| В таких случаях мне показалось лучшим – оставить темное темным, нежели подвергаться опасности дать читателю нашу мысль вместо мысли Исаака Сирина . В некоторых случаях мне показалось, что толкование не соответствует духу учения. Таково следующее место в слове 44-м. Текст: «Безмолвие простое посреде правды укорно есть». Примечание к слову «простое»: Без ощущения благодатных действий «(пояснение старца Макария).» Неужели всегда, – писал митрополит, – когда не ощущаются благодатные действия, безмолвие уже есть укорно или достойно осуждения? И добрые подвижники тотчас ли получают ощущение благодатных действий? И у достигших не скрываются ли иногда сии ощущения, по несовершенству или смотрительно? Почему я изменил сие толкование так: без других подвигов и добродетелей. В сем смысле сделано замечание и в греческой книге. Одно толкование не решился я переменить сам собою и представляю Вам о сем при сем записку. Если согласитесь на предлагаемую перемену, то возвратите предлагаемое мною толкование, дабы передать оное цензорам для внесения в рукопись. О изменениях меньшей важности, которые позволял я себе сделать, говорить не нужно и, по немалому числу их, неудобно. Божие благословение и мир Вам и братству Вашему усердно призывая, поручаю себя молитвам Вашим. Особенно отцу игумену изъявите мое почтение и признание моей вины, что не пишу к нему особо и что молчал долго, в чем у обоих вас прошу прощения. Филарет м. Московский ». Толкование старца о. Макария, которое не решился митрополит переменить сам собою, следующее: В 21-м слове св. Исаака Сирина текст: «Чистота есть забвение разума сущих чрез естество, обретенных в мире от естества " ». Толкование: «Под видом знания здесь разумеется неестественное употребление вещей, находящихся в природе», и проч. Особая записка митрополита по поводу сего толкования: «Иное – виды знания, а иное – употребление вещей. И не под всеми видами знания разумеется неестественное употребление вещей. Есть вид знания сущих чрез естество: и прежде его есть вид знания сущих по естеству. |
| Ночной легкий сон старца, вместе и с дневным отдохновением, в продолжение суток длился не более трех часов; но часто и самый ночной отдых прерываем был приходившими к нему по крайней нужде братиями. Пищу вкушал старец дважды в сутки – что Бог посылал. Выпивал иногда рюмку вина или стакан пива. Во время трапезования шла у него с учениками оживленная беседа. Допускались им скромные и незлобивые шутки и рассказы, которые имели у него духовную цель. Старец иногда рассказывал анекдоты из римской истории, которую знал хорошо из старинных переводов Тацита и других писателей. Одного из своих учеников, вышеупомянутого отца Антония (Бочкова), шутя называл последним римлянином; может быть, потому, что этот ученик выражал такое мнение, что мы переживаем последние времена монашества, падающего, по его словам, от тех же причин, которыми доведена была до падения и Римская империя: от роскоши, изнеженности и человекоугодия. Но сам старец был точно неприступный для мирского духа остров, мимо которого текли реки мира сего, не колебля его нисколько. Напротив, разбитые мирским волнением спасались от душевного потопления в его келье, как в надежной пристани. Одежду носил старец самую простую – мухояровый 60 подрясник, рясу и мантию. А у себя в келье принимал посетителей в простом белом холщовом, иногда очень заношенном, балахоне. При постоянном и многотрудном своем занятии с посетителями старец отец Леонид имел и посильное рукоделие: во время самого приема плел простые пояски, которые и раздавал некоторым из них на благословение. Когда же посетителей не было, он во время плетения поясков имел обыкновение напевать «Милость мира, Жертву хваления», известную в оптинском скиту под названием «Молдавской», или же тихо нашептывал Иисусову молитву. Когда жил в скиту, после обеда для моциона 61 рубил дрова и в то же время принимал братию и мирян, которые подходили к нему поодиночке и объясняли ему свои нужды. Но как и чему обучал старец-подвижник духовно относившихся к нему и в особенности ближайших своих учеников? Следуя заповеди апостола: Настой благовремение и безвременне, обличи, запрети, умоли со всяким долготерпением и учением ( 2Тим.4:2 ), отец Леонид учил их словом, как понимать евангельское учение, как приводить его в исполнение и как врачевать им душевные немощи; учил и делом, что более действует на сердце человека и убеждает его; учил и собственным примером, или своей жизнью; и, таким образом, для всех, обращавшихся к нему за духовными советами и наставлениями, был, так сказать, живой книгой. |
| Старец спросил его: «Что вам угодно?» Господин ответил: «Я много о вас слышал и, приехавши в Оптину пустынь, желал посмотреть на вас». – «Извольте смотреть», – сказал отец Леонид. При этом он встает и, поглаживая обеими руками грудь и живот, поворачивается к приезжему боком, спиной и другим боком, а потом опять обращается к нему лицом, повторяя: «Вот, извольте смотреть меня». Озадаченный и смущенный таким поступком старца, господин тотчас же пошел к настоятелю жаловаться, что приехал в обитель ради пользы душевной, а старец очень странно принял его – вставши, только кругом повернулся перед ним. Настоятель спросил: «Как вы пришли к старцу и что ему сказали?» Тот отвечал: «Я ему сказал, что, много наслышавшись о нем, желал посмотреть его». – «По вопросу вашему был и ответ вам, – заметил настоятель, – отец Леонид иногда полуюродствует, но уверяю вас, что старец мудрый и святой». Не успели мы уйти, – продолжал иеромонах Пимен, – как господин с густыми эполетами опять явился к батюшке отцу Леониду и поклонился ему в ноги, хотя старец и удерживал его. «Простите, батюшка, – сказал он, – я вам не сумел объяснить о себе и вас не понял». Тогда батюшка махнул нам рукой, и мы ушли, а старец часа два занимался с приезжим господином. Что они говорили, не знаю. Только после этот господин целый месяц жил в монастырской гостинице, очень часто ходил к отцу Леониду и после много раз писал ему, что он был в отчаянном положении и что старец оживил и воскресил его». РАССКАЗ ВЫШЕУПОМЯНУТОГО КИЕВО-ПЕЧЕРСКОГО UEPOCXIMOHAXA АНТОНИЯ «В 1812 году в войне с французами убит был полковник Кульнев. После него осталась жена его Анастасия Степановна с сыном Николаем. Мальчик определен был на казенное воспитание. А вдова Кульнева так была огорчена лишением своего супруга, что потеряла способность хозяйствовать и все свое имение раздала бедным, сама оставшись нищей с двумя своими крепостными крестьянками, которые, впрочем, отпущены были ею на волю. Несмотря на это, они добровольно оставались при своей доброй госпоже и покоили ее до самой блаженной ее кончины. |
| Похоронили владыку внизу против престола (алтаря храма) на полугоре. Поставили крест. В головах – елка, в ногах – три пихты. Владыка умер последним, после него никто не умирал, тиф кончился, и настало тепло. Один из хоронивших владыку священников, будучи проездом в Москве, рассказывал, что, когда похоронили его и зарыли уже могилу, вдруг над могилой явился столп света и в нем владыка, и он их благословил. После смерти владыки вещи его раздали батюшкам, а панагию с Тайной Вечерей (перламутровую) владыка завещал архиепископу Илариону. Но владыка Иларион в это время уже скончался от тифа в Ленинградской тюрьме, во время пересылки в Казахстан. Еще рассказывали, что перед этим временем владыка стал видеть сны (он любил толковать сны). Писал в Москву, что сны предвещают ему скорое освобождение. Владыка очень тяжело переживал заключение. Он имел очень живой, подвижный характер, а заключение его кругом связывало. Когда же заболел, то понял, что сны эти не к освобождению, а к смерти. В голгофском госпитале врачом был татарин и санитары тоже были татары. Ранее как-то владыке пришлось находиться вместе с ними. Они объявили (держали) голодовку, а владыка получал много посылок и ими поддерживал их. Помня это, они за ним усердно ухаживали... Рассказывали еще, что, когда владыка умирал, все инородцы пели молитвы на своих языках. После смерти моей мамы я видела у нее письмо Оптинского старца отца Анатолия, с которым она вела переписку. По его благословению мама обращалась к владыке Лаврентию (он был расстрелян 24 октября 1918 года), предшественнику владыки Петра. После этого мама просила старца благословить обращаться к владыке Петру. Помню ответ отца Анатолия: «Вы просите благословения обращаться к владыке Петру. Бог благословит. Какая вы счастливая, что Господь посылает вам таких мудрых руководителей». Владыка приехал к нам в феврале, а я попала к нему только в июле. Я привыкла видеть в Печерах владыку Лаврентия, высокую святую личность, и мне думалось: кто же достоин заменить его? Но меня уговорили, и я пришла в будни на какой-то маленький праздник, ко всенощной (кажется, преподобного Антония Печерского) в июле месяце. Стоим в храме, ждем входа владыки. Входит он, и я вижу вокруг него сияние. Мне еще не было тогда 16 лет. Это перевернуло всю мою жизнь. А владыка еще ранее искал меня. Он говорил маме, что хочет знать ее старшую дочь. А мама всегда брала с собой мою младшую сестру. За этой всенощной я села на скамейку впереди, боком к владыке. Он пристально посмотрел на меня (я не знала, а только чувствовала себя очень неловко), и после этого он сказал маме, что узнал теперь ее старшую дочь: «Она пришла и села против меня». |
| Бывает, жду, когда ответит кто-то из читателей, завяжется дискуссия. В ней человек становится виднее. Если упрямо отстаивает свою позицию, не слушает и не желает никого слышать, делаю вывод: хочет остаться при своем мнении, да еще интернет-публику убедить в своем превосходстве над церковным иерархом. В этом случае следую совету преподобного Амвросия Оптинского — оставлять такового на его волю и волю Божию. И оставляю. Но самовыражаться в моем блоге уже не даю: и ему не спасительно, и читателям соблазн. Позволяю каждому писать в моем блоге то, что ему захочется; модерирую исключительно в случаях, о которых упоминал выше. За пять лет архиерейского блогерства «забанил» лишь четырех участников. Для их пользы и пользы моих читателей. — Вы не раз говорили в интервью и интернет-записях, что радость общения ничем не заменишь… — И сейчас говорю. Радости человеческого общения не может заменить ничто, разве общение с Богом. Мое архиерейское послушание подразумевает другое — управление, строительство, контактирование со светскими властями и внешним миром, изыскание средств… да мало ли их, архиерейско-мирских обязанностей? Потому блог для меня — пастырская отдушина. Здесь стараюсь общаться с людьми лично, по-пастырски. Преподаю в семинарии, это тоже необходимо: видеть живые лица будущих священников, общаться с ними, опытом своим делиться, от них многое заимствовать. Стараюсь исповедовать — исповедь позволяет поддерживать пастырский огонек в душе. — Но как это стремление к общению сочетается с тем, что святые отцы говорят: монах — это тот, кто живет для одного Бога? — Просто. И сложно одновременно. Просто объяснить, но сложно понять и тем более исполнить. Для себя ответ на этот вопрос нашел у владыки Антония, митрополита Сурожского. Он пишет, что, конечно, монах — это человек, который должен быть с Богом, но ведь Господь везде, все носит отпечаток Его присутствия. И прежде всего человек. Дальше владыка высказывает замечательную мысль: никто не может отойти от мира и обратиться к вечности, если не увидит в глазах ближнего сияние вечной жизни. Думаю, такое видение и нужно развивать в себе монаху, который несет церковное послушание в миру. Но, повторю, это непросто: в ком-то это сияние явно, видно многим, в ком-то скрыто глубоко внутри. А монаху-пастырю, кроме того, нужно помочь ему еще и проявиться. Такой внутренний свет вечности иногда называют еще образом Божиим. |
| Последний свой роман – «Братья Карамазовы» – Достоевский обдумывал и писал 13 лет. (Вспомним замыслы романов «Атеизм» и «Житие великого грешника», материалы которых позднее вошли в романы «Бесы», «Подросток» и «Братья Карамазовы».) Образ старца Зосимы создавался сначала под влиянием книжного образа св. Тихона Задонского , но затем к нему были прибавлены черты оптинского старца Амвросия, к которому, вместе с Владимиром Соловьевым, Достоевский ездил в Оптину Пустынь в 1878 году. (По указанию митрополита Антония Храповицкого , некоторые черты старца Зосимы взяты и от другого старца Оптиной Пустныни – Макария, умершего в 1860 году, которого Достоевский лично не знал, но о котором очень много слышал.) Старец Амвросий, после посещения его Достоевским, сказал о последнем одно слово – «кающийся». Смысл этого эпитета не вполне ясный. Некоторые из насельников Оптиной Пустыни (например, старец Досифей, духовник старца Нектария), позднее толковали его так: «кающийся, т. е. перманентно кающийся, но не умеющий вполне раскаяться». Героем романа «Братья Карамазовы», по замыслу Достоевского, должен был быть Алеша. Но в написанном романе (который, по об яснению Достоевского, представлял собою только «Введение» к другому, главному, ненаписанному, второму роману) – героем является Иван. Симпатии Достоевского явно на стороне старца Зосимы и Алеши, но автор предоставляет Ивану говорить настолько сильно, умно и убедительно, что некоторые критики (например А. С. Долинин) склонны отожествлять Ивана с самим Достоевским. Да, конечно, голос Ивана звучит так сильно потому, что он был когда то голосом самого Достоевского, и эхо этого голоса сохранялось в его душе очень долго. Вот почему, впоследствии, Достоевский и мог сказать про себя: «Моя «осанна» через многия горнила сомнений прошла» В «Братьях Карамазовых» анализируется проблема «Бога и мирового зла», т. е. проблема Теодицеи. Все, что только возможно сказать против Бога и созданного Им мира, – сказано. А полная защита еще не вполне высказана. Она лишь намечена: ибо подробный исчерпывающий ответ и полная апология – должны были быть даны во втором, окончательном романе, где главным героем должен был стать Алеша. Однако, эта защита в написанном романе намечена чрезвычайно ясно и твердо. |
| Наконец на возвратном пути из Петербурга, заехав опять в Оптину Пустынь, о. Макарий уже испросил дозволение у старца своего о. Леонида и согласие о. настоятеля Моисея на перемещение его в Оптинский скит. Он подал прошение о сем Оптинскому о. настоятелю, прося его дать оному ход, когда найдет сие удобным; а сам возвратился в Площанскую пустынь и, предавшись в волю Божию, спокойно ожидал, – что речет о нем Господь. Между тем он был представлен в числе трех кандидатов к занятию должности строителя Площанской пустыни, так как настоятель её о. Маркеллин давно уже был безнадежно болен. Но о. Макарий, испытав всю тяжесть должностных скорбей, не желал этого назначения; ибо в мыслях своих уже решился жить и подвизаться вместе со своим старцем и наставником духовным о. Леонидом, и во всем подчиняться его воле и руководству. Дело о переводе иеромонаха о. Макария из Площанской в Оптину Пустынь тянулось почти целый год, и только в 1834 г. 14 апреля получил он указ из духовной консистории, которым исполнялось его давнее желание. Слезно простился он с обителью, под сенью которой прожил более 23 лет, и, воздав благодарение Царице Небесной, покрову Которой вручал себя в этом деле, поспешил в Оптинский скит на соединение с любвеобильным своим старцем о. Леонидом. Таким образом, кроме двух вышепоименованных мужей высокой духовной жизни и опытности настоятеля обители о. Моисея и скитоначальника о. Антония, появились в Оптиной Пустыни еще два богоугодных и богомудрых мужа, старцы-иеромонахи о. Леонид и о. Макарий. Это были четыре духовных столпа, на которых главным образом созидалась и упрочивалась духовная жизнь оптинского братства. И замечательно, что все эти поистине святые мужи были совершенно различных характеров. Но несмотря на эту разнохарактерность, они жили в таком союзе мира и искреннейшей любви христианской, что каждый из них готов был за другого и душу положить. Да они и на самом деле полагали души свои друг за друга своим благим изволением и готовностию терпеливо переносить разные беды и напасти, когда того требовало одного из них или общее их благо. |
| Сердечно желаю тебе сотворить это начало и благополучно достигнуть конца. Начало же всего и конец Триединый Бог, Ему же слава и держава, честь и поклонение во веки веков. Аминь. 78. Не должно усложнять путь монашеский Как я писал тебе, что ты единственный путь монашеский разветвляешь на многия стези, так ты мне и написала в письме своем, вскоре после моего полученном, в котором говоришь: «я не знаю и недоумеваю, каким я иду путем: путем ли молитвенным, но не вижу его; путем ли послушания и отсечения своей воли, — и это не заметно; путем ли безмолвия во уединении, — но сестра и келейница мне мешают». И еще каких-то путя два или более насчитала, забывая, что путь монашеский один, а все остальное его принадлежности для монаха, как апостол говорит: облецытеся во вся оружия Божия, яко возмощи вам стати противу кознем диавольским и проч. (Еф. 6:11, 18). А если кто захотел довольствоваться одним только оружием тем или другим, оставляя прочия, такой уподобился бы человеку, который вместо правильнаго хождения прыгает то на одной, то на другой ноге, а когда устанет, ложится совсем и пыхтит; и видя, что неудобно такое прыганье, придумывает, нельзя ли ползти на руках и волочить ноги. Само собою разумеется, и такое ползание неудобно, а только без толку утомляет. — Тогда такой чудотворец взывает: недоумеваю, как после этого ходить? На что ему просто отвечают: ходи обеими ногами, делай обеими руками, смотри обоими глазами, слушай обоими ушами и не придумывай прыгать на одной ноге или ходить на руках: то и не будешь без толку утомляться и избежишь неразсудных недоумений. В записках о. игумена Антония нашелся листок, на котором написано 12 добрых друзей (монаха и всякаго христианина). 1) Правда — от смерти избавляет. 2) Чистота — к Богу присвояет. 3) Молитва с постом — с Богом соединяет. 4) Любовь... Идеже любовь тут и Бог пребывает. 5) Смирение со благодарением, — егоже сам сатана трепещет. 6) Разсуждение, — выше всех добродетелей. 7) Послушание — святое дело и скорый путь ко спасению, |
| 128 Эти слова являются ключевыми в молитвенной теории и практике Арсения Троепольского , как это видно из его убежденности в том, что «целью молитвы есть соединение с Богом, Который есть весь благо, весь желание, весь сладость, весь блаженство, весь любовь», а посему «желание сладости при молитве есть правильное стремление души к своей цели, коей обязан достигать каждый прилежащий внутреннему занятию». 129 Собственно эти слова и встревожили оптинского духовника, заставив написать соответствующее «Предостережение». Священник. А может он так написал, потому что в принципе «решительно отвергал умное делание, называя его причиною прелести»? 130 Духовник. Говорить о нем столь категорично неуместно, учитывая, что все им писанное было писано «по желанию пользы ближнему и для предостережения неопытных и немощных, чтобы нерассудно и дерзостно не стремились выше меры своей к прохождению умного делания, да не впадут в прелесть вражью, и будут поругание бесам и плач в человецех, как сказано выше, но отнюдь не писано сие с тем, чтобы удержать и отвратить от сего делания кого-либо, в разуме и по учению святых отцов желающего проходить оное». 131 Священник. Хорошо бы уяснить все это на конкретных примерах. Духовник. Классический пример такого рода прельщения являет нам подвижник по имени Малпас. Считается, что он занялся непрестанной молитвой, услышав наставления о ней непосредственно от преп. Антония Великого . Но, так как он захотел достигнуть лишь высоких дарований, оставив без внимания необходимость борьбы со страстями и исполнения евангельских заповедей, то вскоре и был обольщен бесовскими помыслами, став ересеначальником евхитов. 132 Священник. Насколько я помню из курса семинарии евхитами (в произношении греческом) или мессалианами (в сирийском произношении) называли таких «молящихся», которые практиковали непрерывную молитву в ущерб церковной дисциплине. Духовник. Они не просто ставили непрерывную молитву выше уставной (ибо так делают и исихасты), а считали ее единственным средством ко спасению, думая, что «от крещения не бывает никакой пользы сподобляющимся его, но что одна только усердная молитва изгоняет обитающего в человеке демона». |
| Благосклонно относился митрополит Филарет к старцу Макарию и до личного с ним свидания; а после того стал относиться еще с большим вниманием, благорасположением и благопожеланием. Так, например, 25 февраля 1854 года старец получил от митрополита письмо следующего содержания: «Преподобному отцу Макарию о Господе радоватися. Как пишу к Вам при вступлении в пост, то время просить у Вас прощения, может быть, и в больших винах, нежели та, о которой теперь думаю, – в долгом молчании. С участием слышу, что здоровье Ваше слабо. Дайте себе отдых. Не истощайте сил, которые при умеренном употреблении долее могут служить на пользу. Слышу также, что Вы озабочены неправыми суждениями о некоторых людях, получавших от Вас наставления. Сколько знаю обстоятельства: надобно им советовать терпение, потому что мнение их начальства не вдруг изменить можно. Впрочем, нет причин опасаться, чтобы могли случиться затруднения, подобные случившимся с покойным отцом Леонидом 91 . Мир и тишина душе Вашей. Помолитесь о моей, молвою житейскою обуреваемой. Филарет м. Московский . Февр. 21. 1854. Целование Вашему отцу архимандриту и отцу Антонию. У первого также прошу прощения в молчании». Или в письме того же года к старцу Макарию писала Наталья Петровна Киреевская: «В пятницу имела счастие быть у владыки митрополита... Несмотря на занятия, он сделал милость – принял нас внимательно и изволил спрашивать о здоровье Вашем; и, узнав о ослаблении и занятии духа, случающемся с Вами, крайне соболезновал и сказал: нужно бы о. архимандриту спокоить старца; передайте старцу желание мое ему здоровья и благословение Божие. Исполняю сие приятное поручение от всей души». Во взаимных отношениях владыки митрополита и старца Макария проглядывает даже поистине детская друг к другу любовь. Духовную дочь старца Н.П. Киреевскую митрополит принимал без промедления во всякое время – и когда был занят делами, и даже когда нездоров был и потому, кроме нее, никого не принимал. 25 октября того же 1854 года Киреевская писала старцу следующее: |
|
|
