| IV. Два «Опровержения» Прохора Кидониса , написаны в 1367-1369/70 годах , сохранились в 11 рукописях, включая иллюстрированный манускрипт Paris. gr. 1242 . После «Антирритиков» это наиболее обширный труд Иоанна Кантакузина, направленный на защиту богословия свт. Григория Паламы . 1-е «Опровержение» написано после изгнания Прохора из Великой Лавры св. Афанасия на Афоне летом 1367 года и, по мнению издателей, «несомненно» было закончено до Константинопольского Собора в апреле 1368 года, которым был анафематствован Прохор Кидонис и канонизирован свт. Григорий Палама . В «Антирритиках» Иоанн Кантакузин опровергает трактаты Прохора Кидониса «О сущности и действии» и «Опровержение соборного томоса 1351 г.» (не изд.). 2-й трактат содержит выдержки из несохранившихся трактатов Прохора . Оба трактата написаны ок. 1367 года . Иоанн Кантакузин ставит своей целью обращение Прохора в паламизм , на что указывает достаточно спокойный тон трактатов. Они создавались в расчете на широкие слои церковной общественности; текст был послан, по свидетельству Димитрия Кидониса, на Кипр, Крит, в Палестину, Египет, Трапезунд и др. . «Опровержения» активно переписывались сразу же после написания и посылались в различные уголки империи после Константинопольского Собора 1368 года. По меньшей мере 5 рукописей «Опровержений» были переписаны Мануилом Цикандилисом в 1369-1370 гг. . V. «Диспут с латинским патриархом [Константинополя] Павлом» в 7 письмах . Павел Калабрийский , с 1366 года титулярный католический патриарх Константинопольский и представитель папы Урбана V , в 1367 году принимал участие в переговорах с Иоанном Кантакузином по вопросу о созыве Вселенского Собора; результаты переговоров отразились в написанной Иоанном Кантакузином «Беседе с легатом Павлом». Возвратившись в Константинополь в сентябре 1368 года после посольства в Италию , Павел осведомился у Иоанна Кантакузина, верно ли то, что говорят антипаламиты о православных, или нет. В ответ Иоанн Кантакузин, как он пишет в предисловии, пригласил Павла во дворец, где в ходе долгих бесед раскрыл ему глаза на ошибочность догматических воззрений антипаламитов, а также на применявшиеся ими приемы борьбы с противниками (напр., порчу святоотеческих текстов). |
| 3. Богословы-паламиты: Николай Кавасила Упорное противление паламизму обособленных и немногочисленных, но влиятельных интеллектуалов и осложнения, проистекавшие из противоречий в отношениях между Востоком и Западом, суть обстоятельства, объясняющие появление на протяжении рассматриваемого периода очень большого числа паламитских сочинений, написанных выдающимися византийцами. Наряду с уже упоминавшимися Нилом Кавасилой и Иосифом Вриеннием, особенного упоминания заслуживают, ввиду их важности, имена Иоанна Кантакузина и патриарха Филофея Коккина (1353—1354, 1364—1376). В том же узком кругу Кантакузина обретался и замечательный богослов-мирянин Николай Кавасила (ок. 1320 — ок. 1390). Он приходился Нилу Кавасиле племянником и был близким другом Димитрия Кидониса, а также переписывался с ним. Условия, в которых формировался Николай Кавасила, были очень сходными с окружавшими Димитрия, и, подобно своему другу, он поднимался по чиновничьей лестнице, делая карьеру в тени Кантакузина. Однако если по отречении Кантакузина (в 1354 г.) Кидонис полностью посвятил себя делу унии с латинянами, то Кавасила стал самобытным выразителем патристического сакраментального богословия. Главными богословскими произведениями Кавасилы стали книга «Жизнь во Христе», емкое и очень большое по объему духовное и богословское объяснение церковных таинств под названием «Толкование Божественной Литургии», а также три проповеди мариологического характера. Время от времени важные богословские мысли попадаются в составленных им «Encomia» (хвалениях) различных святых. Хотя некоторые комментаторы не находят большого соответствия между его богословием и паламским, на самом деле между обоими богословами имеет место полное единство в источниках вдохновения и целях: оба утверждали, что общение с Богом во Христе через Духа есть единственно истинный смысл человеческой жизни. Кавасила даже написал коротенький, но яростный памфлет против антипаламита Никифора Григоры и ясно обрисовал позиции сторон в конфликте. |
| Последний уже начал переговоры с Душаном о выдаче Кантакузина. Сербский краль преследовал свои цели – покорение Македонии – и осаждал Моглену (Эдессу), на Кантакузина он смотрел как на орудие для поддержания смуты в греческой империи, поэтому он желал иметь его в своих руках. Кантакузин вновь проявил силу духа в тяжких условиях, отстаивая пред Душаном интересы своей родины. Семья его едва держалась в осажденной Димотике. Переговоры Апокавка с Душаном зашли при посредстве Хреля так далеко, что было условлено свидание Апокавка с Душаном, и Кантакузину пришлось бы почти присутствовать при переговорах о выдаче его злейшему врагу; однако смерть Хреля расстроила дело. Терпение Кантакузина принесло плоды, и наступил перелом в его пользу. Из Фессалии прибыло посольство, заверившее в верности воссоединенной им страны. Кантакузин почувствовал под собою почву. Отправляясь к Димотике для освобождения семьи, он послал в Фессалию со званием «головы» Иоанна Ангела, выдав ему хрисовул на пожизненное управление Влахией (Фессалией) и предоставив ему право или послать в Эпир своего зятя, потомка эпирских деспотов, или править Эпиром лично. Ангелу было поручено заключить союз с каталанами Средней Греции; он намеревался послать помощь Кантакузину. Однако и в Фессалии должны были поминаться в церквах оба императора, как Кантакузин, так и Иоанн Палеолог. Как ни преследовало и ни поносило Кантакузина константинопольское правительство, он считал нужным, может быть, выгодным неуклонно признавать права династии Палеологов. И в этом отношении его выдержка принесла плоды. В Константинополе стали тяготиться Апокавком, как временщиком, поддерживавшим междоусобие ради собственного спасения. Сама царица Анна не раз высказывалась в пользу примирения с Кантакузином. Особенно ее потрясла смерть матери Кантакузина Феодоры Палеологины, которой столько был обязан Андроник III. Люди Апокавка замучили Феодору тяжестью тюремного заключения, и даже посланный Анною врач не посмел сказать царице всю правду. Но Апокавк запугал Анну и посадил под арест сановников Хумна и К. |
| Иоанн VI начал активную борьбу с силами децентрализации, укоренившимися среди господствующего класса империи нравами феодальной вольницы. «Кантакузин – глава империи XIV века – не мог совместить своих интересов с Кантакузином – главой крупной землевладельческой аристократии» т. III, с. 151]. Недовольные перешли от него в лагерь оппозиции, группируясь вокруг молодого Иоанна V Палеолога. В 1352 г. Палеолог восстал, претендуя на владения императорского сына Матфея – Адрианополь. Попытка овладеть городом ему не удалась, он бежал сначала в Дидимотику (и «родовое гнездо» Кантакузинов дало ему приют! 122 ), а затем к итальянцам на о. Тенедос и, базируясь там, принялся захватывать острова Эгейского моря. Патриарх Каллист, поддержавший молодого императора, лишился кафедры. Кантакузин по-прежнему рассчитывал на помощь мусульман и начал селить турецких наемников вокруг столицы. На уплату жалованья им ушли все средства казны, церковная утварь и даже деньги, пожалованные московским князем Симеоном Гордым на ремонт св.Софии (еще при Андрониках у основного здания начали возводить пристройки, игравшие роль контрфорсов, так как две стены храма опасно просели). Все громче звучали среди греков призывы к свержению узурпатора, говорившего по-турецки, выдавшего за турка дочь и продававшего туркам страну. Последний упрек был несправедлив, но небезоснователен. Османы, которых Иоанн Кантакузин , не будучи в действительности «туркофилом», привлекал в качестве военных партнеров, к тому времени вышли из-под его эфемерной власти и стали прибирать к рукам земли Византии. Еще в 1352 г. ими была захвачена крепость Цимпе на европейском берегу Дарданелл. Через два года землетрясение разрушило город Галлиполи. Жители и гарнизон бежали, а их опустевшие дома заняли турки, которых спешно перевез через пролив сын Урхана эмир Сулейман. Ужаснувшись тому, как его вчерашние заступники по-хозяйски утверждаются в Европе, император отправился в Никомидию к Урхану с выкупом за Галлиполи. Ни за десять, ни за сорок тысяч обесцененных ромейских иперпиронов эмир не согласился уйти обратно, а самого василевса не принял, сказавшись больным. Подавленный случившимся, Кантакузин вернулся в столицу. Джинн турецкой угрозы вырвался из бутылки, и загнать его обратно не представлялось для греков ни малейшей возможности, а Запад в своей политической близорукости не горел желанием им помочь... Вскоре Сулейман захватил Кипселы и окрестности Редесто. |
| Как политик, Кантакузин очень со многим не справился: он не смог завершить отвоевание у латинян остатков Латинской империи в Греции и на островах – православной реконкисты, не смог преодолеть междоусобной борьбы в самой Византии, оказался не в силах воспрепятствовать завоеванию турками-османами Малой Азии и вторжению их в Европу. И тем не менее он являет собой одну из наиболее значительных исторически и по-человечески ярких фигур поздней Византии. В отличие от правивших до и после него императоров из династии Палеологов, делавших безнадежные попытки найти помощь гибнущей стране на католическом Западе, он сделал – не менее, как мы знаем, безнадежную – попытку найти ей помощь или опору в самом православном мире. Он поддержал традиционные силы в византийской культуре, и благодаря этой его поддержке, во многом благодаря ей, в Восточной Европе произошло то, что можно, мне кажется, назвать Православным возрождением. 5 Художник-миниатюрист, современник Кантакузина, создал в числе иллюстраций хранящейся в Парижской Национальной библиотеке рукописи Paris, gr. 1242 его двойной портрет: на одном фоне, рядом, он поместил изображение Иоанна VI Кантакузина – императора и Иоасафа Кантакузина – монаха. Художник таким способом удачно передал образ Кантакузина, а не только его облик, ибо монах и политик в Кантакузине неразрывны. «Этот замечательный император издавна был одержим божественным стремлением и страстным влечением к отшельничеству» 6 , «православием и апостольскими и отеческими догматами он гордился больше, чем императорской короной и багряницей», 7 – писал о нем его друг патриарх Филофей. Однажды, когда Иоанн VI Кантакузин и Иоанн V Палеолог в период их совместного правления (с февраля 1347 г. по апрель 1353 г.) заглянули в келью старца-отшельника, тот будто бы обратился к Кантакузину со словами «отец игумен», а вскоре после этого прислал ему в Константинополь сухарь, чеснок и лук, велев передать: «Ты будешь монахом, и вот твоя пища!» 8 В Кантакузине-императоре современники видели монаха. И это немудрено, «с самого начала своей карьеры Кантакузин был тесно связан с антилатинскими, монастырскими, исихастскими и вообще ведущими церковными кругами, особенно с Григорием Паламой , который стал во многом его alter 9 Верность Православию стала неотъемлемой частью его государственной программы. |
| По-прежнему лишенный необходимых средств, Л. предпринял 2-ю попытку бежать к Иоанну Кантакузину, на этот раз успешную. 21 мая 1346 г. патриарх венчал Иоанна вместе с супругой на царство в Адрианополе и тогда же принял участие в Соборе архиереев, поддерживавших Кантакузина, к-рые объявили о низложении К-польского патриарха Иоанна Калеки (RegPatr, N 2262). После победы в гражданской войне Иоанна Кантакузина (февр. 1347) Л. снова обрел покровительство визант. властей. Известны его подписи под томосом о низложении Иоанна Калеки от февр. 1347 г. и под синодальными актами мая и авг. 1347 г. в поддержку свт. Григория Паламы и нового К-польского патриарха Исидора I Вухира (RegPatr, N 2272, 2289). Император утвердил Л. на Иерусалимском престоле (RegPatr, N 2275) и отправил в Египет посольство во главе с Мануилом Сергопулом и Л. с просьбой к султану Насир ад-Дину Хасану о возвращении Л. на кафедру. Герасим тоже отправился в Каир, рассчитывая получить поддержку мамлюкских властей, однако по дороге скоропостижно скончался (окт. 1349), и Л. беспрепятственно занял Патриарший престол. В лит-ре фигурируют упоминания еще одного помимо Л. и Герасима Иерусалимского патриарха 40-х гг. XIV в.- Арсения. Его подпись вместе с подписями 3 палестинских епископов стоит под документом, датируемым нояб. 1344 г. Возможно, Арсений представлял одну из группировок иерусалимского клира, не признававшую ни Л., ни Герасима, пребывавших на тот момент в Византии. В авг. 1354 г. в Мамлюкском гос-ве началось одно из самых сильных гонений на христиан, инициированное эмиром Шейхуном, игравшим ключевую роль при султанском дворе. Были возобновлены традиц. бытовые ограничения для инаковерующих, конфискованы церковные земли, христиан увольняли с гос. службы, в ходе антихрист. беспорядков был разрушен ряд церквей. С этим гонением каким-то образом связан арест Л. Конкретные обвинения, предъявленные ему, в источниках не упоминаются. Патриарх был доставлен в Каир, где Шейхун, насколько можно судить по летописи Иоанна Кантакузина, склонял его к отречению от христианства. Не преуспев в этом, эмир приговорил патриарха к смерти. Султан настоял на замене смертной казни телесным наказанием, и Л. был подвергнут жестокому бичеванию, а затем брошен в тюрьму. В ходе военного переворота в июле/авг. 1357 г. Шейхун был убит, и гонение на христиан прекратилось. Л. освободили, вернули на кафедру, а осенью того же года отправили с султанским посольством в Византию. Известно, что вместе с К-польским патриархом свт. Каллистом I он присутствовал при отречении от трона сына Иоанна Кантакузина Матфея в дек. 1357 г. в Эпибатах, близ Силиврии (RegPatr, N 2403). Возможно, после этого Л. остался в столице империи на неск. лет либо посетил ее еще раз, о чем свидетельствует упоминание об участии Иерусалимского патриарха в церковном Соборе, проходившем в К-поле в 1361 г. (RegPatr, N 2432). |
| Начиная с 1341 г., как и мн. видные фессалоникийские аристократы того времени, включая свт. Григория Паламу, Н. К. оказался тесно связан с буд. имп. Иоанном Кантакузином , деятельно участвуя в событиях гражданской войны в Византии 1341-1347 гг. Восстание зилотов также отразилось на судьбе мн. знатных фамилий и не обошло стороной Н. К., поскольку зилоты были настроены против имп. Иоанна Кантакузина, а фессалоникийские аристократы, напротив, по большей части поддерживали его. Несмотря на принадлежность к враждебному зилотам лагерю, Н. К. и в эти годы пользовался уважением и даже поддержкой горожан, поскольку имел репутацию защитника обездоленных (в частности, от произвола архонтов и ростовщиков, см.: Поляковская. 1976; Она же. 1998; Congourdeau. 2011). В 1345 г. Н. К. (к-рому тогда было ок. 23 лет) вместе с Георгием Фармаком (PLP, N 29640) был послан фессалоникийской знатью договариваться о сдаче города Мануилу Кантакузину, представлявшему отца - имп. Иоанна Кантакузина, и находившемуся в Веррии ( Cantacus. Hist. III 94. Vol. 2. P. 574). Через короткое время волнения возобновились, в Фессалонике начались массовые убийства знати, и Н. К. удалось спастись только благодаря уважению, к-рое к нему питала часть простых горожан ( Spiteris, Conticello. 2002. P. 318). В 1345-1354 гг. Н. К. был ближайшим сотрудником и советником имп. Иоанна Кантакузина ( Cantacus. Hist. IV 16. Vol. 3. P. 107), что не мешало ему отстаивать права обездоленных и притесняемых (вероятно, в это время Н. К. написал сочинения, направленные против ростовщиков, см.: Spiteris, Conticello. 2002. P. 318. Not. 27; значительная часть писем и речей Н. К. также относится к этому периоду его деятельности). В 1347 г. Н. К. сопровождал свт. Григория Паламу, избранного на Фессалоникийскую кафедру, однако помочь святителю занять престол Н. К. не удалось: зилоты воспрепятствовали вступлению в город нового митрополита (имевшего репутацию стойкого приверженца имп. Иоанна Кантакузина). В результате Н. К. вместе со свт. Григорием провел год на Св. |
| В К-поле калабрийский философ, сочетавший широкую образованность с ораторским талантом и прекрасной памятью, обратил на себя внимание ученой публики и двора, снискав покровительство недавно вступившего на престол имп. Андроника III Палеолога и буд. имп. Иоанна VI Кантакузина (впосл. его противника). Позднее Никифор Григора упрекал за сердечный прием заезжего мудреца своего бывш. патрона Иоанна Кантакузина ( Niceph. Greg. Byz. hist. T. 1. P. 555; T. 2. P. 919), что тот и не оспаривал ( Ioan. Cantacuz. Hist. T. 4. P. 179). Вскоре В. К. начал преподавать логику и диалектику Аристотеля и платоновскую философию, а главное - был признан офиц. толкователем корпуса Ареопагитик , к-рые изучал уже в Фессалонике. Впосл. он стал игуменом к-польского мон-ря Спасителя Акаталепта. Калабрийский философ быстро вошел в высший придворный круг и в силу этого стал одним из приближенных К-польского Патриарха ( Weiss. 1969). Зимой 1331/32 г. в доме Иоанна Кантакузина состоялся публичный философский диспут между В. К. и Никифором Григорой, ревностно относившимся к его успехам. Летом и зимой 1332 г. появились новые диалоги Григоры против В. К., «Филоматис» («Любитель учености») и «Флорентий, или О мудрости». В последнем диалоге, излагающем ход полемики в доме Кантакузина, сообщается, что калабрийский философ, потерпев поражение в состязании с Григорой, вернулся в Фессалонику и занялся преподаванием (1332). Это, впрочем, не умалило славы В. К. и не изменило благосклонного отношения к нему высоких покровителей. Кроме того, он активно пополнял свои знания, гл. обр. в области астрономии, по записям слушателей Григоры, к неудовольствию последнего ( Niceph. Greg. Fiorenzo. P. 127). В 1334-1335 гг. В. К. по поручению императора выступил на защиту правосл. догмы в полемике с посланцами папы по вопросу о возможном объединении Церквей. В 1336 г. один из антилат. трактатов В. К., посвященный проблеме силлогизмов, попал к свт. Григорию Паламе, что послужило началом их длительной богословской полемики. В это время авторитет В. К. как философа укрепился, и кипр. ученый Георгий Лапиф во 2-й пол. 1336 г. обращался к нему «как к учителю» за разрешением нек-рых апорий аристотелевской философии. |
| Столь же дружеское отношение Н. Г. сохранил и к низложенному Андронику II, продолжая регулярно навещать его вплоть до самой смерти Андроника ( Niceph. Greg. Hist. Vol. 1. P. 461). На рубеже 20-х и 30-х гг. XIV в. Н. Г. начал искать поддержки великого доместика Иоанна Кантакузина. В доме Иоанна Кантакузина стали проводиться публичные диспуты: в частности, в 1331-1332 гг. состоялся диспут между Н. Г. и Варлаамом Калабрийским , завершившийся безоговорочной победой Н. Г. В те же годы Н. Г. вступил в переписку и сблизился с Григорием Акиндином. Заступничество Кантакузина, растущая слава придворного панегириста (именно Н. Г. было поручено составить и произнести надгробное слово матери Андроника III Марии Дукене (в монашестве Ксения), к-рая скончалась летом 1333) и успехи Н. Г. в астрономии (прежде всего в вычислении дат солнечных затмений) упрочили его положение. Именно Н. Г., формально не занимавший никакого места в церковной иерархии, был выбран для ведения переговоров с легатами папы Римского в 1334-1335 гг. о возможной унии Греческой и Римской Церквей. Благодаря жесткой антилат. позиции, изложенной Н. Г. перед Собором К-польской Церкви, переговоры были прекращены ( Красиков. Место. 2000). Вмешательство Н. Г. в исихастские споры относится ко 2-й пол. 40-х гг. XIV в. Н. Г. не принял участие в К-польских Соборах лета 1341 г., вставших на сторону свт. Григория Паламы в споре с Варлаамом Калабрийским и Григорием Акиндином. По свидетельству самого Н. Г., на июньском Соборе присутствовать ему помешали сильные головные боли, хотя и император, и патриарх Иоанн XIV Калека лично приглашали его ( Niceph. Greg. Hist. Vol. 1. P. 559). Первые высказывания Н. Г. в антиисихастском духе относятся к периоду еще до завершения гражданской войны 1341-1347 гг., в которой Н. Г. безоговорочно поддерживал Иоанна Кантакузина. Однако, когда тот в февр. 1347 г. вошел в К-поль и официально поддержал сторонников свт. Григория Паламы, подтвердив решения Соборов 1341 г., Н. Г., несмотря на прежнюю дружбу, перешел в ряды оппозиции и вскоре стал ее интеллектуальным лидером. |
| (Матфей Асень Кантакузин; греч. Ματθαος Ασνης Καντακουζηνς) (ок. 1325 - 15.06.1383), визант. имп. (весна 1353-1357); сын Иоанна Кантакузина (имп. Иоанн VI Кантакузин в 1341-1354) и Ирины Асень (Асенины), представительницы болгарской царской фамилии. С сер. 40-х гг. XIV в. М. К. принимал активное участие в гражданской войне в Византии, поддерживал своего отца в борьбе против имп. Иоанна V Палеолога . В 1347 г., когда Иоанн Кантакузин стал единоличным императором, М. К. получил от отца часть Фракии в качестве домена; его резиденцией стала крепость Грацианополь (ныне Гратини, Сев. Греция). Весной 1353 г. М. К. был провозглашен императором и соправителем отца. Однако К-польский патриарх Каллист I не признал этот выбор и отказался проводить церемонию коронации М. К. Вскоре Каллист был низложен и в февр. 1354 г. коронацию М. К. в к-польском храме Успения Богородицы во Влахернах провел патриарх Филофей Коккин . Уже в кон. 1354 г. Иоанн Кантакузин отрекся от престола, и М. К. лишился устойчивого положения. Тем не менее занявший вновь К-поль имп. Иоанн V нек-рое время вынужден был считаться с силами М. К. во Фракии и не враждовал с ним открыто. Параллельно с гражданской войной М. К. в течение неск. лет вел войны против сербов, пытался использовать против них турок во главе с эмиром Орханом. В кон. 1356 или нач. 1357 г. М. К. был разбит серб. воеводой Войхной и захвачен в плен. Назначенную для выкупа сумму М. К. был готов выплатить, но имп. Иоанн V предложил Войхне еще большую сумму, чтобы заполучить М. К. в свои руки. Оказавшись в плену у Иоанна V, М. К. был вынужден сложить с себя имп. титул; содержался в заточении на о-ве Тенедос, затем на Лесбосе. В 1361 г. Иоанн освободил М. К. и позволил ему отправиться в Морейский деспотат , где правил брат М. К. Мануил. После смерти Мануила в 1381 г. М. К. унаследовал его владения в Морее. Но в 1382 г. в Морею прибыл из К-поля новый правитель Феодор I Палеолог, и М. К. вынужден был вновь отречься от власти. Он удалился в один из мон-рей на Пелопоннесе, где вскоре умер. |
|
|
