| 5 Все в лицее вдруг изменилось. После смерти Малиновского все профессоры, одолеваемые честолюбием, стали поочередно добиваться приема у министра, излагая свои взгляды на ведение дел в лицее. Только Будри и Куницын не ездили к нему. Министр хмуро занимался отделкою ногтей и всех отпускал кивком головы, а то и слабым манием руки. Он и сам недоумевал: долго ожидал случая сменить Малиновского, а теперь, когда он умер, заменить его оказалось некем. Чем был этот лицей, чем должен быть? Все было неизвестно: лицей был причуда, вроде оранжереи, питомника, где ученые садоводы должны были вырастить новые плоды. Когда участь Царского Села была неверна, сменить Малиновского было нельзя, он должен был все охранять и возиться с мальчишками. Но теперь, когда Париж был взят, – с одной стороны, неуместно было затруднять государя, там находившегося, с другой же – неизвестно было, чем быть лицею, – на какую степень возвести его. По всему он должен был стать теперь учреждением европейским по духу, но все большую силу приобретал теперь, с другой стороны, Аракчеев, нимало Европы не напоминавший. Кошанский понравился министру щегольством – и был назначен, к неудовольствию его, не директором, но замещающим должность. Кроме того, в правлении должны были заседать еще Куницын и недавно назначенный надзиратель Фролов. Последнее уязвило Кошанского сверх меры. Как было в литературе, где его уважали, но не печатали, так ныне и по службе: не директор, но замещающий, то есть черт знает что такое. Он гордо прошелся по залу, благосклонно ответил на поклоны, но через неделю запил горькую. Куницын нашел его в жалком положении. – Чту в тебе заслуги, – прохрипел Кошанский, глядя на него мутными глазами, – признаю тебя равноначальствующим, но что за фигура сей Фролов? И даже фигурою не назову его, но фи-гу-рою! Последнее имело свой смысл, ибо Фролов, бывший военный, часто употреблял слово фигура , произнося его на особый лад. Так лицей остался без директора, и каждый был предоставлен самому себе. Новая фигура появилась в нем и заняла общее воображение: Фролов. |
| Сам же я вседушно рад воеводам, потому что при них мне будет меньше хлопот, а то теперь на все стороны оглядываюсь». Брюховецкий писал также, что епископ, духовенство и киевский полковник Дворецкий просят о заведении новых латинских школ в Киеве, но что он, гетман, полагает это на волю великого государя. Доносил, что сын епископа Мефодия женился на дубичевке, у которой два родных брата служат при короле. Писал о дурных вестях из Запорожья: дает знать оттуда Григорий Касогов, что запорожцы хотят государю изменить, к бусурманам и к изменникам-черкасам приклониться; но он, гетман, послал уговаривать их; спрашивал, посылать ли в Запорожье хлебные запасы или нет? С ответами на эти донесения и для обстоятельного разузнания дел в марте 1666 года отправился в Малороссию дьяк Фролов. Посланный должен был похвалить боярина и гетмана за его раденье и отвечать на статью о школах в Киеве: если им против их вольностей будет не в оскорбление, то школ бы теперь не заводить; если же этот запрет оскорбит их, как противный их вольностям, то великий государь пожаловал, велел им в Киеве школы заводить и людей в них набрать из киевских жителей, а из неприятельских и других городов в школы никого не пускать и не учить, чтоб от них смуты и всякого дурна не было. Фролов должен был также сказать: какие люди сидят у гетмана за караулом в своих винах, тех бы он судил и карал по войсковым правам; а если из них кому-нибудь по войсковым правам будет свобода, а он боится от них вперед чего-нибудь дурного, таких присылать в Москву. Хлебные запасы в Запорожье, Киев и другие города посылать как прежде уговорено, пока описчики города опишут и по описи воеводы примут. Фролов привез из Малороссии много разных вестей. Иван Мартынович на отпуске говорил ему тайно, что в Переяславле своевольники, не желая работать и хлеб пахать, замышляют смуту. Фролов немедленно послал к переяславскому воеводе Вердеревскому спросить, что у них там такое делается? Воевода отвечал: «Гетман великому государю верен и служит вправду; только дивлюсь я тому, для чего переписчики замешкались? Если полгода не будут, и то гетману большая корысть: о чем в Переяславль на ратушу ни отпишет, все к нему посылают. |
| Фролов посмотрел на Залесского своим вдумчивым взглядом и прибавил: – Понял ты?.. – Кажется, понял, – ответил Залесский. – А понял, так и ладно… IV В тот день, с которого начинается наш рассказ, Залесский во весь переход чувствовал себя в особенном настроении. Недолгий осенний день отходил… Партия продолжала тянуться по дороге… И завтра, и через неделю, – думал Залесский, – и через месяц то же солнце увидит тех же людей на той же дороге… Только вон тот, что лежит на задней телеге, уже кончил свой путь. И старик, который сидит с ним рядом, пожалуй, тоже скоро его кончит… Да вон еще ребенок, который жалобно плачет в другой телеге… Он родился весной на одном этапе, умрет на другом осенью… Партия вытянулась на гребень, и голова ее стала спускаться вниз. Фролов, который молча шел рядом с Залесским, взглянул вниз на долгий спуск и крикнул: – Подтягивайся, братцы, подтягивайся… Ямщики, подхлестни лошадей… Близко! Партия дрогнула; пешие пошли живее… Колеса зарокотали быстрее… Но Фролов опять шел рядом с Залесским, молчаливо и задумчиво… – О чем вы задумались? – спросил Залесский. – Так… вопче… вспомнилось, – сказал бродяга… И потом, пройдя еще несколько саженей, он тряхнул головой и посмотрел на Залесского вдумчивым и вопросительным взглядом. Залесский понял, что сейчас он опять расскажет ему один из эпизодов своей жизни… На этот раз под влиянием настроения, витавшего над партией во весь этот переход, он будет, может быть, более откровенным… Фролов начал без всяких приготовлений. – …В третий раз я тогда бродяжил. Отец уже помер, товарищ отстал – пошел я один. Все думал к сестре пробраться. Тоскливо было до страсти, скука! Иду, и все вспоминается, как мы тут с родителем с покойником шли; и зарубки на лесинах его рукой деланы. Вот раз к вечеру бреду тропкой, запоздал до ночлежного места шибко. Хотел в шалашике переночевать, который шалаш вместе мы с отцом построили. Только подхожу к самому этому месту, через ручей перейти, – гляжу: за ручьем огонек горит, и сидит у огонька бродяжка. |
| Вдруг Фролов поднял голову и обвел камеру тяжелым взглядом. Казалось, водка не опьянила его, и трудно было бы поверить, что этот человек только что плакал. Глаза его были сухи, черты стали как будто острее и жестче. Он порывисто приподнялся, держась руками за край нары, и искал кого-то глазами. – А, барин! – крикнул он Залесскому, который смотрел на него, сидя на своем месте, отделенном от бродяги тянувшимися посреди камеры двойными нарами. С языка бродяги сорвалось короткое циничное ругательство. – Ва-а-просы… Я, брат, и сам спрашивать-то мастер… Нет, ты мне скажи, – должен я отвечать или нет… ежели моя линия такая. А то – ва-а-просы. На цыгарки я твою книгу искурил… Залесский молчал. – Сестра-а! – сказал опять Фролов тоном глубокого презрения… – У меня у самого сестра. И затем целый град самых грубых ругательств полился из уст Фролова. Казалось, он чувствовал особое наслаждение, втаптывая в грязь образ мифической сестры, мечту своей жизни. Залесский сидел молча и думал, чем кончится эта сцена. Арестанты смотрели то на него, то на Фролова, не понимая, в чем дело. С трудом сойдя со своего места, без халата и шапки, в одном белье и с палкой в руках, старый Хомяк пробирался, между тем, вдоль нары, направляясь к Бесприютному. Подойдя на два шага, он протянул руку, пошарил перед собой и, нащупав плечо Фролова, сказал с неожиданной силой: – Молчи… Яков… Я тебе говорю: нишкни! Фролов отстранился и, дико глядя на Хомяка, продолжал ругаться. Старик поднял палку и ударил Фролова. Среди арестантов пронесся внезапный вздох. – Вяжи его, ребята… Вяжи щенка… Вали в мою голову… – Врешь, – закричал Фролов. – Сам молчи, старая собака… Связал один такой-то!.. – Братцы, родимые, – ножик! – взвизгнула вдруг арестантка. В камере поднялась суматоха. Около нар топталась и глухо наваливалась серая, безличная толпа… – Старика смяли, – крикнул кто-то сдавленным голосом. – Что вы стоите, как быки? Уведи старика, ребята… Не-ет, врешь… Нет, отдашь… Серая куча глухо сопела и ворчала, ворочаясь сплошной массой на полу… |
| Залесский посмотрел на него и подумал, что он понимает его настроение… Встреча с «старым знакомым» заставила и его оглянуться на свою жизнь… Что-то смятое, спутанное, ряд годов, ничем не отмеченных, и какие-то обрывки воспоминаний, отзывающиеся тупой болью… Люди, которых он знал близко, – были не те, что живут полною жизнью. Города он знал только со стороны тюрем, в деревнях – бани и задворки… Жизнь прошла стороной, и он смотрел на нее со стороны, с опушек тайги и с своей бесконечной дороги. В одном месте он видел, как пахари выводили на заимочных пашнях борозду за бороздой, посматривая на солнце. Дальше уже косцы, звеня косами, укладывают зеленые ряды на лугах. Еще дальше жнецы жали поспевшую рожь. Вся эта чужая работа катилась стройно по заведенной колее, из месяца в месяц, из года в год, и все это не задевало человека, который смотрел с дороги. Матери кормили ребят грудью; мужики, положив головы на колени баб, подымали кверху детишек, которые тянулись к ним ручонками и звонко смеялись… А он смотрел на все это из кустов. – Много раз бегал с тех пор? – спросил вдруг полковник отрывисто. – Одиннадцать раз, – тихо ответил Фролов. – И все неудачно! – До своей губернии два раза доходил… – Ну?.. Бродяга молчал, полковник пожал плечами: – Эх, Фролов, Фролов! Жаль мне вас, ей-богу… На дороге где-нибудь встречу, сам рубль подам, даром что от вас хлопот казне не оберешься. Вот ты одиннадцать раз прошел, и назад тебя гнали. Сколько казне расходу… А убей ты меня, – не понимаю, зачем вы все бегаете… Да и сам ты не скажешь. – Сестра у меня, – тихо и как-то жалко сказал Фролов. – Сестра! Что она тебе письма, что ли, пишет, зовет на именины да на крестины?.. – Никак нет… – Может, давно умерла? – Тетка еще была. – Ну хорошо, ну жива, ну обе живы. Так ты думаешь, они бродяге обрадуются? Ведь она замуж вышла, семья у нее. Сама за сотским не пошлет, так муж во всяком случае… Имейте в виду, – повернулся полковник к офицерам, – чем опытнее в своем деле бродяга, тем глупее в житейских делах. |
| Обе успешно проведённые операции, в которых огромную роль сыграл и В.А. Фролов, дали не только военные результаты. В результате первой Финляндия вышла из войны и запросила мира, в результате второй Германия осталась без норвежского никеля. В ноябре 1944 г. Карельский фронт был расформирован, после чего Фролов командовал рядом тыловых военных округов. Уволившись в запас, он поселился в Ленинграде. Там он родился (в семье мелкого служащего), там начинал работать, там в 1915 г. со службы рядовым в Русской Императорской Армии началась его военная карьера, там он и был похоронен на Богословском кладбище. Его именем названы улицы в Петрозаводске и Мурманске. Валериан Александрович не оставил воспоминаний, зато остались воспоминания о нём. Генерал армии С.П. Иванов, служивший под началом В.А. Фролова, в книге «Штаб армейский, штаб фронтовой»: «Общепризнаны его заслуги в обороне Советского Заполярья и Ленинграда. Валериан Александрович оказывал мне всестороннюю помощь, в которой не было, однако, ни грана мелочной опеки». Генерал-лейтенант В.И. Щербаков, командовавший с марта 1943 г. и до конца войны 14-й армией, в очерке «Заполярье – судьба моя»: «Служба под началом генерала Фролова никогда не была для меня в тягость. Валериан Александрович был опытным командующим. В оборонительных боях 1941 г. благодаря его военному мастерству и организаторскому таланту немецко-фашистские соединения, превосходившие нас по силе, были остановлены на дальних подступах к Мурманску, Кандалакше и Кестеньге. Это была четвертая война в его жизни. В.А. Фролов был одаренным полководцем. Его воля командующего сочеталась со скромностью, простотой и доброжелательностью. Он умел ценить людей, поощрял инициативу и смелость. Я лично дорожил таким доверием и старался всегда и во всем оправдывать его». Генерал-майор Г.А. Вещезерский, командовавший 52-й дивизией, в книге «У хладных скал»: « Фролов всегда производил на меня очень хорошее впечатление. С подчиненными он был сдержан и вежлив, очень внимательно и заботливо относился к людям. Неторопливый, осмотрительный, он никогда не пренебрегал мнением младших по должности». |
| Огромное влияние победы советских войск под Сталинградом на ход Второй мировой войны отмечали президент США Ф. Рузвельт и премьер-министр Великобритании У Черчилль. В почетной грамоте городу Сталинграду Ф. Рузвельт, отмечая мужественную и самоотверженную борьбу советских войск, писал: «Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии». У. Черчилль в послании к И.В. Сталину от февраля 1943 года назвал победу под Сталинградом изумительной . Победу под Сталинградом, как переломный пункт всей Второй мировой войны, признают многие немецкие историки. Генерал Цейтлер, бывший во время Сталинградской битвы начальником Генерального штаба сухопутных войск вермахта, заявил: «Ход событий показал, что Сталинградское сражение действительно оказалось поворотным пунктом всей войны» . С ним солидаризируется Г. Дёрр, который признает, что «Сталинград стал поворотным пунктом Второй мировой войны. Для Германии битва под Сталинградом была тягчайшим поражением в её истории, для России - её величайшей победой» . Сталинградская битва явилась и своеобразным духовным переломом. После нее был разрешен колокольный звон, предпринят ряд других шагов по нормализации положения Церкви в советском государстве. Михаил Иванович Фролов 2 февраля 2017 г. Рейтинг: 10 Голосов: 10 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Фактические данные и оценка значения Сталинградской битвы дается по трудам отечественных историков. История Второй мировой войны 1939-1945. Т.6 - С.35. Самсонов А.М. Сталинградская битва. 3-е изд.доп. - М., 1982. - С.593. Каратуев М.И., Фролов М.И. 1939-1945 гг. Взгляд из России и из Германии - СПб., 2006. - С.153 Роковые решения.- М.,1957. - С.26 The von Haselle Diaris 1939-1944. - London.1948. - P.255. История Второй мировой войны 1939-1945. Т.12. - М.,1982. - С.221. Цит. по: Каратуев М.И., Фролов М.И. 1939-1945 гг. Взгляд из России и из Германии. - С.155. Роковые решения. - С.209. Цит. по Каратуев М.И., Фролов М.И. Указ.соч. С.155. http://www.pravoslavie.ru/100644.html |
| Кроме того, следователь СЧ СУ при УВД ЦАО г. Москвы лейтенант юстиции Фролов Р.Н., зная о возбужденном уг. деле 4616 по ст. 282 УК РФ в отношении группы экстремистов, не мог не понимать, что в соответствии со ст. 81 УПК РФ вещественными доказательствами в обязательном порядке признаются и предметы [картины, стенды, постеры, плакаты и т.д.], изготовленные с преступным умыслом, поскольку они служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления. Он же, юрист Фролов, исхитрился инкриминировать в обвинениях М. Люкшина и А. Зякина стоимость вещественных доказательств при всей очевидности изготовленных с преступной целью. Такое чудовищно - циничное действие следователя Фролова причинило морально-нравственные страдания православным гражданам России не меньшие, чем действия вышеупомянутой экстремистской организации. Иными словами в действиях следователя Фролова есть и состав преступления, предусмотренный ст. 282 УК РФ. Кроме того, не имея фактически никаких данных о том, что М. Люкшин и А. Зякин совершили хулиганские действия, следователь Фролов незаконно привлек их в качестве обвиняемых по ст. 213 УК РФ и ограничил их конституционные права, избрав меру пресечения подписка о невыезде. Понимая, что действия М. Люкшина и А. Зякина в принципе не могут охватываться диспозицией ст. 213 УК РФ, поскольку отсутствует объективная и субъективная сторона данного преступления, следователь Фролов привлек заведомо невиновных граждан России к уголовной ответственности. [см.ст.299 УК РФ] " . О. А. Лочагина заявляет: " В этой связи у меня есть все основания утверждать, что незаконные действия следователя Фролова направленные на безотлагательное предание суду заведомо невиновных граждан есть ничто иное, как волеизъявление чиновника от прокуратуры, который, возможно, выполняет заказ заинтересованных лиц. Такое развитие событий не только грозит заранее неправосудным приговором, но и дает шанс членам экстремистского сообщества уйти от уголовной ответственности. Источник осведомленности мной будет указан после возбуждения уголовного дела в отношении следователя Фролова " . |
| В основном сызранские иконы изготавливались на заказ для староверов из городов Самары, Хвалынска, Саратова, Кузнецка, Нижнего Новгорода и Оренбурга. Одним из свидетельств высокого мастерства сызранских иконописцев является отличная сохранность их произведений. В конце XIX в. возникла своя уникальная иконописная школа в Причудье (сейчас – территория Эстонии). Она была создана знаменитым иконописцем и федосеевским наставником Гавриилом Евфимовичем Фроловым (1854–1930). Выходец из Стародубья, Фролов с детства обучался иконописи у своего отца, а после его смерти в 1875 г. устроил вместе с братом Титом иконописную мастерскую при Московской Преображенской общине. В 1879 г. братья обосновались в Режице (ныне Резекне, Латвия), откуда их в конце 1880-х гг. пригласили перебраться в Причудье, поскольку местные староверы испытывали острую нужду в опытных иконописцах. С тех пор деревня Рая (Раюши), выбранная Фроловым для своего местопребывания, стала духовным центром старообрядцев Эстонии. До конца своей жизни Фролов фактически руководил жизнью общины, был ее наставником, защищал ее интересы перед властями. Первая в Причудье иконописная мастерская стала школой для многих выдающихся старообрядческих иконописцев XX в. Среди учеников Г.Е. Фролова – П.М. Софронов, М.Г. Солнцев, Ф.А. Мызников, Д.Н. Поляков, Н. Глухов. Фролов передавал своим ученикам не только секреты древлеправославного искусства иконописи, но обучал их церковному знаменному пению и на личном примере истинному благочестию вкупе с ежедневными молитвами. Отношению к иконописанию как к «святому делу» обосновывалось в работе Фролова «Святые отцы об иконописании». Были изданы и другие его сочинения, в том числе богословско-этический труд «Путь к прощению грехов», брошюры «О Каиновой жертве», «Какая жизнь, такие и догматы ». На страницах журнала «Родная старина» были опубликованы его статьи «О покаянии», «О мировом страдании» и т.д. В своем творчестве Фролов развивал лучшие традиции древнерусского и старообрядческого иконописания. За свою долгую жизнь он написал множество икон, разошедшихся по всему миру. До сих пор практически во всех моленных и во многих домах староверов в Эстонии можно встретить работы Г.Е. Фролова. Однако вершиной его творчества стал старообрядческий храм в Рая, построенный, в основном, на его собственные средства и расписанный им совместно с учениками. Многоярусный иконостас в древнерусском стиле с изображением около двухсот святых и сцен из Ветхого Завета кисти Г.Е. Фролова и его учеников органично дополняли 15 старинных икон новгородского письма и шесть – поморского. К величайшему несчастью, 30 августа 1944 г. Раюшский храм вместе со всем иконостасом сгорел. Пропали древние иконы «Воскресение» московского письма, поморские «Деисус», «Богородица Тихвинская», «Вход в Иеросалим», «Богоявление» и др., а также богословские и другие труды Фролова. |
| Он с энтузиазмом поддержал идею не принимать специальной резолюции по этому вопросу. Мол, " есть этический кодекс православного журналиста, где все это прописано, им и надо руководствоваться " . Фролов попытался неуклюже оправдаться в ответ на критику о недопустимых методах дискуссии, " когда мирянин позволяет себе публично оскорблять архиерея " . Он заявил: " Один человек извинился за клевету на архиепископа, которая стала возможна из-за того, что его ввели в заблуждение недостоверной информацией, другие же, клеветавшие на митрополита, не извинились " . Это очень мило, когда мы сначала публично клевещем на архиерея, не удосужившись проверить правдивы ли сведения, а потом извиняемся. Видимо, следует понимать, что так и должно быть, что это по-нашему, по-православному. В столь же демагогической манере К.Фролов прокомментировал слова Виктора Саулкина об особенностях " новых миссионеров " . " В данном случае мы опять сталкиваемся с клишированием, с делением людей на новых и старых миссионеров. У некоторых журналистов есть тенденция разделять людей на группы, затем выделять какую-нибудь одну группу лиц и навешивать на нее ярлыки (речь видимо идет о ярлыках " диомидовец " , " опричник-царебожник " и т.п. – РЛ). Необходимо не разделение, а любовь " , – глубокомысленно заявил Фролов. Анатолий Степанов, комментируя итоги обсуждения вопроса о методах ведения полемики в межпатриаший период, заявил, что не стал настаивать на необходимости принятия специальной резолюции по этому вопросу, поскольку его убедили аргументы отца Владимира Вигилянского. " Самое главное, что мы не обошли этот вопрос молчанием, что обсудили проблему и осудили те методы, которые применялись некоторыми нашими коллегами в ходе агитации за " своего кандидата " . Никто не попытался защитить кампанейщину, политтехнологические приемы, клевету на архиереев, навешивание ярлыков (один только " опричники-царебожники " чего стоит!) на коллег и единоверцев. Даже Кирилл Фролов вынужден был оправдываться, хотя и своеобразно, в присущей ему манере, а значит, даже он косвенно признал свою вину. Значит не все еще потеряно, значит, и он может стать на путь исправления. Это особенно важно в преддверии святого Великого поста. Я вижу особую промыслительность в том, что обсуждение прошло столь корректно, ибо не стоит разжигать страсти перед постом " , – заключил А.Степанов. Поделиться… СМ.ТАКЖЕ ЩИПКОВ ЛЕКТОРИЙ «КРАПИВЕНСКИЙ, 4» TELEGRAM 21.04.2024 14.04.2024 11.04.2024 07.04.2024 31.03.2024 28.03.2024 24.03.2024 17.03.2024 РУССКАЯ ЭКСПЕРТНАЯ ШКОЛА 30.04.2023 04.08.2022 25.12.2021 04.12.2021 24.11.2021 УНИВЕРСИТЕТ Поделитесь с друзьями |
|
|
