| Святитель Григорий отстаивал точку зрения - святоотеческую и практическую - о том, что человеку возможно в этой жизни увидеть свет Божества, энергию Божества. Да, Бога мы видеть не можем, но Его действия, которые вызваны Божественной энергией, мы можем - опосредованно - видеть в этом мире. Святые подвижники достигали состояния, когда видели Фаворский свет, т.е. энергию Божества. И через энергию Божества происходило наиболее тесное общение с Богом. Как сказано в Священном Писании, «мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» (1Ин.3,2). - Варлаам утверждал, что ведение Бога достигается не Его созерцанием, но человеческим мышлением: мол, богопознание можно приобрести с помощью философии. И ставил пророков и апостолов, видевших нетварный свет, ниже философов. - Это католическая точка зрения о том, что человеческое рассуждение, человеческие умопостроения больше, чем опыт подвижников. Т.е. рассудочная деятельность человека и есть высшая способность человека (в том числе богословие) думать о Боге, рассуждать о Боге, находить что-то, сопоставлять... Но апостол Павел, восхищенный до третьего неба, не просветился мыслями и умом, а получил озарение «силы благого Духа по ипостаси в душе». Святитель Григорий придерживался святоотеческой точки зрения, что человеческие рассуждения не могут охватить всей полноты истины, потому что человек ограничен в своей рассудочной деятельности, и в первую очередь своим опытом. Конечно, мы же не можем рассуждать о том, чего не видели, и начинаем фантазировать. Но фантазируем, опять же опираясь на свой опыт, ибо не можем фантазировать о том, чего никогда не видели, не можем говорить об этом категориями, которые не находят ничего сходного в этом мире. Вот, кстати, почему ещё свт.Василий Великий и свт.Григорий Богослов почитаются великими учителями: они искали и находили слова, которыми можно было бы в богословии, не искажая, описать взаимоотношения человека с Богом. Но как говорит свт.Григорий: кто такой истинный богослов? Тот, кто видел Бога. Только тот, кто видел Бога, может о Нём что-то сказать. |
| «Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом» ( 2Кор. 5: 21 ); «Итак, подражайте Богу, как чада возлюбленные, и живите в любви, как и Христос возлюбил нас и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное» ( Еф. 5: 1, 2 ); «…ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полнота, и чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное» ( Кол. 1: 19, 20 ). «Посему Он должен был во всем уподобиться братиям, чтобы быть милостивым и верным первосвященником пред Богом, для умилостивления за грехи народа» ( Евр. 2: 17 ); «Немногие капли крови воссозидают целый мир и для всех людей делаются тем же, чем бывает закваска для молока, собирая и связывая нас воедино» (свт. Григорий Богослов ) (31: 182); «“Почему, – спрашивает Григорий Богослов , – почему Кровь Сына была приятна Отцу, Который не захотел принять иска, принесенного в жертву Авраамом, но заменившему эту человеческую жертву овном?”... И Григорий Богослов заключает: “Не очевидно ли, что Отец принимает эту жертву не потому, что Он ее требовал или как-то в ней нуждался, но по домостроительству нужно было чтобы человек освятился человечеством Бога, нужно было, чтобы Сам Он освободил нас, победив тирана собственной Своей силой, чтобы снова бог призвал нас к Себе через Своего Сына, посредника, все совершающего во славу отца, Которому Он во всем послушен… Остальное же да будет почтено молчанием”» (13: 285); «Увидим в Царствие Небесном – Господа и Искупителя нашего Иисуса Христа в Божественной его славе – Того, Который за нас так страшная пострадал и поносною смертию умер, и тако нас от смерти избавил» (свт. Тихон Задонский ) (24: 50 со ссылкой на: Творения свт. Тихона. 6-е изд. Т. 4. 1899 г. С. 63); «Если бы не ходатайствовала бы за нас Кровь Агнца Божия, вземлющаго грехи мира: то каждый день и час над нами гремел бы удары небесного правосудия; мы ежедневно бедствовали и умирали бы душою своею грешною, и не мира, ни радости не вкушать бы нам во веки» (св. праведный Иоанн Крондшадтский) (226: 85); |
| Свт. Григорий Богослов. Изображение на столбике царских врат. Сер. XVII в. (МИХМ) Свт. Григорий Богослов. Изображение на столбике царских врат. Сер. XVII в. (МИХМ) Принимая на Себя человеческую природу, Христос «усваивает» Себе все, что свойственно человеку в его греховном состоянии. Будучи непричастен греху, Он берет на Себя все последствия греха для того, чтобы освободить и искупить человека. Все человеческое страдание, к-рое является результатом грехопадения, воспринято воплотившимся Словом. В этом контексте понимает Г. Б. слова Иисуса на Кресте: «Боже мой, Боже мой! Для чего Ты Меня оставил?» (Мф 27. 46). Этот крик богооставленности не означает, что Отец оставил Сына в момент крестного страдания или что божество Христа разлучилось с Его человечеством, но что Христос принял на Себя богооставленность как наивысшее страдание человека. Это не Сын, разлученный с Отцом, вопиет к Нему, и не человек Иисус, отделенный от Бога Слова, но все человечество в лице Христа взывает к Богу, от Которого оно отпало и к Которому благодаря крестному подвигу Спасителя теперь возвращается (Or. 30. 5). Идея «представительства» Христа, Который берет на себя все человеческое, чтобы его обожить, применяется и к словам ап. Павла о вопле, слезах, молитве и молении Иисуса «Могущему спасти Его от смерти» и о том, что Сын «страданиями навык послушанию» (Евр 5. 7-8). Все это, говорит Г. Б., совершает Христос от нашего лица: «Как образ раба, снисходит Он к сорабам и рабам, принимает на Себя чуждый облик, принимает в Себя всего меня и все мое, чтобы в Себе истребить мое худшее, как огонь истребляет воск, а солнце - пар с земли, и чтобы я, благодаря смешению (σγκρασιν) с Ним, приобщился к тому, что свойственно Ему» (Or. 30. 6). Слова «Отец Мой более Меня» (Ин 14. 28) следует уравновешивать словами о равенстве Сына Отцу (ср.: Ин 5. 18-21): Отец больше Сына, поскольку является Его Причиной, однако равен Сыну по естеству (Or. 30. 7). Слова «восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему» (Ин 20. 17) надо понимать в том смысле, что Отец является Богом Сына как человека, но Отцом Сына как Бога, равного Ему по естеству (Or. 30. 8). В том же контексте должны интерпретироваться слова о том, что «никто не благ, как только один Бог» (Лк 18. 19): эти слова были ответом Иисуса законнику, к-рый признавал благость во Христе как в человеке; Иисус же показывал, что в собственном смысле благ один Бог (Or. 30. 13). В словах о том, что никто не знает последнего дня и часа, ни ангелы, ни Сын, а только Отец (Мк 13. 32), Христос приписывает Себе неведение как человек, а не как Бог, причем это можно признать, если только «отделить видимое от мыслимого», поскольку в действительности природы Христа нераздельны (Or. 30. 15). |
| Святитель Василий Великий Дружба не дружба, а хуже вражды, если внешне только проявляется, а в сердце не имеет места. Святитель Тихон Задонский Много друзей, но во время благоденствия, во время же искушений едва найдешь и одного. Преподобный Максим Исповедник Хвалю изречение Феогнида 5 который, не одобряя дружбы, продолжающейся только пока пьем и бываем вместе, хвалит дружбу, выказываемую на деле. Что же он пишет? «За чашею много бывает друзей, а в важном деле их мало». Мы с тобой не пивали из одной чаши и вместе бывали не часто (хотя, конечно, надлежало быть этому и по нашей дружбе, и по дружбе наших отцов), требуем же друг от друга благорасположения в делах. Святитель Григорий Богослов Какой должна быть истинная дружба Друг любит во всякое время, и, как брат, явится во время несчастья. Притч. 17:17 Не оставляй старого друга, ибо новый не может сравниться с ним; друг новый — то же, что вино новое: когда оно сделается старым, с удовольствием будешь пить его. Сир. 9: 12-13 Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. Ин. 15: 12-13 Ничего не жалей для верного друга, который показал себя не за чашей, но в бурное время, который ничего не делает тебе в угождение, кроме полезного. Знай пределы вражде, а не благорасположению. Святитель Григорий Богослов Надлежит нам так себя самих и друг друга чтить и любить, как Сам Христос первый Своим примером показал, благоволив пострадать за нас. Преподобный Максим Исповедник Что короче сего повеления о милости: таков будь к друзьям и ближним, какими желаешь иметь их к себе? Но есть другое и сего короче — это Христовы страдания. Святитель Григорий Богослов Многие скажут мне, что без дружбы не выжить человеку. Они имеют в виду не друга, а помощника, союзника. Конечно, друг, если нужно, даст нам денег, выходит нас во время болезни, защитит от врагов, поможет нашей вдове и детям. Но дружба не в этом. Это скорей помехи. В одном смысле эти дела очень важны, в другом — неважны. Они важны, ибо тот, кто их не сделает, окажется ложным другом. Они неважны, ибо роль благодетеля случайна в дружбе, даже чужда ей. Дружба совершенно свободна от «нужды, чтобы в тебе нуждались». Нам очень жаль, что представился случай оказать помощь, — ведь это значит, что друг был в беде, а теперь, ради Бога, забудем об этом и займемся чем-нибудь стоящим! Сама благодарность не нужна дружбе. Привычная фраза: «Да о чем тут говорить!..» — выражает наши истинные чувства. Знак истинной дружбы не в том, что друг помогает, а в том, что от этого ничего не изменится. Помощь отвлекает, мешает, на нее уходит время, которого и так всегда не хватает друзьям. У нас всего два часа, а целых двадцать минут пришлось потратить на «дело»! |
| Святитель Григорий Богослов Друг так мил, что даже места и времена становятся любезны от него. Как светлые тела разливают свет на окружающие предметы, так и друзья самим местам, в которых случалось им бывать, сообщают свою приятность. Святитель Иоанн Златоуст У нас с тобой все общее — и печали и радости: таково свойство дружбы. Святитель Григорий Богослов Не дивись же, если называю своим принадлежащее друзьям, научившись сверх прочих добродетелей и дружбе и помня мудрое изречение, что друг есть другой «я». Итак, имение, значительное для друга, поручаю твоей досточестности как свое собственное. Святитель Василий Великий Таков закон дружбы, по которому все делается для них (друзей) общим достоянием! Святитель Григорий Богослов Друг — это другой «я» Ионафан же заключил с Давидом союз, ибо полюбил его, как свою душу. 1Цар.18:3 Но Руфь сказала: не принуждай меня оставить тебя и возвратиться от тебя; но куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой да будет моим народом, и твой Бог — моим Богом, и где ты умрешь, там и я умру и погребена буду… смерть одна разлучит меня с тобой. Руфь 1:16-17 Ибо не враг поносит меня, — это я перенес бы; не ненавистник мой величается надо мною, — от него я укрылся бы; но ты, который был для меня то же, что я, друг мой и близкий мой, с которым мы разделяли искренние беседы и ходили вместе в дом Божий. Пс.54:13-15 Друг — это твое «второе я», alter ego, как говорили в древности, человек, на которого можно посмотреть и увидеть отображенным в нем себя самого, но чистого, освященного, увидеть в нем свою красоту, как бы отраженную в зеркале любящих глаз, любящего сердца. Митрополит Антоний Сурожский В отношениях дружбы незаменимая и ни с чем несравнимая ценность и своеобразность каждой личности выявляется во всей красоте своей. В другом «я» личность одного открывает свои задатки, духовно оплодотворяемые личностью другого. По слову Платона, любящий рождает в любимом. Каждый из друзей для личности своей получает утверждение, находя свое «я» в «я» другого. «Имеющий друга, — говорит Златоуст,— имеет другого себя». «Любимый для любящего, — рассуждает св. Отец в другом месте, — то же, что сам он. Свойство любви таково, что любящий и любимый составляют уже как бы не двух отдельных лиц, а одного человека». |
| Святитель Григорий Богослов Друг так мил, что даже места и времена становятся любезны от него. Как светлые тела разливают свет на окружающие предметы, так и друзья самим местам, в которых случалось им бывать, сообщают свою приятность. Святитель Иоанн Златоуст У нас с тобой все общее — и печали и радости: таково свойство дружбы. Святитель Григорий Богослов Не дивись же, если называю своим принадлежащее друзьям, научившись сверх прочих добродетелей и дружбе и помня мудрое изречение, что друг есть другой «я». Итак, имение, значительное для друга, поручаю твоей досточестности как свое собственное. Святитель Василий Великий Таков закон дружбы, по которому все делается для них (друзей) общим достоянием! Святитель Григорий Богослов Друг — это другой «я» Ионафан же заключил с Давидом союз, ибо полюбил его, как свою душу. 1 Цар 18: 3 Но Руфь сказала: не принуждай меня оставить тебя и возвратиться от тебя; но куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой да будет моим народом, и твой Бог — моим Богом, и где ты умрешь, там и я умру и погребена буду... смерть одна разлучит меня с тобой. Руфь 1:16-17 Ибо не враг поносит меня, — это я перенес бы; не ненавистник мой величается надо мною, — от него я укрылся бы; но ты, который был для меня то же, что я, друг мой и близкий мой, с которым мы разделяли искренние беседы и ходили вместе в дом Божий. Пс. 54: 13-15 Друг — это твое «второе я», alter ego, как говорили в древности, человек, на которого можно посмотреть и увидеть отображенным в нем себя самого, но чистого, освященного, увидеть в нем свою красоту, как бы отраженную в зеркале любящих глаз, любящего сердца. Митрополит Антоний Сурожский В отношениях дружбы незаменимая и ни с чем несравнимая ценность и своеобразность каждой личности выявляется во всей красоте своей. В другом «я» личность одного открывает свои задатки, духовно оплодотворяемые личностью другого. По слову Платона, любящий рождает в любимом. Каждый из друзей для личности своей получает утверждение, находя свое «я» в «я» другого. «Имеющий друга, — говорит Златоуст,— имеет другого себя». «Любимый для любящего, — рассуждает св. Отец в другом месте, — то же, что сам он. Свойство любви таково, что любящий и любимый составляют уже как бы не двух отдельных лиц, а одного человека». |
| Вот так часто бывает: кто-то ставит мучительный вопрос, а ответ приходит с большим запозданием, когда вопрошавшего давно уже нет в живых. Увы, увы… Итак, что можно ответить Марцинковскому? В общем-то, ответ уже прозвучал, – о. Андрей Кураев писал про «обещание Богу» в своей книге «Протестантам о Православии». Но слишком коротко. Поэтому есть смысл рассмотреть вопрос подробнее. Во-первых , согласно Писанию, родители вполне могут давать обещание Богу за своих детей. Анна, мать пророка Самуила, дала за своего сына обет, что он будет служить Богу во все дни своей жизни: «И дала обет, говоря: Господи Саваоф! если Ты призришь на скорбь рабы Твоей и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу на все дни жизни его, и бритва не коснется головы его» ( 1Цар. 1:11 ). Пример Анны, давшей Богу обет за сына, хорошо был известен в древней Церкви. Св. Григорий Богослов (на которого Марцинковский ссылался в подтверждение практики взрослого крещения) именно примером Анны убеждал родителей-христиан крестить своих детей: «У тебя есть младенец? – говорил св. Григорий. – Не давай времени усилиться повреждению; пусть освящен будет в младенчестве и с юных ногтей посвящен Духу. Ты боишься печати, по немощи естества, как малодушная и маловерная мать? Но Анна и до рождения обещала Самуила Богу, и по рождении вскоре посвятила, и воспитала для священной ризы, не боясь человеческой немощи, но веруя в Бога» (Слово 40. На Святое Крещение). Хотя сам Григорий Богослов был крещён в зрелом возрасте, однако пришёл к выводу, что христиане, откладывающие крещение своих детей, показывают этим ни что иное, как малодушие и маловерие – в противоречие Писанию, которое даёт нам прекрасный пример матери пророка Самуила, Анны. Во-вторых , сам перевод фразы «обещание Богу доброй совести» является очень спорным в отношении слова «обещание» . Этим словом переведено греческое περτημα [эперотима]. Данное существительное встречается в греческом тексте Нового Завета только один раз, поэтому нельзя посмотреть, с каким значением оно употребляется в других местах, однако его глагольная форма – περωτω [эперотао] – в разных своих модификациях встречается в Новом Завете 59 раз, и все 59 раз означает только просить, спрашивать, вопрошать, а отнюдь не обещать. |
| Евангельскую “радость приносят не слова и буквы, а Весть, воспринимаемая на опыте” 4 . Как видим это в Прощальной беседе Господа с учениками: “Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то” (Ин 13:13). Подобно тому и свидетельство апостола Павла о себе: “Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать. Таким человеком могу хвалиться; собою же не похвалюсь, разве только немощами моими” (2 Кор 12:2–5). В дальнейшем наиболее ярко экзистенциальное мышление проявляется у священномученика Иринея Лионского (его богословие называли “богословием событий” 5 ): “Итак, ни Господь, ни Святый Дух, ни Апостолы никогда не назвали бы определенно и решительно Богом того, кто не Бог, если бы он действительно не был Бог” 6 , у святителя Василия Великого 7 , у блаженного Августина: “Куда звать мне Тебя, если я в Тебе? И откуда придешь Ты ко мне?” 8 , у гимнотворцев: святителя Григория Богослова 9 , преподобных Ефрема Сирина 10 , Симеона Нового Богослова 11 , а также у преподобного Максима Исповедника 12 и, в особенности, у святителя Григория Паламы 13 . В наше время понятие богословского экзистенциализма встречается, например, в трудах отца Георгия Флоровского 14 , у отца Иоанна Мейендорфа при противопоставлении экзистенциализма как богословской позиции святителя Григория Паламы номиналистическому эссенциализму Варлаама Калабрийца 15 . Соглашаясь с Варлаамом в вопросе о непознаваемости существа Божия, Палама утверждает бытийное откровение непознаваемого Бога в Его свободных действованиях, тем самым восходя к библейским и святоотеческим свидетельствам 16 . Идея экзистенциализма (от лат. existentia — существование, бытие) появилась на философском поле впервые в трудах Кьеркегора: “Есть вещь, не поддающаяся мышлению, и это — существование”, — пишет Кьеркегор. “Любовь означает открытую экзистенцию или то, что составляет целое жизни, саму жизнь как синтез бесконечного и конечного Но что такое экзистенция? То самое дитя, плод бесконечного и конечного, вечного и временного, и потому постоянно к чему-то устремленный” 17 . |
| Прочь сие богохульное и произвольно внесенное пустословие! Ибо мы слова Святый Боже разумеем об Отце, (впрочем) не Ему одному только отделяя имя Божества, но исповедуя Богом (также) и Сына, и Духа Святаго. И слова Святый крепкий относим к Сыну, не лишая крепости Отца и Духа Святаго. И слова Святый бессмертный прилагаем к Святому Духу, однако же не поставляем вне бессмертия Отца и Сына, но все божественные наименования просто и безусловно разумеем о каждой ипостаси, подражая божественному Апостолу, говорящему: но нам един Бог Отец, из Него же вся, и мы у Него, и един Господь Иисус Христос, Им же вся, и мы Тем (1Кор.8,6), и един Дух Святый, в Котором - все, и мы - в Нем. Да и Григорий Богослов в одном месте говорит так: (в словах) но нам един Бог Отец, из Него же вся, и един Господь Иисус Христос, Им же вся, и един Дух Святый, в коем все - выражения: из Него же, Им же, в Коем - не рассекают естества, ибо (в противном случае) и те предлоги, и тот порядок имен не изменялись бы; но характеризуют свойства единого и неслиянного естества. И это ясно из того, что (указанные выражения) в другом месте сводятся воедино, - если не без внимания прочитать у того же Апостола следующее: из Того и Тем и в Нем всяческая. Тому слава во веки веков. Аминь (Рим.11,36). Ибо, что не в отношении к Сыну только изречено Трисвятое, но в отношении к Святой Троице, - свидетельствуют божественные и священные Афанасий, Василий, Григорий и весь сонм богоносных отцов, а именно, что святые серафимы тройственным Свят возвещают нам три ипостаси пресущественного Божества, а единым (словом) Господь дают разуметь единое существо и царство богоначальной Троицы. Действительно, Григорий Богослов говорит: Так, Святое Святых, покрываемое серафимами и прославляемое троекратным Свят, сходящимся в едино господство и божество... - о чем прекраснейшим и возвышеннейшим образом любомудрствовал некто прежде нас. И составители церковной истории повествуют, что в то время, как народ константинопольский молебствовал ради некоего ниспосланного Богом бедствия, совершившегося при архиепископе Прокле, - случилось, что некий отрок был восхищен из народа и в таком состоянии некоторым ангельским научением был наставлен Трисвятой песне: Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, помилуй нас! И как только отрок был возвращен и возвестил то, чему он был научен, то весь народ воспел гимн, и таким образом прекратилось угрожавшее бедствие. |
| В сегодняшнем апостольском чтении обращает на себя внимание двукратное упоминание апостолом Павлом святых семейств. Предлагая заключительные наставления коринфянам в конце своего Послания, Павел говорит: «Прошу вас, братия (вы знаете семейство Стефаново, что оно есть начаток Ахаии и что они посвятили себя на служение святым), будьте и вы почтительны к таковым и ко всякому содействующему и трудящемуся» (1 Кор.16:15–16). И далее: «Приветствуют вас церкви Асийские; приветствуют вас усердно в Господе Акила и Прискилла с домашнею их церковью» (1 Кор. 16:19). Стефана и его семью апостол именует «начатком Ахаии». Ахаией в древности называлась либо область на севере Пелопоннеса, южного полуострова Балканского полуострова, либо вся Греция. Очевидно, Стефан со своим семейством не только были крещены первыми в Греции, но именно от них вера распространялась и далее по всей территории страны. Возможно, Стефан носил епископский сан и в его доме проходили христианские молитвенные собрания. Акила и Прискилла – также очень значимые имена в новозаветной истории. Эта супружеская пара непрестанно проповедовала Евангелие, устраивала богослужения в своем доме, принимала живое участие в нуждах Церкви. Они помогали в благовестии самому Павлу и не раз рисковали жизнью за него. Апостол неоднократно с любовью упоминал о них в своих письмах (см. Рим. 16:4; 2 Тим. 4:19). Выражение «с домашнею их церковью» указывает как на детей и ближайших родственников Акилы и Прискиллы, так и на всех тех, кто молился в их доме. Как прекрасно, что из множества христиан Павел выделяет два этих семейства. Очевидно, на таких «домашних церквях» держалась Церковь целого города и даже страны. Надо сказать, история христианства сохранила память о многих подобных семьях, имеющих большое значение в жизни Церкви. Например, семья святителя Василия Великого, где было десять детей, шестеро из которых прославлены как святые. Это сам Василий, его братья-епископы Григорий Нисский и Петр Севастийский, еще один брат Навкратий и сестры Макрина и Феозва. К лику святых причислены также отец и мать святителя – Василий и Емилия, а также бабка Макрина. В подобном окружении вырос и святитель Григорий Богослов. Его святые родственники: отец-епископ Григорий Назианский, мать Нонна, брат Кесарий Назианзин и сестра Горгония. |
|
|
