| Иеромонах Варнава. 1873 г. 8 Возлюбленное о Господе чадо и преподобнейшая мать настоятельница! Мир тебе и благословение Божие со всеми о Христе сестрами! Господь наш Иисус Христос благословил избрать тебя и поставить на свещнице настоятельства во вверенной отныне твоему смотрению обители. В подкрепление духа твоего к тщательному исполнению возложенных на тебя высоких обязанностей настоятельства долгом моим поставляю написать к тебе сие убогое слово. Прежде всего, возлюбленное мое о Господе чадо, памятуй всегда заповедь Господню: возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем помышлением твоим и ближняго своего яко саму себя 95 . Сего ради положи в уме и сердце твоем не творити ничего противного воле Божией и святым Его заповедям, не забывай никогда, что преступившие в раю едину заповедь Господню праотцы наши изгнаны были из рая сладости в землю скорбей и печали, тем более преступающие ныне заповеди Господни и небрегущие о покаянии и исправлении низведены будут по смерти во ад – в место вечного мрака и мучения. Положи... хранение устом твоим и дверь ограждения о устнах твоих 96 , да не изыщет от них слово праздно или гнило, разве к созиданию и пользе ближнего, а наипаче присных тебе о Господе сестер, им же да отверсты будут двери сердца твоего и келлии на всякое время, благопотребное к их утешению. Будь, приемля всех с любовию, внимай прошению их с терпением, назидай с кротостью и снисхождением к немощам их и недостаткам, утешая их благим советом, и укрепляй надеждою о Господе. Блюди, да не отринеши кого из них презорством и оскорбиши невнимательностью, да не прогневается на тебя Господь, глаголющий в Евангелии к ученикам Своим: «Блюдите, да не презрите единаго от малых сих; глаголю бо вам, яко ангели их на небесех выну видят лице Отца Моего Небеснаго» 97 , – а они все о Христе младенцы. Смехотворство, глумление, ласкательство и подобная сим, ими же растлевается охранение души твоея и бывает поводом к соблазну немощнейшим, да будут далече отринуты от тебе. |
| Я описал ему свое безвыходное положение и просил молитвенной помощи. Совершенно случайно в первых числах августа отец Варнава посетил меня и, выслушав мой рассказ, как бы недоумевая, спросил: – Чего же тебе надо? – Денег, – ответил я. Он промолчал и удалился в соседнюю комнату, пробыл там не более трех минут, затем спросил: – Сколько нужно денег? – Тысяч пятьдесят. – Если потребуется тебе двести тысяч, и то принесут. Окончишь стройку своевременно. Эти пророческие слова глубокочтимого мною старца успокоили меня. Я искренне поверил ему и вечером следующего дня поехал проводить его на вокзал. На обратном пути со мною поравнялся купец Г. Ф. Шустров, остановил экипаж и предложил мне пересесть к нему. Разговорившись о делах, я выразил нужду свою, и, к великому изумлению моему, Г. Ф. тут же с полной готовностью обещал дать мне пятьдесят тысяч, что и исполнил. Дело подвинулось быстро, но и опять застопорилось. Потребовалось и еще двадцать пять тысяч. Обратиться к Шустрову мне было крайне тяжело. Но по молитвам старца Варнавы Господь избавил меня от печали. Случайно пришли взглянуть на мою постройку два банкира и, узнав, что мне необходимо еще двадцать пять тысяч рублей, предложили ссудить нужную сумму. Работа опять закипела и была успешно окончена даже на одни сутки раньше срока». «В 1904 году, – вспоминает М. Д. Усов, – я встретил батюшку на вокзале железной дороги и усадил в свой экипаж. Дорогой старец и говорит мне: – Ты, сынок, возьми для меня билет на обратный путь, с вечерним поездом я сегодня уеду. Посланный приказчик принес проездной билет для батюшки, и я положил его к себе. Около часа дня отец Варнава зашел ко мне в лавку и всех благословил. На мое замечание, что проездной билет готов, он улыбнулся и сказал: – О, нет, сынок, меня не посадят на поезд. – Не имеют права, – возразил я. Батюшка молча вышел из лавки и уехал. Я растерялся и не знал, чем объяснить столь загадочные слова. Посмотрел билет, и что же? На нем вместо сегодняшнего числа стоит завтрашнее... Конечно, служащий тотчас же отправился поменять билет. Но каково же было наше общее удивление происшедшему!» |
| Обитель давала средства, работали там миряне, управляла всем начальница. Александро-Мариинский Дом призрения был основан в 1840-х годах наместником Лавры архимандритом Антонием (Медведевым). На должность начальницы поставил он пожелавшую удалиться от мира Елизавету Степановну Кроткову (урожденную Васильчикову), происходившую из старинного дворянского рода. До того, как приступить к своим обязанностям, она, по благословению архимандрита Антония, провела целый год в Дивеевском монастыре. Благодаря трудам и энергии Елизаветы Степановны, духовной дочери отца Варнавы в течение многих лет и не делавшей ничего без его благословения, разросся этот дом до грандиозных размеров. В нем были два приюта – для мальчиков и для девочек, богадельня и дешевые комнаты для малоимущих одиноких дам. Здесь было три домовых храма: средний – большой, верхний – на хорах и нижний, – где и похоронили Елизавету Степановну. Старец торопливо собирался ехать в Дом призрения, так как там его ждали. Отец Порфирий спросил его, не приготовить ли чего-нибудь покушать. – Нет, сынок, уже мне теперь ничего не нужно, – ответил батюшка. С трудом уговорили его сменить белье, влажное от обильной испарины. Спешно одевшись, батюшка вышел к воротам в сопровождении своих «деток» и на вопрос их, когда вернется, ответил: «Скоро, скоро меня привезут!» В половине седьмого вечера старец прибыл в Дом призрения и, не теряя ни минуты, приступил к исповеди. Сняв клобук и надев епитрахиль и поручи, старец встал у аналоя в южных дверях алтаря. Началась исповедь. Первой исповедницей была госпожа Е. И. Гончарова, только что принявшая на себя должность начальницы Дома призрения. По примеру своей предшественницы Е. С. Кротковой она пожелала иметь своим духовным отцом батюшку Варнаву и теперь просила его не оставлять ее своими молитвами и мудрыми советами. Старец, по совершении таинства, преподал ей краткое наставление и затем, ободрив и благословив, отпустил. После нее должна была пойти на исповедь г-жа С. А. Нихведович. Но... настало время совершиться другому таинству – смерти. |
| Говоря о своем характере в детстве, отец Варнава замечал, что был мальчиком шустрым и подвижным. Недолгое пребывание в школе псаломщиков закончил он изучением Часослова и Псалтири и, скорее всего, ограничился лишь самыми начальными уроками письма. Но вот Василий отрывается от милых сердцу полей и березок и переселяется вместе с родителями в село Нару Фоминскую Московской губернии. Так получилось, что крепостные крестьяне Меркуловы, принадлежавшие помещику Юшкову, оказались перепроданными новому владельцу – Скуратову. Как знать, возможно, тогда впервые глубокая скорбь сжала сердце впечатлительного подростка, а юная душа его опытно познала страннический удел человека в этой земной юдоли. Время шло. Василий рос и совершенствовался в христианской жизни. С годами он становился все более серьезным и молчаливым, избегал праздных разговоров. Многие удивлялись такой сдержанности в молодом человеке. Когда он физически окреп, то помещик приказал обучить его слесарному мастерству, к которому юноша имел склонность. Ни повседневная суета, ни тяжелый труд не могли отвратить Василия от Бога. Дни, свободные от занятий в слесарне, он старался проводить в Троице-Одигитриевой Зосимовой пустыни, что близ села Нары Фоминской. Ему нравилась монастырская служба, полюбились ему и тихая обитель, и иноческая жизнь, насколько он мог ее узнать. В свободные от богослужений часы слесарь старался чем-либо послужить сестрам: одной исправит замок, ключик подберет, другой скобу или крючок к двери приделает... Не исключено, что к подобным послушаниям приучал его известный во всей округе своей подвижнической жизнью монах Геронтий. Он жил отшельником близ Зосимовой пустыни. «Старец этот, – вспоминал отец Варнава, – очень любил монашек; и мне вот заповедал не покидать род ваш (это батюшка обращался к иверским насельницам). Ну вот и маюсь я с вами целый век свой!» – шутя, добавлял он. Появившееся в чуткой душе юноши неодолимое влечение к монастырю и монашеству было, как оказалось впоследствии, призывом свыше на путь иноческого делания. Так будущий старец-слуга и отец великой Иверской обители еще с молодых лет был привлечен к служению Богу и ближним. А знакомство Василия со старцем Геронтием стало главной причиной перемены его внутренней и внешней жизни. |
| Вот этот-то отшельник, скрывавший под видом юродства дар прозорливости, своим примером и вообще всей своей личностью имел нравственное влияние на послушника Василия – будущего старца Варнаву, он оставил глубокий след в его жизни и на всем его иноческом поприще. О том, как обучал мудрый наставник полному отвержению своей воли даже в поступках, казалось бы, благочестивых, отец Варнава впоследствии рассказывал следующее: «Без благословения старца я ничего не мог делать, иначе мой батюшка строго взыскивал с меня за своеволие. Помню, однажды дал он мне Евангелие, а я без его ведома и благословения отдал его на время почитать одному послушнику. И только что отдал, как батюшка вдруг и потребовал его у меня обратно. Я прямо сказал всю правду, но батюшка так разгневался на меня за такое своеволие, что три дня не прощал моей вины. И в эти три дня я неотступно на коленях молил о прощении, пока его не получил». Старец Даниил воспитывал и вскармливал своего послушника по строгим правилам и, как можно судить из приведенного рассказа, очень скоро стал ему давать вместо молока твердую пищу 6 , ту, что предназначена совершенным. Подаренное Евангелие, вне всякого сомнения, означало благословение ученика на евангельскую проповедь . Старец знал (как вскоре выяснилось), кого он готовит и для какого служения. Подаренное в благословение Евангелие – не какая-нибудь вещь, которую можно было передать в чужие руки, о чем не подумал Василий, что и вызвало праведный гнев учителя. В первые годы иноческой жизни юный послушник по крупицам собирал запас духовной мудрости, которым он впоследствии щедро распорядился. Добродетели, которыми был украшен иеромонах Варнава, во всяком случае, их зачатки, были привиты ему с молоду старцами-наставниками. С переходом в скит Василий проходил послушание в слесарной мастерской. Ремесло, знакомое ему еще в миру, скоро сделало его известным, братия так и звали его – Василий-слесарь. Послушание в определенные часы дня, утреннее и вечернее правило оставляли ему немного свободных минут на исполнение добровольно взятой на себя обязанности келейника старца Даниила. |
| 16 Февраля отец Варнава принимал участие в совершении заупокойной литургии и отпевании тела своей духовной дочери Елисаветы Степановны Кротковой, бывшей с начала 50-х годов начальницей состоящего при Свято-Троицкой лавре Александро-Марининского дома призрения. Отпевание было совершено в церкви дома призрения и здесь, как священно-служащий, отец Варнава приобщился св. Таин Христовых. Проводив до могилы выдающуюся по своей религиозной и благотворительной деятельности русскую женщину, отец Варнава уехал в свою обитель, где весь вечер занимался с прибывшими в обитель для говенья посетителями, именно: исповедовал одних, другим давал советы и наставления, третьих утешал и прочие. 17 Февраля новая начальница дома призрения Екатерина Ивановна Гончарова, послала сказать батюшке о. Варнаве о намерении приехать к нему вечером на исповедь. Посланный застал батюшку за исповедью богомольцев, начатой с раннего утра. – Скажи Екатерине Ивановне, что бы она прислала лошадей; я сам к ней приеду, – произнес о. Варнава. Воля отца Варнавы была исполнена и в 6 часу за ним приехали лошади. Отец Варнава прекратил исповедь в пещерном храме и отправился в дом призрения. В начале 7 часа вечера батюшка приехал в дом и прошел с Е. И. Гончаровой в предалтарие верхнего предела домовой церкви (на хорах). Здесь у северной двери отец Варнава совершил таинство исповеди. Окончив исповедь, отец Варнава обратился к Екатерине Ивановне с отеческим наставлением. – Не оставьте меня и дом призрения вашими святыми молитвами! – просила начальница. – Я вас никогда не оставлю! – сказал о.Варнава. Слова эти оказались пророческими, и старец, действительно не оставил дома, а через несколько минут тихо в Бозе почил в алтаре святого храма, у престола Божия. Когда вслед за г-жей Гончаровой пришла на исповедь другая женщина, то старец вдруг пошел в алтарь и там у престола отдал душу свою Христу Богу, в Которого он твердо веровал и Которому усердно работал. Очевидицы того, как старец, опустившись на колени, поник головой на престол, думали, что с ним произошел обморок. |
| Дорогие братие, знаю по собственному опыту, что в такие минуты особенно помогает усердная и горячая молитва. Знаю твердо, что после такой молитвы, по выражению Священного Писания, как бы в тихом веянии ветра (см.: 3Цар.19:12 ), слышится ободряющий голос Бога: «Не страшись, только веруй, Мне все возможно, Я все могу устроить на благо и пользу любящих Меня, как бы тяжело ни казалось их положение». И радостной надеждой окрыляется дух человека от этого голоса Бога. И бодро и безболезненно смотрит он в неизвестное будущее. Вот почему, изведав на собственном опыте всю силу и сладость молитвы, я приглашаю и вас, братие, молиться усердно за нашу дорогую Родину, и не в настоящий час только, когда, конечно, каждый из нас испытывает особенный подъем чувства, а и в грядущие дни, дни, исполненные глубокой важности, жить молитвой, миром и любовью, содействуя общему делу. Аминь. Памяти иеромонаха Варнавы († 17 февраля 1906 года) 203 8 марта 1906 года Священное Писание учит нас помнить наших наставников. Следуя сему завету, и я не могу не помянуть добрым словом так недавно скончавшегося иеромонаха Гефсиманского скита отца Варнаву. Мое знакомство с ним началось с конца семидесятых годов, когда, еще гимназистом, я посетил для говенья, петровским постом, скитские пещеры. Мне давно хотелось с ним познакомиться, ибо я слышал раньше о его подвижнической жизни, о тех мудрых советах, которые он дает целым тысячам людей, к нему ежедневно приходящих; но долго не решался это сделать, и это потому, что у многих людей светского общества существует совершенно неправильный взгляд на подвижников, то есть на людей высокой созерцательной жизни, особенно же на тех, которые, по общему мнению, отличаются даром прозорливости, то есть предведением будущего. Им все кажется, что все такие люди отличаются крайнею суровостью к приходящим к ним грешникам. Они боятся даже, что те поразят их каким-нибудь наказанием или смутят душу страшным пророчеством. Сознаюсь, что и я не был лишен в годы моей юности этого предрассудка. Так было еще до знакомства с отцом Амвросием, Оптиной пустынью и вообще русским православным монашеством. |
| А выразить словами то, как или каким образом Сам ли Он зрит Отца, или обратно – созерцается Отцом, это не доступно нашему языку. Должно, однако ж, представлять это в подобающем Богу виде. VΙ. 47. Аминь (истинно), аминь (истинно) глаголю вам: веруяй в Мя имать (имеет) живот вечный (жизнь вечную). Итак, вера есть дверь и путь к жизни и восхождение от тления к нетлению. Впрочем, и здесь нисколько не менее (чем в других случаях) слушателям предстоит подивиться благоусмотрительности Спасителя. Поскольку знает и видит, что они совсем ничего не понимают и даже не думают о долге повиновения пророческим словам, то заклинанием в истине пресекает слабость веры, поскольку она зависела от человеческих размышле- (Продолжение следует). Арсений [Стадницкий], еп. Речь при пострижении в монашество студента 2-го курса Московской Духовной Академии Сергея Симанского, в иночестве Алексия [будущего патр. Алексия (Симанского)], произнесенная в пещерной церкви Гефсиманского скита 9 февраля 1902 года//Богословский вестник 1902. Т. 1. 3. С. 431–435 (2-я пагин.). —431— Взирая на тебя, возлюбленный о Господе брат, одушевленного неизъяснимым восторгом и высокою духовною радостью о Христе Иисусе, для Которого ты ныне распялся миру, и я, послуживший тебе в исполнении твоего давнего желания, разделяю эту святую радость, потому что воистину доброе и блаженное дело ты избрал. Правда, желание твое исполнилось несколько позже, чем ты предполагал. Но я медлил не потому, что сомневался в искренности твоих чувств, а – чтобы дать тебе возможность испытать свою юность, укрепиться в своем настроении, тем более что и происхождение твое, и образование в светских школах 398 , по-видимому, указывали тебе не на этот тесный путь отречения от мира, а именно – на жизнь в нем, со всеми так называемыми мирскими благами. Моему мысленному взору предносился образ богатого евангельского юноши, который, в порыве духовного восторга и в желании наследовать жизнь вечную, сначала решился, по-видимому, вступить на путь подвига нравственного совершенствования, обусловленного исполнением заповедей Закона, считая по своей юношеской самонадеянности это делом слишком |
| 27 апреля 1835 года Довольно причин имеете продолжить пребывание Ваше в деревне. Делайте себе запас вкуса к простоте природы и к собирающему в себя уединению, чтобы не обратилась в страсть привычка к городскому блеску и многолюдству рассеивающему. Рассуждая сим образом, Вы могли бы еще сказать: хорошо, что в городе не все по желанию, а есть нечто и не по желанию, чтобы тогда как одно привязывает, другое отрешало. Будем благодарны людям, которые кладут соль и пряность на наше блюдо: они думают, что пекутся о нашем здоровье, хотя иногда и перекладывают. […] Распятие. Вторая половина XIV в. ГТГ Приобретена в 1844 г. А. Н. Муравьевым на Афоне и послана в дар митрополиту Филарету для Гефсиманского скита Для меня все любопытно и заботливо состояние Вашего брата 92 , который близ Вас: но для Вас оно, видно, вовсе не раскрыто. Есть печальные, которые жаль, что не растворяют своей печали утешением; есть утешенные, которые жаль, что не примешивают к своему утешению несколько печали, которая бы происходила от любви и смирения. Есть люди, для которых невидимое как будто не существует – невыгодное устранение от неминуемого. Но есть также люди, которые силою воли сделали, так сказать, пролом в духовный мир или думают, что сделали, и стараются удержать его открытым. Надобно ли? В порядке ли? Не скромнее ли остаться в ожидании и надежде пред затворенными вратами града, в ожидании, когда отверзет их имеяй ключ Давидов? 93 31 августа 1835 года Если Вы почитаете Никона 94 , то согласитесь со мною не говорить, что он «лишен сана». Лишение сана невозвратно, а его осуждение оказалось не невозвратимым. Провидение, постыжая страсти человеческие, которые хотят запутать его правду, страсти же употребляет иногда в орудия, чтобы явить свою правду. Знаменательно, что когда одни страсти усиливали осуждение Никона, другого рода страсть – страх от народа – не позволила с него снять всего патриаршества. Видно, Провидение не позволяло, чтобы его низложение с патриаршего престола было совершенным лишением сана. […] |
| Сегодня в Архангельском соборе служения не было; оно перенесено на завтра. Мне нет труда совершить хиротонию, но светские тяготятся задержками. Впрочем, снова говорю: труда в этом не нахожу, и Вам себя сколько-либо стеснять не из чего». Того же числа писал мне из Гефсиманского скита преосвящ. митрополит: «Московских вдомостей в 193, 4 сент., в письме Бланка, сказано, что с. Бородина 969 священник Смирнов в земском собрании предложил об изъятии церковных земель от повинностей по земству и что г. Архипов это отвергнул. Дайте мысль священнику частным путем, что о сем случае, сделавшемся гласным, надобно донесть начальству, действительно ли это было, и как». Приказание святителя, без сомнения, было исполнено. 14-го ч. получил я от преосвящ. Леонида записку следующего содержания: «По архипастырскому изволению старшее духовенство должно приветствовать нового генерал-губернатора. По соглашению с князем прием будет в 12 ½ часов в доме генерал-губернаторском. Я пригласил старшее духовенство ко мне в полдень. Почитаю долгом вас о сем уведомить». Новым московским генерал-губернатором, назначенным на место удаленного Офросимова, был князь Владимир Андреевич Долгоруков 970 . 19-го числа писал мне из Вятки преосвященный Агафангел: «Радуюсь, что и ваше преосвященство оживились несколько поездкою в Лавру. Движение для нас, прикованных письменными делами к столу, совершенно необходимо. Я каждый день чувствую, как благодетельно было для меня путешествие в Москву. Стараюсь и здесь выезжать хотя на полчаса в день за город: а так как по- —294— 1865 года стоит в Вятке большею частью ненастная и холодная, то начинаю приучаться и к домашней гимнастике по руководству Шребера 971 . Еще раз благодаря ваше преосвященство за любовь истинно братскую, честь имею быть с совершенным почтением и истинною преданностью»... 24-го ч. писал я преосвящ. Леониду: «По приглашению обновителя храма и по резолюции Первосвятителя, я отправляюсь завтра после литургии в Бронницы, для освящения храма. Посему покорнейше прошу вас снабдить меня имеющимися при вашей ризнице принадлежностями для освящения храма, и с ними благоволите отпустить вашего иподиакона, как человека сведущего и опытного в настоящем деле». |
|
|
