| Свой отзыв о празднике на главной площадке города, на площади Минина и Пожарского, оставил в соцсетях член Союза писателей России, известный историк Великой Отечественной войны Валерий Киселев: «После такого праздника можешь по-настоящему ценить “патриархальную тишину города Удоева”: грохот из огромных динамиков на главной площади Нижнего Новгорода – Минина и Пожарского, шел такой, что иерихонские трубы казались бы детскими свистульками. 10–15 минут устоять посреди этой оглушительной “музыки” было тяжело просто физически. Хотелось поскорее убежать». А на отдаленной от центра площадке побывать пришлось и автору сей публикации. Стало интересно, что расскажут «звезды» нашей публике об истории нашего города, об его героях князе Георгии Всеволодовиче, о Минине и Пожарском, о Нижегородском ополчении 1612 года, 1812 года, об Иване Кулибине, о современных героях? Увы, звезды-исполнители стонали в своих произведениях о безответной любви. В своем слове к зрителю один исполнитель пытался найти однокашников из школы, в которой учился здесь, а теперь – звезда мировой известности. Другая исполнительница, прерывая свою песню, периодически выкрикивала: «Танцуем! Руки вверх!» Но настроения плясать у населения нет. Только одна пара рук поднялась в воздух. Из ударных ритмов запомнилась одна композиция под названием «Куку» (ударение на первом слоге). Исполнитель пригласил всех подпевать ему в конце куплета: «Э-э-э…» Будто зверей в цирке дрессируют в День исторического русского города! Вечер был теплый, и многие из нижегородцев пришли на праздник с детьми разных возрастов, некоторых везли в колясках. На лицах детей – испуг от грохота «музыки». Когда песню спел долгожданный Стас Пьеха, спросила у рядом стоящих девчушек лет восемнадцати, о чем была песня. Они сказали, слов в песне не поняли. Шепелявая дикция под дикий аккомпанемент! Стас поведал нижегородцам об одной исторической вехе: 20 лет назад в этом городе его группа получила признание. Ради таких познаний народ проходит на площадку сквозь рамки-металлоискатели, облучается и при входе на концерт, и при выходе. |
| По решению новгородского веча и князя, вопрос о замещении Новгородской архиепископии был вынесен на суд митр. Матфея († 19 авг. 1220). Митрополит, призвав обоих претендентов в Киев, вероятно, зимой 1218/19 г. вынес решение в пользу М., предоставив Антонию (очевидно, по протекции овладевшего Галичем кн. Мстислава Удатного) специально созданную по этому случаю Перемышльскую епархию. В Новгород М. вернулся 17 марта 1219 г., «оправивъся Богомь и Святою Софиею» (НПЛ. С. 60, 261), т. е. полностью оправданным от предъявлявшихся ему ранее, в 1210 г., обвинений. Вероятно, в том же году (6727 мартовский год - Бережков. Хронология. С. 260-261; Лукин П. В. Новгородское вече. М., 2014. С. 202), когда кн. Всеволод Мстиславич «без вины» предпринял попытку отстранить от власти посадника Твердислава и возникла угроза вооруженного столкновения между новгородскими концами, М. по просьбе Всеволода способствовал примирению враждующих: князь «присла владыку Митрофана с всеми добрыми повестьми; и сведе и(х) владыка в любовь, и крест целова и князь и Твердислав» (НПЛ. С. 60, 262). Последнее деяние М., отмеченное в летописи, относится к лету 1221 г., когда он после изгнания из Новгорода кн. Всеволода Мстиславича участвовал в новгородском посольстве во Владимир-на-Клязьме к св. кн. мч. Георгию (Юрию) Всеволодовичу с просьбой дать им на княжение его малолетнего сына мч. Всеволода (Димитрия) Георгиевича (1212-1238); просьба новгородского посольства была удовлетворена, «владыка и вси мужи одарени бещисла; и ради быша новгородьци, и бысть мир(но)» (Там же). М. погребен «в притворе» новгородского Софийского собора, вероятно, под его Мартириевской папертью ( Янин В. Л. Некрополь новгородского Софийского собора: Церк. традиция и ист. критика. М., 1988. С. 85, 87, 192, 194). Владычный летописец в связи с этим записал: «Даи Бог его святую молитвою князю и всем новгородцем (многа лета)». В тот же день «въведоша въ двор» (владычный) хутынского монаха Арсения, «мужа добра и зело боящася Бога» (НПЛ. С. 61, 263, 474). По-видимому, в ситуации длительного отсутствия на Руси митрополита (Киевская кафедра была вакантна с 1220 по 1224/25) вопрос о временном местоблюстительстве был заранее согласован с М. (случаи благословения умирающими иерархами своих преемников имели место в Новгороде в XIII в. (см.: НПЛ. С. 65, 269-270 (1226 г.), 322-323 (1273 г.)). |
| О великий угодниче Божий и богоприимче Симеоне! Призри на мя грешнаго, ко святей иконе твоей припадающа и просяща твоего заступления и помощи. Скорбь бо обдержит мя от обстоящих мя ныне бед и зол, и утешения не имам многоболезненней души моей. Исках бо помощи от человек, и не обретеся. Вопиях ко Господу и не услышах мя, зане прогневах пречистую благость Его беззаконьми моими, и множеством многих грехов моих преогорчих благоутробную человеколюбную утробу Его. И кто ми ныне помощь явит? Кто ми скорбь утолит? Кто даст отраду и успокоение многомятежней души моей? К тебе великий угодниче Божий, прибегаю грешный и недостойный аз, ведый, яко велие дерзновение имаши ко Христу Богу и многомощен предстатель еси о всех, с верою к тебе прибегающих и твоего заступления и помощи требующих. Моли убо человеколюбца Господа, яко да простив ми безчисленная моя прегрешения, не отвратит милость Свою от мене, но яко благ и сострадателен, явит и мне безконечное Свое милосердие, и в лютем напастей и бед моих озлоблении подаст ми всесильную помощь Свою, и преогорченней души моей ослабу, мир, укрепление, утешение и успокоение дарует. Ей, великий угодниче Божий! Вознеси богоноснии руце твои ко Иже на объятиих твоих носитися изволившему Христу Богу нашему, и моли благость Его, да не отринет моление сердца моего, недостоинства ради моего, но да явит мне благовременне милость Свою, во славу безконечных щедрот Своих и многомощнаго предстательства твоего, о немже подобает Ему всякая слава и благодарение, купно со Отцем и Пресвятым Его Духом, ныне и присно и во веки веков. Февруариа 3. Молитва святому благоверному князю Роману Владимировичу, Угличскому чудотворцу О святый благоверный княже Романе! Услыши нас, в час сей тебе моления и похвалы нашя во смирении сердец наших приносящих и вопиющих таковая: радуйся, благоверных родителей пречестная отрасле: радуйся, князей Российских благовенчанная красото: радуйся, Божий избранниче: радуйся, сосуде Пресвятаго Духа: радуйся, яко на небеси со Ангелы живеши: радуйся, яко и на земли чудесы твоими сияеши: радуйся, яко град твой Угличь и живущыя в нем люди от бед спасл еси: радуйся, благоверному царю нашему похвало и утверждение: радуйся, земли Российстей забрало нерушимое и всем притекающым ко гробу твоему исцелений неоскудное сокровище. Помолися убо, святый княже Романе, Владыце Христу Богу нашему, к Немуже многое дерзновение стяжал еси, да исцелит нашя недуги душевныя и телесныя, да простит наша прегрешения вольная и невольная, да избавит от будущия вечныя муки, и Небеснаго Царствия да сподобит, идеже с тобою вкупе прославим всесвятое имя Отца и Сына и Святаго Духа во веки веков. Февруариа 4. Молитвы святому благоверному великому князю Георгию Всеволодовичу, Владимирскому чудотворцу Молитва 1, из акафиста |
| И услыша великий князь Юрьи Ингоревич Резанский приход безбожнаго царя Батыа, и воскоре посла в град Владимер к благоверному и великому князю Георгию Всеволодовичю Владимерскому, 198 прося помощи у него на безбожнаго царя Батыа, или бы сам пошел. Князь великий Георгий Всеволодович Владимръской сам не пошел и на помощь не послал, хотя о собе сам сотворити брань з Батыем. И услыша великий князь Юрьи Ингоревич Резанский, что нсть ему помощи от великаго князя Георьгия Всеволодовича Владимерьскаго, и вскоре посла по братью свою: по князя Давыда Ингоревича Муромского, 199 и по князя Глба Ингоревича Коломенского, 200 и по князя Олга Краснаго, 201 и по Всеволода Проньского, 202 и по прочии князи. И начаша совещевати, яко нечестиваго подобает утоляти дары. 203 И посла сына своего князя Федора Юрьевича Резаньскаго к безбожному царю Батыю з дары и молении великиими, чтобы не воевал Резанския земли. Князь Федоръ Юрьевич прииде на реку на Воронеже к царю Батыю, и принесе ему дары и моли царя, чтобы не воевал Резанския земли. Безбожный царь Батый, льстив бо и немилосердъ, приа дары и охапися лестию не воевати Резанския земли. И яряся хваляся воевати Русскую землю. И нача просити у рязаньских князей тщери или сестры соб на ложе. 204 И нкий от велмож резанских завистию насочи безбожному царю Батыю на князя Федора Юрьевича Резанскаго, яко имет у собе княгиню от царьска рода, и лпотою-тлом красна б зело. Царь Батый, лукав есть и немилостивъ в неверии своем, пореваем в похоти плоти своея, и рече князю Федору Юрьевичю: «Дай мн, княже, вдети жены твоей красоту!» Благоврный князь Федор Юрьевич Резанской и посмяся, и рече царю: «Не полезно бо есть нам, христианом, тоб, нечестивому царю, водити жены своя на блуд,– аще нас приодолеши, то и женами нашими владти начнеши». Безбожный царь Батый возярися и огорчися и повел вскор убити благоврнаго князя Федора Юрьевича, а тло его повел поврещи зверем и птицам на разтерзание; инех князей, нарочитых людей воиньских побилъ. И единъ от пстун князя Федора Юрьевича укрыся, именем Апоница, 205 зря на блаженное тло честнаго своего господина и видя его никим брегома, горько плачющися, и взя возлюбленаго своего государя, и тайно сохрани его. |
| По отбытии Мстислава Новогородцы призвали к себе его двоюродного племянника, Святослава Мстиславича, из Смоленска. Сей Князь не мог обуздать своевольства чиновников и народа. Посадник Твердислав, муж, отличный достоинствами, взяв под стражу какого-то мятежного Боярина, вооружил против себя многих его друзей и единомышленников. Началось междоусобие: одни стояли за Твердислава, другие за Боярина; прочие оставались спокойными зрителями ссоры, которая обратилась в явную войну. Целую неделю были шумные Веча при звуке колоколов; граждане, надев брони и шлемы, в исступлении своем обнажили мечи. Напрасно увещевали старцы, напрасно плакали жены и дети: казалось, что Новогородцы не имели ни законов, ни Князя, ни человечества. Чтобы еще более воспалить усердие своих друзей, Твердислав, устремив глаза на храм Софийский, громогласно обрек себя в жертву смерти, если совесть его не чиста пред Богом и согражданами. «Да паду в битве первый (говорил он), или Небо да оправдает меня победою моих братьев!» Наконец злоба утолилась кровию десяти убитых граждан; народ образумился, требовал мира и, целуя крест, клялся быть единодушным. Тишина восстановилась; но Князь, недовольный Твердиславом, прислал своего Тысячского объявить на вече, что сей Посадник властию Княжескою сменяется. Граждане хотели знать вину его. Святослав гордо ответсвтовал: без вины. «Я доволен, – сказал Твердислав: – честь моя остается без пятна: а вы, братья сограждане, вольны избирать и Посадников и Князей». Народ вступился за него. «Вспомни условие, – говорили Святославу Послы Веча: – ты дал нам клятву не сменять чиновников безвинно. Когда же забываешь оную, то мы готовы с поклоном указать тебе путь; а Твердислав будет нашим Посадником». Святослав, видя упрямство народа, не хотел спорить; но скоро уехал в Киев по воле отца своего, Мстислава Романовича, уступив престол Новогородский меньшему брату, Всеволоду. гг.]. Правление сего Князя ознаменовалось также внутренними беспокойствами. Люди, посланные Новогородцами в Двинскую землю для собрания дани, к удивлению народа, возвратились с дороги, сказывая, что великий Князь Георгий и Ярослав Всеволодович не хотели пропустить их чрез область Белозерскую, имея будто бы тайное сношение с Новогородским Посадником и Тысячским. |
| Скоро война кончилась. Города отворяли ворота; два Князя отдалися в плен. Всеволод Святославич бежал из Киева, заключился в Чернигове и с горести умер; а брат его, Глеб, видя опустошение земли своей, покорностию и дарами купил мир. Победители отдали Киев Ингварю Ярославичу Луцкому, который добровольно уступил его Князю Смоленскому. 1215 г. Храбрый Мстислав, учредив порядок в завоеванной Днепровской области, возвратился в Новгород, но скоро объявил жителям на Вече, что дела отзывают его в южную Россию; что он будет всегда защитником Новогородцев, однако ж дает им волю избрать себе иного Князя. Народ сожалел об нем; долго рассуждал, кем заменить Князя столь великодушного; наконец отправил Посадника, Тысячского и десять старейших купцов звать Феодора Всеволодовича, Мстиславова зятя. Ярослав-Феодор начал свое правление строгостию и наказаниями, сослав в Тверь некоторых окованных цепями чиновников, велел разграбить двор Тысячского, оклеветанного врагами, взяв под стражу сына и жену его. Возбужденный самим Князем к действиям своевольным, народ искал жертв, новых преступников; умертвил сам собою двух знаменитых граждан; а Князь с досады на сих мятежников уехал в Торжек. Между тем в окрестностях Новагорода сделался неурожай: Ярослав, ослепленный злобою, захватил весь хлеб в изобильных местах и не пустил ни воза в столицу. Тщетно послы убеждали Князя возвратиться: он задерживал их в Торжке, призвав к себе жену из Новагорода, где уже свирепствовал голод. Четверть ржи стоила около трех рублей шестидесяти копеек нынешними серебряными деньгами, овса рубль 7 копеек, воз репы два рубля 86 копеек. Бедные ели сосновую кору, липовый лист и мох; отдавали детей всякому, кто хотел их взять, – томились, умирали. Трупы лежали на улицах, оставленные на снедение псам, и люди толпами бежали в соседственные земли, чтобы избавиться от ужасной смерти. В последний раз Новогородцы молили Ярослава утешить их своим присутствием. «Иди к Св. Софии, – говорили они: – или скажи, что не хочешь быть нашим Князем». |
| «Бог любит добродушный мир, говорит святитель Московский Филарет, но Бог же благословляет праведную войну». И так будет до той поры, пока существуют и господствуют на земле самолюбие и страсти человеческие. Война дело жестокое. Может ли быть на ней место христианской любви? Владимир Всеволодович Мономах (10531125), защитник земли Русской, из глубины веков доносит до нас образец воинского милосердия. Поучение Владимира включено в лаврентьевский список Повесть временных лет» 1096г. 6 Поучение ...На войну выйдя, не ленитесь, не полагайтесь на воеводу; ни питью, ни еде не предавайтесь, ни спанью; сторожей сами налаживайте ночью, расставив охрану со всех сторон, около воинов ложитесь, а вставайте рано; а оружие не снимайте с себя второпях, не оглянувшись по лености, внезапно ведь человек погибает. Лжи остерегайтесь, и пьянства, и блуда, оттого ведь душа погибает и тело. Куда бы вы не держали путь по своим землям, не давайте отрокам причинить вред ни своим, ни чужим, ни селам, ни посевам, чтобы не стали проклинать вас. Куда же пойдете и где остановитесь, напоите и накормите нищего, более же чтите часто, откуда бы к вам ни пришли, простолюдин или знатный, или посол; если не можете почтить его подарком, то пищей или питьем; ибо они, проходя, прославят человека по всем землям или добрым, или злым. Больного навестите, покойника проводите, ибо все мы смертные. Не пропустите человека не поприветствовав его, и доброе слово ему молвите. Жену свою любите, но не давайте власти над собой. А вот вам и основа всему: страх Божий имейте превыше всего... Поистине, дети мои, разумейте, что человеколюбец Бог Милостив и Премилостив. Мы, люди, грешны и смертны, и если кто нам сотворит зло, то мы хотим его поглотить, и скорее пролить кровь. А Господь наш, владея жизнью и смертью , согрешения наши преыше голов наших терпит всю нашу жизнь. Как отец чадо свое любы, быт его и оплот его привлекает к себе, также и Господь наш показал нам победу над врагами, как тремя делами добрыми избавляться от них и побеждать их: покаянием, слезами и милостыней. И это вам, дети мои, не тяжкая заповедь Божья, как теми делами избавлятся от грехов своих и царствия небесного не лишаться. Бога ради, молю вас, не забывайте трех дел тех, не тяжки ведь они. Не затворничеством, не монашеством, не голоданием, которые иногда добротельные претерпевают, но малым делом можно получить милость Божью (...). |
| 506. Василий Федорович, князь фоминско-березуйский, племени князей смоленских, старший из трех сыновей Федора меньшего Константиновича, князя фоминско-березуйского ), от брака с неизвестной. – Именуется только в родословных, из которых видно, что он, приняв, в XIV в., название своей родовой волости козловской, первый начал писаться князем козловским и оставил одного сына, Ивана, князя Козловского 810). 507. Василько (Василий) Борисович 507, Василько (Василий) Борисович, князь друцкий, племеникиязей полоцких, по Татищеву – старший из двух сыновей Бориса Давидовича, князя друцкого 400), от первого брака с неизвестною. – Именуемый только в повествованиях .Татищева, отвергать которые вообще нельзя, князь этот, по предположению г. Соловьева, весьма правдоподобному, княжил в Герсике, городе ливонском, который он и потерял в 1209 г., (Ист. Рос. с древн, врем. т. II, с. 367–368 и прим. 436. Изд. 1869); после же того, по Татищеву, находился в земле двинской, где упоминается под 1217 г. (Ист. Росс. etc. ч. III, с. 103 и д.). Никаких других сведений о нем нет. Примечание. Карамзину князь этот кажется сомнительным. 508. Василько (Василий) Брячиславичь 508. Василько (Василий) Брячиславичь, князь витебский, из племени князей полоцких, единственный сын Братислава Васильковича (Васильевича), князя витебского 414), от брака с неизвестной. – О времени его рождения – вероятнее, в Витебске – сведения нет; вместе с другими князьями кривскими (полоцкими) и своим отцом, ходнлк к Друцку на помощь Святославу Всеволодовичу, князю киевскому ), ополчившемуся против Ростиславичей смоленских, в 1180 г.; был одной из причин войны Одьговичей черниговских с Ростиславичами смоленскими, кончившейся неудачно для последних, в 1196 г. Время его смерти и место погребения тела – не указываются. От брака, с дочерью Давида Ростиславича, князя смоленского 642), неизвестной по имени, имел дочь Любовь 116), за Всеволодом III Юрьевичем (Георгиевичем) Большое-Гнездо, великим князем владимиро-суздальским 58). 509. Василько Володаревич (Василий Владимирович) |
| – Какое благо выше всех на земле? – спросил однажды, уже в преклонных летах, Чингиз-хан своих вельмож. Один указывал на одно, другой – на другое. Покачал головой старый хан и ответил следующее: – Все не то... Нет, счастливее всех тот, кто гонит пред собой разбитых врагов, грабит их имущество, скачет на конях их, любуется слезами людей, им близких, и целует их жен и дочерей... В этом ответе – целая характеристика татар. Такие-то варвары ворвались сквозь мордовские леса в начале 1237 года в рязанскую землю. Опустошение рязанской земли производилось с особой свирепостью и беспощадностью. «Варвары, по словам историка, явились в нее, исполненные дикой, ничем не обузданной энергии, еще не пресыщенные русской кровью, неутомленные разрушением» 77 . Ужасны были неистовства татар при взятии Рязани. С адским хохотом они смотрели на отчаяние, слезы и муки людей и тешились убийством: распинали пленных; связав руки, стреляли в них как в цель для забавы; оскверняли святыню храмов насилием юных монахинь, знаменитых жен и девиц в присутствии умирающих матерей, отцов и мужей; жгли священников и обагряли алтари их кровью, – и эти ужасы продолжались несколько дней! Наконец, стихли вопли отчаяния и крики торжества и злобы. Рязанская земля стала страшной пустыней, неизмеримым кладбищем. Ни младенца, ни старца в живых не осталося... Плакать некому было и не по ком... Подо льдом и под снегом померзлые, На траве-ковыле обнаженны, терзаемы И зверями, и птицами хищными, Без креста и могилы лежали убитые Воеводы рязанские, витязи, И семейные князя, и сродники, И все множество люда рязанского: Все одну чашу смертную выпили. В однообразно-убийственном порядке двигались татары из одной области в другую, охватывая их широкими облавами. После Рязани очередь дошла до суздальской земли. Взяв Москву, татары направились к Владимиру. Великий князь Георгий Всеволодович отправился собирать войска для более сильного отпора и поручил на время своего отсутствия защищать столицу двум сыновьям своим, Всеволоду и Мстиславу, рассчитывая, может быть, встретиться с татарами раньше, чем они подойдут к столице. Но он жестоко ошибся. Татары не шли, а летели как птицы. В то время, как он на реке Сити поджидал братьев с полками, татары 3 февраля во вторник, за неделю до мясопуста, тьмами тем обступили Владимир. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 136 голосов: 3.9 из 5) Россия покоренная от 1238 до 1243 года Уныло стояли развалины городов и селений, через которые прошел ужасный Батый! Печально дымились их обгорелые стены, по пустым улицам лежали непогребенные мертвецы, боязливо прятались живые, лишенные всего, что было дорого для их сердец! Это печальное состояние нашего Отечества описано в «Песне Барда во время владычества Татар в России» поэта Языкова. «Где вы, краса минувших лет, Боянов струны золотые, Певицы вольности и славы, и побед, Народу Русскому родные? Бывало: ратники лежат вокруг огней По брегу светлого Дуная, Когда тревога боевая Молчит до утренних лучей. Вдали — туманом покровенный Стан Греков, и над ним грозна, Как щит в бою окровавленный, Восходит полная луна! И тихий сон во вражьем стане; Но там, где вы, сыны снегов, Там, вдохновенный, на кургане , Поет деянья праотцов — И персты вещие летают По звонким пламенным струнам, И взоры воинов сверкают, И рвутся длани их к мечам! Теперь вотще младой Боян На голос предков запевает: Жестоких бедствий ураган Рабов полмертвых оглашает И он, дрожащею рукой Подняв холодные железы, Молчит, смотря на них сквозь слезы, С неисцелимою тоской!» Таково было состояние Отечества и наших предков, когда брат последнего великого князя Георгия, Ярослав Всеволодович, как его законный наследник, приехал в прежний счастливый, но теперь уже не походивший на столицу Владимир! Об этом времени русский историк Н.М. Карамзин писал: «Состояние России было самое плачевное: казалось, что огненная река промчалась от ее восточных пределов до западных; что язва, землетрясение и все ужасы естественные вместе опустошили их. Отечество наше походило больше на темный лес, нежели на государство». Больно было смотреть новому государю на несчастье любимого народа, но он знал, что не слезы освобождают нас от бед: нужнее всего мужество и терпение, и Ярослав спешил показать в них пример своим подданным! Он приказал скорее погребать мертвые тела, чтобы предотвратить заражение воздуха от их гниения, созывал людей, убежавших в леса и отдаленные места, занимался государственными делами. Одним словом, он старался всеми средствами ободрить народ и показать ему, что он еще не потерял надежды на славу и счастье. |
|
|
