| Эти два сочинения Арсения весьма ценны в церковно-историческом отношении по обилию заключающегося в них материала для истории исправления богослужебных книг. Нам нет надобности подробно излагать содержание их, потому что они уже достаточно известны. В общих же чертах первая из речей Арсения содержит – во 1-х, изложение тех обстоятельств, при которых началось дело исправления, во 2-х, указание поправок, которые исправители делали в книгах, и в 3-х, наконец, дает много для характеристики образования тогдашнего Московского духовенства. Мы обратим внимание здесь только на ту особенность речей Арсения, что в них он стремится умалить свое значение в деле исправления книг и униженно испрашивает у Салтыкова помилования. Сваливая главную вину на Дионисия и Наседку, он просит себе пощады. Причиной своих бед он считает именно этих двух лиц а Наседку называет прямо лукавой лисицей: „и мне ся мнит, что я нищий чернец стражду от попа Ивана да от архимарита, потому что архимарит меня не послушал, дела не отказал, а поп Иван сам на государево дело набился и выпросил дело себя для в монастырь, смутил, что враг лукавый, но и в правду лукав есть: у дела был большой, нас же в беду вваля, а сам вывернулся, аки лукавая лисица козла бедного великобрадого заведши в пропасть неисходну, а сама по нем же выскочила». Однако, желая на сколько возможно ослабить свое значение в деле, Арсений ничуть не признает не справедливым самого дела; напротив, он утверждает, что их исправления верны, что никакой ереси в них нет. „Бог свидетель, пишет он, страждем, государь, без вины; аще я нищий чернец и всех человек грешнее, но несть во мне ереси никакия». – В таком же духе и направлении написана и речь Арсения к протопопу Ивану Лукьяновичу. Вообще в речах Арсения слышен голос человека исстрадавшегося, которому не под силу стало переносить физические и нравственные мучения. Как известно из предыдущего очерка, дело исправителей кончилось их оправданием на соборе 1619 года, который был созван патр. Филаретом Никитичем по возвращении его из плена. |
| дившихся. Основательно изучивши «божественные писания», особенно творения Златоустого, Дионисия Ареопагита , Григория Богослова и Иоанна Дамаскина и вообще принадлежа по характеру своего образования древней Руси, преп. Дионисий в своей оправдательной речи ко всем православным христианам ясно высказывает и настойчиво проводит мысль о том, что «достоин с разумом всего сыскивати», что не следует останавливаться на букве писаний, нужно вникать в их внутренний смысл. Обладая здравым умом, он не прочь сам сомневаться в правильности святоотеческих толкований на евангелие, опасается, как бы не утвердить своей мысли «на нагих словесех», не оставить своего положения не доказанным. Чтобы раскрыть неуместность прилога: «и огнем» в молитве водоосвящения на Богоявление, вместе с выдержками из богослужебных книг и отеческих писаний он приводит соображения рациональные и обнаруживает при этом близкое знакомство с философией Дамаскина. Сотрудники и подчиненные знаменитого архимандрита, усвоивши его взгляды и приемы доказательств, в приобретении светских знаний пошли дальше своего начальника. Старец Арсений Глухой, усердно работавший над своим самообразованием, «многажды в мысленных трудах и потах проходит о осмих частях слово», то есть грамматику Дамаскина, находит ее «прелюбезнейшей паче иных священных книг» и, наконец, в совершенстве овладевает грамматической хитростью, о чем свидетельствует образцовый для XVII в. язык его посланий и довольно верные суждения этимологического и даже филологического характера. Познакомившись со священной философией, Арсений приходит к тому заключению, что без нее, как и без знания грамматики, «никтоже может право рассудить по точию в божественных писаниях, но и в земских делех; аще и прирожением разумен будет, много имать погрешити“… Словесное художество и священная философия для человека образованного имеют, по нему, такое же значение, какое секира и тесла – для плотника, ножницы, аршин и иглы для портного. «Пособник, собеседник и спострадатель» преп. Дионисия, о. Иван Наседка, при своих обширных сведениях в богословской и истери- |
| Об общей малограмотности самой Москвы Арсений пишет: «Есть и другие многочисленные описи в точках, в запятых и в окончаниях в тех печатных книгах. Если бы московские власти и честные протопопы, служащие во св. церквах близ царских палат, совершая чтение и пение по этим священным печатным книгам, добре разумели и о благочестии воистину болели, то они прежде возвещали бы о сих описях, несогласных с разумом истины, царю государю, и государь велел бы из них же приставлять к тем книгам, когда они начнут вновь печататься, кого либо, могущего делать поправки в книгах, как должно. Вот Минею Общую уже трижды печатают, а в ней ни единой описи не исправляли " … «эти описи в печатных книгах указываю тебе, государь, не для того, чтобы поносить трудившихся и свидетельствовавших те книги и укорять их в ереси, — да не будет, — но чтобы явить невежественное высокоумие и сомнительность лиц, обвиняющих нас неправедно. Трудившиеся принуждены были к тому царскою властию, как и мы, и сколько их разума стало, сколько их Бог наставил, столько и потрудились. И за труд их да подаст им Господь мзду небесную, а в чем они погрешили неведением или забвением, то надобно поправлять вновь». Свое ходатайство Арсений излагает так: «и ныне, государь, я, нищий чернец Глухой, сижу за то дело на Кирилловском подворье в железах, живот свой мучу девятый месяц; об одной свитке перебиваюсь, и та уже с плеч сваливалась, и без теплые одежды; и рухлядишко мое, государь, в монастыре все распропало. Бог свидетель, что мы страдаем безвинно. Если я, нищий чернец, и грешнее всех людей, но не приписывай мне никакой ереси. Я верую во все, чему научили самовидцы и ученики Слова, и что предали свв. богоносные отцы и учители св. соборной и апостольской Церкви, и все это приемлю, люблю и почитаю. Смилосердуйся, государь, помилуй меня, нашего чернеца, будь печальником царю государю Михаилу Федоровичу и благоверной государыне, великой старице Марфе Ивановне, чтобы велели меня, нищего чернеца, из желез освободить. Смилуйся, государь, пожалуй». |
| Оно издано Ф.А. Терновским по одному из лучших списков этого сказания, находящемуся в рукописи Соловецкого монастыря (ныне Казанской духовной Академии) 1007 (897), в сочинении «Изучение византийской истории и ее тенденциозное приложение в древней Руси» ч. II, стр. 83 – 87. В одной из рукописей Румянцевского музея 376 л. 275 об. и след.) вслед за этим сказанием следуют различные выписки из Проскинитария Суханова. 8 Изд. 1. Спб. 1844 г. стр. 14, 174, 189. Изд. 2. Спб. 1847 г. стр. 28 – 29, 192. В своей «Истории о расколах в церкви Российской» (Спб. 1849 г.) преосвященный Игнатий, говоря об исправлении требника при патриархе Филарете, выражается так: «в сотрудники архимандриту Дионисию назначены были монахи его монастыря Арсений грек, по прозванию Глухой, и пр…» См. стр. 132; также 139. В другом месте он говорит, что при патриархе Никоне был вызван из Соловок «природный грек иеромонах Арсений, прибывший с патриархом Паисием из Афона и бывший впоследствии начальником первых училищ у нас в Москве». См. стр. 178. Недостаточно ясна возможность существования в одном и том же труде этих двух заметок. 9 Считаем не лишним заметить, что у арх. Амвросия и у митрополита Евгения не было указано, где именно, на какой странице своего описания путешествия Олеарий говорит о школе Арсения грека, так что у А.В. Горского у первого появляется это указание, которое у него заимствуют все остальные писатели. Сочинение Strahl Ph. Das gelehrte Russland (Leipzig 1828) представляет из себя ни что иное, как перевод на немецкий язык словаря митрополита Евгения «О писателях духовного чина» (Спб. 1818). Хотя переводчик в предисловии и говорит (стр. XIX), что его «труд нельзя назвать буквальным переводом, что уже заметно при беглом сравнении; некоторые части как напр. Кирилл, Никон, Феофан Прокопович и т. д. совсем переработаны, в другие прибавлено новое и все сочинение чрез эти изменения, а также и чрез приложенный указатель сделалось более полным и удобным для употребления», но на самом деле его труд – буквальный перевод словаря митрополита Евгения с весьма ничтожными изменениями. |
| Мужественно вынося испытание, не позволяя себе унизиться до забот о самом себе, Дионисий заботился о товарищах своей беды, хлопотал, чтоб они поскорее от нее избавились. Один из них, старец Арсений Глухой, не одаренный твердостью духа, не мог выдержать испытания; он подал боярину Борису Михайловичу Салтыкову челобитную, в которой подле сознания правоты своего дела, подле негодования на невежественных обвинителей, видим упадок духа, выражающийся обыкновенно желанием обвинить других в своей беде. «24 октября 1615 года, – говорится в челобитной, – писал из Москвы государевым словом Троицкого Сергиева монастыря келарь Авраамий Палицын к архимандриту Дионисию, велел прислать в Москву меня, нищего чернеца, для государева дела, чтоб исправлять книгу Потребник на Москве в печатное дело; а поп Иван Клементьевский приехал в Москву сам собою, а не по грамоте, и как мы стали перед тобою, то я сказал про себя, что меня не будет настолько, что я ни поп, ни дьякон, а в той книге все потребы поповские; а Иван поп сам на государево дело набился и бил челом тебе для себя, потому что у него там у Троицы жена да дети, чтоб государь приказал править книгу троицкому архимандриту Дионисию, а нам бы, попу Ивану да мне, чернецу Арсеньишку, да старцу Антонию с архимандритом же у дела быть: и ты, государь, по Иванову челобитью и по докуке, велел ему дать с дворца государеву грамоту на архимандричье имя». Оправдав сделанные в Потребнике поправки, Арсений продолжает: «Есть, государь, иные и таковы, которые на нас ересь взвели, а сами едва и азбуку знают, не знают, которые в азбуке буквы гласные, согласные и двоегласные, а что восемь частей слова разуметь, роды, числа, времена и лица, звания и залоги, то им и на разум не всхаживало, священная философия и в руках не бывала, а не зная этого, легко можно погрешить не только в божественных писаниях, но и в земских делах, если кто даже естеством и остроумен будет... Наше дело в мир не пошло и царской казне никакой протори не сделало; если бы мы что и недоброе сделали, то дело на сторону, а трудивыйся неразумно и неугодно мзды лишен бывает; а не малая беда мне, нищему чернецу, поднявши такой труд, сидя за государевым делом полтора года день и ночь, мзды лишаему быть; всего нам, бедным клирошанам, идет у Троицы на год зажилого денег по тридцати алтын на платье, одеваемся и обуваемся рукодельем... |
| Прошло почти пять лет. Арсений вернулся в детский дом на обучение, Лариса подросла, и теперь они уже отроки, ему – десять лет, ей – одиннадцать, основные жизненные навыки им привиты. Я приняла решение оформить на гостевую опеку Ларису и осуществить свое давнее желание – взять именно эту девочку и дать ей немного заботы и любви не только своей, но еще и моего старшего сына Николая, который во всем меня поддерживает (ему двадцать один год), моих родителей и всех тех, кто так или иначе участвуют в жизни организации. Снова и снова вспоминаю слова врача, сказавшего, что мой сын может остаться глухим и слепым. Спустя несколько лет на своем жизненном пути встречаю слепую девочку-сироту, и у меня возникает желание стать для нее другом и помощником; я не говорю – мамой, нужно завоевать и заслужить, чтобы ребенок-сирота начал считать тебя мамой или папой. И добавлю: когда человек чего-то искренне желает, Господь посылает ему все необходимое для спасения! Сегодня меня уже не пугает то, что мой сын Арсений глухой, а Лариса слепая. Человек может иметь и слух, и зрение, но при этом оставаться глухим и слепым к проблемам и нуждам ближнего. Духовная глухота и слепота страшнее физической!.. Рейтинг: 10 Голосов: 2620 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Кувез (от фр. couveuse – «наседка», «инкубатор») – приспособление с автоматической подачей кислорода и с поддержанием оптимальной температуры, в которое помещают недоношенного или заболевшего новорожденного. скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии Тамара 13 января 2024, 14:23 Спаси Господи, Надежда за Ваш рассказ, тронул до слёз!! Пусть Господь Бог и Пресвятая Богородица помогает Вам в Ваших Божиих делах помощи детям- сиротам инвалидам! Радости жизни Вашим детям Николаю, Арсению и Ларисе и Вам, конечно!!!С любовью из Белоруссии!! евгений 12 июля 2021, 15:32 Спаси,Господь,вас,Надежда! До слез. Молитвами Преподобных Паисия Святогорца и Арсения Капподокийского,да поможет вам Господь в Вашем Святом деле++++++++++ М 10 ноября 2020, 18:06 Благодарю Вас,Надежда!!!!!!!! |
| Филарета положены были прочные начала книжного исправления в цензурном по тогдашнему времени отношении. На печатном дворе в особом от мастерских и приказа двора находилось помещение, так называемая «привильня», в которой заседали и занимались справщики с состоявшими при них чтецами и писцами. Профессор П.Ф. Николаевский на основании имевшихся у него под руками рукописных материалов удостоверяет, что в записях печатного двора с 1620 г. мы имеем уже точные данные для описания организации и состава справщиков. К этому времени состав их представляется уже совершенно обособленным от печатных мастеров. Состав этих справщиков мало известен в истории, начинает быстро пополнятся и заменяться новыми людьми, удовлетворявшими самым строгим требованиям книжной справы лицами по тому времени образованными 23 . Первыми в числе таких лиц при Патриархе Филарете были: старец Арсений Глухой, старец Антоний Крылов, священник-ключарь Иван Наседка, богоявленский игумен Илия и лицо светское Григорий Онисимов. Эти лица, по словам митрополита Макария, вели исправление текста и корректуру печатавшихся книг 24 . Профессор Николаевский, по-видимому, заставляет положить различие между занятиями этих лиц. Он говорит: «в числе справщиков были и знатоки греческаго языка, и что особенно важно, во главе их поставлены два опытных троицких справщика: старец Антоний Крылов и Арсений Глухой; последний назначен на печатный двор прямо на должность главнаго справщика и выполнял эту должность до самой смерти патр. Филарета 1 октября 1633 г. Не осталось без исполнения и заявление троицких справщиков о привлечении в книжной справе лиц из почетнаго столичнаго духовенства, чтобы в тех случаях, когда на печатном дворе приступят к исправлению и печатанию книг, лица эти предварительно просматривали печатныя книги в избежание каких-либо недоумений и противностей чистоте веры и богослужения. Такие особые наблюдатели за печатанием книг и цензора их появляются в Москве именно при патр. Филарете. Первым таким лицом нужно признать игумена московскаго Богоявленскаго монастыря Илии, бывшаго троицкаго справщика, а теперь ключаря московскаго большаго Успенскаго собора, священника Ивана Наседку, много потрудившихся в надзоре и исправлении изданных книг» 25 . |
| Монастырь в древней Руси был школою в прямом смысле слова, и не будет ошибки сказать, что школ в древней Руси было столько, сколько монастырей (разумеется – кроме школ специальных). Арсений Глухой говорит о времени, когда, по словам Авраамия Палицына, даже «епископы еле-еле текли речью по книзе псаломстей» 108 , «когда были, по словам Арсения, и таковые иные, которые на справщиков вину возлагали, а азбуки едва умели, не знали, кои в азбуце гласныя письмена и согласныя, а родов и времен и лиц и числ того и не поминай, священная же философия и в руках не бывала, без неяж никтоже может право разсудити, не точию в божественных писаниих, но и в земских делех, аще и прирожением разумен» 109 . То же самое можно сказать и о раннейшем времени. В частности, об образовательном значении Троицкого монастыря Арсений в послесловии к переписанным им каноникам говорит: «Писах же с разных списков, тщашеся обрести правая... Поведаю же и се, откуда изысках многие списки. Бе бо в велицей обители сей инок, именем Антоний (Крылов-справщик, ум. 1630 г.), православен, божественная писания чтый и мысленне потяся к разумению сих и по премногу тщателен в сих исправлению, ему же поручена служба многостяжательная божественных книг Живоначальная Троица и Преподобных отец Сергия и Никона книгохранительница. Аз же грешный к нему прихождах часто и молях его, да подаст ми разных списков на преписание. Той же богомудрый инок, любяй истинное и Богу угодное и души полезное, не явися ослушлив ни в мале, но и предваряше словесе моего, и хождаше в многобогатую божественных писаний книгохранительницу, ово убо мне книги многи в келью дая на исправление, ово же тамо много, елико обретохом, любомудре купно с ним смотряхом, да обрящем правая и Богу угодное» 110 . Из этого отзыва, по снесению его с предыдущим, видно, что «в многобогатой книгохранительнице» Сергиева монастыря можно было найти полное удовлетворение любознательности всем, искавшим образования, и заниматься при помощи руководителей. Но Сергиева Лавра просвещала не только на месте, но и путем рассылки книг нуждающимся. |
| Ветковцы принимали приходивших к ним православных то перекрещиванием, то хождением вокруг купели и мропомазанием. В безпоповщине появились свои толки. Беглый дьячек Данила Викулин, с 1694 г. основатель выгорецкого поморского скита, кроме мысли об антихристе, общей безпоповцам, проповедывал: 1) не вступать с православными в общение ни в пище, ни в питье, иначе это будет замирщение – осквернение; впрочем, можно свободно покупать пищу на торгу; 2) на кресте Христовом не надобно делать надписи: И.Н.Ц.И., а должно писать: царь славы Ис. Хр. Таким образом явился толк поморцев, даниловцев. Были и другие толки. В XVII веке из архипастырей особенно ревностно боровшихся с заблуждавшимися надлежит вновь отметить архиепископа Холмогорского Афанасия (Любимова). Выделился так же владыка Игнатий (Римский-Корсаков), с 1692 г. митрополит Сибирский (Тобольский). В миру он был стольником, по принятии иночества архимандритом Новоспасским. Правя обширной епархией, он постоянно объезжал ее для увещания отступников от православия истинного и писал с 1696 г. одно за другим окружные послания к пастве, показывая неосновательность раскольничьих мнений и недавнее появление раскола. Духовное просвещение «При самом начале патриаршества в России», пишет архиепископ Филарет, «собор восточных патриархов вменил в обязанность каждому епископу внушать любовь к изучению священных наук и оказывать посильную помощь как наставникам, так и желающим учиться. К сожалению, в московской Руси привычка к старому мраку застарела в народной массе и она прикрывала свое нерасположение к просвещению опасениями против разноязычного разноверия.» Возвратясь из польского плена, патриарх Филарет принес с собою с Запада сознание услуг просвещение для веры, хотя у него над этим чувством преобладало негодование на папизм. При нем в Чудовом мон. заведена была греко-латинская школа. В ней преподавал троицкий старец Арсений Глухой. В 1633 г. она уже подавала, приезжавшему в Россию, голштинскому ученому Адаму Олеарию надежды на лучшую будущность. В следующем году напечатали для нея при букваре несколько грамматических правил. |
| В сотрудники Архимандриту назначены монахи его Монастыря, канонархист Арсений Грек, по прозванию «Глухой», книгохранитель Антоний и другие. По вызову своему, причислен к ним еще села Клементьева Священник Иоанн, по прозванию «Наседка» 186 . Царскою грамотою для сего же дела вытребован был из Соловецкого Монастыря Старец Γурий. Таких распоряжений прежде не бывало. Для сверки списков собрано было прежних Требников 13 187 : в том числе был один печатный Московский. Во всех их найдено справщиками нетерпимых погрешностей, числом до 43-х. При сем замечено справщиками, что печатный Требник был из всех самый неправильный. В числе погрешностей было известное в молитве на освящение в день Богоявления воды слово «и огнем». «Сам и ныне, Владыко человеколюбче Царю, освяти воду сию Духом Твоим Святым и огнем», было напечатано в прежнем Требнике 188 . Справщики нашли слово сие лишним, в числе прочих погрешностей. Его не было в старинных рукописных, особенно в харатейных Требниках; а было оно только в печатном Московском, тогда новом, ныне называемом старым. В двух только письменных Требниках, не весьма давних, слово «огнем» приписано, в одном на поле, в другом над строкою. Но когда справщики поступили, как следует, лишнее слово исключили, и все дело свое, труд полутора годов, представили в Москву; то блюститель Патриаршего престола между патриаршеством, Иона Митрополит Сарский с некоторыми духовными Властями, в Москве бывшими, счел погрешность сию столько неприкосновенною, что без соборного исследования сами собою Московские Власти на Архимандрита Дионисия с сотрудниками, кроме Священника Наседки, наложили оковы, епитимью по 1000 поклонов на день, разослали их в заключение по Монастырям. В продолжение сорока дней преподобного Дионисия били, мучили, ставили «в дыму», и позорили иногда пред народом 189 . Дело сделалось гласным и для черни. Она кричала, что будто бы хотели справщики извести огонь из мира; хотя они, согласно древним книгам и самой сущности дела, исключали слово об огне только из одной молитвы освящения Богоявленской воды в Требнике, неправильно тогда вновь изданном. |
|
|
