| Чистович. Руководящие деятели. С. 315. О Протасове см.: Сборник. 113. 1. С. 155 и след.; Благовидов (1900). С. 417 и след.; Рункевич. Ук. соч. С. 610. Мнение Филарета Дроздова о Протасове: Собрание мнений. 4. С. 213, 260. Сборник. 113. С. 155, 171, 233, 155–171; Барсов. Сборник действующих постановлений. 1. С. 11–16, 16–21, 27–54 (о новых должностях). См.: БВ. 1905. 12. С. 795. См.: Ростиславов, в: ВЕ. 1883. 7. Сборник. 113. 1. С. 155–171; 2. С. 4, 341–370. Порфирий Успенский. Книга бытия моего. 7. СПб., 1901. С. 13. А. И. Карасевский сначала возглавлял Комиссию духовных училищ (1832–1839), а затем занимал ту же должность в новом Духовно-учебном управлении (1839–1855): РБС (Ибак-Ключарев). С. 516. Никанор (Бровкович). Биографические материалы. 1. Одесса, 1900. С. 48. Об «оптинском (т. е. в смысле оптинских старцев.— И. С.) благочестии» А. Толстого см. письмо Н. П. Гилярова-Платонова к А. В. Горскому: Русс. об. 1896. 12. С. 996. Рункевич. Ук. соч. С. 676; ср.: Филарет. Собрание мнений. 5. 1. С. 239. Савва. Хроника. 5. С. 564, 576, 878; мнение Исидора см. в: Богданович А. В. Три последних самодержца: Дневник (1878–1912). М., 1924. С. 97; ср.: Мещерский В. П. Мои воспоминания. 2. СПб., 1896. С. 469; 3. 1912. С. 93–107. Савва. Ук. соч. 6. С. 151. 2 ПСЗ. 39. 40972, 42772. Ср. далее § 13–16. О Победоносцеве см. библиографию к этому параграфу. Доброклонский (4. С. 86) писал в 1893 г.: «Теперь обер-прокурор как бы министр по церковным делам». Очерк биографии Победоносцева см.: Пятидесятилетие, в: Ист. в. 1896. 9. См. также: Милютин Д. Дневник. 1. М., 1947. С. 111. Письма. 2. С. 4, 5, 11, 13. Флоровский. С. 410–414. Письма. 2. С. 39. Для характеристики мировоззрения Победоносцева важны его статьи в «Московском сборнике» (1901, 5-е изд.), например, с. 2, 4, 10, 14, 24. Ср. об этом интересные высказывания такого замечательного наблюдателя, как А. Ф. Кони: На жизненном пути. 3. Берлин, 1922. С. 485. Флоровский. С. 412. Это отрицательное отношение ко всяким новшествам в области внутренней политики особо ярко выражено в его известной речи 8 марта 1881 г. против уже подписанной Александром II конституции. См. об этом: Милютин. Дневник. 4. М., 1950. С. 35; ср.: Мещерский. Ук. соч. 3. С. 333–338. |
| Переписка Н. И. Субботина. С. 549. Прим. 758. Об Антонии Храповицком см. его подробную биографию, написанную Никоном Рклицким (библиогр. к § 9): 1. С. 111 и след. (о ректорстве в Москве); с. 171 (о ректорстве в Казани). О деятельности Антония в качестве ректора Московской Академии см. также: Теодорович Т. К сорокалетию пастырства: Воспоминания. 1. (Варшава, 1935). С. 142. В книге Никона Рклицкого, которая местами похожа на панегирик, о трудах Антония говорится неизменно с большой похвалой (1. С. 174 и след.). Антоний был решительным противником светской профессуры: Отзывы (см. библиогр. к § 9). 2. С. 124 и у Никона Рклицкого. 1. С. 212–220. О Сергии Страгородском: Патриарх Сергий и его духовное наследство. М., 1947. С. 22–27, 206–217. Евлогий. С. 70. О трениях между молодым ректором и митрополитом см. письмо профессора И. Н. Корсунского архиепископу Савве Тихомирову: Савва. Хроника. 9. С. 406; там же высказывания самого Саввы по этому поводу (с. 495). Бывший долгие годы ректором Казанской Академии протоиерей А. П. Владимирский (1871–1895) был отправлен в почетную ссылку в Учебный комитет при Святейшем Синоде. См. его характеристику у Харламповича в: ПБЭ. 8. Стб. 774 и след., 867. Здесь же (стб. 809, 830 и след.) и об Антонии Храповицком, который «принизил богословские науки» в Казанской Академии и «подорвал ученый престиж академии». Евлогий. С. 39 и след., 41–46. Никанор. 1. С. 121–192; он же, в: Рус. об. 1896. 1–3. Об ученом монашестве уже шла речь (§ 12, 20). В дополнение к сведениям из воспоминаний Никанора можно указать еще на судьбу иеромонаха Иоасафа Гапонова († 1861) (ПБЭ. 7. Стб. 186 и след.). Ср. также характеристику ученого монашества, данную архиепископом Филаретом Гумилевским в письме к А. В. Горскому: Прибавления. 31 (1883). С. 262 (от 6 марта 1842 г.). Мнение Филарета об этом предмете полностью совпадает с мнением Никанора Бровковича или профессора Карпова (см. § 20), хотя в остальном они были совершенно различных взглядов. См. ниже во 2 т., в главе о богословских науках. |
| 26 февраля, по получении ответного письма Государя, Победоносцев писал ему: «Глубоко тронут я сегодня письмом Вашего Величества, – и благослови Вас Боже, что в нем отозвалось Ваше сердце. Верьте мне, что всю мою жизнь не имели для меня никакого значения ни почести звания, ни престиж власти и влияния. Я искал только правды и доверия в отношении ко мне моего Государя, – и это единственно мне дорого и меня поддерживает. Правда, следовало мне представить Вашему Величеству прежде обнародования текст послания, хотя я вполне был уверен в том, что в нем нет ничего предосудительного. Но некоторым мне извинением служит мне тревога настоящих дней, которая вот уже две недели поддерживает во мне нервное возбуждение и посреди его приходилось ежедневно вырабатывать редакцию важного акта. Верьте, Государь, что можно иметь ко мне доверие в достоинствах, но и в ошибках, недосмотрах, заблуждениях, коим я, как человек, весьма подвержен и как всегда готов сознавать без упорства. А вам да даст Господь крепкую силу посреди всех тяжких испытаний и затруднений нынешнего времени». Все изложенное выше представляет только незначительную часть из архива Победоносцева и писем его к императору Александру III. Приведём ныне, тоже в очень малой части, столь показательную для Победоносцева переписку с известным епископом Херсонским и Одесским Никанором (Бровковичем) , переведённым в конце 1883 г. в Одессу из Уфы. Как далёк Победоносцев, судя по этим письмам, от сухого формалиста обер-прокурора, якобы дающего «распоряжения» архиереям. Сколько такого вздора о нем пишется и по сей день! Владыко Никанор пришёл в ужас от того, что нашёл в новой епархии. В письме от 12 марта 1884 г. он подробно описал свои впечатления (помещаем главное): «…Из первых были впечатления здешнего богослужения. Ничего подобного я не только не видел, но и вообразить не мог. Вот порядок невообразимостей… Вообще в соборе до шестопсалмия ничего не читают…5) Прокимены все поют на одной ноте. Старые многосодержательные напевы на глас забыты. Вообще эти обиходы придворной капеллы действуют на всероссийское древнее пение гибельно…8) тропарь «Богородице, Дево, радуйся» и т.д. поют единожды, – надлежало трижды. 10) в шестопсалмии читается неопределённое количество псалмов, сколько-то стихов до «аллилуйя», а по «аллилуйя» чтец скажет несколько слов и певчие сейчас же начинают окончательное «аллилуйя» и дальше ектения…22) Каждение кругом церкви никогда не бывает… Сведущий, но легкомысленный до дерзости регент нанёс мне несколько даже оскорблений, выезжая на утрированной итальянщине, против которой я восстал…». |
| 26 февраля, по получении ответного письма Государя, Победоносцев писал Ему: Глубоко тронут я сегодня письмом, Вашего Величества, – благослови Вас Боже, что в нем отозвалось Ваше сердце. Верьте мне, что во всю мою жизнь не имели для меня никакого значения ни почести звания, ни престиж власти и влияния. Я искал только правды и доверия в отношение ко мне моего Государя, – и это единственное мне дорого и меня поддерживает. Правда, следовало мне представить Вашему Величеству прежде обнародования текст послания, хотя я вполне был уверен в том, что в нем нет ничего предосудительного. Но некоторым мне извинением служит тревога настоящих дней, которая вот уже две недели поддерживает во мне нервное возбуждение и посреди его приходилось ежедневно вырабатывать редакцию важного акта. Верьте, государь, что можно иметь ко мне доверие не только в достоинствах, но и в ошибках, недосмотрах и заблуждениях, коим я, как человек, весьма подвержен и как всегда готов сознавать без упорства. А Вам да даст Господь крепкую силу посреди всех тяжких испытаний и затруднений нынешнего времени». Все изложенное выше представляет только незначительную часть из архива Победоносцева и писем его к императору Александру III. Приведем ныне, тоже в очень малой части, столь показательную для Победоносцева переписку с известным епископом Херсонским и Одесским Никанором (Бровковичем) , переведенным в конце 1883 г. в Одессу из Уфы. Как далек Победоносцев, судя по этим письмам, от сухого формалиста обер-прокурора, якобы дающего «распоряжения» архиереям. Сколько такого вздора о нем пишется и по сей день! Владыка Никанор пришел в ужас от того, что нашел в новой епархии. В письме от 12 марта 1884 г. он подробно описал свои впечатления (помещаем главное): «...Из первых были впечатления здешнего богослужения. Ничего подобного я не только не видел, но и вообразить не мог. Вот порядок невообразимостей... Вообще в соборе до шестопсалмия ничего не читают... 5) Прокимны все поют на одной ноте. Старые, многосодержательные напевы на глас забыты. Вообще эти обиходы придворной капеллы действуют на всероссийское древнее пение гибельно... 8) тропарь «Богородице, Дево, радуйся» и т. д. поют единожды, – надлежало трижды... 10) в шестопсалмии читается неопределенное количество псалмов, сколько то стихов до «аллилуия», а по «аллилуия» чтец скажет несколько слов и певчие сейчас же начинают окончательное «аллилуия» и дальше ектения... 22) Каждение кругом церкви никогда не бывает... Сведущий, но легкомысленный до дерзости регент нанес мне несколько даже оскорбле ний, выезжая на утрированной итальянщине, против которой я возстал...» |
| Близки этим рассуждениям и воззрения И. С. Аксакова, изложенные в статьях «Русский прогресс и русская действительность» 18 (1862), «Цивилизация и христианский идеал» 19 (1883), «Ответ на рукописную статью “Христианство и прогресс”, присланную в редакцию газеты “Русь”» 20 (1886) и др. Жесткая позиция по отношению к идее общественного прогресса была характерна для Н. В. Гоголя: «...как только явились города, сами собой явились дороги: сами же частные люди и завели их без всякого пособия правительств, и теперь развилось их такое множество, что стали уже сурьезно задавать друг другу вопросы: “Зачем эта скорость сообщений? что выиграло человечество через эти железные и всякие дороги, что приобрело оно во всех родах своего развития и что пользы в том, что один город теперь обеднел, а другой сделался толкучим рынком да увеличилось число праздношатающихся по всему миру?”» 21 . Те же критические идеи можно обнаружить и у К. Н. Леонтьева , и у некоторых других консервативных мыслителей второй половины XIX в. Их позиция объясняется не только общим характером их «охранительства», но и пониманием того, что идея автономного прогресса, прогресса технического имеет своим истоком европейские внецерковные, а зачастую и антицерковные учения, чуждые русской православной традиции. Иная позиция, исходившая из либеральных околоцерковных кругов, может быть охарактеризована таким образом: христианство было началом прогресса, но «клерикализм» стал силой, тормозящей общественный прогресс, следовательно, для того чтобы общественное развитие продолжалось в истинно христианском духе, необходимо устранить или реформировать (в направлении ограничения прав) консервативные черты церковной жизни – монашество и церковную иерархию. Такая позиция высказывалась В. С. Соловьевым в реферате «Об упадке средневекового миросозерцания» 22 (1891) и в прениях по нему. Близкие идеи высказывались автором рукописи «Христианство и прогресс», которой дал критическую оценку И. С. Аксаков 23 . Воззрения архиеп. Никанора на общественный прогресс (и на технический в особенности) занимают особое место среди этих направлений, поскольку именно его воззрения были более обоснованы с теоретико-философских позиций. Необходимо обратить внимание на то, что проблеме прогресса у архиеп. Никанора посвящено не только уже не раз упоминавшееся поучение 1884 г. |
| А вы учинили преступление диффамации в истязании, при отягчающих вину обстоятельствах, уже после новейшего Всемилостивейшего коронационного манифеста, и своей инкриминации доказать никак не можете. Я свидетель против вас, а всех нас было только трое, след., свидетелей только двое, да и никто небылицы не подтвердит своим личным свидетельством. Тогда, увы! Ваши седины покрылись бы заслуженным стыдом и бесчестьем вместо глубоко старческих седин о. протоиерея Никифора Страхова. А чем бы это могло кончиться, теперь, кстати на досуге, рассудите сами, – кончилось бы потрясением вашего благосостояния, приобретенного и трудом и счастьем, в нашем духовном звании очень редким счастьем, а в интендантской службе довольно обычным. Ведь, вот о. протоиерей Никифор Страхов, при отличных своих дарованиях и тяжких многолетних трудах, теперь нищий, призреваемый сердоболием одного из ваших сверстников. А вы, на прочно обеспеченных хлебах, на досуге от всякого дела, пописываете от безделья не дельные воспоминания. Стыдно и печально. Конечно, я уверен, что о. протоиерей Никифор Страхов, почувствовав в сердце тяжкую рану за прожитое, во искупление прежних грехов пред близкою могилою, когда узнает о вашем посягательстве на его честь, скажет! Бог с ним! Бог ему Судья! Но вспомните слово Божие у Моисея: Проклят безчестяй отца своего, или матерь свою. И рекут вси людие буди. 1 Статья была печатана в приложениях к «Гражданину» за 1884 г.; существовало незначительное количество и отдельных оттисков. Прим. изд. 2 Статью Д. И. Ростиславова (Вестник Европы, 1883 г., июль, август, сентябрь): «Петербургская д, академия при графе Протасове 1836–1855 г.» прочитал я уже после написания этой моей записки. А. И. Мишин и у Ростиславова изображается замечательным профессором. 3 Хорошо знающий его, человек (Ректор Уфимской дух. семинарии, протоиерей Василий Бережковский, бывший воспитанник и келейник преосв. Афанасия), свидетельствует, что преосв. Афанасий основательно знал английский язык и с молодых еще лет изучил также и итальянский. Да, да, и я вспоминаю, что он имел у себя исследования итальянских ученых о римских катакомбах и помпейских древностях. Читать далее Источник: Одесса. Типография и Хромолитография Е.И. Фесенко. Ришельевская ул., собственный дом 1900г. Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
| Известно, что в синодальную эпоху проповедь трактовалась как заранее тщательно подготовленное литературное произведение. Более того, в 1794 г. обер-прокурор Святейшего Синода А.И. Мусин-Пушкин предложил ввести обязательную предварительную цензуру проповедей, произносимых за богослужением. Причиной этого послужило то, что с церковного амвона часто затрагивались политические вопросы. Развивая эту инициативу, 22 марта 1800 г. Святейший Синод издал указ, предписывающий священникам и диаконам, произносящим проповеди собственного сочинения, представлять тексты этих проповедей прежде произнесения на рассмотрение специально назначенным цензорам. Эту норму окончательно закрепил устав духовных конси сторий, изданный в 1841 г. Устав гласил, что священнослужители, получившие «надлежащее образование», должны произносить за богослужением проповеди собственного сочинения. Тексты этих проповедей должны были прежде произнесения подавать ся благочинному или специально назначенному цензору. Если по каким-либо причинам проповедник не представил текст своей проповеди до произнесения, он должен был это сделать после произнесения. За нарушение данного регламента налагались различные прещения, в том числе и штраф. Эта норма была сохранена и в новой редакции устава духовных консисторий, изданной в 1883 г. Таким образом, российское церковное законодательство XIX в. фактически не предполагало произнесения импровизированной проповеди 3 . В XIX веке крайне редко кто произносил проповеди собственного сочинения. Тем более редки были случаи импровизации или экспромта на амвоне. Например, святитель Филарет (Дроздов) в течение своей долгой проповеднической практики почти никогда не произносил импровизаций и подвергал строгому порицанию тех священников, которые пытались импровизировать. Столь известные проповедники, как архиепископы Димитрий (Муретов) и Никанор (Бровкович) тоже никогда не произносили непродуманных заранее и незаписанных поучений. Потому неудивительно, что в российской гомилетической науке в XIX в. импровизация рассматривалась как исключение 4 . |
| Преподавание основного богословия епископом Хрисанфом характеризуется прежде всего введением в предметную структуру данной дисциплины нового раздела, посвященного сравнительному анализу естественных религий и религии богооткровенной, т. е. христианской, а также использованием нового историко-философского метода для изучения фундаментально-теологической проблематики. В то же время именно новизна и необычность его научного подхода, по свидетельству П. В. Знаменского, еще в Казани «на первых порах для некоторых слушателей сделались даже предметом соблазна и послужили поводом к жалобам, зачем он развивает противоправославные учения и вовсе их не опровергает» . Таковые соблазны, к счастью, скоро прекратились и не привели, как в случае с архиепископом Никанором (Бровковичем), к обвинениям в неправославии . Владыка Хрисанф, надо отметить, с честью выдержал рискованную для того времени конкуренцию с господствующей «диалектической школой», сумев отстоять легитимность своих богословских приемов в академическом преподавании . В сравнении с традиционным схоластическим подходом, использованным митрополитом Макарием (Булгаковым) во «Введении в православное богословие» , примененная епископом Хрисанфом методика показала себя более пригодной для решения ключевой фундаментально-теологической задачи — обоснования истинности христианского Откровения. При этом критический анализ «Введения» обнаруживает существенные недостатки в авторских рассуждениях, что, по нашему мнению, снижает апологетическое значение данного сочинения. В подтверждение этого тезиса приведем ряд примеров. Так, во втором отделе первой части своего «Введения» — о вере христианской как едином истинном откровении — по содержанию соответствующему традиционному для основного богословия трактату «Об Откровении», митрополит Макарий, считая вопрос об истинности христианского Откровения ключевым для христианского богословия как такового , подробно разбирает проблему его Божественного происхождения. При этом автор, следуя своему методу, особенное внимание уделяет выявлению внешних и внутренних признаков Откровения: исторической достоверности пророчеств и чудес, особенностям вероучения, этическому учению и богослужению как выражению внутреннего богопочитания . |
| В основу расположения «Биографических материалов» положена издателем последовательность событий в жизни Высокопреосвященного Архиепископа Никанора. Высокопреосвященный Никанор, в мире Александр Иванович Бровкович, был родом из Могилевской губернии и родился 20 ноября 1826 года. Восьмилетним мальчиком он поступил в Могилевское духовное училище и здесь, а потом в Могилевской духовной семинарии, оставался, состоя в то же время певчим Могилевского архиерейского хора, семь лет, до 1842 года. – Памятником этой домашней и школьной Могилевской жизни Александра И. Бровковича служат «Воспоминания бывшего альта–солиста», написанные в 1883 году. В 1842 г., когда для Петербургской, так называемой, образцовой Семинарии потребовались лучшие воспитанники из провинциальных семинарий, Александр И. Бровкович переведен был из Могилевской духовной семинарии в Петербургскую, где и учился до 1847 г. Иллюстрацией к этому пятилетнему семинарскому курсу служит статья «Правда против хулы» 1884 г. Как лучший воспитанник Петербургской семинарии, Александр Иванович Бровкович поступил потом в Петербургскую Духовную Академию (1847–1851 г.), где окончательно сложился его нравственный облик, вполне созрела любовь к научным занятиям и приведено было в исполнение решение принять монашество. «Памятная записка», имеющая отношение к академической студенческой жизни Высокопреосвященного Никанора, носит оригинальное название «Прежде смерти умерший иеромонах Валериан» 1880 г. Поводом к составлению ее послужила несчастная судьба инспектора Киевской Духовной Академии, иеромонаха Валериана, личность которого, однако, не составляет в «записке» центральной фигуры, – точнее – заслоняется другими историческими личностями из ученого монашества 60–х годов. Автобиографическое значение «записки» видно из того, что здесь сообщаются факты не только такие, очевидцем которых Высокопреосвященный Никанор был, но и факты, имевшие место в его личной жизни. Глубокий психологический анализ жизни ученого монаха 60–х годов, – копия с натуры, при чем автор не редко имел в виду самого себя. Как литературное произведение, эта «записка» характеризует условия жизни, идеалы, стремления, положение в обществе целого класса лиц, – ученых монахов 60–х годов. Прямым дополнением к «записке» можно считать «апологию» – «Архиепископы Иоанн Доброзраков и Смарагд Крыжановский», написанную в 1872 году, по поводу клеветы на покойных Архиепископов в статье Р. С. (Ростиславова) «Петербургская Духовная Академия до графа Протасова», помещенной в «Вестнике Европы» за 1872 год. «Апология» эта составлена на основании личного знакомства с внутренним бытом средних и высших духовно–учебных заведений в 50–60 годах, с личностями защищаемыми и с личностями (Архиепископ Донской Платон), прекрасно знавшими Архиепископов, которых Р. С. оклеветал. |
| Кузнецов Н. Д. Преобразования в Русской Церкви: Рассмотрение вопроса по официальным документам в связи с потребностями времени. М., 1906. Леонид (Краснопевков), архиеп. Письма к архиепископу Пимену//Чтения. 1877. Кн. 1. Леонтий (Лебединский). Мои заметки и воспоминания. Сергиев Посад, 1914. М. Б. Антоний, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. Пг., 1915. Макарий (Булгаков), митр. Переписка//ТКДА. 1907. 1–2. Материалы для истории православной Церкви в царствование имп. Николая I//Сборник. 1902. Т. 113 (ч. 1–2) (ред. Н. Ф. Дубровин, предисл. М. Я. Морошкина). Мельгунов С. П. Дела и люди александровского времени. Берлин, 1923. Мещерский В. П. Мои воспоминания. СПб., 1897–1912. 3 т. Милютин Д. А. Дневник. М., 1947–1951. 4 т. Муравьев А. Н. Записки о состоянии православной Церкви в России//Рус. арх. 1883. 3. Муравьев А. Н. Письма. К., 1875. Наумов А. Н. Из уцелевших воспоминаний 1868–1917. Нью-Йорк, 1954–1955. 2 т. Никанор (Бровкович), архиеп. Биографические материалы. Одесса, 1901. Т. 1. Никанор (Бровкович), архиеп. Записки//Рус. арх. 1906. 2–3. 7–12. Никанор (Бровкович), архиеп. Из записок//Там же. 1908. 1, 5. Никанор (Бровкович), архиеп. Письма//Там же. 1909. 2. 6. Никодим (Казанцев), архиеп. Записки//Чтения. 1877. Кн. 2. Никодим (Казанцев), архиеп. О Святейшем Синоде//БВ. 1905. Т. 3, 10–11. Николай Михайлович, вел. кн. Император Александр I (см. библиогр. к § 8). Никон (Рклицкий), еп. Жизнеописание Блаженнейшего Антония, митрополита Киевского и Галицкого. Нью-Йорк, 1956–1958. 4 т. Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе. СПб., 1906. 3 т. и доп. том. Падение царского режима: Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства/Под ред. П. Е. Щеглова. М.; Л., 1924–1927. 7 т. Переписка Николая и Александры Романовых. М.; Л., 1923–1927. Т. 3–5 (т. 1–2 не вышли). Полиевктов Е. Николай I: Биография и обзор царствования. М., 1918. Порфирий (Успенский), еп. Книга бытия моего. СПб., 1894–1902. 8 т. |
|
|
