| Если такая тактика приносит плоды, враг постарается развить свой успех и придать ему систематический характер. Он будет каждое последующее прегрешение преуменьшать все сильнее, как бы расчищая тропу для все более тяжких грехов. В общем, как говорится, «посеешь поступок – пожнешь привычку, посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу». При этом враг будет делать все, чтобы не допустить человека до исповеди. Но и в том случае, когда человек оказался адекватен в отношении содеянного и несмотря на козни врага все же исповедал свой грех, дьявол и тут не оставляет человека. Он приступает с другой стороны, и начинает в нашем сознании «работу по дооценке» совершенного греха. Вызываемая врагом неадекватность связана с неправильным отношением к греху как «непростительному», как к такому, за который Бог непременно накажет. Если врагу удается закрепить в человеке это восприятие или, правильнее сказать, помрачение, тогда он переходит к попыткам ввергнуть в уныние и отчаяние. В такой ситуации надо срочно вспоминать святоотеческое учение о том, что нет греха непрощенного, а есть грех нераскаянный. И что спасительная жертва Иисуса Христа значит много больше, чем любые грехи. Преп. Анатолий (Зерцалов) в одном из писем сказал так: Радуюсь за тебя, М., что поборола врага своего, как радовался полк белоризцев после низложения исполина мурина святым Андреем Юродивым. Да не один полк, а все неисчетные полки Небесных Сил радуются, по слову Самого Господа, о единем грешнице кающемся (Лк. 15:10). Мир тебе и спасение! И благословение Господне отныне и до века. «Несть грех не прощен, точию нераскаянный». Так учат святые отцы. Если бы весь мир был переполнен твоими грехами, то одна капля крови Спасителя все сожжет во мгновение. Собери грехи всего мира, учит Златоуст, они все-все окажутся, как одна капля в безпредельном море т. 2, с. 43]. Покаяние, завершенное исповедью и прощением Иисуса Христа по разрешительной молитве священника – это победа над врагом. Трудность этой победы заключается совсем не в том, что враг якобы может умалить жертву Спасителя или сделать наши грехи, так сказать, равными ей или даже превосходящими ее. Одной капли крови Господа достаточно для того, чтобы сжечь любые грехи. |
| Внешние искушения – это скорби, притеснения, обиды, досады и т.д., приносимые нам другими людьми или обстоятельствами нашей жизни. Людей мы должны прощать, а обстоятельства терпеть. Борьбы с искушениями бояться не нужно, тем более впадать в малодушие. Господь укрепляет нас в этой борьбе, ибо она нам на пользу, и подает такую духовную радость, что перед ней меркнут все земные радости. Старцы обращают внимание на то, что искушения не только тяжелы, но и длительны. Их череда может продолжаться долгие годы и десятилетия, а школа борьбы с ними оказаться пожизненной. Преп. Анатолий (Зерцалов) пишет своей подопечной: Жалуешься на искушения и думаешь, что не поверю, как тяжко бороться со страстьми. Верю, матушка Н., верю. Хоть тебе уже и 23 года, а искушения все еще не оставляют – конечно, неприятно! А я вот, матушка, в монастыре 23 года и все-таки работаю под игом фараона. Что же – и кричать: караул! Нет, родная, этим ничего не возьмешь… А укорим себя, как умудрился грешник мытарь, который изыде из храма оправдан паче праведного фарисея т.1, с. 303]. В молодости человеку часто кажется, что искушения должны быть быстро изжиты, ибо сама их тяжесть воспринимается как свидетельство их ненормальности. И лишь постепенно вырабатывается понимание, что грехи наши серьезны и страсти живучи, и что, немного уступая нашей воле и желанию исправиться, они затем восстают на нас с новой силой. И искушения, это неизбежное и горькое лекарство, которым врачует нас Господь, снова и снова приходят к нам. Оттого-то и не следует впадать в уныние, но, сознавая, что причина искушений в нас самих, следует смиряться и укорять себя по примеру мытаря. Терпеливым укорением себя можно куда больше преуспеть в низложении нашего горделивого устроения, нежели бесчисленными жалобами на чужую несправедливость или недостоинство. А Господь, видя таковое наше произволение не к самооправданию и обвинению других, но к покаянию, простит нас и облегчит нам бремя искушений. Старцы учат, что без искушений нет спасения, и очень точно показывают то положительное действие, которое искушения производят в человеке. Так, преп. Макарий замечает: |
| Борьба с помыслами делает человека духовно искуснее и мудрее. Преп. Анатолий (Зерцалов) говорит так: Без помыслов не проживешь. Все равно как без навоза хлебушка не вырастишь. Премудрому они венец сплетают. Дай премудрому вину, и премудрший будет. А кто ими оплетается, тот пусть кается, возстает и спасается т.2, с. 76]. И для имеющего навык ведение мысленной брани не бывает легким. Случается, что и такой человек пропускает прилог и вовлекается в тот или иной помысл. Но обнаруживает позже, с какой мыслью он имеет дело, и чувствует свою вину. Осознание вины побуждает его к большей бдительности, неотложно требует умения быстро распознавать и отражать даже тщательно замаскированные врагом прилоги. От такого опыта человек еще больше умудряется, а терпение и неподатливость греху «сплетают премудрому венец». Но и тем, кто менее искусен, кто «оплетается», т.е. запутывается в помыслах как в сетях, дан тот же самый путь: через покаяние восстать, избавиться от помыслов и спрятанного в них греха, и спасаться, держась веры и праведности. Праведность, т.е. правильная и сильная жизнь, есть щит от помыслов и вызываемой ими тяготы. По грехам нашим мы бываем далеки от нее, потому и оплетаемся помыслами, ропщем и малодушничаем. Но и в этом состоянии нужно помнить сказанное преп. Анатолием (Зерцаловым): А что помыслы мутят, и ропот, и малодушие, то это обычный плод неправильной и слабой жизни. Но придет час, и ныне есть, егда мертвии (т.е. духом) услышат глас Сына Божия и услышавши оживут, то есть Духом Святым т.2, с. 69 — 70]. Неправильная и слабая жизнь! Как изменить ее к лучшему? Ответ дан: надо услышать голос Сына Божия и ожить Святым Духом. Все старческое учение направлено к пониманию и правильному исполнению заповедей, все в нем указывает через многий опыт на слышание голоса Божия без искажений, которые вызываются нерадением, ограниченностью и привычкой увлекаться внешним. Усвоение учения в его полноте и дает понимание, как неправильная и слабая жизнь может быть исправлена, сделана чище и сильнее. И в этом обновлении жизни отступают помыслы, ропот и малодушие. |
| 9 декабря 1880 г. Помню, О., желание твое иметь мою строчку и особенно гостинчика; посылаю тебе три заветные яблока. Больше недели они лежали у меня за стеклом и глядели на скит, и на птичек, и на все скитское. Спасайся. Трудись. Молись. А главное не тщеславься, да глаза блюди! 289. Мудреная девочка 12 октября 1881 г. Правда, правда, О., давно я не писал тебе. А все собирался. И даже спешил послать или письмо или гостинчика: да все неподходящие случаи-то были... Что касается трех строчек, с любовью исполняю. Читал я письмо твое. И какое ж множество там настрочено грехов? Подумал я, такая маленькая, а наскребла сколько грешищев! Да это не важное дело, что у грешного человека – грехи, все равно: у орешины – орехи, от репы – репа, и прочее подобное. А вот странно: откуда может маленький человек набрать и туго напихать целый пехтерь скорбей? До того даже скорби велики, что О. уткнет голову в подушку и думает... Зачем я родилась? Вот, в самом деле вопрос-то: зачем О. родилась? И живет? Еще и живет?! Вот вопрос-то! Да это у редкого философа заходит в голову такая мысль. А мне так кажется, никогда и не приходила... Мудреная ты девочка! Одного ты, видно, не знаешь, что говорит Св. Златоуст , что здешнее земное тяжкое самое и нестерпимое не может даже и сравниться с тамошним самым легким. Спасайся! Мир тебе! А во всех исповеданных тобою грехах и немощах да простит тя Господь. И да поможет Он, Всемилостивый Спас наш и Его Пречистая Матерь, тебе положит исправление. А исправление наше есть смирение. т. е. сознание своих немощей. И помни слово, что Богу любезнее грешник, кающийся и смиряющийся, чем праведник, сознающий свою правду. А ты вот мне и Богу каешься, и уничижаешь себя, и стыдишься за свои немощи: то Господь и помилует тя, и спасет тя. И узриши благая Иерусалима! Письма к А. Г. 290. Пасхальное приветствие и объяснение пасхальных песней 20 апреля 1883 г. Воистинну Христос Воскресе! Насилу вспомнила меня приветствием. И тебя взаимно приветствую радостным поздравлением. «О божественнаго, о любезнаго, о сладчайшаго Твоего гласа, Христе! С нами бо неложно обещался еси быти до скончания века!»... «О, пасха велия и священнейшая Христе! О, мудросте, и слове Божий, и сило! Подавай нам истее Тебе причащатися в невечернем дни царствия Твоего!» |
| «За сие, яко был еси оставлен и возненавиден, и не бе помогающего тебе: положу тя в радость вечную, в веселие родом родов». «И не будет тебе ктому солнце в свет дня, ниже восход луны просветит твою нощь. Но будет тебе Господь – свет вечный, и Бог слава твоя»! Вот что пророчествовал о Воскресении Христовом и о нас немощных пророк Исаия. Мир вам и благословение от Господа! Батюшка о. Амвросий поздравляет вас и благословляет. 216. От скорбей поумнеешь 17 марта 1880 г. Вовсе не потому я к тебе не писал преподобная и вечно скорбящая и вечно N завидующая, и от N завидуемая, сестра!.. Очень жалею твое бедное сердце: какое оно прилипчивое! И к о. N, и к о. эконому, и к... И ко всякому полу и возрасту – так и прилипает. Да ведь как крепко-то, после не отдерешь! Ну, разумеются и боль чувствуется! Следовательно, и разум приобретается. Даждь премудрому вину, и премудрейший будет. По крайней мере, я этим утешаюсь, что хоть и поскорбишь, но зато поумнеешь. А скорби-то всякие пройдут, – а разум нет. Значит, унывать не будем, если ты будешь от несения скорбей дороже. А что дороже скорбями битый, всякий мужик знает, ибо за битого двух небитых дают. И Свящ. Писание тоже говорит: муж неискушен, не искусен. А мне желается, чтобы ты была искусная. Мир тебе и благословение Господне! 217. N небо отверзает! 10 декабря 1880 г. Мир тебе и благословение, преподобная! Не знаю, какова ты теперь стала на деле, а на словах – просто пророк Илия: затворяет, и, по крайней мере, растворяет молитвою небо и сводит (не дождь, а) снег! Чудо чудное! Я грешный, 30 лет живущий в пустыни, никак не могу собраться с силами начать молиться о грехах; а N небо отверзает. Увы, моему окаянству! Помолись, чтобы Господь отверз мне двери покаяния. Впрочем, и тебе сего желаю! 218. За прекращение старческаго отношения не похвалю 10 июля 1881 г. Преподобная сестра! Мир тебе и благословение Господне! Из последнего письма твоего вижу, что ты порешила прекратить старческое отношение к матушкам; но не объяснила причины, каприз то был, или что благословное. Но во всяком случае, хвалить тебя спешить не буду. А пожурить не замедлю, лишь только разведаю причины, почему ты предпочла житие самочиния водительству старческому. |
| И какого еще царства-то! «Царство твое, Царство всех веков» Все здешние цари – там не больше как рабы, а вы – будущие там царицы! И вы, дщери Иерусалимския, отказываетесь от такой вечноцарственной чести. Чудаки вы большие и с Дуняшей и с прочими!.. 237. Упрекает в непостоянстве. Просить ли прощения 31 марта 1885 г. Дожил я, наконец, до того, что и М. стала от меня бегать! Вот тебе и преданность! Вот-те и постоянство! Отказывается от меня уж и та, за которую я терплю поношение, что чересчур балую! И где теперь искать правды, не домышляюсь! Не знаю, с какой стороны теперь и подойти к тебе. Рассердилась. Спрашиваешь, просить ли у Магд. прощения? Конечно, если в чем против нее провинилась! А если она ворчит без твоей вины, в чем же ты будешь извиняться? Если безвинно сердится, то пусть ее. А с тебя достаточно, если потерпишь ее немощь. Она, вероятно, тоже думает, что ты мне пожалилась на нее: а я тебя и не видал у себя! Вот как с вами ладить-то! 238. Силен Светодавец нас просветить 22 декабря 1885 г. Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшенный, и одежды не имам, да вниду в онь. Просвети одеяние души моея, Светодавче! Видишь ли? Одежда наша должна быть свет. И просветить темное силен один Светодавец. И чертог есть свет – свет неизглаголанный, невообразимый, свет сладчайший, любвеобильнейший, пленительнейший. Кто его хоть раз в жизни увидел, тот незабудет его никогда. Любовь к сему свету, сему чертогу, сему Светодавцу так сладка, так жарка, неизреченна, бесконечна, что этого жара любви реки и моря угасить не могут. И потому Лествичник говорит: «Видел я некиих, одержимых пламенем плотской похоти, которые эту любовь перевели на Жениха своего небесного и перегнали прежде бывших впереди». Потому и мы с тобою не отчаемся: силен Светодавец и нас с тобою просветить и умудрить. А сами мы ничего не можем сделать. Но терпение наше посильное; но скорбение наше, но недоумение наше; но самую гниль нашу может очистить, разукрасить, просветить, облагоухать паче фимиама и кадила благовонного. Не даром же тебе был показан во сне светлый чертог мудрых дев, чтоб ты ободрилась и черпала оттуда силы в борьбе со врагом. Несть наша брань к плоти и крови; но к началом и ко властем и миродержателем тьмы века сего. Ты борешься, горюешь, изнемогаешь, а Господь прямо зрит в сердце к тебе, невидимо укрепляет, а ангелы восхваляют немощную, борющуюся девочку и плетут ей нетленные венцы, одного цветочка которых не стоит весь мир. Мир тебе! 239. Велика награда воюющим с врагом. |
| Спросишь, как же это? На это давно ответил св. Златоуст, когда нас с тобой и на свете-то не было. Прочти книжку его о девстве. Там очень подробно объяснено, как украшать себя невесте и какое нужно ее Жениху приданое. Только там о рукоделии ничего не сказано. Прочти. Ты, Л., спеши познакомиться с духовною жизнью. Пользуйся временем свободы, читай книжки отеческие, а главное– учись держать Иисусову молитву. Начни хоть в день четок по 10. Да и прибавляй по сотенке. Эти четки, разумеется, без поклонов. А без Иисуса никогда не очистишь сердца. Письма к М. Х. 123. Монахиня, обрученная Христу, должна быть верна Ему 19 марта 1881 г. Замуж выйдти не возбраняется, и не грех , если девица не обручена жениху; а как только заключат контракт, тогда бесчестьем считается бросить данное обещание и нарушить договор. Мы с тобой теперь невесты, обрученные Господу Иисусу, и дали обет блюсти девство. И если нарушим его, то делаемся повинны, как изменники или как прелюбодеи. Да и вообще, пока ты молода и неопытна, и пока кровь буяет, и диавол не зевает, а бурлит тебя и льстит, и обманывает мнимою великою сладостию похоти, тебе кажется все там прекрасно. Но не так на деле. Особенно когда перейдет похоть и лета поздвинут с костей, – сама изумишься, как это могло измениться. Старайся быть по возможности мирною, не зазирать других... Господь да простит тебя во всех сделанных тобою согрешениях и да благословит тебя! 124. Молодым надо держаться устной молитвы 27 октября 1883 г. Говорил я батюшке о твоей молитве, которая начинается в церкви и переходит в сердце. Он ответил, что молоденьким это нейдет. А надо тотчас творить устами. Спасайся! Смиряйся!.. 125. В Иерусалим ехать – искушение 28 марта 1884 г. Сию минуту получил твое письмо. Очень чувствую, что давно не писал, и нынче ночью даже думал об этом; но если б ты знала, что значит великий пост для меня, ты б пожалела меня. Ты одной головой живешь и изнемогаешь, а я сотни голов должен пригладить, и твою головку тут же. А ведь пост-то и для меня полагается. |
| «Слыша и возвеселися Сион, и возрадовашася дщери Иудейския: свет возсия праведнику и правым сердцем веселие». И много, много есть утешительного в служениях и чтениях Церкви. Прочти-ка в 44 псалме в псалтири: 10, 11, 12 ( Пс.44:10, 11, 12 ) и прочии стихи сего псалма; а, пожалуй, и следующий псалом... Благодарю тебя за приветствие постное; и тебе взаимно желаю сие веселое время поста провести в мире и с пользою для души. «Пост есть мати целомудрия». Письмо к О. 258. Болезнь для тебя – неоцененное сокровище Мир тебе, сестра О.! Насилу дождался от тебя письма. Я думал, ты счастлива, что не пишешь. Ан выходит, нет. Значит, как и мы, и все спасающиеся. Ну, зато легче смириться. За все слава Богу. Болезнь для тебя – неоцененное сокровище. Терпи. Иисусова молитва, когда прививается, то непременно у всех страстных сопровождается болями. От устной болят прежде всего губы. Это пройдет. Чай пей как можно меньше и жиже, а больше холодную воду: это облегчит тебе и грудь, и жжение сердца, и утолит страсть. Только чтобы вода была не слишком холодная. А во всех исповеданных грехах Бог да простит тебя. Письмо к N. 259. Не потомишься – не спасешься. Скорби делают нас искусными Наказуя, наказа мя Господь; смерти же не предаде мя. Для чего же? Чтобы мы покаялись. И остепенились. А мы с тобой так, кажется, и сгнием бессознательно. Нам все мгла-то страстей не нравится. Поди ты. Нам бы все солнце правды сияло; а люди за это молились бы, постились. Люди бы смирялись, а мы бы смеялись. И утешение все-таки нам подавай. Неразумная послушница: да в этом-то весь и секрет, чтобы потомить-то нас. Елико внешний человек тлеет, толико внутренний обновляется по всяк день, говорит Св. Писание. А нам бы с тобой с салом так и ввалиться бы в рай. Впрочем, писать теперь некогда – скажу кратко: Господь хочет нам не только даровать вечную жизнь, но и еще сделать искусными; а без скорбей сего сделать нельзя. Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ. Значит, и мы, если хотим умертвить свою смерть, должны умереть произволением. Это и Апостол говорит: «Аще и зерно пад не умрет, не оживет». Значит, Господь тебя любит, ибо «его же любит Господь, наказует. Аще же без наказания есте, прелюбодейчищи есте, а не сынове». От того-то тебе и томно, и ты «легла бы, да умерла». Письмо к А. |
| Или со Христом соцарствовать, или в геенне с бесами томиться во веки и в веки. Ты это не видишь и мало понимаешь, а дьявол-то очень понимает. И вот он томит и душит тебя – авось проглотит. Ему отраднее, если он там будет не один... Мир тебе и благословение Божие! Больше писать не могу! 353. Спеши высказаться М.! Спасайся! Письмо твое последнее получил. Тебе не хочется высказать что-то! Сейчас же перекрестись и пиши! Все! Пожалей себя и нас! Пока не выскажешь, ничто в свете тебе не поможет! А помилуй Бог – смерть нагрянет! Смерть! Письма к казначеее N. 354. Враг препятствует откровению. Неумеренная скорбь о почившем старце неуместна 19 августа 1892 г. Письмо ваше от 11 августа получил, в котором пишете, что сами не приучились работать мыслию над собою, а привыкли все делать по распоряжению батюшки, коего не надеялись так скоро потерять. Сколько раз хотели написать мне свою скорбь, но ничего не выходит кроме сетования и слез. Каждый раз, когда собираетесь писать мне, припоминается Оптина, пред мыслями восстает батюшка, и вы начинаете плакать до тех пор, пока ляжете в постель, так и кончается все. И теперь ничего не можете спросить, забыли, мысли путаются. Приходит в голову, не враг ли мешает, отвлекая от старчества, потому что вы теперь ни к кому не относитесь. Очень может быть, что и враг мешает вашему откровению, коего он ненавидит в ком бы то ни было; а в начальственном лице тем более ненавистно ему обращение к старцу, чтобы примером самосмышления и самоволия и подначальных держать в плену замкнутости, целого лабиринта и мысленной, и желательной деятельности. А пока язва закрыта от взора врача, она неудобоисцелима. Врагу же нашего спасения только и нужна наша проказа душевная, чтобы вернее направлять корабль жизни нашей вместо тихой пристани в пучину потопляющую. Этой пучиной можно назвать самопрельщение и на нем основанные – забвение, неведение и нерадение и зазрение ближнего. Батюшка же о. Амвросий умер по воле Божией и значит в свое время и неумеренная о нем скорбь и ему неприятна, и для души может быть вредна скорбящих паче меры. Ваша же многосложная и суетливая деятельность не должна смущать вас, потому что это послушание ваше, а всякое послушание душеспасительно, когда оно проходится достодолжно в смирении и безропотно. 355. Надо нести Крест послушания и быть снисходительной к немощным |
| Давно я собирался ответить тебе, преподобнейшая сестра о Господе, и брался: но неослабное прибывание новых лиц и рукописаний смиряли меня. Жалуешься, что не сладишь с собою... И не можешь смириться в сердце. Да, умница ты моя хорошая, и говорил я тебе и писал: если бы ты была на деле так хороша, как в желаниях (конечно, тщеславных) твоих быть хорошею, прехорошею монахинею. Тогда б тебя сделали прямо игуменьею, и заставили бы не учиться терпению, а учить других. А тебе этого могущие не поручили, а советуют самой поучиться. И учись. Понемножку. Понемножку. Еще прочти у аввы Дорофея в средине 14 поучения (стр. 193 по изд. 66 г. Оп. п.) о лестнице. Прочти, да заруби; хорошенько заруби где-нибудь у себя. И благодушествуй. Если бы ты помнила эту лестницу, то не поспешила бы смутиться, что в сердце не можешь смириться. Ну, скажи, пожалуйста, куда ты лезешь! Ведь ты сигаешь-то целиком на верхние ступеньки. Посвящаемый во иеродиакона великий Моисей Мурин на оскорбление его сказал: смутихся и не глаголах! А каширская преподобная не хочет равняться с Моисеем. Ей дай такое смирение, чтобы и в сердце не копало. Ты хоть наружно-то смирись. А то смирение постигается и достигается не горбом и ползаньем, а силою Животворящего Духа. Вот, что говорила дерзко, это неловко; но все же грех не к смерти. Сто раз еще погрешишь, и сто раз встанешь, и Господь всякий раз тебя примет, и простит, и не помянет уклонений твоих, только по силе смирись. А что матушка продолжает подозревать тебя в том, это ни в каком случае не повредит тебе. А что послужит вместо Ангела Хранителя в этом нет сомнения. Будь же мирна. О тебе заботятся больше, чем ты думаешь. А что стыдно тебе было даже до смерти, и даже больше того: «Легче было бы мне умереть!» Это, это матушка ты моя, Е. А., уж просто ты светская барышня. Мать от искреннего сердца – не без боли для него – говорит, кому говорит? Губернатору? Льву бульварному? Заезжему барину? Нет, говорит отцу ее: что эта матушка не сохраняет монашеского чина, не умеет смиряться! О, какой стыд! А тебе значит хотелось, чтобы я не знал твоих немощей? И мнение о тебе м. Игумении было бы тайной? Видишь ли, родная, куда тебя увлекло тщеславие-то! Ну, аминь! Начнем исправляться! И я желаю тоже положить начало. Господи, помоги нам! А что касается моего расположения к тебе: то после этого страшного погрома твоего, после такого унижения и уничтожения, которое показалось тебе хуже смерти, ты, сестра, стала ко мне ближе. Да, думаю, и к Богу тоже. Бог на смиренные призирает, так и смотрит в очи, в самое дно сердечное. |
|
|
