| В конечном итоге реорганизация структуры управления в Херсоне после создания фемы привела к тому, что традиционно существовавшие здесь местные муниципалы – «отцы города» оказались наделены полномочиями государственных чиновников, а позже, к концу X в., в связи с исчезновением коммеркиариев, олицетворявших гражданскую власть в феме, к херсонским экдикам или протевонам могли перейти их функции 2312 . Поэтому едва ли могли уцелеть «определенные черты внутреннего муниципального управления городским хозяйством при полном контроле со стороны имперских властей» 2313 . Не меняет этого принципиально важного вывода и обнаружение печатей еще одного чиновника, кира Херсона. Это была именно имперская, «штатная» должность, существовавшая в городе по меньшей мере c VIII в., хотя аналогичный титул – kyrios (или domnus), «господин», фигурировал среди высшего класса ранневизантийских чиновных званий, таких как illustres, magnifici, gloriosi, и отсутствовал в тактиконах вв. 2314 Именно так назывался кир Исаак, моливдовул которого с характерной крестообразной инвокативной монограммой, относящийся к VIII – первой половине IX в., сообщает о том, что его обладатель носил имперский титул ипата и, судя по следам грубой ткани на одной из сторон буллы, занимался опечатыванием неких грузов, отправляемых из Херсона 2315 . Еще две недавно найденные печати с такой же крестообразной монограммой, принадлежавшие царскому ипату Льву, как и две печати ипата Зоила, H.A. Алексеенко, учитывая их стилистическую близость, общие иконографические и палеографические особенности, относит к концу первым десятилетиям IX в. 2316 , ко времени, когда, судя по данным Жития Иоанна Готского, в Юго-Западной Таврике, «в земле Тавроскифов, в стране Готфов» (ton Tauroskython ges, tes upo ton choran ton Gotthon telouses), действовали также «кир Готфии и его архоиты» (to kyro Gotthias kai tois archousi autou), к которым примыкал, очевидно, и «кир Фул», (о kyrios ton auton Thoulon) 2317 . Впрочем, датировка печатей этого сфрагистического типа неустойчива и может укладываться в несколько больший предел, по крайней мере второй. половины VIII – первой половины IX в. Поэтому безосновательно заявлять, что крымские киры появились в результате изменения административного устройства в 80-х гг. VIII в. и исчезли, «...когда к 30-м гг. IX в. хазарская угроза спала» 2318 . |
| 11. Витигис, направившись с остатками войска к Равенне, занимал укрепления бывших по пути местечек крепкими гарнизонами; он оставил в Клузиуме, городе Этрурии, тысячу человек под начальством Гибимера, в «Старом Городе» (urbe vetere) столько же, начальником над которыми поставил Албилу , родом гота. В Тудере он оставил Улигисала с четырьмястами воинов. В Пиценской области он оставил гарнизон в четыреста человек в Петре из числа тех, которые и прежде тут жили, но в Ауксиме, который является крупнейшим из здешних городов, он оставил четыре тысячи готов, выбранных за свою доблесть, поставив им начальником крайне энергичного человека по имени Висандра, а в городе Урбине – две тысячи под начальством Моры. Есть еще два укрепленных пункта – Цезена и Монтеферетра; в каждом из них он поставил гарнизон не меньше чем по пятьсот человек. Сам же с остальным войском двинулся прямо к Ариминуму с тем, чтобы его осадить. Но Велизарий со своей стороны, как только готы сняли осаду, послал Ильдигера и Мартина с тысячей всадников с тем, чтобы они, быстро двигаясь другой дорогой, успели раньше неприятелей прийти в Ариминум, и велел им возможно скорее отозвать оттуда Иоанна и всех бывших с ним и вместо них поместить большой отряд, вполне достаточный для охраны этого города, взяв его из гарнизона города по имени Анионы, который находится у Ионического залива, отстоящего от Ариминума на расстоянии двух дней пути. Дело в том, что не так давно он захватил этот город, отправив туда Копона с немалым войском из исавров и фракийцев. Он надеялся, что если только они и пехотинцы, находясь под начальством не очень известных командиров, будут находиться в Ариминуме, то весь цвет готского войска не останется здесь для осады, но, не обратив на них внимания, тотчас отправится к Равенне; если же они захотят осаждать Ариминум, то для пехотинцев там хватит продовольствия на более продолжительное время; вместе с тем он полагал, что две тысячи конницы, не находясь внутри стен крепости, а передвигаясь с остальным войском, причинят врагу, конечно, много бед и скорее заставят их снять осаду. Имея это в виду, Велизарий дал свой приказ Мартину и Ильдигеру с их войском. Двигаясь по Фламиниевой дороге, они немного обогнали варваров, так как готы при большой своей численности двигались много медленнее и принуждены были делать большие обходы как вследствие недостатка в предметах первой необходимости, так и потому, что они меньше всего хотели идти поблизости от укреплений по Фламиниевой дороге, так как там, как я раньше указывал, римляне держали в своих руках Нарнию, Сполеций и Перузию. |
| Упадок хозяйства, вызванный неблагоприятной внешнеполитической ситуацией, войнами и разорением, конечно, отражался на функционировании экономической и торговой структуры страны, но не мог быть определяющим в изменении этой структуры, которая зависела от внутренних факторов развития. Да и было ли когда-нибудь спокойное, мирное время за сотни лет существования Империи? Войны, столкновения на собственной и чужой земле, вражеские и ответные рейды следовали друг за другом бесконечной чередой, то усиливаясь, то затихая, но, по сути, никогда не прекращаясь. Поэтому абсолютизировать негативное влияние стабильно действовавшего военного фактора на развитие городов раннесредневековой Византии столь же неуместно, как пытаться объяснить рождение западноевропейского феодализма одной лишь нескончаемой вооруженной «борьбой всех против всех». Не стоит в этом ряду особняком и появление хазар в Таврике, которое, следует подчеркнуть, произошло не ранее 680-х гг. 808 , не говоря уже о том, что пришельцы обжились и почувствовали себя более уверенно в новых краях и того позже. Во всяком случае, даже в начале VIII в. сюда не боялись ехать переселенцы из Малой Азии, примером чему может служить бывший пафлагонский кандофор (kandophoros), дед Иоанна Готского, знаменитого мятежника, противника хазарского влияния 809 . И все же в каком состоянии находилась экономика города в пост-юстиниановскую эпоху? Насколько полнокровной она была и по каким направлениям развивалась? Ответить на этот вопрос возможно, только заставив заговорить «немых свидетелей» – археологические материалы, стратиграфические колонки, открытые и закрытые комплексы, накопленные за годы раскопок, которые дополняют скупые свидетельства византийских нарративных и правовых источников. Соляной и рыбозасолочный промыслы. Комплексное исследование источников обращает внимание прежде всего на наличие явной преемственности в экономике позднеантичного Херсонеса и раннесредневекового Херсона. Прекращение функционирования большинства хозяйств античного типа на Гераклейском полуострове последовало во второй половине – конце V в. и, судя по остаткам юртообразных жилищ, очевидно, могло быть отчасти связано с появлением здесь какого-то кочевого населения, скорее всего одной из ветвей гуннов (Altziagiri Иордана?), пришедших в Крым после распада державы Атиллы в 453 г., однако это обстоятельство должно было привести не только к натурализации хозяйства, но и к более интенсивному развитию иных отраслей хозяйства, прежде всего промыслов 810 . Это был проверенный, давно, с первых веков н.э. усвоенный херсонитами путь, способный повысить занятость населения, обеспечить ему нормальный прожиточный уровень и стабилизировать экономику города. |
| Нарсес сразу отправил к Тотиле парламентеров. Полководец посоветовал готскому королю покориться перед лицом подавляющего превосходства противника или, если он отказывается это сделать, назначить время битвы. Тотила отказался подчиниться и назвал датой битвы восьмой день с момента получения ультиматума. Вероятно, ни одна из сторон всерьез не отнеслась к соблюдению этой договоренности. В следующую ночь Тотила двинул армию к Фабриано, свернул влево и дошел до Мелано, где встал лагерем. Утром, к своему удивлению, имперские военачальники обнаружили, что готские войска находятся от них на расстоянии двух полетов стрелы. Битва стала неизбежной. Нарсес и его советники привели с собой армию не для того, чтобы обмениваться любезностями с Тотилой. Они должны были уничтожить его армию. План предусматривал отражение натиска Тотилы в случае его наступления, и было ясно, что он начнет это наступление. Тотила не получал никаких выгод от промедления. Для него наилучшим выходом было как можно скорее принудить противника к сражению. Именно на это и рассчитывал Нарсес. Лангобарды и герулы, спешившись, образовали центр расположения имперской армии. На правом фланге были сосредоточены войска Валериана, Иоанна Обжоры и Дагисфея, одетые в доспехи конные лучники, которых спереди прикрывали четыре тысячи леших лучников. На левом фланге расположился сам Нарсес с дружиной Германа и таким же прикрытием из пеших лучников. В тылу левого фланга расположился резерв из пятисот конников, готовых при необходимости в любой момент вступить в битву. В еще более глубоком тылу находилась тысяча верховых воинов, готовых по первому приказу обойти правый фланг готов. Численность войска Тотилы была меньше, соотношение равнялось трем к пяти. Поэтому, хотя все были готовы, атака откладывалась. Король ждал подхода Тейи с двумя тысячами конников, но Тейя задерживался. Тогда Тотила попытался обойти левый фланг имперского войска. Атака была отбита после короткого боя, и Тотила оставил эту попытку. Чтобы не тратить время попусту, стороны устроили несколько поединков. Особенно примечательной была схватка готского воина с одним из армян Нарсеса. Победил армянин. Сам Тотила (интересный штрих) не упустил случая покрасоваться и показать свое искусство, появившись перед войском во всем своем воинском великолепии. Сияя сталью, золотом и пурпуром, он показал всем свое умение владеть конем. Однако вскоре после полудня прибыл Тейя, и был подан сигнал к обеду. Готы ушли в лагерь, но Нарсес решил не рисковать. Его воины ели, не покидая рядов. |
| очевидно, предпочитавшие местному светскому архонту или киру авторитет духовного пастыря. Впрочем, неудача, которую Иоанн потерпел как посредник, еще раз показывает то, что пытался замаскировать агиограф: авторитет его героя далеко не всегда был непререкаем. 643 Эта фраза (tes choras ekeines) свидетельствует о том, что анонимный агиограф сам не был жителем южнобережья Крыма: он ссылается в рассказе о чудесах святого на жителей не своей или этой, а той страны (ekeinos – «тот, оный», местоимение, указывающее на предмет отдаленный). Если припомнить, что страну Тавроскифов, место рождения святого, он называет заморской, peratike (см. гл.1), находящейся на другом берегу, то самым вероятным предположением о жительстве автора следует признать противоположный, азиатский берег Понта, где находилась Амастра. Точно так, во времена Трапезундской империи, побережье Таврики, то есть Херсон и климата Готфии, входившие в сферу влияния Великих Комнинов, обозначались в их официальном титуле выражением Заморья, Perateia. Житель Фракии и окрестностей Константинополя не мог бы так выразится о Крымском полуострове, поскольку уже азиатские провинции Империи, Понт, Пафлагония, Каппадокия, были для него заморскими, как они действительно именуются у писателей (peratika themata у Феофана). 644 В переводе А. Никитского: «...дабы избавиться нам от вредного общения» (opos rystheiemen tes epiblabous koinonias) (Указ. соч. – С. 33, гл.10). Koinonias – «товарищества, сообщества, соучастия, связи». 645 Термин «святосжигатели» (ton agiokauston) очень часто встречается у современников в применении к иконокластам, отказывавших в почитании святым мощам и образам и бросавших их в огонь 646 ...и нечистых еретиков (akatharton airetikon). Из этого молитвенного обращения–пожелания, несомненно, следует, что окончательная редакция Жития была составлена после свержения василевса Ирины, во времена иконоборского влияния, но завершено до восстановления иконопочитания в 843 г. В указанных выше словах проглядывает явное совпадение с тоном записей Епифания Монаха, который тоже «бежал общин иконоборцев» (kai pheugontes tes koinonia ton eikonomachon) во время своего путешествия к Крыму в первой трети IX в. |
| Г., Могаричев Ю. M. К вопросу о церковной истории... – С. 99), хотя с этим есть и несогласные исследователи, считающие такую трактовку ошибочной ( Виноградов А. Ю., Комар A. В. Институт тудуна и хазары в Юго-Западном Крыму VIII – начала IX в. в контексте новых данных эпиграфики//Сугдейский сборник. – К.; Судак, 2006. – Вып. 2. – С. 48, 49). Если этот народ, свои люди – паства, как перевел В. Г. Васильевский , тогда надо признать, что преподобный мог оказаться выдан своими недавними последователями и даже учениками-мафитами, о которых идет речь ниже, в гл.7. 565 В греческом тексте – tois archousi ton Chazaron exedothe – «архонтам (начальникам, предводителям, властителям, властям) хазарским выдан». Последнее слово от ekdidomi – «выдавать, передавать, отдавать» (A Patristic Greek Lexikon/Ed, by W. H. Lampe. – Oxford, 1961. – P. 426). Следует обратить внимание, что «хазарские власти», вероятно, в лице хагана и тудунов, противопоставлены упоминаемым ниже «властям» – «архуси» кира Готфии, которых, следовательно, нельзя отнести к хазарам. 566 Заключил соглашение, союз в значении «совместный заговор», «состояние возмущения», – to systathenai. 567 ..to kyro Gotthias kai tois archousi autou – «киром Готфии и его архонтами (на- чальниками)». A. В. Виноградов предлагает коньектуру tris вместо артикля tois, и тогда количество «предводителей», подчинявшихся киру Готфии, будет равно трем ( Виноградов А. Ю., Комар A. В. Институт тудуна... – С. 48). Но обоснования своей трактовке исследователи не приводят. Ясно, что термин kyrios обозначал в данном случае не конкретную должность, а просто «начальник», «правитель» (Храпунов Н. И. Администрация византийского Херсона в VIII – начале IX вв.//ПИФК. – M.; Магнитогорск, 2002. – Вып. 12. – С. 574). Исследователи видят в нем византийского наместника-топарха или наместника пограничной византийской области с особым статусом управления (Герцен А. Г. Хазары. – С. 103; Алексеенко H. А. Херсон на византийско-хазарском пограничье в начале IX в.//Сугдея, Сурож, Солдайя в истории и культуре Руси – Украины. |
| сина С. Б., Кирилко В. П., Мыц В. Л. Работы Южно-Крымской археологической экспедиции//Отчетная археологическая сессия Гос. Эрмитажа. – СПб., 2001. – С. 19–26). В таком случае мы можем выделять третий строительный период храма, когда он подвергся полной переделке, то есть едва ли не был «построен с основания». Впрочем, это не отвергает историчность созданного в третьей четверти VIII в. монастыря to eponomauomenon ton agion apostolon, как он назван в Житии. 599 В переводе А. Никитского: «Случилось и чудо некоторое в быстроте переправы его» (Орег kai thauma gegonen en te tachyteti tou peramatos autou) (Никитский A. Указ. соч. – C. 30, гл.6). 601 B данном случае «чудом (удивлением)» (thauma), – очень редко достижимой скоростью (около 5 км в час), представлялось преодоление краткого, прямого пути между Амастридой и Южным берегом Крыма (около 300 км) примерно за двое с половиной суток (60 часов), если считать временем отплытия рассвет 27 июня, а прибытием – вечер 29 июня 791 г. Следовательно, судно двигалось со скоростью 2,7 узла, что ближе к средним показателям, обычно укладывающимся между 2 и 4 узлами, которые едва ли можно считать выдающимися даже для транспортных парусных, одномачтовых судов (cp.: Casson L. Ships and Seamanship in the Ancient World. – Princeton, 1971. – P. 282–289, Tabl. 1–5; Веникеев E. B., Артеменко JI. T. Пенители Понта. – Симферополь, 1992. – C. 28). 602 Ktiseos не обязательно означает «здания»; это может быть основание или создание чего бы то ни было, возведение или кардинальная перестройка прежних культо- вых сооружений и хозяйственных построек. 603 ...ieron skeuon («священной утвари»), то есть речь идет не только о литургических сосудах, но шире – обо всем необходимом для отправления культа, от потира и облачения до фимиама и свеч. 604 ...biblion pantoion («разных книг»). На наличие собственного производства рукописных книг указывают многочисленные находки в византийском Херсоне металлических петель и шпеньков- " кинжальчиков» от их застежек, а также ножей пергаментщиков (см.: Материалы и техника византийской рукописной книги/И. П. Мокрецова, M. М. Наумоа, В. H. Kupeeea и др. – M., 2003. – С. 27,68–69, рис.1,18,19). |
| Вероятно, в кон. XV в. Сугдейская митрополия находилась в наиболее плачевном состоянии. Сугдея после изгнания из нее генуэзцев быстро пустела; экономическая деятельность была связана только с Каффой. В 1485 г. Сугдейская митрополия была временно присоединена к Готской. О положении Сугдейской митрополии позднее сведений крайне мало. В 1566 г. в Сугдею был направлен управляющий экзарх, прежде занимавший пост сакеллария некоего патриаршего имения (ставропигии) в Каффе. В функции экзарха входило объединить управление общинами 10 окрестных деревень. Возможно, это и была православная паства митрополии. Вскоре территорию и приходы Сугдейской митрополии поделили между Готским и Каффским митрополитами. В 1616 г. Сугдейская митрополия была окончательно присоединена к Каффской. В 1485 г. в Каффе вместо прекратившего существование католич. еп-ства была образована правосл. Каффская митрополия. Первый известный греч. архиерей Каффы - митр. Софроний - занимал эту кафедру в 1546 г. В 1616 г., когда митрополитом был Митрофан, к Каффе была присоединена Сугдейская и Фулльская митрополия и кафедра Каффы получила офиц. наименование митрополия Каффская и Фулльская. Тем не менее в структуре правосл. епархий К. того времени Каффская митрополия также занимала второстепенное положение и в 1678 г. была присоединена к Готской митрополии. В состав Готской митрополии в сер.- 2-й пол. XV в. помимо земель уничтоженного турками княжества Феодоро вошли территории бывш. Херсонеса. Несмотря на исчезновение этого древнего города, увеличение территории Готской митрополии, вероятно, сделало ее наиболее многочисленной и жизнеспособной епархией К. После разгрома турками Дороса (Мангупа) в 1475 г. местом пребывания митрополитов стал Бахчисарайский в честь Успения Пресв. Богородицы мужской монастырь в Майрам-Дере. Известно о существовании еще 3 греч. муж. правосл. мон-рей на юго-западе К. в XVI-XVIII вв.: Балаклавского во имя вмч. Георгия Победоносца , Феодора Стратилата (ныне в с. М. Садовое) и мон-ря Иоанна Предтечи близ Бахчисарая. Вероятно, также продолжали действовать нек-рые из пещерных мон-рей горного К.: в Инкермане (см. Инкерманский во имя сщмч. Климента, папы Римского ), Челтере и Шулдане. Монашеские посольства из К. с кон. XVI в. неоднократно посещали Москву для сбора милостыни. В XVII в. они получали от российского правительства регулярные субсидии (ругу). |
| Был воспитан в апостольской проповеди и преданиях отцов, принимаю то, что выше писано, и подписался»), а также под протоколами VI и VII заседаний («Кирилл инок и представитель Готский», «Кирилл, грешный инок и представитель епископа Никополя Готского»), по мнению ряда исследователей, указывает на представите- ля епископии подунайской Низменной Готии, Никополя Готского в Нижней Мезии (Mansi J. D. Sacrorum cosiliorum nova et amplissima collectio... – Graz, 1960. – Col.994 C, 1095 A, 1154 A; 1962. – T.13. – Col. 384 B, 365 D; подр. cm.: Герцен A. Г., Могаричев Ю. M. K вопросу o церковной истории Таврики в VIII в.//АДСВ. – Екатеринбург, 1999. – Вып. 30. – С. 106–110; Науменко В. Е. Представитель Готии на VII Вселенском соборе 787 г. в Никее//Херсонес Таврический. У истоков мировых религий. Материалы науч. конф. – Севастополь, 2001. – С. 61–67). Принятие этого весьма вероятного допущения сглаживает отсутствие упоминаний на синоде представителей Мезии и Скифии. Крымская же Готфия формально не была выделена как церковная единица из состава Херсонской епархии, по крайней мере, до конца 787 г., а избрание Иоанна Исповедника предстоятелем Готфии не было признано легитимным официальным Константинополем даже после его посещения столицы Империи. 563 Важно заметить, что, согласно рассказу агиографа, последующие события произошли «после этого», «затем» (meta tauta), То есть одновременно или вскоре после того, как епископы собрались в Никее в конце сентября 787 г. С такой датой согласна и Мари-Франс Озепи (Auzepy M.–F. La Vie de Jean de Gothie (BHG 891). – P. 75). Однако Ю. M. Могаричев выражает no этому поводу сомнение, которое основывается лишь на том, что «...полного варианта Жития мы не знаем, а в различных списках события освещаются не всегда в одной последовательности» (Могаричев Ю. M., Шапошников A. К. Житие Иоанна Готского... – С. 85, прим. 5). 564 В греческом тексте – meta tou idiou laou. Поэтому правильнее будет здесь читать «своим народом», то есть «Иоанн, после этого, своим народом выдан был...» (см.: Герцен А. |
| По-видимому, первые побуждения взяться за жития святых скрываются в поисках Васильевского за новыми данными для освещения как первых страниц русской летописи, так равно истории южной России в до-русский период. Сюда относится прежде всего его тетралогия: жития Георгия Амастридского, Стефана Сурожского, Иоанна Готского и Стефана Нового. Что мысль о всех этих житиях занимала нашего автора именно по связи с задачами русской истории, это ясно выражено им на первых страницах исследования о житии Стефана Нового (Журнал Министерства Народного Просвещения, июль 1877 г.). Задача автора уже и тогда простиралась, однако, гораздо дальше – к подробному и сравнительному изучению других однородных памятников византийской письменности за весь иконоборческий период. И нужно сказать, что до известной степени он осуществил свою задачу, так как кроме указанной тетралогии или отметил, или изучил много других житий, относящихся или по происхождению, или по событиям и лицам, в них описываемым, к той же эпохе. Так как жития Стефана Сурожского и Георгия Амастридского вновь были переработаны и переизданы автором, то они являются перед судом науки лучшим обращиком научного метода и научных выводов. Остаётся сказать несколько слов о других житиях. Житие Стефана Нового имеет в сущности косвенное отношение к русской истории, именно, по некоторым данным для истории Крыма, куда Стефан был сослан в заточение. Главное же значение оно имеет для византийской истории, именно, для иконоборческой эпохи; собственно два факта в этом отношении выясняются из жития: обширная эмиграция греков в VIII веке в Сицилию и на северные берега Чёрного моря, а равно довольно заметная мягкость правительственных мер против иконопочитателей. Житие Иоанна Готского составляет собственно канву, на которой делается обзор истории готов в Крыму и основания православной готской епархии на южном берегу полуострова; этой частью исследование прямо входит в русско-исторические темы. Но как памятник, описывающий жизнь епископа Готии во второй половине VIIU-ro столетия, житие И. Готского сообщает несколько новых черт к византийской истории того времени. – Можно думать, что жития Стефана Нового и И. Готского в переработке должны были составить первый выпуск русско-византийских исследований. И следует пожалеть, что автор не успел исполнить своего намерения, вследствие чего оба упомянутые жития не могут сравниться по обработке и добытым из их изучения результатам с теми, которые переизданы во 2-м выпуске. |
|
|
