| По мнению автора «Колокола» (им был М. А. Остроумов, укрывшийся за псевдонимом «Cave»), академические профессора «не идут дальше более или менее удачных компиляций из немецких исследований» (включая не только церковную историю, но и экзегетику). Автор «Колокола» указывал также на отсутствие среди академических профессоров «крепких и дельных характеров». Он обвинял духовные академии (а заодно и V отдел Предсоборного Присутствия) в том, что, заботясь о развитии науки, академии готовят невежественных наемников и поденщиков для духовных семинарий, «отбывающих свою поурочную работу, как на барщине, без убеждения, без любви, без сознания долга и важности своего делания». В итоге, по мнению М. А. Остроумова, академии «не в состоянии сейчас давать для учебных заведений духовного ведомства хороших, именно хороших учителей, и если этих хороших учителей в семинариях и училищах все-таки больше, чем например, в гимназиях, то духовное ведомство этим обязано не академиям, а собственным усилиям преподавателей, не пожелавшим отбывать обычную поденщину. Наши учителя – самоучки». Помимо участия в работе Предсоборного Присутствия и в комиссиях по реформе духовной школы, Глубоковский привлекался в это время и на «малое поприще», выполняя различные поручения Св. Синода по написанию докладов, справок и пр., а также принимая участие в деятельности синодальных комиссий (о некоторых мы уже упоминали): 1) по выработке правил для наблюдения за произведениями духовной литературы; учреждена при С.-Петербургском митрополите Антонии (Вадковском) в ноябре 1905 г., под председательством епископа Нарвского Антонина (Грановского) 2083 ; 2) по исправлению славянского текста книг «Триодь постная» и «Пентикостарион», под председательством архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского) , куда был назначен 14 марта 1907 г. 2084 ; 3) в «Особом совещании при Св. Синоде для обсуждения и выработки проекта положения о поводах к разводу», под председательством епископа Тамбовского Иннокентия (Беляева) (19 декабря – 2 мая 1909 г.) 2085 . |
| 1537 Там же. Л. 19, 20. Профессор А. М. Клитин ссылался на фельетон «Полезные уроки не должны забываться», опубликованный в газете «Знамя» (1904. 21, 22 янв.), на газету «Новороссийский телеграф» (1891. 4996) и книгу Джона Рэдклифа «Обзор политико-исторических событий за последнее десятилетие» (на англ. яз.). «Заграничные газеты еврейского направления: «Neue Freie Presse», «Local Anzeiger» и «Berliner Tageblatt» также сочувственно говорят о введении патриаршества, прибавляя, что об.-прок. К. П. Победоносцев высказывался против. Этого достаточно, чтобы возбудить сочувствие к патриаршеству. Вот эти признаки дают весьма подозрительный горизонт ожидаемому обновлению, о котором усиленно говорят преосв. Сергий [Страгородский] и Антонин [Грановский]» (Там же. Л. 19). 1550 В. И. Надеяться ли? (По поводу совещаний предсоборной комиссии)//ЦВ. 1906. 12, 23 марта. Стб. 372, 373. 1551 На пути к обновлению русской церковной жизни [Передовая]//Церковно-общественная жизнь. 1906. 13, 17 марта. Стб. 465–468; В. И. По поводу протоколов предсоборной комиссии//ЦВ. 1906. 18, 4 мая. Стб. 583, 584. 1556 К церковному собору//Церковно-общественная жизнь. 1906. 21, 12 мая. Стб. 711–713; В. И. Надеяться ли?.. Стб. 371. 1557 Мнения и отзывы//ЦВ. 1906. 17, 27 апр. Стб. 538; Мнения и отзывы//Там же. 20, 18 мая. Стб. 640. 1558 OP РНБ. Ф. 194. Оп. 1. 337. Л. 5 об., 14. Письма Д. И. Богдашевского Глубоковскому от 4 февр. и 29 апр. 1906 г 1562 РГИА. Ф. 796. Оп. 205. 730. Л. 13. «М[итрополита] Антония [Вадковского] мне искренне жаль. Вся беда в том, что он слишком большой дипломат, но в наше проклятое время без дипломатии трудно обойтись», – писал Глубоковскому Богдашевский (ОР РНБ. Ф. 194. Оп. 1. 337. Л. 30 об. Письмо от 25 дек. 1906 г.). 1570 Суетов В. О Высочайше утвержденном при Св. Синоде особом Присутствии для разработки вопросов, подлежащих рассмотрению Всероссийского Собора. Юрьев, 1911. С. 12. 1571 Журналы и протоколы заседаний Высочайше учрежденного Предсоборного Присутствия. Т. I. СПб., 1906. С. 18–19. |
| Я вышел. Сначала мне встретился отец наместник, который жил в доме Сычевой по Штатно-Набережной улице, потом архимандрит Ионафан. Отец наместник первым поздоровался со мной. Меня это крайне удивило, но я не решился спросить его о причине такого ко мне внимания. Отец Ионафан, как человек более импульсивный, тоже поздоровался первым, но этим не ограничился и тут же произнес с большим чувством: – Спасибо, большое спасибо вам! Уже совершенно сбитый с толку, я поинтересовался, за что он меня благодарит: ведь я ничего для него не сделал. Ионафан тотчас же пояснил: – Спасибо за то, что вступились за нас! Ведь теперь многие люди готовы в нас камни кидать. Есть и такие, что нашептывают о нас в патриархии всякие гнусные вещи. А вот вы не побоялись заступиться за нас перед самим святейшим! Мне было неудобно спросить, как и от кого они узнали о вчерашнем разговоре. В кабинете патриарха, кроме нас двоих, никого не было. В патриархии же я никому не передавал содержания своих разговоров с патриархом, на все расспросы отвечая приблизительно следующее: «Святейший изволил выслушать меня очень милостиво и дал свое согласие на те прошения, которые я подавал ему от академического прихода».За такую сдержанность меня там недолюбливали и, как мне однажды передали, досадовали: – Никогда не поговорит подробно! Скажет в общих словах – и был таков... Неужели у стен патриаршего кабинета были уши? Так бывший профессор Академии Е.А. Воронцов стал настоятелем академического храма в Пятницкой церкви. Конечно, всем по-прежнему руководили Варфоломей и Вассиан, подсказывая отцу Евгению, что, как и когда надо делать, поскольку в житейских делах ученый гебраист был совершенно беспомощен… He могу умолчать о другой своей поездке в патриархию, когда ее помещение уже было захвачено обновленцами, или, как их тогда именовали в просторечии, «живцами». Наступила пора внутрицерковных колебаний и сомнений. Высшее церковное управление обновленцев (ВЦУ) во главе с митрополитом Антонином (Грановским) пыталось подчинить себе целые епархии и отдельные церкви. В силу обстоятельств ВЦУ признали даже многие видные епископы. Только отдельные церковные иерархии, как тогдашний епископ ямбургский Алексий (ныне благополучно здравствующий Святейший патриарх всея Руси), отказались подчиниться самопоставленной власти. |
| А. И. Введенский тех дней довольно рельефно и близко к истине обрисован Н. К. Чуковским в его автобиографическом романе “Юность” (это признал, между прочим, и сам Введенский). “Священник был очень худ, высок, слегка сутул, – читаем мы в этом романе, – наружность его показалась Грише довольно странной, и он внимательно к нему приглядывался. Красивое, молодое, нерусское лицо. Армянин, что ли, или грек? Острая подстриженная бородка чрезвычайной черноты. Горбатый, изогнутый нос, очень тонкий. Смуглые щеки, большие зеленоватые глаза с необыкновенно ярким белком, в котором было что-то женственное и вместе с тем баранье. Черные длинные вьющиеся волосы из-под серой шляпы... Наша цель -конкордат, – сказал священник, – и на конкордат они пойдут”. (Чуковский Н. Юность. Ленинград, 1930, с. 103–104.) “Нет, ошибки быть не может, – читаем мы в другом месте романа, -это тот же самый священник... Но теперь он был без шляпы, и поверх рясы у него на груди висело серебряное распятие. “Так, так, – задумчиво сказал о. Сергий, ни к кому не обращаясь, – революция – это подвижничество... Робеспьер был мистик”, – загадочно прибавил он” (с. 128–129). В 1920 году питерское трио понесло тяжелую потерю: умер от сыпного тифа И. Ф. Егоров; за год до смерти он организовал особую церковную группу, состоявшую из его бывших учеников по гимназии, под названием “Религия в сочетании с жизнью”. Эта группа, формально не отделяясь от церкви, проводила свои беседы и богослужения под руководством И. Ф. Егорова в особом помещении на Загородном проспекте. После смерти Егорова его ученики избрали себе руководителя из своей среды, и, так как митрополит отказался рукоположить его в священный сан, молодые люди сами произвели “хиротонию” и, таким образом, отделившись от православной церкви, образовали самосвятскую, самочинную группу. В Колпине непрерывно проповедовал А. И. Боярский, который образует также небольшой “кружок друзей церковной реформации”. В Москве, как сказано выше, “реформаторы” группируются вокруг отдельных священнослужителей (Антонина Грановского, Вл. Быкова, С. Калиновского и т. д. ). |
| Трубецкого), живоцерковцы (обновленцы) во главе с епископом Антонином (Грановским), русифицированная интеллигенция, литературные течения - «попутчики» и футуристы. Это в итоге и вело к признанию Советского государства в целом как отвечающего «истинным русским национальным и даже религиозным интересам». Сходные оценки мы можем найти и в эмигрантском лагере и даже у лидеров Белого движения. Так что Лев Троцкий - вроде как свой среди чужих - идеологический предтеча либерал-экстремизма и «цветочной» экспансии по-американски. А сам он - наследничек франко-масонской триады «Свобода, Равенство, Братство». Из этого девиза «Liberte, Egalite, Fraternite» вышли концепции «прав человека», «свободы порабощённых народов» и «парад суверенитетов»... «Декларация прав человека и гражданина» (не говоря о её понятных заслугах) - детище французской революции 1789 года - побочно послужила подрывным провокационным стимулом для ослабления недружественных Франции стран, развально национал-патриотизируя и сепаратизируя их. Вбросом и подпиткой лозунга о праве наций на самоопределение была разъедена антифранцузская связка Австро-Венгрия (стоило ли подрывать устои Австро-Венгрии - ведь Франция лишалась противовеса Германии в центре Европы?). И сейчас под этими подстрекающими смуту лозунгами «оцивилизовывается» гео-пространство вокруг России, Китая, Ирана. Практика применения двойных стандартов формирует мир под США. Например, к Черногории применен принцип «права народов на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства». А к косовским сербам? Почему актом признания «новых независимых государств» был проигнорирован принцип «нерушимости государственных границ», закрепленный в документах ООН и Хельсинкской декларации 1975 в отношении Европы? А с другой стороны, игнорируется признание права на самоопределение 20 млн турецких курдов. Зато сепаратистское движение курдов в недружественном Западу Ираке активно поддерживалось - для ослабления режима С.Хусейна. И творящееся сейчас в Сирии - по той же схеме: терроризирующей оппозиции - всё, а законному президенту Башару Асаду - санкции и ультиматум приглашения на капитуляцию. |
| В 1926 г. Библия была впервые напечатана в новой орфографии. Начиная с издания Московской патриархии 1956 г., подверглись незначительной правке устаревшие грамматические формы (например, «увидевши» заменялось на «увидев», а «лицем» на «лицом»). Не только Синодальный Характерно, что еще до революции 1917-го г. Синодальный перевод далеко не воспринимался как единственный возможный русский текст Библии. Во-первых, в Лондоне в 1866 – 1875 гг., т.е. практически параллельно с Синодальным, был издан перевод В. А. Левинсона и Д. А. Хвольсона, который предназначался «для употребления евреям». По стилю, впрочем, он весьма близок к Синодальному. Существовали и другие переводы, предназначенные для евреев. Такие издания, как правило, выходили с параллельным древнееврейским текстом, иногда перевод сопровождался комментариями. Прежде всего, тут стоит упомянуть издания, подготовленные Л. И. Мандельштамом (выходили в Берлине в 1860-е и 70-е гг.) и О. Н. Штейнбергом (Вильна, 1870-е гг.). Не прервалась эта традиция и по сей день, хотя современные переводы «для евреев» куда меньше походят на Синодальный, чем сто лет назад. Но и с христианской стороны переводческая деятельность продолжалась. Многим известен перевод Нового Завета, выполненный обер-прокурором Синода К.П. Победоносцевым (С-Петербург, 1905), цель которого состояла в том, чтобы приблизить русский текст к церковнославянскому. Кроме того, предпринимались переводы Ветхого Завета с Септуагинты. В 1870-е гг. выходили отдельные книги в переводах епископа Порфирия (Успенского) , а затем и П.А. Юнгерова (Казань, 1882 – 1911 гг.). Из всех этих переводов наибольшую известность получил юнгеровский перевод Псалтири, переизданный в 1996 г. Он довольно академичен и предназначен, прежде всего, для самостоятельного разбора трудных мест славянского или греческого текста. Для келейной молитвы такой текст плохо подходит. Выходили вплоть до 1920-х гг. также переводы отдельных книг, выполненные самыми разными авторами, которые стремились передать красоту и глубину поразившего их библейского текста. Это, к примеру, Послания к галатам и ефесянам в переводе А.С. Хомякова; Притчи Соломоновы в переводе епископа Антонина (Грановского); Песнь песней и Руфь в переводе А. Эфроса. |
| В Москве протоиереи Ледовский и Русанов оказываются не случайно. 14 марта ГПУ разослало по ряду губернских городов шифротелеграмму «о стягивании в Москву нужного духовенства». Местные чекисты должны были «предложить осведомителям-церковникам, проваленным, непригодным для работы на местах, выехать в Москву для временной агитационной работы». В Москве они должны были не позднее 20 марта явиться к руководителю VI отделения секретного отдела ГПУ А.Ф. Рутковскому. Работа их оплачивалась 307 . Саратовские батюшки развернули в столице столь бурную деятельность, что были включены в первый состав Высшего Церковного управления, под руководством ГПУ захватившего руководство РПЦ. Их подписи стоят под воззванием «Верующим сынам Православной Церкви России», в котором главари раскола обвинили арестованного Патриарха в контрреволюционной деятельности, в отказе в помощи голодающему народу, представили его виновником расстрелов, арестов и ссылок духовенства 308 . Через несколько месяцев протоиереи Русанов и Ледовский возглавят Епархиальное управление Саратовской епархии 309 . Л.Д. Троцкий в секретной записке в Политбюро 12 марта 1922 года писал: «Я считаю, что можно и должно допустить представителей „советской“ части духовенства в органы „Помгола“. Вся стратегия наша в данный период должна быть рассчитана на раскол среди духовенства на конкретном вопросе: изъятие ценностей из церквей. Так как вопрос острый, то и раскол на этой почве может и должен принять очень острый характер, и той части духовенства, которая выскажется за изъятие и поможет изъятию, уже возврата назад к клике патриарха Тихона не будет. Посему полагаю, что блок с этой частью попов можно временно довести до введения их в „Помгол“, тем более, что нужно устранить какие бы то ни было подозрения и сомнения насчёт того, что будто бы изъятые из церквей ценности расходуются не на нужды голодающих...» 310 . А через несколько дней епископ Антонин (Грановский) был приглашён к М.И. Калинину, и ему было сделано предложение вступить в члены ЦК Ком-Помгола для того, чтобы «контролировать поступление ценностей, их валютную реализацию и превращение в хлеб для голодающих» 311 . Наивный Владыка предложение принял и не забыл известить об этом Патриарха Тихона, правда, почему-то через газету 312 . Неизвестно, дали ли ему там хоть что-нибудь проконтролировать, но то, что православный епископ открыто выступил на стороне властей, сыграло существенную роль в оформлении раскола. |
| Но и среди христиан переводческая деятельность продолжалась. Синодальный перевод казался тогда многим возмутительным новшеством, слишком далеким от церковнославянского текста (впрочем, и сегодня есть немало таких ревнителей). И для них был в 1905 г. издан. в С.-Петербурге Новый Завет в переводе обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева . В нем Иисус с апостолами плавал по Галилейскому озеру не в примитивной лодке, словно простой рыбак, а на целом корабле и исцелял не каких-нибудь больных на прозаических постелях, а недужных на одрах. Его основной принцип: чем ближе к славянскому, тем лучше, ведь всякий новый перевод для него есть не самостоятельное предприятие, а некоторое улучшение существующего текста. Старые слова заменяются новыми, и каждая подобная замена таит в себе опасность. «...Заменяя слово другим, ходячим в разговоре, мы рискуем изменить или ослабить смысл употребляемого в священном тексте термина, – так, например, ставя узнал вместо уразумел, делать вместо творить, примут вместо обрящут, знал вместо ведал... И во множестве случаев нет никакой нужды в этой замене, от которой речь нисколько не становится понятнее, а только вульгаризируется», – пояснял Победоносцев. Кроме того, делались переводы ВЗ с греческого (LXX). В 1870-е гг. выходили отдельные книги в переводах епископа Порфирия (Успенского) , а затем и П.А. Юнгерова (Казань, 1882–1911). Из всех этих переводов наибольшую известность получил юнгеровский перевод Псалтири, переизданный в 1996 г. Он довольно академичен и предназначен прежде всего для самостоятельного разбора трудных мест славянского или греческого текста. Для самостоятельного чтения такой текст плохо подходит, а уж для молитвы он и вовсе не пригоден. Сразу отмечу, что продолжения эти труды так и не имели – сегодня ВЗ переведен с греческого на основные европейские языки и на украинский, а вот на русском мы довольствуемся перепечатками старых и к тому же неполных переводов. Выходили вплоть до 1920-х гг. также переводы отдельных книг, выполненные самыми разными авторами, стремившимися передать красоту и глубину, которые открылись им в любимых книгах Библии. Это, к примеру, Послание к галатам и ефесянам в переводе А.С. Хомякова; Притчи Соломоновы в переводе епископа Антонина (Грановского); Песнь песней и Руфь в переводе А.В. Эфроса. |
| 6-17 авг. 1922 г. в Москве состоялся Всероссийский съезд ЖЦ, на к-ром произошел разрыв между сторонниками Красницкого и группой А., не вернувшегося на съезд после 1-го заседания. Считая ЖЦ «поповским профсоюзом, желающим только жен, наград и денег», А. выступал против второбрачия духовенства, не поддержал идеи закрытия всех мон-рей и упразднения епископата. 24 авг. того же года А. встал во главе «Союза церковного возрождения» (СЦВ) - обновленческой группировки, стремившейся в отличие от сословно-клерикальной ЖЦ найти опору в мирянах. В Положении СЦВ так определялась его задача: «Союз отвергает кастовое крепостничество и кастовое утверждение интересов «белого попа». Союз стремится к улучшению церковных порядков по девизу: все для народа и ничего для сословия, все для Церкви и ничего для касты». 22 сент. 1922 г. А. заявил о своем разрыве с живоцерковниками и выходе из ВЦУ, 23 сент. постановлением ВЦУ он был освобожден от всех должностей. Красницкий обратился в ГПУ с просьбой выслать А. из Москвы, т. к. «он становится знаменем контрреволюции». В ответном письме Красницкому указывалось, что «органы власти... не имеют ничего против Антонина Грановского и нисколько не возражают против организации нового, второго ВЦУ». В отличие от ГПУ правительство России в это время стремилось предотвратить раскол в обновленчестве. О необходимости преодоления разногласий между группами А. и Красницкого говорилось в справке ВЦИК, подготовленной к заседанию его президиума в кон. сент. 1922 г. В результате между основными обновленческими течениями был достигнут временный компромисс. В окт. 1922 г. А. вернулся на пост председателя ВЦУ, после того как оно было реорганизовано на коалиционных началах, включив в себя представителей ЖЦ, СЦВ и новообразованной группировки «Союз общин древлеапостольской церкви» (СОДАЦ), к-рый возглавил Введенский. На обновленческом «Втором поместном соборе Православной Российской Церкви» (Москва, 29 апр.- 9 мая 1923) А. был избран его почетным председателем, однако фактическое руководство «Собором» осуществляли Введенский и Красницкий. 8 мая А. вошел в состав избранного «Собором» Высшего церковного совета (ВЦС) в качестве его председателя. Но уже 24 июня в результате резкого конфликта с членами ВЦС, прежде всего с Красницким, был освобожден от всех занимаемых постов и уволен на покой. Этому предшествовала публикация в «Известиях» 17 мая 1923 г. ст. А. «Азбука церковной реформы», ставшей программным документом СЦВ. |
| Но и среди христиан переводческая деятельность продолжалась. Синодальный перевод казался тогда многим возмутительным новшеством, слишком далеким от церковнославянского текста (впрочем, и сегодня есть немало таких ревнителей). И для них был в 1905-м году издан в С.-Петербурге Новый Завет в переводе обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева . В нем Иисус с апостолами плавал по Галилейскому озеру не в прозаической лодке, словно простой рыбак, а на целом корабле, и исцелял не каких-нибудь больных на прозаических постелях, а недужных на одрах. Его основной принцип: чем ближе к славянскому, тем лучше, ведь всякий новый перевод для него есть не самостоятельное предприятие, а некоторое улучшение существующего текста. Старые слова заменяются новыми, и каждая подобная замена таит в себе опасность: «заменяя слово другим, ходячим в разговоре, мы рискуем изменить или ослабить смысл употребляемого в священном тексте термина, – так, например, ставя узнал вместо уразумел, делать вместо творить, примут вместо обрящут, знал вместо ведал… И во множестве случаев нет никакой нужды в этой замене, от которой речь нисколько не становится понятнее, а только вульгаризируется» – пояснял Победоносцев. Кроме того, делались переводы Ветхого Завета с греческой Септуагинты. В 1870-е гг. выходили отдельные книги в переводах епископа Порфирия (Успенского) , а затем и П.А. Юнгерова (Казань, 1882 – 1911 гг.). Из всех этих переводов наибольшую известность получил юнгеровский перевод Псалтири, переизданный в 1996 г. Он довольно академичен и предназначен, прежде всего, для самостоятельного разбора трудных мест славянского или греческого текста. Для самостоятельного чтения такой текст плохо подходит, а уж для молитвы он и вовсе непригоден. Сразу отмечу, что продолжения эти труды так и не имели – сегодня Ветхий Завет переведен с греческого на основные европейские языки и на украинский, а вот на русском мы довольствуемся перепечатками старых и к тому же неполных переводов. Выходили вплоть до 1920-х гг. также переводы отдельных книг, выполненные самыми разными авторами, стремившимися передать красоту и глубину, которые открылись им в любимых книгах Библии. Это, к примеру, Послания к Галатам и Ефесянам в переводе А.С. Хомякова; Притчи Соломоновы в переводе епископа Антонина (Грановского); Песнь песней и Руфь в переводе А.В. Эфроса. |
|
|
