| 16) Собрание учеников в Троаде ( Деян.20:7 ) было в субботу под первый день недели, так как по еврейскому счислению сутки начинались с вечера одного дня и продолжались до вечера другого дня ( Быт.1:5 ; Лев.23:32 ). Ради субботнего покоя апостол Павел остался с учениками, а на другой день отправился в путь. Отсюда ясно, что апостол и основанные им церкви соблюдали субботу. Кроме указанного счета дней в Священном Писании употребляется и другой счет: от полуночи до полуночи, так что вечер дня принадлежал тому же дню. Так, например, «в тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам!» ( Ин.20:19 ). Когда пришел Иисус к ученикам? В субботу Он лежал во гробе; следовательно, явился не в субботу вечером, а в первый день недели. Подобного счисления, нужно полагать, придерживается дееписатель, когда говорит о собрании учеников в Троаде, происходившем в первый день недели вечером, т.е. под понедельник. Если же допустить, что ученики собрались под воскресенье, то все-таки окажется, что они праздновали не субботу, а первый день недели, так как по такому счислению суббота с наступлением вечера уже окончилась. Равным образом и путешествие апостола Павла на рассвете другого дня, будто бы воскресенья, не дает основания заключать, что день этот в то время считался будничным. Благовестнический труд апостола – не будничное дело, а доброе дело, дозволенное в праздник (ср. Мф.12:12 ). 17) Апостол Павел соблюдал субботу, так как во всякую же субботу он говорил в синагоге и убеждал иудеев и эллинов ( Деян.18:4, 13:14, 42–44, 17:2 ). Так как иудеи, обыкновенно, по субботам собирались в синагоге, то апостол ввиду большого числа слушателей приходил туда для проповеди о Христе (ср. Деян.17:2–4 ). Посещение апостолом, в субботний день синагоги нисколько не говорит о том, что он праздновал субботу, а не воскресенье и учил тому христиан. Неужели сектантам неизвестно отношение апостола Павла к закону Моисееву и в частности к субботе? Он ясно учил, что по пришествии веры мы уже не под руководством детоводителя ( Гал.3:25 ), что христиане свободны от рабства закону ( Гал.5:13 ), увещевал их стоять и держаться этой свободы, дарованной Иисусом Христом ( Гал.4:1–7; 5:1 ). |
| 19 Или вы не знаете, что ваше тело – храм Святого Духа, Который в вас, Которого вы получили от Бога, и что вы принадлежите не себе? 20 Ибо вы были куплены, за дорогую цену. Так прославьте же Бога вашим телом. Свобода – высшее благо, к которому стремится всякий человек. Более того, можно сказать, что к свободе стремится всякое живое существо. Однако мир, в котором мы все живем, держит нас в плену несвободы, всякого рода зависимостей. Евангелие от Иоанна приводит замечательное слово Господа Иисуса Христа: «Познаете истину, и истина сделает вас свободными» ( Ин.8:32 ). В этом же Евангелии Господь указывает на Себя как на истину, которую следует познать, чтобы стать свободным: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня. Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего» ( Ин.14:6-7 ). Чтобы правильно понять эти слова, мы должны вспомнить, что на библейском языке «знать, познать» означает «владеть» или «иметь общение». Только соединяясь в тесном общении с Господом Иисусом Христом мы соединяемся с Богом и обретаем ту свободу, которой обладает только Бог, и которой нигде кроме как в Боге не существует. Апостол Павел знал эту свободу. И она приносила ему ту радость, какую не могли дать ему никакие земные ценности. Только в восторге радости обретенной свободы мог он воскликнуть: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» ( Гал.2:20 ). Он же неустанно напоминает нам: «К свободе призваны вы, братья» ( Гал.5:13 ). Но он же на основании общечеловеческого опыта и элементарного здравого смысла сознает, что ничем не ограниченная свобода человека вне Христа неизбежно вырождается в произвол и насилие, угрожающее и обществу и природе: «Берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг другом» ( Гал.5:15 ). Более того, Апостол также видит, что неограниченная свобода способна выродиться в свою противоположность и стать рабством: «Ничто не должно властвовать надо мною» ( 1Кор.6:12 ). В Неделю о блудном сыне уместно напоминается об этих словах Апостола в его Послании к Коринфянам. |
| 6 . Священное Писание так говорит об этом: Если преступлением одного (Адама) смерть царствовала (в роде человеческом), то тем более приемлющие обилие благодати и дар праведности (истинные христиане) будут царствовать в жизни (вечной) посредством (заслуг) единого Иисуса Христа ( Рим.5:17 ). 7 . Священное Писание так говорит об избавлении нас Иисусом Христом: а) От греха: Чрез Него (Иисуса Христа) мы имеем искупление Кровию Его и прощение грехов ( Еф.1:7 ). б) От проклятия: Христос искупил нас от клятвы закона (от проклятия за нарушение закона), сделавшись за нас клятвою (т. е. приняв проклятие на Себя) ( Гал.3:13 ). в) От смерти: Так как дети (все люди) причастны плоти и крови, точно также и Он (Сын Божий Иисус Христос) воспринял их (воплотился), чтобы смертью Своею лишить силы имеющего державу смерти, то есть диавола (который чрез грех довел всех людей до смерти) и избавить от нее ( Евр.2:14–15 ). 8 . Господь Иисус Христос пострадал за всех людей и всем приобрел спасение; но спасение даруется только тем, кои со своей стороны, желают и ищут его и, для этого, принимают участие в страданиях и смерти Спасителя Иисуса Христа. 9 . По свидетельству Слова Божия, люди могут участвовать в страданиях и смерти Иисуса Христа, во-первых, посредством веры в Распятого Иисуса Христа, во-вторых, посредством установленных Им Таинств (особенных священнодействий, совершаемых над человеком), в которых сокрыта сила спасительных страданий и смерти Его, чтобы она сообщалась всем, приступающим к Таинствам с верою, и в-третьих, посредством распинания плоти своей со страстями и похотями. Я сораспялся Христу. Живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня ( Гал.2:19–20 ), пишет о себе святой Апостол. Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся в Иисуса, в смерть Его крестились (т. е. чрез Крещение сделались участниками спасительной Его смерти, которою уничтожен грех и дано спасение)? вопрошает Апостол относительно одного из Таинств, именно Крещения. Те, которые Христовы (последователи Его), распяли плоть со страстями и похотями ( Гал.5:24 ), учит Апостол. |
| Впечатление, произведенное на Савла его обращением, было таково, что он сразу же после первой проповеди в Дамаске, не вступая в общение с кем-либо из апостолов, удалился в Аравию, где пробыл некоторое время до своего возвращения в Дамаск (Гал. 1: 17). Неизвестно, какова была цель его пребывания на Синайском полуострове; сам он сообщает об этом для того, чтобы удостоверить галатийцев - его учение получено " не от человека, но чрез откровение Иисуса Христа " (Гал. 1: 12). Подробностей об этом " откровении " апостол здесь не передает, а если и намекает на них в других местах, то дает понять, что " об этом надо судить духовно " (1 Кор. 2: 14). И все же с уверенностью можно сказать, что началом " откровения " или целого ряда " откровений " послужило видение чудесного света. Мы уже выяснили, что во свете Павел отчетливо увидел Иисуса. Неясным остается, увидел ли он Его в ореоле, или в самой " материи " света. Прямо узнать это невозможно. Тем не менее, из посланий Павла можно выяснить хотя бы то, как он понимал сам этот свет, который до страдания и восстания Христа еще не был возвещен ни иудеям, ни язычникам, а теперь возвещается всем, причем трудами апостола Павла - именно языческим народам (Гал. 1: 16). Возможно, прояснение данного вопроса облегчит наше понимание самого видения на дороге в Дамаск. Первая интерпретация, напрашивающаяся сама собою, связана с феноменологией переживания " сверхъестественного " : видение Савла было иррациональным, и говорит лишь о религиозной впечатлительности его натуры. Вероятно, еще в иудействе он усвоил ту истину, что Бог " обитает в неприступном свете " (1 Тим. 6: 16). Мистика Ветхого Завета знала явления такого " света " , дающего твари испытать не столько богосозерцание, сколько свою собственную ничтожность. " Покрыло небеса величие Его, и славою Его наполнилась земля. Блеск ее - как солнечный свет; от руки Его лучи, и здесь тайник Его силы... Он стал, и поколебал землю; воззрел, и в трепет привел народы " (Авв. 3: 3-4, 6). Нередко этот " свет " является как " огнь поядающий " (Втор. 4: 24; Евр. 12: 29). В гимне Деворы пламя, исходящее от лица Бога, столь сильно, что горы тают от него, как воск (Суд. 5: 5; сравн. Пс. 96: 5). |
| Мы не находимся под «стихиями» закона, порабощенные, как дети, но, достигши «мужа совершенна», питаемся твердою пищей, не влекущей к идолослужению. Закон прекрасен, как бы светильник, светящий в темном месте, но до того времени, пока не «озарит день». Теперь же воссияла «утренняя звезда в сердцах» ( 2Пет.1:19 ) наших, живая вода Богопознания покрыла моря народов, и все мы познали Господа. «Древнее прошло, теперь все новое» ( 2Кор.5:17 ). Действительно, божественный Апостол Павел говорит Петру, высшей главе Апостолов: «Если ты, будучи иудеем, живешь по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски?» ( Гал.2:14 ). И к галатам пишет: «Свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнить весь закон» ( Гал.5:3 ). XXII. Конечно, никогда «не ведая Бога», они служили «не по естеству сущим богам». Теперь же, познав Бога, лучше же: познанные Богом, как опять возвратимся «на немощные и худые стихии»( Гал. 4:9 )? Человек «видел Бога лицем к лицу, и сохранилась душа» ( Быт.32:30 ) его. Я созерцаю подобие Божие, как увидел Иаков 27 , хотя и иным образом. Ибо тот невещественными глазами ума видел невещественный [образ], предоткрывавший будущее, я же – то, что воспламеняет воспоминание о Явившемся во плоти. Тень от Апостолов, платки и полотенца отгоняли болезни, изгоняли демонов. И как же не будут прославляемы тень и изображение святых? Или удали поклонение всякому веществу, или не делай нововведений и не переноси в другое место вечных границ, которые положили твои отцы. XXIII. Они передали церковное законоположение не только через письмена, но и через некоторые незаписанные предания. Действительно, божественный Василий в двадцать седьмой главе из тридцати, написанных к Амфилохию 28 о Святом Духе, говорит буквально так: «Из сохраненных в Церкви догматов и учений одни мы имеем из записанного наставления, другие же приняты нами тайно – сообщенные нам из апостольского предания; каковые те и другие имеют одну и ту же силу в отношении к благочестию. |
| Подобное случилось с Галатами. Обрезание, наблюдение за днями, месяцами и годами все эти атрибуты еврейской религии увлекли их в привычную и понятную область плотских символов. Как смотрит на это апостол Павел? Отрицая в них присутствие христианского разума, он заключает свое обличительное увещание таким призывом: к свободе призваны вы, братья, только бы свобода ваша не была поводом ( φορμν) к угождению плоти; но любовью служите друг другу ( Гал.5:13 , Гал.3:1 ). И это после того, как образ действий Галатян назван возвращением на немощные стихии (4:9). Образ мышления Галатян осужден, потому что в нем инициатива ( φορρμ) передана плоти. Чтобы возвратиться к свободному от плотяности христианскому гносису, следует поработить себя любви или, что тоже, перейти в фазу пневматической жизни. Таким образом, плоть бичует человека, когда он усвояет ей самодовлеющее значение, и, заключая в таких случаях его мышление в полный тупик, заставляет возвратиться в интимные глубины своего духа, теоцентрировать свою жизнь, возлюбить Господа, что бы получить от Него познание и по инстинкту самосохранения утвердиться в любви ближнего своего, чтобы уничтожить инициативу своей плоти, которая ведет человеческую жизнь к саморазрушению ( Гал.5:15 ). Апостол знает состояние младенчествующего о Христе разума: я не мог говорить с вами, братия, как с духовными, но как с плотскими, как с младенцами во Христе. Я питал вас молоком, а не твердою пищей, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах, потому что вы еще плотские. И тотчас говорится о тяготении коринфян к человеческому авторитету, по причине чего разрывался союз любви самое существенное в жизни христианина ( 1Кор.3:14 ). У коринфян и язык плоти. Они не выходят из круга повседневных представлений, на которых лежит печать земных опытов. Они разделились на группы по вопросу о конкретном объединяющем центре. Между ними споры и разногласия. Очевидно, на помощь им пришла логика и, аргументируя в интересах плоти, тем самым обнаруживает свою плотяность, зависимость от тех данных, которые предоставлены в её распоряжение жизнью тела и природой? Когда подобною логикою начали осмысливать христианскую жизнь, получился отрицательный результат. |
| Так же и в благоденствии. «Принимающий вас (учеников Христовых) принимает Меня», – говорит Господь ( Мф. 10:40 ; Ин. 13:20 ); «Кто примет одно такое дитя во имя Моё, тот Меня принимает» ( Мф. 18:5 ). Поэтому-то Господь скажет: «Алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посеттили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне» ( Мф. 25:35–36 ), тем, которые «сделали это одному из братьев Моих (Христовых) меньших», потому что «сделали это Мне (Христу)» ( Мф. 25:40 ). Напротив, те, которые не сделали это «одному из меньших», не сделали и Христу ( Мф. 25:41–45 ). Подобных мест можно было легко привести много ещё. Но достаточно и приведённых для общего вывода, что страданияч и радости членов Церкви суть в то же время страдания и радости Церкви и Христа. Если только не хотим обратить это положение в пустую метафору, то неизбежно признание, что Христос, Церковь и верующие связаны реальным (а не нравственным только) единством. Напротив того, страдания Христа – в то же время страдания Церкви и членов её, равно как и прославление Христа – прославление Церкви с её членами. Эта идея с особою силою раскрыта в творениях аскетов и слишком общеизвестна, чтобы стоило подробно останавливаться на ней. Кто не знает, что верующий должен сораспинаться и соумирать Христу, чтобы с Ним же со-воскреснуть и сопрославиться? (Ср. 1:141). «Я ношу язвы Господа на теле моём», – пишет апостол Павел ( Гал. 6:17 ); «а я не желаю хвалиться, – заявляет он же, – разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, Которым для меня мир распят, и я для мира» ( Гал. 6:14 ); «я сораспялся Христу» ( Гал. 2:19 ); «неужели вы не знаете, – пишет он римлянам, – что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились?.. погребались с Ним крещением в смерть… мы умерли со Христом» ( Рим. 6:3, 4:8 ) и т. д. Поэтому Господь требует от каждого, хотящего идти за Ним, взять крест свой ( Мф. 10:38; 16:24 ) и быть готовым на самые тяжкие страдания и лишения ( Мф. 20:23, 26–28 ; Ин. 13:15:20 ), «носить в себе мёртвость Господа» ( 2Кор. 4:10 ; Рим. 6:6–8 ), чтобы, по мере умножения в нас страданий Христовых, умножалось Христом и наше утешение ( 2Кор. 1:5 ). «Если мы – тело Христово, – поучает св. Иоанн Златоуст 585 , – то неси крест, ибо и Он нёс; переноси заплевания, заушения, прободение гвоздьми: таково было Его тело, хотя оно было безгрешно». VI |
| Уже еврею запрещалось законом Моисея «враждовать на брата» своего даже и в сердце, «мстить и иметь злобу на сынов» своего народа; вместо этого, напротив, ему повелевалось любить ближнего, как самого себя ( Лев. 19:17–18 ), любить в том числе и врага своего: «Если найдешь вола врага твоего, или осла его, заблудившегося; приведи его к нему. Если увидишь осла врага твоего упавшим под ношею своею; то не оставляй его; развьючь вместе с ним» ( Исх. 23:4–5 ). Евреи обязаны были любить и врагов своих не по каким-либо эгоистическим мотивам, вроде, например, желания сохранить мир с врагом ради собственного душевного спокойствия (эпикурейская и стоическая атараксия), а в силу, конечно, того сознания, что все люди как происшедшие от одних прародителей и имеющие одного Создателя-Бога суть братья между собой, связанные общностью своей судьбы и проч. 941 Но что в данном случае вменялось ветхозаветным законом в обязанность еврею, того, разумеется, не мог отменить новозаветный закон: «люби ближнего твоего, как самого себя» ( Гал. 5:14 ); закон, гласящий: «Если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники?» ( Мф. 5:46–47 ). Отсюда понятно, почему основания, располагающие подзаконного человека любить даже врага, остаются и в христианстве, которое учит о едином Боге ( 1Тим. 2:5 ) всех – не иудеев только, но и язычников ( Рим. 3:29 ), о произведении Им всего рода человеческого «от одной крови» ( Деян. 17:26 ). Эти основания любви ко врагам в Новом Завете умножаются еще другими: Господь Иисус Христос, искупив всех людей от греха, проклятия и смерти ( Гал. 1:4 ; 1Ин. 4:9–10 ), соделал их «сынами Божиими по вере» в Него ( Гал. 3:26 ); все они отныне «члены друг другу» ( Еф. 4:25 ), братья и соучастники вечной жизни. Любовь христианина к врагу есть необходимое выражение его общего любовного настроения в отношении к ближнему, в силу которого (настроения) у него не должно быть различия между другом и врагом. |
| Это было нужно св. Иустину не только для доказательств своей причастности к классической литературной традиции, но прежде всего как удобное средство полемики с иудейством, с которым у христиан были существенно иные отношения, чем с язычниками. Христиан роднило с иудеями преклонение перед авторитетом Священного Писания, которое для тех и других было книгой Божественного откровения, хотя и понималось по-разному. Разговор христианина с иудеями непременно сводился к спору о смысле Писания, и для изображения такого спора как нельзя лучше подходила именно форма сократического диалога — инсценировка непредвзятого выяснения истины не враждебными, но и не во всем согласными сторонами. И св. Иустин остановил свой выбор именно на этом жанре. Завязкой дискуссии между со-беседниками его “Диалога” служит выпад Трифона против христиан за их пренебрежение к обрядам (гл. 11). Отвечая ему, христианин останавливал внимание на самом главном в Писании — на Завете Бога с человеком. Пространные цитаты из книг пророков Исаии и Иеремии напоминали об обещании Бога вступить с людьми в новый, второй Завет, который, в отличие от первого, будет жизнью сердца, а не выполнением внешнего ритуала (глл. 11—14). Для христианина срок второго Завета уже наступил: он явлен исторической Личностью Иисуса Христа. С этим смысловым центром истории, с пришествием Мессии в мир, соотнесено у св. Иустина все содержание библейских книг. Признать второй Завет уже наступившим означало подорвать авторитет первого, авторитет Моисеева закона. О драматизме возникавшей при этом для иудеев-христиан ситуации красноречиво свидетельствовали апостольские послания. Апостол Павел горячо настаивал на том, что “человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа” (Гал 2:16), закон же в свое время “был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры мы уже не под руководством детоводителя” (Гал 3:24—25), поэтому ветхозаветные обряды утратили свой прямой смысл, “ибо во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью” (Гал 5:6), и место закона вещественного занял закон духовный, “ибо не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве” (Рим 2:28—29). Опровергая Трифона, св. Иустин не только развивал апостольскую мысль о преходящем характере обрядов и сокровенном, символическом смысле библейских эпизодов[ 5 ], но и соотносил с Новым Заветом множество текстов пророков и Пятикнижия, христианизируя тем самым основной корпус библейского канона. В псалмах и у пророков он слышал прямые предсказания евангельских событий, отступая от принятых иудеями традиционных толкований[ 6 ]. Тот же параллелизм с Новым Заветом он усматривал в исторических реалиях и в регламентированных Моисеевым законом обычаях[ 7 ]. |
| 1Кор.16:1 и д. 2Кор.8:9 , Гал.2:10 ). Даже печальный случай, бывший в Антиохии, служит доказательством постоянного единомыслия между Петром и Павлом, которому (единомыслию) только однажды изменил первый по слабости духа. Петр до прибытия некоторых от Иакова ел вместе с язычниками, а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных ( Гал.2:12 ). За это слабодушие и укоряет его Павел, говоря: если ты, будучи иудеем, живешь по-язычески, а не по-иудейски то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски ( Гал.2:14 ). Из этих слов видно, что Петр прежде так же относился к язычникам, как и Павел, и только в данном случае, за который укоряет его Павел, из человеческой боязни пред иудейско-христианскою партией Иакова, в противоречие самому себе, избегал общения с христианами из язычников. Что в принципе Петр и Павел согласно смотрели на равные права в церкви христиан из иудеев и христиан из язычников, в этом убеждают нас Деян.11:4 , и д.; Деян.5:7 и д. Так утверждение Гольстена о враждебных отношениях ап. Павла к первым ученикам и о противоположности его евангелия евангелию последних лишено всякого научного основания и особенно исторического. Следовательно, и дальнейшие предположения Гольстена о намеренном или тенденциозном изменении иудейско-христианской традиции, чисто внутренних видений Христа в внешние явления в Евангелии от Матфея и точно также о тенденциозном превращении духовного явления Павлу в внешнее, по образцу Матвеевых явлений, в кн. Деяний Апостолов, не имеют никакого научного достоинства. Представляя все, указанные в объяснении Гольстена, факты первохристианской истории в их истинном, настоящем свете, мы получаем следующую картину: как Евангелие от Матфея, так и свидетельство Павла в 1Кор.15 равно говорят о внешне-чувственных явлениях воскресшего Христа; между ап. Павлом и первыми учениками Христа не было никакой вражды или розни; не было никакой существенной противоположности и между их учениями и не было никаких враждебно-противоположных партий – петринической и павлинической – в первохристианской церкви. |
|
|
