| Когда Зинон назначил полководцем Мартиниана и в войске произошел беспорядок, государь почел нужным отправить к сыну Валамирову посланников для представления ему, что следовало не откладывать более сражения, но приняться за дело и осуществить те ожидания, за которые он был удостоен звания римского полководца. Февдерих, выслушав представления посланников, отправил также в Византию своих посланников с объявлением, что не прежде приступит к делу, пока царь и весь синклит не поклянутся ему, что никогда не помирятся с сыном Триария. Сенаторы и все начальствующие поклялись, что не будут мириться с ним, если царь этого не захочет, а царь поклялся не отступать от постановленного, если только не увидит, что сын Валамиров первым нарушил договор. После данной присяги решено было, чтобы Февдерих Валамиров двинулся с войском из Маркианополя 371 , в котором он стоял, и шел внутрь страны; его обнадежили, что как скоро он дойдет до врат Эма 372 , то к нему присоединится полководец Фракии с двумя тысячами конницы и десятью тысячами пехоты, а перейдя Эм, найдет на реке Эвре 373 и у Адрианополя 374 другое войско, состоящее из двадцати тысяч пехоты и шести тысяч конницы. Уверяли притом, что в Ираклии 375 и других городах и крепостях, лежащих вокруг Византии, была и другая сила, если бы то нужно было, так что не было недостатка ни в чем таком, что могло споспешествовать счастливому окончанию дела. С такими обещаниями были отпущены Зиноном посланники Февдериха. Поднявшись, с войском шел он к ущелью, как было условлено. Но навстречу к нему не вышел ни полководец Фракии, ни те, которые будто бы стояли на Эвре. Пройдя спокойно лежащими по средине местами (или: пройдя степью по лежащим на средине местам), Февдерих дошел до окрестностей Сондиса. Это гора высокая, громадная, на которую невозможно никому взойти, если неприятель препятствует сверху. Здесь стоял станом сын Триа-риев. Оба войска, производя наезды, отнимали друг у друга стада, лошадей и другую добычу. Сын Триариев, часто подъезжая верхом к войску своего противника, ругал и поносил его, называя клятвопреступником, мальчишкой, безумцем, врагом и предателем рода их, не постигающим намерения римлян, не видящим их замыслов, которые клонились к тому, чтобы самим сидеть в покое, а готфов губить одних другими. |
| Нет сомнения, что в этом отношении не все было предусмотрено заранее, а многое произошло в силу естественной законности в ходе дел. Еще прежде окончательного подчинения Италии, когда в Равенне держался еще Одоакр, Феодорих отправил в Константинополь посольство, во главе которого находился сенатор Фест. Хотя это посольство не достигло определенного результата, т.к. император Зинон умер как раз в это время, тем не менее можно думать, что цель посольства заключалась в определении отношений к империи как самого патриция и главнокомандующего войсками, так и завоеванной им страны. Независимо от того, что перемена в престолонаследии могла вызвать новые взгляды в константинопольском правительстве на совершившиеся в Италии факты, произошел уже совсем непредвиденный акт провозглашения Феодориха королем. Это совершенно изменяло отношения и открывало новые исторические перспективы: готы провозгласили Феодориха королем, не выждав распоряжений нового принцепса, т.е. Анастасия 182 , как сказано в современной хронике. Новый император был далеко не склонен примириться с порядком вещей, создавшимся в Италии, и не спешил дать согласие на притязания Феодориха. Переговоры и пересылка посольствами продолжались несколько лет, и только в 497 г. Анастасий послал в Италию императорские одежды и другие эмблемы власти, находившиеся в Константинополе со времени прекращения на Западе преемства императорской власти. Вместе с этим актом передачи Феодориху знаков императорской власти императором Анастасием был утвержден порядок вещей, созданный вторжением остготов в Италию, и развито то соглашение, которое состоялось прежде между Зиноном и патрицием Феодорихом. Уже было замечено в исторической литературе, что преклонение Феодориха пред формами римской жизни и идеальный взгляд на будущее слияние готов и римлян в один народ частью являются воспроизведением мыслей другого готского вождя, преемника Алариха, Атаульфа, который тоже полагал свою славу и честь в восстановлении и умножении римского имени силами готского народа 184 . |
| «Зинон» не было первоначальным именем императора; по-исаврийски он назывался так мудрено, что греческие историки точно не сохранили его имени (Ταρασικοδισσα, Αρικμεσος, Τρασαλικαιος); Зиноном же назывался он в честь Зинона Стратилата, который при Феодосии II был magister equitum и играл в свое время очень видную роль. В лице Зинона, следовательно, главой государства явился человек азиатского племени. Поэтому-то все бунты против Зинона, за исключением восстания исаврийца Илла, имели свое основание не только в известных государственных условиях, но и в борьбе европейских сил против азиата. Естественно, новый государь мог выдвигать и новых людей независимо от их заслуг, и вопрос шел о том, кому доминировать в империи. Со смертию Зинона (9 апреля 491 г.) кончилась исаврийская династия. При жизни покойный государь прочил престол своему брату Лонгину, но последний, как не возбуждавший ни в ком симпатий, не занял его, так что преемником Зинона явился фрако-иллириец Анастасий (из г. Диррахия в Иллирии). Иллириец был и его преемник Юстин I; династия его продолжалась с 9 июля 518 г. до 578 г. и закончилась Юстином II, от которого власть перешла к Тиверию. Последний был фракиец, и история судила ему быть последним фракийским представителем на византийском престоле. Еще молодым солдатом он ушел по обязанностям военной службы в Азию; в Арзанине он собирался жениться на одной богатой девушке, но случилось так, что и она и её отец умерли, и Тиверий женился на оставшейся вдове, чтобы унаследовать все её состояние. По-видимому, он сильно был привязан к своей жене, потому что впоследствии не уступил предложениям развестись с ней. Так является в Византии императрица азиатка. Если она могла пользоваться влиянием на мужа, то это влияние могло быть только женское, потому что она не получила придворного образования, и могло сказаться, например, в покровительстве землякам. Как бы то ни было, но в правление Тиверия совершился поворот в пользу азиатов. Преемником его был Маврикий из Арависса, magister equitum, заявивший небывалую крепость семейных связей; большинство родственников его попадает в столицу. |
| Лишенный всех средств защиты Василиск решился было опереться на православную партию в Константинополе, обещая ей отмену прежних постановлений в пользу еретиков и опубликование отлучения на Нестория и Евтихия. Но ему не поверили и охотно впустили в Константинополь Зинона, не оказав ему сопротивления. Василиск искал спасения в храме св. Ирины и не прежде оставил его, как получив обещание Зинона не посягать на его жизнь. Заточенный после того в Армении в Кукуз он умер в 477г. Зинон обязан был возвращением власти столько же православной партии, сколько прямой и непосредственной помощи царицы Верины и вождей Илла и Арматия. Само собой разумеется, он должен был надавать много обещаний своим сторонникам, которые исполнить было не совсем легко. Не говоря о престарелой царице Верине, которая скоро лишена была влияния на дела и выслана из Константинополя, трудно было удовлетворить притязания военных людей Арматия и Илла. По отношению к первому Зинон исполнил все, что мог, назначив самого Арматия главнокомандующим войск, а сыну его, Василиску, дав титул Кесаря. Что касается Илла, он долго оставался действительной поддержкой для Зинона. Ему император был обязан устранением опасности, г Розившей ему от Маркиана, сына римского императора Анфемия, в 479 г. Но, может быть, это обстоятельство и было причиной больших притязаний Илла. Прежде всего по его козням был убит Арматий, затем, находясь в Малой Азии во главе военного отряда, он начал восстание против императора, имея намерение лишить Зинона власти и выставив самозванца в лице Леонтия (484). Это движение против Зинона было, наконец, сломлено Феодорихом, сыном Триария, состоявшим на службе империи и командовавшим отдельным готским отрядом. Из этого можно до известной степени понять, с какими затруднениями связано было царствование Зинона и как трудно было ему удовлетворить притязания своих приверженцев 2 . Но самым важным вопросом, предстоявшим пред Зиноном, был церковный вопрос. Внутренние смуты в империи поддерживались вследствие церковного разделения. Василиск и Зинон лично не стояли на стороне приверженцев халкидонских постановлений о соединении двух естеств во Христе и, смотря по обстоятельствам, держались то православного, то еретического, т. е. монофизитского, воззрения. Теперь, когда восстановлением своим на престоле Зинон обязан был главнейше православной партии, он считал себя вынужденным в своих правительственных действиях высказаться определенно по церковному вопросу. В Малой Азии происходили колебания даже в среде епископов между православием и ересью. Но в Сирии и Палестине, в особенности же в Египте монофизитское учение одерживало верх, и ожесточенная борьба религиозных партий доходила до открытого мятежа против правительства. В Антиохии вождем враждебной православию партии был епископ Петр Кнафей, или Валяльщик, в Александрии — Петр Монг; там и здесь угнетаемая и приниженная православная партия обращалась в Константинополь с надеждой на поддержку и взывала о правительственном вмешательстве. |
| По возвращении к своим соплеменникам Феодорих становится во главе движения паннонских готов, имеющего целью, с одной стороны, расширение занятой ими территории на счет соседних народов, с другой— приобретение военной добычи и средств пропитания. Что всего важней для византийского правительства было в этом движении — это новое направление, данное набегам под предводительством молодого Феодориха: готы появляются в Македонии, доходят до Фессалии и угрожают осадой Фессалонике. Это был важнейший момент в отношениях империи к готам. Вероятно, тогда уже Зинон вступил в новые соглашения с Феодорихом, который по смерти отца своего Тиудемира сделался представителем рода Амалов, предоставив готам некоторые области в Македонии и наделив Феодориха титулом magister militum, т. е. введя его в тесную связь с империей. Во время возмущения Василиска, которое заставило Зинона бежать из Константинополя и искать спасения в горах Исаврии, оба Феодориха, как предводитель фракийского отряда, так и вождь паннонско-македонских готов, носившие одинаковый имперский титул и состоявшие на службе, питали честолюбивые замыслы получить первенствующее положение и заручиться наибольшим влиянием. Василиска поддерживал Феодорих, сын Триария, Зинон опирался на силы и влияние другого Феодориха. Возвращение Зинона к власти было в то же время триумфом для союзника его, Феодориха паннонского, который не только пожалован саном патриция, но усыновлен Зиноном. Для характеристики отношения империи к германским вождям, имевшим звание федератов, прекрасные Места имеются у писателя Малха 4 . Правительство Зинона ведет переговоры с Феодорихом, сыном Триария, который заявляет недовольство идущим от империи жалованьем и выставляет следующие причины для своих притязаний: «В прежнее время он мог бы удовлетвориться и скромным содержанием; ныне же, когда его поставили в необходимость собрать дружину, он должен или давать достаточное содержание своим людям, или воевать с империей». Правительство, находясь в затруднительном положении, согласилось выдавать Феодориху жалованье на дружину в 13000 военных людей, которых он будто бы у себя. Само собой разумеется, Зинон искал возможности ослабить слишком притязательного федерата, выставив против него другого варварского дружинника. Царствование Зинона представляет неоднократные примеры искусного применения этой системы, которая помогала устранять серьезную опасность без особенных потрясений. |
| Ираклий был полководцем при Зиноне. Он был отважен и готов нападать на неприятелей, но не имел предусмотрительности в опасностях: он устремлялся к предположенному предприятию, не обдумав наперед хорошенько дела. Он предпринимал все безрассудно и неистовую стремительность считал мужеством. Это самое впоследствии было причиной его погибели 354 . Отрывок 7. Suidas, ρθριος. (475 л. до Р. Х., ? г. Зинона). Эрифрий был эпархом 355 при Зиноне. Видя, что государственные доходы были недостаточны, не быв в состоянии усилить узаконенных налогов, ни делать дурных дел, а по доброте своей не быв в состоянии вредить кому-нибудь из-за недоимок, он с разрешения Зинона отказался от своей должности. Его удаление опечалило весь город: он один из всех, управлявших тогда делами государства, был предан благу общему. Просящим какую-либо милость он оказывал ее скоро, не мстил тем, на кого имел прежде неудовольствие. Общественная казна была тогда в крайней нужде: в ней не было никаких остатков. Все, что оставлено Львом при кончине его, издержано скоро Зиноном, который как ни попало раздавал много денег своим любимцам и не заботился разузнавать, не были ли государственные доходы каким-нибудь образом расхищаемы. Отрывок 8. Suidas, Βασιλσκος. (475–477 г. по Р. X.) Василиск, брат царицы Вирины, был назначен полководцем при Льве вместо Рустикия. В сражениях он был счастлив, но был ума тяжелого и легко предавался обманщикам. Василиск, царь восточных римлян, заставлял епископов платить деньги. Едва он не изгнал из Константинополя епископа Акакия, но был отражен множеством так называемых монахов. Жадность его к деньгам была чрезмерная. Он не брезгал принимать их и от таких лиц, которые отправляют самые низкие ремесла. Взыскание налогов заставляло всех проливать слезы. Отрывок 9. Suidas, ρμτος. (475–477 гг. по Р. X., 2–4 г. Зинона). Армат. Царь Василиск позволял Армату, как родственнику, иметь свободный доступ к цари-це Зинониде. Долговременные их сношения и необыкновенная их красота воспламенили их взаимной любовью. |
| Таким образом Зинон имел бы его как ближайшего стража против Февдериха, сына Триариева, когда бы этот последний произвел какое-нибудь движение. Или же если бы он сам (Февдерих Валамиров) покусился нарушить договор, то, держа его тут между иллирийскими и фракийскими силами, Зинон мог удобнее его одолеть. На случай, когда бы Февдерих стал говорить, что войско его в нынешнем году будет терпеть недостаток в съестных припасах, так как в Павталии не мог надеяться ни на посевы, ни на жатву, Зинон отпустил с Адамантием двести литр золота, приказав ему сдать эту сумму тамошнему ипарху для снаб-жения готфов достаточным продовольствием в Павталии. Посланник был еще в Византии, как находившиеся в Фессалонике воины подстерегли выходившего из дому ипарха Иоанна и устремились на него с мечами. Адамантию было поручено Зиноном устроить и это дело, что он и исполнил. Между тем как это происходило в Фессалонике, сын Валамиров оставался в Ираклии, откуда послал одного поверенного в Эпир, к Сидимунду. Это был человек одного с ним племени; в это время он показался преданным римлянам, имел в Эпире у Эпидамна 383 богатое наследственное поместье и от царя получал содержание. Он был племянником Эдоинга, человека, близкого к Вирине и имевшего при царе высокое звание начальника доместиков 384 . Февдерих, послав поверенного к этому Сидимунду, напоминал ему и о доставлении способа овладеть Эпидамном и остальным Эпиром. Таким образом он отстал бы от долговременного скитания, и, получив оседлость в городе, огражденном стенами, он мог ожидать того, что судьба ему определила. Сидимунд, получив от Февдериха такое предложение и, как варвар, желая лучше жить с варварами, нежели с римлянами, отправился в Эпидамн. Здесь, заходя частным образом то к одному, то к другому из граждан, советовал им, как бы из преданности и усердия, вывозить немедленно свое имущество и самим спасаться на острова или в какой-либо другой город, потому что Февдерих уже идет на их город. Он утверждал, что так угодно и царю, что затем только и послан к варвару Адамантий и что для них полезнее, пока его еще тут нет, устроить дела свои на свободе. |
| Часто бросали они друг на друга взоры, обращались друг к другу и менялись улыбками. Следствием скрываемой любви было страдание. Они сообщили о своей страсти Даниилу-евнуху и Марии, повивальной бабке, и наконец беззаконно удовлетворили своей страсти. Зинонида ласками своими заставила Василиска сделать ее любимца первым человеком в городе. Февдерих 356 , видя оказываемый всеми Армату почет, досадовал, что над ним одерживал верх молодой человек, который заботился только о прическе и о телесных упражнениях. Армат, загордившись большими доходами и чрезвычайными почестями, думал, что никто не превышал его в мужестве. Эти мечтания до того им овладели, что он одевался Ахиллом 357 , в этом виде садился на коня и ездил с надменностью по Ипподрому 358 . Предаваться сумасбродно такому о себе мнению подстрекала его чернь, называвшая его в восклицаниях своих Пирром. Если она называла его этим именем за румяное лицо, то говорила правду, а если в похвалу его мужеству, то этим только потешала его, как юношу; Армат не поражал стрелами героев, как Пирр, но был страстен к женщинам, как Парис. Арматий. Он был в большой силе при царице Зинониде и при самом Василиске. Он убит царем Зиноном. Смерть его была очень приятна гражданам, потому что при Льве пойманных во время возмущения фракийцев он отправлял назад с отсеченными руками. Убийство совершено Оноульфом, которого Арматий принял к себе благосклонно, когда тот, в крайней бедности, прибыл из варварской земли. Сперва он сделал его комитом, потом – полководцем в Иллирии и отпускал ему много денег на содержание. С варварским вероломством он вознаградил его убийством. Отрывок 10. Ехс. De leg. Rom. P. 88. Я бежал, я скитался, я не мог найти успокоения в бедах моих у тех, от которых надеялся получить облегчение в моей горькой доле 359 . Отрывок 11. Suidas, ΖEQ o( νων. Царь Зинон, узнав о поражении своего войска, убежал в крепость, стоящую на холме, которую туземцы называют Константинополем. Услыхав это имя, Зинон вздохнул и сказал спутникам своим: «Итак, человек – игралище Божества! Оно и мной играет! Гадатели предсказывали мне, что в июле месяце мне надлежало, по необходимости, быть в Константинополе, и я думал, что войду в Константинополь; а ныне, изгнанник, всеми оставленный, пришел я на этот холм и нашел здесь, несчастный, это самое имя!» 360 Зинон не имел от природы той жестокости, какая была у Льва. |
| 27 июня 484 года Леонтий торжественно вступил в Антиохию. Утверждение, будто новый император и его товарищи, эти слепые орудия в руках Илла, мечтали о восстановлении язычества, является нелепым выводом из кровавых гонений, которым впоследствии подвергло философов и грамматиков реставрированное правительство Зинона: напротив того, правительство претендента включило в свою программу защиту халкидонского православия и этим приобрело симпатии высшего клира Востока, в лице своих особенно выдающихся представителей отвергшего «акт единения». Но в самой стране этого направления держалось лишь незначительное меньшинство: народ находился в руках монахов и столпников, большинство которых было настроено в пользу монофизитства. Новое правительство не находило опоры в народе, и посланному Зиноном генералу, готу Иоанну, не представляло никакого труда победить Илла и заморить его в той самой исаврийской крепости Папирии, которая некогда приютила сосланную императрицу Верину и Маркиана. В 488 году головы бунтовщиков были отправлены в Константинополь. Естественным последствием явилось низложение многочисленных восточных иерархов, и прежде всего патриарха антиохийского Каланди οна. Приверженцам Халкидонского собора суждено было потерпеть за свою склонность к Иллу. В Антиохию попал старый фаворит Зинона, Пётр Кнафей, который уже раз был низложен за своё упорное монофизитство, но который теперь принял примирительную формулу Акакия. В связи с политическими переменами на Востоке стоит и закрытие в 489 году персидской школы в Едессе, последнего убежища несторианства. С политической точки зрения, поощрение, оказываемое монофизитам в восточных провинциях, являлось весьма разумным мероприятием: так как несториане образовали официально признанное исповедание в персидской монархии, то Византия поступала правильно, оказывая покровительство их смертельным врагам, которые уже своим вероисповедным направлением представляли лучшую гарантию в том, что они будут настроены патриотически в пользу Византии. |
| В сем году император Леон венчал на царство Леона, сына Зинона и Ариадны, дочери своей, а своего внука, и объявил его царем. По кончине же Оливрия, Рецимера и Майорина, провозглашен был императором Италии Глицерий, муж знаменитый, которого, спустя пять месяцев, лишил престола далматинец Непотиан, но и сам царствовал короткое время, потому что согнан был с престола Орестом, коему наследовал сын его, Ромул, по прозванию Августул, царствовавший только два года: он сделался императором Италии спустя тысячу триста три года после Ромула, основателя Рима. Замечательно, что Западная империя, получившая свое начало от Ромула, Ромулом же и окончилась. После того Одоакр, родом готф, воспитанный в Италии, покорил, при пособии варварского войска, царство и принял название царя, ввел в оном устройство по своим отечественным законам, и владел десять лет престолом. Местопребывание свое имел он в Равенне, приморском городе Италии, богатом и красивом. л. м. 5966, Р. Х. 466. В сем году из огненных туч ниспал прах, и всем казалось, что идет огненный дождь. В ужасе и с трепетом все молились. Пыль легла на кровлях толщиною в пядь. Говорили, что действительно шел огненный дождь, но он, по человеколюбию Божию, обратился в прах. В том же году скончался в Византии от болезни император Леон, и оставил по себе царем Леона, сына Зинона и Ариадны, которого еще в детстве назначил преемником себе. Кончина его последовала в январе, 12 индиктиона, а в феврале Леон, по внушению Верины и Ариадны, присутствуя на конском ристалище, уступил царский венец отцу своему, Зинону; но Леон младший разделял престол с отцом своим, Зиноном, только десять месяцев и умер от болезни. Зинон же один царствовал семнадцать лет и два месяца, включая в то число и двадцать месяцев тиранства Василиска. В тяжелое время правил царством Зинон 61 : в самом начале его сарацины ворвались в Месопотамию, гунны 62 во Фракию, и причинили большой вред государству, между тем как царь предавался неистовым удовольствиям и вообще действовал беззаконно. л. м. 5967, Р. Х. 467. |
|
|
