| 644 См.: Георгиевский В.Т. Фрески Ферапонтова монастыря... С. 12; Опись книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1545 г. ... С. 28. 646 Кадлубовский А.П, Очерки... С. 238. Ср.: Хрущов И.П. Исследование о сочинениях Иосифа Санина. СПб., 1868. С. 94; Миллер О.Ф. Вопрос о направлении Иосифа Волоколамского//ЖМНП. 1868. 2. С. 527–545. 648 См.: Ключевский В.О. Древнерусские жития святых... С. 294–295. По предположению Р.П. Дмитриевой, в 10-х годах XVI в., после смерти Иосифа (1515), Досифей проживал в Пафнутьево-Боровском монастыре, а в 20-х годах – в московском Симоновом монастыре. 650 Рыбаков Б.А. Воинствующие церковники XVI века//Антирелигиозник. 1934. 4. С. 26–31. В дальнейшем Досифей Топорков отождествляется с другим иосифлянином Досифеем Забеллой, епископом Крутицким (1508–1544). Оба присутствовали на соборе 1531 г. и свидетельствовали против Вассиана; «владыко» Досифей отказался подтвердить благословение, полученное Вассианом от митрополита Варлаама на «правку» Кормчей. См.: Казакова Н.А. Вассиан Патрикеев... Прилож. С. 286–287, 296–297. 652 Это подтверждает мысль Н. А. Казаковой о том, что Вассиан Патрикеев как публицист больше тяготел к литературной школе иосифлян, чем нестяжателей. См.: Казакова Н.А. Вассиан Патрикеев... С. 116–124. 653 Опись книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1545 г. ... С. 28, 29, 31, 33, 37, 41. Р.П. Дмитриева относит к книгам Досифея также следующие: «Два октаика в десть, на соборе канархают, перваго гласа писмо Дософея Вощечникова», «Псалмы в восьмую дести, Дософеево писмо Вощечниково», «Да списание Иосифово на еретики в полдесть, писмо Дософево Вощечниково», «Да Ермолой в полдесть, Дософеево писмо Вощечниково» (см. с. 27, 30, 33, 36). Это, в частности, подтверждают пометы в ркп. ГИМ. Епархиальное собр. 174 (Волоколамское собр. 246) кон. XV в.: «Стихираль полнай Досифея Топоркова» (л. 17об.); «Книга, глаголемая Ермолой, а писал сию многогрешны инок Досифей по благословению отца своего игумена Иосифа» (л. 405), в описи 1545 г. эта книга значится как «Дософеево писмо Вощечниково». |
| Тот же исследователь причисляет Пространный Хронограф к числу «централизующих мероприятий» середины XVI века, связанных с именем митрополита Макария (Великие Четьи-Минеи. Стоглав, Степенная книга, Лицевой свод). «На этом фоне естественна и попытка создания новой пространной и одновременно исполненной духа христианского благочестия редакции Русского Хронографа» 71 . Кто же из числа макарьевских книжников мог осуществить эту работу? Естественно предположить, что это был митрополит Афанасий, составитель и редактор Степенной книги. Уйдя на покой в Чудов монастырь, он продолжал работать в историческом жанре. Создавая новую русскую редакцию Хронографа, он поместил в нее и свой труд о последних днях своего предшественника – митрополита Макария, а затем Житие преподобного Даниила Переяславского, взятое из Степенной книги 72 . Обращает на себя внимание такой интересный факт. Предыдущая редакция Хронографа в 20-х годах XVI века была составлена племянником преподобного Иосифа Волоцкого Досифеем Топорковым, по прозвищу «Осифнтис» 73 . Но Досифея, как и митрополита Афанасия, также должно отнести к числу макарьевских книжников, так как, будучи в Новгороде, архиепископ Макарий благословил ему исправление текста Синайского Патерика 74 . Хронологически имена Досифея и протопопа Андрея не связаны, но в контексте деятельности митрополита Макария можно усмотреть закономерную преемственность в трудах указанных авторов. Работой над составлением Хронографа деятельность митрополита Афанасия не ограничилась. «Можно предполагать, что чудовский инок и бывший митрополит Афанасий принимал участие в создании лицевой летописи Русского государства» 75 . Этому могла содействовать атмосфера в митрополичьем Чудовом монастыре. Архимандрит Левкий (1554–1568), при котором был совершен монашеский постриг старца Афанасия, известен своими книжными вкладами в библиотеку обители 76 . В Чудов монастырь дарили книги знаменитый священник Сильвестр, автор «Домостроя» 77 , и другие 78 . На одной рукописи середины XVI века сохранился автограф монастырского библиотекаря: «Книга Чюдова монастыря подписал книгохранитель чернец Симон». |
| Таким образом, нельзя согласиться с И.М. Смирновым, по определению которого, Досифей Топорков «был обычным книжником, типичным представителем образованности своего времени, про которого нельзя даже сказать, чтобы он особенно выделялся с этой стороны среди прочих своих современников» 662 . В Досифее Топоркове нашли свое выражение не только предприимчивость, универсальность знаний и таланта, обостренное чувство потребностей времени, свойственные представителям рода Саниных, но и общий настрой эпохи, пытавшийся удержать завоевания «русского Предвозрождения», будивший мысль, направлявший ее на выявление новых резервов в развитии русской государственности и культуры. Волоколамский патерик Досифея Топоркова подвел итог полувековой истории агиографии иосифлянской ориентации, дал новые импульсы жизни этого жанра на русской почве. С Волоколамским монастырем связана и литературно-книгописная деятельность Вассиана Кошки, который в 50–60-е годы продолжил труд Досифея Топоркова над Патериком. Хотя все биобиблиографические словари и справочники, начиная с 30-х годов XIX в., содержат статьи о Вассиане 663 , однако до сих пор его судьба и литературное наследие окружены ореолом загадок и гипотез. Вассиан (в миру, скорее всего, Василий), видимо, происходил из боярского рода Кошек, был богатым и знатным человеком 664 . В монастыре Иосифа Вассиан находился «под началом» старца Фотия, бывшего, в свою очередь, учеником волоцкого монаха Кассиана Босого, крестного отца Ивана Грозного. О прочности духовной связи между Фотием и Вассианом свидетельствует монашеское прозвище последнего – «Фатеев». Возможно, именно Фотий приобщил Вассиана Кошку к книгописному делу и литературному творчеству, так как был профессиональным переписчиком книг для монастырской библиотеки и создателем Службы Иосифу Волоцкому , Поучения против сквернословия и Послания к старице Александре 665 . В Житии Фотия Волоцкого сообщается, что он жил в Иосифовом монастыре «неисходно до преставления своего полпетадесять (45. – Л.О.) лет», а умер в 1554 г. Таким образом, 1509 г. – время пострижения Фотия; приход в монастырь Вассиана в этом случае правомерно отнести не ранее чем к 20-м годам XVI в., когда монах Фотий мог обрести авторитет среди братии и право «учительствовать». |
| Диалоги Григория Двоеслова были переведены на славянский язык в вв., известны авторам славянских Прологов, в Древней Руси они назывались «Римский патерик». Книга была широко распространена в иосифлянской среде, цитаты из нее встречаются в посланиях Иосифа Волоцкого , она входила в круг источников Волоколамского патерика. Обличению «тайно идущих» монахов посвящены рассказы Римского патерика о святом Венедикте, о брате монаха Валентиниана (кн. II, гл. 12–13), а так же рассказ о монахе Галатова монастыря, который постился при братии, но имел обыкновение есть тайно, а перед смертью поведал, что «предан дракону для пожрания» (кн. IV, гл. 38). Обличение «вещи и сребреникы особно имущих» содержится в рассказе Римского патерика о враче Иусте, тело которого после смерти Григорий приказал бросить в навозную яму вместе с сокрытыми тремя золотыми монетами (кн. IV, гл. 55). 339 В переводе с греческого языка имена «Феодосий» и «Феодор» означают «Божий дар». Феодосий – сын известного древнерусского изографа Дионисия. Вместе с ними Досифей Топорков участвовал в поставлении и росписи Успенского собора Иосифо-Волоколамского монастыря (1484–1486). Истолкование имени Феодосия и сообщение, что «изящный живописец» «по имени и житие свое управил», входят и в Надгробное слово Иосифу, написанное Досифеем. Рассказ Феодосия о чуде с попом-еретиком читается и в Житии Иосифа Волоцкого редакции Саввы. Феодосий был богатым вкладчиком Иосифо-Волоколамского монастыря; сюда, например, он вложил «землицу, и ту землицу продали, а взяли на ней 40 рублев, на те деньги купили 2 деревни на Фаустовой горе». Видимо, под влиянием Феодосия развивалось мастерство Досифея, иконописца и миниатюриста. В композиционном и колористическом отношении выполненные им заставки близки к стилю Евангелия 1507 г., орнаментированного Феодосием и предназначавшегося для дворцового казначея И.И. Третьякова. О художнической грани таланта Досифея Топоркова можно судить по наличию в его произведениях ряда портретных зарисовок героев, выполненных в стиле иконописного подлинника. |
| Иосифа Волоцкого ) связано составление надгробного Слова Иосифу 885 , а также – «Сказания о русских пустынножителях» 886 . Первое впечатление от тех немногочисленных данных биографического свойства, которые мы имеем в своем распоряжении относительно личности того и другого, говорит скорее в пользу игумена Соловецкого. Так, он раньше, чем Досифей Топорков, начал свою писательскую деятельность. Будучи в Новгороде по делам Соловецкого монастыря, Досифей получил от Архиепископа Геннадия поручение составить житие Соловецких подвижников 887 . Полнейшее незнакомство с Соловецкой обителью, которое обнаружил Архиепископ во время беседы с ее игуменом 888 , всего естественнее заставляет отнести это событие к начальным годам епархиального управления Геннадия. Новому владыке, очевидно, приходилось еще знакомиться с состоянием своей паствы. Так. обр., 80-ые годы XV в. едва ли будут ошибочной датой для фиксирования —171— начальных шагов первого литературного опыта Досифея 889 . Но Досифей Соловецкий пользовался прочной репутацией скорее) в качестве книжного писателя, нежели агиографа. Доказательством неослабной энергии этого ревнителя древнего просвещения, первого 890 собирателя соловецких книжных богатств, служит небольшая кучка книг, уцелевших и до настоящего времени среди рукописей монастырской 891 библиотеки 892 . И что всего важнее для нас —172— в данном случае, так это тот факт, что заготовление книг «в дом святому Спасу» происходило именно в Новгороде. Помимо прямого самосвидетельства о том жертвователя в предисловии к «Житию начальников Соловецких» («написах памяти ради, елико возмогох, и удержа мя архиепископ у себе не мало лет» 893 ), ясно и подробно дело заложения фундамента Соловецкого книгохранилища во время Новгородского пребывания восстановляют книжные записи его многочисленных рукописей 894 . Правда, все эти —173— сведения локализуют книжно-литературную деятельность Досифея в пределах только архиепископства Геннадия, и совершенно молчат о временах Макария 895 . |
| 30 . Жития Прокопия и Иоанна Устюжских юродивых, половины XVI в. Ключевский , стр. 277. 31 . Житие Стефана Махрищского игумена Иоасафа, половины XVI в. Ключевский , стр. 278 fin.. По поручению митрополита Макария (древняя запись, стр. 280). Макарий, VII, 452. 32 . Житие Григория и Кассиана Авнежских, половины XVI в. Ключевский , стр. 278. Игумена Иоасафа Данилова монастыря, стр. 279. (/Есть важное, стр. 280). Макарий, VII, 451–452 и VIII, 46. 33 . Житие Исидора Ростовского, половина XVI века. Ключевский, стр. 280 fin. (списывает). 34 . Повесть об основании Ростовского Борисоглебского монастыря Феодором и Павлом, половины XVI в. Ключевский , стр. 281 (хорошая). 35 . Житие Даниила Переяславского, написанное учеником в 1553г. по поручению царя и митрополита Макария (очень хорошее, лучшее). Ключевский, стр. 282. Макарий, VII, 451 начало. 36 . Житие князя Смоленского Андрея, погребённого в Переяславле, выписанное из жития Даниила Переяславского. Ключевский, стр. 282. 37 . Житие Евфимия Суздальского инока Григория, первой половины XVI века. Ключевский, стр. 284. 38 . Житие Евфросинии Суздальской инока Григория, первой половины XVI века. Ключевский, стр. 284. 39 . Житие Иоанна епископа Суздальского инока Григория, первой половины XVI века. Ключевский, стр. 284. 40 . Житие Космы Яхромского инока Григория, первой половины XVI века. Ключевский, стр. 284. 41 . Житие князя Константина и детей его Феодора и Михаила Муромских. Ключевский, стр. 287 (сочинительство и враньё). 42 . Житие Петра и Февроньи Муромских. Ключевский, стр. 287 (легенда). 43 . Житие Макария Калязинского, 1546–47 годы, Ключевский, стр. 289. (Кроме пространного краткое любопытное и третье – у Досифея Топоркова). 44 . Житие Серапиона, архиепископа Новгородского. Ключевский, стр. 290 fin. (списывает. Описание Лаврских рукописей. и 45 . Жития Иосифа Волоколамского: 1) Саввы Чёрного, епископа Крутицкого, в 1546г., по благословению митрополита Макария, Ключевский, стр. 292. Макарий, VII, 437. 2) Надгробное слово Досифея Топоркова – Ключевский, ibid. 3) Неизвестного ibid. (догадки об авторе, стр. 293). |
| T. II. Μ., 1999. С. 96–98. 856 См. о нём: Макарий, архимандрит. Всероссийский митрополит Симон (1495–† 1511)//Макариевские чтения: Русская культура XVI века – эпоха митрополита Макария. Материалы X Российской научной конференции, посвящённой памяти святителя Макария. Можайск, 2003. Вып. 10. С. 61–94. 859 ГИМ. Усп. 64. Л. 254 об. В Синодике Архангельского собора указан другой порядок и состав имён: «Род владыки Крутицкого Досифея – инока Петра ским(ника), иноки Улиты ским(ницы), инока Илариона ским(ника), инока Феодосия скимника, иноки Марфы скимницы» (ОР РГБ. Ф. 218. 1518. Л. 53). 862 К тому же у П. Строева не отмечен Киево-Печерский настоятель с таким именем (Там же. Стб. 13). 864 Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая Лавра и путеводитель по Лавре. М., 1909. С. 146. См. также: Строев 1877. Стб. 138. Архимандрит Амвросий несколько сдвигает хронологию его настоятельства: «...с 1508; начальствовал 1 год и полнедели» (Амвросий, архимандрит. История Российской иерархии. М., 1810. Ч. 2. С. 176). 865 Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической Экспедицией (далее – ААЭ). СПб., 1836. Т. 1. С. 118. 145; С. 119. 148. Акты Русского государства 1505–1526 гг./Сост. С. Б. Веселовский. М„ 1975. С. 30. 21; С. 30–31. 22; С. 31–32. 23; С. 33. 25; С. 33. 26; С. 38–39. 32; С. 39. 33; С. 40. 34. 866 В литературе встречается едва ли правомерное отождествление епископа Досифея с племянником преподобного Иосифа Волоцкого , со старцем Досифеем (Топорковым) (Древнерусские Патерики: Киево-Печерский Патерик. Волоколамский Патерик. М., 1999. С. 327. Примеч. 33). 869 Зимин 1972. С. 235; Зимин 1958. С. 73. В отличие от А.А. Зимина, В.Д. Назаров говорит, что позиция владыки могла меняться (Назаров В.Д. К истории церковных Соборов и идейно-политической борьбы в России первой половины XVI в.// Церковь , общество и государство в феодальной России. Сб. статей. М., 1990. С. 195). 871 Послания 1959. С. 225, 329. См. также: Акты исторические. СПб., 1841. Т. |
| 60 У Саввы Черного сказано, что несогласие явилось в монастыре лишь тогда, когда Иосиф захотел вводить все общее. У Досифея: «Видев же яко не согласуют ему нрави сущих ту, оставляет начальство» и далее: «разумев яко никая же полза самому, ни сущим ту, поручив монастырь первым от братия и т. д.». У неизвестного: «Но понеже явишася в братии несогласия, отнюду же пререкания и с противления к игумену, тем же сниде от настоятельства». 61 У Досифея сказано, что Иосиф игуменствовал один год (совершив едино лето); у неизвестного – около двух лет (предстояв тем негде до двою лету). Это небольшое разногласие можно объяснить тем, что первый считал игуменство Иосифа от поставления его в игумены, второй – от смерти Пафнутия. 62 Филарет, в Обзоре Русс. дух. литер., говорит, что Иосиф полтора года пробыл в Кирилловском монастыре, тогда как всё время путешествия его продолжалось месяцев 9, от осени 1478 до весны 1479. 63 Сведения о путешествии Иосифа дают нам житие его, написанное Саввою, другое, написанное неизвестным и, наконец, собственное его сочинение: «о монастырях Русской земли», вошедшее в одну из глав устава, написанного им для Волоколамского монастыря. 65 По возвращении со Св. горы Савва Бороздин основал монастырь близ Новгорода на р. Вишере, где и скончался. 67 Один только Топорков, в своем надгробном слове говорит, что Иосиф хотел безмолвия, не хотел начальствовать. Однако же через несколько строк он сам противоречить себе, говоря, что Иосиф вспомнил предречение Пафнутия – а предречение это состояло в том (как сказано у этого же самого автора), что Иосиф построит свой собственный монастырь. 68 Жития Дмитрия Прилуцкого, Даниила Переяславского, Макария Калязинского и некоторых других. 69 Савва говорит, что среди бела дня, при безоблачном небе молния осветила то место, которое было избрано Иосифом. 70 В этой местности охотился сам князь Волоцкий. Жития Иосифа указывают на обилие зверей, тут водившихся (зверьми перома). Князь Голенин, как увидим ниже, прямо с охоты повернул в монастырь Иосифа. Великий князь Василий Иванович ездил сюда для этой же потехи (П. С. Р. Л., т. V, стр. 266). |
| Заканчивается творение словами: “О искони злоначальный враг роду человеческому! Иосиф все благочинье и благоговеиньство снимал с Кирилова монастыря, — и се ныне диявол мнением не смирну вражду положи меж таких светил! Во истинну збысться, якоже святи отцы рекоша, яко мнение — второе падение. И паки рекоша: всем страстем мати — мнение” 52 . Как считает А. И. Алексеев, Письмо о нелюбках было написано Волоколамским ученым иноком в 1545–1546 годах 53 . Старец Досифей известен и как книжник. Преподобный Максим Грек переводит для него некоторые произведения, которые нашли затем отражение в Хронографе 54 . Инок Досифей переписывал труды преподобного Нила Сорского 55 . С именем старца Досифея связывается появление в древнерусской письменности памятника, имеющего название “Сказание о гибели городов Шимбория и Солоникии от землетрясения в 1542 году”. Волоколамский инок дал вкладом в Савватиеву Тверскую пустынь рукопись, содержащую Хронограф, которая была написана по его заказу в 1538 году 56 . Другой его вклад — “две книги Бытейские в десть, Деисис из трех икон, Синайский Патерик и пять рублей 57 . О другой рукописи инок позаботился, чтобы она находилась в Волоколамской обители, о чем свидетельствует запись: “А се соборник и писмо и собрание старца и отца нашего Иосифа. А вынесл его из монастыря Досифей и прислал его ис Саватиева. Соборник Скитцкой” 58 . Инок Досифей — родственник святых подвижников, духовных лиц. Он — связующее звено между Иосифо-Волоколамской обителью и Новгородской архиерейской кафедрой при архиепископе Макарии. Сотрудничество Волоколамского постриженника со Святителем на книжном поприще было весьма важным. Его работа над Синайским Патериком — самое раннее известие о литературной деятельности Святителя и предшествует началу его трудов по созданию Великих Четьих Миней 59 . Стремление инока Досифея записать сведения об отечественных подвижниках характерно и для последующей деятельности святителя Макария, но приобретает “макарьевский” размах и выразилось в созвании Соборов для канонизации русских святых и в последовавшем затем развитии русской агиографии и собирании всей духовной письменности. |
| Нуждается в уточнении и датировка самого значительного в художественном отношении труда Досифея – Волоколамского патерика. Бесспорно, что это произведение, во многом итоговое для писателя, создавалось на протяжении ряда лет и появилось после Надгробного слова Иосифу Волоцкому . Составитель Волоколамского патерика писал о себе как о человеке, который Иосифа «надгробными словесы почтохом и мало объявихом о жительстве его: кто и откуду бе» (л. 5). Следовательно, Патерик не мог быть завершен ранее 1515 г., когда умер глава иосифлян, и датировать автограф произведения началом XVI в., как это делал П.М. Строев, нельзя. В состав Патерика входит «слово» о Макарии Калязинском, заканчивающееся рассказом об обретении мощей святого в 1521 г. 659 Волоколамский патерик не мог быть создан раньше 1523 г., о чем свидетельствует рассказ Досифея о Никандре, пострадавшем за веру во время нашествия Ахмата (1480 г.). После пострижения его в монастыре Иосифа Досифей Топорков «много время сожительствовах» ему. Писатель сообщал, что Никандр «пребысть» в монастыре «лет 40 и 3, всякую добродетель исправи: нестяжание, и послушание, и молитву, и слезы; и до тридесяти лет пребысть болным служа, не имый ни келиа своеа» (л. 17). Работе над созданием Волоколамского патерикового свода предшествовало редактирование Досифеем Синайского патерика в 1528–1529 гг., поэтому Патерик не мог быть завершен ранее 30-х годов. Возможно, его появление было связано с церковным собором 1531 г., на котором были осуждены за непризнание каноничности монастырского землевладения и «новых» святых, патронов иосифлян, Максим Грек и Вассиан Патрикеев 660 . Большинство исследователей относит время создания Волоколамского патерика либо к середине 40-х годов (Р.П. Дмитриева), либо к периоду после 1546 г. ( В.О. Ключевский , И.М. Смирнов), исходя из свидетельства Саввы Крутицкого, что до него никто не занимался жизнеописанием Иосифа Волоцкого . Можно предположить, что появление Патерика было приурочено к собору 1547 г., на котором были канонизированы первые святые иосифлянской школы монашества, однако наиболее интенсивный период работы над произведением, скорее всего, падает на 30-е годы, когда Досифей принимает деятельное участие в религиозно-политической борьбе эпохи, что придает патериковым рассказам публицистическую остроту 661 . |
|
|
