| Через несколько лет после ухода князя Андрея, его отец Великий князь Юрий Владимирович Долгорукий был убит в Киеве. «Стихийно» началось восстание черни, направленное против сторонников убитого князя. В первую очередь против «суздальцев» (название «москали» появилось позже). Погром был жестоким. Не щадили ни женщин, ни детей «пришельцев». Возобновилось кровавое междоусобие и череда княжеских смен. В конце концов киевская знать пригласила Мстислава Изяславича Волынского, сторонника западной ориентации, женатого на полячке Агнешке Болеславовне. Киев уже тогда мечтал стать «цэ Европой». Князь принял посольство Папы Римского, желавшего привлечь русские войска к борьбе за свои интересы в Европе. Но недовольство Мстиславом нарастало. В 1169 году против него составилось большое общерусское войско. Дружины одиннадцати князей приступили к Киеву. Предводительствовал ратью князь Мстислав Андреевич. На третий день войска ворвались в Киев. Город подвергся разорению. Чего ранее никогда на Руси не бывало. Можно предположить, что разгром Киева стал ответом на первый « майдан». Пострадали в основном приверженцы «запада» (Польши и Ватикана). После этого Киев окончательно потерял статус столицы (подобно Риму при столичной Византии). Вопреки обычаю князь Андрей не стал занимать Киевский стол. Он поручил его своему младшему брату Глебу Юрьевичу. А сам продолжил дело созидания новой Руси с центром во Владимире. Тем более что к этому времени он уже был Великим князем. Этот титул он получил от первого в истории Руси Земского собора. Другим важнейшим событием, определившем исторический ход Руси стала битва на Калке в 1223 году. Примерно в том месте, где сейчас проходит фронтовая линия Донецко й народной республики. Против монголо-татарского корпуса Джэбэ и Судэбэя выступило русское войско, собранное из нескольких княжеств. Но договориться о едином действии против кочевников князья не смогли. Каждый действовал по своему усмотрению и в результате разгромлены были все. Причём киевский князь Мстислав в первый день главной битвы наблюдал из-за укрытия как гибли его соплеменники, но на помощь не выступил. На следующий день было разбита киевская дружина, а сам князь был захвачен в плен. На поверженных пленников наложили помост устроили на нём пир. Но Киев монголы атаковать не решились, поскольку подходило войско «суздальцев-москалей». К несчастью для Руси этот кровавый разгром не стал уроком для князей и новое нашествие монголо-татар принесло ещё более жестокое разорение Русской земле. Даже перед лицом смертельной угрозы они не смогли договориться о совместных действиях. Они встречали врага поодиночке и вновь были разбиты по отдельности. Хотя ранее был пример совместного противостояния степнякам - половцам. В особенности во время правления Великого князя Владимира Мономаха. |
| Мстислав, впрочем, не думал успокаиваться после такой удачи; скоро он созвал опять князей и стал говорить им: " Мы, братья, половцам много зла наделали, вежи их побрали, детей и стада захватили, так они будут мстить над нашими гречниками и заложниками; надобно нам будет выйти навстречу к гречникам " . Братье полюбилась эта речь, они все отвечали: " Пойдем, ведь это будет выгодно и нам, и всей Русской земле " . По-прежнему, как при Ростиславе, князья дошли до Канева и здесь дожидались гречников. Не одни только половцы мешали греческой торговле: в 1159 году берладники овладели Олешьем; великий князь Ростислав отправил на них Днепром двух воевод, которые настигли разбойников, перебили их и отняли награбленное. Из дружины княжеской в описанное время упоминаются следующие имена: в Киеве при Изяславе Давыдовиче был Глеб Ракошич, которого князь посылал к двоюродному брату своему Святославу черниговскому; после, при Изяславе, во время борьбы его с Ростиславом, видим Шварна, быть может, того самого, который был воеводою при Изяславе Мстиславиче, двоих братьев Милятичей - Степана и Якуна и Нажира Переяславича; все они были захвачены в плен в той битве, где погиб Изяслав; потом при Ростиславе упоминаются Юрий Нестерович и Якун, ходившие на берладников, которые взяли Олешье, и Жирослав Нажирович, ходивший с торками из Киева на помощь Рогволоду полоцкому; Гюрата Семкович, посланный Ростиславом в Константинополь к императору по делам церковным; Владислав Вратиславич Лях, посыланный Ростиславом для охраны гречников от половцев; по некоторым известиям, тысяцким в Киеве при Ростиславе был Жирослав Андреевич; близкими людьми к этому князю были также покладник, или спальник, его Иванко Фролович и Борис Захарьич. Из дружины Мстислава Изяславича, когда еще он сидел на Волыни, упоминаются Жирослав Васильевич, которого он отправлял послом к Изяславу Давыдовичу по делу Берладника; потом, во время войны его с Изяславом, Кузьма Сновидич и Олбырь Шерошевич (происхождение которого явно нерусское); посадником его в Торческе был Вышко, которого схватил Давыд Ростиславич; Владислав Вратиславич Лях, которого Мстислав посылал пред собою в Киев, позванный туда братьями и гражданами; но мы видели этого Владислава боярином и воеводою Ростислава в Киеве; можно думать, что немедленно по смерти Ростислава Владислав явился к Мстиславу в послах от киевлян с приглашением на стол; наконец, при бегстве Мстислава из Киева упоминаются дружинники, взятые в плен врагами: Димитрий Храбрый, Алексей Дворский, Сбыслав Жирославич, быть может, сын упомянутого Жирослава Васильевича, Иванко Творимирич, Род или Родион, Из галицких упоминаются известный уже нам прежде Избигнев Ивачевич, отправленный в послах к Изяславу Давыдовичу; в войне с последним воеводою галицкого отряда упоминается Тудор Елцич. |
| Таким образом кончилась борьба на севере в пользу последнего из Юрьевичей, который стал так же силен, как и брат его Андрей, и немедленно пошел по следам братним: приведши рязанских князей в свою волю, он захотел также быть самовластием в Суздальской земле, единодержателем всего отцовского наследства и выгнал из своей волости племянника Юрия Андреевича, который принужден был искать счастия в Грузии; второй племянник, Ярослав Мстиславич, также не получил волости в земле Ростовской. Но если Всеволод вошел совершенно в положение Андрея на севере, то мы должны ожидать, что и относительно Южной, старой Руси, и относительно Новгорода Великого он примет то же самое значение. На юге смерть Андрея дала свободу разыграться прежним усобицам между Мономаховичами и Ольговичами; к этим усобицам присоединились, с одной стороны, враждебные отношения в самом племени Олеговом, а с другой, между Ростиславичами и Изяславичами в племени Мономаховом. Мы видели, как Святослав Всеволодович черниговский принужден был оставить намерения свои относительно Киева, чтоб свободнее отбивать Черниговскую волость от нападения двоюродного брата своего Олега северского; мы видели, что он опустошением отплатил последнему за опустошение и возвратился в Чернигов, но Олег не думал так окончить это дело: он заключил союз с шурьями своими, Ростиславичами, также с Ярославом киевским, и союзники решились с двух сторон напасть на Святослава. Но Ростиславичи и Ярослав, пожегши два черниговских города, заключили мир с Святославом и предоставили Олега одним собственным средствам. Тот с братьями пришел к Стародубу, города не взял, но захватил скот изо всех окрестностей Стародуба и погнал его к Новгороду-Северскому, куда скоро явился за ним Святослав с черниговским войском и приступил к городу; Олег вышел было к нему навстречу, но не успела дружина его пустить по стреле, как обратилась в бегство; сам князь успел вбежать в город, но половина дружины его была перехвачена, другая перебита, острог пожжен; Олег на другой день запросил мира и получил его, неизвестно на каких условиях. |
| Народ ужаснулся, и страх имел действие храбрости: Звенигородцы с утра до вечера бились как отчаянные. Всеволод отступил и возвратился в Киев, где скоро начал готовиться к новой войне, сведав, что Владимирко взял Прилуку. Но жестокая болезнь похитила обнаженный меч из руки его. Отвезенный в Вышегород – место славное тогда чудесами Святых Мучеников, Бориса и Глеба, – Великий Князь напрасно ждал облегчения; объявил Игоря своим преемником, велел народу присягнуть ему в верности и послал зятя своего, Владислава Польского, напомнить Изяславу Мстиславичу данную им клятву. С таким же увещанием ездил Боярин, Мирослав Андреевич, к Князьям Черниговским, которые, согласно с Изяславом, ответствовали, что они, уступив старейшинство Игорю, не изменят совести. Тогда Августа 1146 г.] Всеволод спокойно закрыл глаза навеки: Князь умный и хитрый, памятный отчасти разбоями междоусобия, отчасти государственными благодеяниями! Достигнув престола Киевского, он хотел устройства тишины; исполнял данное слово, любил справедливость и повелевал с твердостию; одним словом, был лучшим из Князей Олегова мятежного рода. Глава XI. Великий князь Игорь Ольгович Вече в Киеве. Измена Киевлян. Речь Изяслава. Корыстолюбие Черниговских Князей. Предательство. Игорь взят в плен. Грабеж в Киеве. Игорь, предав земле тело Всеволода, собрал Киевлян среди двора Ярославова, требовал вторичного обета верности и распустил их. Но граждане еще не были довольны, открыли Вече и звали Князя. Приехал один брат его, Святослав, и спрашивал, чего они желают? «Правосудия, – ответствовал народ: – Тиуны Всеволодовы угнетали слабых: Ратша опустошил Киев, Тудор Вышегород. Святослав! дай клятву за себя и за брата, что вы сами будете нам судиями или вместо себя изберете Вельмож достойнейших». Он сошел с коня и целованием креста уверил граждан, что новый Князь исполнит все обязанности отца Россиян; что хищники не останутся Тиунами; что лучшие Вельможи заступят их место и будут довольствоваться одною уставленною пошлиною, не обременяя судимых никакими иными налогами. |
| Вместе с братьями Андрей выгнал племянников своих от старшего брата Ростислава; наконец, выгнал старых отцовских бояр, мужей отца своего, передних, по выражению летописца; он это сделал, продолжает летописец, желая быть самовластием во всей Суздальской земле. Но при этом необходимо рождается вопрос: если ростовцы и суздальцы были недовольны, если передние мужи были недовольны, если братья княжеские были недовольны, то какая же сила поддерживала Андрея, дала ему возможность, несмотря на неудовольствие ростовцев и суздальцев, выгнать братьев, выгнать бояр и сделаться самовластием? Необходимо должно предположить, что сила его утверждалась на повиновении младших, новых городов или пригородов. Андрей, как видно, хорошо понимал, на чем основывается его сила, и не оставил этих новых городов, когда войска его взяли самый старший и самый богатый из городов русских - Киев. Глеб Юрьевич, посаженный племянником в Киеве, не мог княжить здесь спокойно, пока жив был изгнанный Мстислав Изяславич. Последний начал с ближайшего соседа своего, Владимира Андреевича дорогобужского, который, как мы видели, был союзником Юрьевичей при его изгнании; с братом Ярославом и с галичанами приступил Мстислав к Дорогобужу, стал биться около города, но, несмотря на болезнь Владимира Андреевича, который не мог лично распоряжаться своим войском, несмотря на то, что Глеб киевский вопреки своему обещанию не дал ему никакой помощи, Мсти славу не удалось взять Дорогобуж: он должен был удовольствоваться опустошением других, менее крепких городов Владимировых и возвратился к себе домой. Скоро Владимир Андреевич умер, как видно, не оставив детей, но волости его уже дожидался безземельный князь Владимир Мстиславич, приехавший с северо-востока и живший теперь в волынском городе Полонном, который принадлежал киевской Десятинной церкви. Узнав о смерти Андреевича, он явился перед Дорогобужем, но дружина покойного князя не пустила его в город, тогда он послал сказать ей: " Целую крест вам и княгине вашей, что ни вам, ни ей не сделаю ничего дурного " ; поцеловал крест, вошел в город и тотчас же позабыл свою клятву, потому что, говорит летописец, был он вертляв между всею братьею; он накинулся на имение, на стада и на села покойного Андреевича и погнал княгиню его из города. |
| Не найдено сего на гробницах Епископов Симона и Митрофана. Плиты на сих гробницах оказались поврежденными на самой середине к лицевой стороне гроба и грубо замазанными толстым слоем извести, отчего осколки камня, вставленные в пробитое место, едва держались. Для приведения гробниц в надлежащее положение необходимо было грубо наметанную известь отнять, а слабо держащиеся осколки камня, вложенные в гробовые плиты, заменить благообразно и прочно притесанными камнями. При отнятии осколков оказалось в гробах под пробитыми в плитах отверстиями много набросанных камней – булыжников, известняков, осколков белого камня, разбитых лещедей и отбитой штукатурки. Нужно все было выбрать из гробниц приснопамятных Святителей, что и исполнил ключарь при содействии соборного старосты, закончив дело совершением заупокойной литии и покрыв телеса Святителей пеленами; после сего тотчас же поврежденные плиты заделаны были прочно на алебастре. На мощах Святителя Митрофана видны были в некоторых местах признаки истлевшей одежды, а в стороне в гробе разбитый черный глиняный горшочек. Такой же горшочек виден был и в гробнице Святителя Симона и еще деревянный гребень с зубцами на обеих сторонах. Видно было еще в этой гробнице несколько истлевшей одежды и кожа, нарезанная узкими, в вершок длиною, полосками. Комары, находящиеся на северной стороне собора, в которых погребены Князья Изяслав Андреевич и Борис Данилович также были заложены в полкирпича. По расчистке гробниц, поставленных в сих комарах, оказалось: плита на гробе Князя Изяслава к лицевой стороне имела большие трещины, замазанные известью, и едва держалась. Необходимо было отнять ветхое и заменить прочным белым камнем. При отнятии поврежденных частей плиты, в отверстие ясно видны были мощи Князя; на ножках его сохранилась даже прочная одежда, сквозь ткань которой просвечивались золотые нити. Мусору в этой гробнице не было, а только много было высохшей известки, вероятно нападавшей туда при небрежном замазывании в плите трещин. В гробе видны были еще железный крючок, железные полоски со слюдой, распавшийся деревянный позлащенный крест и несколько связанных небольших, коротеньких пучков красной вербы, на которой были целы и беленькие росточки. |
| Чичагов сориентировался слишком поздно. Когда он бросился с 17 линкорами в погоню, те шведы, которым удалось прорваться, были уже на безопасном расстоянии. Утешительными призами стали отставший фрегат «Грипен» и 74-пушечный линкор «София Магдалена», который из-за полученных повреждений не смог поставить все паруса. Особого успеха достиг и капитан 2-го ранга Роман Васильевич Кроун, командовавший захваченным ранее им же у шведов фрегатом «Венус». Кроун, ставший одним из главных героев этого дня, потопил 15 шведских гребных судов, захватил четыре галеры, транспорт и канонерскую лодку. А на следующий день «Венус» совместно с линейным кораблем «Изяслав» настиг и после полуторачасового боя взял 64-пушечный «Ретвизан» – впоследствии этому линкору оказалась суждена долгая и славная карьера в российском флоте. «Софию Магдалену» догнал равный ей по силе «Мстислав». Адмирал Александр Шишков (будущий министр просвещения России), сообщает любопытные подробности об их поединке: «Вскоре у обоих паруса изорванные затрепетали и скорость хода уменьшилась. Ядро с нашего корабля сбило висевший шведский флаг, который, вея и кувыркаясь, летел в море. Мы, зрители на сие отдаленное от нас единоборство, ожидали, что швед после сего отдастся в плен; однако ж увидели, что он, желая продолжать ещё битву, снова поднимает флаг на бизань-мачту; но прежде, нежели флаг сей дошёл до вершины её, другое ядро, ударившее в сию мачту, свергает её, и она падает от кормы к носу, покрывая парусами своими всю палубу. Сим образом кончилось сражение. Корабль сей назывался " София-Магдалена " . Контр-адмирал Лилиенфельд, начальствовавший им, по отдании шпаги своей, спросил капитана Биллоу: «Видели ль вы державшееся близ меня небольшое парусное судно, по приближении вашем ко мне пустившееся в шхеры? " И когда Биллоу отвечал: " Видели " , тогда примолвил он: если бы вы знали, кто на нём, то, конечно, оставя меня, погнались бы за ним». Сими словами дал он знать, что на нём был сам король…» Стоит добавить, что офицером «Мстислава», которому доверили почетную миссию забрать флаги сдавшейся «Софии-Магдалены», был мичман Иван Фёдорович Крузенштерн, впоследствии первый российский кругосветный мореплаватель. Ну а Густав III, в начале боя предусмотрительно пересевший на небольшое малозаметное судёнышко, действительно выскользнул из ловушки и спасся. Позже Чичагова жестоко ругали за медлительность и нерешительность, из-за которой скандинавский самодержец сумел скрыться. По этому поводу командующий российской армией в Финляндии Иван Петрович Салтыков ядовито писал канцлеру Александру Андреевичу Безбородко: «Что делать, что наши морские витязи немножко созрели; это иначе и быть не может. Лета старые сопряжены с лишнею осторожностью. Оно для себя не худо; но для дела вообще – неуспешно». |
| Перевод Е. составленный по полному тексту правил, находится в книге Никона Черной горы, на который мы видим ссылки в разных местах печатной Кормчей. Все сии пять переводов, второго разряда составлены были не в России, но у Южных Славян, что доказывается самим языком. Северные Славяне пользовались по сей части в полной мере успехами Южных единоплеменников своих, с самых первых веков принятия Христианской веры. Перевод F. также по полным правилам и по составу Валсамона с его толкованиями, сделан был Епифанием Славиницким и хранится в Синодальной Библиотеке. Еще упомянуть должно: 1) об отрывках древнего перевода правил, существовавшего при Великих Князьях Ярославе Владимировиче и Изяславе Ярославиче, на который ссылается Новгородский Монах Зиновий. 2) О переводе Апостольских и Соборных правил, который, по свидетельству Патриарха Иоакима, составлен был монахом Максимом Греком . 3) О переводе правил Апостольских и Вселенских и Поместных Соборов, составленном в 1783 году переводчиком Коллегии Иностранных дел Улианинским по Греческому тексту, помещенному в книге – Beeregii Συνοδιν Pandectae Canonum. Перевод сей находится в Архиве святейшего Правительствующего Синода в С. П. Б. Из сих разных переводов составились два главные рода списков Кормчей книги с XIII века до I го издания печатной Кормчей, в 1653 году. – Первый род, или Фамилия есть Кирилловская, заключающая в себе все списки, сделанные по Зонарову составу (рецензии ) полных правил, и по переводу, присланному в 1270 году от Болгарского Деспота Святислава, которые однако же, как сказано, списаны не все в целости, и имеют толкования Аристиновы, вместо некоторых Зонаровых. Таковые списки суть следующие: I. Пергаменный так называемый Софийский список XIII века, находящийся ныне в Москве, в Синодальной Библиотеке. II. Разные бумажные списки, находящиеся в Новгородском Соборе и сходные с сим харатейным Московским списком, из коих один рассмотрен был мною. III. Подобный список, принадлежащий Библиотеке. Государственного Канцлера, с подлинной подписью Патриарха Никона . (No 10). |
| Она поставлена, подобно гробнице Бориса Данииловича, на пол-аршина выше уровня пола. На настоящем месте эта гробница поставлена уже Всеволодом Георгиевичем по совершении им пристроек к храму; потому что князь Изяслав Андреевич – сын св. Андрея Боголюбского, прежде всех погребенный в златоверхом храме. При сей гробнице можно видеть в настоящее время тяжелый железный шлем и несколько тяжелых железных стрел, длиной каждая более двух аршин. Шлем, по преданию, принадлежит князю Изяславу Андреевичу, стрелы – из тех, какие употреблялись на войнах при древних Русских князьях 53 . Князь Изяслав Андреевич – старший сын св. Андрея Боголюбского. О самых ранних годах его жизни не имеется известий в летописных сказаниях. Первые известия о нем относятся к 1159 году. В этом году Андрей Георгиевич послал сына своего Изяслава на помощь лишенному Киевского престола князю Изяславу Давидовичу, бывшему в борьбе с Черниговским князем Святославом Ольговичем. В то время племянник князя Изяслава Давидовича, Святослав Владимирович, который вскоре сделался зятем св. Андрея Боголюбского, был осажден в городе Вщиже 54 , Святославом Ольговичем и союзными ему князьями; но едва услышали осаждавшие о приближении с войском Изяслава Андреевича, поспешили заключить мир со Святославом Владимировичем и сняли осаду. В 1162 году, по поручению родителя, Изяслав Андреевич, вместе с некоторыми другими князьями, ходил в поход на половцев. Переправившись через р. Дон, Русские князья разбили половцев и гнались за ними, пока не пришли в болотистые места, где половцы успели перебить много Русских воинов. Хотя Русские вновь оправились и обратили в бегство врагов, однако, потерпев здесь потерю в войске, решили не преследовать своих врагов далее и возвратились 55 . В 1164 году Изяслав Андреевич был с родителем своим, также с дядей Ярославом Юрьевичем и князем Муромским, в том победоносном походе на Камских болгар, во время которого Господь засвидетельствовал о Своей помощи св. князю Андрею через чудесное явление света от св. креста 56 . Вскоре по возвращении из этого похода и скончался Изяслав Андреевич 57 . О кончине его и погребении так говорит летопись: «Преставился Благоверный Князь Христолюбивый Изяслав, сын Великаго Князя Андрея, и плакался по нем Князь Андрей отец и брат его Мстислав, и так положили его в церкви Св. Богородицы во Владимире с плачем великим» – Тяжело, конечно, было св. Андрею Георгиевичу в новоустроенном златоверхом храме прежде всех хоронить своего первенца. |
| В 1171 году Мстислав Андреевич был женатым, т.к. в этом году, по сообщению летописей, родился у него сын Василий, скончавшийся, вероятно, во младенчестве, ибо имя его в летописях более не встречается. В первый раз упоминается в летописях Мстислав Андреевич под 1164 годом – при сообщении о том, что он вместе с родителем оплакивал умершего брата своего Изяслава. В это время Мстислав Андреевич был или в отрочестве, или в ранней юности, и потому не был взят своим родителем в славный, по чудесному действию помощи Божией, поход на Камских болгар 1164 года. Но вот в 1169 году во второй раз Мстислав Андреевич выступает в летописи, уже как предводитель сильного войска, посланного Андреем Георгиевичем, против Киевского великого князя Мстислава Изяславича. В марте 1169 года Мстислав Андреевич, в союзе с другими 10 князьями, взял Киев, – и город был, по суровым обычаям времени, разграблен. По поручению родителя, Мстислав Андреевич посадил на Киевском престоле своего дядю, младшего брата св. Андрея – Глеба Георгиевича. Великим князем всей Руси сделался теперь св. Андрей Боголюбский, и слава всероссийской столицы с того времени перешла от Киева ко Владимиру. Не прошло и года по взятии Киева, Мстислав Андреевич был вновь послан родителем – для наказания Новгородцев, дерзнувших брать дани в великокняжеских областях. С Мстиславом Андреевичем и на этот раз было много союзных князей. Ополчение союзников, двигаясь к Новгороду, на пути в Новгородской области выжигало селения, даже не давая пощады жителям, и достигнув Новгорода, осадило его. Но Новгородцы со своим архиепископом св. Иоанном обратились тогда к заступлению Божией Матери, – и Царице небесной угодно было защитить Новгород, явив чудо от Своей иконы 31 . Войско Владимирское было тогда поражено (25 февр.1170 г.), множество из него взято было в плен, и остатки этого войска при возвращении терпели бедствия от голода. Св. Андрей Георгиевич, признав смиренно в Новгородском поражении 32 руку Божию, не потерял своей уверенности в воинских способностях своего сына. Через несколько времени он послал Мстислава Андреевича против Камских болгар. Поход этот был тяжел для войска, потому что была зима и пришлось проходить по незаселенным странам; однако Мстислав Андреевич взял 6 болгарских селений и 1 городок. |
|
|
