за все годы трудов на этом поприще. После кончины архиепископа Иоанна он оказал Церкви неоценимую услугу, записав свидетельства святости владыки Иоанна. Именно за этот труд любви выдающегося сербского иерарха епископа Савву сегодня люди поминают добром. Отец Серафим вспоминал: «Первые месяцы после упокоения архиепископа Иоанна в 1966 году в русской эмигрантской прессе появилось много личных свидетельств о его святости и подвижничестве, признаний его исключительной роли в жизни паствы. Но вскоре поток писем иссяк – очевидно, почитание, носившее личностный характер, на этих людях, знавших его лично, прерывалось. Тогда-то епископ Савва опубликовал свои материалы об архиепископе Иоанне. В 1967–1968 годах в газете “Православная Русь” он напечатал пятнадцать статей разного объема и назначения. Вместо разрозненных личных воспоминаний прихожан он поместил подборку своих собственных (провинция Альберта, Канада) свидетельств, тщательно отобранных и проверенных. В них раскрывались разные черты владыки Иоанна, его святые дела. Более того, епископ Савва снабдил свои статьи многочисленными цитатами из житий и творений святых отцов, для того чтобы подчеркнуть преемственность традиции православных святых, среди которых архиепископ Иоанн занимал достойное место. |
| Чудо 10 О Иоанне Дамаскине, отрубленную руку которого уврачевала Всенепорочная Госпожа Из жития святого Иоанна Дамаскина , которое написал мудрейший Иоанн, Патриарх Антиохийский, явствует, что во времена императора Льва Исавра велась великая борьба с образами в Константинополе. Многих православных терзал христоненавистный царь различными пытками. Об этом узнал Иоанн в Дамаске, где он был первым советником халифа, начальника над сарацинами. Он написал несколько писем и послал их православным в Константинополь. В письмах святой Иоанн доказывал с помощью достойных веры свидетельств, что не творящие поклонов перед святыми образами суть еретики и безбожники, чуждые Царствия Христова. Когда все это услышал император, то устроил прием, показав на нем одно из писем Иоанна, спрашивая учителей, может ли кто изобразить начертание букв, как у Иоанна. Нашелся один, очень опытный в каллиграфии, который выполнил предписание Льва Исавра написать подобное письмо почерком Иоанна, чтобы не узнали, что оно не его. Так приказал насквозь порочный император, и ему было адресовано якобы от лица Иоанна письмо, в котором говорилось следующее: «О, царю многаялетнейший, приношу подобающий поклон царствованию твоему, раб твой Иоанн из Дамаска. Знай, что наш город в настоящее время ослаб, потому что большинство агарянских солдат ушли на войну. И если ты пошлешь небольшой отряд, то легко получишь победу,– и я тебе помогу, сколь смогу, в этом предприятии, потому что в моих руках находится весь город». Это и многое другое написал коварный царь. Изобразил он и другое письмо, уже собственноручное, к начальнику агарян, сообщая следующее: «Благороднейший и вселюбезнейший начальниче града Дамаска, радуйся. Не ведаю я ничего блаженнее, чем любовь, и чем чтобы сохранять некоторые мирные условия, – что и похвально, и боголюбезно. Поэтому я не хочу расстраивать дружбу, которая у меня есть с твоим благородием. Но тем не менее, один твой друг как раз подталкивает меня к сему и призывает. Он часто присылает мне письма, чтобы я пришел с тобой сражаться. В уверение тебя я посылаю тебе одно из писем, чтобы ты знал мое истинное дружелюбие к тебе, – и коварное и превратное того, кто его написал». |
| Вышел в свет XXIV алфавитный том «Православной Энциклопедии» 24 сентября 2010 г. 18:28 Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия» выпустил в свет новый, 24-й, алфавитный том «Православной Энциклопедии». 24-й том продолжает публикации материалов на букву «И». Его открывает статья «Иоанн Воин», посвященная мученику IV столетия, который весьма почитался в Древней Руси. Практически весь том занимают статьи, повествующие о святых, иерархах, подвижниках монашеской жизни и прочих религиозных деятелях, которые носили имя «Иоанн». Завершает новый том обширнейшая публикация, темой которой стало «Иоанна Богослова Откровение» — последняя книга Нового Завета, также известная под названием «Апокалипсис». Она знакомит с богословской проблематикой и текстологией заключительной книги христианской Библии, а также рассказывает о месте, которое «Апокалипсис» занимает в религиозном искусстве. В числе наиболее выдающихся православных святых, о которых рассказывает новый том энциклопедии, — св. Иоанн Предтеча, последний ветхозаветный пророк, Креститель Иисуса Христа, возвестивший о Нем всему миру как о Мессии. Посвященный св. Иоанну Предтече масштабный материал состоит из нескольких разделов, отражающих различные аспекты жизни пророка, влияния его проповеди на развитие первой христианской общины. Значительное место уделено иконографии святого. Отдельно рассматривается судьба мощей св. Иоанна Крестителя. Другой великий святой по имени Иоанн, статья о котором также занимает значительное место в новом томе, — св. Иоанн Златоуст (+407), архиепископ Константинопольский, один из величайших отцов Церкви. Из посвященного ему материала можно узнать как о драматическом жизненном пути святителя, так и о его литературных трудах и литургическом творчеастве, а также составить себе представление о роли, которую сыграл в развитии христианской культурной традиции этот великий святой. 24-й том «Православной Энциклопедии» рассказывает и о крупнейшем богослове VIII в., знаменитом подвижнике монашеской жизни, писателе и гимнографе прп. Иоанне Дамаскине. Крупная статья, посвященная этому борцу с иконоборческой ересью, отражает богословские взгляды преподобного, анализирует его творения, знакомит с иконографией святого. |
| Каноны на Святую Пятидесятницу В праздник Пятидесятницы на утреннем Богослужении положено петь два канона. Один из них, несомненно, принадлежит знаменитому церковному Песнописцу – св. Козьме Маюмскому. Другой же, по общему почти мнению греческой Церкви, приписывается св. Иоанну Дамаскину , хотя в греческой и нашей Триоди надписывается: Кир (господина) Иоанна Арклийскаго. Такое мнение основывается на следующих соображениях: 1) Никто из церковных Писателей не упоминает об Иоанне Арклийском, как лице, отдельном от св. Иоанна Дамаскина ; этого имени нет и в подробном каталоге Песнописцев, составленном учёным, Львом Аллятием; 2) Невероятно, чтобы св. Дамаскин, составивший каноны на Пасху, Рождество Христово, Богоявление и на другие великие праздники, не прославил песнопениями своими дня Пятидесятницы – одного из первых и древнейших Христианских праздников; 3) Хотя в каноне этом нет той ясности и простоты, с какою по большей части изложены песнопения св. Иоанна Дамаскина , что некоторым и подало повод сомневаться в принадлежности его Дамаскпиу 8 ; но такое сомнение легко разрешается тем, что канон писан не прозою, а стихами, в которых, очевидно, нельзя соблюсти столь свободного и естественного течения и сочетания слов, какое прилично прозе, как можно видеть, отчасти, и в стихотворных канонах на Рождество Христово и Богоявление, несомненно принадлежащих св. Дамаскину. Посему писатели, собиравшие в один состав творения Иоанна Дамаскина , согласно усвояют ему и канон на Пятидесятницу 9 . Первый канон писан мерною прозою и расположен в порядке ирмосов и тропарей приспособительно к акростиху из слов: Πεντηκοστν ορτζωμεν. Как в этом изречении заключается 21 буква, так и в каноне содержится всего 21 песнопение, т. е. 8 ирмосов и 13 тропарей. – Пятидесятницу да празднуем, взывает св. Козьма. Но из двух значений, какие имеет Христианская Пятидесятница, – т. е. как пятидесятидневный праздник от Пасхи до сошествия Св. Духа, и как пятидесятый от Пасхи день, в который Дух Святый сошёл на Апостолов, – вдохновенный Песнописец разумеет Пятидесятницу в последнем значении и останавливает благочестивое внимание слушателей преимущественно на священных событиях этого великого дня. Воспевая сошествие Св. Духа, как утешительное исполнение обетования Иисуса Христа и древних пророчеств о ниспослании небесной Благодати на всякую плоть, он разительными чертами изображает Существо Св. Духа, третьего Лица Божественного, равного первым двум, но исходящего от Отца и посылаемого Сыном, и вместе представляет кратко, но живо и сильно, трогательные обстоятельства события, в которых Бог-Дух Святый в первый раз торжественно открылся миру, и которые описаны Евангелистом Лукою в Деяниях Апостольских ( Деян.2:1–13 ). |
| Мученичество шестидесяти новых святых мучеников пострадавших в Святом граде Христа Бога нашего под владычеством арабов написанное на сирийском языке и переведенное на греческий в VIII веке изданное в первый раз с предисловием А. И. Пападопуло-Керамевсом и переведенное Г. С. Дестунисом. Появляющаяся ныне впервые в печати повесть о мученичестве шестидесяти новых Святых мучеников, пострадавших в Святом граде Христа Бога нашего, под владычеством арабов, заимствована из греческой рукописи X века Парижской национальной библиотеки (fonds Coislin, 303, f. 177 – 181), обязательно предоставленной г. Л. Делилем в распоряжение Императорского Православного Палестинского Общества, и откуда нами также было извлечено напечатанное ранее житие Св. Феогния 1 . Новейшая копия XVIII в. с этой рукописи сохраняется в Брюсселе 2 . Напечатанный латинский перевод этой повести был сделан с Парижской рукописи в прошедшем столетии 3 . Подлинник печатаемой повести, как видно, написан первоначально на сирийском языке, но ни один из каталогов рукописей этого языка не упоминает о ней, что заставляет предполагать, что она сохранилась только в греческом переводе, сделанном по поручению монаха Иоанна. Ученые издатели латинского перевода предполагали в этом монахе Иоанне – Св. Иоанна Дамаскина , основывая свое предположение на том, что кардинал Май приписывал сему последнему рассказ о мученичестве Св. Артемия 4 , в заглавии которого составитель его также именуется монахом Иоанном. Предположение само по себе вероятное, но его основание ошибочное, так как монах Иоанн, писатель повести о мученичестве Св. Артемия, был уроженцем не Дамаска, а острова Родоса, как мне удалось открыть в иерусалимской патриаршей библиотеке в рукописи 30 собрания лавры Св. Савы. Для определения времени рассказываемого события мы имеем, прежде всего указание в годах совместного царствования Льва Исаврянина (вступил на престол в Марте 717 г.) и Солимана сына Абдул-Мелека (умер 22 Сентября 717 г. 5 ), которое таким образом совпадает с Марта по Сентябрь 717 г. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 66 голосов: 4.2 из 5) Наедине с медведем Так и душа моя идет путем зерна: Сойдя во мрак, умрет – и оживет она. …Затем, что мудрость нам единая дана: Всему живущему идти путем зерна. В. Ходасевич. Говорят, цель лишает свободы. Взыскующий иноческого жития, еще в миру подвизавшийся в бдении-пощении, а особенно в чтении святоотеческих писаний, твердо знает и тем самым заведомо себе и Промыслу предписывает: главное в монашестве – нерассеянная молитва, соединяющая с Богом. Молитва же требует уединения, тишины, покоя и времени – ни один монастырь не дарит этих привилегий прежде, чем насельник, вернее, насельница выработается, постареет, поболеет; в любом случае новоначальным на такой расклад надеяться не стоит. Рассказывают про одного архимандрита, юношей вознамерившегося поступить в Псково-Печерский монастырь; первым послушанием ему определили уборку туалетов – он оскорбился и со словами «я молиться пришел, а не г… возить!» покинул славную обитель. Может быть, он не слышал об Иоанне Дамаскине , исполнявшем это послушание в течение двух лет, ни о епископе Афанасии (Сахарове) , тоже, по странному сближению, великом церковном гимнотворце, который многие годы в лагере бессменно состоял ассенизатором. Всякий новоначальный, намеревающийся не «попытать счастья», а всерьез проходить монашество, оказывается в обстоятельствах прямо противоположных собственным ожиданиям и отнюдь не способствующих возвышенным порывам: тяжелая работа, перенаселенная келья, бездарное начальство, абсурдные приказания, глухое непонимание… бывает и настоящее преследование, которое порой невозможно понять и объяснить, потому как ведь от своих, от православных, единомысленных и даже монашествующих. «Как христианский младенец крещается водой и Духом, иначе не может быть христианином, так и младенец-монах крещается крестом – иначе не может быть монахом» – сказал в видении послушнице Марии Сам Спаситель во время неожиданных скорбей, обрушившихся на нее из-за клеветы, порожденной завистью. А горячо любимая, благородная и добрая игумения, зная правду, всему поверила – почему ? Почему столько издевательств и клевет понес от архиерея, притом хорошего же человека, митрополит Филарет (Амфитеатров) ? |
| священник Максим Козлов Комментарии Часть I. Христологические и полемические трактаты Против манихеев Трактат «Против манихеев» стоит несколько особняком среди других полемических сочинений св. Иоанна Дамаскина , включенных в настоящий том, уже хотя бы потому, что он не касается наиболее животрепещущих для того времени вопросов христологии. Вместе с тем, он близко примыкает к трактату «О свойствах двух природ», поскольку в обоих этих произведениях св. Иоанн развивает свои этические воззрения и учение о свободе воли. Чтобы правильно понять цель, которую св. Иоанн преследовал в трактате «Против манихеев», необходимо иметь в виду следующее. Манихейство было основано персидским проповедником Мани в III в, от Р.Х. и рассматривалось как христианская либо зороастрийская ересь, в зависимости от того, где оно распространялось. Современные ученые склонны считать его отдельной религией, весьма охотно воспринимавшей отдельные элементы других вероучений (извращая их нередко до неузнаваемости). Такого же взгляда придерживался, по всей видимости, и св. Иоанн: в его трактате нет ни единой ссылки на какой-либо общий авторитет, что было бы неизбежно, если бы автор видел в своих оппонентах заблудших братьев по вере (как в случае с монофиситами и несторианами), Перед христианскими полемистами, писавшими против манихеев, стояла исключительно сложная задача. Дело в том, что манихейское вероучение состояло как бы из двух слоев: на поверхности лежала причудливая мифология, порожденная самой буйной и извращенной фантазией, против которой весьма трудно было спорить как из-за того, что одурманенные ей люди были очень слабо восприимчивы к любым разумным доводам, так и потому, что сами эти мифы были текучи и неустойчивы и могли легко меняться в зависимости от места и времени. Например, манихеи в Центральной Азии (где они были многочисленны еще в VIII-IX веках) почти не использовали христианские образы и идеи, тогда как в Римской империи IV-V веков тот вариант манихейства, который нам известен из трудов св. Серапиона Тмуитского , св. Епифания Кипрского , св. Ефрема Сирина и других, изобиловал перетолкованными и искаженными учениями, заимствованными у христиан (что и побудило многих считать манихейство христианской ересью). |
|
|
