| В результате своего невежества, любви к развлечениям, лени, жадности знать забыла о первоначальном соотношении сил, которое определяло ее отношения с другими обитателями их земель. И более того, дискурс клерков, юристов, администрации королевской власти скрывал это изначальное соотношение сил, так что настоящее для историков XVIII века всегда было периодом глубокого забвения. Отсюда необходимость выйти из настоящего посредством внезапного и резкого пробуждения, которое должно прежде всего произойти в результате глубокой реактивизации на уровне знания первоначального состояния. Пробуждение сознания должно было оттолкнуться от настоящего, как от уровня крайнего забвения. Новый подход к истории, напротив, требует исходить теперь из того момента, когда история поляризуется в ряде отношений, таких как нация — государство, возможность — действительность, функциональная целостность нации — реальная универсальность государства, при этом хорошо видно, что настоящее становится самым полным моментом, моментом наибольшей интенсивности, торжественным моментом, когда универсальное вступает в реальное. Контакт универсального и реального в настоящем (настоящем, которое только что произошло и должно утвердиться), в неизбежном настоящем придает последнему одновременно силу, интенсивность и делает из него принцип исторического мышления. Настоящее больше не момент забвения. Это, напротив, период, когда готова раскрыться истина, когда на свет выходит скрытое или виртуальное. Вообще в настоящем раскрывается прошлое, поэтому оно является основой для анализа прошлого. Я думаю, что историки XIX века, или по крайней мере первой половины XIX века, используют оба интеллектуальных подхода: тот, который отталкивается от некой изначальной войны, охватывает все исторические процессы и анимирует все их развитие; и другой подход, который исходит из актуальности настоящего, из тотализующей деятельности государства и затем обращается к прошлому, восстанавливая его генезис. Фактически оба подхода никогда не употребляются в отрыве друг от друга: они всегда используются почти на равных правах, всегда направлены навстречу друг другу, они более или менее накладываются друг на друга, частично пересекаются на границах. |
| Описанный подход восходит к представлению об истории спасения, характерному для протестантизма прошлого века, которое стадо общим для всего западного христианства со времени последней войны. Слишком сильный акцент был поставлен на последовательности спасительных событий, в результате чего Христос воспринимается как конец ветхозаветной истории и конец человеческой истории вообще. И таким образом, эсхатологическое измерение церковной веры и жизни затемняется. Бог, конечно, пребывает внутри истории, но мы забываем, что Божественное событие есть раскрытие тайны. Я вернусь к этому позднее. Сейчас я хотел бы подчеркнуть, что линейное восприятие истории связано с «монолитным» экклезиологическим подходом, который, справедливо отрицая греко-азиатское представление о вечном циклическом возвращении, в свою очередь игнорирует идею превосходящей историю вечности, основанную на таком представлении о Церкви, согласно которому Христос воспринимается «не только хронологически, но также — и прежде всего — онтологически». Очевидно, что подобная экклезиология и линейное понимание спасения предполагают и особый миссионерский подход. Служение Церкви в этом случае связывается или с «добрыми делами» каритативного и гуманитарного характера, или с воспитательной конфессиональной и социологической деятельностью в среде тех, кто еще не вошел в церковное сообщество. Истина пребывает в границах Церкви; за ее пределами - заблуждение. Избавление от этого подхода следует искать, конечно, не на путях использования новых методов, например рукоположения «цветных» епископов или адаптации местных народных обычаев и традиций. Все это будет ощущаться лишь как более изощренная форма духовного империализма. На суд здесь выносится само богословие миссии. Одним из примеров, полностью свободных от описанного здесь подхода, является миссионерская традиция Несторианской церкви, которая демонстрируем почти уникальные усилия, направленные на духовное развитие окружающих ее религий посредством их «совершенствования» изнутри (буддизм в Тибете и Китае), при этом не «отчуждая» их от самих себя.) Такого рода миссия духовно принимает все творение. В Персидской церкви в Месопотамии мы видим такие смелые попытки в ее подходах к исламу. Определение профетического характера Мухаммада в несторианских текстах основывается на особом анализе его провозвестия. Однако в этом случае не происходит затемнение центрального значения и онтологической уникальности Иисуса Христа. |
| Итак, фундаментальный методологический вклад психоанализа в психологию состоит в создании и разработке категории психологической практики Если категория сознания, разработанная Л.С Выготским, включила в себя категории практики и культуры как внутренне присущие ей, то развитая в психоанализе категория психотехнической практики вобрала в себя категории культуры и сознания. Мы говорим сейчас не о понятиях и терминах, имевших обращение в самом психоанализе, а о внутренней категориальной их сути. Психоаналитическая практика была, прежде всего, практикой работы с сознанием, сознание по существу и рассматривалось здесь не как отдельный натуральный объект, а как элемент системы «работа-с-сознанием». Такой подход принес, как известно, щедрые плоды в понимании человеческого сознания. Что касается категории культуры, то впервые за историю психологии в психоанализе культурные, мифопоэтические формы (не только об «Эдипе» речь) стали не просто метафорой, а объяснительным принципом психологических феноменов. С другой стороны, в лице психоанализа впервые возникла такая психологическая система, которая сделала психологические интерпретации культурных явлений достаточно вескими и серьезными . Словом, психология впервые стала культурно конвертируемой: психоаналитические построения легко включались в культурную жизнь, впитывались в символику искусства, становились предметом философских интерпретаций, входили в поры каждой сферы культуры и, наоборот, сами впитывали в себя разного рода культурные влияния. Таким образом, не просто сам факт психологической практики как новой социальной сферы, но развитие идеи этой практики, включившей в себя как необходимые органы сознание и культуру, — вот чем объясняется столь масштабное влияние психоанализа на европейскую цивилизацию. Подведем итоги. Расщепление, грозящее расколоть психологию на две дисциплины, может быть преодолено развитием психотехнического подхода, вводящего психологическую практику внутрь психологической науки, а науку — внутрь практики. Принципиальная категориальная схема психотехнического подхода — «сознание—практика—культура» содержалась, пусть в недостаточно отрефлектированном виде, уже в труде Гуго Мюнстерберга (1924), инициатора психотехнического проекта. Понадобились выдающиеся мыслители, которые, ощущая начавшиеся тектонические сдвиги в глубинных основаниях психологии, смогли переосмыслить эти фундаментальные категории и тем помочь рождению новой психологической парадигмы. |
| Вторая причина, из-за которой я, собственно, и решил, что история, охватывающая пять тысяч лет, будет особенно полезной, носит более утонченный характер. Было очевидно, что 2008 год стал своеобразной исторической вехой — весь вопрос заключался в масштабе. В конце концов, когда находишься в гуще масштабных исторических событий, которые кажутся провозвестниками перелома, важнее всего осознавать контуры более широкой ритмической структуры. Является ли этот кризис феноменом, чей масштаб охватывает поколения, или простым поворотом капиталистического цикла, состоящего из взлетов и падений, или же он представляет собой этап неумолимого движения по шестидесятилетней кондратьевской кривой технологических инноваций и упадка? Или это нечто еще более масштабное и эпохальное? Как все эти ритмы переплетаются друг с другом? Существует ли один основной ритм, который толкает вперед все остальные? Как они вписываются друг в друга, сокращаются, сцепляются, согласуются, сталкиваются? Чем больше я ломал голову над этим вопросом, тем больше укреплялась во мне уверенность в том, что это перелом самых широких исторических масштабов и что для его понимания мы должны полностью переосмыслить наши представления о ритмах экономической истории. Конечно, может показаться, что антрополог — не лучший кандидат для такой работы, однако на самом деле мы как нельзя лучше к ней подготовлены. Дело в том, что историки и экономисты, двигаясь в противоположных направлениях, зачастую сбиваются с пути. Экономисты склонны изучать историю при помощи уже готовых математических моделей — и обусловленных ими допущений относительно человеческой природы: для них задача заключается в том, чтобы подставить данные в уравнения. Историки, напротив, придерживаются столь строгого эмпирического подхода, что зачастую вовсе отказываются от экстраполяции; в отсутствие прямых фактов, свидетельствующих, скажем, о существовании демократических народных собраний в Европе Бронзового века, они не станут задаваться вопросом о том, насколько разумно вообще предполагать, что такие собрания существовали, или о том, действительно ли они оставили бы сколько-нибудь заметные следы, если бы существовали на самом деле. Они просто исходят из того, что эти собрания не существовали и не могли существовать, и потому относят «рождение демократии» к Греции Железного века. Именно поэтому «историй денег» может быть столько, сколько есть историй чеканки монет: раз монеты оставляют вполне осязаемые улики, а записи о кредитах — нет, то историки нередко вообще не рассматривают вероятность существования последних. В свою очередь антропологи придерживаются эмпирического подхода — они не просто применяют заранее заданные модели, но и располагают таким богатым сравнительным материалом, что могут рассуждать о том, какими могли быть деревенские собрания в Европе Бронзового века или кредитные системы в древнем Китае. Кроме того, они могут пересматривать факты на предмет того, насколько они подтверждают или противоречат их утверждениям. |
| Но и тогда конфликт авторитарных и гуманистических принципов в христианстве не прекратился. Это был конфликт Августина и Пелагия, католической церкви и множества еретических групп, конфликт между различными сектами внутри протестантизма. Гуманистический, демократический элемент никогда не исчезал в истории христианства и иудаизма и даже получил одно из своих мощных проявлений в мистической мысли, возникшей внутри этих религий. Мистики были глубоко воодушевлены силой человека, его подобием богу, той идеей, что бог нуждается в человеке, как и человек — в боге; они поняли, что человек создан по образу божьему, в смысле фундаментального тождества бога и человека. Не страх и повиновение, но любовь и утверждение собственных сил лежат в основе мистического опыта. Бог — это символ не власти над человеком, но человеческого самовластия. До сих пор мы обсуждали отличительные черты авторитарной и гуманистической религий главным образом в описательных терминах. Однако психоаналитик должен перейти от описания подходов к анализу их динамики, и именно здесь он может добыть знание, которое другим исследователям недоступно. Полное понимание того или иного подхода требует внимания к тем сознательным и в особенности бессознательным процессам, происходящим в индивиде, которые диктуют необходимость и условия развития данного подхода. В гуманистической религии бог — образ высшей человеческой самости, символ того, чем человек потенциально является или каким он должен стать; в авторитарной религии бог — единственный обладатель того, что первоначально принадлежало человеку: он владеет его разумом и его любовью. Чем совершеннее бог, тем несовершеннее человек. Человек проецирует лучшее, что у него имеется на бога и тем самым обедняет себя. Теперь вся любовь, мудрость и справедливость принадлежат богу, человек же лишен этих качеств, он опустошен и обездолен. Начав с чувства собственной малости, он стал теперь совершенно безвластным и лишился силы; все его силы спроецированы на бога. Такую же проекцию можно иногда наблюдать в межличностных отношениях мазохистского типа, когда один человек внушает благоговение другому, и тот приписывает ему свои собственные силы и стремления. |
| Л.С. Выготский в культурно-исторической психологии развил такую теоретико-методологическую трактовку категории сознания, которая включила в его внутреннюю структуру категории культуры и практики, благодаря чему удалось создать принципиально новый (психотехнический) тип психологического эксперимента. 3. Фрейд в психоаналитическом учении разработал другой, центральный, блок общей схемы — категорию практики, включающей в себя категории сознания и культуры, — и благодаря этому дал первый образец психотехнической системы. В соответствии с этой логикой наиболее актуальной задачей, замыкающей создание психотехнического подхода, является формирование категории культуры с психотехнической точки зрения. Контуры новой психологии, которая на наших глазах завершает период своего становления, уже достаточно четко обозначились. Не отказываясь от задач объяснения, она выдвигает на первый план категорию сознания и потому становится феноменологической и диалогической, то есть понимающей психологией, способной профессионально относиться к предмету исследования не только как объекту, но и как к живому Ты. Не отменяя своих познавательных задач, она станет, прежде всего, деятельной, изменяющей психологией, ставящей психологическую практику во главу угла не только своего социального функционирования, но и своей исследовательской методологии. Не отбрасывая своих почтенных естественнонаучных традиций, она станет, наконец, и полноценной гуманитарной дисциплиной, способной понимать человека в культуре и культуру в человеке и взаимодействовать с ним с учетом этого понимания. Итак, в рождающейся психологии выделяются три магистральных и взаимосвязанных подхода: категории практики соответствует «деятельный» подход, категории сознания — понимающий подход, категории культуры — гуманитарный подход. Следовательно, новая психология есть психология понимающая — деятельная — гуманитарная. Обсуждение актуальных проблем, которые встают перед психологией в связи с психотехнической разработкой категории культуры, выходит за пределы задач этой главы, но одну из них — не столько психологическую проблему, сколько проблему психологии — необходимо назвать. |
| Чтобы отвечать этим ожиданиям, исследовательская, теоретическая психология должна реализовывать такой методологический подход, который позволил бы научно изучать не психику испытуемых, а опыт работы с психикой, прежде всего опыт профессиональной психологической работы, позволил бы черпать темы из этого опыта, создавать понятия и модели, описывающие и объясняющие опыт, формулировать результаты в виде, конвертируемом в опыт. Для того чтобы продуктивно развиваться, психологическая теория должна включиться в контекст психологической практики и сама включить эту практику в свой контекст. Двумя словами: психологическая теория должна реализовать психотехнический подход. Но одно дело — «должна» и совсем другое — «может ли?», да и «хочет ли?», то есть соответствует ли это ее собственным внутренним тенденциям? И может, и хочет. В отечественной психологии мы находим прекрасный образец реализованного психотехнического подхода. Это теория поэтапного формирования умственных действий П.Я. Гальперина. Без специального методологического анализа, уже чисто стилистически очевидна психотехническая суть этой теории: не теория мышления, не теория умственных действий, но именно теория формирования, то есть теория работы с психикой, а не самой психики. Нетрудно заметить, как переворачивается здесь классическая схема соотношения теории и практики: не от познания объекта к внедрению этих знаний в практику, а от опыта работы с объектом (формирования) к его познанию. Здесь в буквальном смысле исполняется надежда Л.С. Выготского на то, что практика войдет в основу научной операции. Примера теории поэтапного формирования умственных действий достаточно для того, чтобы утверждать возможность реализации психотехнического подхода вообще. Но, повторяем, мало «быть должным», мало «мочь», нужно еще и «хотеть». «Хочет» ли отечественная психология стать психотехнической? Не под воздействием ли одной лишь моды на психологическую практику начинает она преобразовывать свои теоретические основания? Ведут ли ее к этому ее собственные, «генетически» заложенные в нее влечения, узнает ли она себя, став психотехнической? |
| Вместе с тем европейские прелаты выразили недоумение в связи с «возможным созданием нового агентства ЕС», посвященного этой теме, поскольку «уже имеющиеся ключевые структуры Евросоюза гарантируют достаточную поддержку для рассмотрения проблем, связанных с ИИ и робототехникой». Если же создание подобного агентства неизбежно, говорится далее в заявлении, то «в обсуждении темы должно быть гарантировано максимальное участие всех сторон, включая Церкви, которые имеют конкретный статус партнеров европейских институтов и которые, следовательно, должны быть прямо упомянуты». Епископы настоятельно призывают Европейский союз в своих дальнейших обсуждениях вопроса об использовании искусственного интеллекта придерживаться социальной этики, которая должна сопровождать политическую дискуссию о регулировании ИИ. Для этого ЕС должен создать инструменты и механизмы для широкого, эффективного, конкретного междисциплинарного подхода в уже существующих структурах и программах в рамках Евросоюза. В феврале этого года Комиссия епископских конференций Европейского Союза приняла участие в международном семинаре « " Добрый " алгоритм. Искусственный интеллект: этика, закон, здоровье», состоявшемся в Ватикане по случаю 26-й генеральной ассамблеи Папской академии в защиту жизни. В завершение семинара был подписан документ, в котором звучит призыв к организациям и правительствам Европы принять этический подход к вызовам искусственного интеллекта, дабы цифровые инновации и технологический прогресс служили человеческому гению и творчеству. Благовест - инфо Другие публикации на портале: © 2007-2024 Портал Богослов.Ru. Издатель: БОГОСЛОВ.RU Адрес издателя: 141300 Московская область, город Сергиев Посад, территория Троице-Сергиевой Лавры. Все права защищены. Свидетельство о регистрации СМИ Эл ФС77-46659 от 22.09.2011 При копировании материалов с сайта ссылка обязательна в формате: Источник: Портал Богослов.Ru . Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов публикаций. Редакция открыта к сотрудничеству и готова обсудить предложения. |
| В заключение обратим внимание на большое сходство моделей Н.С. Серебрякова и нашей, несмотря на то, что для их построения авторы использовали различные подходы – богословский и преимущественно естественнонаучный, соответственно. Самое удивительное, что формулировка Н.С. Серебрякова в точности соответствует основным положения нашей модели: «И в связи с этим (т.е. принимая во внимание разнокачественность времени первозданного мира и падшего – В.И.) можно понять, когда же протекли эти миллиарды лет падшего времени. Принадлежа полностью, по нашему мнению, к истории облечения мира в " кожаные ризы " ( Твремя падшего мира, Рисунок 4 – В.И.) , они, с точки зрения библейского повествователя, прошли в тот краткий момент первозданного времени(в нашей модели онипрошли мгновенно с точки зрения первых людей, находящихся в седьмом «дне» первозданного мира, время П(Рисунок 4 А-Д) – В.И.) , когда после проклятия земли первые люди сами были облечены в кожаные ризы и были изгнаны из рая (Быт. 3:17-24)» [lvi] . Тот факт, что два независимых подхода привели к построению сходных моделей соотнесения, может служить дополнительным свидетельством в их поддержку. Благодарности Автор благодарен Н.С. Серебрякову и В.Л. Цибульскому за обсуждение рукописей статей и ценные советы. Tanzella-Nitti G. The Two Books Prior to the Scientific Revolution. Perspectives on Science and Christian Faith 57, 3 (2005) 235-248. Серебряков Н.С. Концепция «двух книг» в христианской традиции//The Third International Conference " Science and Religion " , dedicated to the light memory of the Academician Iveri Prangishvili, Tbilisi, 04-05.11. 2014. Reports. Tbilisi, 2014. P. 29-38. Иваненков В.В. Неадекватность моделей теистической эволюции и младоземельного креационизма: в чём причины? Часть 1. Противоречия между ТЭ и «двумя книгами». Научный богословский портал «Богослов.Ru», 2016. http://www.bogoslov.ru/text/4840147.html [iv] Иваненков В.В. Неадекватность моделей теистической эволюции и младоземельного креационизма: в чём причины? Часть 1. Противоречия между ТЭ и «двумя книгами». Научный богословский портал «Богослов.Ru», 2016. |
| Перевод с английского выполнил Н.И. Колотовкин ( " Богослов. Ru " ). Книга известного современного православного богослова митрополита Каллистоса выдержала немало изданий на разных языках и стала для западного читателя одним из основных источников сведений о Православной Церкви. Монография состоит из двух частей. В первой содержится краткий обзор истории и современного состояния Вселенского Православия. Отдельные главы этой части посвящены истории Церкви в Византии, расколу между восточным и западным христианством, появлению славянских Церквей, столкновению православия с исламом, реформацией и контрреформацией, историческому пути русского православия, положению Поместных Православных Церквей в ХХ веке, проблеме православной диаспоры и феномену западного православия. Вторая часть представляет собой систематическое изложение православного вероучения и православного подхода к богослужению.Несмотря на популярный характер изложения, книга содержит немало глубоких размышлений над серьезными богословскими и историческими проблемами. Книга представляет собой перевод издания: Ware Timothy (Bishop Kallistos of Diokleia). The Orthodox Church. Penguin Books, 1997. Перевод выполнен Н. Рогачевской. Научная редакция перевода доктора философских наук, профессора М. Ткачук. В интервью затрагиваются вопросы современного состояния богословской науки на Западе и в России. Знаменитый ученый-патролог делится своими наблюдениями о взаимопроникновении православной богословской традиции и новейших тенденций в католическом и протестантском богословии. Библиография Библиография Другие публикации на портале: © 2007-2024 Портал Богослов.Ru. Издатель: БОГОСЛОВ.RU Адрес издателя: 141300 Московская область, город Сергиев Посад, территория Троице-Сергиевой Лавры. Все права защищены. Свидетельство о регистрации СМИ Эл ФС77-46659 от 22.09.2011 При копировании материалов с сайта ссылка обязательна в формате: Источник: Портал Богослов.Ru . Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов публикаций. Редакция открыта к сотрудничеству и готова обсудить предложения. |
|
|
