| «Крики» В другой раз, когда я также находился в монастыре Кутлумуш, сидя один в комнате, я читал христианскую книгу. Внезапно у меня появилось желание помолиться. «Дай-ка попробую, – подумал я, – помолиться по-христиански. Посмотрю, какая разница между молитвой и медитацией. Почувствую это на практике». Конечно, я не знал, как надо молиться. Я знал достаточно о медитации, но совершенно ничего о молитве. «Я встану на колени, – думал я, – и буду говорить с Христом. Кроме того, Христос хороший! Был ли Он великим йогом, был ли Он кем-то другим, но определенно Он был хорошим. Мне нечего бояться». Я встал с кровати и опустился на колени. Как только я коснулся коленями пола, сразу же услышал какие-то ужасные крики за окном. Испугавшись, я вскочил с пола и тут же посмотрел на улицу через окно. Был полдень, на улице было тепло, вокруг никого не было видно на большом расстоянии. Вот только крики все еще слышались. Я был в ужасе... «Оставлю-ка я эту затею... и зачем мне понадобилась эта молитва?» Я остановился; пропало любое желание молиться. Было достаточно получить эту угрозу со стороны «чего-то» дикого и неизвестного. «Что же происходит?» – пытался я понять, хаотично воюя с кем-то незнакомым. Я сдался. Почувствовал, что пытался сделать маленький шаг, войти в духовный мир, но кто-то дико захлопнул дверь перед моим носом. Мне совсем не были рады. Это событие не давало мне покоя. «Что это было?» Я не мог это проигнорировать. Это действительно произошло. Спустя несколько дней я вновь пришел к старцу. – Отче, такие и такие дела со мной приключились. Он посмотрел на меня с великой любовью. Взял меня за руку и смотрел мне в глаза. Хотя мне было стыдно, я тоже смотрел на него, радуясь. Я чувствовал его огромную любовь и заботу обо мне. – Не бойся, это демоны! Они хотят напугать тебя, чтобы ты не встал на путь истинный. Но Бог не позволяет им причинить никакого вреда. Они связаны. Только выть как собаки еще могут. Не бойся! Рядом со старцем я не боялся. Вообще, в целом я не боялся. Может, не осознавая опасности, может, из-за легкомыслия. |
| И заметь ее коварство. Она не упоминает об имуществе, о стадах овец и быков, ибо знала мнение мужа об этих предметах, но – о том, что было важнее всего этого, именно о детях, рисует печальную картину и изображает собственные бедствия. Если женщины часто воздействовали на многих людей, находившихся в благоденствии и не претерпевавших ничего тяжелого, то подумай, как мужественна была душа Иова, которая отразила жену, пришедшую с таким множеством друзей, и поборола два самые тиранические чувства, – страсть и сострадание, хотя многие из одержавших победу над страстями побеждены были состраданием. Благородный Иосиф удержался от самого тиранического удовольствия и увернулся от варварской женщины, употреблявшей тысячи козней, но не удержался от слез, и, увидев братьев, обидевших его, воспламенился духом и, быстро умыв лицо, открыл все дело. Когда же является жена с словами, преисполненными печали, когда и случай помогает ей, когда за нее и раны, и язвы, и бесчисленные волны бедствий, то как по всей справедливости не признать крепче всякого адаманта душу, не пострадавшую даже от такой бури? Глава 9 Иов.9:10 . Творяй велия и неизследованная, славная же и изрядная, имже несть числа. Ты видел, что говорит о Боге блаженный Иов. Почтив и прославив Его многими и подробными словами, он опять объединяет свои прославления, говоря: «творяй велия и неизследованная, славная же и изрядная, имже несть числа». Ведь хотя число неисчислимо и не имеет конца, так как всегда допускает увеличение и прибавление до бесконечности, однако дела Божии, говорит он, превышают всякое беспредельное число. Если таковы дела, то насколько более Сам Он? Что для всякого непостижимо и бесконечно, то для Бога составляет самое малое и по количеству, как говорится здесь, и по величине, как сказано в псалме, где Он называется великим выше меры: «велий Господь и хвален зело, и величию Его несть конца» ( Ncaл. CXLIV, 3 .). Он выше всякой похвалы, изумительнее всякого изумления, славнее всякой славы и превыше всякой высоты, как написано: «страшен Господь, и велик зело, и чудно могутство Его. |
| Что же тогда с Христом? . Йогические монахи отвечали мне, что Он был великим гуру, а Его последний ашрам находился в Гималаях, где Он и умер после событий в Палестине. Другие йоги ставили Его выше: якобы Христос был одним из девяти воплощений Бога, таким же, как Кришна или Бабаджи. Потом я вспомнил, что мне сказал один игумен со Святой Горы за несколько месяцев до того, как я отправился в Индию. Тогда у меня даже и в планах не было ехать в Индию. Он пришел в трапезную, где я обедал один, и мы обменялись парой слов. В какой-то момент, безо всякого отношения к контексту обсуждения, он вдруг сказал: «Смотри, мы тебе говорим, что мы с Христом, и с Ним хотим тебя соединить. Другие с кем, и с кем они хотят тебя соединить?» Почему он мне сказал без малейшей связи с остальным разговором эти слова? Может, его просветил Бог? Эти слова произвели на меня сильное впечатление и сохранились где-то глубоко в моей памяти. Теперь настал момент снова выйти им наружу. И в самом деле, кто этот Бабаджи? Маг? Йог? Бог? Аватар? Что означает «маг»? Кто такой маг? Чем отличается он от святого? Чудеса творит один, чудеса творит и другой. Кто говорит правду? На чьей стороне справедливость? На все эти вопросы я должен был найти ответы. Кроме того, именно за этим я и приехал в Индию, чтобы рассмотреть все эти вещи поближе и принять окончательное решение. Я был на Святой Горе, а теперь прибыл в Индию, чтобы иметь полную перспективу, которая позволила бы мне сознательно, через непосредственный опыт прояснить все свои недоумения. Мне хотелось дать каждому варианту этой альтернативы равные шансы. В Нью-Дели мы остановились в одном бунгало рядом с центральным автовокзалом. Снаружи он выглядел весьма презентабельно. Он был дорогим, 15 рупий, в то время как в отеле мы платили 5–6. Мы решили остаться здесь, пока не поедем в Халдвани, маленький городок у подножия Гималаев. Когда мы пошли просить чехлы для грязных матрасов, владелец сказал нам, что хочет 5 рупий за один «экстра» чехол! В конце концов, мы поддались шантажу. Когда он их принес, нам было противно даже притронуться к чехлам: они были полны какой-то липкой грязи. Мы смирились с мыслью, что положим их на спальные мешки. В отелях мы всегда пользовались спальными мешками в ужасных условиях. Мы стелили мешки на кроватях и только потом ложились спать. Там было почти как в пустыне: днем очень жарко, а ночью холодно. |
| Мне глубоко симпатичен индийский народ. Кроме того, я очень желал бы как-нибудь помочь тем людям, в их большой бедности и несчастии. Отец Паисий говорил, что индийцы являются народом с ярко выраженной духовной глубиной, что они проявляют обнадеживающее духовное беспокойство и поиски. Он восхищенно говорил о них: «Их сердце не наполнено винтами и пластинами. В них есть то сильное стремление к Богу, но они находятся в заблуждении. Дьявол обманывает их и духовно калечит. Если бы этот народ узнал Христа с тем сердцем, которое у него есть, он значительно преуспел бы в духовной жизни». Я встречался со многими воодушевленными самыми альтруистическими и благородными намерениями индийцами. Я сопротивляюсь исключительно их «духовной» традиции. Я сопротивляюсь дьяволу, который прячется за сверхъестественными возможностями гуру, но не самим людям, а напротив, молюсь, чтобы Христос освободил их из рабства их хитрого хозяина и поселил в раю. Мое самое жгучее желание и наиболее подходящая молитва о том, чтобы индийский народ познал православие, нашел Христа, и в то же время, спас свое общество от репрессивной системы каст, которая была навязана брахманской традицией. Что я обнаружил в их библиотеке В Монгирском ашраме была библиотека, для использования его членами. Большинство из имеющихся книг, были книгами гуру, переведенными на разные языки. Было очень мало других имен, помимо тех, которые находились в тесном кругу гуру. Одним из исключений был свами Вивекананда. Я не знаю, считали ли они его одним из своих духовных предков, или же просто ценили его труды. Итак, этот свами Вивекананда стал известным на Западе, особенно в Англии и Америке, в начале ХХ-го века. Свою жизнь он провел конференциируя об индуизме, где бы его ни звали. Он также попытался создать и несколько индуистских центров, что пользовалось большим успехом в Америке. Эта миссия была возложена на него, как жизненный долг, его учителем, гуру Рамакришной, великим «святым» индуизма. Он умер около 1930 года. Я прочел несколько его книг, что возбудило во мне живой интерес к его завещанию, которое я нашел на одной из библиотечных полок. Это была небольшая книга, которую, однако, я до тех пор не видел, и даже никогда о ней не слышал. Кроме того, до сегодняшнего дня, я так нигде её больше и не видел. Итак, я начал её читать. Очень скоро, я был ошеломлен её содержанием! Это было признание существования систематических усилий, которые точно выполняются поэтапно, с целью политических изменений, и в итоге, завоевания западного христианского мира восточными концепциями. Конечной целью этого плана было окончательное уничтожение христианства. |
| По св. Дионисию, Екклесиаст укоряет себя за момент слабости, когда высказывает мысль, будто нет разницы в участи и памятовании о мудром и глупом: « Аз тогда излише глаголах в сердце моем, яки и сие суета, понеже безумный от избытка глаголет… Безумным назвал он самого себя или всякого, кто рассуждает подобным образом. Осуждая эту неуместную мысль, …он разрешает возникшее при рассуждениях затруднение… А посему он и говорит: излише глаголах в сердце моем , помыслив, будто нет никакой разницы между мудрым и безумным» [там же]. Сам текст Писания звучит у св. Дионисия: не мудрый умирает наравне с глупым , а како умрёт мудрый с безумным? То есть, смысл другой – неодинаково умирают. «Но те, с которыми случились известные обстоятельства, вспоминаются не одинаково, хотя бы они и встретились с одинаковыми жизненными явлениями. Вспоминаются они не по этим событиям, а сообразно с тем, мудро или неразумно, добродетельно или порочно поступили они» [там же]. Св. Григорий Чудотворец в своём «Переложении Екклесиаста» перелагает слова книги так, как они созвучны с благоразумием и благочестием, вполне согласно с толкованием св. Дионисия Александрийского . Св. Григорий: «Ибо расстояние между благоразумием и безрассудством большое, и различие между обоими так же велико, как между днём и ночью». Что же тогда Екклесиаст назвал суетою? Об этом св. Григорий говорит так: «Наконец же, помысливши о том, какое различие между тем и другим из этих родов жизни, я не нашёл никакого, и, как сам сделавший себя сообщником неразумных, я приму плату за неразумие». Суетой является мысль Екклесиаста, когда он подумал, что разницы между глупым и мудрым нет. Но царь справился с этим искушением и возглашает: «У мудрого и неразумного нет ничего общего ни по памяти у людей, ни по воздаянию от Бога… Мудрый же никогда не имеет одинакового конца с глупым» II]. Так прочитал Екклесиаста св. Григорий Чудотворец . Св. Василий Великий обращает внимание на слова Екклесиаста: У мудрого глаза его – в голове его, а глупый ходит во тьме . «Так Писание многократно именует члены внутреннего человека, например, когда говорит: мудрого очи во главе его ( Еккл. 2:14 ). То есть внутреннее мудрого прозорливо и осмотрительно» Беседа на Пс. 33:21 ]. Другой раз, толкуя слова пророка Исайи, приписывающие князю Ассирийскому ум великий ( Ис. 10:12 ), св. Василий поясняет, какой ум действительно является умом великим: «А этот ум великий, поскольку знает, что у мудрого, то есть истинно мудрого, очи во главе его ( Еккл. 2:14 ), прославляет очи свои за то, что смотрит не на дольнее, не на земное, но любопытствует о выспренних и останавливается на горнем» Толк. на пр. Исайю, 10, 12]. |
| Всякий, кто имел какое-либо неудовольствие на Шуйского, бежал в Тушино, а таких было очень много. Были неоднократные бунты против Шуйского. «А в Москве народы, возмутившись, говорит Симон, собирахуся часто и прихождаху к своему Государю царю и великому князю Василию Иоанновичу всея Руссии с великим шумом, вопиюще нелепыми глаголы на помазанника Божия, хотяху посох царский от его царских рук похитить и с царства свести» 101 . В это время для поддержания царской власти Шуйского и выступила великая нравственная сила, носителем которой явился патриарх Гермоген: он горой стоял за права Шуйского и тем еще долго поддерживал упадающую власть его. А подле Гермогена в это же время мы уже видим верного помощника в лице Дионисия – твердого в делах веры и правды. По сказанию Симона Азарьина, деятельность преподобного Дионисия на Москве обнаруживалась тогда в двух сферах: во-первых, он вместе с Гермогеном постоянно отправлял церковную службу, а во вторых, вместе с ним же бывал на советах у царя и выходил для усмирения бунтовавшегося народа. Усердие Дионисия к церковной службе было так велико, что сам патриарх – этот адамант – дивился его бодрости. Гермоген ставил его в образец своей пастве: «зрите, говорил он, на Старицкого архимандрита, как сподвизаяся, от соборныя церкви никогда не отлучается» 102 . Также усердно подвизался Дионисий с Гермогеном и в деле усмирения бунтовавшихся: «он всегда был на царских и всемирных» соборах, «во всем способствуя самодержцу и патриарху» 103 . Если под царскими соборами должно разуметь совещания царя, для которого он приглашал и патриарха с Дионисием, то под «всемирными» нужно видеть те шумные собрания народа 104 , где противники царя требовали свержения его, а патриарх и Дионисий увещевали возмущавшуюся толпу быть послушными власти. Дионисий свои увещания народа заимствовал от Священного Писания и нередко сопровождал их слезами. Заступничество патриарха и Дионисия за царя иногда вызывало в буйной толпе оскорбления и побои, которые сыпались на заступников. |
| Влияние Дамаскина на Востоке в богослужебной поэзии было решающим, чувствуется оно и на Западе. 1. Дамаскин, как богослов, был собирателем отеческих преданий. В отцах он видел " богодухновенных " учителей, " богоносных " пастырей. Не может быть между ними разноречия, - " отец не противоборствует отцам, ибо все они были общниками единого Духа Святого. " И Дамаскин собирал не личные мнения отцов, но именно отеческое предание . " Единичное мнение не есть закон для Церкви, " говорит он и повторяет за Григорием Богословом: одна ласточка не делает весны. " И одно мнение не может ниспровергнуть предание Церкви от пределов до пределов земли " ... Всего ближе Дамаскин к Каппадокийцам, к Ареопагитикам, в христологии повторяет Леонтия и Максима. Связь с Каппадокийцами и с " великим Дионисием " сказывается прежде всего в самой постановке вопроса о Богопознании в первых же главах " Точного изложения. " Дамаскин начинает с исповедания непостижимости Божества и ограничивает богословскую пытливость " пределами вечными, " пределами Откровения и " предания Божия. " И не все познаваемое выразимо и удобовыразимо. Истина бытия Божия имеет непреложную и естественную очевидность, постигается из рассматривания самого мира. Но что есть Бог " по существу и по естеству, " - это совершенно непостижимо и недоведомо. Впрочем, от противного мы можем с некоторой очевидностью усмотреть, что Бог не есть. Возможны, во-первых, отрицательные определения, " чрез отрицание всего, " что сказуется о твари, - " и одно в Нем постижимо: Его беспредельность и непостижимость. " Во-вторых, познание того, что не есть самое существо Божие, но " что относится к естеству, " - таковы определения Бога, как Премудрого и Благого. Этого рода положительные имена означают Бога, как Виновника всего, т.е. в Его творческом Откровении миру, и переносятся на Него от Его произведений (или дел). Таким образом Дамаскин различает апофатическое и катафатическое богословие. Катафатически говорится только о действиях Божиих ( " энергиях " ), если только катафатическая форма не прикрывает апофатического смысла. И богословский катафазис должен опираться всегда на прямое свидетельство Откровения. |
| . Земной царь никогда не будет принуждать какого-нибудь философа или ритора восхвалять себя; но если кто-то из них сделал это по своей собственной воле, то получил от него немало золота и, придя с пустыми руками, с простыми лишь речами, возвращается домой с большим богатством. Так же бывает и у всеобщего Владыки. Да и к чему говорю я: «царь»? Если восхвалит кто некоего правителя или обычного начальника, то каждый из них, согласно своему положению, сильно возрадовавшись, в достаточной мере почтит его дарами и вручает ему с радостью то, что в ином случае отдал бы, горюя от скаредности. И что молвлю я: «правитель» или «обычный начальник»? Какого-либо нищего если восхвалит кто, тот радуется и почитает его тем, что имеет. Если же земной царь, тленный; если нижестоящий правитель, если обычный низший начальник, если нуждающийся бедняк соответственно своему чину радуются похвалам – то и «Царь царствующих " 624 и Творец всяческих, восхваляемый и благословляемый от века 625 и в бесконечные веки, собственно и истинно достойный похвал, славословий, благодарений и благословений, несомненно, радуется, поскольку ради этого Он создал нас и сделал разумными по сравнению со всеми творениями Своими. . Итак, пробудимся к восхвалению Бога, славословию, благодарению и благословению. Ведь хотя вначале Он не указал этого первому человеку, сделав его господином всей земли, но, воззрев на его безразличное произволение, позже показал, наконец, через Иова, говоря: »Когда сотворил Я звезды, восхвалили Меня все ангелы Мои гласом великим« 626 . И снова говорит призываемому Моисею: «Я прославлюсь в Фараоне и колесницах его» 627 . . Стало быть, великое благо и добро для нас, братия, с щедрым стремлением 628 восхвалять Бога »в могуществах Его« 629 и славословить Его «по множеству величия Его» 630 . Если же Сам Бог, научая, повелевает через пророка: »Принеси в жертву Богу жертву хвалы« 631 , и: »Призови Меня в день скорби твоей, и ты прославишь Меня« 632 ; если опять произносит через него несомненное указание: «Жертва хвалы прославит Меня, и там путь, которым явлю ему спасение Мое» 633 ; если снова в ином месте Сверхблагой 634 , побуждая нас, молвит: »Прославляющих 635 Меня прославлю " 636 , – то какого снисхождения достойны мы, если небрежём о таковых гимнах? . |
| Духу. Виждь, государь, сего, како безумный клеветник, недугаяй к нам братоубийственною завистию и оклеветавый нас туне и ничтоже неблаго сотворших ему, несмесное смешал от неразумия своего, теми молитвами нарицает Христа Отцем и св. Духом. Василию Великому веровати лучше, во всяк день вопиющу своею молитвою, яже по 9 часу, у нея же конец: Ты бо еси воистину истинное веселие и радость любящим Тя, Христе Боже наш, и Тебе славу возсылаем с безначальным Ти Отцем и со святым Духом, или Логину Корове верити, иже наречет своею справкою Христа Отцем и святым Духом. Не буди, государь, сего, ибо паче достоит веровати Василию Великому и Ивану Златоустому, иже несместнаго не смешают; достоит бо веровати во святую Троицу, славити ю раздельну и нераздельну, раздельну убо неизреченно лицы Божества, нераздельну же естеством. Еда убо таже помышляти о неуставнем и неописанном Божестве слияние и смешение, якоже при мокрых еетествиях, иже по растворении смешаются, или при растаемых и лиемых, яже по смущению соединяются и сливаются и в друг друга прелагаются; но еже славити святая Троица неразумне, овогда нарицати Отца Сыном, овогда-ж Сына Отцем и святым Духом, се есть смешение и слияние, и се зде, государь, творится от неведения и от ненаучения, ибо ин зде ниже видимых лиц же и составом разуметь. И ин, государь, тебе образец предложу о скончании молитв; есть, государь, молитва в печатном служебнике Ивана Златоустаго по причащении воды Богоявления, ейже начало: слава неизреченней и неизследованней Ти благости, слава премногому Ти долготерпению, – и в той молитве собнаго имени не помянуто, но точию разумом знати, что та молитва к лицу Сына Божия и у тоя молитвы конец: и Тебе славу возсылаем со безначальным Ти Отцем и святым и благим и животворящим Ти Духом. Смотри, государь, како богоноснии отцы и учители, исполнь суще премудрости и разума духовнаго, с великим опасением блюли, чтоб у молитв концов не смешивати, сиречь Христа Отцем и св. Духом не нарицати, якоже у нас в печатных книгах и в писменных, иже от неискусных писцов перепорчено от неведения, славится овогда Отец Сыном, овогда же Сын Отцем и св. |
| Такой наказ давал Годунов патриарху Иеремии, конечно, потому, что тот, будучи в Москве, согласился сделаться тайным политическим агентом московского правительства. Согласие Иеремии на такую службу московскому правительству подтверждается и его ответным письмом Годунову. «Которую грамоту прислал ко мне, – писал Иеремия, – и яз ее прияхом, и видел все и выразумел подлинно, и о том, Бог даст, искусно отпишу, как всякое дело было про Максимилиана и про брата его Рудольфа и о свейского короля сыне, о литовском короле, о всем, что у них ни было. Да которые грамоты пошлю отселе в честные твои руки, и ты прикажи воеводам смоленским и черниговским, которые и вперед грамоты и людей своих пошлю, и они бы отсылали тебе, государю... А о том даю ведомость тебе государю: в Opine слышал есмь подлинно, что Максимилиана отпустили, а с королем ели и пили, да и помирилися, а которая харчь ни сделана, то все пропало; а про татар нигде не слыхать, а король в Вильну будет часа того, да и вперед к тебе, ко государю, о всем отпишу» 293 . Когда в 1592 году в Константинополь отправлен был послом Григорий Афанасьевич Нащокин, то ему дан был особый наказ во всем советоваться в Константинополе с патриархом Иеремиею и с тырновским митрополитом Дионисием, который в бытность свою в Москве вызвался служить государевым послам. Наказ именно повелевает послам по прибытии в Константинополь напомнить патриарху и митрополиту об их обещании служить государю, чтобы они «государю служили и Мурад-салтана на всякое добро наводили, чтоб с государем, царем и великим князем Салтан похотел быти в крепкой дружбе и в любви, и их бы, посланников, отпустил к государю с добрым делом, и с ними вместе слал бы ко государю своего посланника, ближнего человека. «И буде, – говорит наказ, – патриарх Иеремей и митрополит Дионисий учнет государю служити и учнет буде у них списка с грамоты государевы просити, какова послана к Салтану, чтоб им ведати государево дело, чем промышлять, и Григорью и Ондрею список государевы грамоты, каков с ними послан к Салтану, патриарху и митрополиту дати, а отослати к нему тайно с толмачем или его человеком и приказати к ним, чтоб они тот список держали у себя тайно, никому не объявляли, а сами его вычетчи, потому и государевым делом промышляли». |
|
|
