| Божественная Кровь приносилась в ней, за спасение уверовавших в Бога Владимирова, когда в первый раз удостоился я взойти в ее священную внутренность. Царские врата были отверсты и с ними Небо; священник стоял во вратах с Чашею в руках и возглашал: «Со страхом Божиим и верою приступите». Немного молитвенников было в храме, все они поверглись ниц у дверей царских, и с ними я, пораженный зрелищем святыни. Служитель алтаря, благословив паству, по древнему благочестивому обычаю Малоросии, прикоснулся священною Чашею ко главам нашим, когда опять возгласил: «Всегда, ныне и присно и во веки веков». Такая необъятная вечность, такая дивная Пасха, которой будем еще искреннее приобщаться в невечернем дне Царствия Христова, сретила меня на том месте, где совершал свою первую Пасху равноапостольный Князь, очищенный от грехов язычества, и сердце мое исполнилось радостным чувством благодарности к сему великому Просветителю нашего отечества. Первобытная церковь Владимирова была, вероятно, деревянная, по скорости устроения, но впоследствии ее заменили каменной благочестивые князья Киева, ибо после разорения Батыева остались каменные ее развалины. В бедственном запустении оставалась она до XVII века, когда восстановил ее митрополит Петр Могила , движимый ревностию к святости места и памяти основателя. В последий раз еще обновлена она в исходе того же века и по желанию усердствовавших переименована Трехсвятительскою, ибо в числе сих иерархов и Великий Василий. В северо-восточной стене сей церкви доселе сохранялись кирпичи древней работы, свидетельствующие, что эта часть здания уцелела от разорения монгольского. Около сей древнейшей церкви Старого Киева предполагают и первобытное жилище Великого князя, которое уже во времена Нестора перенесено было на иное место, ибо он говорит в летописи своей, что двор княжеский был прежде в городе там, где при нем стоял двор Вротиславль и Чудин. Место, противолежашее церквам Десятинной и Трехсвятительской, как находящееся посредине древнейшего населения Старого Киева, по всей вероятности, было занято палатами его возвеличившихся властителей. Но судя по описаниям Нестора, нет сомнения, что каменный терем Ольги стоял на месте нынешней Андреевской церкви; он указывает его позади Десятинной, над самою горою; и оттоле точно могла видеть Княгиня, как несли послов Древлянских, с Почайны по Боричеву взвозу, и любоваться живописною долиною, которая расстилается вверх по Днепру, до любимого села ее Вышгорода на горе Хоревице. |
| Сделать это значило бы нанести Суздальцам тяжкую обиду, а на это они не могли решиться ни при Андрее Боголюбском, к которому, несмотря на победу, обратились в следующем 1170г., ни при его преемниках до конца периода (Праздник находим записанным в месяцеслове второй половины XIII века 801 ; когда он установлен ранее, сказать не можем. Новгородцы победили Суздальцев 25 Февраля, а праздник – 27 Ноября. Это объясняют так, что не находили удобным временем для него великий пост, в среду на второй неделе которого было 25 Февраля в 1169г. и в котором оно по большей части приходится, и что поэтому установили его праздновать в день ангела тогдашнего воеводы Якуна, ибо 27 Ноября Иакова Персского. Если бы было несомненно доказано, что праздник установлен в 1169 году, то, конечно, объяснение можно было бы находить удовлетворительным. Но пока дело составляет вопрос). Кроме праздников, нарочито установленных, была ещё у нас в период до-монгольский категория новых и собственно Русских праздников, относительно которых со всей вероятностью следует думать, что они не были установлены нарочно, а вводились сами собой. Эти праздники – дни освящения некоторых знаменитых церквей, как-то: Владимировой Десятинной, Софии Киевской Ярославовой и других. Обыкновенно думают о происхождении этих праздников, что князья устанавливали их нарочитыми узаконениями. Но гораздо вероятнее думать о них совсем другое. В древнее время день освящения каждой церкви долженствовал быть для неё великим годовым праздником, т. е, каждая церковь ежегодно должна была праздновать день своего освящения как большой праздник 802 . Естественно, что по этой причине церкви отмечали в своих месяцесловах или вносили в свои святцы дни своих освящений. Писцы книжные, переписывая святцы знаменитых церквей для других церквей, не выпускали из них местных, праздников· первых, а таким образом праздники эти распространялись по святцам и становились общими праздниками всей Русской церкви. В позднейших святцах праздников этих уцелело немного, именно – 12 Мая освящение Десятинной Владимировой церкви, 11 Мая и 4 Ноября два освящения Киевской Ярославовой Софии, 26 Ноября освящение Киевской Ярославовой церкви св. |
| С. Л. т. III стр. 101. А. И. т. 1. N 216 стр. IV, 73., селах П. С. Р. Л. т, 1. стр. 196. Карамз. IV прим. 241., посадах Ник. Лет. т. III, стр. 190. A. Ю. NN 42. 64. 69. 195. 200 и пр. А. А. Э. т. N 207. II, 100. III; 321 и пр. слободах А. И. т. 1. NN 88, 140. 215 II, 73, 260 т. III K 94. 169. 140 пр. и волостях Ник. Л, ч, V, стр. 26. Смотри еще свидетельства, приведенные у Милютина в Чт. О. И. г. Д. стр. 17 37 1859. кн. 4. Различно понимают исследователи название десятины церковной. Одни думают, что десятинные города, села и пр. принадлежали, как полная собственность, церковным учреждениям, которым они назначены (напр., Лакиер в соч. «О вотч. и пом.» стр. 77.). Другие напротив объясняют название десятинных городов и пр. так, что церковь получала с них десятую часть доходов (Милютин в Чт. О. И. и Др. за 1869 г. кн. 4 стр. 23 пр.. впрочем нерешительно, как видно из кн. 3. 1860 г. пр. 241; в Современнике 1848 г. VIII Отд. III стр. 77). Разноречие мнений исследователей примиряется, и понимание летописей и грамот сделается совершенно точным, если принять следующее воззрение. Были два вида десятинных церковных владений. Одни десятинные города, села, погосты и деревни отдавались князьям в полную собственность церковным властям и учреждениям, a с других назначалась десятая доля доходов в пользу церковных властей и учреждений. Это разделение не произвольное. Оно основывается на прямом свидетельстве древности и на рассмотрении существа десятин по указанию летописей. Епископ Владимирской Симон, говоря о богатстве церквей владимирской и суздальской областей, воскликнул: «Колико имеета городов и сел, ж десятину собирают во всей земли той; a тем всем владеет наша худость» (Карам. т. III. пр. 171). Ясно, что «грады, которыми владел епископ, он отличает от «десятины», собираемой во всей земли. В первых десятинных имениях все владельческие права принадлежали тем, которым они отданы были, но государственные права от этого не теряли в них своей силы; во вторых церковные власти и учреждения не имели ни владельческих, ни государственных прав, но только получали с них определенную часть доходов. |
| Звенигород. Церковь Вознесения Господня (старая). Вознесенская церковь /// Объект утрачен Добавить фотографии Карта и ближайшие объекты To navigate, press the arrow keys. Добавить статью Существовавшая ранее церковь Вознесения Господня на посаде в городе Звенигороде. Время построения Вознесенской церкви неизвестно. В писцовых книгах 1624 г. Звенигородского уезда значится: «В Звенигороде, на посаде церковь Вознесения Господа нашего Иисуса Христа, а в церкви образы, книги, клепало и всякое церковное строение мирское; … а земля церкви дана десятинная, и ту церковную землю дозирал великого государя святейшего патриарха Филарета Никитича Московского и всея Руси сын боярский Иван Всеволоцкий в 1620 году и пустовые церковные земли дозирал он же в том же году, и те пустовые земли отдает в оброк староста поповской церкви села Козина Никольский поп Герасим». Вознесенская церковь упоминается в приходских книгах Патриаршего Казенного Приказа с 1628 по 1740 гг. и в переписных книгах 1677 г. архимандрита Дмитровского Борисоглебского монастыря Питирима. В 1624 г. в Звенигороде на посаде находилось 18 дворов посадских, да на городской стороне 29 мест пустых, да Москвою рекою 14 дворов посадских, на посадской земле в Звенигороде 5 дворов, а живут в них звенигородский поп и дети боярские. Под 1678 г. значится Вознесенская слобода, в ней 28 дворов посадских, людей в них 135 человек и двор протопопа. Холмогоров В.И., Холмогоров Г.И. «Исторические материалы для составления церковных летописей Московской епархии». Выпуск 2, Звенигородская десятина. Москва. Типография Л.Ф. Снегирева, 1881 г. Первая церковь того же посвящения (деревянная) стояла здесь, предположительно, еще в XVI в. После периода Смуты в начале XVII в., когда Звенигород был разорен, в городе уцелели лишь два храма – белокаменный Успенский собор на Городке и деревянная Вознесенская церковь в Нижнем посаде. Первое известное описание храма дано в писцовых книгах за 1624 год: «В Звенигороде, на посаде церковь Вознесения Господа нашего Иисуса Христа, а в церкви: образы и свечи, и книги, и клепало и всякое церковное строение мирское; а у церкви во дворе поп Стефан, во дворе проскурница Авдотьица, а земля церкви дана десятинная и тою церковною землею дозирал великого государя Святейшего Патриарха Филарета Никитича Московского и всея Руси сын боярский Иван Всеволоцкой». 15 января 1630 г. собор Вознесения Господня в Звенигороде посетил Патриарх Филарет, направляясь на богомолье в Саввино-Сторожевский монастырь, и пожаловал настоятелю Стефану гривну на молебен. С середины XVII в. цари и патриархи, следовавшие в Саввино-Сторожевский монастырь, ставший резиденцией русских государей, регулярно проходили мимо собора, а потому стали уделять внимание и этому храму. |
| 15 июля 1842 новую Десятинную церковь успения Богородицы освятили митрополит киевский Филарет, архиепископ житомирский Никанор и епископ Смоленский Иосиф. Простоял он до 1936-го года. Именно тогда церковь разобрали на кирпичи. В 1938—39 научная группа Института истории материальной культуры АН СССР под руководством М. К. Каргера провела фундаментальные исследования всех частей остатков Десятинной церкви. Во время раскопок снова были найдены фрагменты фрескового и мозаичного украшения древнего храма, каменные гробницы, остатка фундаментов и т.д. Кроме Десятинной церкви были найдены руины княжеских палат и боярских жилищ, а также мастерские ремесленников и многочисленные захоронения IX—X века. В июле 2005 года сотрудники Института археологии НАН Украины начали археологические раскопки возле фундамента Десятинной церкви. Исследователи поставили перед собой цель профессионально раскрыть фундамент старинного сооружения, который в ближайшее время планируется реставрировать. Киевский Десятинный храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы Десятинного монастыря Украинской Православной Церкви. По преданию, Десятинная церковь была построена на месте двора первых православных киевских мучеников — Феодора варяга и его сына Иоанна, убитых язычниками в 983 г., еще до Крещения великого князя Владимира Святославича. " В лето 6497 (989 г. н.э.) помысли создати церковь Пресвятыя Богородицы и послав, приведе мастеры от Грек " ( " Повесть временных лет " ). В 991-996 годах византийцы построили каменный храм, который до постройки Софийского собора был кафедральным храмом киевских архиереев. Св. Владимир определил десятую часть от имущества своего на содержание храма и духовенства, отчего церковь стала называться Десятинной. Здесь покоились мощи святых Ольги, Владимира, Феодора и Иоанна, а также глава сщмч. Климента, папы римского и чудотворная икона Божией Матери. Первый раз Десятинная церковь была разрушена в декабре 1240 г., во время штурма Киева войсками монгольского хана Батыя. Развалины церкви стояли под открытым небом в течение четырех веков. |
| Их задача: забота о материальных нуждах храма, причта и дела благотворительности. Установление это было преимущественно общественным, «мирянским», а источником средств являлось не самообложение, а пожертвования. Успеха это установление особенно живого не имело. Вопрос об оживлении и организационном оформлении прихода возник, когда стало резко обозначаться отчуждение народа от Церкви после 1905 года. Из этого можно уже заключить, что вопрос этот не жизнью был поставлен, а из угасания жизни вытекал. Тут-то и обозначилось, как вообще трудно юридически уловить и в правовую формулу уложить явление русского православного прихода! Профессор Н. Заозерский воспроизводит целую коллекцию «научных» определений, даваемых специалистами вопроса. А когда им всем пришлось объединиться в Предсоборном Присутствии для выяснения общего решения, не достигнуто было единогласия. Вопрос так и остался на весу. Это и понятно! Приход наш есть живое тело, не только не исчерпываемое формулами юридически-организационными, но и не укладывающееся в них по самой природе своей. Н. Заозерский находчиво привлекает к суждению о приходе материал богослужебный: службу в память обновления храма! Как тут понимается « церковь »? Это и место совершения богослужения, это и община христиан в нем собирающаяся. Это не совокупность лиц «корпорация» (протестантизм) и не совокупность вещей, служащих определенной цели «учреждение» (католицизм) а неразъединимая слитность лиц и вещей в составе Целого. Это клир и миряне, объединенные храмом. И если делать ударение на том или ином элементе, то, оставаясь верными духу Православия, надлежит скорее на первое место поставить « церковь », а не «общество верующих». И действовавшее у нас право, и его источники собственником церковного имущества почитают Церковь. Так было в Византии, так и у нас. Вспомним знаменитую Десятинную церковь , воздвигнутую князем Владимиром на месте мученической кончины св. Феодора и Иоанна: «се аз, князь Владимир, нареченный во святом крещении Василий… создав церковь соборную Святыя Богородицы десятинную, и дал ей десятину из всего княжения своего». " Не только в ханских ярлыках писалось: да никто же обидит на Руси соборную церковь митрополита Петра и его людей… не только в граматах от конца XIV века писалось: дал есть в дом Пречистыя Богородицы… но та же терминология наблюдается и в XV и в XVI в.в.», пишет видный канонист Суворов. Стоглав говорит о боголюбцах, дающих отчинныя села и купли «святым церквам». И это имущество, записанное за Церковью служить всем святым целям, отсюда вытекающим, как по содержанию храма и духовенства, так и по нуждам милосердия. «Каноническая формула »церковное богатство есть нищих богатство«, говорит Заозерский, считалось аксиомой еще в век Петра Великого». |
| Церквей периода до-монгольского относительно монументальных положительным образом известно нам четыре; именно – они суть: Владимирова Десятинная, Ярославов Софийский собор, церковь Печерского монастыря и Владимирский Успенский собор Боголюбского. К этим четырём церквам со всей вероятностью должны быть причисляемы ещё две: кафедральные епископские соборы Переяславский и Белгородский. Владимирова Десятинная церковь , от которой до настоящего времени сохранился только фундамент, как показали измерения этого последнего (не знаем совершенно ли безошибочные), представляла собой совсем точный квадрат и имела 16 сажен длины и 16 сажен ширины 141 . Софийский собор Ярославов и Владимирский Успенский собор Боголюбского, представляя собой те же точные квадраты, имеют по 14 сажен длины и по 14 сажен ширины 142 . Церковь Печерского монастыря, сохранившаяся до настоящего времени только своим низом, над которым она надстроена вновь во второй половине ΧV века, имеет около 14 сажен длины и около 12 сажен ширины. Переяславский и Белгородский соборы совсем не сохранились до настоящего времени и первый из них и в самый период до-монгольский существовал весьма недолго, упав через 35 лет после построения. Мы считаем вероятным причислять тот и другой к церквам монументальным потому, что об исключительной величине того и другого нарочито говорят летописи 143 . Строитель первого епископ Ефрем более или менее долгое время жил в Константинополе и весьма возможно, что, насмотревшись сам собственными глазами на тамошние великие церкви, он построил у себя в Переяславле, в бывшей митрополии, т. е. в кафедре знаменитой, не только великую церковь , не уступавшую дотоле бывшим в России (Владимировой Десятинной и Ярославову Софийскому собору), но даже и несколько их превосходившую 144 . Ничтожный Белгород обязан был собором, который, по словам летописца, «высотой и величеством и прочим украшением всем вдив был удобрен», Юстиниановским так сказать замашкам своего князя Рюрика Ростиславича, который, насколько это было в его не особенно больших средствах, наклонен был стяжать себе славу памятниками монументального зодчества. (Другая его известная постройка есть подведение каменной стены под церковь Выдубицкого монастыря от Днепра в предохранение от осыпи. Это сооружение в летописи уподобляется сооружениям Соломоновым и на празднестве по его окончанию князю сказано было торжественное похвальное слово,– Ипатская летопись под 1199г.). |
| Из данного текста получается, что новый киевский храм был возведен греческими мастерами, приглашенными князем Владимиром, и сделали они это за один 989 год. Однако далее из летописного текста выясняется, что только в 996 году, вернувшись из похода на печенегов, князь увидел новую прекрасную церковь . По случаю ее завершения был устроен большой праздник. Значит, храм строили без князя. В Ипатьевской летописи начало возведения киевского храма отнесено к 991 году, а завершение – к тому же 996 году. В Никоновской летописи Десятинную церковь начали строить только в 993 году, а до этого в 992 году якобы был заложен собор во Владимире на Клязьме. Последнее известие представляется совершенно фантастическим, поскольку в это время данного города, скорее всего, еще не существовало. К тому же трудно предположить, что Владимир первой начал строить церковь на окраине государства, в глухой местности, а потом уж в своей киевской резиденции. Из летописей можно узнать, что в 988 году и позднее князь Владимир занимался возведением городов-крепостей на южной границе своего государства: на Десне, Трубеже, Остре, Суле, Стугне. После этого он переселил туда словен, кривичей, вятичей и представителей других племен, чтобы с их помощью организовать заслон от нападения печенегов. Естественно, что это дело было очень сложным и требовало не нескольких месяцев в конце 988 года, а нескольких лет. В этих условиях Владимиру, конечно, некогда было следить за строительством храма в Киеве. Поэтому напрашивается вывод, что этим все же занималась Анна Романовна. Посвящение киевского собора Богородице указывает на то, что инициатором его возведения была женщина, хорошо знакомая с аналогичными постройками в Византии. Дело в том, что главный придворный храм византийских императоров был посвящен Богородице, а Десятинная церковь по своей сути также являлась придворной. Некоторые знатоки истории архитектуры даже высказали мнение о том, что киевский храм строился по образцу Фаросской церкви при Большом императорском дворце в Константинополе. К сожалению, ни Фаросская, ни Десятинная церковь до нас не дошли. |
| В том месте летописи, где дана идейная оценка Владимирова крещения, наряду с библейскими антитезами (тьма-свет, ночь-день, смерть-жизнь, грех-чистота и т.п.), обращает на себя внимание троекратное указание на избранничество Руси. Тем самым устраняется тот изъян, что Русь никогда не слыхала апостольского слова. До крещения как бы “еще-не-страна”, Русь становится “страною” и одновременно членом христианского (византийского) сообщества государств 101 . Духовно Русь родится заново, что находит свое отражение в программе церковного строительства, немедленно развернутой Владимиром в Киеве и других, отчасти им же основанных городах своей державы 102 . Из киевских построек упомянуты быстро сооруженная церковь Св. Василия, “идеже стояше кумир Перун”, и первый большой храм, возведенный с помощью греческих мастеров, – церковь Богородицы (Десятинная, строилась в 991–996 гг.) 103 , местоположение и архитектура которой хорошо устанавливаются археологически. Десятинная церковь была освящена в 996 г., а в 1039 г., в правление сына Владимира Ярослава, было произведено новое ее освящение, вероятно по устранении последствий пожара 1017 г. После неоднократных разграблений церковь была окончательно разрушена в 1240 г. при захвате Киева татарами. Ярослав Мудрый (1019–1054) увенчал относительно скромную строительную деятельность своего отца возведением митрополичьего собора Св. Софии 104 . Источники Сообщают лишь дату его основания (1037 г.), умалчивая о том, когда собор был освящен (предположительно в 1044/46 г.) 105 . Чтобы оттенить искренность личного обращения Владимира в христианство и противопоставить его плоды “несытости блуда” Владимира-язычника, летопись подчеркивает нищелюбие князя и его послушание епископам 106 . Стремление к моральной “компенсации” прошлого Владимира очевидно и в сообщении о его смерти (под 1015 г.): летописец еще раз напоминает о его благодеяниях по отношению к Русской земле и удостаивает его имени “Нового 107 , ибо и тот и другой, “просвещенные Святым Духом”, стали крестителями своих народов. В целом же эта посмертная похвала Владимиру ограничивается молитвою за князя и сетованием на недостаточное почитание его в народе: “Святым” Владимир стал именоваться много позже, в монгольский период 108 . |
| Софийский собор стоял пустой; богослужение в нем не отправлялось, а ключи находились у шляхтича Корсака. Место, где находится Софийский собор, было тогда за городом и отделялось от жилой части Старого города валом. Близ него расположена была небольшая софийская слободка. Там жил Корсак, страж покинутого храма. Киевляне, под предводительством Баляски, Веремиенка и слесаря Быковца, толпой в пятьсот человек бросились на дом Корсака. Пан был в отлучке, в доме оставалась его мать, у которой были в то время гости. Киевляне потребовали ключей от собора. Пани Корсакова не дала ключей. Тогда киевляне объявили, что сами найдут ключи, бросились к собору, отбили колодки, которыми запирался собор, выломали двери, отколотили тех, которые хотели помешать им, забрали ризницу и утварь и отвезли в лавру к митрополиту. Затем, толпа вновь вернулась в дом Корсака и начала выгонять из дому пани Корсакову и её родных, сидевших с доминиканами, которых она нарочно позвала, чтобы они впоследствии на суде могли быть свидетелями. Толпа ругала пани Корсакову, прицеливалась ружьями в форточку окна и кричала: «выволочемо ее на двор и розстреляймо!» На другой день киевляне вывели пани Корсакову и её родных из дому и обязали слобожан повиноваться православному митрополиту. Вместе с церковью Св. Софии киевляне тогда же овладели деревянной церковью Св. Николая, на месте Десятинной, и древними стенами церкви Св. Василия, построенной Св. Владимиром на Перуновом холме. Первым делом митрополита было привести церковь Св. Софии в благолепный вид и освятить ее для богослужения; он называл ее «единственным украшением православного народа, главою и матерью всех церквей». Петр Могила старался восстановить древнюю святыню Киева и вместе с тем оживить в народе воспоминание древности. Таким образом он возобновил церковь Св. Василия; из развалин Десятинной церкви состроил новую каменную церковь, причем, во время производства работ, нашел в земле гроб Св. Владимира и поставил голову его в Печерском монастыре для поклонения, возобновил также древнюю церковь Спаса на Берестове. |
|
|
