| “А нам Бог открыл ведение (о Нем) Духом Своим: ибо Дух все проницает, и глубины Божий… мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога: что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святого” (1 Кор. 2: 10–13). “Ты Христос, Сын Бога Живого”. И по слову Христа: “не плоть и кровь открыли ему (Петру) сие, но Отец, Сущий на небесах” (Мф. 16: 16–17). “Великая благочестия тайна: Бог явился во плоти, оправдал Себя в Духе, показал Себя ангелам, проповедан в народах, принят верою в мире, вознесся во славе” (1 Тим. 3: 16). И это есть естественный рост в Духе чрез пребывание в Божественной области хранением заповедей Христа. Ум вдруг схватывает познание и формулирует его в человеческих словах. Сие приходит, как вспышки молнии, при сердце, разжженном любовью. Это — та светоносная вечность, к которой все мы призваны (ср.: 1 Петр. 2: 9). Накопление в опыте Церкви подобных моментов озарения сознания нашего органически привело к сведению их воедино. Так появляется первая попытка систематизации живого богословия, произведенная святым Иоанном Дамаскином, мужем, богатым и своим собственным опытом. Срыв этого чудного восхождения к Богу в неисследимом богатстве высшего познания произведен, при упадке живого опыта, тенденцией подвергать данные Откровения критике нашего рассудка; склонением к “философии религии”. Последствие: схоластические суммы богословия, в которых опять-таки больше именно философии, чем Духа жизни. Действенно быть в Боге и с Богом дается или “детям” (Мф. 18: 3; 11: 25), или божественно безумствующим, подобно великому Павлу (см.: 1 Кор. 4: 8–10; 1: 20). Он писал о себе: “Но что было для меня преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все (вообще) почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего. Для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобресть Христа… чтобы познать Его и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его, чтобы достигнуть воскресения мертвых” (Фил. |
| В книге Деяний христианское учение иногда называется «словом» ( Деян.11:19 ), иногда «путем» ( Деян.9:2 ) 905 . Павел находит свое определение: «слово о кресте». В центре христианской проповеди стоит не фигура Христа как учителя нравственности и благочестия, а образ Христа, распятого на кресте. Именно вокруг этого образа формируется та новая религиозная традиция, главным символом которой становится крест. И не случайно крест оказывается в центре литургического воспоминания: этот символ как бы объемлет собой все глубинные смыслы, сокрытые в текстах молитв и песнопений. Слово «гроб» указывает на погребение Иисуса Христа. Для христианской традиции погребение – не просто одно из событий, последовавших за смертью Спасителя: погребению Христа придается глубокий богословский смысл, и оно воспринимается как один из важнейших этапов истории спасения. Человек был создан из праха земного ( Быт.2:7 ), и, когда он преступил заповедь Божию, он услышал о себе такой приговор: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься» ( Быт.3:19 ). Христос как человек возвратился в землю, чтобы вызволить человека из объятий смерти и воскресить его к жизни. В другом месте 906 мы говорили о том, что в первоначальной христианской проповеди акцент делался отнюдь не на нравственном учении Иисуса: апостолы говорили прежде всего о Его смерти и воскресении. Самая первая письменно зафиксированная христианская проповедь была произнесена Петром через пятьдесят дней после воскресения Христа. Проповедь сфокусирована исключительно на смерти и воскресении Христа: Мужи Израильские! выслушайте слова сии: Иисуса Назорея, Мужа, засвидетельствованного вам от Бога силами и чудесами и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас, как и сами знаете, Сего, по определенному совету и предведению Божию преданного, вы взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили; но Бог воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его ( Деян.2:22–24 ). |
| В Своих беседах Христос связывает последние события с воскресением тел и последующим Судом. Обращаясь к иудеям, между прочим Он говорит: Воля же пославшего Меня Отца есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день (Ин. 6,39). Это было убеждением иудеев, потому и сестра Лазаря Марфа на уверение Христа: воскреснет брат твой, ответила: Знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день (Ин. 11, 23–24). Как мы говорили прежде, воскресение мертвых связано с последующим Судом. Поэтому Христос говорил: Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день (Ин. 12, 48). Эсхатос связан и со временем до Второго пришествия Христова, когда Он придет, чтобы судить людей в конце времени, когда люди ожесточатся и зло достигнет своего апогея. Поэтому апостол Павел уверяет своего ученика Тимофея: Знай же, что в последние дни наступят времена тяжкие (2 Тим. 3,1). То же самое мнение подтверждает и апостол Петр, когда напоминает следующую истину: Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям (2 Пет. 3, 3). Следовательно, термин «эсхатология» используется для того, чтобы обозначить последние времена, конец времени, те времена, когда явится Христос, чтобы судить людей, а также все то, что будет предшествовать этому. Мы можем добавить, что эсхатология имеет отношение и к выходу души из тела, когда для людей тотчас начинается частный суд. Из этого краткого введения видно, что не так-то легко ограничить термин «эсхатология» лишь параметрами времени, потому что, согласно православному взгляду, прошедшее, настоящее и будущее мы воспринимаем как единство, потому что святые, являющиеся подлинными членами Церкви, переживают и прошедшее, и будущее как настоящее. Поэтому и представляется возможным говорить об эсхатологии во времени, потому что «эсхатос» – это все время в его целости. Время в православном восприятии Для лучшего понимания православной эсхатологии необходимо затронуть тему православного восприятия времени. Это поможет нам рассмотреть в полноте эту важную и злободневную тему. Не зря название этой главы – «эсхатология во времени». |
| Вот начинает проповедовать Её Сын, достигший возраста уже, когда Он вышел на проповедь для нашего спасения. Может быть, та слава, которая иногда окружала Христа во время проповеди, коснулась Её? Но мы видим, что некая жена, поражённая величием Спасителя и чудесами, которые Он совершал, восклицает: «Блаженно чрево, которое Тебя носило и сосцы, которые питали Тебя!» Она ублажает Божию Матерь, но Сама Божия Матерь остается для неё неведомой. Она не знает Её имени, иначе бы несомненно она сказала: «Блаженна Мария, Которая Тебя родила». Другие знают Её имя – это те близкие, которые жили с Нею, но они оставались в неведении о том, что Она принадлежала к царскому роду, и удивляясь чудесам и премудрости Спасителя, говорили: «Не плотников ли Он Сын и не Сын ли Он той Марии, Которая жила среди нас, Которая такая же простая, как и мы, откуда у Него такая премудрость и такая сила?» Может быть, слава Божией Матери должна была коснуться и открыться через непосредственное указание Её Сына, как обыкновенно и бывает, когда мы хотим прославить своих близких. Но мы видим, что напротив, Сам Христос Спаситель сокрывает славу Божией Матери. Когда к Нему пришли люди и сказали: «Вот Матерь Твоя и братья хотят Тебя видеть», то Он говорит, как бы не замечая этого вопроса: «Кто Моя матерь – тот, кто слушает слово Божие». А мы знаем, что не было на земле человека, более исполнившего волю Божию, более послушивающегося Христа Сына Божия, чем Его Пречистая Матерь. Мы видим, что Пресвятая Богородица является рядом со Своим Сыном не тогда, когда Он находится в некоторой славе, как это было на некоторое время, например, в приходе в Иерусалим. Не тогда, когда совершив чудеса, Он принимает благодарения от людей. Но Она преимущественно находится рядом с Ним тогда, когда Сам Он находится в уничижении. Она стоит у Креста Его, у Креста всей Его проповеди и у Креста Его распятия тогда, когда и народ, и ближайшие ученики и все удалились от Него. Вот воскрес Её Божественный Сын, и слава Воскресения начинает распространяться по всему миру. Но мы в Евангелии не находим ни одного слова о том, когда же Божия Матерь узнала о воскресении. И лишь церковное предание, в своих священных песнопениях, говорит нам о том, что первый к Ней явился ангел для того, чтобы сказать о воскресении Её Сына. Даже Священное Писание покрывает смирением то, что слагала в Своём сердце Пресвятая Богородица. |
| Девица ответила ему: «Ты человек, не ведающий истинного Бога, и не можешь лицезреть Ангела Божия, пока не очистишься от скверны своего неверия». Когда Валериан крестился, то увидел Ангела в ослепительном свете и неописуемой красоте. Точно так же и Тивуртий, брат Валериана, крестившись и переменив свою жизнь, то есть оставив нечистоту и стяжав чистоту, созерцал святых Ангелов и беседовал с ними. [А] равно и Максим, подъявший страдания вместе с ними, когда сии два брата были обезглавлены, зарекся великой клятвой пред палачами и вокруг стоящим народом, говоря: «Вижу я Божиих Ангелов, светлых, как солнце, вземлющих души из телес мучеников, словно прекрасных дев выводя их из брачного чертога и с великой славой вознося на небеса». Но то, что лицезрел он, не видели и не могли видеть неверующие и нечистые. Созерцание Да созерцаю [досто]чудное сотворение (Быт. гл. 2), а именно: 1) как Бог насадил райский сад в Едеме на востоке и поместил там человека; 2) как произрастил Бог в раю деревья, приятные на вид и хорошие для пищи; 3) как привел Бог к человеку всех животных, и человек нарек им имена. Проповедь о том, что составляет единство верных Один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех. Еф. 4,5–6 Вот важная и весьма [значимая, а к тому же] и предельно ясная причина того, почему мы, христиане, должны сохранять единство Духа в союзе мира ( Еф. 4:3 ) и быть одним телом и одним духом . Ибо один у нас Господь Иисус Христос, наш Создатель и Искупитель, дарующий нам воскресение. Не существует двух истинных христов – и потому не может быть среди нас раздвоения. Одна и та же кровь пролита с креста за всех нас, равно как и одни и те же уста молились за всех нас в Гефсимании. Содержим мы одну веру в Божественную Троицу, нераздельную и животворящую, Отца и Сына и Святого Духа, [в] едино существо и три Ипостаси: в Отца нерожденного, в Сына рожденного и в Духа, от Отца исходящего. Одно у нас крещение во имя Отца и Сына и Святаго Духа, крещение троекратным погружением в воду – в смерть греху и диаволу и в воскресение и жизнь с Владыкой Христом. |
| Догматическая часть бессды заканчивается теми же словами, с которых она началась: «Не могу Я Сам по Себе творить ничего». Всё, что делает Сын, совершается Им в единении с Отцом. «Как слышу, сужу, – продолжает Иисус, – и суд Мой праведен, потому что не ищу воли Моей, но воли Пославшего Меня» (5:30). В данном случае «суд» – это та нравственная оценка, которую Он даёт Своим современникам. Она верна потому, что принадлежит Пославшему Его Отцу. Всё, что Иисус далее скажет об иудеях, – правда, возвещаемая им Богом. Дважды в рассматриваемом отрывке 5:19 – 30 говорится о том, что Отец передал Сыну власть жизни и суда. После первого указания говорится о том, как эта власть проявляется в настоящем, а после второго – как она осуществится в будущем. 5:21 – 22 «Ибо как Отец Воздвигает мертвых и животворит, так Сын, кого хочет, животворит. Ибо, и Отец не судит никого, но суд весь дал Сыну». 5:26 – 27 «Ибо как Отец имеет и жизнь в Самом Себе, так дал Он и Сыну иметь жизнь в Самом Себе и дал Ему власть суд творить, потому что Он – сын человека». 5:24 – 25 «Слово Мое слушающий и верящий Пославшему Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел из смерти в жизнь... приходит час, и теперь есть, когда мертвые услышат голос Сына Божия, и услышавшие оживут». 5:28–29 «Приходит час, когда все, находящиеся в могилах услышат голос Его, и выйдут: сотворившие благое – в воскресение жизни, сделавшие злое – в воскресение суда». Свидетельства о Сыне Для того чтобы убедить иудеев в истинности всего сказанного о себе, Иисус говорит, что, если бы Он Сам утверждал о себе нечто и никто не мог бы подтвердить правильность Его слов, они могли бы сомневаться в услышанном. Но есть Свидетель, истинность которого не может быть оспорена. Этим «Другим», Свидетелем, является Бог ( Кирилл Александрийский 78 , Августин, Беда Достопочтенный ), который подтверждает прерогативы Сына через Иоанна Крестителя, чудеса, совершаемые Им, и тексты Писаний. Иоанн Креститель, к которому посылали иудеи, объявил им, что Иисус – «Сын Божий» (1:34). А затем вновь подтвердил эту истину: «Я не Христос, но я послан перед Ним» (3:28). Сам Иоанн хотя и «не был Светом» (1:8), но был «светильником» 79 , светившим недолгое время. И люди бывшие до этого во тьме мира, смогли возликовать при свете его» (5:35). Впрочем, как Бог, Иисус не нуждается в человеческом свидетельстве, но напомнил о нём иудеям, чтобы они уверовали и были спасены. |
| Ибо любил Иисус Марфу, и сестру её Марию, и Лазаря. И вот, услышав, что Лазарь болен, Он оставался на прежнем месте два дня, после же сего сказал ученикам Своим: «Пойдем вновь в Иудею». Говорят Ему ученики: «Рабби, ныне иудеи стремились побить Тебя камнями, и Ты вновь идешь туда?» Иисус ответил: «Разве не двенадцать часов в дне? Если кто пойдет днем, тот не споткнется, ибо видит свет мира сего. Если же кто пойдет ночью, тот споткнется, ибо света нет в нем». Рек сие и затем сказал им: «Лазарь, друг наш, спит, но Я иду, чтобы поднять его ото сна». Тогда сказали ученики Его: «Господи, если спит, здоров будет». Иисус же говорил о смерти его, а они думали, что об обычном сне говорит Он. Потому Иисус сказал им явно: «Лазарь мертв, и ради вас, ибо вы уверуете, радуюсь Я, что мы не были там. Но идем к нему». Тогда сказал Фома, называемый Близнец, соученикам: «Пойдем и мы, и умрем с Ним». И вот, пришел Иисус и оказалось, что Лазарь уже четыре дня лежит в гробнице. Вифания же была недалеко от Иерусалима, стадиях в пятнадцати. И многие из иудеев пришли к Марфе и Марии, чтобы утешить их о брате их. И вот Марфа, услышав, что Иисус пришел, вышла навстречу Ему. Мария же сидела дома. Тогда сказала Марфа Иисусу: «Господи, если бы Ты был здесь, брат мой не умер бы, но и ныне знаю, что о чем ни попросишь Ты у Бога, даст Тебе Бог». Говорит ей Иисус: «Воскреснет брат твой». Говорит Ему Марфа: «Знаю, что воскреснет в воскресение в последний день». Сказал ей Иисус: «Я есмь Воскресение и Жизнь. Кто верит в Меня, даже если и умрет, будет жить. И всякий, кто живет и верит в Меня, не умрет вовеки. Веришь ты сему?» Она рекла Ему: «Да, Господи, я уверовала, что Ты Христос, Сын Бога живого, пришедший в мир сей». И, сказав сие, она ушла и шепотом позвала Марию, сестру свою, говоря: «Учитель здесь и зовет тебя». Та, услышав, тотчас вскочила и пришла к Нему, ибо не входил ещё Иисус в укрепление, но был по-прежнему на месте том, где встретила Его Марфа. Иудеи же, бывшие с ней в доме и утешавшие её, увидев, что Мария быстро вскочила и вышла, последовали за ней, говоря: «К гробнице идет она, чтобы рыдать там». |
| Индивидуальность не упраздняется, но раскроется во всей полноте, притом не только души, но и тела. 283 «Духовное тело» есть нерукотворная икона духа, не в том виде, как он себя ныне осуществляет, но как он замыслен и сотворен Богом. Конечно, и в данном случае необходимо включить действие синергизма: наше воскресшее тело, как и вся наша жизнь есть равнодействующая свободного человеческого творчества и благодати. Своей жизнью человек в известной мере творит и свое тело, которое в воскресении облекается славой и бессмертием от Господа. Сюда относятся слова ап. Павла «строит ли кто на этом основании (которое есть Иисус Христос) из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, – каждого дело обнаружится, ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строит, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон: впрочем, сам спасется, но так, как бы из огня» ( 1Кор. 3, 12–15 ). Синергически наше «строение» входит в тело воскресения, в соответствии своему материалу и качеству, или же оно, сгорая, обращается в ничто, и тогда слава воскресения дается Богом, но без участия человека, даже вопреки ему: «спасется как бы из огня». Однако все получат эту божественную славу телесного воскресения, хотя и по разному. «Ибо знаем, что когда земной наш дом, эта храмина, разрушится, мы имеем жилище от Бога на небесах, дом нерукотворенный, вечный» (2 Kop. 5, 1), «только бы нам и одетым не оказаться нагими» (3). Здесь выражается та же мысль о различном восприятии дара Божья, нерукотворенного, вечного, однако и при наличии коего можно остаться «нагим». И эта же общая мысль об облечении в славу воскресающих телес при воскресении со всей силой выражена тем же апостолом в 1 Kop. 15, содержащей нарочитое богословие воскресения: «сеется в тлении, восстает в нетлении. Сеется в уничижении, восстает в славе. Сеется в немощи, восстает в силе. Сеется тело душевное, восстает тело духовное (42–4). «Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное. |
| Итак, видно, что было некогда и может еще быть на земле нетление. Но вместе с тем видно и то, что источник этого чрезвычайного явления давно иссяк. Укажет ли нам его певец Воскресения? Приидите, - говорит он, — пием новое питие - Христа, одождившего из гроба источник нетления. Мы возвращаемся, таким образом, опять к боговместимой пещере Воскресения. В ней, то есть в совершившемся в ней событии, и заключается новый источник нетления. В ней Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец… для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком ( Ин. 10; 11, 10 ) Жизнь, которая начинается и оканчивается дыханием человека, носится то возрастающим, то умаляющимся телом, слагается вся из противоположностей, беспрерывно одна другую сменяющих и одна с другой враждующих, очевидно, не есть истинная жизнь души человеческой. Эта жизнь, существующая во времени и на время, называется временной. Живя ею, душа постоянно трудится для другой, истинной жизни — вечной, которой та составляет только малую долю, начало, наглядное Выражение, частный и случайный образ. Эту вечную жизнь, выходящую за пределы земной жизни и — после падения человека — не управляемую более ее собственными слабыми силами, пришел на землю даровать человечеству Сын Божий. К этому потоку жизни, льющемуся из живоносного гроба, приглашает нас и священнопевец. Пророчески говорил о ней многократно Господь наш Иисус Христос. Но здесь, братия, готово повториться то же, что было в Капернауме. Многие из учеников Его, слыша то, говорили: Какие странные слова! кто может это слушать? ( Ин.6:60 .) Где же жизнь вечная”? Как же не умрет во веки? Спрашивает и теперь робкая мысль ученика Христова. Напротив, никто из веровавших в Него, соблюдающих слово Его, ядших Плоть и Кровь Его не остался жив, все померли, помирают и помрут несомненно. Поспешим пресечь тягостное недоумение Господним словом: Это ли соблазняет вас? Что ж, если увидите Сына Человеческого восходящего туда, где был прежде? ( Ин.6:61-62 .) Что тогда? Остается досказать. Тогда, — отвечает колеблющаяся между опытом и словом Божиим мысль, — Сына Человеческого надобно будет признать Сыном Божиим и Богом, Которого слово не может быть ложно. Что же далее? Не видели ли мы Его в самом деле восходящим туда, где был прежде? Отчего же и после вознесения Его на небо продолжается прежний порядок тления и смерти между людьми как верующими, так и не верующими? |
| Мы входим снова в храм. Мы уже знаем теперь тайну смерти Христовой, как умерщвления смерти. Ад разрушается, ад трепещет. Но теперь в службу вступает новая, последняя тема —воскресения. Разрушена смерть, и раздается пророчество о новой жизни, о восстановлении, о воскресении, о возвращении жизни. Суббота — день седьмой — завершает собой всю историю спасения, как разрушения силы зла. Но за субботой наступит новый день нового творения —день первый. Тема воскресения начинается с прокимна: «Воскресни, Господи, помози нам и избави нас…» И читается 37 глава книги пророка Иезекииля, это удивительное пророчество о костях. Их было бесконечно много, и были они «сухи зело». Это смерть, торжествующая в мире, в котором все приговорено к смерти, это человечество, обреченное на смерть. Но Бог говорит пророку, что эта обреченность не есть последняя судьба человечества. Сухие кости услышат слово Господне. Мертвые оживут. «Так говорит Господь Бог: от четырех ветров приди дух, и дохни на этих убитых, и они оживут…» — «Вот, Я открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших… и вложу в вас дух Мой, и оживете…». И снова, во втором прокимне тот же призыв, та же мольба: «Воскресни, Господи, Боже мой, да вознесется рука Твоя, не забуди убогих Твоих до конца…» Но как же это случится? На этот вопрос отвечает второе чтение — из посланий к Коринфянам и к Галатам Апостола Павла (1 Кор. 5:6–8; Гал. 3:13–14). Малая закваска квасит все тесто. Христос — наша Пасха — есть закваска воскресения всех. Как Его смерть разрушает силу смерти всех, так и Его воскресение — залог воскресения всех. Крещенные в Его смерть, мы соединяемся с Его жизнью, мы получаем Его Духа, мы — тело Его, имеем пищу бессмертия… Его воскресение воскресит нас. И уже совсем по-пасхальному звучат стихи аллилуария: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его… Яко исчезает дым, да исчезнут…» Пророчества закончены. Но это еще только пророчество. Мы еще в Великой Субботе, у живоносного гроба, и нам нужно прожить весь этот день, прежде чем в пасхальной ночи мы услышим: «Христос воскресе». |
|
|
