| Претендент на персидский трон Бахрам Чубин не выдержал совместного удара византийских, армянских и оставшихся верными шахиншаху Хосрову персидских сил, и был разбит. 14. 602–628 Последняя византийско-персидская война. В 602 году византийский император Маврикий был убит своим соперником Фокой. Тогда Сасанидский царь Хосров II объявил войну для того, чтобы отомстить за смерть свергнутого императора Маврикия. К концу войны обе стороны исчерпали свои людские и материальные ресурсы. Война прокатилась по самым важным территориям обеих империй. Византия сумела, в итоге победить, но серьезно ослабла. Через несколько лет началось мусульманское вторжение, полностью сокрушившее Персию и отнявшее от Византии множество важных земель. 15. 633–642 Начало мусульманских завоеваний. Распространение ислама, завоевание территорий противника. Падение Сирии (634–638) и Египта (639–642). 16. 645–656 Возобновление войны с Халифатом. Распространение ислама, завоевание территорий противника. Потеря Кипра и большей части Армении. Наступление мусульман на Константинополь было остановлено после начала Первой Фитны (гражданской войны). 17. 647–709 Завоевание Северной Африки Омейядами. Распространение ислама, завоевание территорий противника. К 709 году вся Северная Африка находилась под контролем Халифата. 18. 668–678 Возобновление нападений халифа Муавии II на Византийскую империю, что привело к Первой арабской осаде Константинополя. Распространение ислама, завоевание территорий противника. После провала осады Константинополя было заключено перемирие, предусматривающее выплату дани, людей и лошадей Империи. 19. 676–678 Осада г. Фессалоники местными славянскими племенами. Местные славянские племена пытались захватить византийский город Фессалоники, воспользовавшись озабоченностью Византийской империи отражением Первой арабской осады Константинополя. Поражение славянских племен. 20. 680–681 Кампания Константина IV против правителя болгар Аспаруха. Покорение болгарских земель Константином IV. Поражение Византии, что вынуждает ее признать создание Первой Болгарской империи в Мезии. |
| Вариантом климатического детерминизма является и широко распространенное ныне представление о том, что арабов толкнули на завоевания тяжелые условия существования, относительное перенаселение Аравии, пастбища которой стали недостаточными для прокормления возросшего кочевого населения. Существование на грани голодной смерти в Аравии и перспектива сытой жизни и богатой добычи в завоеванных странах, по мнению многих, – главная движущая сила арабских завоеваний, ислам же только способствовал созданию государственного организма, обеспечившего реализацию этого мощного материального стимула в форме завоеваний 50 . Конечно, материальный стимул, жажда обогащения (отнюдь, не чуждая и тем ревностным мусульманам, которые были готовы без колебаний отдать свою жизнь во славу ислама), играл огромную роль в привлечении больших масс добровольцев для участия в завоевательных походах, но этот стимул не был специфическим, присущим только арабо-мусульманской армии, он существовал и до ислама и не только в Аравии с незапамятных времен, перестав играть роль только в новое время. Единственным фактором, которого не было в Аравии прежде, и который мог нарушить стабильность в регионе, оказывается все-таки ислам . Однако роль его определялась не какой-то особой агрессивностью этой религии, объявившей войну с инаковерующими священной обязанностью ее последователей и тем самым обусловившей завоевательную политику. У нас еще будут поводы сказать подробнее и о месте джихада в учении ислама, и о реализации соответствующих идей на практике, сейчас достаточно упомянуть, что ислам, как любая религия и любое идеологическое учение, неоднозначен и сильно менялся с течением времени. В эпоху, когда начинались арабские завоевания, идеология ислама находилась в стадии формирования и учение о войне за веру было не только двигателем завоеваний, но и их продуктом, рожденным в атмосфере головокружительных успехов. Роль ислама как движущей силы завоеваний была, прежде всего, организаторской: на его основе возникло всеаравийское государство, объединенные силы которого могли рискнуть начать войну с непобедимыми прежде противниками. Однако он, не только объединил разрозненные силы аравитян, но и подчинил их религиозной дисциплине и наделил убежденностью в правоте их дела и непобедимости, что создало превосходство над хорошо вооруженными и обученными армиями Византии и Ирана. |
| В Санкт-Петербурге представили книгу «Христианский Восток накануне арабского завоевания. Сирийский мир и цивилизационные процессы в V-VI вв. н.э.» 18 сентября 2020 г. 17:15 16 сентября 2020 года в духовно-просветительском центре Феодоровского собора Санкт-Петербурга состоялась презентация книги Алексея Муравьева «Христианский Восток накануне арабского завоевания. Сирийский мир и цивилизационные процессы в V-VI вв. н.э.». Это первое мероприятие в лекционной программе проекта «Восток свыше», реализуемого при содействии Фонда президентских грантов. Куратор программы, клирик собора иерей Алексий Волчков рассказал, что мероприятия проекта будут проходить с сентября по май. Проект — своеобразное продолжение программы «Древние тексты в современном мире», проходившей два года назад. Он состоит из лекций и занятий по древним языкам. Задача проекта «Восток свыше» — показать все многообразие культур христианского Востока, включающего Сирию, Грузию, Армению, Абиссинию и другие земли. Помимо лекций об указанных регионах и культурах предполагается знакомство с древними рукописями, которые хранятся в Кунсткамере, Эрмитаже, Музее этнографии, Институте восточных рукописей Российской академии наук, Санкт-Петербургской духовной академии . В Санкт-Петербурге можно познакомиться с эфиопскими, персидскими, грузинскими, армянскими рукописями. Участникам проекта предоставляется возможность бесплатно изучать сирийский язык. Будет создан сайт, посвященный истории русской сирологии. Возможна встреча с представителями восточнохристианских культур. Цель проета — знакомство с уникальными культурами христианского Востока широкого круга слушателей, но в первую очередь — студентов СПбДА, в дальней перспективе — создание сообщества любителей и носителей этих культур. Отец Алексий рассказал также о порядке просмотра трансляций, об участии в языковых занятиях на платформе Zoom. Алексей Муравьев рассказал, что книга о христианском Востоке была задумана давно, писалась больше двадцати лет. Он обратил внимание на надпись на обложке на разных языках, в том числе на церковнославянском: «Се, удалихся бегая и водворихся в пустыни» (Пс. 54:8). Предметом исследования стали западные сирийцы, та часть сирийского мира, которая проживала на современных территориях Сирии, Ливана, Палестины, Израиля. В V-VI веке произошло становление цивилизационной структуры христианского Востока. Благодаря сирийцам христианский Восток обрел те черты и границы, которые имеет и сейчас. |
| И все же, признавая ислам важнейшей причиной арабских завоеваний, можем ли мы считать, что они были предопределены уже самим фактом его возникновения? На это приходится ответить: и да, и нет. Без ислама не было бы завоеваний – в этом нет сомнений; но само его появление не предопределяло их неизбежность. Если встать на позицию строгого детерминизма, то пришлось бы признать, что рождение ислама предопределено рождением Мухаммада, а оно – рождением его отца и материи; так, следуя по цепочке причинно-следственных связей можно дойти до убеждения, что арабские завоевания были предопределены чуть ли не с появления вида хомо сапиенс. Крайность такого взгляда прекрасно продемонстрирована в фантастическом рассказе Р. Бредбери «И грянул гром»: путешественник в далекое прошлое раздавил бабочку, и в нашем времени дальним последствием этого стало избрание другого президента и изменение английской орфографии. Развитие человеческого общества определяется таким множеством объективных и субъективных факторов, в том числе и личными качествами участников событий, что однозначное развитие событий невозможно. В каждый данный момент существует неисчислимое количество вариантов их продолжения (в пределах самых общих закономерностей, реализующихся в этом разнообразии), и каждый раз на реализацию той или иной возможности влияет ничтожный перевес одного из факторов, какая-то совершенно случайная по сравнению с остальным причина, особенно ничтожная при сопоставлении со значительными последствиями. Они в целом определены не этой причиной, а всей совокупностью действующих сил, но на первый взгляд может показаться, что именно случай правит историей. Наша собственная история текущего столетия дает нам богатую пищу для мучительных раздумий: насколько неизбежным было все то, что довелось испытать нашим народам, где был поворотный пункт, за которым трагический ход событий стал неизбежным? Мы упомянули несколько общих объективных причин, которые способствовали победоносному выходу арабов из Аравии, но они определяли лишь объективную возможность, а не ту конкретную последнюю песчинку, которая перетянула чашу весов истории на сторону завоеваний. Ряд исследователей считает, что они явились естественным продолжением политики распространения ислама в Аравии силой оружия и подавления ридды 51 . Это, конечно, способствовало накоплению политического и военного опыта, и все же между столкновением мелких отрядов внутри Аравии, подчинением хорошо знакомых соперников и регулярными военными действиями против сильнейших держав своего времени, располагавших большими, прекрасно обученными и обеспеченными армиями, есть несомненное качественное различие. Это – не механический перенос тех же военных действий на новые территории. Вторжение в глубь византийских и сасанидских владений требовало иного уровня организации и материального обеспечения, и это прекрасно понимали руководители мусульманской общины. |
| С. 467–469). 588 Наименование Средиземного моря в арабо-персидских источниках, по арабскому названию Византии ар-Рум. 590 Под «Константинопольским проливом» или «каналом» арабские авторы подразу мевали пролив Дарданеллы, Мраморное море и пролив Босфор. Сходное представление бытовало и в Западной Европе, где проливы Босфор и Дарданеллы вместе с Мраморным морем со времен первого Крестового похода назывались «Рукавом Св. Георгия» (по монастырю Св. Георгия в константинопольском предместье Манганах либо по арсеналу в крепости Константинополя, господствовавшей над Босфором) или просто «Рукавом» (см.: Виллардуэн. С. 33, 52, 56, 58, 61, 66, 68, 77–80, 88, 93, 98, 115, 116, 121–123, 251, коммент. 285; Робер де Клари. С. 31, 57, 78, 141, коммент. 200), а также «Романским проливом» (Клавихо. С. 31–32). 591 Искаженная арабская передача наименования города Халкедона, расположенного на азиатской стороне пролива Босфор, неподалеку от совр. Стамбула. 593 Арабская передача названия Понтираклии (Ираклии Понтийской; тур. Эрегли), портового города в западной Пафлагонии, на пути из Константинополя в Трапезунд. 596 Арабская передача тюркского названия города Херсонеса в Крыму (от сары – желтый, керман – крепость). 597 Турецкое наименование портового города Амиса (генуэзский Симиссо), расположенного в восточной части Самсунского залива. 598 Арабская передача турецкого наименования Трапезунда (Trabzon), крупнейшего торгового порта Южного Причерноморья. 599 Это замечание свидетельствует о том, что Абу-л-Фида рассматривал Трапезундскую империю как составную часть «ромейской» государственности, что в принципе было нехарактерно для мусульманских авторов его времени (Шукуров 2001. С. 44). 601 Город в Восточном Причерноморье, возникший близ греческой колонии Диоскурии. В римское время назывался Себастополем. В XIII–XIV вв. был важным торговым центром, откуда торговые пути шли в глубь страны, к горским народам Центрального Кавказа, а также к городам Южного Причерноморья. 602 Арабская передача тюркского наименования Тмуторокани, получившая распространение после монгольского завоевания Северного Кавказа. |
| Как видим, евреям было удобно ассимилироваться среди арабов, одновременно проповедуя среди языческих племен свое учение. Идея же создания из арабских племен силы, направленной против Византийской империи, увлекла евреев всерьез. В 500 г. по Р.Х. им удалось обратить в иудаизм йеменского царя Абу Кериба, внушив ему ненависть к христианству. Ту же ставку евреи сделали и на Мухаммеда, которого сильное еврейское влияние окружало с самого начала миссии. Двоюродный брат жены Мухаммеда, Хадиджи, Варак ибн Мауфал принял иудаизм и умел читать по-еврейски. Евреями были доверенный секретарь Мухаммеда, ответственный за его переписку и его ближайшие помощники – ученый Абдалла ибн Салам и Мухмарик. И именно в Медине, под неусыпным вниманием иудейских учителей, небольшая секта последователей Мухаммеда выросла в серьезную политическую силу. Очевидно, евреи хотели получить в Мухаммеде послушное орудие своего влияния, но, как справедливо замечает Лев Тихомиров (см. «Религиозно-философские основы истории»), их подвела обычная бестактность и самоуверенность. Раздраженные упрямством Мухаммеда, не желающего следовать дословно всем указаниям еврейских советников, те стали давить всё сильнее и сильнее, чем больно ранили самолюбие пророка. В конце концов, эти интриги, скоро перешедшие всякие границы, привели к разрыву. Так евреи, растившие в исламе голема против христиан, получили в его лице могущественного врага: голем вырвался на свободу и оборотился против своего создателя. Знаменитый еврейский историк Грец замечает по этому поводу: «Еврейство нашло в исламе второго могущественного врага, которого оно вскормило своей грудью». Однако, и та роль, которую предназначали исламу иудеи, сыграна оказалась сполна. В VII веке экспансия арабских завоеваний лавиной пронеслась по восточным землям Византии: в руках армий Пророка оказались Сирия и Северная Африка. Арабы подойдут и осадят сами стены Константинополя… Так, Византийская империя, всего лишь несколько лет назад завершившая победоносную компанию в Персии и уже претендовавшая на власть над всем цивилизованным миром, получит страшный удар, от которого никогда уже не сможет оправиться. Лавина же арабских завоеваний докатится до южных границ Франции, где молодой христианский мир Запада защитит в битве при Пуатье (732г.) Карл Молот, подарив Европе семь столетий спокойного развития… |
| Добычу разделили 3072 части, из которых пятая часть досталась пророку и за одну ночь сделала его богатым человеком. Мусульмане также забрали у убитых евреев большое количество оружия, в том числе 1500 мечей и ятаганов, такое же количество щитов, тысячу копий и 300 кольчуг, которые пошли на пополнение недавно созданной армии пророка. Коран 38 восхвалил Аллаха за победу, и Мухаммед стал врагом, которого следовало бояться. И вот – джихад, родившийся в потоке крови. Из костей и камней Мусульмане имеют склонность приписывать свои победы руководству Аллаха, иногда даже поддержке, оказываемой тысячами невидимых ангелов, которые сражались за них, а также, конечно, праведности их дела. Другие настроены более скептически. По словам эксперта по исламу, итальянского профессора Франсиско Габриэли, арабы стремились доказать персам и византийцам, которые всегда презирали их, что арабы так же хороши, как и они, а, пожалуй, даже и лучше; но, утверждает Габриэли, их главной мотивацией была любовь к добыче, а не любовь к Богу. Действительно, многие арабские племена, хотя и не были мусульманами, но также приняли участие в этих первых нападениях. Увидев, насколько прибыльным может быть ислам, они сами стали мусульманами, подобно тому, как человек сегодня может присоединиться к политической партии, или, возможно, к масонам или Ротари, ради преимуществ, которые это может ему принести. Когда арабы-мусульмане вырвались со своего полуострова, состоящего из песка, камней и подземной нефти (тогда почти неизвестной), другие арабские кланы, переселившиеся на север поколениями ранее, примкнули к ним в походах на Византийскую и Персидскую империи, сильно ослабленных недавней войной между ними. Это были арабские христианские племена к югу от Мертвого моря и арабские языческие племена на Евфрате. Эти арабы, конечно, не интересовались Аллахом или Мухаммедом. Но зато они любили добычу. Те же самые соображения, в независимости от требований новой веры, побудили и местные племена примкнуть к пророку. Быть может, жители Хиджаза, песчаной и каменистой пустоши западной Аравии, родины Мухаммеда, и увлеклись больше Аллахом, поскольку пророк пришел из их среды; но для большинства первоочередной задачей стали добыча, рабы и женщины. |
| Вариацию этого хадиса мы находим и у Бахари: «Отправились я и Аштар к Али, мир ему, и сказали ему: «Заповедовал ли тебе посланник Аллаха что-либо, чего не заповедовал основной массе людей?». Он ответил: «Нет, кроме того, что у меня записано». Сказал Ахмад: «Он вытащил писание из своих ножен. Там было написано: «Кровь верных равна между собой. Они могут возлагать руку на подобных им и оказывать покровительство тем, кто ниже их. Не убивайте верного за кафира и не убивайте имеющего договор. Кто внесет (сюда) какое-либо новшество или приютит сделавшего это, на того проклятие Аллаха и ангелов его и всех людей» 839 . Великий факих Мауарди, разбирая вопрос платы за кровь, приводит мнения ранних факихов, которые разнятся. Так, согласно Абу Ханифе, «мусульманин убивается за убийство зиммия, но не убивается за убийство имеющего договор и того, кто находится в состоянии войны с мусульманами (арабск.). Согласно Шагаби, «мусульманин должен быть убит за убийство человека Писания, но не за зороастрийца». Согласно Мауарди, мусульманин никогда не должен быть убит за неверного, будь этот неверный даже зиммием, имеющим договор, поскольку прецедент, когда Мухаммад убивал мусульманина за убийство имеющего договор, был до завоевания Мекки. В год же завоевания Мекки, согласно Мауарди, Мухаммад сказал: «Не убивайте мусульманина за неверного» 840 . Байгаки, приводя вышеуказанные хадисы, в которых Мухаммад, Умар, Усман и Али совершали возмездие за кровь зиммия в соответствии с договором (по принципу «душу за душу»), называет их недостоверными (арабск.) 841 . Интересные исторические свидетельства, имеющиеся у самих мусульман, указывают на то, что возмездие за кровь зиммия по принципу «душу за душу» изначально приветствовалось в исламе, но затем было отменено, и не столько по причине преобладающих богословских оснований против, сколько по причине общественного давления. Так, Сарахси и Мауарди приводят рассказ о том, как Абу Юсуф (ум. 798) распорядился казнить мусульманина за убийство зиммия (арабск.). |
| Как известно, после того как Сирия завоевана была сарацинами, Сирийские христиане постепенно стали забывать свой родной язык и усвоили язык своих завоевателей; поэтому естественно, что с течением времени в числе других документов переведен был на Арабский язык и Диатессарон. Давно было известно, что в Ватикане существует Арабский манускрипт, заключающий в себе произведение Татиана, но по неизвестным причинам он не был списан и опубликован. В 1881-м году Апостолический викарий Римо-католических коптов, посетив Ватикан и увидев названный манускрипт, заявил, что он видел в Египте подобный список, лучше сохранившийся. Оба манускрипта были сличены, и текст опубликован в Арабском подлиннике и в Латинском переводе (Р. А. Ciasca Romae, 1888) преимущественно по второму манускрипту (XIV века), подаренному владельцем его Коптом (Halimdas Gali) и находящемуся в настоящее время в библиотеке конгрегации пропаганды в Риме. Этот Арабский текст по свидетельству рукописи переведен известным несторианским писателем монахом и пресвитером Abulfarage’eм (1043-й год) с Сирийского экземпляра, который был написан в IX веке. Издатель этой гармонии (P. Ciasca) уверен был, что в этом переводе должно видеть верную передачу первоначального текста Диатессарона; с ним согласились было и некоторые другие ученые, в том числе и Th.Zahn. Но затем было установлено (E. Sellin в Forsch, zur Gesch. des neutest. Kanons. Teil IV, 1891, S. 225–246), что Сирийский оригинал Арабского текста представляет позднейшую переработку Диатессарона, которая предпринята была в V-VI веках с целью возможно более приблизить его к тексту Пешитто, так что из Арабского текста можно получить только некоторую помощь для реконструкции Диатессарона – он представляет лишь незначительные остатки первоначального текста Диатессарона, но в общем может быть признан надлежащим руководителем при восстановлении последовательности и композиции произведения. Во всяком случае надежды, какие возлагались на Арабский текст, не оправдались. Такое же значение имеет и Латинская гармония Евангелий, сохранившаяся в Codex Fuldensis, написанном около 545-го года в Капуе, по распоряжению епископа Виктора. Это – список Нового Завета, но вместо четырех Евангелий Виктор поместил в нем Латинскую гармонию Евангелий, которую он нашел уже готовою. Экземпляр ее, попавший в руки Виктору, не имел ни заглавия, ни имени автора; но Виктор хотел точнее исследовать вопрос о происхождении гармонии и при этом, как он сам говорит в Предисловии, он вспомнил сообщение Евсевия (Euseb., Ep. ad Carpianum) о произведении Татиана и о подобном же опыте Александрийца Аммония и решил, что он нашел произведение Татиана. |
| И. Колесникова об истории завоевания Ирана арабами 44 ; оно несколько менее детально рассматривает военные действия в Ираке, зато охватывает более широкий период и, главное, более широкий круг проблем. Таким образом, к настоящему времени только завоевание Египта не имеет нового монографического исследования, хотя некоторые частные вопросы подверглись пересмотру 45 . Естественно, что много исследований по истории этого периода появилось и в арабских странах, где тема арабских завоеваний имеет особую актуальность (достаточно сказать, что только о Халиде б. ал-Валиде автору известно пять монографий) 46 . Не касаясь характера интерпретации многих сторон политической и религиозной жизни раннего Халифата, нередко определяемой клерикальной принадлежностью авторов, следует отметить как общий недостаток отсутствие критического отношения к используемым источникам. Источниковедческий анализ пока остается слабой стороной арабских историков (именно источниковедческий анализ, а не текстология). От общего обзора работ арабских историков приходится воздержаться, поскольку нет уверенности, что какие-то важные работы не выпали из нашего поля зрения. Наличие значительного числа монографических исследований ставило перед автором трудную задачу избежать пересказа работ предшественников. Для этого автор в своей работе шел от источников, а не от исследований. Как и в первом томе, большинство обоснований той или иной интерпретации событий вынесено в Примечания. из вторых рук, из записей или устной передачи своих учителей. Среди крупных историков этого поколения следует назвать Мусу б. Укбу (674 – 742), Авану б. ал-Хакама (ум. в 764 г.) и, быть может, Абу Абдаллаха Мухаммада б. Исхака (ум. в 768 г.), автора первой большой биографии Муххамада. Насколько условно выделение этого поколения, видно по тому, что Абу Михнафа, умершего на 11 лет позже Аваны, по этому формальному признаку приходится отнести уже к третьему поколению, поскольку между ним и участниками первого этапа завоеваний лежат два звена передатчиков (равиев), а Ибн Исхак находится в промежуточном положении: у него в ряде случаев также есть иснады с двумя этапами передачи (например, Таб… I, с. |
|
|
