| Николаю Васильевичу Книжникову было более шестидесяти лет, когда он поступил в скит Оптиной пустыни, что произошло 27 мая 1894 года. Он был крестьянин-малоросс из Воронежской губернии. 30 марта 1895 года был накрыт рясофором, но до самой кончины не был в обители приукажен, так как имел жену, которая его пережила. Жил он тихо, скромно, исполняя молитвенные правила. Впоследствии пострижен был в мантию и в схиму. Незаметно и мирно провел он в скиту свою старость и 3 декабря 1907 года скончался, прожив на свете около восьмидесяти лет. Отпевал и хоронил его скитоначальник отец Варсонофий. Крестьянин Тульской губернии Ефремовского уезда деревни Нижнегольской Михаил Касинов родился в 1854 году. Еще отроком, в 1860-е годы, он поступил было в скит Оптиной пустыни, но ему пришлось вернуться в мир. 17 апреля 1884 года он прибыл сюда вновь и поступил в скит. В 1895 году 3 июля был он пострижен в мантию и наречен Мартирием. Послушание его было варить квас. В конце 1907 года он готовился к рукоположению в сан иеромонаха, но заболел и был положен в монастырскую больницу, – у него обнаружен был рак желудка, от которого он и скончался 2 января 1908 года. Тело его было перенесено в скит. Отпевал его старец отец Варсонофий. Лет прожил отец Мартирий на свете всего пятьдесят три. Свое предисловие к «Жизнеописаниям почивших скитян» архимандрит Агапит закончил следующими словами: «Цель описания скитских покойников была, во-первых, та, чтобы оставить о них память жившим и имеющим жить в скиту отцам и братиям, а, во-вторых, еще и та, чтобы живые, взирая на скончание почивших, подражали вере и добрым делам их» 388 . 377 Житие Оптинского старца схиархимандрита Исаакия (Антимонова). С. 138–139, 140, 142–144, 146–147. 380 Житие Оптинского старца Варсонофия. С. 109–111. «По благословению игумена о. Ксенофонта и начальника скита иеросхимонаха о. Иосифа рясофорному монаху скита о. Павлу поручено собирание материалов для предполагаемого жизнеописания начальника Оптинского скита и старца иеросхимонаха о. Анатолия (Зерцалова) , в Бозе почившего 25 января 1894 г.» (Летопись скита. Запись от 31 декабря 1901 г.). 25 января 1902 г. в Летописи записано: «Вчера было бдение в скитском храме, а сегодня литургия и панихида о упокоении души священноигумена скитоначальника и великого старца о. Анатолия, в Бозе почившего 25 января 1894 г. Сегодня же, в день памяти кончины великого старца, посланы о. игуменом Ксенофонтом циркулярные письма игуменам и игумениям монастырей Калужской, Смоленской, Тульской и других епархий, братия и сестры коих относились к о. Анатолию как к старцу после кончины о. Амвросия и как к его преемнику по старчеству. В письмах о. игумен просил о доставлении сведений о жизни старца для составления его биографии» (Летопись скита... Т. 2. С. 295, 300–301). |
| Врачебница безсребрена, святе Амвросие, келия твоя явися и прибежище всем тепле призывающим тя. Унынием одержим есмь и грехи углебаем, в корабли любве твоея потопления спаси мя, преподобне. Искушаяй не престает уязвляти и стужати мя, досточудне: святыми твоими мольбами ослабу ми даруй, Амвросие. Богородичен: От пречистых кровей твоих Владыку всех родила еси, Егоже моли, Всенепорочная, избавление даровати страждущим. Песнь 5. Просвети нас: Умертви плоти моея всегубительная движения, Иисуса Спаса моего, Отче преподобне, житие и божество насаждая в сердце моем. Пощади мя, люте бедствующа всегда, и подвигшагося утверди молитвами твоими божественными ко Господу, Амвросие. Скорбьми многими, напастьми и недуги искушаема мя, богоносне, молитвами твоими в терпении укрепи. Богородичен: Мати воистину Бога, Пречистая, Ты еси: Емуже и предстоиши служащи и Твоих рабов любовию соблюдающи. Песнь 6. Молитву пролию ко Господу: Язв ми целитель ныне явися прикасанием святых твоих мощей: плоти врачуя моея страсти, и души утишая болезни, Амвросие чудотворче, с дерзновением ко Господу приближаяйся. Амвросие, смятение мое устави, и малодушия облаки развей, и щит ограждения твердый буди, отче, противу грозящаго мне змия, и святыми твоими молитвами душу мою невреждену сохрани. Спящаго мя леностию, преподобне, памятию воздвигаеши твоих трудов, ихже радостно свершил еси, отче, Господа любовь стяжав: сочетай и мене Христу теплыми и непрестанными мольбами. Богородичен: Всепетая Богородице, предвари, и сетей соблазна избави мя, и теплым и твердым предстательством от навета вражия сохрани, и исполни мя радости Сына и Бога Твоего, неискусомужная. Спаси от всякия нужды и вреда тя воспевающих, от болезней и скорбей, богомудре Амвросие, и исполни верных прошения. Пречистая, яже словом Слово неизреченно в последняя времена рождшая, Того умоли, яко имущее Матернее дерзновение. Кондак глас 2. Подобен: Кровей твоих струями: Поты трудов, блаженне, души твоея ризу убелил еси, и просветив ю светом благодати, прибегающим к тебе ходатай был еси болящим и спаситель, Амвросие. Глас 6. Подобен: Всю отложивше: |
| Избавившись от смертельной болезни, о. Амвросий, по слабости здоровья, более уже не отправлял церковных богослужений, но в храм Божий еще ходил, где и приобщался пречистых Таин Христовых, вероятно, по-схимнически – раз в месяц, как делал это и старец его о. Макарий. В это время о. Амвросий, вследствие болезненности, лето и зиму носил фланелевые рубашки и шерстяные чулки, и часто, по причине испарины, то и другое переменял. Келейные же правила вычитывал для него ежедневно живший рядом с ним в особой келлии брат, назначенный ему для послужения. Еще до своей болезни о. Амвросий был освобожден от келейничества при старце о. Макарии и поселился в корпусе, находящемся на северной стороне от скитской церкви. Здесь застигла его и болезнь, здесь он остался жить и по выздоровлении. Обстановка жизни его и теперь была крайне проста. В переднем углу стояло несколько икон. Около двери висели ряса и подрясник с мантией. Затем кровать с постланным на ней холщовым, набитым соломой тюфяком и такой же подушкой. Вот и все убранство его келлии. Один из послушников, относившийся в это время к о. Амвросию, заметил еще как-то у него под койкою плетушку, которая, вероятно, служила ему вместо комода или сундука, где хранились у него шерстяные чулки и фланелевые рубашки, в которых он имел теперь крайнюю нужду, и спросил: «Эта плетушка-то для чего у вас, батюшка?» Желая скрыть от него свою крайнюю непритязательность, смиренный о. Амвросий ответил ему в шутливом тоне: «Да вот хочу гусыню на яйца сажать». После такого ответа и гость и хозяин только посмеялись. В употреблении пищи о. Амвросий, как и прежде, соблюдал строгое воздержание. Несмотря на болезненное состояние желудка, он продолжал, по временам, довольствоваться и трапезною пищею. Нужно заметить, что хотя в Оптинском скиту готовят довольно вкусно, но пища круглый год, исключая шести сплошных седмиц, готовится, как мы уже говорили, с постным маслом, а в посты, в положенные Св. Церковию дни, и совсем без масла. И для людей со здоровыми желудками бывает иногда ощутительна недостаточность такого питания, тем более для о. Амвросия с его испорченным, болезненным желудком. Однако он не переставал, когда имел возможность, вместе с братиями ходить в трапезу. |
| 1105 РГБ, ф. 213, к. 103, ед. хр. 93, л. 8. По словам о. Макария Оптинского , смиренный не может подвергнуться прелести, потому что «смирение, всегда стоя на низком месте, никогда не падает» (Письма о. Макария. Т. I. С. 237). «При гордости и самочинии искание высоких дарований – путь к прелести…» (Письма о. Макария. Т. 5. С. 664). 1106 Сказание о жизни… схиархимандрита Илиодора… С. 159–160. Старец Амвросий учит: «Человек крайне немощен и бессилен в духовной борьбе без помощи Божией. В борьбе этой, говорит Марк Подвижник , мы имеем одного помощника, таинственного, в нас сокровенного со времени крещения, – Христа. Он будет споборствовать нам в сей борьбе, если будем не только призывать Его на помощь, но исполнять, по силе своей, Его животворные заповеди» (Письма о. Амвросия к монашествующим. В. II. П. 23. С. 3–4). «Человек не вдруг стяжевает бесстрастие. А где страсти, там и скорби…» (Четвериков Сергий, прот. Описание жизни блаженной памяти Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия. М., 1912. С. 225). На вопрос: «Что значит «Повергни немощь свою пред Богом?», старец Амвросий отвечал: «…Когда нападут помыслы и не в силах бороться, тогда сказать: «Господи, Ты видишь немощь мою, я не в силах бороться, помоги мне! " " « Там же. С. 217. Старец Макарий Оптинский учил: «Надобно… познавать, какие более господствуют над нами страсти, на те более вооружаться с помощью Божией» (Письма о. Макария. Т. 4. С. 724). 1108 РГБ, ф. 213, к. 103, ед. хр. 93, л. 103 об. Старец Амвросий Оптинский писал: «Горделивый, если имеет в кружке какое-либо значение, часто возвышает голос, кричит, спорит, возражает, настаивает на своем мнении» (Письма о. Амвросия к монашествующим. В. I. П. 157. С. 138). 1109 РГБ, ф. 213, к. 103, ед. хр. 93, л. 103 об. По мысли о. Амвросия, «гордость же одна заменяет все пороки, как и одно смирение спасает человека» (Письма о. Амвросия к мирским. Ч. I. П. 43. С. 53). 1110 РГБ, ф. 213, к. 103, ед. хр. 93, л. 49. Иеросхимонах Макарий Оптинский учил: «При возмущении сердца надо хранить уста и укорять себя за возмущение, а не ближнего, и, познавши свою немощь, нисходить в глубину смирения… Когда смиришься, положишь начало к удержанию себя от порывов гнева» (Письма о. Макария. Т. 2. С. 150). «Если тебя никто не будет трогать и ты не будешь иметь случаев нудить себя к терпению и противлению своей ярости, гневу, раздражительности, злопомнению, то трудно тебе исправиться и победить эти страсти» (Выписки, л. 456 об.). «Раздражительность нужно гасить кротостью, смирением и любовью» (Там же, л. 457). |
| Таким образом, в день Ангела старца Амвросия никто из близких к нему по возможности не был забыт. К особым случаям в жизни старца Амвросия можно отнести и посещения его калужскими Владыками, каковые приходились большей частью в летнее время, когда преосвященные обыкновенно ездят для обозрения своих епархий. Для встречи своего архипастыря старец одевался во всё иеромонашеское облачение – рясу, мантию и клобук, выходил на крылечко своей кельи, при входе на которое святителя кланялся ему в ноги, принимал благословение и вводил его в залик. Здесь иногда наедине с архипастырем проводилось несколько времени во взаимной беседе. При посещении владык старец всегда держался обычной своей детской простоты. Если во время беседы с архипастырем у него сырели ноги, отчего он всегда испытывал сильную головную боль, то он, нисколько не стесняясь, тотчас же испрашивал у святителя благословение переобуться и тут же при нём переобувался. Особенное благоговение питал старец к покойному архиепископу Григорию. Всегдашний отзыв старца о сём святителе был таков: «Умен и свят». Потому каждое слово сего архипастыря он считал выражением воли Божией и всегда чрез отца игумена Исаакия, нередко посещавшего по делам Калугу, обращался к нему за решением важнейших вопросов относительно внешней и внутренней жизни обители, если почему-либо затруднялся брать это решение на себя, советуя и самому отцу игумену вопрошать в таких случаях архипастыря, как Самим Богом поставленного, и поступать согласно его воле. Дивно было и смирение владыки Григория. Выслушав от оптинского настоятеля какой-либо старцев вопрос, он не сразу его решал, а сначала сам спрашивал отца игумена: «А как смотрит на это старец?» И уже после решал вопрос, сообразуясь с мнением самого старца. В некоторых же случаях прямо говорил: «Да это уже как сам старец решит, – я не беру этого на себя». Этот благостный и монахолюбивый владыка настолько был внимателен к трудам и подвигам старца Амвросия в отношении его служения страждущему человечеству, что представил его в 1870 году к редкой в то время награде – золотому наперсному кресту, который и получен был им по почте 13 сентября означенного года. |
| Свои труды, напечатанные отдельными книжками или оттисками, о. Григорий любил дарить на память ближайшим знакомым и друзьям. Например, свою брошюру «Сочинение блаженного Августина : »О граде Божием« он и одарил одного из своих знакомых, по свидетельству надписи, в знак искреннего желания быть ему как в сей, так и в будущей жизни, гражданином града Божия. С большим усердием и любовью, помнится, занимался о. Григорий составлением биографии известного оптинского старца иеросхимонаха Амвросия, скончавшегося 10 октября 1891 года. Он глубоко, до благоговения, чтил этого подвижника, по совету и благословению которого принял монашество и которому вообще был многим обязан. Иеросхимонаха Амвросия, согласно Нилу Синайскому , спасение своей души полагавшего в служении спасению других и потому широко отворявшего дверь своей келии всем, приходившим к нему с горестями, скорбями и нравственными терзаниями и жаждавшим получить от него духовный совет, назидание и благословение, о. Григорий считал образцом для себя в прохождении иноческого поприща. Присутствовавший в качестве депутата от Московской Академии на погребении оптинского старца, о. Григорий возвратился с похорон его каким-то восторженным и умиленным; он собственными глазами увидел многое из того, что сделано о. Амвросием на местах его служения, и был свидетелем целого ряда высоких и трогательных проявлений благоговения и любви народа к почившему подвижнику. Задавшись мыслию описать жизнь иеросхимонаха Амвросия, о. Григорий постарался собрать на самых местах его подвигов материалы для его биографии. «Вот у меня какая почтенная по объему и содержание рукопись», – говорит он, указывая на вывезенный им из Шамордина записки об о. Амвросии, веденные с 1879 года г-жей Фр-ой, – «есть тут что почитать, есть из чего извлечь назидание!» Составленное о. Григорием «Сказание о житии оптинского старца отца иеросхимонаха Амвросия» было напечатано в Душеполезном Чтении за 1892 и 1893 годы и издано отдельной книгой. Оно проникнуто теплотою чувства, интересно но содержанию и изложено живо, местами изящно, художественно. С первых же глав Сказания, появившихся в Душеполезном Чтении, обратил особенное внимание на автора его, о. Григория, другой знаменитый современный подвижник, преосвященник епископ Феофан, который внимательно и поощрительно следил за его энергическою и полезною деятельностию. |
| Поступила в Шамордино в 1887 году. В 1892 году определена в число послушниц. Несла послушание благочинной по церкви. Кроме этих записок, источниками для жизнеописания стали также другие записки шамординских сестер, которые перечислены самим автором: Записки бесед и изречений о. Амвросия, сделанные верной ученицей покойнаго, N. N. Записки бесед и рассказов о. Амвросия, веденные с 1869 года монахиней М. О-вой. Запись изречений старца, сделанная рясофорной монахиней, Е. Л-вой. Слова батюшки, о. Амвросия. М. И. К-ой. Этими монахинями могли быть: Екатерина Лебедева, из дворян Московской губернии, обучалась в Московском Мариинском институте, поступила в обитель в 1887 году и исполняла должность письмоводительницы, а также Мария Кобякова, из купеческого звания, определена в число послушниц в 1907 году, служила при детском приюте. Воспоминания Шамординских сестёр рисовали облик старца с особенной убедительностью и любовью. Составленные преданными ученицами, эти воспоминания стали одними из основных источников для составления жизнеописания старца. Кроме воспоминаний шамординских сестёр, для составления жизнеописания старца о. Григорий использовал «Историческое описание обители», составленное Леонидом (Кавелиным) , жизнеописания оптинских старцев Льва, составленное Климентом (Зедергодьмом), преп. Макария, составленное о. Леонидом (Кавелиным) , преп. Моисея, составленное о. Ювеналием (Половцевым) , жизнеописание Климента Зедергольма , составленное К. Н. Лентьевым, а также другие материалы, из которых следует отметить публикации о старце Амвросии, появившиеся в печати сразу по его кончине. Отец Григорий работал над жизнеописанием старца быстро и увлечённо. В конце 1891 года он опубликовал небольшую заметку в «Церковных ведомостях» 48 , а с января 1892 года (т. е. через два с половиной месяца после кончины старца) в журнале «Душеполезное чтение» стали печататься первые главы «Сказания о житии оптинского старца, отца иеросхимонаха Амвросия» 49 . Кстати, с декабря 1891 года в журнале «Душеполезное чтение» стали выходить «Изречения старца Амвросия Оптинского , записанные разными лицами себе на память, преимущественно сестрами Шамординской, устроенной старцем, общины» 50 . |
| 10.2. Происхождение Оптинской редакции следует связывать с деятельностью старца Амвросия Оптинского , в письмах которого имеется упоминание о том, что казначея Влахернского Спасского монастыря в Московской губернии монахиня Леонида (Фризель), которую старец Амвросий наставлял в Иисусовой молитве, осенью 1879 г. сообщала ему о «рукописи, где указывается простой способ проходить молитву Иисусову устную, умную и сердечную, какого-то Орловской губернии крестьянина, наученного этому каким-то неизвестным старцем», в которой упоминался 1859 г. 31 . В письме от 11 декабря 1879 года упоминается о получении этой рукописи, в письме от 8 февраля 1880 года – об изготовлении копии, а также имеется краткий отзыв: «В ней противного ничего нет. Странник жил как странник и проводил жизнь странническую, не обязанный заботами и попечением, и свободно упражнялся в молитве, как желал…» 32 . В письме от 27 апреля 1882 г. сообщается о предпринятой попытке издания рассказов странника при содействии некоего высокопоставленного лица: «Рассказ странника, которого прежде не добился напечатать и сенатор, теперь напечатан простым казанским игуменом Паисием, настоятелем Черемисского монастыря. Хотя напечатан и с грубыми ошибками, но настоящий смысл ясен» 33 . Упоминание старца Амвросия Оптинского о казанском издании 1881 г., содержавшем текст четырех рассказов (К–1881), позволяет заключить, что присланная монахиней Леонидой (Фризель) рукопись также содержала текст четырех рассказов странника. В свою очередь, упоминание о несостоявшемся издании объясняет наличие последовательной литературной правки в Оптинской редакции, связанной, как и в случае афонских редакций, с подготовкой текста к печати. Изготовление копии с присланной рукописи рассказов странника в декабре 1879 – январе 1880 гг., засвидетельствованное в письме старца Амвросия Оптинского от 8 февраля 1880 г., с одной стороны, и отмеченная в письме от 27 апреля 1882 г. попытка издания этого текста, с другой стороны, позволяют датировать Оптинскую редакцию 1880–1881 гг. 11. Редакция игумена Паисия (Ерина) |
| Вчера, 7 июня, только могла поговорить подробно с батюшкой о своих делах. Велел мне предаться совершенно воле Божией и ждать только от Него помощи, которую Он, когда нужно будет, и пошлет, как Ему угодно, а не по-человечески; почему велел продать билет выигрышный, говоря, что это – надежда человеческая, а не Божия. Также относительно квартиры велел ждать, пока откроется вакансия там, где я ожидаю; впрочем, не стеснил, если можно будет, переехать и на другую, более удобную. Советовал мне жить капиталом, если очень недостает на жизнь из процентов; лишь бы не стеснять себя и не брать ничего сверх сил. Всё неприятное, по его словам, у меня происходит от того, что беру не по силам. Привел слова из Священного Писания, что «Господь велит давать благодушно столько, сколько можешь, и этот дар приемлет; а если хочешь иметь совершенство, то тогда отдай всё, да и ходи с рукой, прося милостыню, и не огорчайся уже тем, что не имеешь ничего и люди неблагодарны. Смиряйся больше духом, – смирение и дела заменяет. Терпи все невзгоды и предавайся Господу». Насчет Е. велел не заботиться очень, а предоставить ее попечению Божией Матери, Которая, если взялась за нее, то и управит. Насчет проявления ее болезней, – считал это указанием ей на неусердное и рассеянное повеленное ей чтения акафиста и молитвы к Божией Матери. «Наставляй ее и направляй, – говорил он, – очень не тревожься и не заботься, а только напомни ей всякий раз, когда ей хуже будет, что, верно, она читала рассеянно и невнимательно». Вообще велел мне больше искать мира и спокойствия сердечного. Аферами положительно запретил заниматься: «К чему это? – говорил старец, – чтоб еще больше найти себе забот и уж окончательно лишиться мира душевного! Положись на Господа, и Он подаст и поможет там, где и не ожидаешь». Насчет же моего замечания о трате на прожитие капитала, что я его оставляю Е., он сказал: «Ну если что останется, то и ее будет». На замечание одной знакомой, при первой нашей встрече с батюшкой, что Е. еще в первый раз делает такое дальнее путешествие и что я ее привезла в телеге на почтовых, батюшка ответил: «Что же? Лучше начать телегой, потом повозкой, а кончить каретой, чем наоборот – начать каретой, а кончить телегой». III. Из воспоминаний одной духовной дочери незабвенного Оптинского старца отца Амвросия |
| Еп. Феофан каждым словом доказывает, что святоотеческое христианство отрицает творчество человека, не знает творческого призвания человека. «Христианину свойственно не иметь своей воли » , стр. 476. Из самого человека ничто не должно раскрыться, он должен лишь освободить место для воли Божьей. «Человек есть средство в деснице Божьей», стр. 37. «Один покой для человека в Боге», стр. 33. Цель — вечный покой в Боге, а не вечное творчество. В сущности, еп. Феофан отрицает саму идею богочеловечества, которая предполагает свободную активность человека и прибыль от человека для целей мира. В Христе была не только божественная, но и человеческая воля. И в каждом человеке должна быть воля не только божественная, но и человеческая. ( < < back) С.Булгаков в своей «Философии хозяйства» своеобразно соединяет дух православия с духом экономического материализма. Он Бога ощущает как Хозяина, мир как хозяйство. Даже небесное имеет у него запах трудового пота. Но концепция Булгакова очень показательна и интересна: в ней оригинально изобличается сходство православного и марксистского чувства мировой жизни как тяготы и бремени и сознания всякого дела в мире как послушания. ( < < back) Отождествление марксизма с экономическим материализмом — еще одно свидетельство недостаточно глубокого знания Бердяевым марксовой концепции материалистического понимания истории, настаивающей на системном характере детерминации исторического процесса. Это отождествление, впрочем, было типичным для русской социально-экономической мысли и публицистики конца XIX — начала ХХ в. ( < < back) В этом отношении очень характерна жизнь оптинского старца Амвросия. См. недавно вышедшее наиболее полное «Описание жизни блаженной памяти оптинского старца иеросхимонаха Амвросия» протоиерея С.Четверикова. Все жизненное учение старца Амвросия, полное недоверия к человеку, к его творчеству, к его мировой задаче совершенствования, основано на том, что «конечное и совершенное совершенство достигается на небе, в будущей бесконечной жизни, к которой кратковременная земная жизнь человеческая служит лишь приготовлением», стр. 151. |
|
|
