| И из Ангелов ни один не мог принять на себя ходатайство и наказание за грехи рода человеческого, потому что и добрые Ангелы утвердились и пребывают в святости по одной благодати Божией, притом же они одарены природой отличной от природы человеческой. Каким же образом совершилось наше спасение? Побуждаемый милосердием единородный Сын Отца небесного, усвоив Себе воплощением естество человеческое, принял на Себя наказание за грехи всего рода человеческого и вполне удовлетворил такой жертвой вечному правосудию. Почему же вера в сию Евангельскую истину очищает нас от греха, усвояет нам праведность Иисуса Христа, оправдывает перед правосудием Божиим, словом: доставляет нам победу над грехом и освобождая от вечной смерти? Потому что вера в Божество Спасителя, уничиженного страданиями до того, что Он, отягченный болезнями, был распят на кресте, смиряя кичливость ума нашего перед непостижимостью тайн Божиих, составляет единственную с нашей стороны заслугу перед Богом! Но вера в заслуги Спасителя тогда вменяется нам в оправдание перед взором правды Божией: когда мы еще собственной нашей деятельностью усвоим себе победу Иисуса Христа над грехом и смертью. Каким же образом усвояется эта победа нашей деятельностью? Размышлением о крестных страданиях Спасителя, воздержанием, обессиливающим в нас силу греховную, и хранением чувств наших от влияния на нас греховного! Почему размышление о крестных страданиях Спасителя содействует нам в удержании победы над грехом и освобождает нас о вечной смерти? Потому что, если при виде смертных страданий и обыкновенных людей, греховная сила хладеет в нас до того, что мы, помышляя тогда о ничтожестве нашей природы, ощущаем в себе менее греховных побуждений: то тем паче содействует ослаблению в нас греховной силы представление в уме и сердце нашем крестных страданий Спасителя! Станет ли, например, думать верующий об удовлетворении своим страстям при мысли, что корыстолюбие человеческое предало единородного Сына Божия врагам Его; что за наше пресыщение и пьянство Спаситель напоен быль оцетом, смешанным с желчью; что Наша гордость и безрассудные помыслы увенчали главу Иисуса Христа тернием; что наши безстудия обнажили и предали Его дозору; что наши страсти пригвоздили Спасителя ко кресту; что за наши беззакония Господь и Бог наш страдал на кресте в лютых мучениях; что за наши вожделения Он прободен был копьем в самое сердце Из чего видно, что воздержание ослабляет в нас силу греховную? Из того, что вожделения и жажда плотских удовольствий преимущественно увлекают нас в грехопадения. |
| Слово перед приведением судей к присяге Человецы болъшим кленутся, всякому их прекословию кончина во извещение клятва есть. ( Евр. 6:16 ). Из приведенного изречения божественного Апостола видно, что клятва, особенно с призыванием имени Божия, есть окончательное средство к возведению правоты обещаний и свидетельств человеческих на высшую степень достоверности! Почему же так? Потому что как сердце каждого человека проникнуто ядом греха: то к извлечению из сердца человеческого наружу решительной правоты в преднамеренных действиях, нет сильнейшего побуждения, как торжественное призывание Бога, всесвятого, правосуднейшего, во свидетельство истины наших действий! И вы, высокопочтеннейшие мужи! по мановению Царя-Отца отечества, по гласу ваших сограждан, предавших в руки ваши свой жребий – временную свою участь, на основании отечественных законов, собрались в храм сей – запечатлеть именем Божиим, залогом святейшей веры нашей, свое беспристрастие в избрании мужей, достойных понести бремя общественного служения! Воистину, доброе и спасительное дело вы предприемлете! Оно открыто свидетельствует наследованное вами от отцов благочестие, ручается, что вы пребудете верными своему долгу, и в предлежащем вам поприще не уклонитесь, ни на десную, ни на левую сторону; но употребите все силы ума и сердца вашего к оправданию ожиданий и надежд ваших сограждан! Но тверды ли такие надежды? Тверды; потому что вам, высокопочтеннейшие мужи, известно: сколь великое дело совершает человек-Христианин, клянущийся именем Божиим! Следовательно мне, недостойному служителю Евангелия, в настоящем случае остается быть только истолкователем, –или, так сказать, отголоском вашей совести, внушающей всю важность предстоящего вам священнодействия! Что же в настоящую минуту говорит тебе, слушатель, или, по крайней мере, должна говорить совесть? Она, во-первых, напоминает, что когда Бог изрекал на Синае заповедь: не приемли имене Господа Бога твоего всуе ( Исх. 20:7 ): тогда земля дрожала в основании своем (–19, 18); тогда трубные гласы Ангелов, молнии и громы, огонь и дым дали страшное свидетельство величия Божия (– 19), и запечатлеть правоту предстоящих тебе действий! He приемли же имени Господа Бога твоего всуе, не приемли всуе имени Господа, коим ты живешь, движешься и существуешь ( Деян. 17:28 )! Он отнимет от тебя дух свой, и ты превратишься в прах ( Пс. 105:29 )! He возлагай нового бремени на душу свою, и без того может быть обремененную тяжестью грехов! В противном случае: какой выкуп дашь за свою душу (Маф. 16:26), которую ты ныне отдаешь в залог правоты твоей, ручаясь в истине предстоящего тебе действия вечными своими надеждами! Помысли о вечной участи твоей, пощади душу свою, сжалься над собой! Бог, которого именем ты клянешься, есть Бог великий и страшный ( Втор. 10:17 ) в правде своей! He играй огнем жгущим совести! He злоупотребляй именем Бога, ревнителя по славе своей! Он разожжет огонь свой, и кто постоит противу лица гнева Его ( Наум. 1:6 )? |
| По крайней мере, мы можем свидетельствовать, что всякий приобщающийся сперва перед Отцом духовым исповедует грехи свои, потом приступает к трапезе Господней в чистых одеждах, с наружным благоговением. Но как мы, хотя и недостойные строители тайн Божиих, должны проповедовать слово спасения благовременно и безвременно, мудрым и невеждам, знающим и незнающим ( Рим. 1:14 ): то, кто бы ты ни был, позволь спросить себя, возлюбленный: точно ли ты, прежде принятия Св. Таин, исповедал перед духовным Отцом грехи твои, с той мыслью, чтобы умилостивить Бога, которого ты оскорбил своими грехами? Положил ли ты решительное намерение в сердце твоем загладить, по мере сил своих, произведенные тобою соблазны, удовлетворить каждого обиженного тобой и впредь не возвращаться на путь порока? Пришел ли ты в такое омерзение к грехам своим, что воспоминание о них приводит тебя в ужас, что ты содрогаешься при одной мысли о суде Божием? Готов ли ты скорее перенести всякого рода несчастье, претерпеть все виды мучений, нежели снова оскорбить Бога прежним образом жизни? – Все сии условия столь необходимы для принесения истинного покаяния, сколько искреннее покаяние необходимо для очищения совести, а чистая совесть необходима для достойного принятия таинства Евхаристии. Приступающий к Св. причастию без соблюдения таких условий прилагает новое беззаконие к беззакониям, потому что, если ты, имея какую-нибудь редкую драгоценность, стараешься хранить ее в чистом ковчеге; если, приобретя для себя светлую одежду, не решишься же бросить ее в грязном месте: то не беззаконно ли, не дерзновенно ли в душу, оскверненную грехами, принимать Христа Спасителя, сокровище всех благ, бессмертного источника вечной жизни? Очистив совесть свою искренним покаянием во грехах своих, испытай еще себя, возлюбленный, имеешь ли ты пламенное желание удостоиться столь высокой почести, каково соединение с Богом Спасителем в таинстве Евхаристии? Зачем это? спросишь. За тем, что Спаситель именно с той целью учредил таинство тела и крови своей, чтобы оставить своим последователям высочайший залог любви своей к нам и тем привлечь нашу любовь к Себе ( Лк. 22:15 ). |
| Слово в неделю Крестопоклонную Кая польза человеку, аще приобрящет мир весь, и оттщетить душу свою? ( Мк. 8:36 ). Да, скажет иной, если бы приобрести и обладать целым миром, – тогда бы нечего было желать более, потому что можно было бы удовлетворить всем своим желаниям, так что сердце наше могло бы вполне насытиться! Нет, братья, по словам Господа, создавшего наше сердце, не принесло бы нам никакой пользы и приобретение целого мира, или, что то же, и целый мир не в состоянии доставить полного удовлетворения нашему сердцу! Кая бо польза человеку, аще приобрящет мир вес, и оттщетитъ душу свою? От чего же? От того, что сердце наше создано для вечного блаженства, что мы сотворены для соединения с Богом, – бесконечным благом! Посему тленные, скоропреходящие блага мира сего, – целый мир – никогда не насытит, не успокоит нашего сердца. В сей истине каждый из нас опытно удостоверяется в течении жизни, а опыты всемерно старающихся благоугодить Богу своей жизнью удостоверяют, что хотя полное блаженство предоставлено последователям Христовым в вечности, но сердце наше еще в настоящей жизни может найти в Иисусе Христе такое успокоение, какого не в состоянии доставить нам и обладание целым миром: не смотря на то, что путь, ведущий к царствию небесному, тесный, тернистый, а решившиеся по нему идти, должны сверх того взять на себя крест свой, благодушно, с полной преданностью воле Божией, переносить всякого рода скорби и злоключения в мире сем, и последовать, т. е. подражать земной жизни Иисуса Христа. Только таким путем может человек приобрести в настоящей жизни успокоение своего сердца и вечное блаженство, и блага мира сего никогда не удовлетворять вполне сердечных наших желаний. Посему, если дорого для нас душевное спокойствие и вечная наша участь, то такие истины достойны постоянного нашего размышления. В самом деле, несмотря на неисчерпаемое обилие благ земных, коими благость Божия обогатила наш мир, заключает ли в себе этот мир что-либо такое, чем бы мог наполнить наше сердце, удовлетворить его желания? Поистине, нет! Правда, в нашей юности мир представляется нам как бы в радужном сиянии и таким безграничным, таким сладким, снисходительным, добрым, приветливым, щедрым, что, по видимому, готов за ничто предложить нам неисчерпаемые свои сокровища, свои, на взгляд, вечноцветущие красоты, – обещает полное во всем обилие, роскошь, наслаждения, бесконечные удовольствия: а выходит на опыте, что все обещаемое миром – суета, обман и горе. Наворотив того, как бы мы были счастливы, если бы желания сердца нашего с отрочества сосредоточены были в Боге; если бы наши мысли и действия направлены были к благоугождению Богу всей нашей жизнью, если бы мы не знали и никогда не испытывали так называемых наслаждений и удовольствий мира сего! |
| Царь-отец народов, врученных ему Промыслом, сверх неусыпных попечений своих о нашем благоденствии, предоставляет еще своим подданным самим заботиться о своем благополучии. Он желает, чтобы сыны России сами стремились к своему счастью. Его отеческому сердцу непротивно никакое действие его подданых, кроме своеволия и буйства, которые довели бы их до бедствий. Из сего явно, что всякий служитель общественного благоустройства есть вместе исполнитель воли Царевой, перед лицом коего все граждане богатые и убогие, высокородные и худородные, вельможи и рабы суть члены одного семейства. Посему всякий общественный служитель должен помнить, что никакое земное величие не в состоянии превратить весов Царского правосудия; потому что Он есть источник всякой Государственной власти. Следовательно, самое верное средство к приобретению благоволения Царева состоит в усердном служении обществу: потому что Царь есть Отец своих народов, а неусыпная бдительность Его об их благоденствии заставляет Его преследовать всякое нарушение закона; и всякая неправда, сделавшись известной Царю, не спасается от заслуженного наказания ни сокровищами, ни покровительством сильных, ни ухищрениями. Столь же усердного человечеству служения требуют Государственные законы. Они покровительствуют невинность, защищают правоту, поощряют усердие, награждают заслуги; но судят порок, преследуют самоуправие и буйство, невзирая ни на достоинство, ни на богатство, ни на силу. Законы, данные нам Высочайшей властью, запрещают и наказывают только своевольное безумие, нарушающее частное или общественное спокойствие, Так Государственные законы внушают всякому быть благородным не столько именем, сколько сердцем и делами, повелевают: да управляют опытность и бескорыстие, да судить правда и истина, да награждается добродетель, да бесчестится только беззаконие, да покрывается стыдом насилие и мздоимство; да царствует повсюду тишина и безопасность, да процветают науки и промышленность; да возрастают искусства и трудолюбие; да водворится в самых хижинах довольство и благоденствие. |
| Голубцова и Н.Ф. Красносельцева. Крупнейшим авторитетом в этой области был проф. Петроградской Дух. Академии Н.В. Покровский, являвшийся первым по времени работником на этом научном поприще (ум. 1917). " Н.В. Покровский " , пишет Глубоковский, " создал и утвердил церковно-археологическую науку на богословской почве и несомненно двинул ее вперед касательно памятников византийских и особенно русских " . Крупнейшее значение имеют труды академика-профессора Н.П. Кондакова, скончавшегося в эмиграции. " Труды его " , пишет Глубоковский, " посвященные особенно христианской иконографии и христианскому искусству византийскому и древнерусскому, почти неисчислимы по количеству и многоценны по непосредственной важности и по самому разнообразному научному воздействию... Церковно-археологический анализ у Н.П. Кондакова таков, что нити его простираются на Восток и Запад, переплетаются в Византии с древнегреческими и своеобразно перевиваются в русских разветвлениях. Позднейшие работы фиксируются на иконографии, которой этот ученый корифей существенно послужил и практически по заведению рационально поставленных иконописных школ и организациею (в 1901 году) " Высочайше учрежденного Комитета попечительства о русской иконописи " , способствуя сему методическими разъяснениями и капитальными изданиями " . В этой работе участвовали проф. Ю.А. Кулаковский, академик В.В. Латышев, проф. М.И. Ростовцев и др. Все это продолжатели великой культурно-научной работы Кондакова в широком его плане. К видным археологам надлежит отнести еп. чигиринского Порфирия (Успенского). Наряду с митр. Евгением (Болховитиновым), много поработал над родной стариной митр. Арсений (Стадницкий), с 1910 г. возглавивший новгородскую епархию. Выше упоминались владыки Вениамин (Румовекий) и Савва (Тихомиров). Кроме перечисленных выше лиц духовных и светских, надлежит упомянуть также о следующих просвещенных деятелях. Анатолий (Мартыновский) архиеп. могилевский (ум. 1872), известный своими проповедями и борьбой против католичества. |
| Слово в неделю Ваий Радуйтеся всегда о Господе: и паки реку, радуйтеся… Господь близ! ( Флп. 4:4, 6 ). Едва ли к кому-либо, с большей точностью, можно отнести приведенное изречение божественного Апостола, как к приступающим к божественному таинству Евхаристии. Ибо можно ли вообразить большую близость Господа к человеку, и человека ко Господу, как соединение с Ним, принятием Его под видами хлеба и вина во внутреннюю храмину души нашей? Но недостойное причастие Св. тайн Христовых может и на всю вечность удалить нас от блаженного в ней соединения с Спасителем, если мы приступаем к чаше спасения, не испытывая себя: потому что, таким образом, по слову Апостола, мы причащаемся тела и крови Господа в осуждение себе ( 1Кор. 12:27 )! Из сего явно, что и любвеобильная к нам близость Господа не спасет нас, если сердце наше будет удалено от сего; если, приступая ко Св. причастию, и мысли и желания наши будут блуждать по греховным распутьям! Близок был Спаситель и к жителям Иерусалима, когда торжественно вступал в него перед страданиями своими! Близки, казалось, были ко Господу и жители Иерусалима, восклицавшие с восторгом: осаннна Сыну Давидову! Но как сердце их далеко отстояло от Него, то через несколько дней, при виде Иисуса Христа, они вопияли к Пилату: возми, возми, распни Его! а за сие подверглись суду Божию, по которому царство Христово отнято от них и отдано другим народам! Что же с нашей стороны требуется, чтобы соединение со Христом, в таинстве Евхаристии, принесло отрадный мир совести нашей в настоящей жизни, и было залогом вечного блаженства в царствии небесном? Требуется живое сознание своего недостоинства, и, вместе с тем, пламенное желание соединения со Спасителем посредством причастия тела и крови Его. Приступая к Божественной Евхаристии, искренно кающемуся естественнее всего размышлять в сердце своем: се прихожду к безсмертному Царю и Богу моему. Все созданные Тобой, Боже, творения на небеси и на земле, в морях и во всех безднах с точностью исполняют законы воли Твоей: а я преступник святых заповедей Твоих. Солнце, луна и все светила небесные неуклонно совершают пути, Тобой им предначертанные; Херувимы и Серафимы, горние Силы, и все святые Ангелы неумолкно славословят совершенства Твои; а я, также одаренный способностью прославлять Тебя, своим поведением омрачил в себе святой Твой образ. Посему стал достоин вечного от Тебя отчуждения, достоин геенны огненной! Но я Твое, Боже мой, создание! Помилуй меня ради самого Себя, вспомни меня ради благости Твоей, приблизься ко мне своим милосердием, сниди в храмину души моей, обнови, созижди вновь сердце мое, преобрази меня по Твоему произволению! |
| А если, по благоприятству времени, последует и хороший урожай: то от недостатка рук и средств к собранию плодов, они, к сожалению, гибнуть на корню: потому что люди и животные такого владельца, истощенные беспрерывными работами, становятся ни к чему неспособными, или преждевременно гибнут. He очевидно ли, что если бы этот владелец определил для запашки меньшее количество земли; а в праздничные дни людям и животным своим давал отдых: то прибыль с полей была бы вернее; a люди и скот его в хорошем состоянии? Возьмем еще в пример пагубного последствия от нарушения четвертой заповеди кого-либо из так называемых деловых людей, который с целью прославиться неутомимой деятельностью не дает себе отдохновения даже в праздничные дни. Несчастный! он напрягает все силы, работает днем и ночью до того, что, наконец, выбившись из сил, низвергается на одре болезни, часто неизлечимой, а дела, которые он думал обделать, остаются некончеными, тогда как новые накопляются в большем количестве. He явно ли так же, что если бы этот человек давал себе отдых в дни, определенные Церковью для покоя: то и не потерял бы здоровья, и с большим успехом справлялся бы со своей должностью: потому что, принимаясь за дела после временного отдохновения, производил бы их со свежими силами. Так нарушители святости праздничных дней наказываются естественным последствием своего преступления. Но сверх того они привлекают на себя и особенные наказания Божии, хотя бы казались в других отношениях ревнителями закона Божия; потому что, хотя бы кто весь закон сохранил и только в одном чем-нибудь согрешил, тот, по откровению Духа Святого, становится виновником в преступлении всего закона. Рекий бо не прелюбы сотвориши, рекл есть и не убиеши ( Иак. 2:10, 11 ). Присовокупим, рекл есть: и помни день субботный… Следовательно, нарушение святости праздничных дней есть нарушение закона Божия. А может ли быть, чтобы Бог – вечный ревнитель своих законов оставил без наказания нарушителей заповеди своей о святости праздничных дней? Нет; и прежде всего Бог наказывает преступников своего закона лишением благодатной своей помощи, предоставляя грешников собственным силам. |
| В сем сознании сперва обнимет тебя ужас при мысли о безмерной тяжести грехов твоих, о неблагодарности твоей за бесчисленные благодеяния Божии, об оскорблении благодати Божией твоими беззакониями, о безумном в них ожесточении: но, возводя взор на крест Спасителя, ты одушевишься твердым упованием, что хотя бесчисленны и безмерно тяжки грехи хвои; но милосердие Божие, умилостивляемое бесценной кровью Иисуса Христа, превосходит злобу грехов не только всякого грешника, но и целого мира, что сия кровь есть вечное удовлетворение бесконечной правде Божией, оскорбляемой нашими грехами, и ты ощутишь блаженство тех, чьи беззакония прощены и покрыты грехи ( Пс. 35:1 )! Если тебя страшит немощь греховной твоей природы и смущает мысль, что ты не имеешь сил провести остатка жизни своей в неизменном покаянии: то вера, удостоверяя, что с познанием Иисуса Христа дарованы нам Божественные силы, яже к животу и благочестию ( 2Пет. 1:3 ), оживотворить тебя несомненной надеждой, что благость Божия, при искреннем твоем желании спасения, до последнего твоего издыхания не перестанет посылать тебе все необходимое для приобретения вечной жизни, что при содействии благодати Божией не обольстят тебя никакие искушения и соблазны, не совратить на путь беззакония волнение страстей и похотей, не низринуть тебя в бездну вечной пагубы никакие козни и наветы духов злобы; ибо, по молитве твоей, будут сообщаемы тебе благодатные силы, достаточные для всяких спасительных подвигов, для искоренения всякого греха и усовершенствования в жизни Богоугодной. Если при всем том ты содрогаешься при взгляде на жестокость пути покаяния: то все ужасы и страх твой сильна рассеять надежда, что ради крестных страданий Спасителя милосердие Божие исхитить тебя из темной области рабства греховного, сопричислить тебя к лику спасаемых и соделает тебя наследником царствия небесного, где радуются Ангелы о твоем обращении на путь покаяния, и уготованы для тебя блага, каких не видело ни чье око, не слышало ни чье ухо, и не приходило на сердце ни одному человеку в сей жизни ( 1Кор. 2:9 ). «Но тверда ли эта надежда?», спросишь. Тверда; потому что верен Бог, даровавший нам такие обетования: отрещися бо себе не может ( 2Тим. 2:12 ). |
| Значит, униатские недовольства лишены юридической и фактической почвы, как ясно и из того, что они ещё сильнее раздавались по адресу Анатолия Мартыновского 32 , почти непосредственного преемника по Могилёвской кафедре (22 ноября 1844 г.–17 июля 1860 г.) Смарагду. На первом плане у него было исконное русское православие, – и, ценя обнаружение и защиту его другими 33 , он служил ему с обычной решительностью, ибо, приехав в Могилёв ночью, уже утром новый архипастырь принялся за работу 34 . И результаты трудов были таковы, что через 15 лет по выбытии его отсюда «священники восторженнейшими похвалами и самыми тёплыми молитвенными благожеланиями благословляли память преосвященного Смарагда за то, что он защищал свою братию от панского надмения, от панских злоупотреблений на их пагубу, и, – добавить нужно, – благословляли столь же энергично, как порицали противоположную ей позднейшую систему, которая проистекала из слабости ли характера, неспособного давать отпор панской настойчивости, или даже из тайной инструкции». Там говорили, что «Смарагд возвысил епархию, возвысил дух духовенства, возвысил нашу братию как в глазах других, так и в наших собственных глазах» 35 , оставив навсегда благодарные чувства в Могилёвской пастве 36 . Всего очевиднее эта заслуга Смарагда по сравнению со вторым по порядку преемником его Могилёве Анатолием Мартыновским , которого, вероятно, разумеет и архиеп. Никанор. Именно о преосвящ. Анатолии сообщается, что он был слишком внимателен к помещикам против священников 37 , почему последние необходимо ставились в зависимое и угнетённое положение. Наряду с этим были крайне жестоки и принципиальные взгляды Анатолия на православное белое священство, о котором заявлялось, что «попы невежественны, корыстолюбивы, бессловесны» 38 . Смело провозглашалась, у Анатолия даже такая дифференциация: «А монахи, монахи очень нужны Церкви Святой. Без них она пропала. Попы продадут Христа» 39 . Смарагд мыслил и действовал иначе по отношению к своим ближайшим сотрудникам. |
|
|
