| XI в. с письмом прп. Евфимия некоему груз. монаху (НЦРГ. A 381, A 450; также Sinait. iber. 68. Fol. 40 (по каталогу Цагарели 91); письмо опубликовано М.-Г. Сабининым ( Сабинин. Рай. 1882. С. 432-436) и Ф. Жорданией ( Жордания. Хроники. 1897. Т. 2. С. 82-83)). Ист.: Джанашвили М. Г. История Груз. Церкви. Тифлис, 1898. Кн. 1; Описание рукописей Церк. музея Карталино-Кахетинского духовенства/Сост.: Ф. Жордания. Тифлис, 1902. Т. 2; 1903. Т. 1; Кекелидзе К. К вопросу о времени празднования Рождества Христова в Древней Церкви//ТКДА. 1905. Т. 1. 1. С. 149-158; он же. Грузинские агиографические памятники: Кимени (Monumenta Hagiographica Georgica: Keimena). Тифлис, 1918. Т. 1. Ч. 1; Тб., 1946. Т. 1. Ч. 2; он же. Этюды. 1955. Т. 3; 1962. Т. 8; он же. Из истории груз. апокрифической лит-ры: Мученичество Христофора Кинокефала//Моамбе (Вестник)/Ин-т рукописей АН Груз. ССР. Тб., 1959. Вып. 1. С. 21-49 (на груз. яз.); он же. Др.-груз. лит. 1980. Т. 1; Марр Н. Деяния трех святых близнецов мучеников Спевсипа, Еласипа и Меласипа: Исследования и текст//ЗВОРАО. 1907. Т. 17. С. 285-344; Хаханов А. Материалы по груз. агиологии: По рукописям X в.//Тр. по востоковедению/Лазаревский Ин-т вост. языков. М., 1910. Т. 31. С. 25-46; Иоанн Болнели, еп. Проповеди/Предисл., введ.: М. Джанашвили. Тифлис, 1911 (на груз. яз.); Le Synaxaire Géorgien: Rédaction ancienne de l " Union arméno-géorgienne/Publ. et trad. par le manuscript du couvent Iviron du Mont Athos par N. Marr. Turnhout, 1926. (PO. Vol. 19. Fasc. 5. N 95); Marr N., Bri è re M. La langue géorgienne. P., 1931; Абуладзе И. Многоглав//Моамбе (Вестник)/Ин-т языка, истории и материальной культуры. Тб., 1944. Вып. 14. С. 241-316 (на груз. яз.); он же, сост. Образцы груз. письма: Палеогр. альбом. Тб., 1949 (на груз. яз.); Джавахишвили И. Описание груз. рукописей горы Синай. Тб., 1947 (на груз. яз.); Имнаишвили И. Историческая хрестоматия груз. языка. Тб., 1970. Т. 1 (на груз. яз.); Garitte G. Catalogue des manuscrits géorgiens littéraires du Mont Sinaï//Corpus Scriptorum Christianorum Orientalium. Louvain, 1956. Vol. 165; idem. La Passion géorgienne de Sainte Golindouch//AnBoll. 1956. Vol. 74. N 3/4. P. 405-441; Курцикидзе Ц. Грузинские версии апокрифов об апостолах: По рукописям IX-XI вв. Тб., 1959. С. 55-72 (на груз. яз.); Шанидзе А. Синайский Многоглав 864 г. и его значение для истории груз. языка//Шромеби (Труды)/Кафедра древнегруз. языка ТГУ. Тб., 1959. Вып. 5. С. 287-338 (на груз. яз.); Описание груз. рукописей Церк. музея: Колл. А/Сост.: Е. Метревели, Т. Брегадзе, М. Кавтария и др. Тб., 1973. Т. 1. Ч. 1 (на груз. яз.); Esbroeck M., van. Les plus anciens homéliaires géorgiens: Étude descriptive et historique. Louvain-La-Neuve, 1975; Кларджетский Многоглав/Подгот., исслед.: Т. Мгалоблишвили. Тб., 1991 (на груз. яз.); Афонский Многоглав: Проповеди Иоанна Болнели/Сост.: М. Майсурадзе и др. Тб., 1999 (на груз. яз.). |
| В конце концов, противники ариан, чтобы отстоять нетварную природу и полноту божественности Иисуса Христа, вынуждены были воспользоваться не библейскими, а философскими выражениями «единосущный» и «из сущности» Отца, включив их в принятый на соборе Символ веры . Простейшие символы веры существовали уже у первых христиан. В середине II в. среди западных общин получил распространение так называемый «Апостольский символ», до сих пор пользующийся особым почтением в Римской церкви 55 . Любопытно, что Христос еще не назван в нем Богом, по отношению к Нему употреблено латинское слово «dominus», т. е. господин или господь. Так принято было называть хозяина, начальника, учителя. «Domine» часто служило формой вежливого обращения к любому уважаемому человеку. Одновременно с этим символом в восточных общинах появились кое в чем от него отличавшиеся собственные вероизложения (Иерусалимский, Антиохийский, Александрийский, Аквилейский и Кипрский символы). Осознав свою вероисповедальную самобытность по отношению к иудаизму, христиане старались сформулировать в них важнейшие принципы своей веры. Так закладывалась основа христианской догматики. Церковные деятели и писатели (в том числе Иустин Философ , Ириней, Тертуллиан ) стремились изложить вероисповедальный символ таким образом, чтобы исключить возможность его еретических истолкований. Поэтому в каждом из них остались следы борьбы с той или иной ересью. Например, вероизложение Аквилейской церкви, направленное против монархиан-модалистов, называло Бога Отца «невидимым и неподлежащим страданию». Точно также и Никейский символ 325 г., возникший в борьбе с арианством, настойчиво утверждал догмат о единосущии Бога Отца и Бога Сына. Он не только называл Христа «истинным Богом», «единосущным» Отцу, «единородным», «из той же сущности», что и Отец, но и подчеркивал, что Его засвидетельствованное Писаниями рождение вовсе неравнозначно тварности. Более того, он предавал анафеме всех, кто осмеливался говорить, будто Сын сотворен, не вечен или изменяем. |
| В Православной традиции такой перекос в синергии и вообще в самосознании христианина называется «мнение», или «прелесть». «Израильский пророк есть человек, который имеет способность временные вещи рассматривать под углом вечности, который всегда распознает власть Бога и, как воплощенный голос Бога, умеет своим современникам раскрывать план Божий и руководить ими по воле Божией». - Еще хуже: лжепророком, помимо мелкого тщеславия художника, движет уже воля к власти. Где же еще зуд этой греховной страсти утолить, как не на поприще христианского социализма, проекта подходящего (космогонического) масштаба для креативной личности декадента. Продолжение этой экзегетической (лжепророческой) традиции у Н.Сомина уже отмечалось в первой части. «Вспомним Деяния апостольские. Там сначала Христос перед вознесением учил апостолов «в продолжении сорока дней являясь им и говоря о Царствии Божием» (Деян.1,3). И сразу после этого, прияв Духа Свята в Пятидесятнице, апостолы устроили Иерусалимскую общину, введя там православный коммунизм. Почему? Да потому, что именно этому научил их Христос. Иначе говоря, Христос говорил о Царстве Небесном как православном коммунизме». «Иначе говоря» - это не более чем домысел экзегета, в лучшем случае - апокрифического характера. А в худшем случае - характера как раз означенного богословского «творчества», когда свой авторский апокриф начинают «развивать» с помощью идеалистических мудрований, и у него появляются все шансы превратиться в ересь. «...если уж проводить параллели между хилиазмом и христианским социализмом, то они допустимы лишь 1) между христианским хилиазмом и христианским социализмом, или 2) между иудейским хилиазмом и атеистическим социализмом. Если пафос первой пары - праведная жизнь во Христе, то основная идея второй пары - в достижении по преимуществу земного, материального благополучия. Булгаков недаром применяет слова " секуляризация " и " секуляризовался " . Это значит, что иудейский хилиазм может секуляризоваться, отвергнуть Бога и начать построение царства удовольствий на земле без Бога. |
| В системе средневек. жанров Ж. л. занимает особенное место. Некоторые ее разновидности связаны непосредственно с богослужением, другие больше предназначены для индивидуального чтения. Особый род агиографических текстов представляют патериковые рассказы, повествующие об иноках той или иной обители (или местности). Спецификой этих текстов является, как правило, изложение не полного жизнеописания отцов-подвижников, а отдельных событий их жизни, которые в сочетании с изречениями старцев составляют популярный жанр христ. книжности - Патерики (от греч. πατρ - отец), или Отечники. Наличие в житии особых сюжетов и мотивов связано с чином святости прославляемого подвижника. Жития мучеников Мученичество - сознательная и добровольная смерть во имя утверждения христианской веры. Следование подвигу Христа - мотив, ставший впоследствии идейной и художественной доминантой житийных текстов как жанра (в западной научной литературе используется термин imitatio Christi, употребляемый также и отечественными исследователями). Предсмертной фразой подвижника часто является мольба ко Господу о прощении его мучителей, восходящая к словам распятого Христа: «Отче, отпусти им: не ведят бо что творят» (Лк 23. 34; ср.: Мф 5. 44). Библейским образцом в подобных эпизодах может являться первомч. Стефан , повторивший перед смертью слова Христа: «Господи Иисусе, приими дух мой. Преклонь же колена, возопи гласом велиим: Господи, не постави им греха сего» (Деян 7. 59-60). Широкое распространение в агиографических текстах получили слова Спасителя, произносимые святыми перед смертью: «В руце Твои [Господи] предаю дух Мой» (Лк 23. 46). Жития просветителей народов (миссионерские жития) в большинстве своем ориентированы на апостольские жития. В агиографической традиции св. миссионерам усвоен особый титул, подчеркивающий их подобие апостолам,- равноапостольный (σαπστολος): равноап. кн. Владимир (Василий) Святославич , равноап. Нина , просветительница Грузии, и др. Одними из первых христ. текстов, в к-рых был использован этот титул, являются апокрифические Деяния ап. Павла и первомц. Феклы и Житие Аверкия, еп. Иерапольского. |
| В сказании встречаются места, сильно напоминающие Библию . Рассказ ведется от имени самого Спасителя и полностью посвящен жизни и преставлению праведного Обручника Девы Марии. Евангелисты мало говорят о св. Иосифе, только в первых главах Матфея и Луки есть упоминание о нем в немногих словах. Образ святого праведного Иосифа, спасшего младенца Иисуса, удалясь в Египет, занимает особое место среди прославленных святых христианской Церкви. Он не совершил великих деяний и не пролил кровь за Христа, но за многие годы до вдохновенных слов апостола Павла он своей жизнью доказал, что любовь все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. День памяти Иосифа Обручника совершается в Неделю святых отцов. Авторство двух последних публикуемых апокрифических евангелий приписывается тайному ученику Спасителя Никодиму и апостолу Петру. В отличие от предыдущих текстов, возникновение которых было вызвано необходимостью восполнить пробел в канонических Евангелиях, здесь освещаются события, которые являются краеугольными в новозаветной истории: крестные страдания и воскресение Господа. Все разночтения с неизбежностью должны перейти в область богословия, и богословствующий разум святых отцов воспринял многое из апокрифического сказания, в котором разрабатывалась эсхатологическая проблематика искупления человечества. Апокриф, именуемый «Евангелием от Никодима», датируется II веком, он не был включен в индексы и имел широкое распространение, проникая в гимнографию и иконографию. Текст состоит фактически из двух самостоятельных частей. Первая, включающая с 1 по 16 главу, в древности бытовала под названием «Акты Пилата» или «Деяния Пилата» и представляет нечто вроде записок прокуратора, при котором состоялось событие вселенского значения. Как писал Тертуллиан , «все сведения о Христе Пилат, уже христианин в душе, сообщил Цезарю Тиберию». Существовали и подложные «Акты», «составленные против Спасителя нашего», – отмечал в «Церковной истории» Евсевий Кесарийский . Имя Пилата использовалось как в антииудейской, так и в антихристианской пропаганде. Так, по одной из версий Понтий Пилат был казнен в Риме, сохранился текст, в котором приводится его молитва к Господу и сообщается, что после его обезглавливания ангелы приняли главу казненного, свидетельствуя, что он –первый мученик за Христа. |
| В четырнадцатый год правления Нерона в один день с казнью Петра Павел был обезглавлен в Риме во имя Христа и похоронен у города Остии через двадцать семь лет после Страстей Господних. Он написал девять посланий семи церквям: к Римлянам — одно, к Коринфянам — два, к Галатам — одно, к Эфесянам — одно, к Филиппийцам — одно, к Колоссянам — одно, к Фессалоникийцам — два и, кроме этого, своим ученикам: Тимофею — два, Титу — одно, Филимону — одно. Считается, что Послание к Евреям не принадлежит ему и из-за различия в стиле и языке приписывается Тертуллианом Варнаве, а другими — Луке-евангелисту или Клименту, впоследствии епископу церкви в Риме, который, как говорят, упорядочил и украсил идеи Павла своим собственным языком, но надо учесть, что поскольку Павел обращался к не уважавшим его евреям, он мог и не указать своего имени. Он был евреем и свободно владел родным еврейским языком, и ярко написанные труды могли быть выразительно переведены на греческий, и в этом, возможно, причина того, что это послание отличается от других посланий Павла. Некоторые также считают, что ему принадлежит послание к лаодикийцам, но большинством это отвергается. Варнава. Варнава с Кипра, называемый также Иосифом Левитом, посвященный в апостолы вместе с Павлом, написал одно ценное своими наставлениями церкви послание, которое причисляют к апокрифическим трудам. Впоследствии они расстались с Павлом из-за Иоанна, ученика, называемого также Марком. Они одинаково хорошо исполнили возложенную на них задачу распространения Евангелия. Лука. Лука, врач из Антиохии, как видно по его трудам, был искусен в греческом языке. Автор Евангелия, последователь апостола Павла и спутник его во всех странствиях. Павел сказал о нем: «послали мы также брата, во всех церквях похваляемого за благовествование» (к Коринфянам), «Приветствует вас Лука, врач возлюбленный» (к Колоссянам), «один Лука со мною» (к Тимофею). Другой превосходный труд, написанный Лукой — «Деяния Апостолов»; это история, относящаяся ко второму году пребывания Павла в Риме, т. |
| Версию Епифания Монаха повторяют Никита Давид Пафлагон (BHG, N 100) и прп. Симеон Метафраст (BHG, N 101). В зависящем от Епифания Монаха списке апостолов из анонимного апокрифического «Жития ап. Андрея» (BHG, N 99b) М. достается удел «от Византия - Понт, Фригия, Памфилия, Армения, Харсиан и до людоедов» (Греч. предания. 2005. С. 321). Мощи М. хранятся в ц. Санта-Мария-Маджоре в Риме и в Трирском соборе. На Западе М. считался покровителем мясников. Ист.: Budge E. A. W. The Contendings of the Apostles. L., 1899-1901, 19352. Vol. 1. P. 243-246; Vol. 2. P. 241-245; Lewis Smith A. Acta Mythologica Apostolorum. L., 1904. P. 118-120. (Horae Semiticae; 3); eadem. The Mythological Acts of the Apostles. L., 1904. P. 137-139. (Ibid.; 4); Écrits apocryphes chrétiens. P., 1997. Vol. 1. P. 467-471; 2005. Vol. 2. P. 485-564; Виноградов А. Ю. Апостольские списки - «забытая» страница христ. лит-ры//БТ. 2005. Сб. 40. С. 128-147; Греч. предания о св. ап. Андрее/Изд. подгот.: А. Ю. Виноградов. СПб., 2005. Лит.: Gutschmid A., von. Die Königsnamen in den apokryphen Apostelgeschichten: Ein Beitrag zur Kenntniss des geschichtlichen Romans//Rheinisches Museum für Philologie. N. F. Bonn, 1864. Bd. 19. S. 161-183, 380-401; Haase F. Apostel und Evangelisten in den orientalischen Überlieferungen//NTA. 1922. Bd. 9. H. 1/3. S. 279-280; Sisti A. Mattia, apostolo, santo//BiblSS. Vol. 9. Col. 150-153; Vinogradov A. J. Le début authentique du «Martyre de Matthieu»?: Remarques sur le codex Froehner et les «Actes d " André et de Matthias»//Apocrypha. Turnhout, 2008. Vol. 19. P. 202-216; он же (Виноградов А. Ю.). «Деяния Андрея и Матфия в городе людоедов»: Опыт прочтения одного апокрифа. М., 2014. А. Ю. Виноградов Рубрики: Ключевые слова: ИАКОВ АЛФЕЕВ ап. от 12., (пам. 9 окт. и 30 июня в Соборе 12 апостолов; пам. визант. 9 нояб.; пам. зап. 1 и 11 мая) МАТФЕЙ ап. от 12, согласно христ. традиции, автор Евангелия от Матфея, вошедшего в состав канона НЗ (пам. 16 нояб., 30 июня; пам. зап. 21 сент.) ПЕТР первоверховный апостол (пам. 29 июня, 16 янв.), миссионер; согласно христ. традиции, автор 2 Посланий, вошедших в состав канона НЗ |
| Все это зрелище устрашало ещё и тем, что осуждённых по римскому обычаю обычно распинали без одежды. Впрочем, в Иудее были свои религиозные требования [xvii] , и власти империи, чтобы не возмущать народ, порой придерживались их. Так, по обычаю иудеев, если казнимым был мужчина, ему надевали набедренную повязку спереди, если женщина, то спереди и сзади. Обычай распинать без одежды не всегда строго соблюдался и в Риме. Так, Леклерк считает, что римский порядок распинать обнаженного не следует понимать буквально, так как «без одежды» не значит, что снимали и повязку subligaculum, которую носили под одеждой [xviii] . Это своего рода набедренная повязка, сродни той, что одевали гладиаторы на ристалищах. По отношению к распятию Христа она упоминается в памятнике II века, известном как «Акты Пилата», или «Деяния Пилата», позднее вошедшем в первую часть апокрифического «Евангелия от Никодима», считавшегося в Западной Церкви самым авторитетным после канонических [xix] . При переложении на славянский с последующим русским переводом, не имевшим аналога латинскому термину, в этом месте употребили слово «полотенце». В главе десятой этих Актов читаем: «…воины сняли с Него одежды и опоясали чресла Его полотенцем» [xx] . Антиномичность креста Тема креста-распятия в истории человеческой мысли после евангельских событий стала самой противоречивой, разделившей сознание человечества на две противоположные модели восприятия мира. Вся последующая история человечества характеризовалась только тем, какая из этих двух моделей имела в своих рядах больше приверженцев. Средостение оставалось на кресте. Для одних распятие было «бессмысленным фанатизмом», для других — средством достижения славы. Факт исцеления на кресте человечества сразу вступил в противоречие с «ветхой» логикой мира. Для язычников распятие было страшной карой преступникам, для иудеев – проклятием («проклят всякий, висящий на дереве»), для апостола Павла — знаком Божией премудрости и Божьей силы (1 Кор. 1, 24). Апостол Пётр добровольно распинается вниз головой, понимая крест как средство достижения славы. Множественные последующие распятия христиан с их жаждой мученичества повергали гонителей в растерянность, шок и озлобление. Распинаться за Распятого для них полный абсурд, тема, над которой можно только «от души посмеяться». Марк Аврелий [xxi] , Элий Аристид [xxii] ; Лукиан [xxiii] , Эпиктет [xxiv] видят в этом только «ненужный трагизм», порождённый бессмысленным фанатизмом. Но именно так, в муках «мучеников-свидетелей», у носителей новой веры рождался новый преображённый разум, базирующийся на эстетике Креста. |
| Если в «Мученичестве Павла», архетип которого складывался в эпоху острого антагонизма Империи и Церкви 321 , Нерон представлен воплощением зла, главным противником веры Христовой, иначе говоря – антихристом 322 , то в «Страстях Петра и Павла» ему отводится иная роль: он не умен, взбалмошен, порочен, но у него нет предубежденности против христиан и самодовлеющего желания преследовать их, он честно пытается разобраться, на чьей же стороне истина. Беда императора в том, что он позволил одурачить себя Симону Магу. Антихристом, т. е. антиподом Христа, в «Страстях» оказывается не верховный носитель имперской власти, а «исполненный демонизма Симон», о чем прямо заявляет апостол Петр. «Во Христе, – говорит он, – явлено полное единство Бога и человека, и осеняет Его та сила, которой через человеческую природу надлежало на помощь людям прийти. И в Симоне тоже две сущности – человека и дьявола, алчущего с помощью человека людей в сети завлечь». Кроме того, и в «больших», и в «малых» Страстях присутствует идейная подоплека, связанная с внутрицерковной полемикой. После перенесения столицы Империи в Константинополь перед Римской кафедрой открылась реальная перспектива утраты первенствующего положения в христианском мире. Не желая признавать постановлений II Вселенского собора (381г.) о равном достоинстве Римского и Константинопольского епископов, Римская церковь наряду с традиционным для нее возвеличиванием апостола Петра стала исподволь предпринимать шаги к умалению личности и заслуг другого «первоверховного» апостола, на авторитет которого стремился опереться соперничающий с Римом Константинополь. И потому Павлу отводится в «Страстях» роль почти что безмолвствующего статиста, он выглядит фигурой настолько бесцветной и безынициативной, что Нерон даже делает предположение о его слабоумии. И если в пространной версии Павел самостоятельно действует хотя бы в первых главах, то в «малых» Страстях нет и этого. Петр же представлен в обоих апокрифах безусловным лидером, который принимает решения, дает Павлу указания и произносит самые ответственные монологи. На особое избранничество Петра откровенно намекает и его способность творить чудеса, подобные тем, какие совершал сам Христос, – изгонять бесов, возвращать слепым зрение и воскрешать мертвых, в то время как роль Павла сводится лишь к проповеди Слова Божия. Устами Павла автор «больших» Страстей декларирует первенство старейшего из апостолов и особую его близость к Христу (гл. 52). Петр представлен в них как глава Вселенской церкви, к которому пишут «всех городов епископы» (гл. 39). |
| Иногда апокрифы восполняют «пробелы» канонических Евангелий. Ведь даже Деяния Апостолов ( Деян.20:35 ) цитируют одно изречение, отсутствующее в Евангелиях: «блаженнее давать, нежели принимать». Наверняка в некоторых апокрифических книгах тоже содержатся какие-то вполне достоверные детали. Но если эти книги в целом не отражают того образа Христа, который знаком Церкви, то трудно доверять им и в частностях. Канонические Евангелия, например, почти ничего не говорят о детстве Иисуса – только Лука рассказывает об одном эпизоде, когда родители потеряли Его в Иерусалиме, а потом нашли в Храме ( Лк.2:41–51 ). Но неужели не интересно, что происходило с Ним от рождения до того момента, когда Он вышел на проповедь ? Так возникает Евангелие детства, приписываемое апостолу Фоме. Вот отрывки из него: «После этого он снова шел через поселение, и мальчик подбежал и толкнул его в плечо. Иисус рассердился и сказал ему: ты никуда не пойдешь дальше, и ребенок тотчас упал и умер… Учитель написал алфавит и долго спрашивал о нем. Но он не давал ответа. И Иисус сказал учителю: если ты истинный учитель и хорошо знаешь буквы, скажи мне, что такое альфа, и я скажу тебе, что такое бета. И учитель рассердился и ударил его по голове. И мальчик почувствовал боль и проклял его, и тот бездыханный упал на землю. А мальчик вернулся в дом Иосифа. И Иосиф был огорчен и сказал его матери: “Не пускай Его за дверь, ибо каждый, кто вызывает Его гнев, умирает”». Похож ли такой персонаж на Того, Кто убеждал, а не наказывал, исцелял и воскрешал, а не убивал, терпел побои, а не разил своих врагов? Скорее, тут перед нами злой могущественный колдун, который не терпит ни малейших возражений. Ничего удивительного, что Церковь не узнала такого Христа, и отвергала книгу как недостоверную. Христиане всегда признавали, что, помимо их собственного Писания, существуют и другие тексты, почитаемые другими людьми. Таких текстов было немало в древности, продолжают их находить или сочинять и сегодня (тот же Дэн Браун с его «Кодом да Винчи»). Причем, нередко оказывается, что новое сочинение повторяет старые идеи – так, сегодняшние теософы нередко берут на вооружение старинные трактаты гностиков. В конце концов, и в наше время люди продолжают записывать бывшие им «откровения» и присваивать им священный статус – именно так появилась в 1830-м году на свет «Книга Мормона», которую последователи этого учения включают в свое Священное Писание . |
|
|
