| Не менее страстный охотник он был и до органов. При Алексее Михайловиче дома некоторых бояр, например Матвеева, были убраны в немецком вкусе: мебелью, портретами, картинами, и народ сходился смотреть на их дома, как на диво. В то же раннее время некоторые русские начинают наряжаться в немецкие костюмы, например, боярин Морозов своего царственного воспитанника и его сверстников одел в немецкие камзолы. Одеваясь по-немецки, некоторые начали и физиономии свои украшать во вкусе немецкого туалета: белиться, румяниться, стричься, раскланиваться на немецкий лад. Многие стали находить, что борода не очень красит человека. В некоторых домах вводились порядок и приемы европейского обращения: большая простота, мягкость и непринужденность в разговоре и угощении, исключавшие прежнюю грубую обрядность и формализм. Дома Орден-Нащокина и Матвеева были училищами великосветского европейского образования. С той же ранней поры начинает развиваться на Руси вкус к иноземной музыке. Боярин Никита Иванович Романов, еще в царствование Михаила Федоровича, заводит у себя немецкий оркестр. При Алексее Михайловиче благочестивые люди жертвовали благочиниями стола в пользу музыкального аккомпанемента: музыка играла у них и во время стола, особенно при дворе. Венцом всех внешних художественных заимствований было обзаведение театром, в котором от мистерий дошли до светских пьес. Внешние эти культурные заимствования, улучшения в жилище, одежде и приемах обращения, музыка, театр были переходной ступенью и вместе двигательной силой к образованию умственному, научному. Заимствование лучшими людьми всей благовидной внешности, домашнего комфорта не могло быть без усвоения одушевлявшей то и другое мысли и изящного вкуса. Усвоение учтивости и утонченности обращения в обществе, приемов и направления разговорной речи не могло не действовать развивающим образом на склад мыслей, дар слова. Стремление к блестящей роли в обществе побуждало некоторых учиться разным языкам и наукам. Орден-Нащокин знал в совершенстве языки немецкий, французский и латинский. |
| Вера, если она только горяча и активна, – без сомнения, самый мощный двигатель не только индивидуальный и социальный. Она может быть темна, полна самых нелепых заблуждений, наконец, она может уклониться от почитания Божества в сторону слепого почитания определенной идеи, но для русского человека даже и в этом случае она не утрачивает своей всеподчиняющей силы. Покойный кн. Г.Н. Тру6ецкой передавал интереснейший эпизод, которого он сам был свидетелем. В бытность его посланником на Балканах к нему обратились несколько русских крестьян с просьбой указать дорогу... в праведное царство. Крестьяне эти все продали у себя в России и по чьему-то наущению поехали в «иные православные земли» с твердым намерением разыскать это праведное царство и в нем навсегда уже поселиться. А в 1836 году последователи одного из толков молоканской секты, уверенные своим руководителем в скором наступлении второго пришествия Спасителя и Его тысячелетнего царства на земле, побросали свои дома, продали все движимое имущество и, отдав все вырученные деньги наставнику секты (кстати, убедившему их, что именно он, Лукьян Соколов, и есть «христос-спаситель», вернее таковым явится в «новом Иерусалиме»), отправились целым громадным лагерем из Самарской губернии на Кавказ... Указанные мною случаи не единственные. В сущности, весь народ русский так или иначе пребывал в постоянном странствовании, которое если и не всегда выражалось в физическом передвижении, как у сектантов или паломников, то проявлялось в духовных и умственных исканиях и блужданиях. Благодаря той пропасти, которая отделяла в России образованные слои общества от народных масс, интеллигенция и народ странствовали в поисках «правой веры» и «правды» каждый по-своему. Интеллигенция совершала паломничества по «обителям» западноевропейской мысли, народ же то припадал к монастырским святыням, то к старцам, то к «братчикам», то уходил в секты. И нигде, как в России, жажда правды и веры в свою правду не рассекали с такой силой сословных перегородок и «классового самосознания»: от Новикова и Радищева через декабристов до Кропоткина, Лизогуба, Перовской и других – целой плеяды типично русских сословных эмигрантов, над которыми Вандомской колонной возвышается Лев Толстой. |
| В этот период я с радостью вспоминаю мою встречу с основательницей Марфо-Мариинской обители – Великой княгиней Елизаветой Федоровной. Она имела обычай посещать приюты и лазареты с раненными на войне воинами. Я был обязан ее встретить с обычным рапортом, как дежурный офицер по казармам, в которых было и отделение (лазарет) для раненых воинов. Ее облик и кроткий взгляд оставили в моей душе неизгладимое впечатление простоты, скромности и радушия. Рассказывают про один случай, когда она посетила один приют с девчурками четырех-пяти лет. Заведующая приютом накануне предупредила девочек: «Завтра к нам приедет Великая княгиня. Когда она войдет в зал, то вы кричите: «Здравствуйте». И целуйте ручку. Поняли?» – «Поняли», – хором отвечали девочки. Приезжает княгиня и входит в зал, где были собраны принаряженные девочки. Те бросаются к ней навстречу и хором кричат: «Здравствуйте и целуйте ручку», – и протягивают ей свои ручонки. Улыбнулась княгиня и перецеловала у всех девочек их ручки. «Что мне теперь будет?» – думала начальница приюта. Но на другой день приехал автомобиль, нагруженный игрушками по числу девочек. Фронт «При нанесении контрудара 22 апреля 1915 года у Ипра немцы впервые применили отравляющее вещество, предприняв газобаллонную атаку с использованием хлора. Было отравлено 15 тысяч человек, из которых 5 тысяч умерло. После этого отравляющие вещества начали применять обе воюющие стороны» 6 . В середине августа 1915 года в наш батальон пришло с фронта распоряжение: прислать офицера, хорошо знакомого с химией. Так, приказом 264 от 19 августа 1915 года я был переведен на службу в Ригу, в 4-й Осадный артиллерийский полк, куда и прибыл 21 августа. Кампания 1915 года, в которой я принимал участие, ознаменовалась появлением нового средства борьбы – отравляющих веществ. Применение этих средств потребовало создания противогазов и организации противохимической защиты. Основным родом войск в армии всех государств в Первой Мировой войне была пехота. В сухопутные силы входили кавалерия и артиллерия. Специальные войска имели весьма незначительный удельный вес (около 2%). Прибыв на фронт, я был «зачислен в прикомандированные и начальником химлаборатории парка 21 августа 1915 года» 7 . |
| Смотрителем Никольского училища с 1841 г. состоял настоятель Сретенского собора 147 протоиерей Аристарх Петрович Соколов, преподававший также катехизис с объяснением богослужения и церковного устава. По отзыву ревизора, обучение по этим предметам стояло «на самой низкой ступени», сравнительно со всеми известными ему училищами; «ученики буквально заучивают учебник с самым смутным пониманием его содержания, часто и вовсе без понимания» 148 . Слабо также преподавались латинский и греческий языки 149 . По свидетельству Ильинского, учителем латинского языка был молодой преподаватель Сергей Петрович Петропавловский, служивший в училище первый год, чем и объяснялась его неопытность 150 . Григоревский отмечал, что гораздо лучше обстояло дело с обучением славянскому языку, арифметике, священной истории, на уроках которой, демонстрируя хорошие знания, ученики отвечали «свободной речью, вовсе не придерживаясь учебника» 151 . Преподавателем священной истории был помощник смотрителя Дмитрий Федорович Попов († 15.09.1890). По словам Ильинского, «это был удивительно умелый рассказчик. Мы, школьники, с большим интересом и вниманием слушали св. историю в передаче ее Д. Ф-чем. На каждый урок он приносил картины с изображением событий, относящихся к данному уроку. По этим картинам мы отвечали и на экзаменах, и картины эти, так. образом, служили заменою нынешних билетов» 152 . В первых двух классах священником местного собора Александром Прокопьевичем Замарачевым преподавалось чистописание 153 , а дьякон Михаил Петрович Славороссов «с уменьем и значительным успехом» обучал церковному пению, заботясь о развитии голоса и слуха учеников «посредством частного пения интервалом в терцию» 154 . По отзыву того же ревизора, в Никольском училище читали лучше, чем в других училищах Вологодской епархии, обращая внимание на выразительность и естественность тона, а также успешнее других писали сочинения. «Ученики III и особенно IV классов вообще достаточно понавыкли в письменном изложении и некоторые пишут довольно складно (...), – отмечалось в отчете. |
| «Например, в селе Юшта, Шиловского района, заштатный священник Орфенов, 76 лет, в пасхальные дни проводит в своем доме церковные службы. В эти же дни ходит с молитвой по домам верующих. Церковные требы совершает на дому верующих по их вызову. Подоходный налог в 1950 году платил в сумме 3600 рублей, а в этом году налог ему увеличен до 8100 рублей. В селе Барок этого же района таким же порядком занимается церковной деятельностью заштатный священник Соколов. Финорганы в 1950 году ему предъявили подоходный налог в сумме 16 тысяч рублей, которые он внес». Так, «в силу неэффективности мер, принимаемых финорганами в отдельных местах как бы узаконивается существование молитвенных домов, фактически не получивших законом установленного разрешения» 605 . В 1948 г. нелегальные богослужения совершались в девяти населенных пунктах Калининской области 606 , и в 1950 г. как минимум в трех районах Ивановской области, причем, как сказано в постановлении Ивановского обкома, «с привлечением туда значительного числа посторонних для этого дома лиц» 607 . В Воронежской области к весне 1948 г. существовало «большое количество нелегальных групп верующих православного толка». Наиболее распространены среди них были изоляционистские течения: «истинно-православные христиане», «федоровцы», «иоанниты». В целом подпольные группы существовали в 19–20 районах северной и восточной части области (ряд из них позднее вошел в состав Липецкой области) и практически отсутствовали в 10 районах юго-западной части области, которые во время войны подвергались оккупации и были «наиболее насыщены церквами» 608 . Незарегистрированные общины, собиравшиеся на богослужения в домах своих членов, к 1948 г. были выявлены в 38 районах Горьковской области из 62. Причем в некоторых из таких молитвенных домов регулярно бывало до нескольких сот молящихся. В городе Лукоянов на Пасху 1947 г. в домах Жуковой, Гурукиной и Леухиной проводились пасхальные службы, на которых присутствовало до 3000 человек. Во всем Лукояновском районе действующих церквей тогда не было, но в городе и близлежащих селах существовали «значительные группы верующих, в домах которых совершаются нелегальные церковные службы». |
| Профессор Академии В.П. Виноградов в своей рецензии на кандидатскую работу одного студента, рассматривавшего литературную тему, в 1912 году писал: «Один из выдающихся русских пасторологов последнего времени, высокопреосвященнейший Антоний, архиепископ Волынский, решительно заявляет, что изучение живой человеческой души по ее отражениям в художественной литературе так же необходимо для будущих пастырей церкви, как для будущих врачей изучение телесного человеческого организма по моделям и картинам» 28 . Когда я стал заведовать студенческой библиотекой, то в записях выданных книг за прошлые годы нашел «Ключи счастья» Вербицкой, записанные за тогдашним ректором Академии епископом Феодором. Если такой строгий аскет, чего не отрицали даже враждебно настроенные по отношению к нему люди, счел нужным познакомиться с нашумевшей в то время книгой, значит, на художественную литературу смотрели действительно серьезно. Варфоломей интересовался не только Франсом, но охотно читал О. Бальзака, Г. Флобера, П. Бурже, a из русских авторов Д. Мережковского, З. Гиппиус, Андрея Белого, Леонида Андреева, А.М. Ремизова, Бориса Зайцева. К стихам он был почему-то равнодушней. Архимандрит Иларион брал у меня из личной библиотеки только что вышедший роман Д. Мережковского «14-е декабря», а также книжечку К. Бальмонта «Поэзия как волшебство».Последнюю он даже потерял во время своих поездок, так как, по его словам, читал светскую литературу только в вагоне или перед отходом ко сну. Он вообще любил легкую беллетристику: на его ночном столике я видел романы Федорова, Криницкого, Ланского, Крашенинникова... He блестящий подбор! Лекции священника И.В. Гумилевского, несмотря на некоторую внешнюю эффектность ораторских приемов, к которым он прибегал, наводили скуку своей бессодержательностью. Поэтому литургика, которую он читал, оставила меня холодным, и я заинтересовался ею, лишь когда познакомился с Варфоломеем: тот тонко чувствовал «душу богослужения» и свое восхищение сумел передать и мне. Столь же разочарован я был и лекциями по психологии П.П.Соколова, чей магистерский труд «Вера» 29 прочел с увлечением еще в гимназии. Но Соколов, к моему удивлению, оказался сторонником экспериментального метода, причем довольно ограниченным. |
| Но лишь только он высказал свое желание, как с ним мгновенно сделался такой же припадок бешенства, какой пред крещением был и у его отца. Молитва и сила честного креста опять уврачевали и этого ребенка, и он был оглашен и просвещен св. крещением. Девица, племянница Григория, приходит навестить своего дядю. Ей предлагают креститься, и она изъявляет согласие. Но лишь только девица произнесла свое согласие, как и ею овладевает беснование: она плачет, воет, бранится, потом бежит, начинает кружиться около дерева, наконец, падает в изнеможении и через несколько минут, придя в себя, рассказывает, что какой-то верховой, проезжая мимо, строго приказал ей непременно креститься. Девица была крещена. Через несколько дней является брат Григория, за ним еще родственники, и также принимают св. крещение, так что в самое короткое время из родных бывшего шамана Казака крестятся пятнадцать человек. 1. «Знакомство мое с отставным штаб-лекарем Даниловым, — сообщает о. протоиерей Н. Соколов, — относится к первым годам моей службы в г. Херсоне (1832—1834 гг.). Священник Павловский при составлении исповедной росписи требовал, чтобы штаб-лекарь Данилов был не только отмечен не бывшим у исповеди и святого причастия по неизвестной причине, но был представлен, как отвергающий таинства. Я не согласился, потому что вовсе не знал его, а это было в первый год моего служения при херсонском соборе. Не ревность, а более любопытство побудило меня познакомиться с отщепенцем. Мне указали его на одних крестинах. Здесь я разговорился с ним об ученых предметах и нашел его очень начитанным и хорошо знакомым с философией XVIII века. Я просил его знакомства; он не отказал и предупредил меня визитом. Между разговором об ученых предметах я напомнил ему, какие последствия угрожают тому, кто отмечается не говевшим по нежеланию. «Вы об этом беспокоитесь? Напрасно. Меня не раз тягали в губ. правление — и ничего не сделали, — говорил он. — По закону я только лишаюсь права свидетеля. Я всем говорил и вам говорю: что же мне делать, когда нет у меня ни веры во Христа, ни упования жизни за гробом, даже не нахожу, кому молиться? Я вижу только природу, и то глухую, немую и мертвую». Я отвечал на это тем, что знал из академического курса. Заметив, что он незнаком с историей философии, я познакомил его с историей философских систем. Насколько мог, я развил пред ним картину сменявшихся заблуждений и взглядов на природу, на невозможность знать ее. Он остановил внимание на том, как Кант смотрел на видимый мир как на явление и как невидимый мир признан им вечно искомою величиною, неразрешимым иксом; обратил я внимание его на вопросы о пространстве и времени, выставляя их азбукой философии. Петр Федорович Данилов привязался ко мне, и я находил удовольствие видеть милых его племянниц Языковых: Пашу десятилетнюю и восьмилетнюю Дуню. Жена моя нашла приятное знакомство с женой Данилова. Дома наши были на одной улице. |
| Буквально час назад мы с нашим корреспондентом Мариной Шабаловой были в поселке Красная речка Индустриального района Хабаровска, прошли мимо затопленного частного сектора. Чтобы попасть к домам, расположенным в непосредственной близости от воды в районе лодочной станции, нам пришлось идти по воде по уровню выше колена, в некоторых местах даже по пояс. Мы пообщались с жителями затопленных улиц: огороды, дома, гаражи – все находится в воде, по дорожкам плавают вещи, люди перебираются на вторые этажи или крыши домов. Ситуация тяжелая и по прогнозам будет ухудшаться. Сегодня первый день не было дождя, но на ближайшее время снова обещают дожди, а это, естественно, ухудшит положение. Одну из основных трасс Хабаровска, улицу Пионерскую, сегодня перекрывали на три часа, завтра перекроют на более длительный срок, и она будет доступна только для общественного транспорта и машин спецслужб: скорых, пожарных и т.д. Но пока в городе паники нет. Сегодня утром в Хабаровскую епархию обратился глава Мичуринского поселения А.П. Шадрин с просьбой проплыть на лодке вдоль подтопленных сел Воронежское-2, Воронежское-3, Федоровка и Виноградовка и отслужить молебен. И сегодня благочинный того округа иерей Олег Разумов вместе с главой администрации на лодках плыли вдоль затопленных поселений и служили молебен. Помимо этого в храмах Хабаровска объявлен сбор средств для помощи пострадавшим, каждый день служатся молебны о даровании хорошей погоды, сегодня все священнослужители города собрались в Спасо-Преображенском кафедральном соборе и вместе отслужили молебен, который возглавил митрополит Игнатий. При кафедральном соборе есть помещение Молодежного движения епархии, и там сейчас организован пункт помощи пострадавшим. Там есть возможность разместить около тридцати человек. Предполагается обеспечить их трехразовым питанием, благо рядом находится духовная семинария. Мэр Хабаровска Александр Соколов сказал, что массовая эвакуация жителей Хабаровска начнется, когда уровень Амура достигнет отметки 780 сантиметров. По прогнозам гидрологов, это может стать реальностью. |
| 18 апреля 1919 года Соколов допрашивает И.П. Абрамова и выносит постановление « о содержании его под стражей в Екатеринбургской уездной тюрьме». Следующее следственное действие Н.А. Соколова по этому делу состоялось только 28 мая, когда он вынес Постановление « об освобождении от задержания Александра Федорова Сафонова» , заведующего Алапаевской общественной лавкой, задержанного в начале мая в ходе дознания Военно-следственной комиссии г. Алапаевска по факту организации распродажи вещей Великих князей. Наконец, 30 июля 1919 г. в г. Ишиме генерал-лейтенант М.К. Дитерихс направляет Соколову для приобщения к делу материалы « подлинных актов дознания по делу об убийстве Великих Князей в г. Алапаевске, а также вещей убитых от 30 Июля 1919 года» , которые осенью 1918-го штабс-капитаном А.К. Шмаковым были переданы военной власти в лице полковника И.С. Смолина. На этом по «Алапаевскому делу» Судебным следователем по особо важным делам Омского Окружного суда все следственные мероприятия были приостановлены до июля 1922 года… 11 июля 1919 года следственные действия Н.А. Соколова в Екатеринбурге закончились Любая передача уголовного дела, тем более на стадии раскрытия, приводит к торможению работы, снижению результативности. Это не передача винтовки от солдата к солдату. Следователь, который длительное время вёл дело, имеет в голове сложившуюся картину, и только ему одному ясно, как и куда необходимо двигаться далее, чтобы достичь максимально возможного результата. Кроме того, на него заключены все внешние связи и поручения органам дознания, он знает, когда возможно допросить того или иного свидетеля, знает о недостатках и недоработках, «хвостах», которые надо подтянуть. Новому же человеку требуется значительное время, чтобы не только изучить материалы дела, но и разобраться в ситуации. А также наметить свой план действий. И чем сложнее дело, чем больше в нем отвлекающих моментов, тем дольше затягивается этот переходный период. Именно поэтому И.А. Сергеев всячески старался сократить работу по осмотрам многочисленных растащенных вещей Царской семьи, зачастую не имевших никакого отношения к факту убийства, опирался и доверял результатам дознаний. |
| От соколов говорили краевой староста Жуковский и преподавательница сокольской парижской школы сестра 801 Непржецкая. У ней занималось 13 детей. В школу надо послать священника. От витязей говорил Славинский, сообщивший, что работа велась в отделах и по приходам, в тесной связи с местными школами. Кроме того, у Н.Ф. Федорова была частная школа. Законом Божиим в школе занимался о. Николай Иванов . У старших был культурно-просветительный кружок (20–25 человек). Кроме того, работали отделы в Гренобле, Бельфоре и Ницце. Г.А. Бобровский дал очерк работы скаутов как внешкольной и нейтральной организации, которая дает воспитание, а не обучение. Он входит в сношения с двумя юрисдикциями, кроме московской. Еп. Нафанаил является духовным руководителем для всего мира. Он назначен главой русского скаутизма полковником Пантюховым 802 . Для получения звездочек производятся экзамены по Закону Божию и русским предметам. Изучения письменного русского языка нет, но все должны говорить в лагерях и на сборах по-русски. Есть среди специальностей – церковная. По мнению Бобровского, преподавание русского языка и Закона Божия по-французски не необходимо, так как через два месяца [в летнем лагере] дети понимают по-русски. Начальник витязей РСХД Виген Нерсесьян поделился опытом работы с витязями, главным образом в лагере. За время войны все очень отстали. У русских детей запас слов не более 200, и им трудно объясниться по-русски, но они одновременно слабее французов и по-французски. Необходимы новые методы. Надо захватить душу ребенка, а не заставлять его вызубривать тексты. Большое внимание оказывают русские песни, которые поются всеми вместе. Учение через рисование и лепку предметов обучения дает хорошие результаты. Анкета в лагере показала, что большинство любит Францию, а о России только слыхали. Хотят ее любить, но не знают, а Францию знают. Из 23 мальчиков в лагере только три не пришли на исповедь, хотя никто их не принуждал. 75%, когда приходят в организацию, не говорят ни одного русского слова. Кончающие детский сад говорят по-русски лучше, чем старшие дети. Надо создать своего рода Народный университет для детей. |
|
|
