| Греки доминировали в Синайском монастыре и многих обителях Палестины, были широко представлены в среде высшего духовенства и в окружении иерусалимских патриархов. В конце XV в. под контроль греков перешел Александрийский патриархат, синайский монастырь св. Екатерины, а в начале XVI века они заняли ключевые посты в Иерусалимской церкви. В отечественной историографии 598 динамика греко-арабских отношений внутри Иерусалимской церкви в XII–XVI вв. обычно излагается со слов патриарха Досифея, писавшего в конце XVII века Его схема проста: в мамлюкскую эпоху Иерусалимская церковь была полностью арабизирована и пришла в упадок; «греки и арабы враждовали друг с другом, первые потому, что потеряли места поклонения, арабы же потому, что похитили места поклонения и боялись их потерять; потому они по большей части не позволяли грекам приходить на поклонение в Иерусалим». 599 После османского завоевания греки получили возможность приходить к Св. местам Палестины, оседать там и занимать посты в местной православной иерархии. К сожалению, летопись Досифея очень мало соответствует действительности в тех случаях, когда речь идет о событиях, более чем на сто лет удаленных от момента ее написания. Политическая тенденциозность автора и элементарный недостаток информации вели к грубым искажениям. Это касается, в частности, и масштабов греческого присутствия в Иерусалимской церкви в доосманскую эпоху. О состоянии Иерусалимского патриархата в тот период, когда его еще возглавляли арабы, известно крайне мало. Позднейшие греческие летописцы склонны были изображать положение дел в весьма мрачном свете, подчеркивать нищету патриархии и сращивание коррумпированного духовенства со светскими христианскими элитами. Досифей Нотара мотивировал оттеснение местных христиан от высших постов в иерархии тем, что «арабы вели себя крайне низко, и своим всегда через меру благоприятствовали... Патриархи из арабов безразлично начали разделять власть с единоплеменниками своими и туземцами», потакая многочисленным родственникам в ущерб интересам церкви. |
| К л. 76 . ...да Петрова дни. – То есть, до праздника в честь святых апостолов Петра и Павла, который отмечается 29 июня. К л. 76 об . ...веден чрез губу морскую... – Губа – залив; в данном случае речь идет о мосте через залив Бююк-Чекмендже. У нас на Москве чрез Москву-реку дивно зделан... – Имеется в виду Всехсвятский (Большой Каменный) мост, построенный в 1687–1693 гг. на месте древнего брода у юго-западного угла Кремля. Это был первый каменный мостовой переход через Москву-реку, обеспечивший связь с Заречьем. Предмостная ярусная башня, воздвигнутая перед ним на южном берегу и увенчанная двумя высокими шатрами, стала одним из высотных ориентиров центра Москвы. Сам мост, по обеим сторонам обстроенный лавками, превратился в оживленную торговую улицу. ...во град Селиври... – Ныне город Силиври в Турции, расположенный на северном побережье Мраморного моря. К л. 77 . ...в местечко Чорно... – Ныне город Чорлу в Турции. ...в местечко Бургав... – Ныне город Люлебургаз в Турции. К л. 77 об . ...стоялой двор лутче нашего гостина двора. – Речь идет о старом Гостином дворе, построенном в 1641 г. напротив Кремля и украшенном изразцами и каменной резьбой. ...торжаман Александра... – Александр Маврокордато (Шкарлат) (1637–1709) – грек, который в течение почти 40 лет был великим «торжаманом» (переводчиком) Оттоманской Порты, оставаясь христианином. Образование получил в университетах Рима и Падуи, специализировался по философии, праву и медицине; был профессором риторики в греческой школе в Фенаре, районе Стамбула; владел турецким, греческим, итальянским, латинским, французским языками. Был ловким политиком и опытным дипломатом, принимал участие в Карловицком мирном конгрессе 1699 г. К л. 78 . ...стоит у реки... – Речь идет о реке Марица. ...патриарх Иеросалимской... – Имеется в виду Досифей II Нотара (1641–1707), патриарх Иерусалима с 1699 г. Он являлся инициатором проведения Иерусалимского собора 1672 г., где было выработано исповедание веры – один из важнейших доктринальных документов православной церкви. |
| Уход на покой не оставил святителя равнодушным к делам Церкви. Он с большим рвением боролся за возвращение христиан к частому причащению, поскольку в то время в обычай вошло причащаться один-два раза в год. Святой Макарий анонимно издал книгу, озаглавленную «О постоянном Причащении», которая вызвала ожесточенное противодействие и была осуждена Синодом. Святого оклеветали противники такого возвращения к апостольским преданиям, но в конце концов его оправдал патриарх Неофит VIII (1789-1801), а его книга, исправленная преподобным Никодимом, была рекомендована Патриархией христианам в качестве душеполезного чтения. Этот апостольский муж, который добровольно стал бескровным мучеником, ободрял и готовил к славной битве за любовь Христову святых Полидора [пам. 3 сентября], Феодора Византийского [пам. 17 февраля] и Димитрия Пелопоннесского [пам. 14 апреля] и описал деяния новомучеников в «Новом Он готовил этот труд к изданию, когда его поразил инсульт, парализовавший правую половину тела. Восемь месяцев он был прикован к постели и стойко переносил страдания. Друзья и последователи поддерживали его, в особенности святой Афанасий Паросский [пам. 24 июня] и святой Никифор Хиосский [пам. 1 мая]. Святой Макарий не переставал плакать о том, что еще и не начинал покаяния. Семнадцатого (30 н.ст.) апреля 1805 г. он преставился, дабы присоединиться к хору святых. Впоследствии исцеления, совершившиеся на его гробе, побудили Церковь подтвердить почитание епископа Макария как святого, которое жители Хиоса оказывали ему еще при жизни. Эта знатная византийская семья, прославившись при взятии Константинополя, бежала в Коринф и в значительной мере способствовала сохранению православной традиции во времена турецкого господства. Это стало возможным благодаря деятельности св. Герасима Кефалонийского (†1579) [пам. 20 октября] и патриархов Иерусалимских Досифея (1669-1707) и Хрисанфа (1707-1731). (По некоторым данным, патриархи Досифей и Хрисанф, хотя и носили фамильное прозвище Нотара, не принадлежали к аристократическому роду, правившему в Коринфе. |
| Ближневосточные христиане османской эпохи полностью подпадают под описание Л.Н. Гумилевым этноса в фазе обскурации. Это относится даже к лучшим представителям этой общины, как Макарию аз-За’иму или Афанасию Даббасу, чью психологию и мотивации достаточно легко реконструировать по источникам. Будучи людьми талантливыми и подчас образованными, они абсолютно лишены силы духа и твердости убеждений, некоего внутреннего стержня. Они податливы к внешнему давлению, готовы торговать своими убеждениями и идентичностью, причем эти качества нарастают от столетия к столетию. Конфликтность, порой малопонятная, которой пронизана вся внутренняя история арабов-христиан (равно как и пост византийских греков), неспособность пожертвовать личными амбициями ради каких-то абстрактных целей и ценностей – тоже характерные признаки умирающего этноса. На этом общем фоне попадались отдельные яркие исключения, как Мелетий Карма или Досифей Нотара, но они не меняли общей картины. А случалось, среда отторгала их, как то произошло с Макарием ад-Дирани, пытавшимся заставить ливанских монахов конца XVI века жить по уставам ранневизантийских подвижников. В XIX в. положение ближневосточного христианства изменится самым радикальным образом. Усиление влияния Великих Держав в Османской империи превратит местные христианские общины в клиентов Франции, России или Англии. Попытки османских властей свести на нет автономию миллетов и уравнять в правах своих разноверных подданных приведут к беспрецедентным по масштабам религиозным конфликтам и погромам христиан. Православная церковь , как и другие церкви сиро-египетского региона, столкнется с проблемой секуляризации своих прихожан, распространения в их среде либеральных и националистических воззрений. Эти тенденции приведут в XX в. к заметному изменению самоопределения православных арабов, которые начнут отождествлять себя со всем арабским миром. Демографические показатели ближневосточных христиан, весьма благоприятные на протяжении XIX – начала XX в., резко ухудшатся. Низкая рождаемость и массовая эмиграция приведут к обвальному падению удельного веса христиан в регионе и поставят под вопрос их дальнейшее существование как жизнеспособных этно-конфессиональных групп. |
| Полемический сборник Симеона Полоцкого (1629–1680 гг.), содержащий 12 бесед, направлен на опровержение тех или иных сторон протестантского учения. 14. Источники по делу Яна Белободского собраны в издании Дмитрия Владимировича Цветаева «Памятники к истории протестантства в России, часть I»: Ян Белобоцкий (середина XVII в., Перемышль — после 1712 г.) прибыл в Москву в 1681 г. и написал сочинение «Вызнание веры», в котором выражал реформаторские идеи. В том же году был собран Собор, на котором его учение осудили. В 1682 г. он принял православие с именем Андрей. 15. Епифаний Славинецкий . Символ веры (между другими символами веры) . Среди богословов, прибывших в Москву из Киевской митрополии и сделавших здесь блистательную карьеру, необходимо выделить Епифания Славинецкого (1600—1675 гг.). Он написал полемическое сочинение, в котором рассуждал о практике западных богословов использовать в своих трактатах не только Никео-Цареградский Символ Веры, но и Апостольский, Афанасьев или Символ Веры с Filioque. 16. Патриарх Андриан, Евфимий Чудовский . Щит Веры. Душевное сокровище . В 1691 г. иерусалимский патриарх Досифей II Нотара (1641—1707 гг.) прислал в Москву несколько полемических сочинений, среди которых были и антипротестантские. В их числе были Деяния Иерусалимского Собора 1672 г. и сочинение Мелетия Сирича «Опровержение кальвинских глав Кирилла Лукариса» (перевёл Евфимий Чудовский). На основе этих текстов с добавлением оригинальных сочинений патриарх Андриан и Евфимий подготовили полемический сборник «Щит Веры». Свою часть «Щита Веры» Евфимий назвал «Душевное сокровище». 17. Софроний и Иоанникий Лихуды . Лютерские ереси . Наконец, в самом конце XVII в. братья Лихуды Иоанникий (1633—1717) и Софроний (1652—1730) составили полемические сочинения «Лютерские ереси» и «Слова о предопределении». К сожалению, второе сочинение или не сохранилось, или хранится в частной коллекции. «Лютерские ереси» — это сочинение небольшое, в котором кратко перечисляются основные заблуждения протестантизма. |
| Помимо вопроса о примате папы в сочинении в более широком контексте рассматривается проблема разделения Восточной и Западной Церквей и говорится о попытках их воссоединения ( Лионский II Собор и Ферраро-Флорентийский Собор ); Н. защищает взгляды свт. Григория Паламы , критикует Фому Аквинского и т. д. «Возражения...» стали 1-й книгой, к-рую патриарх Досифей Нотара опубликовал в основанной им типографии в Яссах (1682), включив в издание биографический очерк о Н. и ряд др. текстов, в частности трактат Н. о перекрещивании. Благодаря изданному в Лондоне лат. переводу сочинения Н., к-рый осуществил кальвинист. пастор Пьер Алликс (1702), оно получило широкий резонанс на Западе и вызвало ответное опровержение со стороны франц. ученого доминиканца М. Лекьена (издано под псевд. Stephanus de Altimura в 1718). Араб. перевод «Возражений...» (1739) принадлежит Софронию аль-Килизи (впосл. патриарх Иерусалимский и К-польский); слав. перевод, выполненный Феодором Поликарповым и, по всей видимости, отредактированный мон. Евфимием († 1705), известен в составе полемического сб. «Щит веры» (ГИМ. Син. 346. Л. 875-1133), а перевод вступительных статей и указателя этого издания - в ркп. ГИМ. Син. 528 (см.: Горский, Невоструев. Описание. Отд. 2. Т. 3. С. 495-496, 524-525). Др. антилат. труд Н., направленный гл. обр. против католич. миссионеров в Палестине (1674; издан фрагментарно: Πρς τς προσκομισθεσας θσεις. 1682. Σ. 241-255; Σπυριδκης. 1906. Τ. 3), был полностью опубликован сначала в латинском (De artibus. 1729), а затем в араб. переводе Софрония аль-Килизи (1733) в 1746 г. в Яссах по инициативе Антиохийского патриарха Сильвестра . В контексте антипротестант. полемики Н. обосновывал учение о 7 церковных таинствах, в частности о Евхаристии . Этой теме посвящены его послание к патриарху Паисию Александрийскому (1671; франц. пер.: Perpétuité. 1841. P. 1179-1184) и опровержение взглядов реформатского пастора из Шарантона Ж. Клода (1672; изд. с лат. пер.: Renaudot. 1709. P. 171-183). Исторический труд Н. |
| Существует мнение, что «Православное исповедание» в своем содержании носит явные следы влияния латинской доктрины. Некоторые исследователи полагают, что это мнение справедливо лишь в отношении катехизиса 1640 года, так как известно, что он содержал в себе положения, требовавшие корректировки, но несправедливо для более позднего варианта, исправленного. Названный катехизис подвергся существенным исправлениям на Ясском соборе 1643 года через очищение « от всех неправоверных мыслей и от всякой примеси нового учения » (Грамота патриарха Нектария). Общая схема и некоторая терминология исправленного катехизиса действительно могут находить себе параллели в латинской догматике того времени, но дальше формул это влияние установить трудно. По словам британского и немецкого православного богослова Дж. Овербека (1821–1905), издавшего «Православное исповедание» на английском языке, «тщательное изучение и одобрение высших церковных властей является верной гарантией того, что наша вера здесь представлена чистой и незапятнанной ». Несмотря на убеждение сторонников идеи о безупречности исправленного Исповедания в догматическом и нравственном отношении, оно не избежало обличительной критики. Так, говоря о переделке изначального варианта Исповедания Мелетием Сиригом, архиепископ Василий (Кривошеин) отметил: «Переделка эта была сделана, однако, очень поспешно, да и сам Мелетий Сириг, хотя и был убежденным противником Римско-Католической Церкви, находился, как воспитанник Падуанского университета, под латинским влиянием в богословии. Естественно, что “чистка”, произведенная им в латинском тексте митр. Петра Могилы , не могла быть достаточной, и греческое Православное Исповедание, даже в таком исправленном виде, все же остается наиболее “латиномудрствующим” текстом из символических памятников XVII в.» Автором данной символической книги, по общепринятому мнению ученых, считается Иерусалимский патриарх Досифей Нотара. Его содержание, включающее 18 определений и четыре вопрос-ответа, направлено против «Восточного исповедания христианской веры» – вероучительного документа кальвинистской направленности, выдаваемого за веру Восточной Церкви. Каждое из положений последнего сочинения последовательно опровергается первым. «Исповедание» было принято на Иерусалимском соборе 1672 года под председательством его автора – патриарха Досифея. |
| Так или иначе, обозначился конфликт между патриархом и его родным городом. Можно предположить, что Ханании, старшего брата Кирилла, в то время уже не было в живых, иначе он постарался бы не допустить разрыва. Виноват ли был в этом конфликте Кирилл с его жаждой денег? Арабские летописи намекают на это: «искусило его Деньги были слабым местом Патриарха, и под конец жизни он накопил немалые Добавим к этому этнический стереотип поведения ближневосточных христиан Нового времени с их переменчивостью взглядов и болезненной конфликтностью. Католические авторы склонны изображать отношения Кирилла – Афанасия, как и почти всю историю Антиохийской Церкви, в черно-белых цветах противоборства добра и зла, т. е. «католической» и «греческой» партий. Юсуф Шаммас, автор последней по времени «Истории» Мелькитской Церкви, полагает, что именно палестинские францисканцы обратили внимание халебских старейшин-паломников на саввинского игумена как подходящего кандидата в епископы (похоже, это собственный домысел Н. Эделби говорит, что халебским пилигримам, встретившим Прокопия в Мар Сабе, импонировала его склонность к католичеству, уже распространившемуся среди христиан их Неясно, принадлежит ли это утверждение самому исследователю, или заимствовано им у Германа Фархата (потому что все остальные источники того времени о католическом мотиве избрания Прокопия молчат). Дальше всех пошел Константин Баша, заявивший: «Тот, кто знает силу приверженности халебцев сынам своей родины, хорошо поймет многочисленность и влияние католиков в Халебе, равно как и силу их приверженности католическому исповеданию, ибо они единодушно избрали своим митрополитом и Патриархом Афанасия, пусть он и был дамаскинцем, [выступив] против Кирилла, земляка Образ прошлого, выстраивающийся экзальтированной мелькитской историографией XX в., требует перепроверки по материалам аутентичных источников. «Сила приверженности халебцев сынам своей родины» не помешала тому, что из 8 человек, управлявших Халебской епархией во 2-й половине XVI–XVII в., 7 были выходцами не из Халеба. «Сила приверженности католическому исповеданию» не помешала халебским христианам в 1725 г. признать своим Патриархом православного (полу)грека Сильвестра, чтобы не подчиняться арабу-католику Кириллу Танасу, ставленнику дамасской Ни сам Афанасий Даббас, ни Досифей Нотара, ни хури Фарах, ни анонимный автор Бейрутской летописи не изображают соперничество за Антиохийский престол в конце XVII в. в терминах борьбы православия и католичества (в случае с Афанасием это, конечно, неудивительно). Исключение составляет только Кирилл аз-За’им, называющий своего противника «франком», что было сильным пропагандистским ходом. Насколько были распространены филокатолические настроения среди халебских христиан в середине 1680-х гг. и насколько это влияло на их отношение к Прокопию–Афанасию – вопрос, остающийся открытым. |
| Таков был Иоанн Каппадок, поистине великий и превосходящий почти всех предшествовавших ему патриархов, хотя управлял церковью только один год и десять месяцев. Как действовал папа Лев при Феодосии и Маркиане, точно также и Иоанн – при Иустине Фракиянине. Как тот, сущий исполин (γγας) церкви, ратуя за нее, помог ей тем, что успел советами, увещаниями и мольбами у царей созвать собор в Халкидоне, и силою его утвердил православие: так и этот восстановил благочестие, гонимое тремя царями: Зиноном, Василиском и Анастасием, в продолжении 44 лет 1 и почти погибавшее в Константинополе, Александрии и Антиохии; ибо на соборе превозмог тогдашних еретиков, умирил и соединил церкви римскую и константинопольскую, столько лет разделенные, и первый внес в диптихи (помянники) четыре святые и вселенские собора и блаженного папу Льва. Что касается до Иерусалима, то хотя там и уцелело православие, но патриархи много страдали от Анастасия и Севира, содействием же Каппадока получили помощь от царя Иустина. Этот же Иоанн Каппадок, созвав собор в Константинополе, всеми силами старался истребить ересь и утвердить православие. Узнали об этом клирики антиохийские и православные византийцы, и первые назвали его, как заботившегося и об антиохийском престоле, его первого назвали вселенским патриархом в 518 году по Р. Хр., написав в челобитной: «святейшему и блаженнейшему архиепископу и вселенскому патриарху Иоанну и пребывающему св. собору», и ясно выразив следующее: «умоляем ваш св. собор остановить зло, постигшее нашу Церковь и почти весь Восток, избавить нас от сего злодея (Севира), не забыть нас и не презреть наших прошений, донести обо всем этом нашим благочестивейшим царям, и преклонить их благоотишие к промышлению о нас». Пребывающий в Константинополе собор говорил Иоанну: – Владыке нашему, святейшему и блаженнейшему отцу отцов, архиепископу и вселенскому патриарху Иоанну многая лета. Одним гласом подвиг ты тьмы тем народа так, что он, воспламененный ревностью по Боге, настоятельно просит ваше блаженство взойти на амвон и проповедовать о правой вере, за которую ты всегда подвизался и подвизаешься. |
| Странствование по святым местам Востока с 1723 по 1747 г. СПб., 1800. Ч. 1; Tischendorf K., von. Reise in den Orient. Lpz., 1846. 2 Bde; Grotefend C. L. Die Edeiherren von Boldensele oder Boldensel//Zeitschrift des Hist. Verein fur Niedersachsen. Jg. 1852. Hannover, 1855. S. 209-287; Иона (Гедеванишвили), митр. Странствование. Тифлис, 1852 (на груз. яз.); Tobler T. Topographie von Jerusalem und seinem Umgebungen. B., 1854. Bd. 2; Вардан Великий. Всеобщая история Вардана Великого/Пер. с арм. яз.: Н. Эмин. М., 1861; Frescobaldi L. Viaggi in Terra Santa. Firenze, 1862; Даниил, игум. Путешествие игум. Даниила по Святой земле в нач. XII в. (1113-1115)/Ред.: А. С. Норов. СПб., 1864 (на рус., франц., древнерус., лат. яз.); он же. Житье и хождение Данила, Русьскыя земли игумена, 1106-1108 гг. СПб., 1883. (ППС; Т. 1. Вып. 3(1)); Досифей II Нотара, патр. Послания Иерусалимского патр. Досифея в Грузию/Ред.: П. Иоселиани, пер. с греч. яз.: еп. Порфирий (Успенский). Тифлис, 1866; Серапион, инок. Путник, или Путешествие во Св. землю Матронинскаго мон-ря инока Серапиона//Паломники-писатели Петровского и послепетровского времени, или Путники во град Иерусалим/Сост.: архим. Леонид (Кавелин). М., 1874. С. 78-128; Quaresmius F. Historica Theologica et moralis terrae sanctae elucidatio. Venetiis, 1880. Vol. 1; Савва I (Неманич), архиеп. Путешествие св. Саввы, архиеп. Сербского, 1225-1237 гг. СПб., 1884. (ППС; Т. 2. Вып. 5(2)); Зевульф. Путешествие Зевульфа в Святую землю. СПб., 1885. (ППС; Т. 3. Вып. 3(9). Прил.); Цагарели А. Сведения о памятниках груз. письменности. СПб., 1886. Т. 1; он же. Памятники груз. старины в Святой Земле и на Синае. СПб., 1888. (ППС; Т. 4. Вып. 1(10)); Позняков В. Хождение купца Василия Познякова по св. местам Востока. СПб., 1887. (ППС; Т. 6. Вып. 3(18)); Зосима, иером. Хожение инока Зосимы, 1419-1422. СПб., 1889. (ППС; Т. 8. Вып. 3(24)); Иоанн Фока. Сказание вкратце о городах и странах от Антиохии до Иерусалима, также Сирии, Финикии и о св. местах Палестины, конца XII в. |
|
|
