| Заседания Общества были как частные, так и публичные – и те и другие должны происходить не менее трёх раз в год. Частное собрание происходило за три недели до публичного: на нём устанавливалось, какие работы должны быть представлены к публичному заседанию. Сочинения членов подлежали цензуре учителей, предмета, которых касалось рассуждение, и не должны были заключать ничего противного религии, нравственности и правительству. Ученик, который прочитал бы вычеркнутые места, исключался из членов Общества, впрочем, с правом быть избранным на следующий год; обстановка заседаний была такая: «По прочтении реферата в заседании, председатель спрашивал, не желает ли кто возражать. По окончании всех рефератов присутствующие учителя решали посредством тайной подачи голосов, какой из них признается наилучшим. Такой реферат записывался дословно в протокол для напечатания, в проектируемом в Кременце для издания журнале и мог быть вторично прочитан на публичном акте» (Владим.-Буд., стр. 67). Аналогичное общество возникает в начале 1819 г. и при Харьковском университете – «Общество студентов любителей отечественной словесности», устраивавшее еженедельные собрания под председательством студента А. Склабовского (впоследствии был профессором Харьковского университета) и под руководством профессоров (Сух., стр. 123). Членов в Обществе было восемь, и при этом составе оно выпустило первый том своих «трудов», где помещались проза, стихи и нравственно-назидательные статьи и переводы; несколько времени спустя при том же университете организовалось студенческое сотоварищество любителей науки, которые составили свой философский факультет. Начало указанных обществ надо видеть в литературных работах студентов Харьковского университета, которые начались ещё несколько лет ранее учреждения этих обществ, а именно с 1805 г., когда студенты-любители отечественной словесности стали впервые печатать свои литературные труды. Инициатива в этом деле принадлежит нескольким профессорам, которые, с целью познакомить общество с наукой, стали издавать периодические издания и заводить при университетах литературные собрания (Булич. |
| Можно с одинаковым нравом и отрицать и принимать это мнение, а потому вопрос об этом должен быть оставлен пока открытым. Но относительно некоторых слов и бесед, в прежних изданиях приписываемых Астерию Амасийскому , теперь уже с уверенностью можно сказать, что они ему не принадлежат. Это прежде всего – гомилия на четвертый псалом. Впервые она была издана Savilli’eм между творениями Златоуста 282 . Как беседа Астерия Амасийского , она является только у Cotellier " a 283 , а за ним и у Миня 284 , хотя текста ее мы ни здесь, ни там не найдем. „Но нельзя почти сомневаться, говорит Ceillier, что эта беседа на псалом четвертый – та же самая, которую Евсевий Кесарийский 285 цитировал под именем Астерия Арианина» 286 . Действительно, сравнение того, что Евсевий рассказывает об этой речи Астерия Арианина, с тем небольшим анонимным expositio Psalm. VI , которое сохранилось у Montfaucont 287 , дает очень ничтожное различие, что, по мнению Ceillier, могло произойти только от переписчика. С такою же решительностью приписывают эту беседу Астерию Арианину, а не Амасийскому епископу, и историки антиохийской школы – Hergenröther 288 и Kihn 289 . Несправедливо также приписывают Астерию Амасийскому и гомилии „о трех искушениях Христа». Сначала она была издана между произведениями Златоуста 290 , потом приписали ее Астерию, еп. Амасийскому 291 . Но в настоящее время признано, что она принадлежит Несторию 292 . Кроме того, иногда Астерию Амасийскому ложно приписывались две речи на слова св. Писания – „Сотворим человека». В действительности они принадлежат Василию Великому 293 . Трактат „об образе и подобии божием» – также не подлинен и Амасийскому епископу не принадлежит 294 . „Десять силлогизмов против Манихеев» взяты из речи Дидима Слепца против Манихеев, как думает Feszler, и приписывать их Астерию поэтому нельзя 295 . И, наконец, „Письмо к Евагрию» принадлежит Григорию Богослову , а не Астерию Амасийскому 296 . 193 Ср. Acta Sanctorum, September, t. V, p. 293.: Сергиа. Арх. Владим. Полный Месяцелов Востока, т. II, стр. 301–302. 292 Mercator, t. I, p. 83. Tillemont, cit. op. t. X, p. 414; t. XV, p. 749. Ceillier, cit. op. t. VI, p. 309. Читать далее Источник: Св. Астерий Амасийский : Его жизнь и проповедн. деятельность/Архим. Модест. - Москва : печатня А.И. Снегиревой, 1911. - IV, 151 с. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Купец ловец. Купишь ордаш, даром денежки отдашь. Купилы-то притупели. 80 Курица, и та пьет. Куриц под осень считают. Курице не быть петухом, а бабе мужиком. Кус деньга, кус и гривна (ср. Р. Н. П. К-695). К бережливому и Бог пристает (Валдайск.). 85 К завтрему хлеба оставляй, а дела не покидай. К мокрому теленку всё мухи льнут. К обедни ходят по звону, а в гости по зову. К пиру едется и слово молвится. Л 1 Лапти плесть, однова в день есть. Ласки в глазки. Легко берется, да не так-то легко отдается. Легко воровать, как семеро норовят. 5 Легче брать, чем отдать. Лены Алене, огурцы Константину. Лизав медок, заглянешь и в гробок. Лиха беда начало. Лихого глаза и чад неймет. 10 Лихо думаешь, Богу не молись. Лихо помнится, а добро век не забывается (Арх. и Шенкур.). Лишний раз поклониться, голова не отвалится. Ложка едоком, а лошадь ездоком. Лошадь пой, корми, как сына; берегись, как вора. 15 Лукавый путает (попутал). Лучше жить в зависти, чем в жалости. Лучше в чужую голову, чем в свою. Лучше есть на своей земле костью лечи, нежели на чужой славну быти. Лучше есть хлеб с водою, чем калач с бедою (ср. Р. Н. П. Л-219). 20 Лень мужа портит, а встань кормит. Лень перекатная: палец об палец не ударит. Лес о дереве не (плачет) тужит. Лето и зиму язык один. Летом ведро воды ложка грязи, осенью ложка воды ведро грязи. 25 Люби жену, как душу; тряси ее, как грушу. Любимцы ловцы, Даниловцы не выдавцы, Романовцы схорони концы. Люби ссору, люби и мир. Любо смейся, не любо плачь. Люблю, как душу, а трясу, как грушу. 30 Любо брюху, что каши много. Люди ссорятся, в воеводы кормятся. М 1 Мазырь, как пузырь: кругом вода, а в средине беда. Маленький домок, теплый уголок, средненький умок век проживешь. Майская роса лучше овса. Мастер мастеру не указ. 5 Матушка наша, гречишная каша, не перцу чета, не порвет живота. Мать сыра земля! говорить нельзя. Махни, махни! недалеко до Балахны. Медведь-то новый, а поводник-то старый. Медовые уста отворяют железные ворота (Владим.). 10 Мертвого от церкви не носят. |
| Он же, господин бригадир, поступив чрез меру горячо, дале поступал, лошадь под ним убили, и его в неволю взяли, другие ретировались в город, наши потеряли 100 человек, а неприятеля многое число пропало, и шанцы неприятельские вырублены; мы же от посту нашего ни малой пяди не отступили, но непрестанно пушечною стрельбою чрез многие часы неприятеля утесняли, что ныне гораздо усмирился и уже другой день мало какой промысл над городом чинит. Вчерашнего дня легкая наша партия, перебрався на другую сторону (Ворсклы), лошадей неприятельских около 1000 загнали, и другая партия ныне около 100 лошадей и людей генерала Круза забрали. Мы повседневно чинили здесь неприятелю диверсию, но желаю к тому скорого к нам прибытия вашей милости; то истинно и паче лучшего счастия надеемся, ибо ко всему знатная прибудет резолюция; баталии давать елико можно оберегаемся, а понеже неприятель со всею силою против нас собрался, и я по вашему указу послал к Шереметеву, чтоб, оставя Волконского с тремя полками при гетмане, к нам поспешал, також Долгорукому (Вас. Владим.) вместо Каменного Затона велел сюда идти». 28 мая Меншиков писал: «Прошлой ночи мы заложили последний шанец к самым неприятельским по самую реку апрошам. Полтавская крепость в зело доброй содержит себя дефензии, и никакого ущерба от действа неприятельского еще не обретается». 27 мая Петр выехал из Азова в армию к Полтаве через степь на Харьков и отсюда писал Меншикову 31 мая: «Я сего часу сюды прибыл и как возможно поспешать буду, однако понеже в нужном деле и час потерять нужной бывает худо, для того, ежели что надлежит нужно, и не дожидаясь меня, с помощию божиею, делайте». Но Меншиков дожидался. 4 июня приехал Петр к армии и 7 числа писал Апраксину: «Получили мы от вас еще письмо и пункты, но ныне вскоре ответствовать не можем, понеже сошлися близко с соседьми и, с помощию божиею, будем конечно в сем месяце главное дело с оными иметь». Наконец Петр не отступал, наконец он стал говорить о необходимости «главного дела» с шведами, с Карлом XII! Только небольшая река отделяла его от нарвских победителей. |
| Епископ Феоктист говорит тогда: «се уже солнце заходит: заутра похороним». Но здесь случилось чудо: солнце стало на одном месте и дождалось, пока «сравняли камень и вложили князя в могилу». Памятн. Древн. Писм. XCVIII, 17, 26. Н. С. Тихонравов ставит это воззрение в связь с мифическим представлением пути «солнечной дороги» к месту блаженства и объясняет его так: «умершему легче было проникнуть в страну солнца, когда оно стояло еще высоко, когда с него не был еще снят венец, когда оно царствовало над враждебными существами, пытавшимися прерыскать. ему путь» (Сочинения, 1 т., 195). Возможно также, что боязнь хоронить мертвецов после солнечного захода, стояла в связи с обычаем не выносить ничего из дома в такое время. Обычай запрещался церковью и назывался еретическим. «Суть убо веции в христианех, иже еретическая дела држаще, и егда будет по заходу солнца не дают ничто же от дому своего ни огв ни сосуд никаков». Срезневский, Материалы для словаря, стр. 832. Свед. и Зам. XLI – LXXX. 314–315; ср. Прав. Соб. 1861, 1, 339. Встречается такой исповедной вопрос женам и девицам: «или о захождении солнца не дава чего из дому». Алмазов, III, 167. 279 У Кирика есть также статья, описывающая тогдашний семейный строй русских христиан: 69, 70, 92 и 93. 280 Вопрос o том в какой степени древнерусские епитимейники отражали жизнь народа, и потом, в какой степени они принадлежат русским авторам, очень слабо разработан в нашей литературе. Проф. E. Петухов такого мнения по этому вопросу. Древнерусские требники отразили издавна установленную норму нравственных пороков, не почерпая новых из жизни и не выпуская из греческих оригиналов тех, которые отжили свое время. Даже в самых полных текстах перечисления грехов нет ничего нового, созданного на русской почве. (Серапион, еп. владим., русский проповедник XIII в., 47–48). Другого взгляда по этому вопросу держался Н. С. Тихонравов. Он посвящал епитимейникам целый курс, рассматривая их, как источник для истории образованности, нравов и общественного развития древней Руси (Его биография в 1 т. |
| Тут Феофан начал опять говорить о важности присяги; в толпе шляхетства послышались вздохи и восклицания, что присяга дело страшное. Феофан настаивал, чтоб форма присяги прежде всего была прочтена всем вслух с амвона. Князь Дмитрий Голицын возражал ему, но другие верховники, боясь смуты, согласились. Новую форму присяги прочли: в ней хотя некоторые прежние выражения, означавшие самодержавие, и были исключены, однако не было и выражений, которые бы означали новую форму правления, и, главное, не было упомянуто о правах Верховного тайного совета и о подтвержденных императрицею условиях; существенная перемена состояла в том, что присягали государыне и отечеству: поэтому присутствовавшие, рассудив, что новая форма не приносит верховникам никакой пользы, решились принять ее и присягнули. Говорят, была попытка заставить присягнуть государыне и Верховному совету; такую форму присяги попытался было предложить фельдмаршал князь Василий Владим. Долгорукий Преображенскому полку, но получил ответ, что если он будет настаивать на этом, то ему ноги переломают. Феофан здесь указывал на гонение, претерпенное Анною от Меншикова, «неблагодарного раба и весьма безбожного злодея», но он старался внушить, что Анна и теперь терпит страх, тесноту и неслыханное гонение от неблагодарных рабов и весьма безбожных злодеев; люди, действовавшие по мысли Феофана, духовенство били на чувство преданности к царской особе и возбуждали сострадание к печальному положению государыни, которая находится в неволе: князь Василий Лукич Долгорукий поместился во дворце, и никому нельзя было приблизиться к императрице без его позволения; даже сестры ее могли говорить с нею только в его присутствии. «Смотрите, – говорили, – она никуда не показывается, народ не видит ее, не встречает радостными криками; князь Василий Лукич стережет ее, как дракон; неизвестно, жива ли она, и если жива, то насилу дышит». «Сими сим подобная, когда везде говорено, другой компании (противной верховникам) ревность жесточае воспламенялась; видать было на многих, что нечто весьма страшное умышляют», – рассказывает сам Феофан. |
| «Вышла в садик, помолилась, Горсть земли набрала И на крест ее в мешочке Крепко навязала. «Не вернусь»! проговорила: Далеко умру я,– И чужие закопают В землю мне чужую; А своя щепотка эта Надо мною ляжет И про долю и про горе Добрым людям скажет» 986 . Землю, как предмет священный, человек может оскорбить и осквернить, как живому существу, может причинить ей боль. Есть легенда, «что когда землю начали впервые пахать, то она была живая и сильно кричала от боли, а борозды от плуга наполнились кровью. Но явился Бог и сказал земле: «не плачь и не пускай крови, ты будешь кормит людей, но ты же и съешь их всех». С тех пор земля утешилась и больше не кричит и крови не пускает» 987 . Такое представление шло, вероятно, из того далекого времени, когда человечество только начало переходить от кочевого образа жизни к земледельческому. Человек, не довольствуясь тем, что получал от земли в готовом, естественном виде, стал управлять ее производительными силами, и это показалось ему самому насилием над землею. По народным воззрениям, грешно даже попирать землю ногами, бросать ее горстью, плевать на нее и т. д. 988 . «Не бей землю, говорят словаки, не даст тебе хлеба» 989 . Во время засухи в Александровском уезде Владим. губ. пришлось разбивать комья земли на пашне, но некоторые крестьяне не решались делать этого, боясь греха. В древнерусских епитимейниках упоминается странный грех «мужей и отроков» – лежать на земле ниц или на чреве. «Грех есть легче мужницы на чреви на земли, опитемии 12 дней, поклон 60 на день» 990 . «Легши ниц, три дни поста». В одном перечне человеческих грехов указан такой: «ничему спати на земли» 991 . Интересно, что такое оскорбление земле-матери приравнивалось к обиде родителям: «Аще отцу или матери лаял или бил или, на земле лежа ниц, как на жене играл, 15 дни» (епитимия) 992 . Оскорбляет землю сквернословие. Древний проповедник, восставая против этого порока, говорит, что скверным словом оскорбляется Матерь Божия, другая мать, родная всякому человеку, и «третия мати – земля, от неяже кормимся, и питаемся, и одеваемся, и тмы благих приемлем, по Божию повелению к нейже паки возвращаемся, иже есть погребение» 993 .– По воззрению древнего летописца, земля оскверняется ложными верами и человеческими жертвоприношениями 994 . |
| В.В. Виноградов Зря ЗРЯ Наречие зря в значении «наобум, напрасно» носит яркую печать разговорно-фамильярного стиля. Оно своей экспрессивностью выдает свою устно-демократическую природу. В русский литературный язык из народных говоров наречие зря проникло не ранее 30-х годов XIX b. Оно еще не отмечено в словаре 1847 г. Но в «Опыте областного словаря» 1852 г. находим: «зря, нар. Необдуманно, без соображения, по-пустому, напрасно. Он делает все зря. Зря деньги тратить. На него зря насказали. Он зря чертит бумагу. Владим. Муром. Нижегор. Пенз. Наровч. Нижнелом. Саран. Сарат. Симб.» (Опыт обл. влкр. сл., 1, с. 71). Гоголь вносит слово зря в свою записную книжку как народно-областное выражение (Гоголь 1889–1896, 6, с. 469). В словаре Даля круг производных от этого слова расширяется: Зряхово или зря нар. назря; наобум, как ни попало, как глянул или глянулось, бестолково, опрометчиво, без цели и надобности. Этому ремеслу зря не учатся, нужно терпенье и старанье. Он все зря мотает. Зря делом не управишь. Это все зря наврали. Зря, что головою в копну. Слепой хоть ощупью, да бродит, а зря и зрячий спотыкается. Ходит зря, спустя рукава, а подбирает, как рыло утирает. Зрятина, зрячина ж. вздор, бессмыслица, пустяки, околесица.// Всячина, что ни попало. Он несет зрятину. Его лечили зрятиной, кто во что горазд» (см. сл. Даля 1880, 1, с. 694–695). В Куйбышевск. обл.: з " р " а – «з " р»а хороша лошът» – «очень " » 136 . Ср. в «Дневнике» А. В. Никитенко (под 28 дек. 1838 г.): «Он [Строев. – В. В.] долго жил в Париже и, кажется, не принадлежит к числу тех отчизнолюбцев, которые зря громят запад и все, что не отзывает родной поэзией кнута и штыка» (Русск. старина, 1889, октябрь, с. 104). В повести И. С. Тургенева «Бригадир» в речи дворового: «Ну и после, до самой ее кончины, он у ней жил, и, сказывают, помыкала же она им – бригадиром-то – зря; пешком из Москвы в деревню посылала, ей-богу за оброком, значит». У Тургенева же в повести «Степной король Лир»: «И дочери – ничего. Бегают, зря... голосят... Что толку?». Публикуется впервые по рукописи на одном листке ветхой бумаги. В архиве сохранились также два листка с выписками из сочинений Тургенева и из статьи В. А. Малаховского. Эти цитаты включены в текст заметки при ее подготовке к публикации. – В. П. 136 См. Малаховский В. А. Говоры Новобуянского р-на Куйбышевской области//Уч. зап. Куйбышевск. пед. ин-та. 1942, вып. 5. С. 67. Читать далее Источник: История слов : Ок.1500 слов и выражений и более 5000 слов, с ними связ./В. В. Виноградов; Рос. акад. наук. Отд-ние лит. и яз. Науч. совет " Рус. яз. " . Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова. - М., 1999. - 1138 с. ISBN 5-88744-033-3 Поделиться ссылкой на выделенное |
| А ныне... позором покрылась наша родина и невольно припоминается слово древнего церковного витии, рисовавшего картину злого татарского ига: «Кровь и отец и братий наших, аки вода многа, землю напои; воевод наших крепость исчезе; храбрыи наши, страха напольшеся, бежаша; множайша же братия и чада наша в плен ведени быша; величество наше смирися, красота наша погибе, богатство наше инии наследоваша, земля наша иноплеменником достояние бысть. В поношение быхом живущим в скрай земли нашея, в посмех быхом врагом нашим..» (сл. Серапиона Владим., XIII в.). С какой поистине изумительной точностью повторились в наши дни ужасы древнего русского лихолетья! Поистине, и днесь, как и прежде, за неверствие наше, за необузданное своеволие сынов века сего, забывших совершенно святой, христианский долг любви к родине, – «разгневася яростию Господь на люди своя и омерзи достояние свое: и предает ны в руки врагов наших, да возобладают нами ненавидящие нас» ( Псал. 105, 40–41 ). Где же спасение от гибели? У кого и в чем искать избавления от бед и напастей? Исстрадавшиеся сыны родины нашей готовы даже малодушно кинуться в объятия врагов ее, дабы искать среди них и под их властию успокоения жизни общественной, прекращения ее ужасов. Горе той власти, которая довела русских людей до такого отчаяния! Но не здесь наше спасение, не от врагов надо ждать избавления; им только приятны все наши нестроения и раздоры, они только и стремились к тому, чтобы посеять в нашей жизни семена вражды и междоусобий внутренних, дабы обессилить воинство наше и тем сокрушить могущество русской земли. Нет, не туда, не во вражеский стан устремляйте взоры свои, все жаждущие мира и спокойствия для нашей отчизны. «Внегда скорбети нам, Господа призовем» ( Псал. 17, 7 ). Только «Бог нам прибежище и сила, помощник в скорбех, обретших ны зело» ( Псал. 45, 2 ). Но будьте достойны милости Господней: «обратитеся ко Мне, – глаголет Господь, – и спасетеся» ( Ис. 45, 22 ). Первее всего – прекратите взаимные распри и междоусобную брань, " измыйте руки ваша крови исполненныя и научитеся добро творити» ( Ис. 1, 16–17 ). Оставивши злобу и вражду взаимную, возлюбите кийждо ближнего своего; богатые, кормите и одевайте нищих, бедные и убогие, не злобствуйте на имущих достаток, «не ожесточайте сердец ваших» ( Евр. 3, 8 ), не кляните жребия своего и «довольни будете оброки вашими» ( Лк. 3, 14 ). Наипаче же «мир Божий да водворится в сердцах ваших» ( Кол. 3, 15 ). |
| 6) компас; 7) греческий орден; 8) наперсный крест, металлич , без камней, синодальный; 9) серебряный вызолоч крест, пожалованный Патриархом Никодимом; 10) серебр медаль; 11) Панагия с сибирскими камнями и аметистом; 12) крест с аметистами, 13) крест с рубинами, 14) коробка с лентою без орденских знаков, 15) Панагия с зелеными камнями, 16) академический крест на цепочке, 17) футляр со старинною орденскою звездою, 18) пустой футляр, 19) Панагия с сибирскими камнями и большим желтым камнем, 20) футляр с медалью, 21) футляр со знаком Императорского Православного Палестинского Общества, 22) коробка с бриллиантовой булавкой и ладанками, 23) коробка с маленькими ключами, печатями, 2 темнобронзовыми крестами на Владимирских лентах, металлической цепочкой, по-видимому, серебряной, но без пробы, с буквами «АП», 24) сверток с 70 серебряными рублями, 25) сверток с 34 старинными серебряными рублями, 26) сверток с 17 пятифранковыми монетами, 27) сверток с 40 серебряными полтинниками, 28) мешок с 30 серебр рублями, 3 серебр полтинниками и 2 четвертаками, 29) мешок с надписью: «1400 нап – деньги, высланные Имп Пал О для расходов по 1999 г» (Sic–npuмeч. авторов Протокола), в котором, по вскрытии, действительно оказалось 1400 наполеонов, 30) кожаный мешок с двугривенными на сумму 117 руб 80 коп., пятиалтынными на 45 рублей и гривенниками на 40 рублей, 31) мешок с запискою, написанною неизвестным почерком, без подписи, следующего содержания: «Сии монеты древние, золотые и другие, находящиеся в мешке, ценные вещи отправить в Москву после моей смерти моим племянникам гг. Капустиным»; 32) мешок, в котором оказалось 600 наполенд , 33) мешок с надписью: «535 наполеонов – Вифлеемская сумма от Марии Владим Орловой-Давыдовой» 778 в коем оказалось 560 наполеонов (примеч. – переданы в Палестинское Общество 530, а 30 упл Валеро 779 ), 34) полосатый мешок, в коем сверток с надписью: «78 напол – Беспаловских. 1893 г.» – что действительно и оказалось, и отдельно 240 франков, 35) мешок в коем оказалось 427 наполеонов, |
|
|
