| Вы, дорогая Вера Тимофеевна, несомненно, уже получили мою телеграмму, из которой видите, что для любящих даже в наших трущобных местах существуют исключения. Ваше письмо шло всего две недели. Когда я увидел, что письмо с ценностью, мне стало неприятно, но содержание дальнейшее все разъяснило, и прошу Вас еще раз передать мою горячую благодарность Алеше. Что касается моего адреса, то тут вина уже не моя. Дан всем адрес, находящийся наверху. Но что же я сделаю, если даже близкие мне люди больше верят невежественным почтарям, вроде Ваших Сергиевских, чем мне. Вам писал: Казахстан – пишут Туркестан... Узбекистан... Ясно указан город Ходжеили – пишут Ходжент (этот город есть от нас, кажется, в 1500 верстах и не в Казахстане, а в Узбекистане). Вот Таня, получавшая не раз и письма и телеграммы от меня, в последнем письме написала, кажется, все, что можно, и я больше смеялся, чем сердился, читая надписание: Спешное (зачеркнуто почтовыми чернилами). Авио-Каган. Заказное. Город Ходжеили. Казакстан. Кероколпадской (в другом – Керокопоковской) авт. обл. До востребовании Никол. Степ. Ряшенцеву (полностью) Еп. Герм, (в скобках) на Амуре-Дарии реке. (В другом – Казакстан весь оказался у нее на этой самой Амуре- Дарии.) Что же тут удивительного, что у нас в Азии, где так много государств и еще больше вина, письма идут медленно. Ведь и здоровому и совершенно трезвому человеку надо много подумать над этим адресом, чтобы дать верное направление письму, а уж что требовать, если есть какое-нибудь «если». И вот все-таки и Татьянино с «еписк. Герм, на Амуре-Дарии» и Ваше пришло очень быстро. Объясняю исключительно тем, что это нужно и для спокойствия Тани и для радости Наташи. Спасибо и Алеше и Матвеевым, что они способствовали нашей общей радости. Остальные пока побудут у Вас. У меня сейчас есть месяца на два-три. Я попрошу на часть их соорудить мне посылочку с необходимым для моей Сионской горницы. Насколько моя чучелинская благодаря любви Ивана Израилева и тяти Крони была богата огоньками, настолько эта скромна, хотя и превосходит прежнюю обилием сановных участников святой Трапезы. Тоненькие у меня есть, а мне нужно для света и светлых дней потолще. Еще нужно благовоние для угольков химическое, угольки и фунтов десять лучшей муки. Винограда у нас много, хотя, пожалуй, одну 301 можно. Вот Наташе приятное задание. Сроком не связываю, так как сейчас пока все есть, но и особенно медлить не надо. Вот на это уйдет еще треть, а об остальном будем говорить после. |
| Стоит такая дивная погода, что я буквально умиляюсь и каждый день спешу изучить и горы, и берег реки, и леса. Но много здесь не находишь. В лесу жутковато (это не наш лесок), так как медведи водятся в большом количестве и в нынешнее лето уже скушали несколько коров. Недалеко от нас, по так называемой полуденной горе, покрытой лиственным лесом, водятся олени и лоси. Белок множество, порядочно лисиц, волков мало. Ни в одну сторону нет даже намека на колею. Лошади уходят из дома ранней весной и придут домой поздно осенью, когда они потребуются для зимней езды. Сообщение только водой, или с трудом можно пройти пешком или верхом на лошади до ближайших селений, от нас (и обычно) верстах в тридцати – сорока. Это считается здесь пустяковым пространством. Сибирская лошадь легко в сутки делает по сто верст. Начинаю понемногу восстанавливать разбитый болезнью свой молитвенный чин. Самое радостное, что привели здешнего новостильного батюшку (молодой, искренний, простой) в единомыслие 136 . 9-го (преподобного Иосифа) служил попросту. Завтра, быть может, буду служить с некоторым оказательством 137 , какое, по моей мысли, смастерила Таня (митра). Со мной и такая драгоценность, как мантия владыки Макария. Как-то не верится, что, оторванные от центров, мы так тесно придвинулись к могучей природе и, главное, если только не разленимся, будем иметь возможность заняться духовным ремонтом и стать присными Богу. Помолитесь, чтобы помог в этом Господь. Спасибо Тане, она понесла столько трудов и так много помогает здесь, что все, кто любит меня, должны молиться и за нее, чтобы не унывала и не скучала. Она привезла целое хозяйство. Без этого здесь было бы трудновато. Словом, слава Богу за все! Молитвенный привет Вере Тимофеевне, Ростиславу. Прочтите это письмо Верочке. Господь с Вами. Р. S. Привет Ване, Потамию 138 , Михею 139 , Диомиду 140 . 13. Наталье Александровне 28.IX/11.X.1923 г. Уже улетели стаи птиц. Тянутся за ними на юг последние пароходы с вереницей барж. Хотя тепло и осень мало чем отличается от обычной в эти дни погоды в Сергиеве, но все же все и всё готовятся к встрече зимы, которая в октябре обычно вступает во все свои права. |
| Воистину воскресе Христос! Только дня два назад послал письмо маме и просил дать почитать его Вам. Писал обеим Вам и к Пасхе, и думаю, Вы его теперь получили, потому что на Пасху уже пошли пароходы и начала нормально функционировать почта. Письма я чаще адресую на маму, и, думаю, Вам понятно почему. Я уверен, что ни мама, ни Вы, если письма не носят исключительно персонального характера, не считаете их своей индивидуальной собственностью и делитесь их содержанием. Мне же легче писать или, точнее, отвечать, так как без этого не умею найти интересную тему. Внешняя жизнь моя однообразна, а внутри так неподвижно и бедно, что едва ли хорошо и христиански об этом говорить и тем самым отравлять этой нравственной плесенью чужую, да еще дорогую тебе душу, что я опустился или распустился, стал слякотью или чем-либо в этом роде. Фактически я почти все время, в смысле внутренних духовных накоплений, во власти или духовной лени, или самотека, какой в конце концов, надеюсь, кое-что ненужное унесет, сгладит неровности, затянет трещины и, быть может, образует удобное русло для источника воды живой. Слава Богу, что Ваши зимние тревоги рассеялись, а теперь стало легче и материально. Рад и за маму, что ей тоже от этого лучше, да и солнышко и весеннее тепло опять ее возвращают к жизни и ее любимым уголкам. Хотя она и пишет мне, что вся суть «в духе и истине», а не в стенах, но все-таки трудно жить без стен, пропитанных благоуханием святых порывов ввысь и кротких схождений благодатной росы на жаждущую землю. Пока Мася не лишена той радости, о какой она просила Его в самый торжественный час своей жизни, обещая и среди волков остаться кротким агнцем, и среди хищных – Его чистым голубем. Если у Вас сохранился этот отрывок, начатый 8 сентября в скиту у Ивана Израилева и оконченный 9 сентября, в день Иосифа Волоцкого в Вифании, перед 14 сентября 1919 года, то я был бы очень признателен Вам за его переписку и присылку мне сюда 442 . В эти минуты, я убежден, говорит не только дух человека, предощущающий еще неведомое, но и Дух Божий, испытующий глубины и указующий будущее... |
| 69. Вере Тимофеевне 10/23.IX.1927 г. Сегодня, вот сейчас, такое ясное свежее утро. Так влажен и напитан не особенно богатыми здесь благовониями воздух; так ясно и безмятежно небо и приветливо ярко солнце, что не так уж остра боль от вчерашнего Вашего письма и скорбь о нашей общей беспутной жизни. И хорошо бы еще беспутной!.. А то путь-то как будто есть, и оттого еще беспросветнее кажется все. Вчера во время прогулки налетел сильный вихрь. Сразу не стало видно из-за целых облаков пыли солнца. Задернулись какой-то грязной пеленой только что улыбавшиеся синими дымками дали. Небо стало скучным и серым, как земля, и в воздухе слышалось только завывание холодного ветра. Вот нечто подобное нередко поднимается в душе и теперь, и, конечно, если в душе ослабевает ощущение, не знание, а ощущение, что все от руки Бога, то чем и как жить?! Даже при этом постоянном хождении под Богом и сознании, что все мы «на службе у Бога», как устает душа от этих постоянных тревог то за Наташу, измученную работой, то за Славу, какой наконец-то оставил дорогую роскошь сидения у ног учителя и, быть может, будет хоть немного помогать Вам, то за Алешу и других, каким есть еще уголок в Вашем доселе горячем сердце, то эти убивающие душу очереди, кухня и все необходимое и скучное житейское... А что же было бы без этой постоянной благодатной струи из незримых, но более сущих, чем все видимое и осязаемое, сфер вечности? Помоги вам Христос всем! И Сержа я нисколько не осуждаю, хотя брак его, который, конечно, обычно кончается теперь разводом и алиментами, должен заставить задуматься всякого 328 . Вот Вы пишете, что лучше бы Вашей Масе устроиться где-либо в тех краях, где она теперь. Но ведь весь трагизм (если можно такими страшными словами не напугать сегодняшнее ясное утро, воркующих горлинок и надоедающих сейчас мне – против этого ничего бы не имел – двух, весьма жизнерадостных, воробьев) в том, что как раз это будет все зависеть от новобрачных. Я как-то более или менее спокоен. Боюсь только, что если буду еще годик-другой сидеть без дела и не сумею захватить себя тем, что и сам люблю, но чем не на словах, а на деле живет Дорогой, то постепенно сойдут все благодатные краски с того, что должно быть храмом Бога и жилищем Святого Духа. Вот это особенно тягостно, а от этого едва ли кто может быть застрахован. Теперь все меньше и меньше той неуловимой духовной энергии, какая преемственно питает все высокое и живое. Настоящая среда сейчас жадно поглощает и очень мало дает вновь все то, чем люди живы. То разложение духовенства, о котором Вы вскользь упоминаете в своем письме, только свидетельство этого духовного общего измельчания. Если принять без оговорок Ваше мнение, то становится просто жутко. Только все же и среди этой среды есть новые или еще формируются и заквашиваются в горниле испытаний и лишений, и это дает надежду, что Дух Божий не окончательно еще отошел от нас и что болезнь, быть может, будет иметь благой конец. |
| На земле оно у нас смешано с «высоко», а это все надо оставить, чтобы увидеть Кроткого и Смиренного сердцем. Вот для этого и посылаются нам те искушения, какие случались и с Вами, дорогая Матушка, в связи с Вашей болезнью и блажью Рафаилы. Этот случай, конечно, и смирил Вас, и показал, какие искушения могут с нами быть при смертном часе. Ведь едва ли нам придется умирать со всеми удобствами, и случай с Вами, думается мне, должен научить Вас, чего Вам надо бояться. Вы ведь собирались умирать? Просили у Бога терпения (если просили об этом вслух, то этого не надо делать, лукавый заранее узнает Ваши планы и легко берет Вас тем, на что Вы более другого податливы), и вдруг такие плачевные результаты: раздражение, нетерпение, гнев, обида, уныние, ропот и т. д. У Макария Великого есть указания, как одна страсть или немощь связана с другой. У Вас после описанного происшествия остался такой осадок против Рафаилы, что это очень похоже на ненависть. У Макария Великого как раз и начинается с нее. Отчего же ненависть? «Ненависть, – говорит великий подвижник, – от гнева, гнев от гордости, гордость от неверия, неверие от жестокосердия, жестокосердие от лености, леность от ослабления, ослабление от презрительства, презрительство от уныния, уныние от малодушия, малодушие от сластолюбия» 557 . Привожу Вам эту справку, чтобы легче было ставить себе диагноз, когда захватит душу напасть, подобная той, какую Вы мне описали. Мне кажется, лучше для спасения, если, быть может, не совсем правильно увеличим список своих немощей и будем смиряться и пред Богом и людьми, чем его сократим и выбросим то, что в смертный час врасплох нападет на нас и приведет нашу душу в крайнее и лютое смущение. То же можно сказать и о той «благодати», какую ощущали у Вас другие (и чем, быть может, и ублажалось Ваше сердце и какой не стало с Рафаилой). Я глубоко уверен, что она послана Вам как испытание Вашего терпения, смирения, сострадания, кротости и всего того, что должно быть в нашем багаже, когда пойдем в последний путь. |
| Относительно «гостей»... Конечно, они приезжают не для того, чтобы таскать воду, колоть дрова или исполнять неотложные работы. Но думаю, будет невредно для Вас, когда особенно взаимная беседа начинает больше походить на празднословие, попросить помочь Вам, в чем нужда. Мы мало прежде умели жить началами взаимопомощи, но теперь надо к этому приучать и себя и других, и только совсем неразумная не поймет, что это и естественно и должно. Ведь к Вам приезжают главным образом сестры, и, думаю, каждая с любовью принесет воды, поставит самовар, поколет дрова. А Вам, когда с ними утомляетесь, не грех прилечь, а их попросить почитать что-нибудь назидательное или хоть немного вместе помолиться. Если можно так делать, то и физически не будете переутомляться, и тем более не будут остывать и окаменевать сердца. Теперь каждому из нас надо особенно хранить внутреннее сердечное тепло и, видя и слыша про ужасы и падения свои и близких, нам чаще воздыхать ко Господу и окаявать себя. Все это наши детища: брошено когда-то, может быть, очень давно легкомысленное слово, допущена какая-нибудь вольность в обращении, брошен на кого-нибудь взгляд или даже просто зажглась искра страсти и т. д., все это, быть может, и забыто и в самих себе изжито, а оно пошло бродить по свету и к слабым душам и часто к нам, виновникам дурного, приходит и уже пришло в тех мерзостях и нравственных ужасах, от каких мы достойно и праведно страдаем. Когда что-либо из этого видим или о том слышим, будем всегда вопрошать свою совесть: «Не я ли, Господи?» 538 О смерти О. В. слышал от маленькой. Я надеюсь, что Любочка, Бог даст, освободится от излишнего надеяния на свой разум, что никого не приводило (в духовной жизни) к добру, и будет мыслить о себе так, как надо ученику Христа. Еще премудрый Соломон говорил: «Надейся на Господа всем сердцем твоим и не полагайся на свой разум» 539 , а новозаветное слово дополняет его и предостерегает, что «кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя» ( Гал. 6,3 ). Да поможет Господь в работе Вашей. Е. Я. согласен с Вами, что лучше не ездить по торжественным собраниям, а сидеть дома, довольствуясь скромным уголком, куда ходите по праздникам. По милости Господа пока у меня все слава Богу. Мой день 540 очень меня утешил всем. Самое трогательное в том, что в этот день мне подарили здесь старинный крест со многими частицами, среди которых святитель Николай, святой Тарасий и многие другие. Обычная будничная служба в Сионе превратилась в праздничную, и думаю, что это оттого, что в храме оказались в своих честных останках именитые Граждане Небесные. Все это меня очень утешило. |
| Если оставят в южной части Казахстана, то путешествие, быть может, будет и не так продолжительно; если же назначат в восточную часть, куда-нибудь в Петропавловск, Семипалатинск или в местности и города около них, то, вероятно, к семи месяцам, которые скоро исполняются, придется прибавить еще один-два. Пока чувствую себя хорошо и физически и морально. Стоит прохладная погода с дождями, и лишний месяц жары здесь, а не на юге все же примиряет несколько с задержками на пути. Семимесячное отсутствие писем от близких оставляет сердце каким-то пустым, и в душе создается ощущение, что ты мало чем отличаешься от выжатого и ненужного лимона. Очень радостно, что среди спутников есть лица, напоминающие родных и любимых. Со мной Шик, Мещерский 274 (очень милый, благородный и, главное, искренний и глубокий христианин) и Хреновский 275 , правозаступник. Это трое из Сергиева. Потом преемник Вити по Гомелю 276 , которого знает Надежда Александровна, человек очень занимательный, но не в моем духе, и мой давний знакомый протоиерей-благочинный из Москвы 277 . Вчера хорошо встретили Святую Троицу, и хотя не было цветов, но две ветки персидской сирени очень сильно благоухают, напоминая тем, что и всякий из нас должен быть для его окружающих живым благоуханием Христовым. Мне удалось сохранить самое драгоценное, и я поделился этим со всеми своими спутниками. Вообще с самой Москвы, как мы соединились в количестве семи человек, вполголоса совершаем все положенное в праздничные дни. Теперешние наши спутники («иного двора») относятся к этому с достодолжным если не уважением, то терпением. Это очень утешает и ободряет. Вообще с самой «внутренней» 278 я наслаждаюсь мужским обществом. Оно и не нервирует попусту, а так как среди него я встретил весьма много очень интересных людей, то много получаешь и назидательного. Жалко мне было смотреть на вокзале на убитую горем Таню. Конечно, ни ей, ни, быть может, многим другим не понять, почему я вынужден ехать без сопровождающих. Надеюсь, Господь не оставит меня, хотя в физическом отношении, конечно, надо будет примириться со многими неудобствами. |
| 3-го мая пришел первый пароходик-буксир и привез простую корреспонденцию. Все же заказное и иное все еще собирается к нам прийти и не приходит, а от нас еще безнадежнее, неведомо, когда пойдет. Дай Бог, если раз в месяц мы будем иметь почту, и то скорее будет чаще приходить простая корреспонденция, чем всякая иная. Но все это нисколько не повлияло на ту светлую и чистую радость, какую Бог дал нам в Свой Праздник праздников и какая и теперь еще согревает сердце. Когда по возгласе перед закрытыми входными дверьми храма, без всякого приглашения и необычно для здешних – с огромным воодушевлением, мощно и стройно весь народ запел победную над всяким злом и смертью священную песнь, в сердце глубоко вошла та всякому верующему известная благодатная легкость и свобода от обычного житейского, суетного, греховного и скорбного, что лучше всяких апологий говорит, что действительно Христос воскрес, твари указал вечный путь к воскресению и радости. Служба без особой торопливости, с чтением (впервые здесь) Евангелия и Деяний на разных языках, всего шла три часа. После службы наша колония разговлялась у меня. Каждого я наделил яичком, где было нечто и от моей кисти. Жаль только, что все это так непрочно. А многое так удалось, что смело могло бы конкурировать с подобным творчеством одного уже опытного моего знакомого художника. Сплоховала только Таня. Она едва простояла утреню, а всю обедню промучилась в своих припадках посещающих ее страшных резей и с нами не разговлялась. Пасхальный стол был на славу. Пожалуй, побледнел бы перед этим и мой, обычный в этих случаях, вифанский. Наутро Таня оправилась, пришли телеграммы (шесть), сияло солнце, звонили колокола, улицы были полны по-летнему разодетой толпой, и внутри и вне чувствовалось, что наступило торжество из торжеств. Когда за обедней я стоял среди храма, где догорали паникадила и теплились только лампадочки, а алтарь был залит огнями (спасибо за свечки, какие очень пригодились), сиял чистотой и облачениями, мне казалось, что служба идет не в глухом сибирском селе, а в уютном соборе какого-нибудь уездного города. |
| С игуменом Варнавой (Столбиковым) – художественным руководителем известного православного хора и ансамбля Инженерных войск ВС РФ «За веру и Отечество» – меня «познакомил» священномученик Герман (Ряшенцев). Сведения о владыке Германе я собирала нынешней осенью в Сыктывкаре, Москве и Подмосковье и так выяснила, что игумен Варнава является внучатым племянником российского новомученика. А побывав у батюшки Варнавы на службе в одном из московских храмов, получила приглашение посетить воинскую часть 55591 инженерных войск маскировочного полка Красногорского района города Москвы, где в настоящее время он живет и трудится. Игумен Варнава (Столбиков) За кулисами С учетом особенностей движения по столичным дорогам, выехали из Москвы задолго до времени встречи. Поэтому прибыли в поселок Инженерный в назначенный час. В ожидании отца Варнавы успели даже немного погулять и оценить красоты местного пейзажа. Батюшка сам вышел к нам навстречу и сразу повел в воинский клуб. Неожиданно попав в деятельную творческую атмосферу, пытаюсь сначала понять происходящее: в одной части здания идет репетиция хора, в другой – солдаты трудятся над написанием икон. У стендов с книгами православной литературы толпятся военнослужащие и что-то увлеченно обсуждают. Я представляла себе именитых артистов, а увидела обычных парней в военной форме Отец Варнава, попросив нас подождать, продолжил занятие с хором. Я к этому моменту немного была знакома с творчеством известного коллектива, но понимала, что выпала мне по молитве священномученика Германа редкая возможность – побывать в самом сердце уникального творческого союза, увидеть, что называется, непарадную, обыденную жизнь хора. Образованный в 1993-м году при поддержке руководства Министерства обороны РФ и начальника Инженерных войск генерал-полковника В.П. Кузнецова, хор за 24 года своего существования девять раз становился лауреатом международных конкурсов и фестивалей православной музыки в Польше, Белоруссии, Испании, Италии, России. Генерал-лейтенант Ю.М. Ставицкий, который в настоящее время является начальником Инженерных войск, придает особое значение развитию уникального коллектива. Благодаря его непосредственному участию хор выступает на ведущих концертных площадках России и за рубежом. Православный воинский коллектив – участник Рождественских международных чтений в храме Христа Спасителя, а также культурных мероприятий Министерства обороны РФ. Словом, знакомясь накануне встречи с послужным списком хора, я представляла себе именитых артистов, увенчанных славой и признанием, а на репетиции увидела… обычных парней в военной форме. Кто-то, забравшись на последний ряд во время репетиции, дал возможность выспаться солдатскому коту Ваське, у кого-то не получалось в унисон исполнить песнопение Божественной литургии «Трисвятое». Объяснение этому было простое – хор «За веру и Отечество» состоит из солдат, проходящих срочную службу, и коллектив воинской музыкальной семьи постоянно меняется. |
| Москве отказываюсь категорически, не желая выдавать их. (Это для убедительности, как это делалось и в предыдущих «допросах», чтобы показать, что не так уж и легко «добывать» правдивые «признательные» показания. – Ред.) Вопрос: Вы также «не желая выдавать своих» не сказали ничего и о ряде других лиц, примыкавших к упомянутому контрреволюционному «братству», в частности Вы не дали показаний в отношении бывших даниловцев: епископа Игнатия Садковского , епископа Филиппа Ставицкого, епископа Митрофана Гринева, епископа Цедрик и епископа Германа Ряшенцева. Следствие настаивает на том, чтобы Вы дали откровенные показания по этому вопросу. (Как-то хаотично появляются новые имена, например епископа Митрофана, а потом, если по какой-либо причине они не нужны, то они дальше не разрабатываются, а также неожиданно, как и появились, пропадают из дела. – Ред.) Ответ: В отношении указанных епископов и о их отношении к «иноческому братству» мне известно следующее: Садковский Сергей Сергеевич (Игнатий), Ставицкий Филипп, Дамаскин, Цедрик и Ряшенцев Николай Степанович (Герман), действительно, раньше имели близкое отношение к нашему Даниловскому братству, но я считал, что теперь никакой связи между нами и этими лицами нет. За последнее время мне стало известно (из писем Поздеевского и бесед с некоторыми участниками братства), что связь указанных лиц с нашим братством стала снова восстанавливаться, через Поздеевского Федора (за исключением Гринева, о котором я сказать ничего не могу). Все эти лица (за исключением Гринева), находясь в ссылке, встречались там с Поздеевским и беседовали с ним по вопросам подпольной деятельности контрреволюционной организации церковников. Вношу поправку: мне Поздеевский писал, что Дамаскин прибыл в ссылку в Архангельск (где находился Поздеевский), но встречались ли они там, мне неизвестно». (Эта поправка дается тоже для убедительности, но она больше показывает опять же то, что абсолютно все взято из писем: мелькнуло в письме имя – сразу в дело. – Ред.) (Лл. 214–217) Допрос о. |
|
|
