| Главным источником сведений о В. С. является древнерус. летописный свод нач. XII в.- Повесть временных лет (ПВЛ), к-рая объединяет летописные заметки и ранние житийные предания о князе. Однако этот корпус сведений сложился, несомненно, раньше, т. к. частично он содержится в Начальном своде, созданном, по весьма основательной гипотезе А. А. Шахматова , в 90-х гг. XI в. и отразившемся в Новгородской I летописи младшего извода. По-видимому, к нач. XII в. в своей основе также относится Память и похвала Иакова Мниха , к-рая в Краткой редакции является древнейшим собственно житийным произведением о В. С., включившим в себя сверх того древний краткий летописчик со сведениями, иногда заметно отличающимися от ПВЛ. В рукописной традиции более распространено др. Житие В. С., среди многочисленных списков к-рого исследователи выделяют 4 древнейшие разновидности (помимо смешанных компилятивных форм): Проложное житие (старшие списки относятся к XIII в., само житие, возможно, составлено в 3-й четв. XII в.); «Обычное житие», существующее в Пространной (древнейший список - Мусин-Пушкинский 1414 г.) и Краткой редакциях (старшие списки - нач. XVI в.); «Слово о том, како крестися Владимир, возмя Корсунь» (в составе Киево-Печерского патерика Феодосиевской редакции и в отдельных списках 1-й пол.- сер. XV в.), Легендарное житие (в Плигинском сб. XVII в., памятник, вероятно, старше 1-й пол. XV в.). Рассказ «Обычного жития» в целом совпадает с летописным, хотя более сжат (отсутствуют «Речь философа» и др.), в то же время он содержит нек-рые неизвестные летописи детали (послы В. С. пребывают в Царьграде 8 дней, осада Корсуни длится 6 месяцев и т. п.), а также заключительный молитвенный призыв к равноап. Константину и В. С. избавлять от бед «люди... греческыя и рускыя». Житийные тексты о В. С. изданы и изучены недостаточно, поэтому нельзя с определенностью ответить на вопрос, зависит ли житийный рассказ от летописного, или же они перерабатывают какой-то общий источник. Нек-рые отсутствующие как в ПВЛ, так и в Житии детали о Крещении В. С. и киевлян находятся в разных редакциях Проложного жития В. С. Т. н. Церковный устав св. Владимира, дошедший в многочисленных редакциях, к-рые восходят, согласно Я. Н. Щапову , к общему архетипу XII в., имеет в первоначальной основе установления эпохи В. С. |
| Итак, огненные столбы (πρινοι στλοι), которые, как видно уж из самого хода рассказа у Льва Диакона, явились не ранее апреля 989 года, а по ал-Мекину, – именно 7-го апреля этого года, только еще предсказывали взятие Корсуня Русскими; другими словами: город Корсунь взят Русскими позже апреля 989 года. Нет никакой причины сомневаться в том, что здесь идет речь о том самом взятии Корсуня, которое, по рассказу русской начальной летописи, предшествовало крещению Владимира; но оказывается только, что это взятие Корсуня случилось не в 988 году и не до крещения Владимира, а много позже того. Точный смысл слов Льва Диакона, вполне подтверждаемый и разъясняемый хронологическими отметками ал-Мекина, подрывает, можно сказать, в корне авторитет русского летописного сказания, ниспровергает окончательно и в самом основании все его построение. Известно, как затруднял русских исследователей, начиная с Карамзина, этот поход Владимира на Корсунь, стоящий посредине между обращением Владимира к христианству, между его решимостью принять веру от Греков, и между самым крещением; известно, к каким искусственным и тонким соображениям прибегали они, чтобы сделать его понятным и естественным с точки зрения внутренней вероятности. Оказывается теперь, что, если крещение Владимира совершилось в 988 году, – в чем нет пока причины сомневаться, – то взятие Корсуня последовало гораздо позже и, следовательно, вовсе не находилось в какой-либо прямой связи с крещением русского князя. И на этот раз нельзя сказать, чтобы вывод, необходимо вытекающий из указаний ал-Мекина и Льва Диакона, не находил себе опоры в русских источниках. В «Похвале» Владимиру мниха Иакова, в одном из наиболее драгоценных остатков русской письменности XI века 119 , мы читаем: «По святом крещении поживе блаженный князь Володимер 28 лет. На другое лето по крещении к порогом ходи, на третье лето Корсунь город взя» и т. д. Важность, а также и справедливость наших соображений мы предоставляем пока вниманию русских историков, а теперь будем продолжать далее разбор ал-Мекина и Льва Диакона. |
| Н. И. Серебрянский полагал, что первоначальное предание о взятии Корсуня лучше сохранилось в летописце XVII в., но это не так. В сборнике помещены два летописца, интересующий нас – второй. Постоянные ошибки встречаются в его тексте повсеместно. В рассказ о взятии Корсуня вставлен перечень жен Владимира, который противоречит всем остальным источникам: «...а сперва Владимер до святого крещения им я три жены словеннскаго роду, а четвертую греческаго роду, а пятую древлянску, имя ей Рогн да. А преже сестра Рогн дина была за братом Владимеровымъ за Изяславом. И Владимер брата своего уби, а Рогн дину сестру, брата своего жену, постриже, и после разстриже, и женися на ней Владимер. И родися от ней окаянный Святополкъ от двою отцов и от двою братов, иже напосл док Святополкъ уби братию свою Бориса и Гл ба. И родися от Владимера от пяти женъ его 12 сыновъ: 1 сынъ Ерославъ от греческия жены, 2 сынъ Изославъ, 3 сынъ Святополкъ, 4 сынъ Вячеславъ, 5 сынъ и 6 от греческия жены Борис и Гл б, и Всеволод, 8 сынъ Игорь, 9 сынъ Мстиславъ, 10 сынъ Святославъ, 11 Судислав, 12 Позвизд». Здесь полочанка Рогнед названа древлянкой, жена Ярополка оказывается не греческой монахиней, а ее сестрой. Брат Владимира назван Изяславом, хотя на самом деле это было имя старшего сына Владимира и Рогнед. Владимиру приписаны в качестве сыновей два его внука, Вячеслав и Игорь Ярославичи. Два его собственных отпрыска, Вышеслав и Станислав, пропущены совсем. Внешне рассказ из летописца выглядит более цельным, но эта цельность – результат литературной обработки. Видимо, многое автор писал по памяти. Безусловно был прав А. А. Шахматов, в основу публикации положивший Особое житие из Плигинского сборника. К счастью, многое из того, что рассказывается в летописи и житиях, можно проверить археологическими методами. 3. Ход боевых действий Почти все исследователи датируют начало похода на Корсунь 988 г. Это безусловно противоречит источнику Иакова Мниха, который относил к этому году поход к Порогам, а не выступление к Корсуню. Одной из причин такого перемещения служит указание ЖВ на шестимесячный срок осады. Сам текст ЖВ сложился только в XIV в. (Гл. 3.5), но источник, из которого агиограф заимствовал это сообщение, может быть гораздо старше. Если Корсунь был взят в конце июля, то осада должна была начаться в феврале. Это не согласуется ни с принятыми тогда сроками ведения боевых действий, ни с реальными природными условиями. Зимой Днепр и Волга покрыты льдом, и попасть в Черное море из Руси было невозможно. В Особом (Легендарном) житии к сообщению ЖВ о шести месяцах стояния под Корсунем добавлено новое сообщение. После того, как варяг Ижьберн указал Владимиру, как снабжается город, осада продолжалась еще три месяца. Если сложить все сроки и переместить взятие Корсуня ближе к началу лета, то получатся приемлемые даты: Владимир прибыл под Корсунь поздней осенью 988 г., а через девять месяцев, в июне 989 г. взял его. |
| Предполагается, что русское войско не могло прибыть к Василию и Константину раньше 4 апреля 988 г. Изданный под этим числом хрисовул, возвращающий собственность монастырям, говорит: «До настоящего дня никакой, даже самомалейшей удачи мы не встретили в нашей жизни, но, напротив, не осталось такого вида несчастья, которого бы мы не испытали». 623 На самом деле из этого не следует, что у императоров вообще не было войск. Если договор с Владимиром был заключен летом 987 г., то в том же году в Константинополь могло прибыть какое-то количество варягов. Существенно было другое: ни одной победы Василий еще не одержал, а воспоминания о разгроме 986 г. были свежи. Согласно «Памяти и похвале князю русскому Владимиру» Иакова Мниха на второй (следующий) год после крещения блаж. Владимир совершил поход к Порогам. Хронология агиографа, вернее, его источника, предельно проста (мы уже рассматривали ее в Гл. 1. 3 и в предыдущей). Владимир вокняжился 11 июня 978 г. после убийства брата Ярополка; крестился на десятый год после его убийства – в 987 г.; Корсунь взял на третий год после крещения – в 989 г., следовательно, поход к Порогам был в 988 г. 624 Исследователи обычно объясняют его как встречу багрянородной невесты. 625 Но более вероятно другое: князь сопровождал войско, которое отправлялось к императору. Армянский хронист Степанос Таронский по прозвищу Асохик писал, что в 1001 г. у Василия было 6 000 росов. 626 Эта цифра, во-первых, представляется завышенной, во-вторых, не обязательно, что их было столько уже в 988 г. Но Владимир несомненно послал очень большой контингент, включавший и варягов, и славян. Удержать такое войско от грабежа было очень сложно. В гораздо более спокойные времена Владимир Мономах (1050–1125) писал сыновьям в Поучении: «Куда же ходяще путемъ по своимъ землямъ, не дайте пакости д яти отрокомъ, ни своимъ, ни чюжимъ, ни в сел хъ, ни въ жит хъ, да не кляти васъ начнуть». 627 Удержать своих и чужих дружинников от «пакостей» мог только сам киевский князь. Учитывая сроки навигации на Балтийском море, через которое шли скандинавы осенью 987 г. и весной 988 г., время прибытия основного русского войска можно определить как июнь 988 г. |
| Иначе, чем А. А. Гиппиус, рассматривает происхождение данного повествования А. М. Введенский, точка зрения которого восходит к А. А. Шахматову. Первоначальный рассказ о крещении Новгорода, по его мнению, сохранился в НПЛмл. (с фольклорным сюжетом о пидблянине, но без сюжета о палице Перуна) и относится к новгородскому своду 1167 г., будучи искусственно сконструированным на основе текста ПВЛ о низвержении Перуна в Киеве. Следующий этап развития сюжета отражен в НК1, Н4, С1ст. и С1мл. (летописные статьи с фольклорными сюжетами о Пидблянине и о Перуновой палице), а затем в ряде других, в том числе московских (общерусских) памятников летописания . В любом случае, наличие сообщений о Крещении Руси и о поставлении епископов в одной годовой статье не обязательно нужно понимать таким образом, что все эти события произошли в один год. Как известно, первоначальное историописание на Руси не имело погодной структуры, которая появилась в летописях только с конца XI в. Крещение Новгорода и учреждение в этом городе епископской кафедры на самом деле – сюжеты, скорее всего, разновременные, несмотря на стремление летописцев спустя десятки лет объединить их в одном рассказе. В соответствии с нормами канонического права , ни одна епископия не могла быть учреждена на Руси до появления митрополии в Киеве, а она, как обосновали А. Поппэ и Я. Н. Щапов с опорой как на византийские перечни митрополичьих кафедр, так и на данные начального русского летописания и «Памяти и похвалы князю Владимиру» Иакова Мниха (XI в.), возникает не сразу после Крещения Руси, а в 996/997 г., вскоре после освящения Десятинной церкви . По видимому, неслучайно в конце той же летописной статьи, в начале которой повествуется об освящении будущего кафедрального храма Русской митрополии, имеется упоминание епископов, с которыми советуется князь Владимир по вопросу о наказании разбойников . Церковные иерархи упоминаются здесь впервые после сообщения 989 г. о Крещении Руси, где о поставлении епископов говорится как о последствии этого акта (а не о событии этого года). |
| В этой книге издаются: «Память и похвала Владимиру» Иакова Мниха, Проложное житие 1-го и 2-го вида, Краткий вид Обычного жития и 4-я редакция Распространенного вида, Особое житие, две редакции службы по древнейшим спискам. В Приложениях сведены данные об известных списках произведений Владимирского цикла. 1 Отдельные разделы работы написаны при финансовой поддержке I ранта РГНФ06–04–00307а и стипендии Норвежского Университетского центра в Санкт-Петербурге (1998 г.). 2 Свердлов М. Б. Домонгольская Русь. СПб., 2003; Назаренко А. В. Древняя Русь на международных путях. М., 2001. С. 113–218. 3 Голб Н., Прицак О. Хазарско-еврейские документы X в./Научн. ред., послесл. и коммент. В. Я. Петрухина. М.; Иерусалим, 1997. Изд. 2-е., испр. и доп. М., 2003. 4 Назаренко А. В. Немецкие латиноязычные источники IX–XI вв. М., 1993. С. 7–51, 59–100; Он же. Древняя Русь... С. 71–112, 263–308. 5 Шахматов А. А. Один из источников летописного сказания о крещении Владимира//Сборник статей по славяноведению, посвященных проф. М.С. Дринову. Харьков, 1904. С. 68–74; Львов А. С. Исследование Речи Философа//Памятники древнерусской письменности. М., 1968. С. 300–350; Лебедев Лев, прот. К вопросу о происхождении «Поучения Философа князю Владимиру» в тексте «Повести временных лет»//Герменевтика древнерусской литературы X-XIV вв. М., 1991. Сб. 3. С. 104–122; Архипов А. А. К изучению сюжета о выборе веры «Повести временных лет» и «еврейско-хазарская переписка»//Jews and Slavs. Jerusalem; St. Petersburg, 1993. P. 20–43. 6 Библиографию вопроса см.: Thomson F. J. The Bulgarian Contribution to the Reception of Byzantine Culture in Kievan Rus’: the Myths and the Enigma//Proceedings of the International Congress, Commemorating the Millennium of Christianity in Rus’-Ukraine/HUS. 1988/1989. Vol. XII/XIII. P. 214–261; Литаврин Г.Г. Византия, Болгария, Древняя Русь. СПб., 2000. С 301–302, 306–314. 7 Янин В. Л., Зализняк А. А. Надписи на цилиндрах//Янин В. Л., Зализняк А.А., Гиппиус А. А. Новгородские грамоты на бересте. Из раскопок 1997–2000 гг. М., 2004. С. 120–137. |
| Историки обычно называли 957 г., так как, по их убеждению, именно к нему относился рассказ Константина в его трактате “De ceremoniis Aulae” о двух приемах Ольги во дворце. Однако удивительно было то, что порфирородный автор ни словом не обмолвился о крещении языческой княгини. В то же время, как убедительно показал Г. Острогорский, тщательно проанализировав чин приема, Ольгу принимали при дворе как христианку. Для объяснения этих противоречий было изобретено немало изящных научных теорий: император описывал прием в качестве образца для будущего, и говорить о крещении было неуместно, Ольга крестилась в Киеве тайно, накануне поездки; было две поездки, в 955 и в 957 гг., а не одна; Ольга крестилась в 959 г. в Киеве и т.д. Анализ источников весьма слабо подтверждает эти концепции. Окончательно запутал все Г. Г. Литаврин, в начале 80-х гг. доказавший на основании тщательного разбора рассказа Константина, что Ольга ездила в Константинополь не в 957 г., а в 946 г. Серьезных попыток оспорить эту датировку не было, ее предпочли просто игнорировать. Но на месте прежних построений оказалась зияющая пустота. Сам Г. Г. Литаврин пытался заполнить ее, оспорив мнение Острогорского о христианстве Ольги к моменту встречи с Константином VII. Он предположил повторную поездку в Царьград в 955 г., когда Ольгу крестил Патриарх. Эта концепция не выглядит ни обоснованной источниками, ни убедительной. Остроумная и неожиданно решающая все противоречия гипотеза была предложена О. М. Раповым: Ольгу крестил в 944 г. император Роман I Лакапин. Это мнение мы и попытаемся обосновать. Принято считать, что имя императора “Константин сын Леонов”, содержащееся в Лаврентьевском списке ПВЛ, есть первоначальное чтение. Между тем исследователями ПВЛ давно доказано: в древнейшем тексте имени императора не было вообще, а в некоторых источниках император называется Романом. Летописная дата обычно воспринимается как заслуживающая доверия; особое значение при этом придается совпадению даты с указанием “Памяти и похвалы” Иакова Мниха о том, что Ольга умерла в 969 г., прожив христианкой 15 лет. |
| Наиболее достоверно, по мнению церковных и светских историков нашего времени, является то изложение последовательности событий, которое содержится в сочинении Мниха Иакова «Память и похвала великому князю Владимиру» (XII в.) Автор этого сочинения писал: «После же святого крещения блаженный князь Владимир прожил 28 лет. На второй год после крещения он ходил к Днепровским порогам, а на третий взял Корсунь.» Поскольку точно известно, что Св. Владимир скончался 15 июля 1015 года, то, следовательно, крестился он в 987 году, ходил к порогам в 988 году, а Херсонесс взял в 989 году. По мнению некоторых исследователей, князь Владимир ходил к Днепровским порогам весной 988 года, чтобы торжественно встретить там свою невесту, принцессу Анну с ее свитой и сопроводить ее в свою столицу. Непосредственно после этого летом 988 года свершилось Крещение Руси. Наиболее подробное, красочное описание этого события содержится в «Повести временных лет.» Когда пришел Владимир в Киев, повелел опрокинуть идолы – одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к ручью, к Днепру, и приставил 12 мужей колотить его жезлами. Делалось это не потому, что дерево что-нибудь чувствует, но для поругания беса, который обманывал людей в этом образе... и, притащив, кинули его в Днепр... затем послал Владимир ко всему городу со словами: «Если не придет кто завтра на реку – будь то богатый или бедный, или нищий, или раб – да будет мне враг.» Услышав это, с радостью пошли люди, ликуя и говоря: «Если бы не было это хорошим, не приняли бы этого князь и бояре.» На следующий день вышел Владимир с попами царицыными и корсунскими на Днепр, и сошлось там людей без числа. Вошли в воду и стояли там одни до шеи, другие по грудь, некоторые держали младенцев... попы же совершали молитвы, стоя на месте. И была видна радость на небе и на земле о стольких спасаемых душах... Владимир же был рад, что познал Бога сам и люди его, посмотрел на небо и сказал: «Христос Бог , совершивший небо и землю! Взгляни на новых людей этих и дай им, Господи, познать Тебя, истинного Бога, как познали Тебя христианские страны. Утверди в них правую и неуклонную веру, и мне помоги против диавола, да одолею козни его, надеясь на Тебя и на Твою силу.» И, сказав это, приказал рубить церкви и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры... И по другим городам стали ставить церкви и определять в них попов, и приводить людей ко крещению по всем городам и селам...» |
| Может показаться преувеличенным это место летописи. Но оно вполне подтверждается пространными свидетельствами и митр. Илариона, и мниха Иакова. «Кто исповесть», восклицает митр. Иларион, «многия твоя нощныя милости и дневныя щедроты, яже к убогим творяще, к сирым же и к болящим, к должным и вдовам и ко всем требующим милости! Слышал бо глагол Господень... не до слышания стави глаголанное, но делом сконча слышанное, просящим подавая, нагия одевая, жадныя и алчныя насыщая, боляшим всякое утешение посылая, должныя искупая, работныя освобождая. Твоя бо щедроты и милостыня и ныне в человецех поминаемы суть». Живописуя неслыханное и невиданное милосердие князя, митр. Иларион восклицает: «Радуйся, учитель наш и наставник благоверия! Ты был облачен правдою, препоясан крепостию, венчан смыслом и украшен милостынею, как гривною и утварью златою. Ибо ты, честная главо, был одеждою нагим, ты был питателем алчущих, был прохладою для жаждущих, ты был помощником вдовицам, ты был успокоителем странников, ты был покровом не имеющим крова. Ты был заступником обижаемых, обогатителем убогих». Илариону вторит мних Иаков: «Боле всего бяше милостыню творя князь Володимер. Иже немощнии и стареи не можаху доити княжа двора и потребу взяти, то в двор им посылаше. Немощным и старым всяку потребу блаженный князь Володимер даяше. И не могу сказати многие его милостыня. Не токмо в дому своем милостыню творяше, но и по всему граду, не в Киеве едином, но по всей земли русской: — и в градех и в селех, везде милостыню товоряше, нагия одевая, алчныя кормя и жадныя напояя, странныя покоя милостию, нищая и сироты и вдовицы и слепые и хромые и трудоватыя — вся милуя и одевая и накормя и напояя». Мы только еше начинаем пристально вглядываться в учительный образ отца нашей нации по плоти и по духу. Только начинаем разгадывать святые заветы русского Красного Солнышка. Святой князь потряс сердца современников и, что особенно знаменательно, сердца простого народа своей сказочной щедростью. Это явление не объясняется только темпераментом, но оно обращается к нам и своей духовной стороной. |
| Мало этого. У греческих писателей мы не находим никаких известий ни о крещении Владимира 107 , ни о крещении Руси; они лишь упоминают, и то мимоходом и вскользь, о некоторых событиях (отчасти, впрочем, известных и из «похвалы Володимеру» мниха Иакова и летописи), непосредственно связанных с крещением русского народа. Таковы события «группирующиеся около бунта Варды Фоки»: 1) Заключение договора между киевским князем и византийским двором; 2) Отправление из Киева военной помощи императорам против бунтовщиков; 3) Женитьба Владимира на Анне, и, наконец, 4) как отдельно стоящее событие – взятие Корсуни русскими. Нужно, следоват., рассмотреть, что дают греческие источники для определения времени этих событий, и какие выводы следуют отсюда по отношению к русским свидетельствам, тогда-то и можно было бы уяснить хронологию начала христианской эры в нашем отечестве. Современник св. Владимира Лев карийский в своей истории, законченной 989 г., проходит молчанием первые три указанные нами события. Он говорит о бунте Варды Фоки, но не упоминает ни о помощи, оказанной Владимиром византийским императорам в борьбе с бунтовщиками, ни о браке киевского князя с царевной Анной. Конечно, это бесспорные исторические факты и остается не вполне понятным, почему Лев дьякон совершенно опустил их в своем рассказе и тем лишил нас возможности уяснить такие события, по которым не трудно было бы установить точно время крещения Владимира и Киева. О причинах такого пропуска теперь могут быть только догадки и предположения, от которых решение поставленного нами хронологического вопроса не может подвинуться вперед. Умолчав об участии русских в деле Варды Фоки, Лев диакон упоминает лишь о взятии русскими Херсонеса Таврического 108 . Замечательно, что об этом событии кроме Льва не говорит ни один греческий, ни один арабский историк и в данном случае свидетельство современника стоит одиноко, но оно несомненно важно. Мы знаем, что русские исторические памятники (летопись и мних Иаков) вполне согласны между собою в том, что непосредственно после взятия Корсуни Владимиром было приступлено к крещению всего русского народа, а по летописи крестился и сам равноапостольный князь. Итак, если Лев диакон даст нам возможность определить время завоевания русскими Херсонеса, то этим укажет если не самый главный, то один из главных хронологических пунктов начальной истории христианства в нашем отечестве. Впрочем, Льву не достает здесь той точности и определенности, которая была бы вполне естественна у современника. |
|
|
