| Вот что мы говорили назад тому 20 лет. Хорошо-то оно хорошо, да не совсем (как мы и отметили это соответствующими римскими наречиями). Невольно приходит на ум пословица: «хорошо ты поешь, да где-то сядешь». Ах, как легко угодить между двух стульев… Но нечего излишне скромничать, вышеприведенная заметка во всяком случае продвинула вопрос вперед… Приведем еще один и последний голос. Разумеем проф. В. В. Болотова († 1900). Он писал в письме ко мне: «пользуюсь случаем обменятся с вами взглядом по поводу стр. 224 – 225 вашей книги (этот отрывок приведен нами сейчас, заметим мы). Темное место у Епифания мне представляется еще более темным. Подмена крещального символа (очевидно В. В. принял нашу гипотезу о подмене Никейского символа Константинопольским в аппендиксе «Якоря»), который – кажется – имел свойство держаться весьма стойко в каждой местной церкви, мне представляется делом руки более поздней, чем конец IV – начало V века». Письмо датировано 15-м июня 1883 г. Профессор Болотов, значит тоже допускал нахождение позднейшей вставки в изучаемом месте Епифания, а это только и нужно нам в настоящем случае. Правда, в 1883 г. В. В. Болотов принадлежал еще к «начинающим» профессорам, но письмо, на которое мы ссылаемся, представляет собою ученый экскурс, испещренный самостоятельно добытыми цитатами. Вообще это не письмо, какие пишутся наскоро и впопыхах; это маленькая диссертация. Да Болотов ничего и никогда не писал, не принимая на себя всей ответственности за начертанное. Еще менее он способен был кривить душой из-за пустой любезности 36 . Итак вот сколько голосов высказались за вставку у Епифания, голосов сильных, решительных и не чуждых внушительности. Что касается в частности нашего голоса, то он как будто бы на один тон звучит выше других. Но вод беда. Все эти голоса неверно берут ноты, фальшивят: должно быть они плохо изучали «контрапункта». А если наш голос и не слишком фальшивит, то несомненно «не доносит»: знак недостаточного умения управлять своими голосовыми средствами. Но оставим аллегорию. Все мы, по правде сказать, слона то и «не приметили». «Приятель дорогой, здорово! Где ты был? – В кунсткамере, мой друг! часа там три ходил; Все видел, высмотрел; от удивления, Поверишь ли, не станет ни уменья Пересказать тебе, ни сил. Уже подлинно, что там чудес палата! ………………………………………………………………………………………………………………. – «А видел ли |
| Св. Епифаний рассказывал братиям: «я молился Богу, да избавит Он меня от козней диавольских; но по попущению Божию, нашло на меня множество бесов которые ударяли меня о землю и влачили по земле, а некоторые даже били меня; это продолжалось до 10 дней; потом они исчезли, и я явно не видел уже их во всю жизнь, однако люди злые и еретики во всю жизнь делали мне обиды». Наставление мудрое Св. Епифаний говорил: имений не желайте и многое имение дастся вам; ни к одному человеку не питайте ненависти, и будете возлюблены Богом; не клевещите на брата, и зависть диавольская не овладеет вами; берегитесь мipckux удовольствий, ибо они всегда тело и ум разжигают; знайте, что это есть сатанинский соблазн; хотя же они иногда и не воздвигают в плоти брань, однако у неопытных ум мечтает скверное; а если ум трезв, помнит о Боге, он легко победить врага». Любопытство опасно Когда св. Епифаний умер, один корабельщик хотел из любопытства узнать – обрезана ли плоть у св. Епифания. Мертвец так сильно ударил ногою корабельщика в лицо, что он отлетел далеко и пал мертвым, – потом воскрес тогда, когда приложили его к ноге святителя. Св. Герман, Архиепископ Константинопольский Благословение пророчественное При восшествии на патриарший престол, одна женщина, при встрече с св. Германом, воззвала: «благослови, отче зачатое во чреве моем», и он сказал: «да благословит Господь молитвами св. первомученика»; и с этим словом пламень огненный вышел из уст патриарха. Рожденный назван Стефаном и был мучеником. Почитание икон Св. Герман сказал царю: бесчестие творимое образу Христову на первообразное свое, т. е. на Самого Иисуса Христа, как и честь Тому творимая, изливается. Недостойно принявший сан наказывается Однажды Анастасий пресвитер, идя за Германом, наступил на его одежду; при этом святитель предсказал, что, когда Анастасий будет патриархом, его с бесчестием поведут на позорное место; так и случилось: низвергнутого с патриаршества Константином Анастасия публично секли, потом на осле водили по городу лицом назад. Чем согрешил, тем и наказан |
| Новости Репортажи Мониторинг СМИ Интервью Документы Фотогалереи Статьи Анонсы Анонсы Выставка «Кижи. Небесное послание». Москва Выставка «Тайны храмов эпохи Ивана Грозного». Москва Выставка «Сотворение мира. Произведения религиозного искусства XV – начала XX века». Москва Фестиваль «Весна духовная. На пути к Пасхе». Москва Концерты фонда «Искусство добра» в соборе на Малой Грузинской и на других площадках. Москва Выставка «Праздник Благовещения». Москва Выставка «Ars Sacra nova. От мифа к символу. Русская история и евангельские мотивы в творчестве художников модерна России и русского зарубежья 1900-1940-е гг.». Москва Открытие выставки «Данте, пророк надежды». Москва Пресс-конференция в преддверии Страстной седмицы и праздника Пасхи. Москва Концерт фестиваля «Свет Христов», посвященный 225-летию А.С. Пушкина, Москва Концерты фонда «Искусство добра» в Соборе на Малой Грузинской и на других площадках Открытие конференции «Люди и судьбы русского зарубежья». Москва Все » Новости Делегация Константинопольского патриархата встретилась с Порошенко 05.02.2019 18:36 Версия для печати Киев, 5 февраля, Благовест-инфо. Официальная делегация Константинопольского патриархата встретилась 4 февраля в Киеве с президентом Украины Петром Порошенко, сообщает Orthodoxie.com со ссылкой на греческое агентство «Ромфеа». Делегация во главе с митрополитом Галльским Эммануилом прибыла в Киев на интронизацию главы ПЦУ митрополита Епифания (Думенко), состоявшуюся 3 февраля в Софийском соборе. Глава украинского государства «горячо поблагодарил» гостей с Фанара за участие в «этом историческом событии – как в церковной жизни, так и в жизни украинского народа в целом». «Хотел бы, чтобы вы передали мои теплые приветствия и благодарность Вселенскому Патриарху Варфоломею, – сказал Порошенко. – Это событие [интронизация] стало возможным благодаря его огромной любви к Украине и украинцам». Он также упомянул предоставление томоса об автокефалии, которое стал возможным благодаря трудам экзархов Константинопольского патриархата. |
| Тот же интерполятор не взял на себя, как ему казалось, дерзновенной задачи – выключить из новосоздавшегося символа выражений, который в нем остались в качестве плеоназмов от утратившего теперь свой подлинный вид исповедания 318 св. отцов; таких выражений осталось впрочем немного, всего два: «то есть из сущности Отца», – «как на небесах, так и на земле». Да он же удержал здесь Никейское анафематство против Ария, совсем не идущее к содержанию новосозданного символа, – Константинопольского по замыслу. Но прежде всего точность и после всего – точность: вот девиз нашего интерполятора 43 , уважавшего чужой литературный труд. Нет слова, интерполяция, допущенная неизвестным нам лицом, наделала много хлопот. Привела и приводить во большое смущение видных представителей богословского мира в Англии, Франции (Тильмон), Германии, Италии, Норвегии (Каспари) и нашем отечестве. В особенности англо-германская наука последней 1/4 века можно сказать из кожи лезла, придумывая самые странные теории для объяснения факта нахождения в наличности – Константинопольского символа ранее II вселенского собора: в «Якоре» св. Епифания. Интерполятор можно сказать на всех навел слепоту. А сколько стоп бумаги исписано было попусту, а сколько типографских трудов и типографских чернил брошено совсем-таки даром. Но как ни много хлопот и неприятностей своим необдуманным отношением к такому памятнику литературной деятельности Епифания, как «Якорь», наделал интерполятор новейшим ученым; все же это только полбеды. Истинное несчастие случилось бы только тогда, когда интерполятор вздумал бы исправить Никейский символ так, что он принял бы вполне форму Константинопольского символа. Тогда были бы заметены все следы его проделки. И тенденциозная протестантская наука торжествовала бы и ликовала; а на долю православной науки остались бы плач и крушение духа. Положение последней было бы совершенно безвыходным. И только добросовестность и щепетильность интерполятора предотвратили эту непоправимую беду. Благодаря его добросовестности и щепетильности, мы имеем полную возможность доказать, что т. |
| Ибо счисление времени, какое находится здесь (т. е. указание на 374 год) легко может быть понимаемо о времени появления новых ересей, а не о времени, когда выданы два символа, из коих один тождествен с константинопольским, а другой длиннее его». Затем, Винчензи приводит от себя ряд доказательств в ту пользу, что такая прибавка могла быть сделана позднее константинопольского собора (Винчензи считает позднейшей прибавкой оба символа, но, так как против подлинности второго символа нет оснований спорить – после доказательств, представленных ученым Каспари 111 , – то мы ограничимся приведением лишь тех аргументов Винчензи, которые имеют силу по вопросу о времени внесения в «Якорь» лишь первого символа, сходного с константинопольским). 1) На каком основании Епифаний мог назвать символом Никейским, происшедшим от 310 и более отцов, такой символ, который, как ему хорошо было известно, не был произведением этих отцов, так как ему доподлинно было известно, какой именно символ составлен в Никее. 2) Как понимать, что тот и другой символ, помещенный в «Якоре», предписывается употреблять при крещении, и, притом, очень настойчиво, тогда как при крещении возможно было (как и теперь) употреблять какой-нибудь один символ, а не два, один от другого различные? 3) В трактате против духоборцев (в сочинении «Панарий»), написанном после «Якоря», Епифаний, в борьбе с этими еретиками, пользуется только символом Никейским. Здесь говорится: «если бы некоторые из них захотели сказать: мы сами исповедуем веру, изложенную на Никейском соборе, покажи же мне на ее основании, что Дух Святый сопричисляется с Божеством, то они окажутся изобличенными этой верой. Тогда не было изыскания о Духе. Что подлежит исследованию в известное время, о том соборы составляют твердое определение. Так как Арий простирал хулы на Сына, поэтому с преимущественной старательностью и происходило о том разглагольствование. Впрочем, посмотри в самом исповедании: в нем не встретятся, говорящие что-нибудь, хулители против Духа, духоборцы. |
| Ср. ер. 214, 4: ον εχει λγον το κοινον προς το ιδιον, τουτον εχει η ουσια προς την υπστασιν. По смыслу 21 пр. Трулльского собора можно сделать заключение, что ранее миряне растили волосы, а духовенство стригло их, – совсем противоположно тому, что ныне наблюдается! Такой вывод делает Martin Rade, Damasus, Bischof von Rom. Freiburg im Br. 1882 S. 118—130. Текст этого символа: к нашему символу прибавить лишь: 1) post «прежде всех век» add. τουτστιν εκ της ουσας του Πατρς, 2) post «им же вся быша» add. τ τε εν τοις ουρανοις και τα εν τ γ, 3) post «будущаго века. Аминь» add. τους δε λγοντας — εκκλησα (анафематизм никейского символа). Возможные мотивы; 1-ое add. опущено ввиду терминологической его трудности, 2-ое по тем же мотивам, по которым не принято πντων кесарийского символа (словами Ин.1:3, ариане хотели доказать, что и Св. Дух сотворен Сыном, и усиленным τ εν τοις ουρανοις могли злоупотреблять), 3-е, как прибавка полемическая (не положительная). J. Kunze, Marcus Eremita, ein neuer Zeuge für das altehristliche Taufbekenntniss. Lpz. 1895, и Das nicänich-konstantinopolitanische Symbol. Lpz. 1898, высказал предположение, что никео-константинопольский символ был прочитан Нектарием, избранным на константинопольскую кафедру во время второго вселенского собора, при его крещении, и потом приписан был самому собору. На защиту подлинности символа, между прочим, выступал W. Schmidt, Zur Echtheitsfrage des Nicäno-Constantinopolitanums, в Neue Kirchliche Zeitschrift, 1899. A. Harnack свое мнение поддерживает и в RE3 XI (1902), S. 12–28, Artik. «Konstantinopolitanisches Symbol». A. П. Лебедев, О символе нашей православной церкви и второго вселенского собора, в Богосл. Вестнике, 1902, январь и февраль (и отдельно), признал существующий текст символа у Епифания интерполированным: у Епифания первоначально был приведен не какой-либо иерусалимский символ, а никейский, но его впоследствии в рукописи произведений Епифания дополнили вставками из константинопольского символа. Ср. также А. А. Спасский, История догматических движений в эпоху вселенских соборов. Т. I. Тринитарный вопрос. Сергиев посад 1906, стр. 580–620. А. Е. Burn, The Nicene Creed. London 1909, p. 27, не соглашается с мнением А. П. Лебедева. Против гипотезы Hort’a возражал E. С. S. Gibson, The Three Creeds. London 1908, p. 169–174. А. Б. |
| «Тебе хорошо известно, – спокойно отвечал ему Златоуст, – что мы ожидаем предстоящего Собора, который должен заняться этими предметами, мне не подобает предворять его решения». «А, если так, – вскричал гневно Епифаний, – я ухожу», – и, резко оборвав беседу, дал знак, чтобы его вели в дом, приготовленный ему агентами Феофила. На следующий день, рано утром, Златоуст, желая, во что бы то ни стало предотвратить готовящийся разрыв, послал к нему нескольких священников с приглашением принять участие в богослужении в архиепископской церкви. «Я готов, – отвечал Епифаний, – но под одним условием, которое я поставил вашему епископу вчера и исполнить которое он отказался. Не согласится ли он сегодня?» Священники молча удалились. С этого дня оба епископа более не виделись. С тех пор жилище Епифания так же, как и жилище Евграфии, стало местом сборища врагов Златоуста. Туда стекались расстриги, недовольные священники, его усердно посещал Севериан, еще раз сняв личину и бесстыдно нарушая мир, в котором поклялся. Антиох Птолемаидский и Акакий Верейский занимали там с ним первые места. Кроме сторонников, набранных в городе, вербовали и всяких священников чужих епархий, и приезжих епископов, – одного знаменитого имени Епифания было достаточно, чтобы привлечь в это сборище множество посетителей, даже не принимавших участия в заговоре. Надо отдать справедливость старому епископу, что, занятый вопросами, касавшимися оригенизма и отлучения Долгих братьев, он относился довольно легко к личным обвинениям, которыми преследовали архипастыря Константинопольского. Ложное мнение, будто Златоуст был оригенист, будто он сносился с оригенистами и в своих поучениях следовал этой ереси, против которой Епифаний обнародовал столько анафем, – вот что привело его в Константинополь, и чем он был занят всецело, ко всему остальному оставаясь равнодушным. Совещания, которые велись у него, состояли из бесед, часто ученых, во время которых автор стольких знаменитых богословских сочинений обнаруживал свои обширные познания с тем большей настоятельностью, что вопрос этот был мало знаком большинству слушателей. |
| Это возражение сильно поколебало вышеизложенное мнение о происхождении символа константинопольского. Однако же, это возражение не в конец низвергло рассматриваемое мнение. Прежде делали, и до настоящего времени делают, не совсем бесплодную попытку доказать, что символ, сохранившийся в «Якоре» Епифания, есть позднейшая вставка, сделанная в нем после константинопольского собора (одну из новейших попыток в этом роде укажем ниже). Да, к тому же, редакция символа, открытая в «Якоре» Епифания, сохранилась только в этом сочинении и нигде более. Это, в связи с другими затруднениями, возникающими при взгляде на эту редакцию, делает возражение, заимствуемое из «Якоря» Епифания, не неопровержимым. Гораздо значительнее, по нашему суждению, те возражения, какие в прошлом (1881) году заявлены против мнения о происхождении константинопольского символа, путем переработки и изменений никейского символа – немецким ученым Гарнаком, в специальной статье «О константинопольском символе», напечатанной в известной «Энциклопедии» Герцога. По мнению Гарнака, «константинопольский символ отличается от никейского не только присоединением новых членов к третьей его части (о Св. Духе и др.), но он совершенно различен от никейского; основные части его совсем другие, хотя в него и приняты некоторые термины из никейского символа». Он сравнивает редакцию константинопольского символа с редакцией никейского символа и находит, что в первом недостает целых трех фраз, в сравнении с Никейским, и опущено анафематство, приложенное к никейскому символу. Гарнак не видит никакой цели, которая бы могла руководить подобными пропусками при пересмотре никейского символа. Затем, он указывает на то, что сделано до десяти добавлений в символе константинопольском, по сравнению с Никейским. Разумеется, эти добавления легко объяснить желанием более точного раскрытия важнейших догматов веры. Но не таковы изменения мелкие, ничтожные в символе константинопольском по сравнению с никейским. На них обращает особенное внимание Гарнак. |
| Бл. Диадох не говорит, какая именно ересь имеется в виду в его сочинении, равно не называет он и лиц, высказывавших ошибочные мнения, столь основательно опровергаемые им. Он ограничивается только неопределёнными выражениями: «некоторые предполагали (Τινς πενησαν, гл. 76, 83), думали (νμισν τινες, гл. 78 и 88), говорят, утверждают» (φασ, гл. 86; o λγοντες, гл. 80; λγουσι, гл. 83). Но самое содержание глав, направленное против этих «некоторых», высказывавших и высказывающих ложные мнения, показывает, что он полемизирует против некоторых мнений последователей «многоимённой и многоглавой ереси ( πολυκφαλς τε κα πολυνυμος αρεσις) Евхитов (Константинопольского пресвитера Тимофея (начало 7 века). Περ τν προσερχομνων τ γ κκλησ. Μ. LXXXVI (pars. I), 45). Сторонники этой ереси, возникшей в Сирии, назывались по-сирски Массалианами (Μασσαλιανο, Епифаний Кипрский , Advers. haereses lib III. Tom. II. Haeres. LXXX. Μ. XLII, 756 sqq. И. Дамаскин, De haeresibus, с. 80 Μ. XCIV, 728–737) или Мессалианами (Μεσσαλιανο, Феодорит Кирский , Ecclesiast histor. lib. IV, с. 10. Μ. LXXXII, 1141–1145. Его же. Haereticar. fabular. compendium. Lib. IV, с. 11. Μ. LXXXIII, 429–432. Тимофей, 1. с. р. 45–52. Патриарха Фотия Biblioth. Cod. 52. Μ. CIII, 88–92), т. е. молящимися. Христианские Массалиане получили своё прозвище от прежде существовавших языческих Массалиан, именовавшихся также Евфимитами (молящимися), Мартирианами (Μαρτυριανο, ради некоторых своих сочленов, пострадавших за свои верования) и Сатанианами (Σατανιανο, за поклонение злому духу – сатане. Епифаний Кипрский 1. с. с. 1, р. 756 В; с. 2, р. 757 В.: Οτοι δ ο πρτερον Μασσαλιανο ζ λλνων ρμμενοι, o πρ τν νυν, τν δϑεν π νματος Χριστο ρμωμνων; с. 2, р. 760 В.; с. 3, р. 760 С.: ...οτοι Σατανιανος αυτος πωνμασαν). Сирское название христианских Массалиан переведено было соответствующими ему по значению греческими словами – Εχμενοι ( Епифаний Кипрский , 1. с. с. 1, р. 756 В.: Μασσαλιανο δ οτοι καλονται, ρμηνευμενοι εχμενοι), Εχται ( Феодорит Кирский , Haeret fabular. |
| Ср. ер. 214, 4: ν εχε " λγον το κοινν πρς το διον, τοτον χει οσια πρς τν πστασιν. 27 По смыслу 21 пр. Трулльского собора можно сделать заключение, что ранее миряне ростили волосы, а духовенство стригло их, — совсем противоположно тому, что ныне наблюдается! 28 Такой вывод делает Martin Rade, Damasus, Bischof von Rom. Freiburg im Br. 1882 S. 118-130. 29 Текст этого символа: к нашему символу прибавить лишь: 1) post· „прежде всех век“ add. τουτστιν εκ τς ουσας τοτοις Πατρς, 2) post „им же вся быша“ add. τ τε ν τοις ουρανος κα τ εν τη γη, 3) post „будущаго века. Аминь“ add. τους δε λγοντας — ’εκκλησα (анафематизм никейского символа). 30 Возможные мотивы; 1-ое add. опущено в виду терминологической его трудности, 2-ое по тем же мотивам, по которым не принято πντων кесарийского символа (словами Иоан. I, 3, ариане хотели доказать, что и Св. Дух сотворен Сыном, и усиленным τ ν τος ορανος могли злоупотреблять), 3-е, как прибавка полемическая (не положительная). 31 J. Kunze, Marcus Eremita, ein neuer Zeuge für das altehristliche Taufbekenntniss. Lpz. 1895, и Das nicänich-konstantinopolitanische Symbol. Lpz. 1898, высказал предположение, что никео-константинопольский символ был прочитан Нектарием, избранным на константинопольскую кафедру во время второго вселенского собора, при его крещении, и потом приписан был самому собору. На защиту подлинности символа, между прочим, выступал W. Schmidt, Zur Echtheitsfrage des Nicäno-Constantinopolitanums, в Neue Kirchliche Zeitschrift, 1899. A. Harnack свое мнение поддерживает и в RE 3 XI (1902), S. 12–28, Artik. „Konstantinopolitanisches Symbol“. A. П. Лебедев, О символе нашей православной церкви и второго вселенского собора, в Богосл. Вестнике, 1902, январь и февраль (и отдельно), признал существующий текст символа у Епифания интерполированным: у Епифания первоначально был приведен не какой-либо иерусалимский символ, a никейский, но его впоследствии в рукописи произведений Епифания дополнили вставками из константинопольского символа. Ср. также А. А. Спасский, История догматических движений в эпоху вселенских соборов. Т. I. Тринитарный вопрос. Сергиев посад 1906, стр. 580–620. А. Е. Burn, The Niceae Creed. London 1909, p. 27, не соглашается с мнением А. П. Лебедева. Против гипотезы Hort’a возражал E. С. S. Gibson, The Three Creeds. London 1908, p. 169–174. A. B. 32 |
|
|
